Текст книги "«Молчи» (СИ)"
Автор книги: Paprika Fox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 85 (всего у книги 86 страниц)
– Только не говори, что я упал на Дженни? – шепчет, хмуря брови.
Харпер смеется, выключая воду, и качает головой, потянувшись мокрыми ладонями к полотенцу.
– Че ты ржешь? – парень бубнит, вновь прикрыв веки. Устал. – Она такая мелкая. Хрен заметишь.
– Да, да, – Мэй медленно обходит кухонную стойку, идет в гостиную, складывает полотенце и наклоняется, аккуратно уложив на журнальный столик. – Я еще помню, как ты стукнул её дверью.
О’Брайен мычит, уткнувшись лицом в диван:
– Так и знал, что будешь припоминать.
Девушка смеется, встает напротив дивана, изучая измотанного парня, который все-таки находит силы, чтобы уточнить:
– Так, в чем дело? Если подо мной не Дженни, чего дергаешь?
– Нет, не Дженни, – Мэй приседает на край, улыбаясь. – Но ты лег на её печенье.
– Боже, я – труп, – выдыхает, вновь уложив голову набок, чтобы хотя бы одним, еле приоткрытым глазом смотреть на девушку, которая наигранно хмурится, кивая:
– Да, она забьет тебя погремушкой, – сама устало потирает лоб прохладной ладонью. – Так… Что с экономикой?
– Сдал, но на три, – недоволен собой. – Боюсь, это скажется на выплате.
– Ничего, у меня все на отлично.
– Кто бы сомневался.
– Тем более, пока нам помогает мама, – напоминает, но Дилан только больше расстраивается, начав ворчать:
– Мы не можем постоянно держаться на её деньгах, – они не были готовы к ребенку. Они не закончили одиннадцатый класс, их подработки не хватит для того, чтобы ухаживать за малышом. – Я чувствую себя неполноценным.
– Потерпи ещё немного, – Мэй привстает, чтобы сесть парню на спину, отчего тот слегка морщится, но молчит, просто ожидая её дальнейших действий. – Пойдем в колледж. Там можно на заочное поступить, – девушка начинает массировать его спину, надавливая на особо больные участки. – Если честно, я бы еще немного потянула с учебой. Знаю, что нельзя, но мне хочется отдохнуть подольше, тем более с этим чудиком, который сейчас должен спать.
Дилан усмехается, сжимая веки:
– И это ты так отзываешься о нашем ребенке? – не подает виду, но расслабляется, наслаждаясь давлением рук Харпер. Девушка проводит по плечам, желая что-то сказать, но замолкает, слыша, как в комнате, со стороны коридора, гремит погремушка:
– Блин, – опускает взгляд на наручные часы Дилана. – Она опять вне режима.
– Вся в нас, – парень зевает. – Мелкий нарушитель спокойствия.
Мэй слезает с него, слышит огорченный выдох, совсем не замявшись от осторожной хватки. Оборачивается, сжав ладонь О’Брайена в ответ, а тот приподнимает голову, щуря веки:
– Давай сделаем вид, что нас нет?
Девушка смеется, освобождая себя от хватки парня, рука которого падает без сил, свисая с края дивана. Что-то бубнит в подушку, пока находится в относительной тишине. Правда, недолгой.
Харпер возвращается, держа на руках ребенка. Девочке от силы полтора года на вид, но глаза уже большие, зеленые, волосы короткие, тонкие, но растрепанные. Если приглядеться, то можно рассмотреть еще бледные родинки на розовом после сна личике.
Дилан ложится набок, подперев висок кулаком, и внимательно наблюдает за тем, как Мэй укачивает вроде молчаливого малыша, одетого в забавную пижаму, напоминающую костюмчик медвежонка. Даже капюшон с ушками есть.
– О нет… – шепчет, смотря на ребенка. – Ты только посмотри…
– Что? – Мэй озадаченно и с волнением моргает, начав изучать личико девочки с пухлыми щечками, которая активно хлопает длинными ресницами, с интересом вертя головой. – У неё опять аллергия?
– Если бы… – Дилан довольно улыбается, ведь получает нужную реакцию. – Свершилось страшное. Ей достались твои вьющиеся волосы.
