Текст книги "Солнечный листопад-1 (ч.1-6) "
Автор книги: Елизавета Левченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)
Я только вздыхала и молчаливо желала удачи ее парню. А еще – побольше выдержки.
– А-а-а, – протянула Анька расстроено. И принялась за новую жертву, то есть меня. – А ты, Сонь?
– Что – я? – переспросила, поднимая глаза с экрана на нее.
– Ты что Леше будешь дарить? – устало, как для дурочки, пояснила Аня.
Мозг застопорился.
– А зачем ему что-то дарить?
Девушка округлила глаза.
– Как?! – ну как будто я только что на ее глазах оплевала какую-то святыню. – Ведь скоро День Всех Влюбленных!!
Опаньки...
Ноут, который уже не удерживали на коленках разом ослабевшие руки, тихо пополз вниз. Но был перехвачен и оставлен на диван. Это получилось на автомате – все-таки на нем находятся несколько десятков часов кропотливой работы, и если они исчезнут, то я могу идти и смело бросаться с моста, потому что жизнь будет кончена.
– Эй, Соня, прием, причем, вызывает Земля, как слышно? – перед носом возникла Анька и защелкала пальцами, что помогло придти в чувство. Я встряхнулась, а мысли забегали быстро-быстро, прямо как бегуны-спринтеры.
Анька вздохнула.
– Только не говори, что ты совершенно про все забыла! – ее тон был так, с легким подозрением и неуверенностью. Будто она не верила, что такое вообще могло быть.
Очень даже могло. Я и правда забыла. Нет, не так – я даже и не вспоминала для того, чтобы забыть. Для меня этот День Святого Валентина – лишь день, когда мама и папа словно с цепи срываются, закидывают друг друга сердечками во всех проявлениях, а это: начиная от бумажных конфетти и заканчивая подушечками. Угу, помню я подушечку одну... навсегда запомнила. Длинное такое, расплющенное сердце с ручками. Такая громадина не помещалась на родительской кровати и ее презентовали мне. Я не стала отказываться, и вечером решила подушечку опробовать. Ка-ак бухну голову на середку, а перед глазами как хлопнут плюшевые руки! Это я потом, когда я едва не узнала, что такое инфаркт и с чем его едят, и едва успокоилась, признала в руках всего лишь часть игрушки. А когда они весело хлопнули в ладоши перед глазами... Вспомнился старый добрый Фредди Крюгер и его руки-всепроходцы. Подушку я потом Лежику передарила, а он, недавно причем, передарил ее кому-то другому... Эм, другой. Лежик у меня правильный мальчик, отклонениями не страдает.
Ну так вот, у родителей срывало крыши, они задаривали друг друга сердечками и укатывали куда-нибудь отдыхать на денек. Только вдвоем. Мы, остальные домочадцы, в празднике не участвовали по причине "невлюбленности". По словам родителей, ДВВ – это мне просто всегда было лень выговаривать длинное название ничего не значащего праздника и я сократила его до аббревиатуры – могли праздновать только влюбленные, и больше никто. Что-то вроде проявления уважения к Валентину, покровителю влюбленных... Больно надо! Я наоборот была рада, что не участвую в этом общемировом маразме и просто тихо сижу за книжечкой на кровати/диване. Лежик тихо страдал, а, когда подрос, в этот день пропадал. Бывало, возвращался радостный и светящийся, бывало, что чаще, хмурый и злой. Для его сестренки не было тайной, куда и зачем он смывался, и она только покровительно хмыкала.
Последние три года, как переехала в общагу и стала появляться дома раз в месяц, окончательно забыла про ДВВ – комнату нашу этот "праздник" всегда обходил стороной. Ленка, почему-то именно в этот период расстававшаяся с очередным претендентом на королевское сердце, предпочитала просто отдохнуть и посидеть за ноутом. Для Аньки этот день был одним из самых несчастных в году – ее на ДВВ бросали. Нет, Аня не дурнушка, очень даже симпатичная, общительная, веселая, легко контактирует с людьми... но ведь у каждого человека бывает один, или парочка, несчастный день в году. Роковой. И с этим ничего не поделаешь. Так что Анька в этот день поливала слезами подушку и заглатывала очередную порцию романчика про вампиров... Я прямо удивляюсь, у нее на персональной полке романов стояло штук сорок, если не больше, и все они про вампирье семейство... то ли еще будет, как говорится. Но откуда она сумела откопать столько книжек на одну тематику?!
