Текст книги "Фатерлянд"

Автор книги: Рю Мураками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)

– Эй, Сьюзи, – говорил врач, глядя на куклу. – Я хотел бы переговорить с Мори-куном минутку. Скажи мне, что я должен сделать?

И поскольку с ним «разговаривал» не человек, Мори мало-помалу оттаял и начал вести диалог с куклой.

Негативные комментарии по поводу представления Такеи были результатом, по мнению Мори, разочарования вследствие завышенных ожиданий. Вся группа была готова дать сражение; для разрушительных побуждений ребят наконец-то появилась четкая и ясная цель в виде Экспедиционного корпуса Корё, или, как они их называли, «корёйцев». Мори не понимал, откуда у людей может появиться такая жажда разрушения, но она присутствовала у всех, и все об этом знали. При отсутствии четкой цели стремление разрушать неизбежно обращается либо на самого себя, либо на близких, либо на все общество в целом. Человек в этом случае пытается покончить с собой, либо убивает своих родителей, либо случайных прохожих; начинает поджигать чужую собственность, отправлять самодельные бомбы по почте и тому подобное. Разумеется, общество жестоко преследует такое поведение. Оказавшись в Фукуоке и встретив множество ребят, переживших нечто подобное, Мори как-то удалось обуздать собственную деструктивность, но полностью она не исчезла. И теперь, когда нашелся достойный объект, пришла пора выпустить зверя на волю.

В группе Исихары все были немного того, но никто не страдал отсутствием ума. Было хорошо понятно, что корейцы прекрасно подготовленные солдаты, практически непобедимые в открытом бою. С момента их первого появления, то есть захвата стадиона «Фукуока Доум», группа не спускала с корейцев глаз, изучая каждый их шаг, подобно тому, как маленькие дети внимательно изучают своих родителей. Всем было понятно, что без оружия с врагом не справиться, но предложенный Такеи арсенал оказался не совсем, так сказать, практичным, хотя и внушительным с виду. Мори понимал, что причиной критических отзывов был не сам Такеи, а скорее, разочарование. Было очевидно, что победить солдат ЭКК с помощью оружия, взятого из запасников эксцентричного коллекционера, невозможно…

– Подождите-ка минутку!

Трудно поверить, но Такеи был в ярости. В уголках его рта вскипали крошечные пузырьки пены, плечи дрожали.

– Такеи, не злись, моя лапонька! – просюсюкал Исихара, словно успокаивая маленького ребенка.

Канесиро поднялся со своего места и сказал:

– В конце концов, оружие – это оружие!

Мацуяма повернулся к Феликсу и кивнул:

– Совершенно верно. Если нажать на спусковой крючок, то вылетят пули. Мы все еще в состоянии сражаться.

Теперь настала очередь кивать Андо, Фукуде и Такегучи.

Все это время Такеи оставался стоять на месте, не снимая формы GSG‑9, склонив голову и, казалось, испытывая невероятное унижение. Но тут он поднял свой взгляд, посмотрел через левое плечо и ткнул пальцем в сторону Мацуямы – такой жест мог использовать поп-певец лет десять назад.

– Спусковой крючок, говоришь? Пули? То есть ты только что сказал, что если нажать на спусковой крючок, то из ствола вылетят пули? Тоёхара!

Все еще в футболке и шортах, Тоёхара шагнул в сторону Такеи. Он шел деревянной походкой, словно ожидая, что на него сейчас рявкнут. Напряжение в комнате было столь сильно, что стало трудно дышать. Такеи действительно выглядел в тот момент чрезвычайно серьезно.

– Принеси мне тот пистолет, что сейчас был на тебе, – приказал он Тоёхаре.

Парень почтительно крикнул: «Хай!» – и бросился к столу. Потянул было к себе ТТ, но Такеи сказал:

– Это не тот пистолет.

Щеки Тоёхары вспыхнули от стыда и сделались поразительно похожими на два спелых помидора.

– Вот он, – произнес Фукуда и вручил Тоёхаре более крупный серебристый кольт‑1911.