– Ха-ха, – Мэй издает фальшивый смех, заставив девочку хихикать. У неё странная привычка – повторять выражения лиц других людей. Выглядит очень забавно.
– Я смотрю, ты взбодрился, – Харпер подходит к дивану, и Дилан роняет лицо в подушку, но приходится тут же поднять голову, даже присесть, так как девушка еще пару секунд играется с девочкой, смеясь с её забавных кривляний, после протягивает ребенка парню:
– Ладно, попробую покормить, может, после еды уснет.
Дилан зевает, широко раскрывая рот, а девочка запрокидывает головку, внимательно следя за выражением лица отца с таким удивлением в глазках, после чего так же открывает ротик, заставив парня смеяться. Мэй возвращается на кухню, оставляя ребенка. О’Брайен держит ее под маленькие, пухлые ручки, поворачивая к себе лицом, и усаживает на колени, ближе к бедрам:
– Хэй, чувак.
– Дилан, – Харпер открывает холодильник, закатывая глаза. Парень улыбается, стрельнув взглядом в спину девушки, и шепчет ребенку:
– Она не понимает всей твоей крутости, – начинает играть с маленькими ладонями, позволяя малышке сжать свои большие пальцы.
Да, проблемы во время беременности и при родах были. Причем мощные. Пришлось делать кесарево на восьмом месяце. Врачи сказали, что у малыша будут задержки в развитии. Да, Дженни еще не может самостоятельно ходить, только если ей помогать, да и головку она еле держит, но улучшения происходят, поскольку Мэй старается заниматься с ней.
Дженни начинает пускать слюни, растягивая губки, отчего её щечки кажутся больше, и хихикает, звонко, даже оглушительно, когда Дилан начинает играть с ней, делая вид, что она проваливается между его коленей. Она трясет ручками вверх-вниз, заставляя парня шире улыбаться.
Мэй готовит бутылочку с водянистой кашей, после возвращается, прервав развлечения О’Брайена в виде фокуса про оторванный палец. На такие вещи Дженни всегда реагирует с таким страхом. У неё очень эмоциональные глаза, а способности мимики порой ставят в тупик.
Вечер проходит спокойно. Из-за сильной усталости тянет лечь спать пораньше, поэтому главная задача – уложить ребенка, а потом можно скорее расслабиться самим. Хорошо, что последние месяцы девочка перестала вскакивать по ночам. Это дает возможность выспаться.
Но все равно. Уложить её – непростая задача. Дилан, если честно, не справляется с Дженни. Он по большей части развлекает её, а строгость проявляет изредка Мэй, и то, если ребенок не желает кушать приготовленное. Сейчас, как ни странно, изрядно поев, малышка начинает растягивать маленький ротик, зевая, пока Харпер сидит на стиральной машине, держа её на руках, прижав к груди. Укачивает спокойными и медленными движениями. Журчание воды успокаивает ребенка, поэтому подобное девушка проделывает каждый вечер, пока Дилан принимает душ, а после чистит зубы. Парень полощет рот, через зеркало поглядывает на Мэй, которая сутулится, чтобы губами осторожно коснуться макушки уже сопящей малышки. И вдохнуть аромат сладкой кожи. О’Брайен улыбается, но думает, что его реакцию нельзя заметить, правда Харпер видит, поэтому шепчет:
– Что? – сама слабо растягивает губы, продолжая покачивать Дженни. – Она вкусно пахнет.
– Знаю, – Дилан смотрит через отражение, моет руки, и взгляд его опускается на голые ноги девушки, только после поднимается на открывшееся плечо. Футболка сползла. Мэй щурит веки, улыбаясь, и довольно следит за процессом наблюдения, зная, что парень не скоро поймет, что она все видит. И он понимает. Поэтому откашливается, повернув ручки крана, чтобы напор стал тише. Дженни может резко проснуться, если расслабляющий шум воды внезапно исчезнет.
