355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Paprika Fox » «Молчи» (СИ) » Текст книги (страница 59)
«Молчи» (СИ)
  • Текст добавлен: 11 ноября 2018, 00:30

Текст книги "«Молчи» (СИ)"


Автор книги: Paprika Fox



сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 86 страниц)

– Это твоя мать? – он не поднимает глаз. Роуз выдыхает, кивая:

– Да, – сжимает звонящий телефон.

– Пусть заберет тебя, – твердо говорит, но девушка отказывается, с тревогой подходя к нему:

– Не сейчас.

– Сейчас, – Фардж мнет шею, выдыхая. – Пожалуйста, – просит, взглянув на неё. – Мне нужно побыть одному.

Лили моргает, проглатывая обиду, и крепче сжимает телефон, пытаясь улыбнуться, чтобы не казаться такой мрачной:

– Уверена, все будет хорошо, – пальцами касается его напряженной руки.

Нет, ничего не будет хорошо. У Фарджа проблемы. Большие. И главное, что он сам их привлек.

Парень кивает, но не верит. Он трет её плечо, давя, чтобы подтолкнуть к выходу.

– Я позвоню, – Лили оглядывается, прежде чем приоткрыть дверь. Фардж прикусывает губу, отступая назад, и отворачивается. Роуз смотрит ему в спину, опуская расстроенный взгляд в пол, после чего покидает палату, сдержав поток слов и вопросов. А так же эмоции.

Теперь и Дейв Фардж вместе с Лили Роуз молчат.

***

Я не сплю, но пошевелиться боюсь, так как Дилан… Задремал. Он спит. Слышу его ровное дыхание, чувствуя, как грудная клетка увеличивается, давя мне на спину. О’Брайен иногда что-то шепчет, и это вызывает на моем лице улыбку. Ерзаю, пальцами сжав его запястье. Рука тяжелая, с жесткими венами. Осторожно переворачиваюсь на другой бок, приподнимаюсь на локоть. Парень лежит с закрытыми глазами, и во сне его лицо несильно расслабленно. Кажется, даже сейчас он хмурит брови. За окном медленно наступает вечер. Зимой темнеет рано. А мне нужно воспользоваться уборной. Хотя бы умыться. С ночи не смывала пот. Лоб немного липкий. Наверное, пахну неприятно. Мне тяжело оторвать взгляд от Дилана. Мне нравится наблюдать его таким, поэтому наклоняю голову, спокойно скольжу носом по его виску, вдыхая аромат кожи. Он что-то мычит, поэтому отрываюсь, осторожно сползая назад, чтобы слезть с кровати. Оставляю парня, медленно, на носках, иду к двери, в замок которой вставлен ключ. Видимо, у него паранойя, что кто-то может открыть с другой стороны. У меня такая же. Поворачиваю ключ и слышу щелчок. Открываю дверь, выходя в освещенный коридор, и тихо прикрываю за собой. Мне неудобно передвигаться одной по его дому. Всё-таки, немного смущаюсь миссис О’Брайен. Лучше проделать все быстро, чтобы не пересечься с кем-то в одиночестве. Только с Диланом, чтобы не ощущать такого давления и интереса со стороны его родных.

Иду к ванной комнате, точнее, так понимаю, что это она, поскольку находится в конце коридора. Дома, как всегда, пахнет свежей выпечкой. Мне кажется, мать Дилана хороший человек.

Мне остается пару шагов до двери ванной, как та распахивается от довольно неаккуратного движения, и внутри меня стынет кровь. Замираю на месте, тревожным взглядом вцепившись в лицо Донтекю, который с небольшим удивлением смотрит в ответ. И чем дольше мы молчим, тем сильнее растягиваются его губы в улыбку, а противный низкий голос пробуждает не самые желанные воспоминания.

– Привет, Мэй, – он будто мурлычет, как кот, заметивший раненую мышь. Легкая добыча. Хмурюсь, принимая серьезный вид:

– Что ты здесь делаешь? – да, он друг отца Дилана, но все равно задаю вопрос, сложив руки на груди. Слышу голоса позади, но они не приближаются, поэтому не отвожу взгляда от мужчины. Тот подходит ближе, расслабленно двигаясь:

– А ты, милая?