– Итак, все внимательно посмотрите на это! – провозгласил Такеи, держа пистолет, словно фокусник шляпу с кроликом. Мори даже показалось, что он сейчас скажет: «Посмотрите, у меня в рукаве ничего нет!» – Вот, посмотрите, – продолжил Такеи, указывая на небольшой рычажок сбоку пистолета. – Это называется предохранителем.

Мори сидел слишком далеко, чтобы видеть, куда указывает Такеи. Канесиро, Фукуда и Такегучи, хоть и сидели ближе всех, тоже ничего не смогли разглядеть и только недоуменно переглядывались, пожимая плечами.

Канесиро недовольно пробубнил:

– То есть ты хочешь сказать, что, если не сдвинуть эту штуковину, выстрела не получится, так, что ли?

Исихара со своего кресла громко рыгнул. Вероятно, он был уже немного пьян и наблюдал за Такеи сквозь полуприкрытые веки без особого интереса.

– Совершенно верно. Предохранитель страхует от случайного выстрела. А теперь смотри сюда. Я толкаю рычажок вперед – пистолет снят с предохранителя. Теперь можно стрелять, да? Эй, Мацуяма, как ты думаешь? Если я сейчас нажму на спуск, то вылетит пуля, верно? – Такеи снова уставил свой палец на Мацуяму.

– Н-ну да, наверное, – озадаченно ответил тот.

– Да ладно, – произнес Феликс. – Такеи просто устал, вот и отводит душу.

Около лестницы на полу стоял металлический контейнер. Такеи открыл его и достал оттуда бумажную упаковку размером в половину сигаретной пачки. На упаковке что-то было написано по-английски, но Мори был слишком далеко, чтобы разобрать буквы. Такеи тем временем вынул пустой магазин из кольта. Затем раскрыл упаковку и, вытащив оттуда один патрон, поднял его высоко над головой, чтобы все могли видеть.

– Этот патрон называется Hydra-Shok, – сказал он. – Пуля имеет невысокую начальную скорость, но ее убойная сила исключительно высока.

Пуля была длиной примерно с первую фалангу его указательного пальца. В центре закругленного золотистого цвета кончика находилось небольшое отверстие. Такеи стал снаряжать магазин, считая вслух: «Раз патрон, два, три, четыре…» Он зарядил все семь патронов, вставил магазин в нижнюю часть рукоятки и дослал его до упора на место.

– Ну вот, – сказал он, протягивая кольт Тоёхаре.

Он заставил встать его около лестницы спиной к остальным. Встав рядом, Такеи указал на книжный шкаф напротив, хлопнул Тоёхару по спине и предложил:

– Стреляй в шкаф.

Исихара выпрямился в своей качалке, собираясь протестовать, но Такеи сделал успокоительный жест обеими руками:

– Все в порядке!

Затем он повернулся к Тоёхаре и закричал:

– Внима-а-ание!

Тоёхара стал в позицию, держа перед собой пистолет и поддерживая правое запястье левой рукой.

– Целься!

Огромный книжный шкаф с сочинениями Рембо и Такубоку был приблизительно раза в два выше Тоёхары.

– Огонь! – крикнул Такеи, и Тоёхара нажал на спуск. Его указательный палец побелел от усилия, но ничего не произошло.

– Что не так? Я, кажется, сказал: «Огонь!» – взревел Такеи.

Плечо Тоёхары дрожало, на лице проступил алый румянец, но пистолет не стрелял. «Что такое?» – подумал Ямада.

– Понятно! – сказал Канесиро, щелкнув пальцами. – Там, на рукоятке, есть второй предохранитель.

Он объяснил, что пистолет снабжен двойной системой предохранения от случайного выстрела, и, чтобы стрелять, нужно сильно сжать рукоятку.

Тоёхара продолжал стоять, чуть наклонившись вперед, держа пистолет перед собой и левой рукой поддерживая правую. Вероятно, этой стойке Такеи научил его во время репетиций наверху. Тоёхара весь скривился от напряжения, на лбу выступили вены, но спусковой крючок оставался неподвижен. Через раскрытый рот вдруг вырвался стон: «У-урх!» – отчего Мори подумал, уж не собирается ли Тоёхара взорваться сам.

Парень продолжал стоять, целясь в шкаф, но его глаза были закрыты. Рот скривился от напряжения, руки, плечи и колени сильно дрожали. Казалось, он винит себя в том, что пистолет не стреляет.

