Текст книги "«Молчи» (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 86 страниц)

Кажется, мы выходим из-за стеллажа в длинный проход между разными отделениями. Я опираюсь свободной рукой на стопку из консервов, роняя несколько штук, когда меня толкают в сторону. Черт. Как в такой обстановке можно сохранять спокойствие? Дилан тянет меня наверх, чтобы помочь встать с колена, и продолжает тащить за собой, отходя дальше от основной массы людей, которые буквально «вытекают» с разных сторон, при этом пытаются унести из магазина еду. В такие моменты они даже красть собираются? Совсем не понимаю.

О’Брайен останавливается слишком внезапно, отчего не успеваю притормозить, так что влетаю ему в спину, тут же отскочив на пару шагов назад. Парень поворачивается ко мне лицом, дернув мою руку к своей кофте:

– Держись, – видимо, чтобы не потерять, а сам отпускает мой рукав, снимая с плеч рюкзак. Хочет достать биту? Зачем? Оливер рядом?

Крепко сжимаю ткань его кофты, постоянно осматриваясь, но ничего не могу толком видеть. Только слышу эти громкие голоса, крики и полные волнения и недовольства разговоры спешащих к выходу людей. Меня задевают, так что дергаюсь в сторону, взглянув на парня, который, наконец, вынимает биту, но отвлекается на телефонный звонок, так что берет аппарат, прижав плечом к уху:

– Да! – кричит, ведь иначе в этом балагане его не услышат. – Мы сейчас свернем и выйдем через А3! Я уверен, что это он! – пытается застегнуть рюкзак, зажав биту между рукой и телом. – Черт, не спорь! Просто сиди в машине и жди нас, ясно?!

Отпускаю его, решая помочь справиться с молнией, и первая реакция со стороны Дилана – попытка схватить меня за предплечье. Но он быстро понимает, что я просто хочу помочь, поэтому наклоняется, чтобы поднять упавшую на пол биту:

– Что?! Его машина?! Значит, он всё ещё здесь, и нам…

Не сразу понимаю, что происходит, но меня буквально резким толчком тянет в сторону этих проклятых консервов, так что валюсь на ряд, вовсе переваливаясь через невысокий стол. Вся сжимаюсь, в первую очередь защищая голову руками, но всё равно бьюсь лбом о железную банку, промычав сквозь сжатые губы. Распахиваю веки, находя в себе силы, чтобы быстро выпрямиться на руках. Вскидываю голову, озираясь по сторонам, желая позвать О’Брайена, ведь ни черта не могу видеть, но проглатываю голос, когда стоящая передо мной гора всё тех же консервов под воздействием удара разваливается. С тихим криком прижимаю голову к полу, накрывая руками, когда банки летят на пол, бьют меня по телу. Слышу, как шум вокруг нарастает, паника людей становится сильнее, и двигается это стадо быстрее, хаотично толкая и разбрасывая всё, что встречают на пути. Короткие вздохи слетают с моих губ, когда поднимаю лицо, смотря перед собой, и щурю веки, рассматривая в темноте человека, который резко вскакивает на ноги, но не успевает выпрямиться, ведь со стороны на него бежит другой, с битой в руках и пихает ногой в сторону стеллажа со стеклянными банками из-под соуса. Они шатаются, трещат и падают на пол с неприятным звоном. Испуганно присаживаюсь на колени, пытаюсь разглядеть хотя бы что-то и со страхом в глазах моргаю, когда парень с битой начинает двигаться в мою сторону. Медленно. Спокойно.

И до меня доходит. Это не Дилан.

Взгляд мечется по темноте в стороне стеллажей, могу рассмотреть, как, по всей видимости, О’Брайен поднимается на ноги, схватившись за полку. Оливер спокойно машет битой, пинает банки с консервами, приближаясь ко мне, и я чертовски хорошо могу различить в темноте эти гребаные глаза, поэтому не думаю о том, чтобы продолжать сидеть без движения. Вскакиваю на трясущиеся от напряжения и адреналина ноги и разворачиваюсь, кидаясь прочь в сторону стеллажей.

