Текст книги "Солнечный листопад-1 (ч.1-6) "
Автор книги: Елизавета Левченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)
Парня едва видно в темноте, только очертания фигуры, затемненные краски, едва видные наброски лица... все это напомнило о ночи в моем доме, когда Леша спал на полу, утомленный проверками родителей. Такой красивый и... соблазнительный... в смысле, было соблазнение коснуться волос или лица! Замотала головой, придерживаясь за дверную ручку, чтобы не шлепнуться на пол. Нет-нет-нет! Прочь неприличные мысли, прочь!
Он молча шагнул ко мне. К сожалению, отступать было некуда – спина уперлась в дверь. Это только потом, лежа в кровати, я догадалась, что вполне можно было повернуть ручку и спрятаться в комнате. Но увы – тогда мой мозг успешно отбыл, как в последнее время делает часто. Я только вжималась в дверь, тараща испуганные глаза... Как же потом мне было стыдно за свое поведение! Но это потом... Сейчас он сделал еще один шаг, встал близко-близко, буквально в паре сантиметров. Пришлось задрать голову, чтобы продолжать смотреть в его глаза... которых, правда, не особо и было видно.
Секунда, и вот он крепко прижимает меня к себе, оторвав даже от пола. Я совсем перепугалась, но не дергалась. Кто поймет меня, полупьяную?.. Что я тогда хотела? Ничего на утро не смогла вспомнить.
– Запомни, – шепот над самым ухом. Горячее дыхание щекотит шею, хочется и хихикнуть, и выгнуть ее, чтобы стать ближе к этому волнующему дыханию. – Завтра нас ждет долгий разговор, и...
А что будет после "и", я так и не узнала. Невесть откуда выскочивший охранник начал орать и светить в нас фонарем, почему-то в большинстве своем мне в глаза. "Почему не спите?! Какая комната?!" – уши бы зажать, чтобы не слышать больше визгливый голос. Парень мягко оттолкнул меня и подпихнул к двери, давая знаки идти, а сам начал убалтывать охранника, медленно подходя к тому ближе и переключая тем самым внимание на себя.
Я воспользовалась советом и юркнула в комнату, а дальше – под одеяло.
15
Наша «Мисс Красота», или теперь по-простому – Лошадь, решила объявить мне полноценную войну. Но пока начала с меньшего. Лошадь вольготно расположилась за последней партой первого ряда. Моей партой. И развалилась так, словно не на стуле умостила худосочный зад – а на троне. Впечатление усиливало надменное выражение, поворот головы профилем, вздернутый нос и высокомерно-превосходительный взгляд на окружающих. Подарить ей, что ли, корону... розовенькую, с перышками, как «принцессам» из детсада. Пусть ребенок потешится.
На нее косились, кто украдкой, кто – да, находились и такие – с обожанием рассматривал в открытую. Неодобрение, это самое обожание некоторых – все равно, какие чувства испытывали рассматривающие местную "Мисс", без внимания она не осталась, и этим была ну очень довольна.
Она заметила меня сразу же. Довольно оскалилась.
Аудитория была полупустой, как впрочем и всегда с утра. И Лошадь что, думает, что я сейчас подбегу к ней, встану в позу и начну требовать освободить мое место? Или, печально опустив голову, вообще уйду?.. Тогда еще один вопрос, в копилку к предыдущим – она дура, или только прикидывается?
Я пожала плечами и направилась на "Камчатку" третьего ряда и разместилась там. Лошадь полыхнула глазами, и будь вместо них лазеры, бедная я превратилась бы в решето. А так... так я просто отвернулась и перестала обращать на нее внимание. Только продлило это, как и подозревала, недолго. Изящный перестук каблучков и в мою – временно – парту уперлись пальцы с ухоженными ког... ногтями. Догадаться, кто их обладатель, было несложно.
– Ты заняла мое место, – мелодично пропела Лошадь.
Я иронично выгнула бровь.
– А мне казалось, ты уже приметила себе местечко около окна.
