Текст книги "Восток в новейший период (1945-2000 гг.)"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 93 (всего у книги 113 страниц)
Надо полагать, что позиция Ху Яобана, Чжао Цзыяна и ряда других руководителей, пользовавшаяся, в частности, поддержкой Чэнь Юня, заставила Дэн Сяопина согласиться с объявлением о нормализации китайско-советских отношений. Вместе с тем он оставил в качестве постоянно нависающей над ними угрозы требование признать, что договоры о границе являются «неравноправными», а, следовательно, сохраняется тезис о российском «территориальном долге» Китаю.
В 1980-х годах в КНР произошли большие изменения в деревне. Успех преобразований не только стимулировал проведение глубоких реформ в экономике в целом, но и создал продовольственный, сырьевой, финансовый, социальный базис для политики реформ. Новая организация сельскохозяйственного производства получила название «системы производственной ответственности». К 1982 г. этап экспериментов, в ходе которых были опробованы разные методы, завершился преимущественным утверждением системы «доведения производственных заданий до отдельного двора». Разумеется, это было невозможно без раздела земли «народных коммун» между дворами. Суть «производственной ответственности» состояла в том, что крестьянский двор, получив землю (в ряде случаев те же участки, что принадлежали ему прежде, до коллективизации), заключал контракт с руководством производственной бригады, представлявшим интересы государства. Контракт не ограничивал крестьян определенными формами хозяйственного использования земли, но предусматривал лишь уплату государству сельскохозяйственного налога и продажу государству части урожая. Все излишки, остававшиеся в крестьянском дворе, могли использоваться в зависимости от желаний крестьян и рыночной конъюнктуры. При этом были значительно повышены закупочные цены, и они были тем выше, чем больше сверхплановой продукции сдавалось государству.
Первоначально срок контракта был непродолжительным, но впоследствии, поняв, что это ограничивало инициативу крестьян, власти приняли соответствующие решения, и земля перешла, по сути дела, в наследственное владение или пользование крестьянских дворов. Наряду с этим были разрешены наем батраков, свободные закупки сельскохозяйственной техники (ко второй половине 1980-х годов уже две трети тракторного парка находились в руках индивидуальных хозяйств). Проведенная реформа была не чем иным, как шагом в направлении создания ориентированного на рынок крестьянского хозяйства, ведущегося на арендованной у государства земле.
Главным достижением этой радикальной для КНР земельной реформы было создание возможностей для проявления хозяйственной инициативы и предприимчивости. Результаты не заме тлили сказаться. Начался рост урожайности, что привело к стабильному увеличению сельскохозяйственного производства в целом. За четыре года, с 1980 по 1984 г., производство сельскохозяйственных культур выросло почти на 90 млн. т. увеличившись до 407 млн. т.
Разрешение продавать значительную часть произведенного крестьянами продукта на свободных рынках в качестве следующего вполне логичного шага было следствием смягчения государственного контроля над индивидуальным, а по сути дела частным предпринимательством. Наряду с государственным сектором в промышленной сфере и торговле стали складываться и новые частные структуры в области сначала мелкого, а затем и среднего предпринимательства в деревне и городе. К концу 1980-х годов вне непосредственного государственного централизованного контроля работали уже около половины занятых в промышленности. Иными словами, они трудились на предприятиях, принадлежащих частному сектору экономики. Благодаря новым позитивным процессам во второй половине 1980-х годов было создано примерно 70 млн. новых рабочих мест. Более чем вдвое выросли и доходы горожан. Ежегодный прирост промышленного производства в среднем превышал 10 %.
В бурном росте производства, который инициаторы китайских реформ стремились соединить с рывком в технической модернизации хозяйства, важную роль сыграл и приток иностранных инвестиций и технологий. С целью стимулирования этих процессов стали образовываться «специальные экономические зоны» (СЭЗ), где создавались льготные условия для иностранного капитала.
Наиболее крупной из них стала зона Шэньчжэнь. Используя иностранную технику и технологию при эксплуатации дешевого груда китайских рабочих, в СЭЗ были построены сначала современные предприятия легкой промышленности, затем электроники, продукция которых предназначалась для экспорта. Валютная выручка использовалась для дальнейшей закупки за рубежом оборудования, материалов и технологических новинок.