– Что случилось, Тоёхара? Стреляй!

Ужасный стон замер на губах Тоёхары, он попытался что-то сказать. Звука не было, но по губам Мори догадался, что тот хочет произнести: «Извините!»

В «гостинке» повисла леденящая душу тишина. Такеи сознательно издевался над Тоёхарой на глазах у всех. Вероятно, Такеи мстил ему за то, что тот испортил эффект от задуманного шоу.

– Довольно, – сказал Исихара.

Такеи развел руками и повернулся к группе с улыбкой, как бы говоря: «Ну вот, видели? Только мы, профессионалы, знаем толк в таких вещах!»

И именно в этот момент руки Тоёхары подбросило вверх, а из дула вырвалось короткое пламя. Послышался звук выстрела, металлическая лестница зазвенела от срикошетившей пули. Отдача была настолько сильной, что Тоёхара чуть не упал на книжный шкаф. Канесиро, Фукуда, и Такегучи бросились на пол, куда мигом последовали Татено, Хино, Синохара, Мацуяма, Феликс и пятеро сатанистов. Мори, Ямада, Андо и Окубо были поражены, но не двигались с места; они так и остались сидеть на ковре, разинув рты.

Исихара сверкнул глазами.

– У-ху! – воскликнул он со своего кресла. – Хорошая работа, Халк!

У Мори звенело в ушах. В закрытом помещении звук выстрела был несравненно громче, чем в парке Охори, и его могли услышать корейцы в Одо.

Тоёхара все повторял и повторял слова извинения; рука парня висела как-то неестественно.

– Наверное, вывихнул себе запястье, – раздался чей-то голос. – От отдачи может выбить сустав.

Но Тоёхара продолжал крепко сжимать пистолет, слишком сосредоточенный на извинениях, чтобы почувствовать боль. Он даже не понимал, что ему удалось выстрелить.

Исихара поднялся со своего места:

– Все хорошо, Тойо! Довольно! – крикнул он, но Тоёхара не слышал его.

– Странно, – негромко произнес Такеи и покачал головой. – Парень-то далеко не слабак…

Он подошел к Тоёхаре и протянул руку:

– Достаточно. Отдай пистолет.

Но его слова не дошли до Тоёхары, уши которого, казалось, были закрыты столь же плотно, как и глаза. Он издал хрюкающий звук и снова сжал кисть на рукоятке пистолета. На этот раз ствол смотрел вправо, прямиком в грудь Такеи, с расстояния не более полуметра. Раздался выстрел, и правую сторону груди Такеи пронзила огненная вспышка.

Такеи отпрянул, словно от удара кулаком, и удивленно посмотрел на Тоёхару. Колени подогнулись, тело стало оседать, и он рухнул лицом вниз. Под правой лопаткой зияла черно-красная дыра размером с яблоко. Обе ноги мелко подергивались.

Воздух в комнате стал, как густое желе. Мори не мог ни говорить, ни двигаться. Исихара заорал:

– Эй, Канесиро, Татено, отберите у него пистолет!

Канесиро бросился к Тоёхаре сзади, а Татено – спереди, чтобы схватить его руку с зажатым в ней кольтом. Но едва он схватил пистолет, как тут же уронил его на пол.

– Черт, ствол горячий!

Канесиро тряс за плечи Тоёхару. Тот наконец открыл глаза; увидев поднимавшийся из пистолетного ствола дымок, он спросил:

– Это я стрелял?

На его лице сначала показалась неуверенная улыбка, но в следующее мгновение Тоёхара увидел лежавшего на полу Такеи.

Он присел на корточки и осторожно потрогал кровоточащую рану. Затем посмотрел на Канесиро:

– Это я сделал?

Канесиро судорожно вздохнул и ничего не ответил. Подошел Исихара и сказал:

– Это не твоя вина, Тойо. Он сам вышел на линию огня. Он всегда был неудачником.

Такеи все еще дышал, не переставая дергать ногами. Вокруг него уже образовалась кровавая лужа диаметром метр.

– Что теперь делать? – спросил Исихару Канесиро.