Она меня бесила, настолько искренне и сильно, что я совсем позабыла о своем недавнем страхе... "Точнее, не позабыла – а отодвинула его на задний план", – прислушавшись к себе, поправилась. Да и если бы Лошадь хотела устроить мне глобальные проблемы – она бы это уже давно сделала, не тянула до последнего и не играла в детский сад ясельную группу.
И в очередной раз я удостоилась чести лицезреть, как красивое и ухоженное лицо Лошади покрывается совершенно некрасивыми пятнами и перекашивается от злости.
Но она смолчала. Решила сохранить впечатление ангела во плоти... для тех немногих, кто в это продолжает верить. И оставила меня, наконец, в покое. Наивная я подумала, что Лошади просто надоело сверлить взглядом мой затылок... Не-ет, это просто в аудиторию вошел Леша, как всегда сияющий и улыбающийся, и Лошадь мгновенно развернулась и поскакала к нему. Я подняла книгу на уровень глаз, и наблюдала за двоицей поверх корешка. Да и не только я: по крайней мере треть сидевших замолчали и повернулись к ним. И эта треть, как раз, и была свидетелями отказа в больнице. Многие предвкушали – это было видно по лицам – как перед ними еще раз опустят местную "Мисс". А всегда так – более слабые боятся сильнейшего, но никогда не упустят момента стать свидетелями его слабости. Как и сейчас.
Лошадь картинно перекинула свою гриву с груди на спину, увы, лица ее не было видно, так что сказать с уверенностью, какое выражение на нем светилось – не могу. Но предположу, что – смесь невинности и скромности, приправленное намеками опытной соблазнительницы. Лицо Леши оставалось доброжелательным, и не изменялось ни на йоту.
– Привет, – растягивая "е", томно протянула Лошадь. – Я вижу, тебя уже выписали? – Ее грабли как бы невзначай коснулись рукава парня и побежали вверх, к плечу. Против воли из горла вырвался набор звуков, хоть и непонятных, зато очень точно передающих глубину моего возмущения. И вновь спряталась за книжкой, едва не разрушив маскировку.
Парень повел плечом, вроде как случайно сбрасывая руку и не меняя лица, словно ничего и не произошло, ответил с улыбкой:
– Как видишь.
Улыбка пропала и парень попытался обогнуть вставшую посередине прохода "Мисску", но она мягко заступила ему дорогу.
– А как ты себя чувствуешь? – ее голос стал ниже и чувственнее – ну, это так говорят парни обычно. Для меня эта "чувственность" звучала хрипло и каркающе, как у простывшей вороны. – До сих пор не... – Лошадь приподнялась на носочки и легко дотянулась до уха парня, видимо, прошептав персонально ему последовавшие за "не" слова. И кажется, я догадываюсь, что именно... "Не нужна ли тебе помощь" – или что-то в этом роде. Знаю я, какую помощь она имеет в виду!
Я приметила, что собственные пальцы сжали книгу до побеления, и попыталась расслабиться, но увы. Меня очень сильно напрягала эта ситуация. Эта Лошадь. Эти ее гребаные намеки! И эта молчаливая доброжелательность парня.
Неужели... он к ней что-то чувствует? В груди что-то оборвалось и ухнуло вниз, даже не в пятки, а куда-то под землю. Мир на какое-то время поблек еще сильнее, даже краски Леши потускнели... Но вот я сморгнула, все пришло в норму, и я уверила себя, что быть такого не может. Если бы что-то чувствовал – ответил на намеки, парень ведь не слепой! Игнорирует – значит безразлична! Ноги под партой начали приплясывать, и я совсем не собиралась их удерживать. Все равно никто не видит!
