Текст книги "Восток в новейший период (1945-2000 гг.)"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 113 страниц)
Восток в новейший период (1945–2000 гг.)
Предисловие
В.В. Наумкин
Данный том – последний, итоговый из шести томов «Истории Востока», издающихся с 1995 г. Он охватывает период с окончания Второй мировой войны до начала XXI в. В развитии стран Востока в эту насыщенную событиями эпоху наблюдались две противоположные тенденции. Одна из них – сохранение целокупности этой части мира, таких ее общих особенностей, которые позволяют говорить о «странах Востока» и «Востоке» как одном ареале (см. последнюю, 43-ю главу тома). Другая – постепенное расхождение этих стран, размывание прежних общих черт многообразных восточных обществ, укрепление их национальной самобытности и одновременное их сближение с другими странами мирового сообщества в условиях независимости и под воздействием модернизации и глобализации. В ходе этого процесса одни государства Востока вошли в число экономически наиболее развитых стран мира, другие так и не смогли преодолеть отсталость, и разрыв между ними и развитыми странами даже увеличился.
Освобождение стран Востока от колониальной зависимости, становление и укрепление их национальной независимости и превращение их в самостоятельную силу на мировой арене по сути явились главным содержанием истории стран Востока во второй половине XX в. Для советской историографии Востока в силу ее идеологизированности было характерно гипертрофированное расширение понятия и роли национально-освободительных движений, и сегодня еще остаются актуальными их объективное определение и выявление их подлинного места в истории.
Конечно, страны Востока – лишь часть мирового сообщества, их история – часть всеобщей истории, и может показаться, что методологически некорректно говорить о какой бы то ни было особой истории Востока в ту эпоху, когда страны мира становились все более взаимозависимыми и взаимосвязанными, а все экономические, социальные и политические процессы испытывали мощное влияние глобальных сил и общемировых тенденций. Тем не менее, становление и развитие государственности восточных обществ происходило под непосредственным влиянием их самобытной внутренней среды, всего опыта предшествовавшего независимости развития, цивилизационно-культурных особенностей и традиций. Последние этапы трансформации колониального синтеза и последующее его преодоление отразили огромное многообразие восточных обществ и глубокие различия между отдельными странами, но представляли и общую для них тенденцию. Становление и развитие стран Востока на протяжении большей части периода 1945–2000 гг. происходило в условиях биполярного мира и холодной войны, они частично вовлекались в глобальное противостояние двух главных центров силы. Вряд ли можно найти хотя бы одно государство Востока, сумевшее в данный период уйти от воздействия этого биполярного противостояния (даже те из них, которые стали участниками движения неприсоединения), хотя отдельные попытки были относительно успешными. Более того, сам выбор пути развития тогда определялся, прежде всего, существованием двух противостоящих друг другу моделей.
Неудивительно, что в советской историографии преобладали облаченные в идеологические шоры предвзятые оценки «революционных проектов» развития стран Востока. Степень позитивности этих оценок почти полностью определялась уровнем враждебности инициаторов данных проектов стороне, противостоящей СССР в системе глобальной конфронтации, близости их внутренней и внешней политики к советским моделям и соответствия их политической практики государственным интересам СССР. Однако и сегодня, после освобождения востоковедной науки от идеологических оков, вряд ли можно говорить о выработке безупречно объективной оценки многообразных попыток государств Востока найти для себя «третий» путь развития, адаптирующий к своей действительности и к своим интересам – в разной мере и зачастую в причудливой форме – черты опыта и капиталистических и социалистических государств. «Некапиталистический путь развития», «социалистическая ориентация», «революционная демократия» – эти термины давно вышли из отечественного научного оборота, однако те явления, которые ими обозначались, до сих пор не были адекватно концептуализованы. Конечно, разброс оценок в условиях плюрализма мнений неизбежен, однако можно лишь сожалеть по поводу того, что даже в исследованиях, посвященных странам Востока, которые и сегодня продолжают считать себя социалистическими – это, прежде всего, бурно рвущийся к лидирующим позициям в мировой экономике Китай, – нет устоявшегося научно-понятийного аппарата.
