Текст книги "Восток в новейший период (1945-2000 гг.)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 113 страниц)

Достаточно гибкой стала национальная политика режима. Показателем, хотя и относительным, повышения общенационального фактора в процессе самоидентификации может служить отсутствие в избирательных кампаниях 90-х – начала 2000-х годов национально-этнических программ. Исламское руководство отчетливо понимает, что наиболее уязвимыми для иранского государства являются этнические и территориальные конфликты, потенциально опасные и для всего региона в целом. Поэтому и в планах социально-экономического развития, и в практической деятельности особое внимание уделяется как выравниванию экономического потенциала разных регионов, так и расширению использования национального языка в сфере образования, средствах массовой информации.

Внешний курс. Отношения ИРИ и России. Для Ирана ориентация исключительно на исламский фактор развития уже доказала свою несостоятельность и на экономическом, и на внешнеполитическом уровне. Индикатором позитивных изменений настроений иранского общества стала его поддержка концепции «диалога цивилизаций», расширение международных связей, постепенное сужение числа стран, которые после революции Иран считал своими врагами. Принцип расширения народной демократии, поощрение туризма, включение в число приоритетных направлений планов развития современных информационных сетей – все это свидетельствует о том, что Иран в начале XXI в. вовсе не стремится к возрождению средневековой отсталости, а пытается использовать ту экономико-технологическую компоненту, которая входит в понятие глобализации мирового хозяйства. Иран, треть экономики которого ориентирована на мировой рынок, объективно не может отгородиться от него и не испытывать его влияния.

Главной проблемой, осложняющей взаимоотношения Ирана с рядом развитых стран мира, особенно с Израилем и США, является его позиция по палестинскому вопросу. Исламский режим с момента его установления обозначил свое неприятие Израиля, выступил за восстановление прав Палестины на создание независимого государства. Иран поддерживал движения «Хизбалла» и ХАМАС. Изменение внешнеполитического курса с приходом Хатами в этом вопросе выразилось лишь в том, что помощь этим организациям стала оказываться не через государственные, а исламские каналы. Казалось, что развитие отношений с США все больше начинает зависеть не от Тегерана, а от Вашингтона. Новая политическая элита как в лице реформаторов, так и нового поколения консерваторов была готова к нормализации отношений с США.

Отношения Ирана и России в шахский период определялись ориентацией режима на США и антикоммунизм. Тем не менее, прагматизм иранской власти и взаимная заинтересованность привели к установлению тесных экономических контактов. СССР построил в Иране первый металлургический завод полного цикла (в Исфагане), активно участвовал в строительстве электростанций, элеваторов, трубопроводного транспорта. В 1970 г. вступил в строй первый экспортный газопровод, поставлявший в СССР попутный газ в обмен на поставляемые в Иран технические услуги и оборудование. После исламской революции советско-иранские отношения отличались неровностью, в значительной степени испытывая влияние фактора пребывания советских войск в Афганистане. Перестал действовать и газопровод, который вскоре после революции был перекрыт иранской стороной из-за несогласия СССР платить более высокую цену за закупаемый газ. Восстановленный по просьбе Ирана в конце 1980-х годов газопровод, поставлявший газ в Азербайджан и Армению, с распадом СССР перестал быть собственностью России. Из-за карабахского конфликта поставки были прекращены. Иран, снимающий третье место в мире по запасам газа (после России и Туркмении), до сих пор не стал его экспортером, что добавляет напряженности в решение проблемы транспортировки каспийских энергоресурсов на мировые рынки. Постепенная нормализация отношений привела к тому, что в 1989 г. во время визита в СССР спикера иранского меджлиса Али Акбара Хашеми-Рафсанджани, избранного вскоре после этого президентом страны, было подписано крупномасштабное долгосрочное Соглашение о сотрудничестве, предусматривавшее участие СССР в ряде долгосрочных программ, включая военную программу.