– Спасибо, но не нужно себя так напрягать, – дружелюбно откликнулся парень и, воспользовавшись ступором Лошади – ага, мало тебя отшивали!! – обогнул ее и уселся за заднюю парту. Пробежав глазами по рядам, встретился со мной глазами, расплылся в широкой, еще более яркой улыбке и махнул рукой, подзывая к себе. Я округлила глаза, очень хорошо, еще раннего утра, помня прошедший вечер, и помотала головой. Лошадь, которая как раз за пару секунд до этого обернулась, довольно оскалилась. Думаешь, из-за тебя не пересела, дура? Она решила еще раз подкатить к Леше... Нет, ну вот же настырная! Так бы и треснула по темечку вот этим талмудом на столе у препода. А вдруг мозги на место встанут?.. Но к сожалению, это неосуществимо. Почему? Да потому что под ухоженными лохмами и черепной коробкой – абсолютная пустота, безмозговое пространство.
Лошадь подсела на свободное место, продемонстрировав парню свою повешенную на спинку стула сумку.
Прозвенел звонок. Надежды Лошади рухнули вместе с ним, потому что Леша решительно встал и, даже не обернувшись на поджавшую губы Лошадь, направился ко мне. Облюбовал соседний стул и приветственно поднял ладонь. Я отодвинула стул самой стенке, только после этого кивнула и с сильно забившимся сердцем уткнулась в учебник.
Строчки плыли перед глазами, буквы складывались в непонятную абру-кадабру, а глаза так и норовили скоситься на соседа. Сосед смотрел вперед и вроде как ничего не замечал.
В очередной раз покосившись на это золотоволосое скопление обаяния, тоскливо вздохнула. Ну какая учеба, когда он рядом сидит?
Как в воду глядела – никакая. И убеждалась в этом на протяжении всего учебного дня, благо, он должен быть коротким. Когда наступила перемена, рванула на первой космической прочь. Это на всякий случай. А вдруг парень решит меня преследовать? Нет, понимаю, это мой бедный мозг переклинило и он стал настолько подозрительным... Но лучше я его послушаю, чем здравый смысл.
Первая переменка была успешно пересижена в холле, среди скопления народа и убойного гвалта, от которого барабанные перепонки грозили вот-вот лопнуть. На следующей паре было занято место рядом с Анькой. Только она, почему-то, отдарила меня странным взглядом, но ничего не сказала. Ну и ладно. Мало ли, что там у нее могло случиться, а в чужие дела я почти никогда не сую нос. Парень болтал с Ником, и на меня не обращал никакого внимания. Я расслабилась и обругала себя за обострившуюся манию преследования. И начала записывать что-то в тетради, даже вникая в то, о чем распинался перед доской преподаватель.
В общем, настроение под конец пар было хорошим, можно даже сказать, чуточку отличным... как-то так. Абсолютное спокойствие внутри, сердце бьется ровно – благодать. И пусть немного грустно... Ничего, пройдет.
Лавируя в людском потоке, добралась до гардероба, честно отстояла очередь за курткой и направилась к выходу, застегиваясь на ходу. Все внимание было сосредоточенно на "молнии", и поэтому я не сразу заметила вышагивающего рядом Лешу. А когда заметила, округлила глаза, отпрыгнула в сторону, чуть кого-то не сбив и не растянувшись на полу, когда меня пихнули в ответ. Золотоволосый был тут как тут, и придержал меня на локоть. Смущенно поблагодарила, про себя крича на саму себя за идиотское поведение. Он улыбнулся, сердце перекувыркнулось и забилось чаще. Руку высвободить не удалось – я постаралась сделать это наиболее мягко, – парень держал ее крепко, и повел меня на улицу. Не спорю, так было даже удобно – давно, еще с осени, которая казалась сейчас такой невыносимо далекой, словно привет из другой жизни, я поняла, что парень имеет удивительный талант проходить через толпу очень аккуратно, так, что никто не задевает его и он отвечает взаимностью. Когда Леша держал мою руку, его талант распространялся и на меня. Толпа словно раскалывалась на две части, образовывая коридор, по которому мы и шли.