После распада Советского Союза – события, оказавшего огромное воздействие на все страны Востока, – ареал, являющийся объектом научного анализа востоковедов, расширился: в него вошли новые независимые государства Центральной Азии и Южного Кавказа. Динамизм изменений на постсоветском пространстве и отсутствие исторической дистанции, необходимой для теоретического осмысления современной трансформации этого субрегиона Востока, предопределяют особую остроту споров и преобладание зачастую не вполне обоснованных суждений, которые со временем наверняка будут подвергнуты критическому пересмотру. К сожалению, некоторые оценки, встречающиеся в работах авторов, посвященных постсоветской истории стран Центральной Азии и Южного Кавказа, не свободны от влияния политической конъюнктуры и субъективизма.
Естественно, что изучение новейшей истории стран Востока испытывает воздействие острых теоретических и политических споров, ведущихся в мировой науке вокруг таких ключевых понятий, как глобализация, модернизация, демократия, война, революция и т. п. После распада Советского Союза на страны Востока возрастающее влияние стал оказывать продвигаемый Западом «неолиберальный проект» модернизации, в котором демократизация, в частности, рассматривается как необходимый инструмент развития. Связанное с этим проектом давление на целый ряд государств вызывает сопротивление со стороны авторитарных режимов, которые считают, что лишь они могут обеспечить стабильность, а также носителей традиционных, не совместимых с либерализмом ценностей. Споры ведутся и по вопросу о судьбе национального государства: с одной стороны, эта траектория развития остается ведущей для многих государств Востока, где процесс национальной консолидации еще не завершился, с другой – растет тенденция к эрозии роли национальной государственности в условиях, когда суверенитет становится объектом ограничений и не исключается вмешательство извне, которое может быть санкционировано международными коллективными структурами.
Исследователям предстоит также осмыслить изменения, происходящие во взаимодействии и взаимовлиянии традиционного и современного начал. Традиционные экономические формы хозяйствования, архаичные формы социальной жизни, в том числе система патронажных связей, сословно-кастовые и родоплеменные институты, а также унаследованные от прошлого элементы политической культуры проявляют исключительную живучесть, но одновременно и размываются с различной степенью интенсивности. Отход отечественных ученых от жесткого экономического детерминизма позволяет в полной мере оценить ресурс самостоятельности не только политических институтов и норм, но и культурных и религиозных ценностей. В рамках этого подхода особо важным представляется исследование возрастающей роли религии в рассматриваемую эпоху.
Несмотря на то что современный этап новейшей истории – вторая половина XX в. – не знал мировых войн, история восточных обществ в данную эпоху была насыщена насилием. Вооруженные освободительные революции, кровопролитные колониальные и локальные межгосударственные войны, вооруженные интервенции крупных государств, в том числе и двух сверхдержав, сопровождавшиеся гибелью людей восстания, мятежи и военные перевороты, социальные революции, гражданские войны, региональные и этнополитические конфликты, массовые убийства гражданского населения, террор правящих режимов и негосударственных игроков, в том числе появившихся в конце эпохи транснациональных экстремистских структур, – все это стало неотъемлемыми, едва ли не важнейшими приметами данной исторической эпохи. Генезис и роль насилия на этом этапе развития стран Востока пока еще не совсем изучены востоковедной наукой, и следует признать, что отечественный теоретический дискурс в этой области уступает западному, где проблемы насилия являются одним из важнейших объектов исследования. Авторы глав данного тома внесли существенный вклад в устранение этого дефицита знания.
Ни отечественной, ни зарубежной науке пока еще не удалось выработать общую концепцию роли этничности в развитии стран Востока второй половины XX в. Некоторое преувеличение значимости этнического фактора было естественным на фоне утраты интереса к социально-классовым процессам, однако элементы этнизации социально-политической жизни и нарастание этнополитической и этно-конфессиональной конфликтности требуют серьезного анализа. В некоторых главах этого тома предприняты попытки провести такой анализ.