– Нет! Харпер, стой! – слышу голос Дилана, но уже не торможу, ведь чувствую взгляд этого ублюдка на себе, что толкает меня мчаться без оглядки. Не разбираю дороги, поэтому постоянно врезаюсь в стоящие и опрокинутые тележки, задеваю на поворотах стопки с вещами, уходя глубже по торговому центру. Оглядываюсь. Постоянно верчу головой, не в силах избавиться от ощущения, что Оливер всё ещё смотрит на меня. Сердце в груди уже не может спокойно гнать кровь по венам, поэтому чувствую, как тело охватывает жар, но при этом мои ладони покрыты ледяным потом. Холод сжигает внутренности, но не даю себе опустить сознание в панику. Хватит с меня этого ужаса. Если хочу помочь себе, то должна тратить все силы и стараться. Касаюсь стены стеллажа, сворачивая за угол, чтобы скрыться, и притормаживаю, с болью в груди прижимаю ладонь к участку между ребрами, сжав пальцами ткань футболки. Шагаю спиной вперед, сутулясь и держась свободной рукой за полки, чтобы от нехватки кислорода не свалиться с ног. Всматриваюсь в темноту перед собой. Глупо надеяться, что смогу скрыться от Оливера во мраке. Ночь – его зона комфорта. Но я должна постараться. Вовсе останавливаюсь, спиной прижимаясь к полкам, но глаз не закрываю, продолжая озираться по сторонам. Сжимаю губы, пытаюсь тише глотать воздух. Гул эхом носится по темным отделам торгового центра. Кажется, входные двери заблокированы, отчего люди никак не покинут зал. Черт. Опускаю голову, чтобы попытаться перевести дух. Смахиваю пот со лба ладонью. Отрываюсь от стеллажа, медленно идя обратно к центральному проходу между отделами магазина, и внезапно ощущаю, как что-то неприятно кольнуло в спину. Между лопатками прижгло кожу. Торможу, ногами врастаю в блестящий пол, медленно, даже с излишней осторожностью оглядываюсь, с громким, сбитым дыханием всматриваюсь в темноту позади. Голова начинает идти кругом, когда глаза медленно различают силуэт. С битой. Быстро моргаю, но не даю глазам противно слезиться, поэтому начинаю пятиться назад, когда замечаю, что Оливер двигается на меня.

Мне нельзя полагаться на других.

Я должна справиться с этим сама.

Но подсознание так и норовит заставить меня звать О’Брайена.

Когда различаю во мраке светлые глаза, тогда разворачиваюсь, рванув в другой конец зала. Слышу топот за спиной. Оливер не старается быть тихим. Он будто хочет, чтобы я знала о его присутствии, словно этим парень надеется сбить мою уверенность и вселить панику. Для него это игра. И ему нравятся погони.

Бегу между стеллажей с товарами для дома и правда начинаю поддаваться панике, когда понимаю, насколько близко звук шагов за спиной, так что сжимаю губы, морщась и жалко мыча, и руками сбрасываю с полок контейнеры для еды, надеясь как-то помочь себе. На повороте поскальзываюсь. Сердечный ритм, безумное биение и давление в груди дает понять, что моей выдержки ненадолго хватит. Я не могу часами носиться от него. Нужно найти выход. Кеды скользят, но мне удается подняться и продолжить бежать. Оглядываюсь на бегу. Позади никого. Громко дышу через нос, борясь сжимающимися стенками глотки. Иду спиной вперед, смотря в темноту, и ускоряюсь, разворачиваясь, чтобы продолжить бежать. Но замираю, влетая в высокого парня. Не могу сразу понять, кто это, да и времени у меня на это нет. Он хватает меня за шею, грубо пихнув к полкам стеллажа. Бьюсь спиной, руками хватаясь за предметы на полках. Ложки. Боже. Распахиваю веки, встречаясь взглядом с Оливером, который со своей широкой улыбкой подходит ближе, битой касаясь пола:

– Здравствуй, Мэй, – противно мурлычет мое имя, но я не могу отдать этому свое внимание, ведь, черт возьми, поворачиваюсь лицом к стеллажу, начиная мокрыми от нервов ладонями водить по полкам в поисках ножей. Пальцы трясутся, а дрожащие губы нашептывают что-то про острый предмет, молясь, чтобы найти его здесь, но нет. Приходится сделать шаг в сторону, но с ужасом прижимаюсь к полкам, нарочно сжав губы, чтобы не кричать, когда Оливер прижимается ко мне сзади, носом уткнувшись в шею:

– Привет, красивые глазки, – глотаю ком в горле, чувствуя, как парень нюхает мою вспотевшую кожу, поднимая голову, скользит носом выше, и меня передергивает, а мокрые веки сжимаются, когда Оливер касается кожи языком. Мычу, продолжая ладонями хлопать по полкам в поисках острого оружия. Пытаюсь сдвинуться с места, но он буквально сдерживает меня, давит всем своим телом. Языком слизывает пот с виска и опускается к щеке, нагло смеясь:

– Можешь одолжить мне кое-что? – слышу, как бита со звоном падает на пол, после чего обе его руки начинают исследовать мое тело, явно что-то ища. Терплю, наконец, находя вилки. Стараюсь сохранить способность думать, чтобы не останавливаться. Оливер проникает ладонями в карманы моей кофты, и слышу его хриплое мычание. Через секунду он грубо хватает меня за плечи, рывком поворачивает к себе лицом, и первое, что успеваю схватить, – это вилка. Бьюсь затылком о полку, но головы не опускаю. Смотрю на ублюдка с ненормальной улыбкой, который наклоняется вперед, всматриваясь в мои глаза:

– Я бы уже забрал их, но так ведь будет неинтересно, верно? – он любит играть, а кому будет в удовольствие разобраться со всем быстро? Тем более, как мне удается понять, Оливеру доставляет особое наслаждение издеваться над О’Брайеном. Так что не сомневаюсь, что этот ублюдок растянет удовольствие, но что ему нужно было сейчас?

Крепко сжимаю вилку в руке, чувствуя, как мои пальцы хрустят, когда парень спокойно, слишком самоуверенно опускает голову, начиная лизать мою шею. Запрокидываю голову, с отвращением на лице корчусь, сдерживая писк между зубами, и громко вдыхаю. Мне тяжело собраться с мыслями и нанести удар, но адреналин берет вверх, поэтому высовываю руку, размахнувшись вилкой, в надежде вонзить острую часть ему в плечо, но это было бы слишком просто. Иногда я правда забываю, кто он.

Перехватывает мою руку, до боли выворачивает, прижав меня лицом к стеллажу. Выпускаю из ладони свое оружие, и со всхлипом сжимаю веки, когда слышу, как он рычит мне на ухо:

– А можно один забрать авансом? – чувствую вибрацию от его довольного смеха, и громко шмыгаю носом, когда Оливер сдерживает обе мои руки за спиной, а свободной ладонью сжимает нож, поднося мне к лицу. Дергаю головой, избегая контакта кожи с острым предметом, чем раздражаю парня, который отпускает мои руки, схватив меня за волосы. Кричу от боли, продолжая пинать его, когда парень насильно поворачивает мою голову, вновь встав вплотную, и ножом касается щеки, надавив. Ощущения отвратительные. Я чувствую всё до мелочей. Как острие проходит сквозь кожу, как горячая кровь вырывается каплями наружу, как стекает по щеке, поэтому кричу, ведь он ведет ножом выше, разрезая слой кожи. Направляется к глазу, и у меня нет сил сдерживать слезы.

– Хватит! – кричу от боли и паники, ведь уже чувствую, как кожа правого века растягивается, выпуская алую жидкость. – Прекрати!

Топот ног. Мы оба слышим, поэтому Оливер поворачивает голову, но не успевает отойти от меня, чтобы нанести удар ножом по человеку, который хватает его за плечи, толкая назад. Резко. Практически отбрасывает в сторону полок с чайным сервизом. Трещание. Стеклянные чашки падают на пол, разбиваясь. Перед моими глазами и без того всё плывет, но теперь от сильного давления в висках мне ещё тяжелее собраться. Не проходит и секунды с моего освобождения, как меня рывком разворачивают, и невольно хватаю парня за предплечья, с ужасом осознав, что прикасаюсь к Дилану, поэтому отпускаю, а парень толкает меня в сторону, приказывая:

– Уходи! Быстро! – О’Брайен хватает с пола биту, желая нанести удар по Оливеру, но тот уже стоит прямо, не сутулясь, и заносит руку, крепко сжав нож. С ужасом смотрю на происходящее. Не могу дышать, поэтому пальцами сжимаю шею, отступая назад. Каким-то образом могу заметить, что О’Брайена слегка потрясывает. Видимо, от прикосновений, но он всё ещё держится на ногах. Я не могу его здесь бросить. У Оливера больше возможностей. Этот псих использует слабости других. Мне стоит помочь. Хрипло дышу, хватаясь за полки, чтобы справиться с давлением в груди. Успокойся, Харпер. Думай, что делать? Морщусь, когда понимаю, что Оливер перехватывает биту Дилана, ножом размахивается, но О’Брайен успевает увернуться, правда, острие проходит по его щеке, оставляя красный след. Моргаю, видимо от адреналина в крови начинаю различать предметы, что окружают меня. Руками трогаю всё, что попадается, пытаясь в полной нервной растерянности понять, как действовать.

Грохот. Вскидываю голову, повернув её в сторону парней, один из которых валится на пол. Черт возьми, Дилан! Оливер нарочно стягивает с него кофту, чтобы получить большего доступа к открытой коже. О’Брайен отпирается, но видно, что его охватывает стресс от прикосновений. Судорога сдавливает, не давая двигаться без скованности. Дилан кашляет – и в итоге Оливер громко смеется, садится на него сверху, сжав глотку пальцами руки, а свободной держит нож, занося оружие, чтобы нанести удар. О’Брайен пытается освободиться от хватки, но у него нет даже сил для того, чтобы перехватить нож. Я нервно сглатываю, не принимая решений. Действую на автомате, интуитивно, когда кидаюсь в их сторону, одной рукой захватив голову Оливера так, чтобы рукой закрыть ему глаза, а другой перехватываю нож за острие, морщась от режущей боли в ладони. Конечно, это напрасное усилие. Оливер сильнее меня, поэтому в следующую секунду он выдергивает руку с острым оружием, пронзая им мою кожу, и перехватывает вторую мою руку, рывком перебросив меня через себя в сторону от Дилана, с которого встает. О’Брайен кашляет, сжимается, но пытается перевернуться, чтобы приподняться на руках. Я бьюсь спиной о пол, вскрикнув, когда Оливер за волосы оттягивает меня назад, сев сбоку. Держит меня за вьющиеся локоны, нож подносит к моему тому же правому веку, надавливая. Кричу, чувствуя, как острие проходит сквозь тонкий слой кожи. Руками сдерживаю его попытки вонзить оружие глубже, и не сдерживаю внутреннего порыва:

– Дилан! Помоги мне! – мой вопль оглушает. Рыдаю, боясь мотать головой, а Оливер начинает смеяться громче, наклоняясь к моему лицу, чтобы что-то шепнуть.

Выстрел. Вздрагиваю, когда парень убирает нож от моего глаза, резко отскочив назад. Запрокидываю голову, испуганно уставившись на Дилана, который трясущимися руками сжимает оружие, пытаясь прицелиться. Он даже не может присесть. Настолько сводит мышцы, но он приподнимается на одной руке, выпрямляя вторую, и целится в Оливера, который отвратительно ржет, явно наслаждаясь таким поворотом, и вскакивает на ноги, издеваясь над О’Брайеном. Скачет, крича:

– Давай! Сопляк!

Я сжимаю больное веко правого глаза, переворачиваясь на живот, и вскакиваю на вялые ноги, поскальзываясь, когда бросаюсь к Дилану, который вновь нажимает на курок. Громкий выстрел заставляет закрыть уши руками. Падаю на колени, взглянув с ужасом на Оливера, который не прекращает смеяться, отходя дальше:

– Давай! Давай! Давай!