Но в этот год все изменилось... Ленка, похоже, не собиралась бросать своего Гену – и пусть она отмахивается и отнекивается, я же вижу, что он ей нравится! Аня ни с кем не встречалась, так что бросать ее было некому. Откуда я знаю, что она не встречается ни с кем? Если бы было не так, у меня, как самую ближнюю соседку по кровати, уши в трубочку свернулись от постоянных рассказов о новом "идеале". А так... молчание.
Что же это за год такой, изменений глобальных, а? У меня итак жизнь перевернулась с ног на голову – нет я, конечно, только рада таким изменениям, но чтобы чувствовать себя комфортно, нужно чтобы хоть что-то прежнее осталось!! А то я как просвещенный и урбанизированный американец в суровой российской глубинке.
Кто бы послушал мои бредовые сравнения, точно бы покрутил пальцем у виска.
– Ну вот... – совершенно расстроенная, Анька бухнулась на свою кровать. – А я у вас совета хотела просить.
– По поводу? – поинтересовалась Лена, не отвлекаясь от экрана. Мне тоже было интересно, но я молчала, так как медленно осознавала, в какую ж я попала.
– Да дарить что, дарить!! – Анька возмущенно запрыгала на жалобно скрипящем матрасе. Но лицо ее быстро приобрело мечтательное выражение. Такое у нее появляется, когда эта любительница вампиров дочитывает до какого-нибудь романтического момента. Еще только не менее мечтательного вздоха не хватает!. О, все, теперь полный комплект. – Просто мне в этот раз нужно что-то особенное и специфическое.
От Ленки пришел незамедлительный ответ:
– Так и знай, в секс-шоп с тобой не пойду.
Анька заалела. Она всегда смешно краснеет – лицо у нее наоборот бледнеет, зато уши, шея и все что ниже краснеет будь здоров и девушка напоминает по цвету вареных раков. Бр-р-р... никогда не забуду, как однажды папаня наловил их в какой-то речке и живых засунул в морозильник! А они ведь шевелились еще до-олго. Тот еще удар по психике ребенка. Конечно же я их спасла и "выпустила на волю" в ту речку, в которую свалился Леша. Могу собой гордиться, даже в том возрасте я уже заботилась о генофонде природы!
М-да. Вот если так подумать, то сколько смешных и не очень жизненных историй вспоминается...
– Лена!!! – заорала девушка.
– А чего? Сама же сказала – специфическое!
– У кого что болит... – не удержалась и вставила я.
Игра была поставлена на паузу. О, сейчас что-то будет.
Ленка грозно приподнялась и села на пятки, вся такая молчаливая статуя, дышащая обвинением.
– Молчи уж, выходец из детского сада ясельной группы! – Или не очень молчаливая...
– Это почему ясельной? – возмутилась до глубины души.
Ленка приобрела вид воспитательницы, вдалбливающей своему мелкому воспитаннику прописные истины.
– Да потому что только в этом возрасте теперь не задумываются о том, что вполне естественно! Биология, пестик, тычинка...
– Спасибо, я в курсе, – подняв ладонь, остановила ее. С весьма раскованной девушки станется описать мне весь процесс.
– А раз в курсе, то просвети меня, – голос Ленки набирал мощь, – почему ты так тормозишь?! Под боком такое сокровище и модель в одном флаконе, в тебе души не чает, да еще и терпеливый! Здоровый парень и уже готовенький ко всему – бери и пользуйся!!
– Я и пользуюсь! – огрызнулась.
Ленка поглазела на меня, поглазела и махнула рукой.
– Вот и говорю, детский сад.
Я решила оставить без комментария это высказывание. Тут лучше промолчать, чтобы не нарваться на очередную лекцию, только теперь на весьма смущающую тему. Только Ленка что-то не захотела сворачивать разговор и задумчиво так протянула:
– Может, и правда сходить в секс-шоп, но уже с тобой? Купим вам с Алексом там всего...