– Отвали, черт, – морщусь, отшагнув назад, когда Донтекю протягивает руку, пальцами касаясь моей щеки:

– Дай угадаю, – он как-то неприятно усмехается. – Ты здесь с Диланом, – утверждает, шепча так, будто это самое отвратительное, что могло со мной произойти. Со злостью смотрю на него, плюнув:

– Уходи, иначе я…

– Что? – мужчина заинтересован, и я выдаю уверенно:

– Я позову Дилана, – жестко. Донтекю всего секунду после моих слов молчит, и внезапно его прорывает на смех. Причем дикий и такой… Такой… Он… Смеется над моей уверенностью в том, что О’Брайен может защитить меня?

– Ты ждешь помощи от того, кто сам себе помочь не способен? – наклоняется вперед, опираясь руками на бедра, чтобы заглянуть прямо в мои глаза. Голоса со стороны лестницы громче. Кто-то поднимается сюда.

Смотрю в ответ, практически не моргаю, хотя в горле встает ком. Гнев и ненависть растут, и мне тяжело сдерживать себя. Я впервые настолько сильно сжимаю ладони в кулаки, так, что ногти впиваются в кожу, оставляя след.

– А ты знаешь, откуда у него эта фобия? – мужчина улыбается, шепча ещё тише. Двигается ближе. Ещё ближе. Могу чувствовать запах рыбы из его рта, так что сглатываю, щуря веки.

– Это я сделал, – явно желает запугать меня, но во мне усиливается только злость, поэтому морщусь, шикнув:

– Иди к черту! – знать не хочу. О чем бы он ни говорил, значит это все равно нечто нехорошее. И я хочу, чтобы именно Дилан рассказал мне. Помню его реакцию, когда ему показалось, что мне что-то известно. Не желаю повторять подобное.

Обхожу Донтекю, чтобы, наконец, дойти до ванной, но мужчина сжимает мое предплечье, дернув назад:

– Это я сделал с ним, – больно впивает ногти в кожу, вынуждая меня морщиться и пытаться оторвать его руку:

– Отвали! – повышаю голос, не жалею сил, когда бью его по груди, пихая от себя.

– Дон? – слышу мужской голос позади, но лишь краем глаза могу видеть приближающиеся фигуры. Донтекю дергает меня ближе, шепнув в лицо:

– И если ты будешь дергаться, то я сделаю это и с тобой… – усмехается. – А, точно… Я уже сделал, – рычит шепотом, а сквозь меня пробивает ток. Застываю, уставившись на него с болью распахнутыми глазами. Смотрю. Режу леденящим душу взглядом. Картинки встают на свои места, части сочетаются. Не могу даже вдохнуть полной грудью, а все свои силы отдаю на то, чтобы рычать:

– Ты мудак… – моргаю, сдерживая соленую жидкость. – Я убью тебя.

– Дон? – мужчина с приятной внешностью подходит ближе, оставляя жену позади, и кладет ладонь ему на плечо, стрельнув взглядом на меня. – Что случилось, и кто ты? – хмурится. Донтекю отпускает меня, поэтому отшатываюсь к стене, тяжело дыша.

– Это… – женщина улыбается. – Это Мэй, – она без труда запомнила мое имя.

Сжимаю до хруста в костяшках ладони. Не могу контролировать поток агрессии, что давит на легкие. Донтекю усмехается, взглянув на мужчину, видимо, отца Дилана:

– Порядок. Ей стало нехорошо. Решил помочь.

– Ублюдок… – шепчу, чем привлекаю внимание всех присутствующих.

– Все хорошо? – мать Дилана пытается как-то смягчить обстановку. – Я даже не слышала, что вы приехали, – она искренне радуется, что её сын дома, но не могу отвлечься на её светлые эмоции, пока этот урод смотрит на меня.

– Кусок… – рычу, дернувшись вперед. – Сдохни! – пихаю Донтекю, чем привожу в движение мужчину рядом:

– Эй! – он хочет остановить меня, но я налетаю на Донтекю, как следует размахнувшись, чтобы врезать по челюсти, но тот вполне готов к нападению, поэтому он не жалеет меня, когда толкает к стене. Врезаюсь спиной, слыша не только испуганный вздох женщины. Дверной скрип. Громкий. По какой-то причине от удара затылком о поверхность стены в глазах на время темнеет, и мне приходится расставить руки, чтобы удержаться на ногах, что сгибаются в коленках, опуская меня на корточки.