После распада СССР Иран перестал быть непосредственным соседом России, сохранив общую границу по Каспию. В целом политические отношения Ирана и России в 1990-е годы вследствие общности взглядов на развитие ситуации в регионе Центральной Азии и Кавказа можно назвать добрососедскими, порой поднимавшимися на уровень стратегического партнерства. Заинтересованные в сохранении целостности своих многонациональных государств, Россия и Иран с пониманием относились к мероприятиям своих правительств по сохранению территориальной целостности. Совпадали в значительной мере позиции России и Ирана по Таджикистану и Афганистану, по вопросу расширения НАТО на Восток. Экономические связи Ирана и России как правопреемницы СССР продолжали строиться на основе соглашения 1989 г., срок которого заканчивался в 2000 г. Новым направлением экономического сотрудничества стало участие России в строительстве атомной электростанции в Бушире. В 2001 г. с официальным визитом Россию посетил президент Ирана М. Хатами. Мохаммад Хатами и В.В. Путин подписали новый Договор об основах взаимоотношений и принципах сотрудничества между РФ и ИРИ сроком на десять лет с автоматическим продлением на последующие пятилетние периоды. Иран сохранял для России экономическую привлекательность, являясь крупным рынком для товаров и технических услуг. Актуальной была активизация транспортных транзитных проектов, в том числе по Волге. Иран в последние годы XX в. активно действовал в этом направлении, укрепляя свою судоходную Каспийскую компанию, обустраивая терминалы на побережье Каспийского моря, организуя свободные экономические зоны.

Иран вступил в XXI в., находясь в процессе реформирования системы. Это была уже третья в XX в. и вторая после окончания Второй мировой войны попытка модернизации. Отличие ее от предшествующих состояло в том, что она осуществлялась в условиях исламской формы государственного устройства. Пройдя мучительный путь от автаркии до либерализации, наиболее активная часть иранского общества признала, согласившись со словами своего бывшего президента Мохаммада Хатами, что сегодняшний век – это век, когда западная цивилизация доминирует «интеллектуально, морально и технологически», и Иран должен использовать ее достижения, при этом ясно представляя себе все ее недостатки, защищая от них свои «революционные ценности». В новый век Иран вступил, находясь в поиске своей «иранской модели» политического, культурного и экономического развития.

Глава 21
Государства Южного Кавказа[51]51
  В наши дни наравне с традиционным политико-географическим наименованием региона «Закавказье», трактуемым часто в Азербайджане, Армении и Грузии как «советско-имперское» изобретение, равное хождение имеет термин Южный Кавказ.


[Закрыть]
Д.Б. Малышева

Советский период существования закавказских республик (до 1991 г.) в целом был отмечен межнациональным и межконфессиональным миром. Хотя здесь и шло национально-культурное строительство, оно ограничивалось строго задававшимися советской властью рамками: параллельно с фактическим оформлением национального самосознания народов велась усиленная нивелировка населения на бытовом, политическом и идеологическом уровнях.

Распад в 1991 г. Советского Союза, повлекший за собой геополитическую неустойчивость и экономический коллапс на всем постсоветском пространстве, болезненно сказался на новообразованных республиках Закавказья, не имевших ни традиций, ни опыта государственности. Экономическая и политическая нестабильность оставалась отличительной чертой развития Армении, Азербайджана и Грузии на всем протяжении 1990-х годов. Ситуацию осложняли неурегулированные конфликты и серьезные противоречия внутри политических элит в каждой из закавказских республик. На таком фоне протекал в регионе непростой процесс формирования национальных государств.

Азербайджан

Националистические движения, имевшие антикоммунистическую направленность, появились в Азербайджане в конце 1980-х годов. Среди них быстро выделился Народный фронт Азербайджана (НФА), который приобрел широкую популярность благодаря острой критике местных коммунистических руководителей и призывам к независимости. Вскоре инициативу в НФА захватили радикалы во главе с бывшим диссидентом Абульфазом Эльчибеем. 18 января 1990 г. НФА объявил, что взял власть в стране. Но уже 20 января в Баку были введены части Советской Армии и внутренних войск, объявлено чрезвычайное положение и арестованы некоторые активисты оппозиции (в их числе Эльчибей). Первым секретарем ЦК КПА вместо смещенного Абдула Везирова был назначен Аяз Муталибов.