Поворачивается телом к Харпер, копчиком опираясь на край раковины, и растирает лицо ладонями, устало зевая, после руки складывает на груди, недолго оставляя глаза закрытыми. Вновь изучает Мэй, слегка щурясь, чтобы сохранить остаток сил. Обычно эти двое ложатся вместе после того, как уложат ребенка, так что Дилан ждет, но девушка расценивает его заинтересованность немного иначе. Она продолжает улыбаться, игриво дергая ногами:
– Хэй, – шепчет. – Хочешь меня? – знает, что не сейчас, но пошутить охота. О’Брайен пускает смешок, вздохнув с обреченностью:
– Во-первых, я устал, так что только завтра утром, – странно хмурит брови, задумчиво изучая положение Мэй. – А во-вторых… В последний раз, когда ты сидела в такой позе, мы заделали новую жизнь, поэтому… – начинает шире улыбаться, ведь Харпер закатывает глаза, сильнее прижимая к себе ребенка, словно, защищая от тех слов, которые боится сама услышать, и Дилан замечал это ранее. Реакцию. Так что пытается восстановить свое положение, продолжив, правда, не совсем уверенно. Он раньше не говорил этого. Но стоит сказать, чтобы чувство вполне ожидаемого страха ушло из сознания Мэй.
– Я ни о чем не жалею, – О’Брайен внимательно смотрит на Харпер, а та опускает взгляд на макушку малышки, поглаживая спинку ладонью. – Но всё же, – Дилан отрывается от раковины, подходя к коленкам Мэй, которая поднимает голову, со всем вниманием уставившись на парня.
– Делать на стиралке мы это не станем, мы же не извращенцы, – он еле сдерживает улыбку, не давая себе полностью раскрыть эмоций, пока получает нужное хихиканье со стороны Мэй:
– Да… А на кухонном столе нормально? – у неё от улыбки блестят глаза. Странно замечать это только сейчас.
– Ну… – Дилан морщится, отводя взгляд, а Харпер так же строит из себя серьезного человека, пока припоминает:
– На той неделе в гостях у Лили, – сдерживает смех, боясь разбудить Дженни, а парень закатывает глаза, уронив голову на свободное плечо девушки, что-то бубнит, вроде «я не готов к словесному сражению», «гоу спать».
– Ладно, – Мэй хочет осторожно слезть, и Дилан помогает. После беременности у Харпер так же появились проблемы со здоровьем. Ей не стоит таскать тяжести, но это не беда. Настоящее мучение приносит боль в спине, которая бьет внезапно, может, раз в неделю, может, в месяц. Мэй пыталась отследить периодичность боли, но у подобного нет режима, поэтому приходится всегда иметь под рукой обезболивающее.
Несет Дженни в её комнату. Пришлось поставить кроватку в другом помещении, чтобы ночью дежурить по одному. Проще говоря, не мешать. Чаще, конечно, сидела Мэй, поскольку у неё была бессонница после родов. Сейчас в этом уже нет такой нужды. Дженни хорошо спит, днем иногда нарушает режим, но это не страшно.
Харпер аккуратно укладывает девочку, не накрывает пеленкой, ведь на улице жаркая летняя ночь. Лето. Мэй и представить не могла, что это время года может быть настолько солнечным. Каждый день, видя голубое небо, чувствуя горячие лучи на лице, внутри, будто, что-то пробуждается. Энергия. Желание жить, наверное.
В Лондоне сейчас тихо. Не удалось поймать всех Псов, но жители, ранее покинувшие свои дома, начинают возвращаться. Кто за вещами, кто просто жить. Но ни Дилан, ни Мэй не думали об этом. Даже ради вещей. Они никогда больше не сойдут с самолета в этот серый город, встречающий дождем.
О’Брайен зевает. Стоит на пороге, прижавшись лбом к дверному косяку. Прикрывает веки. Глаза горят от изнеможения. Ладони держит в карманах спальных штанов. Харпер тихо, на носочках отходит от кроватки, не сводит своего внимания с Дженни, наблюдая за тем, как она смешно морщится во сне, чмокая губками. Словно, она хмурится и чем-то недовольна. Это точно от Дилана. Мэй вздыхает, сама прикрывает ладонью рот, пока зевает, зашагав к парню. Поправляет свою длинную футболку, использует её в качестве пижамы, правда, что-то ей подсказывает, что футболка раньше принадлежала О’Брайену. Она даже помнит, как они её покупали.
Что ж, какие-то вещи не меняются.