– Дилан! – его мать взвизгивает, когда О’Брайен подбегает к нам, пихнув Донтекю с такой силой, что тот так же теряет равновесие, грохнувшись на задницу. Парень поворачивается ко мне, приседая, и берет за запястья рук, помогая встать:

– Всё в порядке? – спрашивает на выдохе, а я только киваю, нервно дергая его в сторону. Нужно скорее вернуться в комнату, чтобы избежать стычки. Слышу смех Донтекю. Только сейчас понимаю, что он выпил. Мужчина, отец Дилана, удивленно смотрит на нас, хмурясь:

– Так ты с… ним? – и да, даже я слышу эту нотку. Насмехается? Его отец… Он… Я не понимаю, что здесь вообще происходит? Мужчина смотрит то на смеющегося Донтекю, то на сына:

– Погоди, то есть… – пальцами дергает в воздухе, пораженно уставившись на жену, которая сбита с толку поведением мужчин. – У Дилана есть девушка?

– Ну… – миссис О’Брайен хмурится, бросая на нас взгляд. – Если и да. Что тебя так смешит?

Я со страхом сжимаю руки Дилана, чувствуя, как он медленно выходит из себя:

– Пойдем, – шепчу ему на ухо, умоляя. – Идем в комнату, – но он не смотрит на меня. Смотрит на отца, тяжело дыша, пока тот начинает пускать смешки, переглядываясь с Донтекю:

– У нашего сына… У него… Как это вообще возможно?

И тут мне становится ясно. Он знает о проблеме сына, но почему реагирует таким образом? Это ужасно. Что не так с этой семьей? Самая вменяемая – это мать Дилана. Она с непониманием озирается, качая головой, и продолжает интересоваться, что так рассмешило мужа. Я плюю на них, просто пытаясь увести парня, который начинает шепотом, но после повышает голос:

– Пошел ты… – смотрит на отца, рыча с яростью. – Пошел ты! – кричит, выдергивая руки из моей хватки, чтобы рвануть к мужчине. – Пошел ты! – пихает его.

– Дилан! – кидаюсь за ним, случайно толкая женщину к стене, чтобы не мешала. Хватаю тяжело дышащего О’Брайена за плечи, встав перед ним, но он пихает меня, повторно толкая отца:

– Пошел ты! – ещё один толчок. Самый сильный, и мужчина падает на пол, с каким-то поражением смотря на сына, будто не ожидает подобного от него.

– Пошел ты! – Дилан явно не собирается ограничиваться толчками, поэтому подходит ближе, желая пнуть ногой Донтекю, но его за руку хватает мать. Ледяное касание. Парень резко оглядывается, врезавшись своим безумием в её глаза, полные искренней материнской тревоги.

– Что с тобой? – она сжимает его руку, чуть было не начав ронять слезы. – Что с тобой происходит?

Я вижу, что Дилан начинает реагировать на прикосновения, но его взгляд резко поднимается, смотря назад. Оглядываюсь, замечая мальчика, внешне очень похожим на О’Брайена. Он смотрит спокойно, без эмоций, выглядывает из своей комнаты. Понимаю, что ждать нельзя, поэтому подбегаю к женщине, слишком грубо отдергивая её руки, а сама прикладываю все силы, таща парня за собой, обратно в комнату. Вот так. Без объяснений. Вижу, что Дилан продолжает смотреть на ребенка, а тот смотрит в ответ, пока я не завожу его в комнату, закрыв за собой дверь. На замок. Быстро дышу, лбом коснувшись поверхности двери. Бред. Что с этими людьми не так?

Хочу успокоиться, чтобы переварить произошедшее, но громкий хлопок по двери сбоку от моего лица вызывает сильнейшую дрожь. Вздрагиваю, оглядываясь, и напугано смотрю на О’Брайена. Тот стоит в шаге, тяжело дышит через нос, с явной агрессией обращаясь ко мне:

– Что он тебе сказал?! – не понижает голос, отчего спиной вжимаюсь в поверхность двери, еле сохраняя самообладание.

– Н-ничего, – заикаюсь, и дергаюсь, когда парень повторно хлопает ладонью рядом с моей головой. Моргаю, дрожа, но не отвожу взгляда от Дилана, тон которого становится ниже:

– Что он тебе сказал?! Что?! – ещё хлопок, и я срываюсь:

– Хватит! – кричу в ответ, толкая парня от себя, ведь он пугает меня. – Хватит! – громко и быстро дышу, чувствуя, как сердце сокращается, сдавливаясь. Губы дрожат. Взгляд широко распахнутых глаз направлен в пол. О’Брайен делает пару шагов назад. Его дыхание сбивается. Ладонью проводит по волосам, после пальцами касается переносицы, остановившись. Молчим. Стараюсь унять дрожь. Дилан явно борется с судорогой, поэтому начинает бродить по комнате, громко выдыхая в потолок.