17 марта 1991 г. Азербайджан участвовал во всесоюзном референдуме по вопросу сохранения СССР, и, по официальным результатам, 93,3 % всех проголосовавших высказались за сохранение Союза. Но после провала августовского путча 1991 г. в Москве Верховный Совет Азербайджанской ССР принял 30 августа Декларацию «О восстановлении независимости Азербайджанской Республики 1918–1920 гг.», а 18 октября – Конституционный акт «О государственной независимости Азербайджанской Республики». 8 сентября 1991 г. А. Муталибов победил на президентских выборах. Под давлением НФА правительство и Верховный Совет делегировали в ноябре 1991 г. ряд законодательных полномочий Национальному собранию (Милли меджлису), который со временем полностью заменил Верховный Совет в качестве высшего законодательного органа власти. А. Муталибов принял участие во встрече на высшем уровне в Алма-Ате 21 декабря 1991 г. и поставил свою подпись под принятой там декларацией, учреждающей Содружество Независимых Государств (СНГ). В феврале 1992 г. Азербайджан стал членом Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе – СБСЕ (она была преобразована в декабре 1994 г. в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе – ОБСЕ), вступил в Соглашение по черноморскому экономическому сотрудничеству (ЧЭС) и в Организацию экономического сотрудничества.

А. Муталибов попытался изменить сложившуюся в Азербайджане в 1970–1980 гг. систему государственного управления, базировавшуюся на кланово-земляческих отношениях и позволявшую привлекать во властные структуры людей «своего» клана или региона. Но получить поддержку всех региональных элит президенту не удалось.

Наиболее влиятельной фигурой оставался Гейдар Алиев – бывший председатель КГБ Азерб. ССР, первый секретарь ЦК КП Азерб. ССР, член Политбюро ЦК КПСС. Весной 1990 г. он обосновался после отставки из Политбюро (она произошла в 1987 г.) на своей родине – в Нахичевани, где в сентябре 1991 г. возглавил Верховный Совет Нахичеванской АССР. Там же в ноябре 1992 г. была основана Партия «Ени Азербайджан» («Новый Азербайджан» – ПНА), председателем которой был избран Г. Алиев. Он целенаправленно продвигался к власти, опираясь, как утверждали в Азербайджане, на «нахичеванский» и «ереванский» (родом из ереванских азербайджанцев была супруга Алиева) кланы.

К провокациям и интригам, расшатывавшим власть А. Муталибова, добавились неудачи зимы 1992 г. на карабахском фронте (подробнее о карабахском конфликте см. ниже). На организованных оппозицией демонстрациях звучали требования отставки президента Муталибова, и он в конечном итоге вынужден был 6 марта 1992 г. уйти со своего поста. Обязанности президента стал временно исполнять Якуб Мамедов. Через какое-то время А. Муталибов попытался воспользоваться возникшим в связи с неудачами азербайджанской армии в Карабахе (захватом армянами в мае 1992 г. г. Шуши) замешательством в Баку и вернуть себе власть. Прибыв в Баку 15 мая, он совершает «парламентский путч» – созывает лояльный ему Верховный Совет, который и восстанавливает его в должности президента. Продержавшись всего два дня, Муталибов вынужден был бежать из страны, после того как вооруженные отряды НФА захватили телевизионный центр и здание парламента. 18 мая 1992 г. Милли меджлис избрал одного из лидеров НФА Ису Гамбара временным президентом республики.

7 июня 1992 г. в Азербайджане состоялись первые в период независимости президентские выборы, на которых победил А. Эльчибей. Большинство мест в парламенте и правительстве перешло к тандему партий – НФА и «Мусават» («Равенство»). Следствием протурецких симпатий новоизбранного президента и его команды стало установление теснейших отношений Азербайджана с Турцией. Одновременно в Баку был взят курс на дистанцирование от России и от процессов, разворачивавшихся по ее инициативе в СНГ.

Новой власти, однако, не удалось взять под контроль развитие негативных тенденций в республике, приблизить ситуацию к стабилизации. Поражения на карабахском фронте азербайджанской армии, общественно-политический, экономический, военный кризис, охвативший Азербайджан, достиг апогея к весне-лету 1993 г., когда по ряду городов страны прокатились антиправительственные митинги. На их волне всплыл полковник Сурет Гусейнов – директор фабрики по переработке шерсти в Гяндже, богатый и влиятельный деятель «теневой» экономики, связанный, как утверждали многие, с наркобизнесом, но сыгравший заметную роль благодаря умело проведенным операциям с торговлей оружием в карабахском конфликте: А. Эльчибей назначил его даже своим полномочным представителем в Нагорном Карабахе. 4 июня 1993 г. С. Гусейнов вывел подконтрольные ему армейские формирования с карабахского фронта в Гянджу, а далее, сломив сопротивление правительственных войск, они прошли победным шествием на Баку. А. Эльчибей призвал на помощь Г. Алиева и сдал ему власть в обмен на гарантии собственной безопасности.