В данном томе, как и в предварявшем его 5-м томе «Истории Востока», есть как общие, так и страновые главы, последние абсолютно преобладают и располагаются в соответствии с географическим положением – с запада на восток, от Марокко до Японии. Это естественно, так как число независимых государств Востока в рассматриваемый период существенно возросло. Ответственные редакторы не ставили перед собой задачу добиться единомыслия членов авторского коллектива, они исходили из того, что расхождение методологий, оценок и позиций сегодня является неотъемлемой чертой востоковедного дискурса. Кроме того, к сожалению, ситуация со страноведами столь катастрофична, что если эту тенденцию не удастся переломить, то через какое-то время найти специалистов даже по некоторым ведущим странам Востока будет практически невозможно. Наверное, целый ряд выводов, оценок и заключений, содержащихся в главах, могут вызвать возражения со стороны других востоковедов, и понятно, что они не отражают коллегиальной точки зрения авторского коллектива. Разумеется, для выработки солидарной концепции истории стран Востока второй половины XX в. потребуется время, историческая дистанция между исследователями и событиями слишком мала. Отчасти поэтому, а также потому, что работа адресована достаточно широкому кругу читателей, было решено сфокусировать внимание на истории каждой конкретной страны и дистанцироваться от тех порой ожесточенных споров, которые ведутся между востоковедами по целому ряду вопросов теории и интерпретации новейшей истории Востока. В последней главе тома дается обобщенный анализ процессов, происходивших в странах Востока в начале XXI в.
Как и в предыдущих томах, библиография, приведенная в конце тома, не является исчерпывающей, а предназначена лишь для того, чтобы дать представление о некоторых наиболее важных трудах отечественных и зарубежных ученых. Авторы глав пользовались широким кругом источников и литературы, на которую в силу специфики данного обзорного издания не даются постраничные ссылки, но они приводятся в библиографии. Этот труд коллектива авторов предназначен для широкого круга читателей – ученых, преподавателей, студентов, журналистов, дипломатов и всех, кто профессионально занимается и интересуется Востоком.
Глава 1
Политические процессы в странах Востока
В.В. Наумкин
Говоря о новейшей истории стран Востока второй половины XX в., было бы неверным настаивать на ее особой периодизации, отличной от общей периодизации всемирной истории. Однако в целях систематизации и для удобства изложения целесообразно выделить такие границы между различными периодами политической истории стран Востока, которые в максимальной мере вписывались бы в глобальный контекст и одновременно учитывали бы местную специфику.
Послевоенная политическая история Востока своеобразна, но не может быть понята в отрыве от мировых процессов, от действий и политики глобальных держав и транснациональных сил (к примеру, нефтяных корпораций, мирового коммунистического движения и т. д.). Отчасти это отражено в данной главе. Кроме того, если в главах, посвященных отдельным странам Востока, практически все внимание уделено крупным «системным игрокам» – государствам, обществам, этническим группам, политическим партиям и движениям, то в рамках данного дискурса отмечается роль и менее крупных системных сил, а также человеческого фактора, иначе говоря – индивидуального акторства. Политическая история зачастую является результатом взаимодействия всего многообразия отмеченных факторов. В частности, как будет показано ниже, политические и неправительственные организации, спецслужбы ведущих стран мира, корпорации и отдельные политические и государственные деятели нередко осуществляли действия, не предписанные официальным курсом правительств или даже выходящие за его рамки. В данном контексте на микроуровне, позволяющем, тем не менее, более точно охарактеризовать крупные тенденции и явления, приводится ряд малоизвестных фактов. При этом автор вводной главы не ставит перед собой задачу рассмотреть все политические процессы, происходившие во всех странах Востока[1]1
Тем же принципом руководствовались авторы общих разделов 5-го тома «Истории Востока» (М., 2006).
[Закрыть].
Освобождение от колониализма одних стран Востока происходило с помощью революций, в том числе в результате вооруженной борьбы, другие получили независимость мирным путем, что далеко не во всех случаях отражало добрую волю метрополий, вынужденных идти на предоставление независимости в силу сложившихся внутренних и международных условий, главным из которых явился достигнутый со временем международный консенсус по вопросу о ликвидации колониальной системы (а также, возможно, и системный кризис колониального хозяйства, о котором говорится в начале следующей главы). Большая часть стран, находящихся в восточной части Азиатского континента, освободилась от колониальной зависимости уже к концу 1950-х годов, но для стран Западной Азии и Северной Африки это время наступило позднее. Возможно, Великобритания, в отличие от Франции и Голландии, довольно рано поняла, что при существовании в колониальных странах сильного национально-освободительного движения лучшим способом сохранения своего влияния является передача ему формальной власти. Однако и Великобритания не устояла перед искушением применить силу для сохранения своих позиций в Египте – к тому же вместе с Францией и Израилем – в 1956 г., хотя ее фиаско было предопределено.