Но ходит недолго.

Он оборачивается, неуверенно, будто с опаской двинувшись в мою сторону:

– Эй? – проверяет мое состояние, остановившись напротив. Пальцами касается моей ладони. Моргаю, борясь с горлом, стенки его сдавливаются, как и мысли в моей голове. Выдыхаю, шепотом солгав:

– Он мне ничего не говорил. Просто приставал, – поднимаю взгляд. Дилан глотнул воды во рту, сжав губы, и молча кивает, уже увереннее взяв меня за руку:

– Поехали отсюда.

Стараюсь улыбнуться, но выходит скованно, но сжимаю его ладонь в ответ, кивая:

– Поехали. Только прими таблетки, – прошу, беспокоясь о его состоянии. Парень не спорит со мной.

И в такой же тишине мы начинаем собирать вещи, чтобы отправиться к Дейву, который весь день игнорирует звонки Дилана.

***

Женщина сидит на кухне, руками сжимая голову. Она не может успокоить сердцебиение, поэтому, когда в помещение заходят мужчины, срывается, вскочив:

– Я хочу, чтобы ты ушел, – смотрит на Донтекю, скрипя зубами. – И с тобой, – переводит взгляд на мужа, твердо процеживая, – я буду говорить.

– Линда, ты… – мистер О’Брайен хочет вступиться за старого друга, но жена хлопает по столу ладонью:

– Пошел отсюда! Никто не смеет так обращаться с моим сыном! Проваливай! – кричит на Донтекю, и тот переглядывается с другом, медленно отступая назад. Перед тем, как молча выйти, он хватает с полки бутылку коньяка.

Миссис О’Брайен нечасто видит Дилана. Она рада любому его появлению дома, и она не потерпит подобного. Её тяжелое дыхание и острый злой взгляд теперь подарены мужу, который чувствует, как начинает потеть, садясь на стул.

Сегодня произойдет взрыв.

Машина едет быстро. Это побег из кошмара. Побег от тревоги и холодного пота, стекающего по лбу. Глаза Дилана странным образом слипаются от эмоционального давления в груди. Он по-прежнему активно дышит. Не может успокоиться. Мэй следит за его состоянием, иногда протягивая бутылку воды. Таблетки должны помочь успокоиться, но пока никакой реакции.

Девушка с облегчением выдыхает, когда видит дом Фарджа. Это, своего рода, островок беспечности. Там О’Брайену станет легче. Они с Дейвом выпьют пиво, обсудят все это. Дилану нужно с кем-то поговорить о случившемся.

Паркует автомобиль. Парень делает вид, что в порядке, когда смотрит на Харпер:

– Идем, – открывает дверцу, проигнорировав желание девушки что-то сказать. Мэй прикрывает рот, огорченно опустив глаза, и выбирается из салона, взяв рюкзак с вещами. О’Брайен берет свой, проверяя, закрыты ли все двери, после чего шагает к дому Фарджа, оглядываясь на Харпер. Она спешит за ним, сама берет за руку, не спрашивая разрешения. Дилан, вроде, не отдергивает. Он только проверяет взглядом периметр, когда открывает дверь ключом, первой впуская девушку, только после заходит сам, закрывая.

Пока парень возится с замком, Харпер идет вперед по коридору, слушая подозрительную тишину. Мэй замедляет шаг, тормозя на пороге кухни, и толкает дверь, замечая Дейва, сидящего за столом. Его голова опущена, руки стоят на локтях, пальцы ерошат волосы. Пачка сигарет, окурки в рюмке, на дне которой остается спиртное. Пахнет никотином. Девушка даже машет рукой перед лицом, чтобы убрать дым от глаз:

– Дейв? – шепчет, застыв на месте, ведь парень резко поднимает голову, красными глазами уставившись на неё. Не зло. Не хмуро. Убито.

– Что с тобой? – Харпер оглядывается на Дилана, который входит за ней. – Где Лили и Мэрри?