Дилан ещё раз делает выстрел, и пуля задевает Оливеру плечо, отчего парень дергается в сторону, с диким хохотом пропадая за стеллажом. О’Брайен трясется, тут же вскакивает на слабые от судороги ноги, чтобы броситься за ним, но я перехватываю его, крепко вцепившись пальцами в плечи. Дергаю назад, и сейчас парня с легкостью валю на пол. Дилан дергается, пытается освободиться от моей хватки, но я понимаю, что нужно уходить. Он не в состоянии продолжать бой, поэтому насильно отползаю, потянув О’Брайена за собой. Тот пыхтит, задыхается, но не могу пока отпустить его, мысленно прошу прощения. Парню придется потерпеть. Сам идти он не сможет. Встаю на ноги, потянув Дилана на себя, чтобы помочь ему подняться на ноги. О’Брайен пихается, пытается выдернуть руки. С трудом тяну его, обхватывая руками за талию, чтобы повернуть к себе лицом. Постоянно оглядываюсь, боясь, что Оливер вернется, но по сторонам пусто. Только темнота. Закидываю руку парня себе на плечо, придерживаю, с каким-то облегчением понимая, что О’Брайен хоть и находится в полном бреду, но при этом старается держаться на ногах самостоятельно. Хромаем. С каждым шагом становится тяжелее держать его, но не сдаюсь, используя все свои силы. Чувствую, как кровоточит веко правого глаза, так что по-прежнему сжимаю его, кашляя:

– Терпи, – прошу, морщась от тяжести на плечах. Ноги вялые, уставшие. Мне не долго продержаться.

И следующее вовсе выбивает из меня любую возможность бороться. Из-за угла выбегает парень. Я вскрикиваю, невольно отпуская Дилана, который валится на пол, сворачиваясь от боли, что скручивает его изнутри, а сама влетаю в парня, начиная отпираться руками.

– Харпер! Харпер! – меня парализует. Узнаю голос Дейва, поэтому цепенею, прижав кулаки к груди, когда парень обхватывает меня руками, потянув к себе, чтобы я перестала колотить его. Напряженно гладит меня по волосам, громко дышит. Явно мчался сюда, искал нас, поэтому запыхался. Опускает голову, взглянув на Дилана:

– Черт, – не отпускает меня, наклоняясь, чтобы проверить пульс друга. – Его нельзя трогать, – оглядывается. – Но нам нужно уходить, – глотает воду во рту, потирая мое плечо. – Помоги мне.

Нервно киваю головой, заикаясь:

– Д-да, да, конечно, – освобождаюсь от его хватки, опускаясь на одно колено, как и Фардж. Мы берем О’Брайена под руки, поднимая, и тот старается держаться на ногах, но те постоянно заплетаются.

Мне нет времени жаловаться на боль в теле. Это неправильно, особенно сейчас. Сильные люди не говорят о неприятных ощущениях или дискомфорте. Это признак эгоизма.

С осторожностью двигаемся в сторону выхода. Двери, видимо, разблокировали, но теперь по всему залу разносится противный звук сирены. Оливер… Он всё это устроил. Этот псих не остановится. Ему нравится то, чем он занимается. Удовольствие. Наслаждение. Безумие.

Наконец, мой организм полностью осознает факт происходящего. Я в дерьме. Вместе с Диланом и Дейвом. И никогда бы не подумала, что буду рада тому, что сейчас моя команда – именно эти двое.

Я могу положиться на них.

***

Автомобиль несется по дороге одной из улиц Лондона. Дейв постоянно смотрит в зеркала, чтобы контролировать ситуацию со всех сторон, и поглядывает назад, на Дилана, который лежит на заднем сидении, прикрыв лицо ладонью. Дышит громко, тяжело. Трясется, сжимая и разжимая пальцы. Грудная клетка дрожит при каждом вздохе. Мэй постоянно следит за ним, не понимая, почему лекарство так долго не действует. Видимо, столько прикосновений – это выше его сил. Выдержки не хватило. Даже такие, как О’Брайен, постоянно ломаются, но потом восстанавливаются. Как и Харпер, которая переживает этот процесс постоянно. Девушка осознает, что она не одна проходит через это, не одна сражается. Таких людей полно. И двое парней – одни из них.

Девушка запрокидывает голову, смотря в потолок, и выдыхает. Стресс не сходит. Организм всё ещё справляется с ним, поэтому её руки трясутся. Она сжимает их в кулаки, прикрывая веки, и открывает, решая проверить, насколько ужасен порез на её лице, поэтому начинает рыться в карманах, ища телефон.

И замирает.

Панически растягивает веки, приоткрыв рот, после чего её попытки найти телефон начинают напоминать нервное похлопывание по телу. Фардж с тревогой посматривает на неё:

– В чем дело?