Во внутреннем дворе тут и там располагались кучки студентов: кто вышел подымить, кто вышел подышать свежим воздухом – хотя, какой он свежий, рядом с курящими? – а первокурсники устраивали чуть в отдалении, возле первого корпуса, снежные бои. Вот куда бы я ни за какие коврижки не пошла. Прямо напротив входа, приплясывая в новеньких сапожках, где упор шел не на теплоту, а на красивость, дыша на замерзшие пальцы в тоненьких тряпичных перчаточках, стояла никто иная, как Ленка. Ветер вперемешку со снегом раздувал полы подбитого мехом плаща, обнажая ее коленки и край короткой юбки. Девушка от этого крупно содрогнулась и приобняла себя за плечи. Опять она вырядилась в эти негреющие тряпочки! Ну неужели так важно выглядеть модно, но мерзнуть на двадцатиградусном морозище?
Ленка заметила застывшую меня, на ее лице промелькнуло облегчение вперемешку с некоторой радостью, и девушка зацокала каблуками в мою сторону. И едва не навернулась на раскатанном снегу, громко и непечатно выругавшись. У стоявших рядом мажоров улыбка застыла, превратившись в маску. Конечно, такой непорочный ангел по внешности и выражается как полноценные панк... Мальчики просто не знают, что именно он и прячется за миловидной внешностью.
– Вот!! – заорала она, размахивая у меня перед носом какой-то бумажкой. Пришлось сконцентрироваться на быстро мелькающей бумажке, чтобы разобрать, что это вообще такое.
Очередное громкое название, а на заднем плане какой-то бугай сжимает пулемет, или что там еще, и с перекошенном в крике лицом настоящего мачо поливает огнем злобных вражин. Леша разглядывал ее тоже, наклонившись к моему плечу.
Я смекнула, что Ленка хочет и тяжело вздохнула.
– Не вздыхай! – строго сказала девушка, запихав в карман бумажку, и активно потерла ладони друг от друга. – Я этот фильм с весны жду, а сегодня премьера! Такой классный, в 3D, тебе понравится обязательно! – Я ее восторга не разделяла и никогда разделять не буду, что и выразила еще одним глубоким вздохом. – Ты обещала! – напомнила Ленка, сдвинув бровки.
– Да помню, помню...
Тут Леша решил напомнить о себе и на идеальном английском что-то выдал. Ленка вскинулась, как охотничья собака, покивала и повторила тот же самый набор бессвязных английских букв. Хотя, не совсем бессвязный – я смогла разобрать одно знакомое слово: "вар" – война. Эти двое с понимающими улыбками обменялись именами каких-то иностранных актеров, и Леша выразил желание пойти с нами. Мои возражения если кто и услышал, то сделал вид, что не заметил. Пришлось тащиться на буксире за воспрявшей Ленкой, которую никакие наледи и тонкие каблуки не могли остановить.
***
– Девушка, ведите себя прилично! – возмутилась дамочка по ту сторону стекла.
– Я тебе сейчас... прилично... засуну... что б не...! – прорычала Ленка, едва не засовывая голову в окошечко, явно для такого не рассчитанное.
– Да я сейчас охрану вызову! – дамочка вскочила со своего стула и отступила к стенке.
– А я тебе сейчас стекло раскрошу и в... врежу, – в ответ доброжелательно пожелала девушка.
– Охрана-а-а-а!!! – заголосила дамочка.
– Ну, я тебя предупредила. – Ленка распрямилась и, прищурившись, замахнулась подозрительно бряцнувшей сумкой... Но ее руки были вовремя прижаты к телу, в рот запихнут ее же шарф, тяжеленная сумка – она внутри что, кирпич спрятала? – отобрана, а сама брыкающаяся и извивающаяся девушка быстро утащена в один из служебных коридоров, который располагался метрах в десяти от касс.
– Лена, ты с ума сошла?!
Леша убрал руки и отскочил в сторону, без труда уворачиваясь от размашистого маха девушки. У моей соседки был такой вид, словно она сейчас огнем дыхнет как заправский фантастический дракон. Причем, дыхнет на нас.
Ленка выплюнула шарф, опустила глаза, выдохнула... и, кажется, успокоилась. По крайней мере, жест, которым она поправила пожеванный шарф более выгодной стороной, был вполне так спокоен.