Встает напротив Дилана, который морально отказывается открывать глаза и шевелиться. Прижимается к дверной арке, глубоко дышит. Мэй поправляет его мятую футболку, дергая за край вниз, и парень кое-как щурит один глаз, сдерживая зевоту:
– Гоу? – шепчет, оттолкнувшись плечо от опоры, и одну руку закидывает через плечо Харпер, развернувшись в коридор. Второй ладонью, сжав её в кулак, прикрывает рот. Мэй сама направляет их к комнате, помогает парню лечь не мимо кровати. Такое уже было. Да, смешно, но парень на тот момент был слишком напряжен и растерян. Кажется, это было после того, как врачи сообщили о скором рождении ребенка, хотя шел только седьмой месяц, и данная информация не радовала. Она означала, что у малыша так или иначе будут проблемы после родов. И они были. Под капельницей. Такой маленький. Худой. Еле дышащий.
Именно после родов первое время творился хаос. Дилан не знал, куда себя деть. Мэй тяжело перенесла операцию, какое-то время не могла прийти в себя после наркоза, а если приходила, рыдала от безумной боли в спине и животе. Плюс, страх за состояние малыша. Перенести все это было тяжело. Особенно одному. Хорошо, что на какое-то время Дейв приехал в Канаду. Лили еще нельзя было совершать перелеты. Она проходила лечение, да и родители не изменили своей строгости. Продолжали держать её подле себя, как маленького ребенка. Так же немаленькую роль сыграла мать Дилана. Мисс Харпер слишком занята на работе, а вот мать О’Брайена брала в охапку Кая и ехала в Канаду, чтобы контролировать события. Она до сих пор названивает чуть ли не каждую неделю. Но подобное внимание даже приятно. Мать получила желанную близость со старшим сыном.
А сейчас… Сейчас это кажется таким кошмаром. Простым, ночным.
Дилан падает лицом в подушку. Без сил. Руки сует под неё, даже не натягивает одеяло, просто отрубается. Мэй смеется, тоже чувствует усталость, но не такую сильную. Всё-таки, О’Брайен ночами сидел с этой ненавистной экономикой. Девушка лениво распускает хвост, бросает резинку на тумбочку и гасит светильник, забираясь на кровать. Одеялом накрывает спину парня, сама пользуется бессознательным состоянием Дилана, чтобы лечь в свою любимую позу: на живот, грудью касаясь его плеча, одну руку и ногу закидывая на спящее тело. Обычно все наоборот. Странно, но раньше ей не удавалось заметить эту деталь. Возможно, она появилась у парня после программы. Необычное желание иметь постоянный телесный контакт, словно пес, которому требуется чувствовать чье-то присутствие даже во сне. Обычно как раз он всякими способами создает этот самый «контакт». Чаще всего Мэй засыпает на одной стороне, а он на другой, но утром девушка просыпается, видя, что парень прижимается к её спине, груди, неважно, какой стороной она лежит. Причем слишком близко. Порой от сильной хватки даже тяжело дышать, но они это не обсуждают. Харпер спокойно принимает подобное, как еще одну особенность. И некоторые из этих «особенностей» очень даже ей нравятся. Особенно та, при которой парень просто не мог перестать нюхать головку Дженни. Первое время после больницы он постоянно держал её. На вопросы толком не отвечал, говорил, что ему просто нравится.
И Мэй это нравится.
***
–... Я тебя просила, – девушка шепчет, но сама не может оторвать взгляда от того, как Дженни сидит на плечах Дилана и оттягивает маленькими пальчиками его волосы, слюнявит и жует их, забавно морщась.
– Я не могу… – парень еле сдерживает смех, уставившись в глаза другу, который щурится, вздыхая:
– Боже, давай, разрешаю, – О’Брайен сдается, стоит в дверях, открыв их перед Дейвом и Лили, которые оба наблюдают за происходящим на голове парня.
– Это… Мило, – Роуз сдерживает смех, всячески дергая Фарджа, чтобы тот так же постарался не смущать Дилана.
– Чувак, – Дейв откашливается. – Она это… Волосы твои жрет.
– Я в курсе, поэтому и мою их два раза в день, – Дилан отходит назад, позволяя друзьям войти в прихожую. Ладонями сжимает пухленькие ножки ребенка, не давая ей завалиться назад и упасть с плеч.
Лили выписали из больницы на второй год, когда родители полностью приняли её состояние за здоровое. Девушка правда оправилась, появились щечки, вместо впадин, глаза стали живыми, сверкающими, темные круги под ними пропали. Кожа лица теперь не бледная.