Национально-освободительное движение определяло политическое лицо стран Востока в первой половине XX в.[2]2
См. подробно об этом: История Востока. Т. V.
[Закрыть] Его зарождение относится к гораздо более раннему времени, а его истоки кроются в первых антиколониальных выступлениях народных масс стран Востока конца XIX – начала XX в. и в деятельности первых национально-патриотических организаций. Антиколониализм отразил, с одной стороны, возросшее национальное самосознание народов стран Востока, с другой – изменившиеся международные условия. Он явился видом национализма, который был парадоксальным образом вскормлен самой колониальной системой. Подчинив себе страны Востока, европейский колониализм заложил основу своего будущего самоуничтожения. Движение за национальное освобождение в этих странах в XX в. походило на европейский национализм XIX в., поскольку оба они были основаны на идее самоопределения. Но если европейский национализм, ставший главной движущей силой строительства национальных государств в XIX в., после Первой мировой войны был направлен внутрь себя, на самореорганизацию, то национализм освободительных движений в странах Востока изначально был устремлен вовне, его неотъемлемой чертой была антизападная ориентация, которая не исчезала, а в отдельных случаях и усиливалась с завоеванием политической независимости. Этим отчасти объясняется направление, в котором пошло развитие многих освободившихся от колониальной зависимости государств. Естественно, не все страны Востока находились под прямым колониальным управлением, часть из них были полуколониями, другие имели свою государственность, но и эти восточные общества сохраняли черты архаичности, нуждались в обновлении.
Победа Советского Союза над фашизмом, разгром японского милитаризма, резкое повышение международного престижа СССР, симпатизировавшего освободительной борьбе народов Востока, коренное изменение баланса сил на международной арене создали благоприятные внешние условия для завоевания независимости. Не случайна укрепившаяся связь значительной части национально-освободительных движений с социалистическими идеями. Она объяснялась как антизападными настроениями в колониях и привлекательностью, которой в то время обладал Советский Союз, так и – в первую очередь – тем, что идеи социализма не только позволяли колониальным народам осознать свою порабощенность и отсталость, но и предлагали им альтернативу в виде концепции социальной справедливости и экономической эмансипации.
Вплоть до конца 1980-х годов страны Востока, как и всего «третьего мира», были втянуты в холодную войну[3]3
Изобретение этого термина принадлежит испанскому писателю XIV в. дону Хуану Мануэлю (так он назвал конфликт между христианами и мусульманами), а применительно к послевоенной истории его ввел в оборот в 1947 г. американский журналист Уолтер Липпман.
[Закрыть], которая нередко была причиной, хотя далеко не единственной, развертывания в них кровопролитных конфликтов. По приблизительным подсчетам, за период с 1945 г. до наших дней около 30 млн. жителей стран «третьего мира» лишились жизни в различного рода столкновениях. Люди гибли в результате межгосударственных и гражданских войн, мятежей и переворотов, иностранных интервенций, этнополитических и этно-конфессиональных конфликтов, попыток режимов сдержать социальные революции, репрессивных действий правителей, эксплуатации населения колониальными державами и сотрудничавшей с ними местной верхушкой, а также ужасающей бедности, которая не изжита во многих странах Востока и по сей день.
В политической истории стран Востока 1945–2000 гг. отчетливо выделяются основные маркеры на уровне как событий, так и тенденций, во многом определившие судьбу не только самих стран Востока, но и всего мира. Это, в частности, создание КНР и ее постепенное превращение в мировую державу; распад колониальной системы и образование независимых государств; послевоенная реконструкция Японии и ее возвышение как экономического гиганта; вьетнамские войны и объединение Вьетнама; корейская война; завоевание независимости Индией и ее бурное развитие: алжирская война за независимость; образование Израиля и арабо-израильские войны 1948–1949, 1956, 1967, 1973 гг.; усиление влияния коммунистических партий и их закат; торжество арабского национализма и его уход с политической арены; появление, а затем исчезновение режимов, ориентирующихся на «некапиталистический» путь развития; вовлечение государств Востока в холодную войну; образование движения неприсоединения; появление ядерных держав, как признанных (Китай), так и непризнанных (Израиль, Индия и Пакистан): «культурная революция» в Китае; иранская революция; война в Афганистане; ирано-иракская война и иракский кризис; рост влияния политического ислама и взлет исламского экстремизма; распад Советского Союза и образование новых независимых государств из его бывших восточных республик. Этот перечень далеко не исчерпывает всего многообразия значимых событий и тенденций, оставивших более или менее заметный след в истории этой эпохи.