На экстренном заседании Милли меджлиса 15 июня Г. Алиев был избран его председателем. 25 июня Милли меджлис начал процедуру импичмента президента А. Эльчибея и 1 сентября 1993 г. по результатам проведенного в конце августа референдума (97,5 % принявших в нем участие высказались против А. Эльчибея) отстранил его от власти. Своим указом от 1 июля 1993 г. Г. Алиев назначил С. Гусейнова премьер-министром и верховным главнокомандующим, заручившись тем самым поддержкой последнего и сумев остановить антиправительственный мятеж. 3 октября 1993 г. Г. Алиев был избран президентом Азербайджана, получив на выборах свыше 98 % голосов избирателей (кандидаты от оппозиции бойкотировали выборы, объявив их антиконституционными).

Г. Алиеву удалось консолидировать изрядно расшатанную власть, повысить ее управляемость, остановить распад страны и подавить попытки государственных переворотов (в начале октября 1994 г., 13–14 марта 1995 г., в январе 1997 г. и январе 1998 г.). Уничтожена была представлявшая угрозу новым властям военная оппозиция. Сурет Гусейнов, хотя и бежал из страны, был затем выдан Москвой и приговорен азербайджанским судом к пожизненному заключению (вышел на свободу после подписания президентом Ильхамом Алиевым 17 марта 2004 г. указа о его помиловании). Деятельность НФА, обвиненного в причастности к беспорядкам, была временно приостановлена.

12 ноября 1995 г. одновременно с выборами в Милли меджлис в Азербайджане прошел референдум по новой конституции. Большинством голосов (91,9 %) конституция была одобрена, и страна стала официально именоваться Азербайджанской Республикой – «демократической, правовой, светской, унитарной». Государственная власть стала организовываться на основе принципа разделения властей: высший законодательный орган – однопалатный парламент (Милли меджлис); исполнительную власть олицетворял президент, судебную – суды различной компетенции.

На прошедших 11 октября 1998 г. президентских выборах Г. Алиеву удалось подтвердить свой статус, несмотря на сообщения о многочисленных нарушениях, допущенных в ходе голосования. На парламентских выборах 5 ноября 2000 г. – еще более недемократичных, по мнению независимых наблюдателей, нежели все предшествующие – победу, как и раньше, одержала проправительственная ПНА.

Между тем власти постарались придать Азербайджану имидж правового демократического государства. Так, в 1997 г. азербайджанский президент подписал мораторий на исполнение смертной казни. Следствием ряда «косметических» мер стало принятие Азербайджана в январе 2001 г. в Совет Европы. Тем не менее, формировавшаяся в Азербайджане весьма специфичная модель государственного устройства напоминала скорее «третьемирские» образцы, нежели западные демократии.

Власть здесь добилась преимуществ в виде контроля над природными ресурсами – нефтяными и газовыми, что облегчило ей выстраивание абсолютной президентской вертикали. Партии власти – «Ени Азербайджан» – удалось занять большинство мест в парламенте и в основном укомплектовать из своих членов кадровый состав властных структур и управленческого аппарата. Не забыла правящая элита и о своих региональных корнях, предоставив выходцам из родственных кланов значительные политические, экономические и финансовые преференции.

В первую половину 1990-х годов Азербайджан испытал серьезные экономические трудности, вызванные переходом от централизованной плановой экономической системы к рыночной. К тому же экономические реформы были начаты в Азербайджане намного позже, чем в России и других бывших советских республиках, да и протекали они замедленными темпами. Переломным в ходе экономических реформ, проводившихся в Азербайджане, стал 1997 год, когда была начата «большая приватизация». В 1998 г. была приватизирована металлургическая, химическая промышленность, телекоммуникации. В начале 2000 г. большая часть мелкого бизнеса перешла в частные руки. В соответствии с принятыми в 1995–1996 гг. законами о проведении аграрной реформы в частную собственность были переданы земли и имущество совхозов и колхозов. К началу 2000 г. было приватизировано 85 % предусмотренного для этого земельного фонда.