– Нет!!! – завопила, как ранее Анька, я, задев от обилия чувств зарядку и едва не свалив драгоценный ноут с дивана на пол.
– Дурочка, я о твоем благе забочусь! И кстати, ты знаешь, что...
– ЛЮДИ-И! – повысила донельзя тоскливый голос Аня. – Может, вы все же мне поможете, а ваш разговор оставите на потом? Срочно нужно, ведь до Дня Всех Влюбленных всего два дня осталось!
Я опять погрузилась в мрачные размышление о большой ж и последствиях попадания. Ленка тяжело вздохнула, всем видом показывая, как ей все дороги, и закрыла крышку ноута.
– Ну чего у тебя там стряслось? – сменила она тон на деловитый. – Расскажи доброй тете Лене, она поможет в меру своих нескромных сил.
Анька выдохнула, решившись. Я даже отвлеклась от размышлений и заинтересовалась.
– Понимаете... Я...
– Ну не блей ты бараном! Решительней! – подбодрила ту Ленка.
Аня жалобно посмотрела сначала на нее, потом на меня.
– А вы смеяться не будете?
– Ни за что, – мотнула головой блондинка, ответив за нас обоих, уже теряя терпение. Вот этот факт и заставил девушку выпалить:
– Я влюбилась в гота!
Признание произвело эффект разорвавшейся бомбы. То есть – поначалу оглушило, а потом вызвало активные действия. Ленка подобрала челюсть, стерла удивленную гримасу и заорала, размахивая руками на отстранившуюся подальше Аню:
– Дурила! Ты хоть знаешь, кто такие готы?! Это же сектанты! Они по кладбищам ходят и шабаши с оргиями устраивают! Они кошек режут!! Они жизнь ни во что не ставят и смерти поклоняются! Да они же страшные!! – завыла она на одной ноте.
– Ничего подобного! – Анька решительно возразила. От факта, что ее да перебили, да еще и возражать пытаются Леночка закрыла рот и захлопала глазами. Я тоже удивленно вытаращилась на любительницу теперь уже не только вампиров, но и готов. Анька встала на кровати в полный рост и уперла руки в бока. – Готы – это такая же субкультура, что и всякие реперы и рокеры! И они имеют свою философию, как и остальные, и она очень глубокая, затрагивает такие вечные понятие как жизнь и смерть! И все россказни о них – бред! Никакие они не сектанты, это вообще другая каста людей! И Андрей любит кошек и он совсем не страшный!! Он хороший, правда! Он даже классику слушает! – судя по накалу страстей, последнее Аню особенно покорило, а донельзя возмутило предпоследнее.
Ничего себе, эмоциональный монолог... Ни я, ни, похоже, Ленка такого напора от спокойной Ани не ожидали. Из нас двоих первой пришла в себя, как ни странно, я.
– А почему ничего не говорила? – этот вопрос интересовал меня больше, чем остальные. Не могу никак взять в толк: такой напор не возникнет на пустом месте – значит, Анька в своего гота по-настоящему влюблена. Но она обычно делиться таким радостным событием, как новая любовь, со всем миром в целом и со мной и Ленкой в частности.
Девушка засмущалась и села, чинно сложив ручки на коленках и уперев взгляд в пол.
– Я боялась, что вы начнете меня переубеждать. А теперь поздно! – вскинула она полные решимости глаза. Тут я ее начала уважать как человек тоже влюбленный и готовый ради любви идти до конца... Все, у Аньки появился верный союзник. Мы обменялись с ней понимающими и ободряющими взглядами. Ленка, видя такой произвол, задохнулась от ярко прописанного на лице возмущения.
– Да они же... – она беззвучно зашлепала губами, но нашла что сказать: – Они же всякую заунывную муть слушают!
О, это величайшее оскорбление по понятию Ленки. Она оч-чень не уважает всех, кто слушает не то, что она. Правда мы, ее соседки, исключение.