Да, пришлось разъехаться. Дейв остался в Норвегии с Роуз, а Дилан в Канаде с Мэй. Фардж всячески избегает встречи со своей матерью, причем до сих пор. Кажется, они только один раз созвонились, и то, чтобы обговорить раздел имущества, ведь парень является собственником квартиры. Через скрежет зубов, но с особым понимаем, мать все же приняла тот факт, что Лили уже не добрые десять лет, и позволила Дейву остаться у них. Правда… В разных комнатах, поэтому сейчас, пока эти двое в Канаде, они изрядно наслаждаются отрешенностью от родителей Роуз, тем более, им еще предстоит сообщить им не самую «приятную» новость. Одиннадцатый класс Роуз окончила дистанционно, Дейв взял себя в руки и заставил пойти в школу в Канаде, промучившись целый год, чтобы закрыть эту страницу своей жизни. Сейчас он по большей части работает. Ждал, пока Дилан окончит школу, чтобы вместе пойти в колледж, больше одиночества на учебе он не вытерпит. А Лили… Она пока не поступала, ведь знала, что сначала стоит съехать от родителей, а для подобных перемен нужны деньги. Так что, то время, пока Мэй и Дилан привыкали к ребенку, они занимались накоплением финансов втайне от родителей Роуз. Иначе, скандал произошел бы раньше, чем нужно.
«Угу», – парочка произносит в унисон, зная, что лучше не акцентировать на подобных милостях внимание, если они происходят с Диланом. Он до сих пор особо смущается, когда Дейв или Лили отмечают происходящее, как очень забавное зрелище.
Так что. Надо. Держать. Эмоции. И. Слова.
– О-у, – Роуз проходит в гостиную, сперва сняв туфли. Поправляет подол короткого платья в бледный цветочек, и оглядывает светлое помещение с большими окнами:
– Я смотрю, Мэй нет дома, – догадаться не трудно. Обычно, перед приходом друзей, Харпер изрядно убирается, а сейчас порядка не существует, только детский хаос в виде разбросанных игрушек и диванных подушек.
– Мэй срочно вызвали в офис. Там её маме надо помочь, – Дилан проходит за Лили. – Я правда старался прибрать, но… – поднимает взгляд, когда Дженни начинает кусать его затылок своими еще полностью не прорезавшимися зубками. – За ней не уследишь. Словно в её заднице пропеллер. Отвернешься – и это сверхсущество уже в другом конце комнаты, пожирает листья цветка. Мэй как-то справляется. Я – нет.
Лили смеется, подняв руки:
– Дай мне её, – ждет, пока О’Брайен снимет ребенка. – Ты по мне соскучилась? – начинает сюсюкаться, получая малыша в руки. – Соскучилась?
– Даже недели не прошло, – Дейв проходит на кухню, поставив белый пакет с покупками на стол. – Она не успела соскучиться.
– Отстань, – Роуз довольно улыбается, кривляясь и показывая язык, и Дженни начинает дергать ручками, смеясь и кривляясь в ответ. – Боже, какая она хорошая.
Дилан ставит руки на талию:
– Ну да, пока накормлена, – поворачивается к кухне, чтобы обратиться к другу:
– Как с квартирой?
– Ну, нам понравилось, мы даже обговорили цену, – Фардж открывает банку газировки, что шипит в ответ, и обходит стол, чтобы встать ближе к О’Брайену. – Правда, самое тяжелое, это сообщить родителям Лили о переезде.
– Поверь, это будет не самое тяжелое, – Роуз играет с малышкой, стрельнув взглядом на Дилана, который усмехается, сложив руки на груди.
– Не знаю, не знаю, – Дейв вздыхает, наблюдая за тем, как Лили опускается на колени, поставив Дженни на ножки, разговаривает с ней и хихикает. Парень улыбается, поднося банку газировки к губам:
– А если… – откашливается. – Серьезно, то, как оно вообще? – переводит внимание на Дилана, который роется в пакете, чтобы взять себе колы:
– Что именно?
– Ну… Ты выглядишь лучше.
– Спать удается больше, – парень так же опирается на край стола, открывая банку.