Главную выгоду от всего этого получали иностранные деловые люди, большую часть которых составляли этнические китайцы, прежде всего, жители Тайваня, Сянгана, а также Южной Кореи. Обогащались и чиновники соответствующих государственных структур, и партийные функционеры.
По вопросу о создании СЭЗ в руководстве Китая существовали разногласия. Дэн Сяопин, Ху Яобан, Чжао Цзыян с самого начала занимали активную позицию в этом вопросе и поддерживали их создание. Чэнь Юнь, напротив, никогда не скрывал своего предвзятого отношения к специальным зонам; он – единственный руководитель Китая высокого ранга, который никогда не посещал эти зоны с «инспекционными поездками».
С наиболее сложными вопросами в КНР столкнулись при решении проблем государственного сектора экономики. В октябре 1984 г. на очередном пленуме ЦК КПК было принято решение о всесторонних экономических реформах в городе, т. е. о необходимости распространить реформу на госсектор. Суть реформы сводилась к сокращению сферы непосредственного государственного управления предприятиями и, как следствие этого, директивного планирования. Цель этого курса заключалась в достижении максимально полного хозяйственного расчета в деятельности предприятий при сохранении государственной собственности.
Предприятия получили значительную экономическую свободу, что предусматривало право распоряжаться имеющимися фондами (при неприкосновенности основных фондов), определять численность занятых, размеры оплаты труда и материального стимулирования, даже устанавливать цены на производимую продукцию. Это сопровождалось переходом управленческих функций от парткомов, в которых главную роль играл секретарь парторганизации, в руки директорского корпуса. Постепенно начался и процесс акционирования государственных предприятий. Все это сталкивалось с почти непреодолимыми трудностями. Повышение производительности труда вело к появлению безработных, а это создавало новые социальные и экономические проблемы.
Проведение в жизнь программы реформ привело к существенному повышению общеэкономических показателей. За 1980-е годы средний душевой доход вырос в два раза, увеличившись с 250 до 500 долл. (в постоянных ценах), хотя при этом КНР продолжала оставаться одной из наиболее бедных стран мира. Бесспорные достижения в экономическом развитии сопровождались появлением новых проблем. После периода быстрого роста развитие сельскохозяйственного производства во второй половине 1980-х годов замедлилось. Это произошло в значительной степени из-за исчерпанности действия такого фактора, как хозяйственная инициатива. Свободный, по сравнению с минувшими временами, труд на себя, на своем земельном участке, пусть не на собственном, но полученном в длительное пользование, на некоторое время стимулировал крестьян. Однако очень скоро они ощутили, что пределы роста их благосостояния ограничены. Они также стали задумываться над тем, не отберут ли у них и землю, и собственность.
Надо сказать, что китайская деревня в первой половине 1980-х годов стала преображаться, из одноэтажной она становилась двух– и трехэтажной. Крестьяне стремились вкладывать деньги в строительство новых домов, которые, как они полагали, у них могут отнять в последнюю очередь. В то же время они перестали смотреть на землю как на постоянный и вечный источник существования и обретения достатка. Главная причина состояла в том, что не был решен вопрос о собственности на землю. После 1984 г. темпы роста сельскохозяйственного производства начали снижаться.
Между тем попытки государства уйти от директивных отношений с сельским производителем, предоставив ему право самому решать вопрос, продавать ли зерно государству или использовать механизмы рынка, могли закончиться массовым отказом крестьянства от производства зерновых. Это, в свою очередь, ставило под угрозу главное достижение реформ – самообеспечение продовольствием. В результате экономическая политика властей в области сельского хозяйства представляла собой циклический процесс, сопровождавшийся то усилением, то ослаблением давления властей на деревню. Власти никак не могли выровнять уровень жизни в городе и в деревне, они бросались из крайности в крайность, то «подкармливая» город, то поддерживая деревню. В конце 1980-х годов иногда возникал дефицит продовольствия, что вызывало необходимость закупок зерна за рубежом.