Остальные молчали, застыв на своих местах как истуканы: Ямада, к примеру, так и остался сидеть с открытым ртом и как-то странно подбоченившись.

Мори неуверенно подошел к окну и посмотрел в сторону жилого квартала.

– Ты что делаешь? – спросил Татено.

Мори сказал, что нужно проверить, слышали ли «корёйцы» выстрелы, или нет. В комнате царила звенящая тишина.

– Видно что-нибудь? – прошептал Фукуда.

– Вижу много народу, – ответил Мори, – но они слишком далеко. Чего делают – непонятно.

Тоёхара выпрямился, подошел к вешалке, что стояла рядом с кухней, и взял свой бинокль.

– Немецкая вещь, – сказал он, передавая прибор.

– Я знаю, – привычно отозвался Мори.

Окуляры бинокля были отрегулированы под удивительно близко посаженные глаза Тоёхары. Мори подогнал их под себя, положил бинокль для упора на подоконник и направил на группу заброшенных домов данчи. То тут, то там велись активные работы; тяжелая техника вскрывала старый асфальт и вынимала грунт. Слышались треск и грохот, мелькали искры от сварочных аппаратов. Бригады рабочих проверяли электропроводку, системы водоснабжения и прочее. Бронетранспортеры на заднем плане стояли неподвижно. Взглянув вправо от БТРа, Мори вдруг почувствовал, как сердце подпрыгнуло: один из солдат Корё, разговаривавший с кем-то из городских чиновников, вдруг, как показалось Мори, посмотрел прямо на него. Мори нырнул под подоконник, побледнев как смерть.

– Кажется, мы спалились, – ответил он на вопрос, что случилось.

Все, включая Исихару, повскакивали с мест. На самом деле из данчи невозможно было увидеть, что происходит в «гостинке», и риска никакого не было, но на мгновение возникла паника. Пятеро сатанистов похватали валявшееся оружие, хотя совсем не умели с ним обращаться. Никто не знал, как правильно пользоваться ручными гранатами.

– Может, пора валить? – крикнул Исихаре Татено.

Исихара тем временем допытывался от Такегучи и Фукуды, насколько в данный момент могут пригодиться их бомбы – «печеньки». Оба качали головой, сжимая в руках дюралевые контейнеры, – без запалов бомбы были бесполезны.

– Ну, тогда чего мы ждем? – спросил Исихара. – Пошли отсюда.

Он указал на валявшийся на полу кольт.

– Кто-нибудь положите его около Такеи. Если что, скажем, что он покончил с собой.

Хино подобрал кольт, но, когда он приблизился к забрызганному кровью телу Такеи, нервы его не выдержали.

– Не-е… – промычал он.

– Дай-ка мне, – сказал Канесиро, присел на корточки рядом с телом и протянул руку.

Хино дал ему пистолет. Канесиро взялся за правое запястье Такеи, но едва он дотронулся до руки, Такеи шевельнулся и издал слабый стон: «О-о-о…»

Канесиро упал на собственную задницу и вскричал:

– Да какого же черта?! Он еще жив!

Хино резко выдохнул, Татено вздрогнул, а Ямада обеими руками зажал себе рот.

– Разве мы не должны отвезти его в больницу? – тихо проговорил Синохара.

– Ты что, дурак? – оборвал его Исихара. – Тогда они поймут, что у нас есть оружие.

Канесиро поднялся на ноги, посмотрел на кольт и указал на голову Такеи.

– Если мы намерены утверждать, что это было самоубийство, то нам, наверное, следует удостовериться в том, что он действительно мертв?

Взгляд Канесиро затуманился, казалось, он смотрит куда-то вдаль и сосредоточен на чем-то очень далеком. Исихара медленно подошел к нему и забрал пистолет из его руки.

– Все нормально, – сказал он. – Такеи умрет через минуту. Не нужно стрелять в него…

В «гостинке» все замерли. Не так-то легко наблюдать, как медленно умирает, истекая кровью, человек. Для поддержания жизни нужно определенное количество крови, и, как только крови становится меньше – ниже низшего предела, – наступает смерть. Мори пришло в голову сравнение с автомобилем, в котором закончился бензин…

Когда Такеи перестал дышать, было решено дождаться наступления темноты и избавиться от трупа. Но сначала нужно было во что-то обернуть его. Нашли большой мешок для мусора, однако труп туда не помещался.