– А насчет такой жизни, ну, – не знает, как правильнее выразиться. – Не устаешь?
О’Брайен бросает взгляд на друга, после на Дженни, которая садится на пол, дергая ножками и ручками, громко взвизгивая от восторга, ведь ей особенно нравится следить за кривляниями Роуз.
– Иногда бывает тяжело. Чтобы как-то передохнуть, выхожу прогуляться, но сейчас уже полегче. Моя мать с Каем часто приезжают, у него же каникулы, – Дилан делает глоток. – Пока они здесь, мы с Мэй сваливаем.
Дейв следит за тем, как парень начинает еле заметно улыбаться, видя неописуемый восторг ребенка от того, как Лили прячется за кресло, выглядывая. Девочка начинает на корточках осторожно ползти, но, как только Роуз выглядывает, она замирает, широко распахнув веки зеленых глаз и открыв ротик, при этом высоко закинув головку. Безудержное удивление. Столько эмоций, просто невероятно.
– Вообще, – Дилан стучит пальцем по банке, немного хмуря брови. – Посмотри на неё, – кивает на ребенка. – Как от такой мелкой можно устать?
Фардж улыбается:
– Да, она милая, даже удивительно.
– Да, – парень тянет. – Милая. Только, уж больно упертая, – качает головой. – В кого она такая? – с явной озадаченностью произносит, а Дейв уже искоса стреляет взглядом в Дилана, отпивая газировки, и бубнит в банку:
– Да… В кого же?..
– Эй, – Лили оглядывается на парней, поднимая Дженни с пола. – Я вам тут время выигрываю, поэтому приберитесь немного. Вы еще помните, что Мэй страшна в гневе?
– Поверь, не было повода забыть, – О’Брайен пускает смешок, но сглатывает, вспоминая, что вот Лили точно страшна, поэтому они с другом переглядываются, мирно соглашаясь заняться делом.
Сначала кое-как прибрали гостиную.«Кое-как», поскольку сложно игнорировать ребенка, который пытается сорвать твои попытки расставить подушки ровно на диване. Дженни с визгом смеется, держится одной ручкой за край, другой тянется к подушкам, чтобы скинуть их и лицезреть эмоции на лицах парней, и повторить их. Даже Лили отмечает, что с ней сложно справиться. Если ребенка что-то заинтересовало, то все, пиши пропало. Она несется к желаемому объекту, даже забывает о своей неустойчивости. Ходит, качаясь на ножках, иногда присаживается и ползет, таким образом отдыхая.
– Она стала активнее, это хорошо, – Роуз ползает за Дженни, и Дейв не может не смеяться с подобного:
– Детка, помни, что ты в платье.
– Пф, у Дилана уже есть жена, пусть ей под юбку смотрит, – Лили пускает смешок, а О’Брайен соглашается, пока стоит у раковины, мочалкой натирая посуду. Пришлось вступить в брак, чтобы ребенок был законным. Ни Дилан, ни Мэй не отнеслись серьезно к процессу расписки. Мать Харпер настаивала на свадьбе, но после ужаса Лондона хотелось одного – тишины. Поэтому все произошло быстро, но официально, после чего они вернулись домой и просто легли спать. Они первое время постоянно спали, пополняя запас сил. Физических и моральных.
Дейв подходит к нему, поставив детскую тарелочку на столешницу, и закатывает рукава тонкой кофты, опираясь ладонями на край:
– Обычно Мэй занимается уборкой?
– Она не позволяет мне, – Дилан кладет чистую посуду на полотенце, чтобы та просыхала.
– Переживает, что ты и так устаешь?
– Ха, – О’Брайен косится взглядом на друга. – Наивно. Просто у меня руки из задницы.
Фардж смеется, повернувшись лицом к гостиной:
– Может, я пока еду разложу? Мы сегодня не завтракали, поэтому сразу купили что-то к обеду, – объясняет Дилану, а тот вздыхает:
– Я тоже не завтракал.
Дверной щелчок. На него Дженни реагирует постоянно, неважно, кто за дверью, главное, что этот кто-то может принести что-то вкусное, поэтому девочка бежит от Лили, заставляя ту смеяться от умиления. Мэй снимает туфли, поправляя свою строгую черную юбку. Ткань белой блузки проверяет, чтобы была заправлена внутрь, и встречает ребенка с открытым ртом, чтобы та так же его открыла, закинув голову.