Весьма существенной оставалась и проблема преобразований в государственном секторе экономики. Реформы второй половины 1980-х годов не смогли сделать этот сектор экономически эффективным. Осуществленные преобразования, направленные на предоставление государственным предприятиям более ощутимой экономической свободы, стимулировали развитие производства, но взаимодействие с рынком показало, что значительная их часть убыточна (в начале 1990-х годов их доля достигла примерно 40 %, а задолженность превысила 10 % ВВП).
Опыт проведения реформы государственного сектора продемонстрировал, что экономически эффективное решение его проблем возможно только на основе проведения широкой приватизации, но это было политически неприемлемым для руководства КПК. В результате им была выдвинута концепция «двухколейного развития экономики», предполагающая создание условий для роста частно-хозяйственных отношений при одновременном сохранении преобладающих позиций за государственным сектором.
Успешное в целом проведение экономических реформ в 1980-х годах, расширение рыночных отношений, деколлективизация сельского хозяйства, образование довольно значительного и экономически влиятельного частно-хозяйственного сектора имели своим следствием фундаментальное изменение характера китайского общества. КНР уже перестала быть в полном смысле тоталитарным государством, экономическая жизнь в стране в существенной мере была «отпущена на свободу», высвобождена из-под всеобъемлющего партийно-государственного контроля. Эти процессы способствовали появлению ростков гражданского общества, что проявлялось в стремлении еще больше высвободиться из жестких «объятий» партии-государства.
Надо иметь в виду, что демократия и демократическое движение возникли в условиях раздвоенности руководства правящей партии. Одна его часть, прежде всего, официальный глава, генеральный секретарь ЦК КПК Ху Яобан, премьер Госсовета КНР Чжао Цзыян и руководитель парламента, председатель Постоянного комитета ВСНП Вань Ли, выступала за движение по пути демократизации жизни в стране.
Другая часть руководства состояла из тех, кто находился в основном «за бамбуковым занавесом», за кулисами, и претендовал на роль «режиссеров». В первую очередь это были два самых старших по положению в традиционной партийной иерархии политических деятеля – Дэн Сяопин и Чэнь Юнь. Они считали необходимым сохранять однопартийную систему. С их точки зрения, допустимо было говорить лишь о «совершенствовании демократии». Это означало, что демократия в КПК и в КНР существует и можно ставить вопрос лишь о некоторых дополнительных ее улучшениях. Они, конечно же, никак не могли согласиться с такими предложениями, как, например, переход к системе, при которой выдвижение кандидатов на выборах внутри партии и в стране должно стать индивидуальным и тайным.
В такой ситуации раздвоенности руководства демократическое движение неизбежно должно было прийти к столкновению со значительной частью структур власти. Упоминавшиеся выше события апреля 1976 г. на площади Тяньаньмэнь можно рассматривать как первое проявление массовых требований демократизации политической и общественной жизни. Вторым этапом демократического движения стало появление в Пекине, в самом центре города, «стены демократии». Она появилась в 1978 г. и стала символом надежд на установление демократии.
В своих дацзыбао, которые жители Пекина и других районов страны наклеивали на деревянные шиты, они требовали разрешить наиболее неотложные экономические проблемы, гарантировать права человека, ввести демократические институты. На протяжении некоторого времени власти допускали и даже вроде бы поощряли это движение. Вероятно, тогда не только демократически настроенное крыло в руководстве КПК, но и другая его часть считали это полезным, так как оно помогало бороться против остатков влияния тех, кто хотел бы следовать старым курсом без каких-либо изменений. Однако затем демократический настрой, проявлявшийся на «стене демократии», пришел в противоречие с настроениями и воззрениями того же Дэн Сяопина.
На «стене демократии» появилась ставшая широко известной дацзыбао с требованием «пятой модернизации». Ее автор считал, что предусмотренных властями «четырех модернизаций» (обороны, промышленности, сельского хозяйства и науки) недостаточно. Согласно его мысли, они вообще оказывались бесполезными и не отвечавшими интересам народа Китая, если не было самого главного – демократии, демократизации всей политической и общественной жизни. Эту демократизацию он и назвал «пятой модернизацией».