– А что я? Эта дура сама виновата, что продала забронированные места! Мне что, возмутиться нельзя было? – пробурчала она, рассматривая шарфик.
– И то, что ты устроила, было простым возмущением? – скептично протянула я.
Девушка подняла голову и непоколебимо уверенная в своей правоте, кивнула.
А все начиналось вполне даже хорошо...
Ленка никогда не приходила неподготовленной в кино. Обычно о понравившемся фильме она узнавала все, что только можно было: от состава актеров до расписания всех городских кинотеатров. Этот раз не стал исключением. Ленка точно знала, во сколько начнется сеанс, даже более того – она забронировала два билета, так что неслась вперед на крыльях любви, полностью уверенная, что через десять минут она точно насладится так долго ожидаемым – она в автобусе об этом мне все уши прожужжала – фильмом.
Перед кассами выстроилась многорядная толпа, до самого эскалатора – это метров двадцать, а то и больше. Ленка, а за ней я – мою руку она не отпускала еще с универа – и Леша за мной, замыкая процессию. Соседка резво растолкала возмущающийся народ и вся такая радостная приникла к окошечку кассы, громко требуя продать забронированные ранее места.
Но тут пришел облом и жестоко обломал поклонницу "хороших боевичков". Оказалось, что за двадцать минут до начала показа со всех забронированных, но не выкупленных мест, снималась бронь, и они продавались желающим. Все это и высказала нормативно-вежливым тоном кассирша. И дежурно улыбнулась, обращая взгляд к следующему потенциальному зрителю. Только вот она не знала, что такое Елена Абинкова в гневе. А Ленка была гневе, быстро переходящем в ярость. А я вот знала, что это такое и поспешила высвободить руку из стальной хватки соседки.
Ленка состроила вежливое-вежливое выражение лица, переспросила, получила тот же ответ, поинтересовалась, нельзя ли купить другие, раз эти уже проданы. От таких слов я поперхнулась и округлила глаза. Видно, желание посмотреть этот фильм у девушки было настолько сильным, что она решила не устраивать великое побоище сразу же. И получила ответ, что все на сегодняшний день, увы, распродано.
"Все-все?" – показывая у улыбке кончики зубов, спросила Ленка. Только хорошо знающие ее, а я к таким людям причислялась, знали, что девушка обычно улыбается не разжимая губ, а если это происходило, то все – абзац, прячьтесь люди, сейчас рванет.
И рвануло. Неосторожно похлопавших девушку по плечу и нахальным тоном попросивший побыстрее разбираться со своими делами, согнулся пополам от точного удара в солнечное сплетение. Чтобы успокоить возмущенно взволновавшуюся толпу хватило одного разъяренного взгляда. Потом Ленка обернулась в кассирше, нежно улыбнулась и резко подалась вперед.
"А теперь быстро дала мои билеты, или я за себя не отвечаю", – нежно пропела она. Кассирша побелела, даже не различая цветов это было видно, и возмутилась: "Девушка, что вы себе позволяете?"
Ну а дальше события развивались своим чередом...
Леша все это время стоял за моей спиной с насмешливой ухмылкой – его, похоже, развитие событий забавляло. Меня не приплетать, я вообще вжалась в парня и молилась, чтобы все поскорее прошло, и прошло хорошо, без охраны, милиции и прочего. Как же хорошо, что мои молитвы были услышаны!! Ни те, ни другие в наш закуток не заглянули.
Ленка вдруг закрыла лицо руками.
– Что делать? Я же настроилась уже на просмотр, вон даже свидание отменила! – глухо прозвучало. В груди шевельнулось сострадание и понимание. М-да... раз она даже одну из своих многочисленных свиданок отменила, это очень много значит.
– Лен, – я успокаивающе погладила ее по плечу. – Ну, не расстраивайся.
– Можно и на что-нибудь другое пойти, – вынес предложение прислонившийся в стене Леша. И я его едва не расцеловала за прекрасное предложение. И, конечно, покраснела от таких мыслей.
– На что? – саркастически спросила соседка.
Парень пожал плечами. Я решила ответить за него.