Фардж отворачивается, прижимая сжатые кулаки к губам, и еле выдавливает:

– Лили дома, – шепчет, шмыгая носом, и вдруг усмехается. – А старушка умерла, – смотрит на Дилана, эмоционально сжавшись до такой степени, что начинает задыхаться, не справляясь с дрожью.

Мэй приоткрывает рот, оглянувшись на О’Брайена, словно ожидая… Чего-нибудь, черт, чего-нибудь. Но Дилан так же замер, как и сердце девушки. Он опускает взгляд. Молчит, поэтому Харпер моргает, не сдерживая легкие слезы, что начинают течь по щекам. Грубо стирает их пальцами, быстро подходя к столу к парню, который сам поворачивается на стуле, позволив себя обнять. Лицом упирается в живот девушки, а та обхватывает его голову, подавляя мычание. Зубы стучат. Тишина начинает забираться под кожу. Харпер поворачивает голову, взглянув на О’Брайена уже красными глазами. Она потеряна. Она не знает, что ей делать. Просто стоять и обнимать Дейва. Верно? Только это?

Дилан не двигается. Непонятно, дышит ли? Просто смотрит на друга, который прячет свое лицо, выражающее самые сильные эмоции. Он не справляется с ними. Он тонет.

И самое страшное, что никто не имеет понятия, как ему помочь.

А Лили Роуз пока не знает. Она сидит в машине матери, которая так и не позволила дочери самой передвигаться по городу, хотя та упрашивала её. Девушке позвонили из школы, в которой проходила олимпиада, и попросили забрать грамоту победителя. Но эта победа как-то не радует, правда, миссис Роуз довольна дочерью. Она ведет машину, хвалит её, говоря, что никогда не сомневалась в ней. И Лили просто принимает все с молчаливой улыбкой, а сама мысленно находится в той палате с Дейвом, который не отвечает на её сообщения.

Автомобиль тормозит у ворот школы. Женщина улыбается, взглянув на дочь:

– Подожди, – кладет ладонь ей на колено. – Я быстро.

– Мам, – Лили выдыхает, сжав телефон, и поднимает глаза на женщину, что готова внимательно слушать. – Я… Уже взрослая, мам. И вполне способна позаботиться о себе, – улыбается, видя, с какой нежной заботой мать смотрит на неё, будто мысленно говоря: «Я знаю, милая».

Девушка предлагает:

– Если ты все ещё не уверена во мне, то давай начнем с малого, – кивает головой на здание школы. – Хотя бы с этого. Я сама схожу, ладно? – на самом деле, ей просто хочется побыть одной, но она скроет это за улыбкой.

Женщина мягко проводит ладонью по её волосам, выдыхая, и кивает:

– Ладно, – откашливается. – Я… Думаю, мы можем начать с этого.

– Хорошо, – Роуз никогда не было так легко говорить с матерью. Она позволяет поцеловать себя в щеку, после чего выбирается из салона, хромая к ступенькам, чтобы войти в пустой коридор школы. Мать внимательно следит за ней, с обречением выдыхая. Когда-нибудь ей придется довериться и отпустить. Но это будет тяжело.

Как только Роуз понимает, что мать больше не может видеть её, она замедляет шаг, поднося телефон к лицу. Набирает номер Дейва, прижимая к уху мобильный аппарат. Идет к лестнице, ориентируясь в темноте по памяти. Рабочее время давно закончилось. Лили хорошо понимает, что забрать награду можно было бы и завтра, но матери просто хотелось поскорее увидеть дочь. Её можно понять.

Опускает телефон, поднимаясь на нужный этаж. Ответа нет. Господи. Что там происходит? Лили должна будет зайти к Фарджу домой.

Идет к кабинету – единственное освещенное помещение на этаже. Девушка подходит к порогу, протянув руку к арке, чтобы постучать, но в учительской никого. Только горящая настольная лампа.

– Здравствуйте? – шагает по кабинету, оглядываясь. Никого. Странно. И хорошо, Роуз просто заберет грамоту и уйдет. Ей неохота говорить с кем-то. Осматривает столы, проходя мимо, и замечает на одном грамоту с её именем. Берет, собираясь отвернуться, чтобы уйти, но озадаченно хмурит брови, оглядываясь назад. На бутылку коньяка. Что ж, не только подростки таким образом снимают стресс. Роуз топчется на месте, вздыхая. Самой бы напиться. Этим она и займется, когда…

Шаги за спиной. Лили оборачивается, встретившись взглядом с мужчиной, который опустошает рюмку, с неприятным вниманием осматривая её с ног до головы.