В такой постановке вопроса Дэн Сяопин и другие близкие к нему политики увидели угрозу своей власти и устойчивости положения КПК в обществе. Поэтому «стена демократии» была запрещена и выдвинут тезис о необходимости сохранять верность «четырем основным принципам»: социалистическому пути, диктатуре пролетариата, руководящей роли КПК, марксизму-ленинизму и идеям Мао Цзэдуна. На политическом процессе, состоявшемся в октябре 1979 г., наиболее видные участники спонтанно возникшего демократического движения были осуждены на длительные сроки тюремного заключения. Автор дацзыбао с требованием «пятой модернизации» провел после этого 18 лет в тюрьмах и лагерях.
Следующим этапом в развитии демократического движения стали студенческие демонстрации в конце 1986 г., поддержанные населением крупных городских центров. Непосредственные причины, которые привели к его возникновению, связаны с курсом на поддержку деревни и ростом цен в городах. От инфляции пострадали в первую очередь экономически наименее защищенные слои населения, к которым принадлежали студенты. Кроме того, они остро реагировали на рост коррупции в среде партийно-государственного аппарата, стремившегося использовать реформы для личного обогащения.
Призывы участников протестного движения свидетельствовали о том, что для них реформы неотделимы от развития демократических институтов. Это стало ясно уже после первых демонстраций, состоявшихся в декабре 1986 г. в провинции Аньхой. Около пяти тысяч демонстрантов сплотились под лозунгом «Без демократии нет реформ». Вскоре демонстрациями были охвачены Ухань, специальная экономическая зона Шэньчжэнь, Шанхай. Нельзя сказать, что прямые призывы к немедленному введению демократических норм жизни всюду доминировали, однако можно утверждать, что именно они были квинтэссенцией развернувшегося общественного движения. Наряду с лозунгами, призывавшими покончить с бюрократией и коррупцией, были выдвинуты призывы к демократизации выборов, увеличению представительства интеллигенции и студенчества в органах власти. Появились и лозунги, которые восхваляли Сунь Ятсена. В Шанхае демонстрации, первоначально носившие мирный характер, вскоре переросли в схватки с полицией. В конце декабря движение перекинулось на Тяньцзинь и Пекин.
Генеральный секретарь ЦК КПК Ху Яобан и его единомышленники понимали необходимость последовательного продвижения одновременно по двум дорогам: продолжать экономические и начинать политические преобразования. Однако Дэн Сяопин и Чэнь Юнь были против всего того, что могло, с их точки зрения, поколебать власть КПК над Китаем, разрушить КНР. В середине января 1987 г. Ху Яобан получил удар из-за угла – его внезапно обвинили в покровительстве «буржуазной либерализации» и сняли с поста генерального секретаря ЦК КПК.
Вместе с тем ни Дэн Сяопин, ни Чэнь Юнь, ни их сторонники не были способны руководить продвижением страны по тому пути, на который она вступила. Поэтому вместо Ху Яобана на пост генерального секретаря ЦК КПК пришлось назначить Чжао Цзыяна, который также был сторонником рынка и демократии, сторонником реформ и продолжал на практике проводить соответствующий курс.
В сентябре 1987 г. состоялся XIII съезд КПК. На этом съезде Чжао Цзыян предложил программу дальнейших экономических реформ и модернизации страны.
В это же время Дэн Сяопин ввел в политический лексикон термин сяокан шуйпин, что может быть истолковано как «уровень начального достатка» или «уровень жизни средней зажиточности». Он понимал, что идеологические штампы прежних времен изживали себя, становились неприемлемы для большинства китайцев. Создавалась идеологическая пустота, которую требовалось заполнить. Предложенный им термин не был марксистским, мог восприниматься как традиционно китайский, как берущий свое начало в трудах древних китайских мыслителей. Стремлением Дэн Сяопина, как можно думать, было вписаться в процессы открытого для внешнего мира экономического роста на основе идеологии, «приправленной» китайской спецификой. Он пытался мобилизовать население на выполнение поставленных экономических задач и при этом хотел, чтобы оно оставалось в рамках все той же политической системы и в рамках той же по сути идеологии, которая только скрывалась под новым термином сяокан шуйпин.