– Привет, – Харпер немного морщится от боли, когда наклоняется и поднимает Дженни с пола. В спине ноет, но терпимо.
– Привет, – Лили встает на ноги, поправляя платье, и шагает вприпрыжку к подруге, чтобы заставить малышку хихикать. – Никогда не надоест.
Мэй улыбается, проходя на кухню:
– Вы чет поздно, – подходит к столу, заглядывая в пакет. – Вау, вы купили обед.
– Будем травиться полуфабрикатами, – Дейв вынимает коробочки с едой.
Харпер переводит взгляд на Дилана, который выключает кран:
– Ты помыл посуду?
Парень отряхивает руки от воды, щурясь:
– Иногда я делаю хорошие вещи.
– Может, овощи нарезать? – Фардж спокойно двигается к холодильнику. Они с Лили зависали здесь так часто, что уже хозяйничают.
– Надень фартук, – Роуз напоминает, и Дейв закатывает глаза, хлопнув дверцей, после чего оглядывается, чтобы найти необходимую защиту одежды.
– Ты заставляешь его надевать фартук? – Мэй удивленно улыбается, не обращая внимания на то, как Дженни начинает запрокидывать голову, чтобы кривляться Дилану, который наклоняется носом упираясь ребенку в макушку. Нюхает.
– Ну, да, – девушка спокойно признает это.
– И он тебя слушает? – Харпер переводит взгляд на О’Брайена, который поднимает на неё глаза, качнув головой:
– Даже не думай. Уж лучше голый буду, – видит, что Мэй медленно отводит взгляд, уплывая в себя, чтобы представить эту картину, поэтому вздыхает. – Извращенка.
– Эй, – Дейв завязывает веревочки за спиной, замечая, что Роуз тоже пытается представить предложенную ситуацию. Фардж переводит внимание на друга:
– Харе извращать мою жену, – улыбается, возвращаясь к холодильнику.
– Я еще не твоя жена, – Лили довольно улыбается, а Дейв протягивает руку, чтобы взять её за запястье и поднять, демонстрируя кольцо на её пальце:
– Поздно, ты уже обречена, – сам смеется, оставляя быстрый поцелуй на её губах, а затем возвращается к приготовлению салата. Харпер усаживает малышку на высокий стул, двигает его к столу, а сама, зная, что лучше не уделять подобному внимание, игнорирует ладонь Дилана, которая «случайно» скользит по её бедрам, когда он проходит мимо, чтобы сесть с одной стороны от Дженни.
У О’Брайена особая слабость на официальные костюмы Харпер. Ничего удивительного.
Лили раскладывает тарелки и ставит кружки, пока греется чайник, а Дейв заканчивает с салатом, принимая любую шутку о своем виде со стороны друга, который еле поддается вперед, чтобы шепнуть Мэй:
– Не снимай, – это он про её строгую одежду. Сам потом снимет. Вечером.
Харпер вздыхает, уставившись на него, но улыбается, отвернувшись, чтобы надеть фартук и приготовить Дженни молочную кашу.
– Как мать реагирует на ваше долгое отсутствие? – Мэй решает поднять тему, пока занимается готовкой.
– Она злится, что мы так долго не возвращаемся, – Лили бросает чайные пакетики в кружки, а Дейв садится сбоку от Дилана, который благодарит его шуткой:
– Женушка устала? – и Фардж наигранно вздыхает, головой начав тереться о плечо парня, который морщится с усмешкой. – Фу, хватит.
– Кстати, может, завтра сгоняем на квартиру? – Дейв резко выпрямляется, получив локтем в живот от друга. – Она в кварталах трех отсюда, но прикольная.
– Можно, – Мэй переглядывается с Диланом, чтобы убедиться, что он не против.
– Самое сложное – сообщить маме, – Роуз начинает разливать кипяток.
– Да, эта невричка вцепилась в нас, как… – Дейв начинает, но замолкает, когда Лили стреляет в него взглядом, хмурясь:
– Эй, это все еще моя мать.
– Извиняй, – парень прикусывает губу, но девушка вдруг сдерживает улыбку, обратившись к Мэй:
– Но да, с нервами у неё непорядок. Совсем слетает с катушек, боюсь представить, что будет под старость.