Установление нового мирового порядка и первая холодная война (1945–1953): Войны и революции
После окончания Второй мировой войны стали закладываться основы нового мироустройства, постепенно приобретавшего отчетливые черты биполярности. Приход к власти в странах Центральной и Восточной Европы коммунистических партий, образование Организации Объединенных Наций, создание ядерного оружия Соединенными Штатами, а затем Советским Союзом оказали важнейшее влияние на систему международных отношений. Начавшаяся в 1946 г. со знаменитой фултонской речи Уинстона Черчилля холодная война привела к тому, что Запад начал активно поддерживать антикоммунистические силы на Востоке (в частности, по доктрине Трумэна 1947 г., США декларировали готовность организовать и поддерживать такие группы в Турции), а Советский Союз, в свою очередь, начал оказывать не менее энергичную поддержку силам, выступающим против господства Запада. Американская стратегия сдерживания вылилась в курс, нацеленный на уничтожение советского режима, хотя холодная война была для Запада и Советского Союза с «народными демократиями» в отличие от стран Востока бескровной.
Борьба за раздел мира на сферы влияния напрямую коснулась стран Востока и способствовала возникновению здесь кровопролитных войн, революций, переворотов и внутренних вооруженных конфликтов[4]4
Согласно одной из наиболее удачных, на взгляд автора, периодизаций современной новейшей истории, предложенной английским политологом Фрэдом Хэлидеем, период 1946–1953 гг. получил название «первой холодной войны», сменившейся «колебательным антагонизмом» (1953–1969), затем наступила разрядка (1969–1979), а после нее «вторая холодная война», просуществовавшая вплоть до горбачевской перестройки. Однако есть и другие точки зрения на периодизацию этой эпохи. К примеру, в западной политологии существует мнение, что 1950–1956 годы были периодом «разогревания холодной войны». Согласно еще одной версии, период разрядки начался лишь с 1975 г. В данной главе использованы элементы периодизации и некоторые обобщения Ф. Хэлидея.
[Закрыть]. Хотя их глобальный геополитический контекст явился значимым фактором, революции объяснялись в первую очередь внутренними причинами. Значительная часть народов Востока еще находилась в колониальной зависимости, вступившей в острое противоречие с бурно растущим национальным самосознанием народов «третьего мира» и возросшей тяге к свободе в результате победы над фашизмом. В Европе установилась линия, разделившая два мира и признанная ими незыблемой, по обе стороны которой налаживалась мирная жизнь населения и росло его благосостояние, в то время как подавляющее большинство населения стран Востока жило в ужасающей нищете и не видело перспектив ее преодоления. Демонстрационный эффект оказывал воздействие на настроения жителей стран Востока. Антиколониальные чувства были уже столь сильны, что совсем недавно нацистская Германия и милитаристская Япония, апеллируя к ним, сумели привлечь на свою сторону часть политических элит в отдельных зависимых странах Востока. Прокатившаяся по всему «третьему миру» волна революционных изменений в немалой степени была и результатом ослабления государств-победителей и их колониальных режимов в ходе Второй мировой войны.
На Дальнем Востоке тогда происходили события огромного значения, в которых немалую роль играли внешние, глобальные акторы. В число главных задач западных держав в этом регионе входили создание тесно связанных с ними капиталистических режимов, сдерживание коммунизма и советского влияния. Япония была оккупирована американскими войсками, и США стали «инженерами» послевоенной реконструкции этой страны. Заключенный в 1951 г. между США и Японией договор надолго сделал США союзником в обеспечении обороны и безопасности Японии.