После XIII съезда КПК Чжао Цзыян, хотя и стал генеральным секретарем ЦК КПК, обладал лишь номинальной властью. Он уже не имел права принимать экономические решения, которым пользовался, будучи премьером Госсовета КНР. Не имел он также власти в области расстановки кадров, чем мог бы пользоваться генеральный секретарь. В это время главные решения при назначении на посты принимали Чэнь Юнь и группа по кадровым вопросам, составленная из восьми «старейших руководителей партии».
На XIII съезде партии Чжао Цзыян проводил мысль о необходимости политических реформ, утверждая, что экономическим реформам должен сопутствовать процесс создания «социалистической политической демократии» (причем именно создания с самого начала, а не просто «совершенствования» якобы уже имевшейся «социалистической демократии»). Были намечены такие меры, как разграничение функций партийного и административно-хозяйственного руководства, перестройка управленческого аппарата с целью преодоления бюрократизма, а также изменение кадровой системы. Под руководством Чжао Цзыяна разрабатывались планы либерализации механизмов формирования представительных органов власти.
В период после окончания XIII съезда КПК в руководящих кругах страны наблюдался разброд мнений и настроений. Вырабатывались различные планы, но до их осуществления дело не доходило. Повторим, что, с одной стороны, был генеральный секретарь ЦК КПК Чжао Цзыян, поддерживавшие его члены Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Ху Цили и, в меньшей степени, Цяо Ши; с другой стороны – тоже члены Политбюро Яо Илинь и глава правительства (Госсовета КНР) Ли Пэн, за спинами которых стоял Дэн Сяопин.
Отстранение Ху Яобана не испугало молодежь и демократически настроенную интеллигенцию. Бурление продолжалось, обсуждались варианты решения политических вопросов, возможности демократических преобразований. Сдержать это движение в этой ситуации не было никакой возможности. Существовал разрыв между демократически настроенными массами, прежде всего, городского населения, и номенклатурой, а также значительной частью руководства КПК.
В этой обстановке вновь вспыхнуло студенческое движение, центром которого на этот раз стала столица. Непосредственным импульсом к началу студенческих демонстраций послужила смерть Ху Яобана. Причиной его смерти скорее всего стали переживания в связи с дискуссией в руководящих кругах по вопросу о реформах демократического характера. В апреле 1989 г. в Пекине начались массовые демонстрации под лозунгами демократизации политической жизни, борьбы против коррупции. В демонстрациях принимали участие сотни тысяч студентов, в том числе приехавшие из других регионов страны.
Чжао Цзыян полагал, что с демонстрантами можно вести диалог. Он предлагал принять меры, создающие «прозрачность», позволяющие обществу знать, в частности, каково имущественное положение чиновников, поставить их под контроль общества. На заседании высшего руководства КПК в доме Дэн Сяопина Чжао Цзыян голосовал против применения вооруженных сил с целью подавления мирных демонстраций безоружных людей. Ли Пэн и Яо Илинь голосовали за применение армии против демонстрантов. Дэн Сяопин поддержал их. Остальные двое членов руководства, Ху Цили и Цяо Ши, колебались и воздержались от участия в голосовании. Так, фактически двумя голосами против одного в присутствии и при нажиме со стороны Дэн Сяопина было принято решение о введении в Пекине чрезвычайного положения.
В город были введены воинские части и танки. В ночь с 3 на 4 июня 1989 г. части Народно-освободительной армии Китая по приказу главы правительства КНР Ли Пэна и с благословения своего верховного главнокомандующего Дэн Сяопина подавили демонстрации на главной площади Пекина Тяньаньмэнь, применив оружие и пустив в ход бронетехнику. В результате имелись многочисленные человеческие жертвы. Тысячи людей были брошены в тюрьмы, а некоторые казнены.
В конце июня 1989 г. на пленуме ЦК КПК Чжао Цзыяна сняли с поста генерального секретаря ЦК КПК, а затем вместе с группой сторонников исключили из партии. Кровавое подавление выступлений на площади Тяньаньмэнь и фактический разгром демократического движения, устранение из руководства действительных «моторов» реформ, сторонников рыночной экономики и демократизации, надолго сняли вопрос о проведении политических реформ. Эти трагические события также задержали углубление и расширение экономических преобразований.