– Ну, можно сбегать к табло и посмотреть! – Боже... что не сделаешь, когда тебя нестерпимо грызет сочувствие и совесть. Даже энтузиазм проснется от долгого сна...
Ленка заинтересованно приподняла лицо над ладонями. Я решила воплотить в жизнь свое предложение.
– Смотри только фантастику, боевики или ужасы! – крикнула мне в спину. А я передернулась. Уж что-то, а ужасы никогда и ни за что не выберу. С детства их боюсь... просто моя драгоценная мамочка решила показать доченьке классику ужастиков, как сейчас помню, фильм назывался "Кошмар на улице Вязов". Спать после просмотра я не могла с неделю – все казалось, что из одеяла и стен вот-вот вылезет облезлая рука с длиннющими когтями, и схватит меня за ногу.
Народ, похоже, недавний инцидент забыл или просто не узнал меня. Очередь была все такая же, может даже и подросла.
Заучив мелькающие на табло, подвешенном над кассами, названия фильмов, пошла обратно и перечислила их все Ленке. Она подумала, и отрезала, что "Все хрень, смотреть нечего!"... разве что кроме одного единственного ужастика... Я обмерла и, заикаясь, начала ее отговаривать. Но соседка продолжала с задумчивым лицом припоминать какие-то детали ужастика, все больше находя в них плюсы. Меня слушали? Нет. Оглянулась с мольбой на парня, а он... он взял и согласился! Гад!!!
Мамочки... меня взяли под ручку и повели в сторону залов, парень пообещал, что он-то билеты стопроцентно достанет, Ленка ему поверила и пошла в сторону. Я едва переставляла вареные ноги. В голове ни одной мысли, ужас сковал холодом все внутренности. Ленка, поганка, как будто не знала, как я переношу ужастики, и спокойно сдала с рук на руки подбежавшему парню, сама убежала за попкорном, а Леша завел меня в зал и усадил на одно из наших мест. В центре. Что б хорошо все видно было. Ленка прибежала быстро, повручала ведра в этой вздутой кукурузой и довольная донельзя плюхнулась в кресло.
Я повернулась сначала к Леше – этот улыбнулся, к Ленке – она с энтузиазмом пялилась в темный, пока, экран... И решила, что убью обоих после сеанса.
Если доживу до того момента...
А в этом я крупно сомневалась. Если представить мое состояние, как график, которыми нас частенько мучают в универе, получится примерно вот такая картина: планомерное понижение кривой-боязни при обратном отсчете времени. Ноль принимается как крайняя точка, после которой уже начинается паника. А она начнется, едва я посмотрю на экран с минуты три.
Желающие потрепать себе нервы все прибывали, к тому времени, как свет в зале окончательно погас, кажется, были заняты все места. Извращенцы и мазохисты! Будь моя воля, а также отсутствие рядом этого предателя – меня бы давно здесь не было. Да, я предприняла попытку улизнуть, пока на меня никто из этих двоих не смотрит, но увы. Оказывается, смотрели. Смотрел. Один. Внимательно. С улыбкой, которая на меня ну совершенно не действовала... разве что капельку. Посмотрев в его темные глаза, прочитала в них странное ожидание и насмешливость, и... села обратно на свое место. Уж чем-чем, а посмешищем для кого-либо я быть не собираюсь!
Возмущение на немного – пока прокручивалась реклама очередного супер-пупер шампуня и новой модели смартфона – подавило страх. Но только на протяжении рекламы. Она резко перестала орать, и зал на несколько секунд погрузился в тишину. Тихая, тоскливая и пробирающая до вставания волос дыбом музыка полилась из невидимых колонок. На экране был виден только густой туман, из которого вырисовывались очертания полуразрушенных склепов, крестов и унылых, мертвых деревьев... уж не знаю, какого все это "великолепие" было цвета, но в серых тонах, как видела я, происходящее пробирало. Музыка становилась все громче. Камера приближалась к чему-то темному, скрытому за плотной завесой тумана. Все ближе и ближе... сердце испуганно затрепетало, подозревая нечто плохое. Это самое "что-то" оказалось зданием средневековой церкви, с единственным окном на торце здания, и то выбитым. Изнутри наружу вываливались, другого слова не подберу, склизкие щупальца, издавая характерный мокрый и чавкающий звук, от которого утренний полупереваренный бутерброд запросился наружу. Но я мужественно подавила его обратно в желудок.