С 1997 г. в Азербайджане наблюдаются тенденции к установлению макроэкономической стабильности, прекращению спада в экономике. Относительно прочной по отношению к доллару становилась введенная в августе 1992 г. национальная валюта – манат. Все это стало возможным благодаря тому, что ставка в Азербайджане была сделана на нефтедобывающую отрасль, где государство создало режим наибольшего благоприятствования для западных инвесторов. Вместе с тем уровень жизни основной массы населения оставался низким: к 2001 г. средний доход в Азербайджане составлял от 50 до 100 долл. Деньги зарабатывались либо за счет торговли, либо за пределами республики: там обосновалось около 3 млн. человек. Остались нетронутыми и «болевые точки» азербайджанской экономики: коррупция, «теневой» рынок, инфляция, неразвитость рынка труда.

Серьезной трансформации подвергся внешнеполитический курс Азербайджана, став более сбалансированным. Были нормализованы отношения с Россией и диверсифицированы контакты с другими государствами. 2–4 июля 1997 г. состоялся первый официальный визит президента Г.А. Алиева в Российскую Федерацию. Важным его результатом явилось подписание 3 июля Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой. Азербайджанско-российскому сближению во второй половине 1990-х годов в значительной мере помогли обещания Г. Алиева поддержать борьбу России с терроризмом на Северном Кавказе и содействовать укреплению государственной границы с Россией. Во время визита президента РФ В.В. Путина в Баку в январе 2001 г. удалось достичь компромисса по вопросу правового статуса Каспия и ряда других проблем. Но Азербайджан, в отличие от двух других закавказских республик, не допустил создания на своей территории военных баз России.

В 1993 г. Азербайджан, воздерживавшийся с октября 1992 г. от участия в структурах СНГ, официально присоединился к Содружеству. 24 сентября 1993 г., невзирая на протесты НФА и ряда других оппозиционных партий, Милли меджлис ратифицировал алма-атинскую Декларацию об образовании СНГ, а 29 сентября – ташкентский Договор о коллективной безопасности (ДКБ) СНГ. Впрочем, в феврале 1999 г. Азербайджан не стал продлевать участия в ДКБ на очередной пятилетний срок, объяснив этот свой шаг неэффективностью ДКБ в решении карабахской проблемы и своим недовольством поставками российского вооружения Армении.

Одновременно Азербайджан неуклонно наращивал политические и военные контакты с Западом. В мае 1994 г. республика присоединилась к программе военного сотрудничества НАТО «Партнерство во имя мира», не скрывая своего намерения вступить в будущем в Североатлантический альянс. В 1997 г. в Страсбурге на саммите глав государств и правительств Совета Европы Азербайджан вместе с рядом государств СНГ основал группу ГУАМ (по заглавным буквам названий государств-членов – Грузии, Украины, Азербайджана и Молдавии; после присоединения к ГУАМ 25 апреля 1999 г. Узбекистана организация стала называться ГУУАМ). Хотя участники этого объединения поставили своей главной целью сохранение влияния на рынках энергоресурсов, в их публичных выступлениях нередко присутствовала и антироссийская риторика. Азербайджаном, кроме того, был взят курс на долгосрочное экономическое и стратегическое партнерство с США и Великобританией.

Приоритетными остались отношения с Турцией. С 1991 по 1999 г. между обоими государствами было подписано более 100 двусторонних соглашений о сотрудничестве в экономической и торговой областях, в сфере образования, здравоохранения, спорта, науки и культуры. Как член НАТО и союзница США, Турция способствовала вовлечению Азербайджана в орбиту интересов Североатлантического блока, на поддержку которого в Баку возлагают надежды в случае гипотетических кризисов на Каспии или в районе прохождения нефтепроводов. Правящая азербайджанская элита надеется, что сотрудничество с Турцией, где выпестованная еще со времени Кемаля Ататюрка военная каста выполняет роль гаранта светского характера государства и препятствует подъему исламского радикализма, может оказать сдерживающее влияние на потенциальный рост фундаменталистских настроений в азербайджанском обществе.

Бо́льшими сложностями были отмечены азербайджано-иранские отношения. Иран настороженно относился к звучавшим с конца 1980-х годов призывам некоторых азербайджанских политиков к объединению Северного и Южного (Иранского) Азербайджана. Вызывала раздражение Тегерана деятельность на территории Азербайджана (правда, неофициальная) так называемого Национально-освободительного движения Южного Азербайджана, выступавшего с ирредентистских позиций. Омрачены азербайджано-иранские отношения и разногласиями по вопросу статуса Каспийского моря и принадлежности его нефтяных месторождений. Иранские политики считают также, что Азербайджан совершает «историческую ошибку», допуская США в Каспийский регион. Крайне негативно относится Иран и к сближению Азербайджана с Израилем.