– Может, распилим его пополам? – предложил Исихара.

Никто не мог понять, шутит он или говорит серьезно. Мори был неприятно поражен таким предложением, но Орихара широко улыбнулся, обнажив свои коричневые зубы, и сказал, что идея ему нравится.

– Э, забудь, – одернул его Андо. – Без электрической пилы мы провозимся с ним целую вечность.

Вся группа пребывала в состоянии глубокого шока. Никто не мог мыслить трезво, и только один Андо сохранял присутствие духа.

В итоге было принято решение обернуть тело в несколько мусорных мешков и обвязать веревкой. Руководство взял на себя Андо, который начал торопить товарищей: из-за трупного окоченения тело становилось все менее податливым.

Сначала нужно было снять с Такеи одежду, чтобы затруднить опознание в случае обнаружения трупа. Андо также заставил всех раздеться, чтобы не испачкать кровью собственную одежду.

– Слушай, Андо, – спросил Исихара со своего кресла, – когда ты разделывал свою подругу, ты тоже раздевался до трусов?

Мори удивился этому вопросу в такой момент, однако Андо, не меняя выражения лица, просто ответил:

– Да, раздевался.

Руки и ноги Такеи уже не сгибались, и Андо пришлось резать одежду ножом, отрывая ее по кускам. С брюками и трусами особых проблем не возникло, а вот с форменной курткой пришлось повозиться. Пропитавшая ее кровь уже свернулась, и ткань прилипла к коже у раны на груди и на спине. Кусочки ткани, извлеченные из раны, были перемешаны с твердыми белыми фрагментами и какой-то сетчатой тканью.

– Это что еще? – спросил Такегучи.

– А это фрагменты ребер, – объяснил ему Андо. – И куски легких.

Трое ребят приподняли тело, а другие быстро расстелили под ним несколько мусорных мешков. Отверстия на груди и в спине заполнили туалетной бумагой, труп перевернули лицом вверх и положили на мешки. Кто-то спросил:

– Может, нужно прочитать молитву?

– Позже, – отозвался Андо.

Нужно было торопиться, пока труп не начал разлагаться. Андо пояснил, что микроорганизмы и всякие паразиты уже начали покидать остывшее тело.

– Такеи! – крикнул Исихара мертвецу. – Смотри-ка, у тебя стояк!

Услышав слова Исихары, Мори отвернулся. При виде мертвых он сразу вспоминал убитых родителей.

– А он выглядит умиротворенным, как думаете? – спросил Исихара.

– Наверное, для каждого коллекционера оружия такой конец – вершина мечтаний, – ответил Синохара.

«Умиротворенный?» – подумал Мори. Преодолев себя, он все-таки взглянул на труп. Кожа Такеи приобрела желтоватый цвет, линия рта гротескно исказилась, а глазные яблоки, казалось, готовы были вывалиться из-под век. Мори вспомнил мертвые лица своих родителей и, зажав рот, бросился в уборную.

Но постепенно все успокоились. Под руководством Андо из металлических труб и скотча были сделаны носилки. Фукуда и Миядзаки отправились в «Клан скорости», чтобы занять у них микроавтобус. В группе права имели только двое – Фукуда и Андо. Тем временем Орихара начал мастерить из газеты кораблики духов-хранителей. Этому обычаю он научился еще в детстве, когда вместе со всей семьей ездил в родной город матери Нагасаки на похороны. Вскоре к Орихаре присоединились Ямада, Мори, сатанисты Кондо, Сато, Миядзаки и Сибата. Чтобы бумага не размокала в воде, днища корабликов укреплялись картоном, а борта смазывались воском. Такая тонкая работа умиротворяла и успокаивала.

– Я убил Такеи-сан, правда? – снова произнес Тоёхара, словно пытаясь убедить себя.

– Нет, это был несчастный случай, – покачал головой Сато.

– Ты не виноват, – добавил Ямада.

– Это невероятно, – пробормотал Тоёхара, глядя на свою перевязанную руку.

Для корабликов духов-хранителей, как сказал Орихара, нужны были свечи, цветы и фрукты, и Сибата отправился в магазин.