– Неправда! У них хорошая музыка! – тонко возразила Аня, вступая в изначально обреченный на провал диспут... или нет? Кто ее знает, эту влюбленную в гота.
Ленка страшно округлила глаза, встала на одно колено, бухнув на него согнутую в локте руку, в другую отставила вперед в "рогатом" салюте рокеров.
– Лучше русского рока нет ничего, хой!!
Она бы еще тельняшку несуществующую рванула, обнажая бравую грудь.
– Эванесенс рулит! – Анька вновь вскочила и попыталась скрючить пальцы в только ей известной фигуре. Наконец, она решилась и выставила перед собой приставленные друг к другу крестом указательные пальцы.
– Вот и договорились, – подвела итог я.
Они обе обратили на бедную меня горящие священным пламенем истинной веры в свои культуры глаза и одновременно рявкнули:
– НЕТ!!!
– Ну и отличненько, – бодро ответила пустоте, так как эти двое вернулись к диспуту, и больше в разговоре не участвовала. Я легла под одеяло, чтобы их крики были не так слышны и продолжила усиленно думать – что же, все-таки, подарить Леше?
***
Учитывая, что я никому, ничего и никогда не дарила на этот день влюбленных, задача усложнялась... очень усложнялась... очень-очень... Я схватилась за голову и начала мерно раскачиваться. Всю ночь, семь часов я думала о вариантах подарков. Да я даже во сне размышляла об этом! Сказать, что я ничего не надумала нельзя, конечно, вариантов много подобрала и варианты эти цепко держала в памяти. Осталось только отыскать в немаленьком городе подходящие магазины, причем подходящие не только по предлагаемой продукции, но и по моему кошельку...
– Арелина, ну не волнуйтесь вы так, все напишете! – Я подняла голову. Рядом стоял Агроном – после короткого разговор с Лешей препод что-то подозрительно хорошо начал что ко мне, что к парню относиться – и смотрел на меня несколько сочувствующе. Потом опустила голову и уставилась бараньим взглядом на листок перед собой. Ах, ну да, у нас же проверочная... Совсем забыла. До чего докатилась...
Вздохнула, согласилась с Агрономом, что да, напишу. Препод кивнул и пошел дальше, зорким взглядом выискивать списывающих-смертников. Постаралась затолкать размышления подальше и поставила приоритетом учебу. По охране труда мне нужен автомат, так что...
Вопросы спросила у сидящего позади старосты. Сидел он там не просто так. Некоторые люди, которые смылись по загадочным делам после первой же пары, вверили мою охрану Нику, как одному из самых близких друзей. Вот уж не заметила, и когда они настолько успели подружиться... Ник и Леша перекинулись на переменке парой слов, первый серьезно кивнул, второй улыбнулся и испарился. А староста переместился на парту позади и зорко следил за моими редкими перемещениями, слишком серьезно восприняв "возложенную миссию". Несколько раздражало... Ну что может со мной случится?! Ага, враги нападут. Несуществующие! Хотя нет, у меня же есть один враг – исчезнувшая Лошадь. Исчезла она, кстати, совершенно незаметно. Просто после того запоминающегося случая не пришла на следующий день и все. Как и на после следующий, и так далее. Группа перешептывалась, многие строили догадки: некоторые были связаны с Лешей – что он, якобы, что сделала такое, из-за чего девушка не смогла даже шагу ступить в универ. Только предположившую такое блондиночку подняли на смех, к моему большому облегчению. Никто не верил, что Алекс способен на такое. "Нет-нет, кто угодно, только не он!" – замахал руками Ник, и его поддержали.
Вот и хорошо... Не нужно никому, кроме Леши, Лошади и меня знать правду.
Так, все, забыть, забыть!
По истечении двадцати минут альбомный лист был полностью исписан, и я собой гордилась. Все наши предметы связаны, и волей случая в курсовике по архитектуре зданий позавчера печатала как раз по этой теме, вот и запомнила. Агроном одобрительно цокнул языком, принимая работу, и я с чувством выполненного долга принялась размышлять дальше.
Итак, вот что я пока надумала.