Благодаря умело разыгранной азербайджанскими властями нефтяной карте рейтинг и геополитическая значимость республики на международной арене резко выросли, и западные инвесторы стали проявлять нескрываемый интерес к энергетическим ресурсам, расположенным в азербайджанском секторе Каспия. Весной 1994 г. в Стамбуле они пришли к консенсусу относительно предпочтительности турецкого маршрута (Баку-Тбилиси-Джейхан) доставки нефти в Европу. Позже, на саммите ОБСЕ в Стамбуле осенью 1999 г., был подписан пакет соглашений о реализации проекта прокладки этого, как его стали называть, основного экспортного трубопровода. Полноценное участие международного капитала в освоении нефтяного и, позже, газового потенциала Азербайджана началось после подписания 20 сентября 1994 г. «контракта века» и учреждения Азербайджанской международной операционной компании (АМОК): она получала право в течение предусмотренных контрактом 30 лет проводить разведку и добычу нефтяных ресурсов Азербайджана. Азербайджан стал также ключевым игроком в многосторонней борьбе, развернувшейся в регионе, за географические маршруты, по которым предполагается перекачивать нефть.

И все же за широковещательными рассуждениями о привлекательности азербайджанской экономики для иностранных инвесторов, да и за самим объемом прямых иностранных вложений в республику лежат очень опасные для будущего Азербайджана тенденции: сырьевая ориентация экономики (в чем заинтересован иностранный капитал) и превращение государства в сырьевой придаток развитых стран. Это означает возрастание зависимости Азербайджана, подавление многих видов производства и промышленного капитала в целом. Что касается внутриполитического и экономического климата в этом государстве, то деструктивное воздействие на него, равно как и на региональную обстановку в целом, продолжал на всем протяжении 1990-х годов оказывать неразрешенный карабахский конфликт.

Карабахский конфликт.

С конца 1980-х годов взятые на вооружение интеллигенцией и общественно-политическими объединениями Армении идеи национального самоопределения оказали влияние на настроения армянской общины Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), находившейся в составе Азербайджанской ССР. 20 февраля 1988 г. областной Совет народных депутатов обратился к Верховным Советам СССР, Армянской ССР и Азербайджанской ССР с просьбой санкционировать выход НКАО из Азербайджана и воссоединить ее с Арменией. Верховный Совет Армянской ССР своим решением от 15 июня 1988 г. дал согласие на вхождение НКАО в состав своей республики и принял 1 декабря 1989 г. совместно с областным Советом НКАО постановление «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха». Эти политические решения спровоцировали в 1988–1990 гг. межнациональные столкновения и погромы на национальной почве в обеих республиках, изгнание и массовый отъезд азербайджанцев (200 тыс.) из Армении и армян (а также русских, евреев и других «нетитульных» наций) из Азербайджана.

Азербайджан попытался военным путем вернуть НКАО под свою юрисдикцию. В апреле-августе 1991 г. силами внутренних войск СССР, частей Советской Армии и азербайджанского МВД была проведена операция «Кольцо», в ходе которой из ряда районов республики было депортировано армянское население. В НКАО тем временем создавались органы местного самоуправления и вооруженные отряды ополченцев, поддержанные Арменией. 2 сентября 1991 г. областной Совет НКАО и райсовет Шаумяновского района объявили об образовании Нагорно-Карабахской Республики (НКР) в границах бывшей НКАО и Шаумяновского района. 10 декабря 1991 г. был проведен референдум по вопросу о независимом государственном статусе НКР. Вслед за этим 28 декабря 1991 г. последовали выборы в местный парламент.

С конца 1991 г. акции партизанского характера в НКАО постепенно переросли в полномасштабную войну, к которой азербайджанская сторона оказалась не готова. Зимой 1992 г. вооруженные формирования карабахских армян сумели добиться преимуществ и овладеть практически всей территорией автономии. В мае 1992 г. они установили контроль над Лачинским «коридором», соединявшим НКАО с Арменией, а также над стратегически значимым городом Шуша. Армяно-карабахским силам удалось захватить большую часть прилегающих к НКАО азербайджанских районов (Агдамский, Джебраильский, Зангеланский, Кельбаджарский, Кубатлинский, Лачинский, Физулинский), превратив их в так называемую зону безопасности.