Канесиро все никак не мог отделаться от странного ощущения тревоги. Видимо, почувствовав это, Исихара отвел его в сторону и заговорил о сумасшествии.

– Безумие – это не то, что можно подавить своей волей, – сказал он. – Но также нельзя дать ему вырваться на свободу. Всю жизнь вы все мечтали об убийствах и хаосе, а теперь, когда это произошло прямо на ваших глазах, вы все переполошились. В этом нет ничего ненормального. Но то, что случилось, произошло не из-за того, что вы что-то сделали сознательно. Вполне нормально, если это немного сводит с ума, но только помни: если ты попытаешься подавить свое безумие, оно сожмется в крошечный шарик, который однажды взорвется. Впрочем, норма и безумие часто трудноразличимы. «Норма» не имеет ничего общего с миссионерской позицией. Безумие лежит внутри, но то, что мы могли бы назвать сутью товарищества, то есть то, что символизирует нормальность, всегда находится где-то снаружи. Я достиг этого просветления после целого века поисков и опытов.

– Но вам же еще нет и пятидесяти, не так ли? – оторопел Канесиро, но Исихара треснул его по лбу:

– Заткнись и слушай!

Канесиро вскрикнул от боли и насупился, однако его взгляд несколько прояснился.

– Я всегда говорил, что понятие дружбы – вещь очень хрупкая, ее трудно постичь. Ее трудно уловить, она эфемерна. Быть связанным с другими людьми, быть нужным другим требует веры, ибо это недоказуемо. Вот посмотри, – Исихара взял Канесиро за подбородок и поводил его головой из стороны в сторону, – ты можешь увидеть здесь сущность дружеских отношений?

– Нет, только потолок, стены и пол, – проскрипел Канесиро.

– Вот именно, – рассмеялся Исихара. – Увидеть то, о чем я говорю, можно раза два-три в жизни, не больше!

Мори шел вместе с Ямадой и Тоёхарой через жилой квартал Атагохама. Они решили передвигаться малыми группами, по двое или трое, – большая толпа привлекла бы ненужное внимание. Точкой встречи был назначен волнорез на северо-восточной оконечности Атагохамы. Труп Такеи занесли в заднюю дверь микроавтобуса на импровизированных носилках и закинули туда же несколько бетонных блоков, цепи, веревки и заодно бумажные кораблики Орихары. Поскольку, как сказал Исихара, намечалось что-то вроде похорон, Мори и Ямада вернулись в свой корпус, чтобы переодеться в черное. Черных брюк, правда, ни у кого из них не было, поэтому Мори натянул на себя темно-синие спортивные штаны, а Ямада надел серые джинсы. У Тоёхары оказались темно-синяя обтягивающая футболка и темно-зеленые шорты. На спине футболки отчетливо виднелась большая буква «М» – логотип Мичиганского университета.

– Я и не представлял, что может быть столько крови, – сказал Тоёхара, когда они шли.

Чтобы полностью убрать следы несчастного случая, потребовалось много времени. Такегучи принес из своей лаборатории хлор, чтобы очистить бетонный пол, однако темное пятно полностью вывести не удалось… Мори спросил у Тоёхары насчет его руки. Поскольку ни у кого из группы Исихары не было сертификата на проживание и медицинской страховки, то вопрос не был лишен основания. Болеть решительно не рекомендовалось. Когда у Сибаты полгода назад случился приступ аппендицита, Исихара только через своего знакомого по Торговой палате смог устроить ему операцию. Если у кого-нибудь болел живот или случалась простуда, лекарства покупались без рецепта, при более серьезных случаях вроде ранений с нагноением использовались опасные экстракты, которые Синохара выделывал из своих многоножек и лягушек.

Тоёхара то и дело говорил, что ничего не понимает, но ему совсем не больно, хотя, скорее всего, он еще не отошел от шока.

– Но мне действительно стыдно, что так получилось с Такеи-сан, хотя… Когда я был совсем мальчишкой, я зарубил одного типа в скоростном поезде и поразился тому, как легко убить человека, когда у тебя есть хорошее оружие. И то же самое я чувствую сейчас! Да вообще, большинство людей даже не думают, что могут помереть так просто. До такого надо дорасти!