Девушка мнется, открывая рот:

– Здравствуйте, – пытается улыбнуться. – Мне позвонили… Я только грамоту забрать, – выдыхает, ощутив легкое напряжение после того, как мужчина с красными от алкоголя глазами опускает рюмку на стол, угрожающе зашагав к ней.

Глава 46.

Ты подставил нас, Фардж

Да, миссис Роуз начинает волноваться, поглядывая на время. Сколько её дочери нет? Минут двадцать? Возможно, Лили просят подписать бумаги о получении, но не так же долго. Женщина уже готовится выйти на темную, холодную улицу, чтобы поспешить за дочерью, но её сердцебиение успокаивается, когда она видит Лили, быстро хромающую со стороны здания школы. Девушка спешит к машине, её голова опущена, руки обнимают тело, сжимая пальцами грамоту. Женщина улыбается, скрывая мучающую её тревогу, когда дочь забирается в салон:

– Почему так долго? – хмурит брови, заводя мотор. – Я уж решила, что зря дала тебе такую волю, – шутит, и Роуз вынуждает себя улыбнуться, но губы шепчут иное:

– Пожалуйста, поехали, – просит, сжавшись внутри. Миссис Роуз моргает, обеспокоенно коснувшись плеча Лили:

– Всё в порядке?

– Да, мам, – девушка кивает, смотрит в ответ, уверенно объясняя. – Я просто… Устала, – шепчет, сглатывая.

– Конечно, – женщина не верит, но решает не допрашивать дочь. Давление – то, от чего хочет отучиться. Она нажимает на педаль газа – машина трогается с места. Миссис Роуз начинает следить за дорогой, не видя, как дрожат колени девушки, как крепко она сжимает ладони, как глотает воду во рту, убиваясь от горького привкуса. Сдерживает тошноту, прикрывая веки. Черт. Дышит. Не забывай, как дышать. Смотрит на дорогу, не реагируя на слова матери, которая начинает рассказывать какой-то «веселый» случай на работе. Просто, терпи. Делай вид, что ты в порядке. Все хорошо, Лили.

Молчи. Держи в себе.

Мэй Харпер не находит себе места: она согревает чайник, а, впоследствии, не наливает кипяток в кружку, делает кофе, но не пьет его, после выливая в раковину, берет яблоко, но не надкусывает, бродя с ним по дому. Она часто подходит к окну, из которого видно террасу заднего двора. Девушка внимательно следит за парнями: за Диланом, который сидит с Дейвом. Они выпивают. Ладно. Простительно. Это необходимо. Явно о чем-то говорят. Потом молчат. Затем вновь открывают рот, после чего О’Брайен сжимает плечо друга ладонью. Тот бросает на него взгляд, только кивая головой. Харпер обнимает себя руками, топчась на месте. В такие моменты ей охота поговорить с дорогим человеком, и она начинает рыться в карманах, ищет телефон, не сразу вспомнив, что забыла его дома. Смотрит на часы. Поздний вечер. Но… Она ведь может позвонить? Еще раз смотрит на парней, которые продолжают глотать пиво, и отворачивается, уходя в коридор, где стоит тумба с домашним телефоном. Девушка набирает номер матери, прижимая к уху трубку, и откашливается, заметно нервничая. Убирает локоны волос за уши, морально подготавливая себя к разговору. Да, она нервничает, ведь чувствует, как отдаляется от матери, и это ей не нравится. Дорогие люди должны оставаться близкими, какие бы невзгоды вас не разделяли.

У Харпер предательски перехватывает дыхание, когда следует ответ:

– М-мам? – запинается, откашливаясь, чтобы прочистить горло.

– Харпер? – её голос такой уставший. – Ты заболела?

– Нет, мам, – девушка мямлит, пытаясь говорить уверенно. – Я просто хотела узнать… Когда ты вернешься? – начинает накручивать провод на палец.

– Милая, завтра утром, – такой ответ слишком внезапный, но у Мэй приятно екает сердце в груди. Она еле улыбается:

– Правда? Здорово.

– Мне так жаль, – женщина слишком часто вздыхает. – Мне жаль, что ты там одна и…

– Все хорошо, – лжет. – Всё в порядке, просто, приезжай уже. С отцом или без.

– Без, – женщина произносит с болью. – Я расскажу тебе все, но завтра, ладно? Я очень устала, Мэй, я…

– Понимаю, – девушка моргает, сдерживаясь в проявлении эмоций. – Я скучаю, мам.