Новая расстановка сил в мире оказывала влияние на борьбу в Китае. Разгром советскими войсками Квантунской армии позволил расширить территорию, контролировавшуюся коммунистами. Народно-освободительной армии Китая были переданы захваченные у японцев оружие и военная техника. Китайские коммунисты применяли гибкую политическую тактику в противоборстве с Гоминьданом, шли на переговоры как с Чан Кайши, так и с американцами, использовали благоприятную для коммунистов международную ситуацию. В декабре 1945 г. США, СССР и Англия высказались против гражданской войны и фактически договорились о невмешательстве в китайские события. Советский Союз вывел свои войска из Маньчжурии, но американские войска остались в зоне, контролировавшейся гоминьдановцами. В 1946 г. в стране развернулась гражданская война, продолжавшаяся до 1949 г. Освобожденные северо-восточные районы стали основной базой китайских революционеров. Благодаря привлечению на свою сторону крестьянских масс коммунисты сумели изменить баланс сил в свою пользу. Гоминьдановскому режиму не помогла военная и политическая помощь США, которые при этом не решились на прямое вмешательство. Армия Чан Кайши была разбита, и 1 октября 1949 г. в Пекине было провозглашено образование Китайской Народной Республики. И.В. Сталин принял решение поддержать создание единого Китая, хотя среди имевшихся вариантов было и сохранение отдельного буферного государства на территории Маньчжурии. Однако КНР пришлось примириться с существованием не контролируемого ею Тайваня.
Уже с образования КНР начала формироваться советская концепция своего рода разграничения сферы ответственности с нею, суть которой состояла в том, что СССР и КНР как бы обращены спинами друг к другу. Если Советский Союз стратегически обращен на Запад, то КНР – в направлении Азиатско-Тихоокеанского региона[5]5
В дальнейшем фактически та же концепция, хотя и в несколько измененном виде, легла в основу появившейся в новой России в 1990-х годах идеи стратегического треугольника Россия-Индия-Китай.
[Закрыть].
Классическим примером гражданской войны с прямым участием глобальных держав явилась корейская война. Север страны, занятый советскими войсками после разгрома Квантунской армии, находился под властью коммунистических сил, на юге американские войска создали антикоммунистический режим. Противостояние двух частей расколотой страны было полигоном для противоборства двух полюсов разделенного мира. В июне 1950 г. правительство Северной Кореи предприняло попытку с помощью военной силы подчинить себе проамериканский юг. Сталин допустил тактическую ошибку, позволив Совету Безопасности ООН принять опасную для Северной Кореи резолюцию. Однако Сталин был уверен в своих силах, так как в 1949 г. Советский Союз лишил США монополии на ядерное оружие. В кровопролитной гражданской войне на стороне армии Северной Кореи участвовали советские военнослужащие и так называемые китайские народные добровольцы, на стороне Южной Кореи – подразделения армий США и еще около полутора десятков государств, действовавших по мандату ООН. Именно в Корее по разные стороны фронта впервые оказались советские и американские военные (второй случай им представился позднее, во время вьетнамской войны). Однако две сверхдержавы не хотели, чтобы корейская война привела к прямому столкновению между ними.
В то же время в Великобритании полагали, что США хотят расширения войны если не с Советским Союзом, то с Китаем, что не входило в планы Лондона. Противоречия между США и Великобританией сыграли свою роль в ходе развернувшихся событий. Уже через несколько дней после начала войны британский посол в Москве беседовал с заместителем министра иностранных дел СССР А.А. Громыко о возможности положить конец военным действиям. Москве было предложено оказать соответствующее давление на Северную Корею. Ценой, которую просил за это Громыко, был отказ США от обязательства защищать Тайвань в случае нападения на него со стороны КНР. Приоритетом для англичан было сохранение Гонконга, а в случае вооруженного конфликта из-за Тайваня они могли бы его потерять.
С учетом этих опасений, когда в 1949 г. в Гонконг были эвакуированы из Китая самолеты частной компании, принадлежащей ЦРУ, «Сивил Эйр Транспорт», британский губернатор конфисковал их, а затем передал КНР. Раздражение у американского разведывательного ведомства вызывало то, что британские колониальные власти закрывали глаза на деятельность подпольных коммунистических группировок, просочившихся в гонконгские профсоюзы. В то же время власти колонии не давали действовать в Гонконге финансировавшимся ЦРУ тайваньским группам, ведущим подрывную деятельность в материковом Китае.
В корейской войне ни одна из сторон не одержала победу, в июле 1953 г. было подписано соглашение о прекращении огня, по которому стороны фактически вернулись к исходным позициям, и 38-я параллель осталась рубежом, разделяющим не только две части страны, но и два мировых лагеря. Корейская война унесла жизни почти 4 млн. человек.
Драматические события на Дальнем Востоке служили аккомпанементом к напряженности между балансирующими на грани войны США и СССР. Сегодня известно, что командование американских ВВС уже в 1948–1953 гг. думало о планах превентивной, или упреждающей войны с Советами[6]6
Таким образом, концепция упреждающей войны появилась уже тогда, а не позднее, когда она была реально применена на Ближнем Востоке.
[Закрыть]. Их обоснование состояло в том, что СССР стремится к мировому господству и так или иначе нарушит линию водораздела между двумя мирами в Европе, поэтому лучше начать войну самим, пока Советы еще не способны выиграть ее. Английская разведка уверяла американцев, что СССР не будет готов к большой войне ранее 1955 г. В сентябре 1950 г. из ВВС США был уволен генерал Андерсон, который озвучил идею превентивной войны публично. План превентивной войны даже стал причиной охлаждения отношений между США и Великобританией в начале 1950 г., поскольку англичанам стало известно, что план предполагает вовлечение в войну Великобритании, что привело бы к ее разрушению. У англичан также вызывал недовольство интервенционизм американцев в Корее.
В Индокитае происходили не менее драматичные события и также, как и в случае с Кореей, с активным участием внешних игроков. Еще в августе 1945 г., когда японские войска оставались на вьетнамской территории, в стране под руководством компартии поднялось народное восстание, и 2 сентября была провозглашена Демократическая Республика Вьетнам. Вскоре она была признана Советским Союзом. В это же время на территорию страны для разоружения японцев вступили на север от 16-й параллели – гоминьдановские войска, на юг – английские. По договоренности с Францией англичане оказали ей содействие в восстановлении колониального господства в этой стране. Такие же планы в отношении некоторых своих бывших колоний имели и сама Англия, и Голландия. К 1946 г. французскому экспедиционному корпусу удалось оккупировать значительную часть страны и договориться с гоминьдановцами о замене их войск своими. Велась дипломатическая игра между ДРВ и французами, стороны вроде бы шли на компромиссы, но на самом деле хотели лишь выиграть время, накапливая силы для предстоящего неминуемого столкновения[7]7
По условиям прелиминарной конвенции от 6 марта 1946 г. ДРВ согласилась войти в состав Французского Союза и принять до 15 тыс. французских войск сроком на пять лет, а Франция признавала ДРВ как независимое государство.
[Закрыть]. Уже 19 декабря 1946 г. началась освободительная война народа Вьетнама против французской оккупации. В результате маневров французские власти в марте 1949 г. создали на оккупированной территории во главе с бывшим императором Бао Даем марионеточное «государство Вьетнам», вошедшее во Французский Союз. В 1950 г. оно было признано Англией и США, и американцы стали оказывать французам и марионеточному государству массированную военную и экономическую помощь. Именно с этого момента фактически началось вмешательство США во Вьетнаме, достигшее своего апогея в последующий период и объяснявшееся тем, что США рассматривали эту страну как главный источник угрозы распространения коммунизма в регионе. Англичане, несмотря на настойчивость Вашингтона, не стали помогать французам.
Благодаря героизму, сплоченности и военно-организаторскому искусству вьетнамское сопротивление добилось победы в войне, апофеозом которой стал разгром французов при Дьенбьенфу весной 1954 г. 20–21 июля того же года были подписаны Женевские соглашения, в соответствии с которыми признавались независимость и суверенитет Вьетнама. Тем не менее, эта страна также оказалась разделенной: к северу от 17-й параллели располагалась зона контроля ДРВ, к югу – вооруженных сил Франции и баодаевского режима. Было ясно, что, несмотря на договоренности, окончательное оформление раскола страны на коммунистическую и антикоммунистическую зоны не за горами. Разделенность Кореи, Вьетнама и (де-факто) Китая на длительную перспективу сохранила конфликтный потенциал в этих регионах Азии.