Дорога через жилой массив изобиловала выбоинами с гравием, который хрустел под ногами. За несколько лет до этого здесь прошел сильный тайфун, наделавший много неприятностей. Многие дома стояли разграбленными, а в тех, где еще оставались люди, двери были накрепко заперты. Скоро здесь поселятся еще сто двадцать тысяч человек. Уже светало, но было хорошо слышно, как в данчи громыхают экскаваторы и рокочут электрогенераторы. По всему чувствовалось, что «корёйцы» намерены работать двадцать четыре часа в сутки.

«Корёйцы», как выяснилось, вовсе не слышали выстрелов в корпусе «С», а Мори ошибся, подумав, что корейский солдат смотрит ему в глаза. Грохот, царивший на стройплощадке, заглушил шум от выстрела. Мори почувствовал облегчение, но скорее оно смахивало на ощущение обреченности, словно все они уже находились под колпаком у «корёйцев». Да, они решили дать врагу сражение, но никто не понимал, как его можно выиграть. У них было оружие, но совершенно разных конструкций, и никто не знал, как с ним обращаться. Еще не нанеся ни единой царапины врагу, друзья умудрились случайно угрохать одного из своих. И враги даже не подозревали об их существовании.

С берега налетал холодный ветер. Облака закрывали луну и звезды. Где-то вдалеке раздавался плач маленького ребенка, но вскоре наступила тишина. Дойдя до границы жилого квартала, ребята вышли на широкую улицу, где уже чувствовался запах моря. Его темная гладь колыхалась справа от них. Слева возвышались недостроенные громады многоквартирных домов, а за их остовами можно было разглядеть стадион «Фукуока Доум» и отель «Морской ястреб».

Микроавтобус уже стоял на волнорезе. Мацуяма, Андо и Феликс возились, привязывая бетонные блоки к телу Такеи веревками и цепями. Волнорез выдавался далеко в море в виде латинской буквы «F». Где-то в середине его уровень опускался почти до волн – там и остановили машину. Андо с товарищами наполовину вытащили из нее носилки, так что один их конец нависал над самым краем бетонного вала. Сибата включил фонарь. Четверо ребят крепко ухватили носилки, а шестеро приподняли бетонную глыбу. Миядзаки, не выходя из автомобиля, придерживал мешок с телом Такеи, а Андо поднял другой конец носилок, где были ноги.

– Ну чё, давай, – сказал Андо и сильно дернул носилки в тот самый момент, когда Миядзаки толкнул их от себя.

Как только тело Такеи заскользило вниз, Мацуяма и остальные отпустили привязанные к трупу бетонные обломки. Бетон плеснул о воду, и туда же нырнул труп.

Друзья отогнали машину к руинам недостроенного дома, а потом, распихав по карманам свечи, цветы и фрукты и взяв в каждую руку по одному кораблику духов-хранителей, стали спускаться по ступеням мола с подветренной стороны. Волны тихо чмокали о бетон. Никто не проронил ни слова. Все собрались вокруг Орихары, который показал, как подготовить кораблики. Орихара очистил мандарин и положил кожуру от него в два своих кораблика. Остальные сделали то же самое, наполнив воздух цитрусовым благоуханием. После этого Орихара положил в кораблики цветки маргариток, накапал немного расплавленного воску и, как мачты, укрепил горящие свечи. Осторожно спустившись к воде, он пустил свой кораблик в плавание. Ребята последовали его примеру. Очень медленно течение вынесло их на простор, к открытому морю. Все присели на камни и стали смотреть, как огоньки постепенно расходятся в стороны, напоминая звезды какого-то распадающегося созвездия.

Поднявшись обратно на мол, ребята стали смотреть на то место, где утонул труп Такеи.

– Хм, интересно, ради чего жил этот крендель? – спросил Исихара. – Его выгоняют с работы, но он даже убить себя толком не может. Потом его несет в Йемен или куда там еще, но и там он тоже на хрен никому не нужен. Громит массажные салоны и все свои бабки спускает на приобретение оружия – и умирает именно в тот самый момент, когда ему удается, наконец, показать свою охеренную коллекцию…

Они так хорошо замотали труп в пластик, что на волнорезе и на камнях внизу не осталось ни единой капли крови. Остались лишь темное море и серый бетон.