Харпер усмехается, поворачивается к столу, протянув тарелочку Дилану. Он берет, начав пытаться кормить Дженни, но та все визжит с восторгом, крутит головой, сжимая губки, или позволяет сунуть ложку себе в рот, но тут же выпускает все обратно.
– Ну нет, Дженни, – О’Брайен пыхтит. – Давай нормально, – просит, но девчушка только возбужденно хихикает, хлопая ладонями по столу. Дергает ножками.
– Давай, – Дилан правда старается, но Дженни только вертит головой, довольно мыча и иногда вскрикивая так звонко, что оглушает всех присутствующих. Мэй вздыхает, качая головой:
– Вот я не пойму. Это твоя наглость или моя упертость?
– То и другое, – О’Брайен бросает на девушку взгляд, еле сдержав смешок, ведь на него может эмоционально среагировать малышка.
– Давай, – Харпер убирает пряди волос за уши, садится напротив, с другой стороны от детского стульчика, и берет тарелку, принимаясь кормить Дженни. Одна ложка. Вторая. Третья… Дейв с Лили принимаются обедать, наблюдая за тем, как Мэй спокойно справляется с ребенком, а Дилан только и делает, что открывает рот, чтобы Дженни открывала его так же широко, в процессе чего ворчит:
– Как ты это делаешь?
Дейв смеется, и О’Брайен переводит свое раздражение на него:
– Че ты ржешь? Девять месяцев – и… – получает пинок под столом от Харпер, ведь почти проговорился. Фардж хмурится, не поняв:
– Что?
– Ничего, – Лили кладет ему салат. – Кушай, – улыбается парню, который с подозрением щурит веки, но принимается уплетать еду. Мэй переглядывается с Роуз.
«Девять месяцев – и у тебя такой же», – вот, что чуть не вылетело из уст О’Брайена. Лили пока не хочет сообщать Фарджу. Сначала им нужно съехать от родителей, а, если парень узнает раньше, то начнет сомневаться в том, что они смогут растить ребенка в таком положении. Но Роуз уверенно заявляет самой себе, что для начала нормальной семейной жизни нужно уехать. И точка. Так что, как только последняя коробка будет распакована, она скажет. Не сейчас.
– Кстати, – Лили решает умело перевести тему. – Вот интересно, – она пережевывает листья салата. – Что вы ответите, если Дженни спросит, как вы познакомились?
И реакция. Дилан и Мэй замирают, с каким-то неприятным чувством в груди, затем переводят взгляды друг на друга. И Роуз понимает, что зря спросила. Она откашливается, переглянувшись с Дейвом, после чего пытается вернуть атмосферу спокойствия:
– Ладно, давайте лучше обсудим каникулы, – вот, приятная тема. – Мэй, твоя мать еще настаивает на том, чтобы мы поехали в тот домик у моря?
Харпер отмирает, отгоняя неприятные мысли, и улыбается подруге:
– Да, она просит. Но мы пока не уверены.
– Думаю, стоит, – О’Брайен вступает в беседу, и его слова удивляют Мэй:
– Ты же не хотел?
– Лучше отдохнуть перед следующим годом, – он объясняет. – Там уже работа начнется, плюс, учеба. Мы еще успеем устать.
Девушка недолго смотрит на него, кивнув:
– Верно.
– Море, – Дейв уже в предвкушении, – давно мы не были на море, блин, – вздыхает, поднося кружку с чаем к губам. Хочет помочь Роуз исправить свою ошибку и разговорить друзей.
Медленно, но темы сменились. О вопросе Лили уже забыли, начав обсуждать то, что стоит взять с собой на море? Как сообщить родителям Роуз, что они переезжают, да еще и обручены? Зашел разговор об учебе, о факультете, который может подойти парням, чтобы те могли вместе посещать занятия. О возможной работе. Лили пока подрабатывает в цветочной лавке. Она устроилась на той неделе, и до сих пор не может устать восторгаться хорошей погодой в Канаде. Да, здесь бывает пасмурно, но даже серые облака смотрятся иначе. Или, это самовнушение? В любом случае, именно сюда, поближе к друзьям, охота перебраться как можно скорей.
А зимы? Они в Канаде просто фантастические.