День Святого Валентина, День Всех Влюбленных, в который по всему миру признаются в своих чувствах. Пока все идеи можно разделить на две категории: первая – символичный подарок, но такой, чтобы не казалось, что он так, символический; вторая – что-то мужское. Как под первую, так и под последнюю попадало ну очень много вариантов. И почти все я собиралась тщательно обдумать после пар.
Как раз Леша ушел, так что ни перед кем не придется выкручиваться, куда я, человек в принципе не гуляющий, намылилась. Нужно пользоваться моментом! Тем более что времени осталось всего ничего.
Только вынужденный охранник, в задачу которого, оказывается, входило еще и доведение меня до общаги, едва весь план не сорвал. Уперся рогом, и все тут!
– Никит, ну пожа-алуйста! Отпусти меня одну! – как можно жалобнее протянула я раз в третий, умоляюще сложив руки и пританцовывая на месте. Все же на улице очень холодно.
Охранничек, решай быстрее, на нас уже люди косятся! Да и я скоро в ледышку превращусь.
Парень выразительно закатил глаза.
– Лекс мне голову снимет, – устало пробормотал он. Вот, устал! Я обрадовалась. У него ведь и своих дел полно, кроме как за какой-то девчонкой следить! Вот на это я и решила давить.
– Ну Никит, он ведь даже и не узнает ни о чем! – как можно убедительнее внушала я после длинной речи о том, какой же староста занятой и как всем срочно нужен.
– Поверь – узнает, – мрачно отозвался парень, но уже колеблясь. Та-ак, еще немного поднажать!
Замотала головой.
– Не узнает! – Ник скривился и, полуобернувшись, попрощался с каким-то здоровяком, выходящим из ворот. – Ему никто не скажет! Вообще никто! – Видя, что слова мало действуют, решила добить только что пришедшим голову аргументом: – А если что, вали все на меня! Мол, убежала, даже не заметил. А?
Ник откровенно колебался между "долгом" и желанием побыстрее оказаться в общаге. И склонился к последнему. Ура! Я с готовностью рванула вперед, едва только парень великодушно разрешил мне гулять на все четыре стороны, образно, конечно.
Поиск подарков начала с центра города – там располагались самые обширные и популярные торговые комплексы.
В общагу я пришла злая, уставшая и замерзшая до нечувствительности всего того, что ниже плеч и коленок. А главное – так ничего и не купившая. Я обегала/объездила чуть ли не половину города – знакомую половину. Сколько пересмотрела витрин и их содержимого – не сосчитаю, как ни постараюсь. В голове все перемешалось, а перед глазами еще пестрят этикетки разнообразных бутылочек, над которыми столько страдала, с отчаянием выбирая между набором для чувствительной кожи и нормальной. В косметический я заглянула уже от отчаяния, когда так ничего и не выбрала в нескольких – десятков, угу – сувенирных, паре магазинов сюрпризов, и в одном, но огромном центре «Все для мобильников», где долго разглядывала подвески и чехлы для телефона. Вот только они оказались все какие-то... женские, что ли, или недостойные для такого крутого телефона, как Лешин. А еще я очень четко поняла: не зная, что может нравиться парню, подарок подобрать невозможно. Всякие глупости с сердечками – не в счет. И единственный человек, кто может знать ответ на этот вопрос – Мари.
Наверное, она меня уже видеть не может... Что-то тенденция намечается – когда у меня возникают проблемы, так сказу бегу к сестре Леши. Не есть хорошо. Мне стыдно и все такое, но делать нечего.
Если бы только парень не представлял собой сплошную загадку...