Генеральным секретарем ЦК КПК на июньском пленуме 1989 г. стал руководитель партийной организации Шанхая Цзян Цзэминь. Дэн Сяопину не удалось поставить на это место своего протеже Ли Пэна, который был скомпрометирован ролью «пекинского палача», наиболее активного сторонника подавления студенческих выступлений на площади Тяньаньмэнь. Чэнь Юнь и Дэн Сяопин нашли компромиссный вариант, выдвинув на роль первого лидера партии и государства Цзян Цзэминя, которому в 1986 г. удалось, не используя армию, а только лишь опираясь на «рабочие дружины», подавить с особой жестокостью студенческое движение в Шанхае.
Очередной пленум ЦК КПК в ноябре 1989 г. высказался за продолжение политики «урегулирования», принятой руководством КПК еще в 1988 г. Ее необходимость вызвали резкое увеличение инфляции, рост дефицита госбюджета, возвращение в ряде местностей к снабжению по «карточкам» и другие явления. На пленуме было принято решение «О дальнейшем урегулировании, упорядочении и углублении реформ». Этот куре предлагалось проводить в жизнь до 1992 г. Главная цель эти политики состояла в том, чтобы снять возникшую социальную напряженность, причем, прежде всего, в городе. Руководство было обеспокоено тогда более всего состоянием дел в городах. Поэтому на некоторое время оно как бы «забыло о деревне» и было намерено за счет деревни «подкормить» город, повысить доходы горожан, доказать им, что КПК способна улучшить их материальное положение и обеспечить в стране стабильность. Все это делалось под пропагандистским лозунгом тот времени – «Стабильность – превыше всего».
После событий 1989 г. руководители КПК предприняли попытки оживить концепцию «обострения классовой борьбы», стремились возродить «дух Яньани», призывали снова следовать «опыту Дацина и Дачжая». Однако попытка контрнаступления с целью возродить идеологию времен Мао Цзэдуна успеха в массах не имела.
В годы, последовавшие за тяньаньмэньскими событиями, продолжала сохраняться система «двух старцев». Чэнь Юнь и Дэн Сяопин продолжали оставаться теми «режиссерами», которые из-за кулис руководили действиями на политической сцене. При этом между ними были странные отношения. Чэнь Юнь практически не выходил из дома. Один раз в год к нему в Шанхай приезжал Дэн Сяопин, и они согласовывали главные решения в политике. Таким образом, формально Дэн Сяопину приходилось относиться к Чэнь Юню как к старшему по положению. Однако в реальной жизни именно Дэн Сяопин вышел тогда на место самого известного руководителя в стране. Он проявлял довольно большую активность.
В 1992 г., полагая, что самые острые последствия событий 1989 г., преодолены, а ситуация требовала принятия срочных решений для разрешения целого ряда экономических проблем. Дэн Сяопин совершил демонстрационную поездку по южным районам страны и высказался за активизацию экономических реформ.
Осенью 1992 г. на XIV съезде КПК был провозглашен курс на строительство «социалистической рыночной экономики». Так была определена официальная для партии социально-экономическая цель реформ. В ходе экономических преобразований сначала говорили о «плановой экономике с элементами рыночного регулирования», затем о «сочетании плана и рынка» и, наконец, пришли к концепции «социалистической рыночной экономики».
Переизбранный на съезде генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь оказался в роли политика, которому пришлось искать основания для утверждения в умах такой противоречивой формулы, как «социалистическая рыночная экономика». Здесь можно упомянуть о том, что классики марксизма и Мао Цзэдун стояли на той точке зрения, что социализм не может быть рыночным, что он несовместим с рынком. Цзян Цзэминю пришлось, под давлением внутренних проблем Китая, соглашаться с целым рядом предложений, касавшихся тех или иных рыночных преобразований, и самому выдвигать такого рода предложения, и всегда оказываться в положении того, кто должен делать те или иные шаги по пути, теоретически не совместимому с социализмом, находить «социалистические прикрытия», некую «социалистическую облатку» для «капиталистических пилюль».