Мэй цепенеет от ужаса, холодным потом промчавшегося по её телу:

– Оливер. Он забрал мой телефон, – смотрит красными глазами на Дейва, который хмурит брови, нервно сглотнув:

– Там были важные данные? Твой адрес? – Харпер сжимает губы, кивая головой. – Номера телефонов? – кивает. – Черт, – Дейв смотрит на дорогу, прикусывая губу, а Харпер начинает тереть лоб ладонью, не справляясь с таким потрясением, поэтому шепчет, куснув ногти:

– Вот я идиотка…

– Ты не виновата, – Фардж вздыхает. – Выходит, он теперь знает, где ты живешь? – моргает, чувствуя вибрацию в кармане куртки, так что сует одну руку в карман, вынимая телефон.

И хмурит брови.

– Кто это? – с напряжением в голосе спрашивает Харпер.

– Лили, – непонимание. Дейв отвечает, неуверенно поднося аппарат к уху:

– Да?

– Дейв? – голос девушки мог бы расслабить, но только не сейчас. Фардж поглядывает на Мэй, откашливаясь:

– Да, что? – пытается говорить спокойно.

– Я… Я просто ждала тебя у твоего дома, но, кажется, ты сегодня не вернешься, да? – уточняет, и Дейв вздыхает ещё тяжелее, чувствуя себя виновато:

– Прости. Давай, я перезвоню тебе?

– Да… То есть, погоди, – Роуз нервно смеется. – Просто, пока я ждала тебя, приехал твой друг. Он спрашивает о тебе, вот я и…

– Кто? – у Фарджа пересыхает в глотке. Он с ужасом смотрит перед собой, вовсе забывая о дороге, поэтому автомобиль сбавляет скорость.

– Это… – видимо, девушка уточняет имя у «друга» Дейва, поэтому замолкает, после чего возвращается:

 – Оливер. Это Оливер.

Глава 32.

Оливер выходит на охоту

«Это Оливер», – одна фраза. Тысяча игл проходят сквозь его грудную клетку, а неизвестная рука холодными пальцами сжимает уже мертвое от нехватки кислорода сердце, ведь парень в ту же секунду прекращает дышать, вовсе затормозив на дороге. Слишком резко жмет на тормоз, и Мэй приходится среагировать, чтобы не удариться головой. Она хватается за сидение, взглянув на Дейва:

– В чем дело?

Фардж не может ответить. Он с широко распахнутыми глазами моргает, не в силах заставить себя как-то реагировать на голос Лили, которая продолжает говорить с непринуждением:

– Что мне ему сказать?

– Домой… – Дейв шепчет, резко крутанув руль, отчего автомобиль разворачивается в неположенном месте, вызывая возмущение и мат со стороны других водителей. Харпер хватается за ручку над головой, сжав веки, после чего с громким выдохом смотрит на Дейва:

– Фардж?

– Что? – Роуз задает вопрос, по голосу ясно, что она слегка не понимает.

– Уходи, просто уходи от него! – Дейв не смотрит по сторонам, совершенно не замечает другие машины, таблички с ограничением скорости. Он давит на педаль газа. Машина несется по дороге и вряд ли притормозит на светофоре.

– Скажи ему, что я еду, и уходи, слышишь?! – он кричит на Роуз, которая по этой причине немного мнется, заикаясь:

– Х-хорошо, – девушка уже собирается отвернуться от двери в дом парня, чтобы заговорить с незнакомцем, но замирает от неприятного ощущения давления на висок головы. Лили хмурит брови, опускает глаза, медленно поворачивает голову. Взгляд скользит выше, и её лицо немного бледнеет от неясного страха, который поселяется в груди при виде этих светлых глаз, которые с ненормальным интересом уставились в ответ. Оливер держит голову буквально в жалких сантиметрах от лица Роуз и растягивает губы в улыбку, кинув:

– Ну?

Девушка сжимает пальцами обеих рук свой телефон, сглотнув, но делает это, по её мнению, незаметно, так что поднимает голову, пытаясь казаться спокойной:

– Он уже едет сюда, так что… – запинается, отходя назад, чтобы обойти парня и спуститься вниз по ступенькам крыльца. – Можешь, подождать его здесь, – натягивает нервную улыбку, стараясь лишний раз не пересекаться со взглядом Оливера, который сует руки в карманы кофты:

– Боже, – пускает неприятный смешок. – Они ведь сами облегчают мне задачу, – говорит, и Лили оглядывается, затормозив на ступеньке ниже. Хмуро смотрит на парня, который не моргает, уставившись в ответ, и в его глазах Роуз замечает странное удовольствие, которому не может найти причин.