– А с другой стороны, – продолжал Исихара, – быть может, сегодня у него прошло самое успешное шоу века.

– Каждый умирает в свое время, – негромко проговорил Андо.

Исихара поднял голову и посмотрел на стоящее вдалеке здание отеля «Морской ястреб». Оно было задумано так, чтобы напоминать корабль, но с этого ракурса больше походило на лезвие ножа. Верх тонул в низкой облачности, откуда то и дело вспыхивал и вновь угасал красный огонь. Этот свет составлял полную противоположность исчезнувшим огонькам духов-хранителей. Казалось, этот мигающий огонь насмехается над ними, демонстрируя несокрушимую силу «корёйцев». Как бы понимая это, домой все шли не спеша, стараясь не смотреть в ту сторону…

Все, кроме Исихары. Он не сводил глаз с мерцающего в ночи красного огня.

– «Корёйцы», кажется, расположились лагерем около отеля? – вдруг спросил он, издав свое привычное «ку-ку-ку».

«О, только не начинай смеяться в такой момент», – подумал Мори, остановившись посреди дороги. Но Исихару уже понесло – он наклонился назад и продолжил свое кудахтанье. Издаваемые им звуки были смехом – отчаянным, хриплым, но все же смехом.

– Да если бы мы смогли расхерачить этот долбаный отель, то и с «корёцами» решили бы вопрос! – рыкнул он.

Никто, кроме него, не смеялся. Мори не мог понять, зачем Исихаре понадобилось идиотски ржать, когда все чувствовали себя сокрушенными и ничтожными?

– Что вы сейчас сказали, Исихара-сан? – спросил, остановившись, Такегучи.

Исихара перестал смеяться и насупился:

– Такегучи, не заставляй меня повторять дважды такие вещи! Это всем неприятно. Что я сказал? Да если бы нам удалось разрушить здание отеля, мы могли бы убить всех «корёйцев».

– Минуту, – с серьезным видом произнес Такегучи и посмотрел на Фукуду.

Они обменялись парой слов и кивнули друг другу. Мори расслышал слова «детонатор», «печеньки» и «гексоген». Наконец Такегучи повернулся к Исихаре, обвел взглядом группу и показал рукой на отель:

– Разрушить его непросто. Но нет ничего невозможного.

6. Вечер в токио

7 апреля 2011 года

Каи Томонори, которого в Министерстве внутренних дел все называли Том, наконец закончил писать свой отчет на предмет утечки персональных данных жителей Фукуоки. Отчет занял у него четыре дня и стоил четыре же бессонных ночи. Брать кого-нибудь себе в помощь ему запретили, вероятно, для того, чтобы о работе не пронюхала пресса. Впервые за все время службы Том писал отчет один. Работа была изнурительной, причем совершенно бесполезной – просто для того, чтобы прикрыть собственную задницу.

Закончив работу, он прошел мимо десятка солдат Сил самообороны и оказался на улице. Было около одиннадцати вечера. Через час наступит уже восьмое апреля. В это время в портах по всему побережью Северной Кореи готовились к выходу в море более четырехсот судов – их отплытие должно было состояться девятого числа. Известно было о четырех портах: Наджин, Чхонджин, Кимчхэк и Вонсан, однако, согласно информации американских военных спутников, большое количество кораблей появилось также в гаванях Танчхона, Ранама, Кёнсонга, Ривона, Синпо, Рэсона и Синхуня. Если террористы из Экспедиционного корпуса Корё говорили правду, то корабли выйдут к Японии в течение тридцати с чем-то часов. Флот северокорейцев состоял из переделанных для военных целей медленных и небольших рыбацких лодок. Обход территориальных вод Южной Кореи должен был еще больше задержать их, но тем не менее суда должны были подойти к берегам Японии часов через сорок после выхода из портов. Ситуация обострилась до крайности. Окна правительственных зданий ярко светились – все службы работали в круглосуточном режиме. Одна группа разрабатывала план эвакуации людей из Фукуоки в случае применения химического или биологического оружия, другая решала задачу обеспечения безопасности информационных сетей в крупных городах.