В конце 1993 г. член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, вице-премьер Чжу Жунцзи объявил о введении в действие комплекса новых экономических реформ, которые были призваны осуществить продвижение по пути строительства «социалистической рыночной экономики». В его рамках предусматривались совершенствование банковской системы, а также изменения в налоговой системе, нацеленные на уменьшение различий в экономическом положении бедных и богатых регионов.
Пойдя на осуществление продвижения по капиталистическому пути под «социалистической вывеской», руководителям Китая удалось установить известную стабильность в обществе. Они добились повышения жизненного уровня городского населения, правда, в ущерб крестьянству, из которого выжимали соки, чтобы «накормить» городских жителей. Кроме того, стабилизации положения удалось добиться и благодаря тому, что были выделены ряд районов, прежде всего, на морском побережье, в Восточном и Южном Китае, ряд городов, в первую очередь Шанхай и Гуанчжоу, где с помощью различных методов поддерживали более высокий жизненный уровень, чем в остальном Китае.
В первой половине 1990-х годов Китай вышел на первое место в мире по общему объему производства в таких отраслях, как сбор зерна, добыча угля, производство цемента, хлопка, мяса, телевизоров. Значительные результаты были достигнуты и во внешнеэкономической деятельности. В середине десятилетия объем внешней торговли Китая составил около 200 млрд. долл. Иностранные вложения в экономику страны превысили 1000 млрд. долл. Правда, при этом совокупные вложения из США, Японии и Европы, будучи примерно равными по объему, составляли около 20–30 % этой суммы. Остальные 70–80 % были инвестициями зарубежных китайских предпринимателей, которые особенно жестоко эксплуатировали дешевый труд китайских рабочих.
В сентябре 1997 г., уже после смерти Дэн Сяопина в феврале того же года, состоялся XV съезд Компартии Китая. Он поставил задачу дать новый импульс реформе государственных предприятий на путях их акционирования при сохранении за государством контроля над общеэкономическими процессами, а за госсектором – доминирующих позиций в ключевых отраслях. Решениями съезда предусматривались меры по увеличению доли негосударственных форм собственности в народном хозяйстве, по либерализации внешней торговли и улучшению условий для зарубежных инвестиций.
В марте 1998 г. первая сессия ВСНП девятого созыва сформировала новое руководство страны на пятилетий срок. Укрепились позиции генерального секретаря ЦК КПК Цзян Цзэминя. Он был переизбран на посты председателя КНР, а также председателя Военного совета ЦК партии. Заместителем председателя КНР на сессии ВСНП избрали Ху Цзиньтао, который выдвигался на роль преемника руководителя партии и главы государства. Председателем правительства еще в 1997 г. вместо Ли Пэна стал Чжу Жунцзи.
В 1990-е годы Пекин активно укреплял отношения с США и странами Запада, которые несколько пострадали после подавления выступлений на площади Тяньаньмэнь. Важнейшим раздражителем в китайско-американских взаимосвязях оставалась проблема Тайваня, приведшая к их обострению в 1996 г. Вслед за тем последовало заметное потепление, ознаменованное визитом председателя КНР Цзян Цзэминя в США осенью 1997 г. и ответным посещением Китая президентом США У. Клинтоном летом 1998 г.
Развивались отношения между КНР и преемницей СССР Россией. Уже к середине десятилетия они приобрели характер партнерства. Председатель КНР Цзян Цзэминь трижды, в 1994, 1997 и 1998 гг., приезжал в Россию. Китай столько же раз посетил президент РФ Б.Н. Ельцин. В 1994 г. в официальных документах отношения стали характеризоваться как «конструктивное партнерство», а в 1996 г. стороны высказались за установление отношений стратегического партнерства, обращенных в XXI век. За двусторонним саммитом в том году последовала встреча в Шанхае руководителей пяти государств – КНР, Российской Федерации, Казахстана, Киргизии и Таджикистана. Она положила начало деятельности «Шанхайской пятерки», которая позднее была преобразована в Шанхайскую организацию сотрудничества, куда также вступил Узбекистан.