– Простите? – с непониманием спрашивает, решая, что сказанное – это камень в её огород. Ей совсем не нравится, как уголки губ Оливера поднимаются выше, отчего его улыбка становится совершенно ненормальной. Лили Роуз видела подобное выражение лица только в фильмах ужасов, этот тип напоминает ей клоуна из какого-то хоррора, но она не решает задерживаться, поэтому отворачивается, не дожидаясь ответа, и делает ещё один шаг, сжав в ладони телефон. Тем более она замечает нечто странное, что вынуждает мозг бить тревогу. По ладони Оливера стекает алая жидкость.

Дейв внимательно прислушивается, улавливает каждый звук, и дергается, приоткрыв рот, когда слышит возмущенный писк Лили: «Какого черта? Что ты…!» – и связь обрывается. Как и сердечный ритм парня, который жмет на газ, с трясущимися руками не справляется. Ему не удается держать руль. Пальцами набирает номер заново, прижимает к уху, нервно кусая губы. Харпер с тревогой смотрит на его профиль, сильнее хмурясь, ведь слышит, как женский голос оповещает: «Данный абонент временно…»

– Что-то не так с Лили? – девушка поддается вперед, оглядываясь на О’Брайена, который начинает морщиться, видимо, приходя в себя. – Дейв? – Мэй касается его предплечья пальцами, но парень дергает рукой, не принимая попытки заговорить с ним. Фардж не может сейчас думать о чем-то другом. Теперь всё это принимает совершенно иной поворот. И Дейв не знает, чего ожидать. Единственная мысль – гнать туда. Как можно скорее, пока Оливер… Пока он что? Что он сделает с Роуз? Как он мог догадаться, что у парня есть какие-то чувства к ней? Если Оливер понял, то всё пропало. Фардж пропал.

Хлопает крышкой багажника, оставляя тело, лишенное сознания, внутри, и обходит автомобиль, не обращая внимания на капли крови, что осыпают асфальт. Оливер залезает в салон, садится на водительское место и с той же довольной улыбкой заводит мотор. Он в чертовом наслаждении. В предвкушении того самого поворота, который принесет ему больше веселья. Кто бы мог подумать, что эти двое, внешне вовсе непробиваемые, допустят такую ошибку? В это с трудом верится.

– Двух котов за яйца, – Оливер шепчет, нажав на кнопку стереосистемы – и громкая музыка заполоняет салон, после чего парень нажимает на педаль газа, выезжая на дорогу.

Почему Дилану и Дейву «нельзя»? Не потому, что это запрещено бандой. Никакого кодекса на подобное не существует. Проблема лишь в том, что близкое общение ставит под угрозу не только жизнь тех, к кому парни себя привязывают, но и их жизни в том числе. Ведь имея человека, к которому не ровно дышишь, ты автоматически привязываешь к себе балласт из эмоций и чувств, делающих тебя уязвимым.

Иными словами, это всё их вина. Вина О’Брайена и Фарджа.

***

Не демонстрирую свою растущую внутри панику при виде такого сбитого морально Дейва, который совершенно не заботится об управлении. Он постоянно резко крутит руль, отчего на поворотах приходится крепко держаться за рукоятку над головой.

Еле удерживаюсь на сидении, когда автомобиль грубо паркуется возле участка дома Фарджа. Парень всю дорогу продолжал без конца набирать номер Роуз, и сейчас он выскакивает из салона с таким видом, будто идет на чертову войну, вот только его ярость ни на что не выплеснется. Я с глотком во рту смотрю в сторону домов, но не вижу ни Лили, ни Оливера. Вижу только парня, который без смятения колотит дверь дома Роуз рукой, при этом продолжая перенабирать ее номер. Сейчас будничный день. Родителей Лили не может быть дома. Понимаю, что мои глаза странно горят от мыслей, что обрушиваются на сознание. Что если этот псих что-то сделает с Лили? В этом будет моя вина, ведь Оливер преследует меня, что до сих пор не могу понять. С чего он вдруг так увязался за мной? Этому должно быть логическое объяснение, но не занимаюсь поиском ответов, поскольку не могу нормально наблюдать за Дейвом, который со злостью и руганью пинает садовые предметы у крыльца, после чего ставит руки на талию, запрокинув голову. Кажется, он еле контролирует свое дыхание. Моргаю, не могу унять дрожание рук, ладони которых сжимаю.

Это все моя вина. Роуз здесь не причем. Я опять приношу ей вред, но делаю уже это косвенно. Плохая идея. Я не должна была вообще заговаривать с ней. Черт тебя дери. Зубы стучат, а бледные губы сжимаю, в попытке унять дрожь. Плечи подергиваются, когда шмыгаю носом, отводя взгляд, ведь не могу смотреть на моральное истязание Фарджа, который что-то громко кричит на телефон, словно своей руганью может заткнуть автоответчик. Нервно дергаю пальцами ткань кофты, уже плохо различая одежду, ведь глаза слезятся. Меня убивает тот факт, что Роуз может пострадать из-за меня. Я хочу быть эгоистом. Но не настолько. Грохот со стороны привлекает мое внимание. Вскидываю голову, видя, как Фардж заходит в свой дом, громко хлопнув дверью. Мне тяжело понять его чувства, но нет сомнений в их наличии. Не зря он спрашивал у меня про Лили, а та интересовалась им в ответ. Между ними что-то есть. И я могу это разрушить.

Черт возьми.

Пальцами вытираю глаза. Больное веко правого глаза ноет. Кровавые подтеки остаются на пальцах, когда опускаю руку, так же понурив голову.

– Что за отвратительный вид? – Слышу хриплое за спиной, поэтому вздрагиваю, грубо вытирая глаза, чтобы избавиться от эмоций, и поворачиваю голову, но взгляд на парня не поднимаю:

– Смотрю, тебе лучше.

Дилан кряхтит, присаживаясь, при этом держится за спинки передних сидений, чтобы от слабости не рухнуть назад. Он выглядит лучше, но все еще бледен, а кожа лица блестит от холодного пота. Дышит не так быстро, как несколько минут назад.

– Где Дейв? – Парень хмуро смотрит в сторону дома. – Почему мы здесь?

Выдерживаю терзания сжимающихся стен горла и выдавливаю ответ особенно противным голосом:

– Кажется, Оливер нашел Лили, – глотаю ком, коротко взглянув в сторону дома Роуз.

О’Брайен ничего не говорит. Он только с усилием заставляет себя шевелиться, чтобы вылезти из салона автомобиля. Я продолжаю сидеть на месте, смотрю на свои красные ладони, борясь с эмоциями, что взрывают внутренние органы, принося чертову боль телу и сознанию. Ненависть к самой себе. Мне удалось забыть, что это значит. Но теперь она возвращается с новой силой. Более разрушающей, чем до этого. Скрывать от себя чувства и эмоции можно, но рано или поздно они дадут о себе знать. И тогда они превратятся в одно ощущение. Целое. И оно будет самым отвратительным.

Дверца автомобиля сбоку от меня открывается. Морщусь от бледного света, поворачивая голову, и смотрю на шею Дилана, который морщится от боли, ругаясь с раздражением:

– Выходи, – приказывает, но мне совсем не хочется двигаться. Желание одно – засесть, спрятаться, укутаться мыслями, чтобы исчезнуть в темноте, что создам сама вокруг себя. Но моим желаниям не сбыться. Вылезаю на улицу, когда парень отходит в сторону, придерживая мне дверь. Я слушаюсь Дилана только потому, что не хочу обременять собой еще и его. У достаточного количества людей жизнь испорчена из-за моего вмешательства. Мать, отец, семья Роуз, Причард. Вся неприязнь ко мне растет, давит, как груз на плечах.

Хочу пойти вперед к дому, но мое желание вновь обрывают. О’Брайен хватает за капюшон, заставляя стоять на месте, пока закрывает дверцу и блокирует автомобиль. Только после этого отпускает. Идем к крыльцу. Дилан следует за мной, поднимаясь на крыльцо, он держится за перила по обе стороны от себя. Еще не достаточно отошел от приступа. Ему нужно больше времени. Открываю дверь, оказываясь в коридоре дома, и прислушиваюсь, сразу понимая, где находится Фардж. Дилан закрывает дверь, хромает в гостиную, оставляя меня одну со своими мыслями.