Секундная тишина в трубке.

– Я тоже, милая, – да, замучено, но искренне. Миссис Харпер наверняка лишена нормального сна из-за стресса:

– Люблю тебя, – шепчет. Тепло. Харпер широко улыбается:

– Я тебя тоже. Встречу завтра дома.

– Хорошо, но мне нужно будет время, – признается в своей слабости. – Доброй ночи.

– Хорошо долететь, – прощается, опуская трубку, и выдыхает. После разговора на душе полегчало. Мэй складывает руки на груди, продолжая стоять у тумбы, и пытается понять, что именно ощущает сейчас. Нет сомнений, её мать такой же человек. И эта сильная женщина, учившая Харпер постоять за себя, ломается. Мэй должна быть рядом. Должна так же воодушевить её, как она когда-то помогла ей.

Шаги за спиной. Мэй оглядывается, видит, как Дилан стряхивает снег с волос, проходя к кухне:

– Ещё пива, – умело собирает Дейва по кусочкам. Он делает это постоянно, когда оно требуется. И в данный момент приходится напрячься. Все понимали, что Мэрри скоро покинет этот чертов мир. Её возраст и заболевания… Это был вопрос времени. Но принять сложнее.

Мэй встает на пороге кухни, пока Дилан открывает холодильник, взяв две бутылки:

– Черт, это последние, – говорит, хлопнув дверцей. Поворачивается к Харпер, хмурясь:

– О чем думаешь? – спрашивает, видя это выражение лица, полное задумчивости.

– Мне надо будет домой завтра утром, – предупреждает. – Мама приезжает.

– Ладно, – парень обходит её, спокойно говоря. – Во сколько?

– Нет, – Харпер оглядывается, заставив своим ответом Дилана притормозить. – Ты должен быть здесь, – объясняет. – С Дейвом. Я сама доберусь.

О’Брайен отводит взгляд, скользнув по нижней губе языком, и с легкой неуверенностью смотрит на девушку:

– Хорошо, – не станет спорить. Ему самому не хочется оставлять друга. – Знаешь, он сейчас не знает, куда деваться. Его родственникам уже сообщил врач. Они все приедут сюда… И мать Дейва в том числе, так что надо будет понять, где ему остановиться, пока все не закончится.

– Мы подумаем, – девушка улыбается, переживая. – Иди к нему.

Дилан кивает, слишком внезапно попросив:

– Проверь, заперта ли дверь, – отворачивается. Что ж, паранойя, но Харпер выполняет просьбу, после чего медленно направляется к лестнице, чтобы навести порядок в комнате Мэрри.

Вода беспощадно бьет по голой спине. Ванная медленно наполняется холодом, что должен остудить эмоции и чувства. Лили замерзает. Она сидит на дне, поджав колени к груди. Обнимает их руками, пытаясь не смотреть на синяки, которые начинают проявляться на коже. Горло жжется. Роуз старается не глотать, иначе боль вернет её в тот чертов кабинет. К запаху спиртного.

Девушка громко и ровно дышит. Смотрит в одну точку, сжимает веки, запрокидывая голову, чтобы вода из душа покрыла кожу лица. Жжение в горле усиливается. Горький привкус ослабевает. Дрожь проявляется в спине.

Терпи.

Стискивает зубы, негромко промычав от злости, что рвет её внутренности.

Молчи.

Одинокая кровать заправлена. Вещи убраны в шкаф. Предметы расставлены на тумбочке. Цветы политы. Харпер ещё недолго ходит по комнате. Здесь как-то зябко. Холоднее, чем обычно. Мэй вздыхает, остановившись на пороге, и хлопает по выключателю, позволяя темноте завладеть и этим помещением. Закрывает дверь.

Весь дом. Он теперь пропитан морозным ветром.

Зима.

***

Утро дается тяжело, но определенные вещи принуждают к движению. Кружка кофе помогает как-то держаться на ногах, но мысленно ни один присутствующий в доме человек ещё не находит свой покой. И не найдет. Стрелка на часах только-только касается восьми утра, а Харпер уже стоит у двери, полностью готовая выйти. Она держит замерзшие ладони в карманах куртки, ждет, пока Дилан вернется в дом, оставив Дейва. Парень не в восторге от идеи отпустить девушку одну, но он ведь не может постоянно быть рядом и контролировать ситуацию? Ему не разорваться, тем более сейчас он нужен здесь, хотя бы до тех пор, пока Фарджу не станет лучше. Мэй поправляет волосы, пытаясь как-то уложить после душа. Поворачивается к Дилану, забавно переминаясь с ноги на ногу, что случайно находит милым парень, который встает напротив:

– Дейв уснул только минут сорок назад.