Камера продолжала приближаться, медленно, со вкусом извращенного садиста, коим и был создатель этой дряни, демонстрируя щупальце из окна и, почему-то, крупным планом запертую дверь. Нет... я знала, почему. Сейчас оттуда точно что-то выскочит!
Раздалось рычание, тут же подхваченное кладбищенским эхом. Чавкание. Камера замерла...
И тут дверь как распахнется! А оттуда как выскочит непонятное, жутчайшее нечто, оно оскалилось и... разорвало на две половинки державшего в лапах человека. Кровь плеснула на экран, щедро сдобренная ошметками кишков и внутренностей.
Я отпрянула назад от этого ужаса, крик комом застрял в горле. Не вздохнуть, не выдохнуть.
Из этого месива под вновь затянувшуюся музыку сложилось название фильма.
Передернулась и отчаянно закашлялась. Завтрак очень неохотно опустился обратно в желудок, но грозил – еще одна подобная сцена, и он точно выплеснется наружу.
Жуткая картинка на экране сменилась вполне безобидной пасторальной: домик возле ручья, утопающий в высокой траве, небо с легкими облаками...
Мамочки... нет, не извращенный садист снимал – а псих, самый натуральный, буйный и опасный для общества!
Как ни странно, дальше меня затянуло. Происходящее было вполне безобидным – симпатичная, а по другому и быть не могло, девушка, ее жизнь: школа, подработка по вечерам, встреча с друзьями... Да-да, все это затуманило мозги, и я забыла, что, собственно, жутик смотрю. Напоминание было, хм, неожиданным. Немного страшным, но больше – тошнотворным. Друга героини, когда парочка шла по темной улице, выстрелившее из кустов склизкое щупальце сцапало за ногу и утащило. Ночь разорвал пронзительный мужской крик, и на остолбеневшую героиню полился дождь из крови и перемолотых в кашу внутренностей... они шлепались на землю с мерзким хлюпаньем. Героиня заорала, и ее крик подхватили пол зала. Я молчала и прижимала ладонь ко рту.
Дальше... а что дальше? Такой "дождик" повторился дома у героини, когда та открыла входную дверь. Опять щупальце. Опять утащило дико орущих людей, которые, кажется, были родителями девушки. А потом ее окатило все тем же кровавым "дождиком". Более обильным. С более четкими деталями, услужливо преподнесенными камерой.
Это была последняя капля. Больше терпеть вот это я не могу! Плевать, что Ленка обидится, плевать, что обо мне подумает Леша – главное, уйти отсюда. Желательно на улицу: подышать свежим воздухом и забыть увиденное как страшный сон.
Подхватив со спинки кресла куртку, буквально полетела к светящемуся в темноте значку с надписью "выход". Просто на экране опять кого-то с криками и тошнотворными звуками разрывали на куски. Дверью чуть не сбила приникавшую в щелке девушку-контролерщицу, чем заслужила ее недовольный взгляд. Вторая смотрела на меня с кривой ухмылкой и пренебрежением во взгляде. Да чихать я хотела на твое отношение! Захлопнувшаяся дверь погасила чересчур громкие, противные звуки и меня окружила относительная тишина. Тихий и далекий гомон людей, легкая музыка, раздающаяся у барной стойки... какое же наслаждение для нервов и истерзанных барабанных перепонок.
Глубоко вдохнула, выдохнула, по примеру Ленки – та всегда подобным образом успокаивалась – приходя в себя. Только ноги сильно дрожали, нормально идти не совсем получалось, и я решила немного посидеть на одном из мягкий диванчиков перед баром. Вот перестанут трястись – выйду на улицу, и там буду ждать Ленку, чтоб ей не кашлялось, и предателя-Лешу. Если к первой я ничего не чувствовала – невозможно на этого человека обижаться, то к последнему – здоровое недовольство. Вот ему-то я все-е выскажу, как только наедине останемся!