По данным Генеральной прокуратуры СССР, а затем России, с 1988 по май 1992 г. в ИКАО и пограничных армянских селах было убито 388 и депортировано 302 тыс. армян. А по официальной азербайджанской статистике, в результате конфликта погибло примерно 10 тыс. азербайджанцев. По данным Госкомстата Азербайджана, в 1948 г. в стране было зарегистрировано 233 тыс. беженцев из Армении и 604 тыс. вынужденных переселенцев. В это число были включены и турки-месхетинцы, бежавшие в Азербайджан из Узбекистана в результате происшедшего там в 1989 г. конфликта на этнической почве. В свою очередь, в Армению в 1988–1992 гг. из Азербайджана переместилось 360 тыс. беженцев и вынужденных переселенцев. Ни тех, ни других так и не удалось возвратить в места их довоенного проживания в Азербайджане и Армении.

5 мая 1994 г. при посредничестве России, Киргизии и Межпарламентской ассамблеи СНГ в столице Киргизии Бишкеке министры обороны Армении и Азербайджана, а также представитель Нагорного Карабаха подписали протокол, на основании которого 12 мая была достигнута договоренность о прекращении огня. Она вступила в силу 27 июля.

Власти НКР стремятся доказать, что «народ Карабаха» ведет национально-освободительную борьбу и потому самопровозглашенная республика должна быть признана воюющей стороной. Тем самым выдвигаются претензии на прямое участие представителей НКР в переговорах по урегулированию конфликта. Официальный Баку трактует нагорно-карабахский конфликт не как борьбу карабахских армян за самоопределение, а как агрессию Армении и захват ею чужих земель с вытекающими отсюда международно-правовыми последствиями. Стержень позиции Армении вопрос о безопасности армянского населения Нагорного Карабаха и такое решение карабахской проблемы, которое было бы приемлемо для НКР. Официально не признавая Нагорно-Карабахскую Республику, армянская сторона поддерживает, тем не менее, право НКР на самоопределение. Вместе с тем объективно Армения заинтересована в установлении мира с Азербайджаном: во-первых, это позволило бы ей наладить нормальные взаимоотношения с соседями и мировым сообществом; во-вторых, дало бы возможность подключиться к выгодным экономическим проектам, связанным, в частности, с транспортировкой каспийской нефти.

На протяжении 1990-х годов карабахский конфликт находился в центре внимания мирового сообщества. Как только в январе 1992 г. Азербайджан и Армения стали членами СБСЕ (с декабря 1994 г. – ОБСЕ), эта организация начала направлять свои миссии в зону карабахского конфликта. В марте 1992 г. Комитет старейшин должностных лиц СБСЕ учредил для наблюдения за ситуацией в Карабахе Минскую группу (МГ), в рамках которой велись политические переговоры по урегулированию конфликта при участии трех его сторон и посредничавшей в конфликте России. В 1994 г. в МГ был сформирован институт двойного (Россия-Франция), а в 1996 тройного (Россия-Франция-США) сопредседательства.

Поскольку деятельность посредников МГ ОБСЕ, занятых разработкой соглашения по урегулированию конфликта, не достигла ощутимого успеха, родилась идея конфиденциальных встреч президентов Азербайджана и Армении. США нередко выступали инициаторами таких встреч: в 1999 г. на апрельском саммите НАТО в Вашингтоне, в ноябре 1999 г. на Стамбульском саммите ОБСЕ, весной 2000 г. в Давосе, в декабре того же года на нахичеванском участке армяно-азербайджанской границы, весной 2001 г. – в Ки-Уюте (США, Флорида). Эти встречи, призванные сблизить позиции сторон, не привели к каким-либо видимым результатам в плане урегулирования или разрешения конфликта. Да и сам переговорный процесс фактически торпедировался. Противоречия между конфликтующими сторонами – относительно статуса Нагорного Карабаха, захваченных армяно-карабахскими войсками азербайджанских территорий, беженцев и пр. – оставались неразрешенными, что оставляло слабую надежду на мирный исход конфликта.