Из комнаты двадцать восемь слышались крики обезумевших обезьян и топот достойный слоновьего племени. Рука, занесенная чтобы постучать, замерла на полпути, однако я решилась и постучала. Знаю-знаю, наглая. Но время работает против и вынуждает нагло поступать. Крики стихли, а топот направился к двери, которая распахнулась, открывая лохматую, но светящуюся радостью Мари, да так ярко, что впору очки надевать. Девушка деловито осмотрелась и втянула меня, схватив за руку, внутрь. А там уже сжала в медвежьих объятиях, топчась на одном месте и переваливаясь с ноги на ногу. Голову мою прижали к пышной груди, так что, отойдя от шока, я тщетно пыталась высвободиться и сделать вдох. Чувствуя, как уплывает сознание, в отчаянии захлопала девушку по спине. На мое счастье, Мари все поняла и отпустила меня на волю. Ноги подломились и я бухнулась на какую-то твердую поверхность, потом – это уже когда я надышалась таким сладким воздухом – признанную за табурет. Мари, припевая и прокружившись вокруг своей оси в позе ласточки, уселась на кровать и теперь смотрела на меня, подпрыгивая на матрасе.
Ее соседка слушала музыку в огромных наушниках – она была довольна громка и ее отзвуки доносились до меня – и на странное поведение внимания не обращала, уткнувшись к монитор ноутбука.
– У тебя что-то случилось? – подозрительно спрашиваю, на всякий случай готовясь, если что, вскочить и дунуть к себе во избежание подобных удушающих объятий.
Только сейчас заметила, что девушка сжимала в руках весьма помятый маленький конверт, который сейчас с широкой и абсолютно счастливой улыбкой прижала к груди, радостно взвизгнув.
– Тебе пришло извещение, что ты выиграла миллион евро? – осведомляюсь. Другой причины для такой радости я не могла предположить.
– Намного лучше, Сонечка, – прошептала Мари, вдруг вскочила и заскакала вприпрыжку туда-сюда по комнате. – В сотни, тысячи, миллионы, биллионы раз лучше! – прокричала она и принялась напевать заводную песенку, очень подходящую под ее прыжки.
Соседка мимолетно покосилась на скачущую и опять уткнулась в ноут. Похоже, она не сильно была удивлена.
– А-а-а... – многозначительно выдала я, ничего не понимая, но задумываясь, что в последнее время мои знакомые ведут себя как-то... по-сумасшедшему. Причем неожиданно так, р-раз – и все. Это эпидемия?
Тут она замерла и ударила кулаком по ладони.
– Точно! Нужно же ему сказать! – и бросилась к сумке, в ней с трудом отыскала телефон. Пальцы так и запорхали над клавишами. Пару секунд – и она уже прижимает мобильник к уху, отстукивая какой-то ритм ногой. – Лекс, сейчас же бросай все свои дела и дуй к своей обожаемой сестре, у нее есть кое-что интересное! – Помолчала. Удивленно вскинула брови. – Ничего не знаю, сказала дуй – значит дуй! Твои дела подождут. Поверь, эта новость тебя обрадует не меньше, чем меня. Нельзя, сюрприза не будет! – наставительно. Выслушав, видимо, ответ брата, девушка ехидно захихикала. – Не пожалеешь, не волнуйся. – И отключилась. Попрыгала еще какое-то время, а потом вновь уселась на кровать, устало вздохнув. И наконец вспомнила о своей немного прифигевшей гостье.
– А, Соня! – весело воскликнула она. Только не надо говорить, что Мари только что меня заметила. Да вроде не так... до этого же разговаривала, вполне осознавая с кем. – Ты что-то хотела?
Я встрепенулась и покаянно закивала. Предыдущую вспышку веселья решила сделать вид, будто забыла. Тем более, меня это не должно касаться...
– Я к тебе по какому вопросу пришла, – начала издалека.
– А по какому – забыла? – хихикнула Мари.
– Да нет... – сбивчиво протянула. – Вроде пока помню. – Девушка была само внимание. Стала похожа на саму себя, а не на безумного ребенка, и это меня приободрило. Ну сложно мне что-либо у посторонних людей просить! – Мари, мне для Леши подарок нужно выбрать! Ты ведь его знаешь его всю жизнь, знаешь, что ему нравится и не нравится, помоги! – взмолилась. – Мне больше не к кому обратиться, а сама я какую-нибудь хрень куплю! А я не хочу хрень, хочу что-то подходящее и запоминающееся!
Девушка дослушала... и опять засмеялась.
Вроде ничего такого смешного не сказала...
– Ну вы просто два сапога пара! Вчера Лекс пришел меня мучить насчет подарка тебе, сегодня – теперь вот ты.
В груди потеплело. Значит, Леша тоже что-то готовит?.. Я разулыбалась и нахмурилась почти тут же. Раз так, тем более нужно стараться!
– А... ты ему что? – осторожно интересуюсь. Мари пожала плечами.
– А я ему напредлагала всего, что возможно преподнести девушке, он выслушал, разозлился и, сказав, что все это бред и глупости, ушел думать сам.
– Вот как, – честно говоря, я немного разочаровалась. Так хотелось получить хотя бы маленький намек!
– Лекс обосновал, что все предложенное слишком обыденно и для тебя не подходит, – с потрохами сдала брата Мари. Настроение скакнуло вверх, и я с непонятным "игу-у-у" почувствовала, как растекаюсь млеющей лужицей с подернутой знакомой розоватой дымкой взглядом на сказавшую такую замечательную вещь девушку.
Наверное, взгляд получился несколько обожающим...
Девушка довольно улыбнулась и... вздохнула с резко посмурневшим лицом. Лужица хлопнула глазами и решила превратиться в человека, потому что такие изменения ей показались подозрительными.
– А вот насчет подарка брату, тут все намного сложнее. – Девушка вздохнула. Тонкие пальцы начали вытаскивать маленькие петельки махрового покрывала, а сама Мари внимательно наблюдала за процессом. – Алекс ненавидит подарки. Стоит только заикнуться о них, все – брат страшно злится, а потом и вовсе пропадает, появляясь буквально на минуту, чтобы вручить свой подарок, и возвращается на следующий после праздника день. Хоть он и не любит их получать – дарит всем и всегда. – Она замолчала и после паузы исправилась: – Почти всем.
– А почему так? – тихо спросила. Слова Мари запали в душу, они так и крутились в голове с той же отстраненно-унылой интонацией, с какой были сказаны. И, отчего-то, стало больно.
Девушка мотнула головой.
– Не могу сказать. Это не моя тайна.
Тайны, тайны... Пусть я становлюсь ближе к Леше, эти тайны все прибавляются и окутывают парня еще более плотным и непроницаемым коконом.
О, вот и источник тайн пришел. Запыхавшийся, раскрасневшийся, будто бы бежал. На капюшоне, плечах и рукавах посверкивают уже тающие снежинки – значит, на улице опять снег пошел, а ведь Гидрометцентр уверял: "больше не будет!" Подняв руки – "Опять без перчаток!" – проворчала про себя заботливая мамочка Соня – парень скинул капюшон, и я замерла от смеси крайнего восторга и умиления. Только два раза видела, как он щеголяет с хвостиком, маленьким таким, с завивающимися в колечки кончиком. Прикольный такой, милый... Вот и теперь парень забрал волосы в хвост, но не только их – прямую челку он тоже убрал, заколов наверх. И я имела удовольствие любоваться идеально правильным лицом с четкими, немного резковатыми чертами... Эта резкость проявилась только сейчас, когда лицо Леши лишилось смягчения в виде пусть и легких, но кудрей. Усиливали резкость низкие брови вразлет, которые обычно скрыты челкой. Вообще Леша сильно преобразился. И сейчас как никогда ему бы подошел тот увиденный в спортзале презрительный и снисходительный взгляд, высокомерная усмешка... Весь такой плохиш...
Эффект "мороженного" в этот раз стал еще круче. Растаивание до лужицы произошло за секунду.
– Соня? – удивился он. Я ответила протяжным "Ах-ха" и постаралась не начать пускать слюни. Зеленые глаза переместились на оживившуюся сестру. – Ну, из-за чего такая спешка? – со сдерживаемым раздражением. Его я очень легко различила. – Ты хоть знаешь, откуда мне пришлось мчаться?
Девушка вскочила и подбежала к брату, расстегнув тому курточную молнию, и начала стягивать верхнюю одежду. Леша стоял спокойно и не сопротивлялся, только продолжал вопросительно смотреть. Куртка была стянута и Мари затолкала парня к своей кровати. Усадила того рядом со мной и встала напротив, такая довольная-довольная.
И когда только успела взять то письмо?
– Ничего страшного. Все твои дела неважны по сравнения с этим! – девушка помахала перед Лешиным носом конвертом. Тот, нахмурившись, проследил за перемещениями светлого прямоугольника, словно пытался понять, что это вообще такое.
– Конверт, – искривив губы, сказал парень. – Мятый. Ты что с ним делала, Мари?
– Читала! – девушка показала язык. – Что и тебе советую сделать. – Она протянула письмо брату. Тот, помедлив, взял его, изучил лицевую сторону – там, где адрес написан – и только потом заглянул внутрь. На свет был вытащен сложенный вчетверо белый лист, какие еще в принтеры пихают, и довольно большое фото. Темноволосая женщина с удивительно теплыми глазами. Возраст не определишь сразу, но между тридцатью и сорока точно.
Фото затряслось. Нет... тряслись пальцы, сжимавшие его. Леша выглядел ошарашенным и каким-то потерянным. Несколько судорожно развернул письмо. Его внимательный взгляд забегал по строчкам. Каюсь, любопытство заело и я тоже глянула. Это была распечатка, какие вкладывают в различные досье: ФИО, год рождения, адрес проживания и тому подобное. "Ильичева Олеся Павловна" – вот что значилось в трех первых строчках.
Взволнованный парень перечитал письмо несколько раз. Долго вглядывался в фото. И после поднял взгляд на сестру.
– Мари... Это она, да? – прозвучало с отчаянной надеждой и боязнью. Девушка улыбнулась.
– Да, Алекс. Рик все-таки нашел ее и сразу же отправил письмо, – зашептала она, будто лишилась голоса. Глаза Мари подозрительно заблестели и... она заплакала, закрыв лицо ладонями. – Мы не зря приехали сюда, Лекс... не зря...
Парень быстро встал, шагнул к сестре и обнял ее. Так они и стояли. Мари беззвучно плакала. Леша молчал и гладил ее по голове, но через какое-то время заговорил:
– Все хорошо, Мари, – успокаивающе. Положив руки девушке на плечи отстранил ее, заплаканную, и встряхнул. – Ну же, чего ты ревешь? Радоваться надо! Мы же нашли ее, сделали то, что так давно хотели!
От этих слов девушка как-то разом приободрилась. Даже улыбнулась и принялась стирать мокрые дорожки с щек.
– Я радовалась! – оправдалась она. – Сначала. Потом пришел ты и... – она икнула и испуганно зажала ладошкой рот, а Леша засмеялся.
– Вот и давай радоваться и дальше, – с энтузиазмом предложил он.
Не знаю, но я почувствовала себя совершенно лишней. И решила тихо уйти к себе, чтобы не мешать. Да и не видеть чтобы. Несколько больно осознавать, что к жизни человека, тебе небезразличного, ты не имеешь никакого отношения.
Осторожно встала, чтобы матрас не скрипнул, и постаралась максимально незаметно обогнуть Лешу и Мари, но снесла задницей что-то с тумбы. И это что-то со звоном упало на пол, привлекая ненужное внимание. Я выругалась про себя. Слониха! Они оба посмотрели на упавшее – это оказались духи, вроде как, хорошо хоть что не разбились! – потом на меня. Мари продолжала тереть тыльной стороной ладони глаза, Леша счастливо улыбался, прямо как его сестра недавно.
Парень отпустил сестру и развернулся к притихшей мне.
– Это куда ты собралась? – со смешинкой поинтересовался он, и не успела я ответить, как Леша подхватил меня под мышки, легко вздернув с пола и закружил, да с такой силой, что тело мое летало почти горизонтально. Тапки слетели и унеслись куда-то неизвестно куда. А я честно заорала, видя, с какой скоростью мелькает мир. Еще я очень боялась, что задену ногами стены или шкаф и орала еще громче. Только не сразу у меня получилось что-то вменяемее протяжного "ы-ы-ы". А Леша счастливо смеялся, прищурив глаза. Мари возобновила свои скакания, бывало перекрикивая меня, и мелькала вместе с миром. Изувер! Гад! Опусти меня за пол немедленно-о-о!!!