Я села на первый же диванчик, опасливо покосившись в окно. Оно заменяло одну из стен и открывало вид на тающий в приближающихся сумерках город... Красиво. Правда, очень красиво. Люблю высоту, особенно смотреть с вышины на что-нибудь. Как сейчас.
Ноги вытянула под столиком и растеклась по кожаной обивке.
"Ты узнаешь его из тысячи" – кажется, так пели когда-то популярные "Корни". Только приближающегося человека я узнаю не по "глазам, голосу и чему-то там еще", а по четким шагам. Не знаю, почему для меня его шаги были какими-то особенными, выделяющимися даже среди топота толпы... Честно, не знаю. Но могу подозревать, что каждая влюбленная девушка легко узнает своего любимого.
Диван немного просел и скрипнул.
– Как ты?
Я повернулась. Вздохнула. Посмотрела на парня, постаравшись вложить во взгляд все клокотавшее внутри возмущение.
– А ты как думаешь? – ответила вопросом на вопрос. – Я терпеть не могу ужастики.
Парень прищурил блеснувшие лукавизной глаза, в свете здешних ламп ставшие ярко-ярко зелеными. Такого цвета обычно молодая трава, на сколько помню из детства.
– Я это уже понял. – И усмехнулся с непонятным выражением. В последнее время я все чаще не могу прочесть на его лице некоторые эмоции, как не могу понять, какой смысл в себе несут усмешки. Но в этот раз показалось, что парень откровенно потешается, и это заставило возмущение всколыхнуться сильнее.
– Мог бы и раньше понять!
– По твоему развившемуся косоглазию? – продолжал усмехаться тот, откинув голову на сидение. Волнистые волосы живописно рассыпались по серо-синей обивке, пара прядей легла на лицо.
Я поперхнулась и отвела взгляд.
– Да ну тебя, – проворчала. Когда он рядом, невозможно долго злиться и возмущаться. На расстоянии – пожалуйста, сколько угодно, но не вблизи. А я пока не хотела сдаваться, нужно сохранить возмущение до общаги, где я устрою предателю маленький "сюрприз". Приду и... и... возьму и что-нибудь пересолю! – пришла в голову прекрасная идея. На большее все равно не хватит духу и решимости. Да элементарно рука не поднимется причинить весомый вред дорогому человеку.
Ну и его тоже! Хочу успокоиться, но какой покой рядом с ним?
– Будешь пить?
Я немного удивилась предложению, но покачала головой. Во-первых, даже ребенок знает, какая в таких местах наценка. Во-вторых, просто не хотелось.
Решительно встала, с сожалением бросив последний взгляд на такой мягкий диван – специально, что ли, их делают такими удобными, чтобы людям не хотелось уходить? – и пошла к эскалаторам. Знакомый топот быстро нагнал меня.
– Куда идешь? – полюбопытствовал парень.
– Воздухом подышать, – кратко ответила я, рассматривая противоположную витрину дискового магазина. Узнала героя, нарисованного на одном плакате и облегченно выдохнула. Этим героем с месяц назад трясла у меня перед носом Ленка и, закатывая глаза, объясняла, как он хорош и как прекрасна игра, которая выйдет после нового года и которую она ждет последние три года. Если бы осталась – провела дополнительный час, тупо рассматривая обложки, пока эта любительница боевичков купит все, что захочет. Одним диском она никогда не ограничивалась.
Но ура! Поход за дисками отменяется!.. только на сегодня. Завтра, уверена, она точно потащит меня за своей драгоценной игрой.
На полпути к эскалатору Леша тронул мою руку, заставляя остановиться.
– Пойдем. – Он тряхнул кудрявой головой в сторону полупрозрачных дверец с размашистой надписью "Служебные помещения". Точно, именно туда мы затащили Ленку и потом успокаивали разбушевавшуюся девушку.