– Ты тоже выглядишь уставшим, – Харпер замечает синяки под глазами. –Приляжешь?

– Это в какой вселенной мне удается нормально выспаться? – О’Брайен тихо ворчит, и Мэй наклоняет голову, подняв брови:

– Не издевайся, – отступает к двери, касаясь её ручки. – Просто попробуй отдохнуть и… – мнется, немного морща лоб. – Постарайтесь не пить сегодня? И Дейву лучше не пиво суй, а таблетки, – ожидает ответа парня, который сжимает губы, с сомнением отводя взгляд, но под давлением сдается, закивав:

– Окей, – подходит к двери, касаясь пальцами замка. Голову оставляет повернутой к Харпер, которая заставляет себя улыбаться, чтобы настроить Дилана на лучшее. Щелчок. О’Брайен толкает дверь, открывая, и Мэй благодарит, переступая порог, после поворачивается обратно, чувствуя, как Дилан касается пальцами её плеча:

– Позвони, когда доберешься.

– Окей, – она непринужденно отвечает, не скрывая того, что ей нравится забота со стороны парня, хотя он сам никогда и ни за что не признается, что проявляет нечто подобное. Дилан явно не знает, куда себя деть, поэтому откашливается:

– Я пойду к Дей… – запинается. Мэй поддается вперед, оставляя короткий поцелуй на его губах, и что странно, Дилан вовсе не стоит в ступоре. Он ожидал подобного, так что спокойно хмурит брови, сохраняя непринуждение. Словно это нормально. И такое происходит с ними уже давно. Как часть обыденности.

Харпер отворачивается, пряча ладони в карманы куртки, и спускается, быстро зашагав по газону. Она только один раз оглядывается, чтобы одарить улыбкой О’Брайена, а тот правда старается сдержать скованную усмешку. Он сжимает дверную ручку, оглядев девушку с ног до головы, после чего прикрывает за собой до щелчка.

В сарае старушки находиться невыносимо, как, в принципе, во всем доме. Дейв с удовольствием покинет это место. Сложнее всего не терять людей, особенно, если ты знаешь, что времени осталось немного, а именно жить там, где бродят воспоминания. Так считает Дейв, поэтому он активно думает, куда ему уйти, хотя бы на время. Слишком много проблем. Фардж ходит по помещению, держа телефон возле уха. Он бросает взгляд в сторону окна, чтобы следить за дверью. За Диланом, который может вернуться в любую секунду. А почему? Потому что он уже давно занимается тем, о чем не должен знать его друг. Дейв расскажет, признается, но позже.

–…Да, – Фардж видит, как дверь открывается, и О’Брайен медленно шагает по террасе, спускаясь на снег. – Я могу сообщить точный адрес, но сначала… – моргает. – Билеты, – сглатывает. – Свяжемся позже, – выключает телефон, так и не услышав ответа с другого конца.

Он признается своему единственному другу. Но не сейчас.

Полная жизни Лили не вылезает из кровати, хотя уже давно время завтрака. Тревожный звоночек для матери, которая впервые так долго топчется за дверью её комнаты, пытаясь понять, как и о чем говорить, каким образом спросить дочь о её состоянии, чтобы точно понять причину такого упадка настроения. Роуз не подает виду, но женщине не составляет труда распознать ложную улыбку, наполненную каким-то холодом. И её глаза. Они не блестят. Они просто смотрят. Без намека на светлые чувства.

Стук в дверь. Миссис Роуз открывает её, заглядывая в комнату с еле натянутой улыбкой:

– Хэй, доброе утро, – держит в руках стакан с водой и лекарство, прописанное лечащим врачом. – Уже почти десять, – подходит к кровати, на которой ворочается лишенная сна девушка. Лили еле разжимает веки, чтобы взглянуть на мать, которая ставит стакан на тумбочку, а капсулу протягивает дочери:

– Прими, – девушка садится, выдыхая уж больно тяжело. Берет таблетку, сжав в ладони, и молча разглядывает свои пальцы. Женщина нервничает, начав потирать руки о ткань брюк:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю