Текст книги "Восток в новейший период (1945-2000 гг.)"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 113 страниц)
Эта политика способствовала заметному оживлению экономики – за 1984–1987 гг. она в среднем росла на 7 % за год. Но сознавая опасные инфляционные последствия фискальной политики, правительство в начале 1987 г. объявило о программе значительного снижения объемов государственных расходов. Но ей не суждено было осуществиться в силу особой политической конъюнктуры – в конце 1987 г. в стране должны были пройти выборы в парламент.
В следующем, 1988 г. правительство предприняло очередную попытку повышения сбалансированности госфинансов. Определенные успехи в этом отношении были достигнуты: дефицит консолидированного бюджета сократился до 3 % ВНП. Но приостановка роста денежной массы привела к сжатию внутреннего рынка и сокращению темпов роста в 1988 г. до 1,5 % против 9,8 % в 1987 г. При этом антиинфляционный эффект достигнут не был по причине сомнения экономических агентов в том, что правительство действительно решится на антиинфляционные меры, поэтому цены за год выросли почти на 70 %. Экономика вступила в период стагфляции: падение темпов роста производства сопровождалось дальнейшим развитием инфляционного процесса. Однако в 1989 г. произошло падение стоимости экспорта.
Таким образом, к концу 1980-х годов экономика Турции столкнулась с двумя проблемами: вступлением в период стагфляции и сложностями в дальнейшем наращивании объемов экспорта. Если в качестве быстрого выхода из состояния стагфляции экономическая теория предлагает обращение государства к проведению стимулирующей фискальной политики, то ожидавшееся снижение темпов роста экспорта актуализировало переход к модели роста, в большей мере ориентированной на внутренний рынок.
В результате со второй половины 1989 г. правительство встало на путь проведения стимулирующей фискальной политики, что означало рост реальной заработной платы, расширение емкости внутреннего рынка и поддержание экономического роста за счет не только и не столько экспорта, сколько увеличения внутреннего спроса. Обеспечив ускорение экономического роста, эта политика вместе с тем обусловила постепенное нарастание проблем в валютно-финансовой сфере, что явилось причиной крайней нестабильности экономического развития страны в последующие годы.
Концепция внешней политики Турции в 1980-е годы была направлена на обеспечение национальной безопасности страны. Одним из условий безопасности считалось развитие военно-политического сотрудничества с США, участие в НАТО. При поддержке американцев модернизировалась военная промышленность, в стране, в частности, была налажена сборка и производство самолетов, вертолетов, ракет, зенитной артиллерии, электронного оборудования и другого военного снаряжения. Подписанное с США 29 марта 1980 г. соглашение о сотрудничестве в области обороны и экономики предусматривало сохранение американской помощи, поставок вооружения и военных материалов. Подтверждалось также право США на использование военных баз на территории Турции, а также на совершенствование старых и строительство новых баз. Соглашением предусматривалось использование американцами базы ВВС в Инджирлике, двух радиоэлектронных, радионавигационной и сейсмической станций и семи сооружений связи.
В соответствии с ростом значения Турции в стратегии США росла и американская военная помощь. Суммарное финансирование ее в 1981–1988 гг. превысило 4 млрд. долл. При интенсивном развитии американо-турецких связей в военно-политической области развития торговых отношений между двумя странами не наблюдалось. В Турции высказывалось недовольство внешнеторговой политикой США, протекционизмом в отношении турецких товаров, ограничением ввоза турецкого текстиля и одежды, стали и других товаров.
В 1987 г. Турция официально обратилась с просьбой о принятии ее в полноправные члены ЕС, однако западные эксперты сочли, что Турция не готова к вступлению в Европейский союз. Вместе с тем европейские страны подчеркнули необходимость развития сотрудничества в рамках Договора об ассоциации, а также завершения создания таможенного союза и оживления финансового сотрудничества.
Одна из основных проблем внешней политики Турции 1980-х годов – отношения с соседней Грецией. С целью укрепления турецких позиций на Кипре 15 ноября 1983 г. была провозглашена независимость турецкой общины под новым названием – Турецкая республика Северного Кипра (ТРСК). Только Турция признала ТРСК, утверждая, что правительство Республики Кипр является представителем лишь греческой общины острова, несмотря на то что оно общепризнано на международной арене и Республика Кипр – член ООН. Важное место в отношениях Турции с Грецией занимали и спорные проблемы Эгейского моря, вызванные милитаризацией ряда греческих островов, расположенных вблизи анатолийского побережья Турции. Длительные споры велись также вокруг территориальных вод этих островов. Намерение Греции расширить их с шести до двенадцати морских миль рассматривалось в Турции как угроза ее национальной безопасности и экономическим интересам.
Важным направлением внешней политики правительства Т. Озала было сближение с мусульманскими странами с целью развития торговли и экономического сотрудничества, установления с ними взаимопонимания в отношении стратегических задач в регионе. Турция осудила оккупацию Израилем арабских земель, присоединилась к требованиям вывода израильских войск с этих территорий и возврата к границам 1967 г. После провозглашения Израилем в июле 1980 г. Иерусалима своей «вечной столицей» Турция закрыла в августе генеральное консульство в Иерусалиме, а в ноябре снизила дипломатические отношения с Израилем до уровня второго секретаря.
В 1980-е годы заметно увеличился объем торговли Турции с мусульманскими странами. Это объясняется ростом импорта нефти из этих стран и расширением турецкого экспорта. Благоприятствовала этому и ирано-иракская война (1980–1988). Занимая позицию нейтралитета, Турция получила значительный дополнительный рынок сбыта своих товаров в странах региона. Активизировалась там и деятельность турецких строительных фирм. В 1986 г. сумма подрядов турецких фирм в арабских государствах составляла более 16 млрд. долл., самые большие подряды они выполняли в Ливии, Саудовской Аравии, Ираке.
Турция принимала участие в деятельности Организации «Исламская конференция» (ОИК), хотя не участвовала в принятии Устава ОИК. Неучастие Турции в подписании Устава ОИК и резервирование ею своих позиций относительно ее решений объясняется тем, что она – светское государство и член НАТО, в то время как члены ОИК – участники движения неприсоединения. Особая позиция Турции проявилась в том, что, несмотря на решения ОИК о разрыве мусульманскими странами отношений с Израилем, Турция сохранила дипломатические связи с ним.
Особенность отношений Турции в указанный период с Ираном и Ираком – сотрудничество в подавлении курдского движения. В 1984 г. Турция предложила Ираку и Ирану ввести свои войска на территорию этих стран для разгрома в приграничных районах курдских баз. Иран не дал согласия, однако на приграничной территории Ирака турецкие войска провели ряд операций против курдов.
После ввода в Афганистан советских войск (декабрь 1979 г.) отношения в правящих кругах Турции к СССР изменились в худшую сторону. Руководители турецкого правительства выступали с требованиями вывода советских войск, обвиняли СССР «в нарушении стабильности в регионе и равновесия в мире». Вместе с тем экономическое сотрудничество сохранялось на прежнем уровне. Определенный стимул развитию советско-турецких отношений придал визит в СССР Т. Озала летом 1986 г. Переговоры улучшили перспективы взаимовыгодного сотрудничества и взаимопонимание между двумя странами. В 1987 г. было подписано долгосрочное соглашение о поставках природного газа из СССР в Турцию.
После холодной войны (1990–2001)
На рубеже 1980-1990-х годов произошли очередные изменения во властной элите страны. В связи с истечением срока президентских полномочий К. Эврена его пост в конце 1989 г. занял Т. Озал, уступив место лидера Партии отечества М. Йылмазу, причем авторитет партии в стране стал заметно снижаться. По итогам парламентских выборов 1991 г. она оказалась в меджлисе на втором месте, уступив первое близкой по идеологии Партии верного пути, возглавляемой ветераном турецкой политики С. Демирелем. Третьей стала Социал-демократическая народническая партия (лидер – Б. Эджевит), а четвертой – исламистская Партия благоденствия во главе с Н. Эрбаканом.
Весной 1993 г. скончался Т. Озал, президентом был избран С. Демирель, а лидерство в ПВП впервые перешло к женщине – Т. Чиллер, профессору-экономисту, которая в том же году возглавила коалиционное правительство ПВП-СДНП. Создание коалиции, впрочем, привело к расколу в СДНП.
На ситуации в стране в первой половине 1990-х годов сказывались начавшиеся ранее процессы реорганизации общества на предлагаемых Западом принципах либерализации (дерегулирование, приватизация и т. п.). Вместе с тем появились и новые факторы воздействия глобального и регионального характера, такие, как окончание холодной войны, распад СССР, война в Заливе 1991 г. Политические силы страны по-разному осмысливали положение страны в новых условиях, ее место в глобализующемся мире.
В середине 1990-х годов стрежнем политической борьбы и стране стал острый конфликт светских правящих кругов с политическим исламом. Государство, сохраняя формально жесткие светские нормы, уже не могло или не считало необходимым вмешиваться во все сферы религиозной жизни. Сторонники радикального ислама расширили зону влияния в обществе, получая доступ во власть на местном уровне и в центре – в парламенте, правительстве, даже в армии. Сказывались не только внутренние перемены в обществе, но и внешние импульсы – как со стороны Запада (требования демократии и соответственно – уважения прав человека, прав верующих), так и с Востока (иранская революция, финансовая помощь исламистам от нефтедобывающих стран и т. п.).
Попытки исламистов ограничить вмешательство государства в их жизнь, расширить и укрепить свое влияние наиболее активно и масштабно проявились в двух направлениях. Во-первых, фактически утвердилось легальное политическое движение в лице исламистской партии, утвердилось несмотря на сопротивление армии и на периодические запреты на ее деятельность, выносившиеся по решению Конституционного суда. Во-вторых, возродилась на современной основе и небывало расширилась, выйдя за национальные границы (особенно после распада СССР), деятельность религиозно-культурных обществ, орденов.
Прошедшие в декабре 1995 г. парламентские выборы в Турции обеспечили в меджлисе большинство, правда с небольшим перевесом, происламской Партии благоденствия. Из 550 мест в меджлисе она получила 158, далее следовала Партия верного пути – 135 мест, третьей оказалась Партия отечества (132).
Успех Партии благоденствия «поднял на ноги» всю светскую элиту страны – и гражданскую, и военную. В течение 1996 г. выражались опасения, связанные с возрождением шариатского режима в Турции. Вместе с тем многие авторы отмечали, что провозглашенный К. Ататюрком путь Турции на Запад, в Европу, уже несовместим с ограничениями прав человека, запретами религиозной деятельности под предлогом ее политизации. Сами же исламисты активно прибегли к ссылкам на права человека как нормы европейской жизни. Распространение получили высказывания о приемлемости «мягкого ислама» в Турции, идея которого якобы поддерживается США и предназначена для применения не только в Турции, но и в других странах мусульманского мира, включая государства Центральной Азии.
Оценивая позиции двух ведущих светских партий в отношении исламистов, можно заключить, что они определялись не столько стремлением защитить светские принципы от угрозы шариатского режима, сколько желанием всячески ослабить позиции Партии благоденствия как опасного политического конкурента. Ради этого Т. Чиллер перед выборами пошла на немыслимый шаг – она приняла в своей резиденции Ф. Гюлена, конкурента лидера ПБ Н. Эрбакана.
Очевидно, что не только религиозные мотивы побудили пятую часть турецкого электората проголосовать за ПБ. Своим успехом ее лидеры обязаны, прежде всего, лозунгам социальной справедливости, защиты «угнетенных и оскорбленных». Беднейшие слои общества оказались забытыми и Партией верного пути, и Партией отечества, погрязшими, как утверждали их политические противники, в коррупции, в бесплодных спорах между собой, в связях с мафиозными группами, в бесконечном вооруженном конфликте в Курдистане.
Партии благоденствия не сразу удалось реализовать свой успех на выборах, поскольку конфликт между армией и парламентом принял острую форму. Возникшая вскоре после выборов светская коалиция Йылмаз-Чиллер просуществовала недолго, межпартийная и личная вражда между двумя лидерами не была преодолена. После распада коалиции в июле 1996 г. Эрбакан сумел договориться с Чиллер о новом блоке: соглашение между ПВП и ПБ предусматривало периодическую смену на посту премьера лидера одной партии лидером другой. Первым возглавил коалиционное правительство Н. Эрбакан.
Находясь у власти, последний попытался реализовать некоторые положения партийной концепции «Милли гёрюш» («Национальный взгляд»), что проявилось во все более открытых и настойчивых призывах к шариату, организации митингов в его поддержку, тайных встречах исламистов. Основные контрмеры светской властной шиты, прежде всего, военных, вошли в историю как «Меры 28 февраля» – настойчивые рекомендации, принятые на заседании Совета национальной безопасности 28 февраля 1997 г., запретить ПБ, отстранить ее от власти.
В результате обострившегося в июне 1997 г. политического кризиса правительство Эрбакана-Чиллер было вынуждено уйти в отставку. 12 июля меджлис утвердил состав светского коалиционного правительства, премьер-министром которого стал лидер ПО М. Йылмаз, пост заместителя премьер-министра занял Б. Эджевит.
В феврале 1998 г. Конституционный суд принял решение о закрытии Партии благоденствия и фактическом лишении Эрбакана и его ближайших сподвижников прав на политическую деятельность. Впрочем, почти незамедлительно исламистские круги учредили Партию добродетели (ПД).
Продолжившийся затем нажим военных на правительство сопровождался многочисленными комментариями светских СМИ по поводу того, что решения 28 февраля «не выполняются», что сторонники шариата создали и сохраняют собственную партию, свои вакуфы, школы, холдинги и убеждены, что смогут разрушить республику, ориентированную на светскость и демократию.
Преемница ПБ – Партия добродетели не порвала связи с Эрбаканом, считая его своим духовным лидером. Власти, сосредоточившись на мерах судебного преследования уже членов ПД, в конце сентября 1998 г. добились осуждения на десять месяцев тюремного заключения одного из наиболее активных ее деятелей и бывшего члена ПБ Р.Т. Эрдогана. С 1994 г. он являлся председателем муниципалитета Большого Стамбула. В обвинении было указано, что в своем выступлении 6 декабря 1997 г. он нарушил ст. 312 УК, которая запрещает кому бы то ни было призывать население к ненависти и враждебности.
По итогам парламентских выборов 1999 г. исламистская Партия добродетели оказалась уже не на первом, а на третьем месте в меджлисе. Первое место по числу полученных голосов заняла Демократическая левая партия Эджевита (22,1 %), второе – ПНД (17,9 %) во главе с Д. Бахчели, третье – ПД (15,4 %), четвертое – ПО (13,2 %), пятое – ПВП (12 %). Причины снижения популярности исламистов некоторые из них видели в том, что оставшиеся у руководства партией лидеры бывшей ПБ использовали поддержку верующих не для того, чтобы бороться за решение их социальных проблем, а чтобы «еще более упрочить свое материальное благополучие».
ПД оказалась последней партией, представлявшей в XX в. «монопольно» политический ислам в стране: в июне 2001 г. по решению Конституционного суда она была также распущена. После этого ее приверженцы, расколовшиеся в парламенте на «традиционалистов» (во главе с Р. Кутан, 48 депутатов) и «обновителей» (во главе – Р.Т. Эрдоган, 52 депутата), учредили свои партии: Партию счастья, активно поддержанную Н. Эрбаканом, и Партию справедливости и развития, ратующую за внедрение модели «мягкого» ислама.
Участие Турции в качестве союзника США в войне в Заливе подтвердило ее готовность сохранять в максимальной степени связи с Западом, используя их в национальных интересах. Одновременно Турция стремилась к укреплению позиций в евразийском (постсоветском) регионе, подчас на пантюркистской и происламской основе. Претендуя на особую роль Турции на постсоветском пространстве, С. Демирель предложил и некую политическую концепцию деятельности в Центральной Азии. Речь шла о создании межгосударственных структур в финансовой сфере, в сфере образования и культуры. При этом роль координатора-распорядителя принадлежала бы Турции, в то время как Западу (в основном США) отводилась роль источника финансов. По мнению турецкой стороны, подобная система должна была оказаться эффективной в противодействии экспансии исламского фундаментализма, источником которого представлялся Иран.
Внешняя политика коалиции Эрбакан-Чиллер способствовала улучшению отношений Турции не только с мусульманскими государствами, в первую очередь с Саудовской Аравией, но даже с шиитским Ираном. В этот период были предприняты конкретные шаги правительства по созданию исламского «общего рынка» и таможенного союза, что вызывало острую критику оппозиции и усиливало недовольство военных. Несомненно, турецкие исламисты постарались расширить свое участие в «культуртрегерской» деятельности как в Турции, так и в Центральной Азии, Закавказье и в тюркоязычных регионах России. Вместе с тем, став премьер-министром, Н. Эрбакан прекратил обычную для него в прошлом резкую критику в адрес «американского империализма и международного сионизма». Именно в этот период турецким военным кругам удалось наладить широкое военное сотрудничество с Израилем, несмотря на сопротивление Н. Эрбакана.
Еще одним важным направлением турецкой внешней политики в 1990-е годы стало черноморское. В 1992 г. в Стамбуле десять стран черноморского региона подписали декларацию о черноморском экономическом сотрудничестве, на базе которой некоторое время спустя возникла Организация черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) в качестве новой региональной экономической группировки. Коллективные действия в ее рамках пока не принесли заметных результатов. Более продуктивными оказались отношения Турции с отдельными членами ОЧЭС. Так, в октябре 1998 г. была подписана Анкарская декларация, в рамках которой Азербайджан и Грузия намеревались решить вопрос о транспортировке нефти из каспийского региона через Азербайджан и Грузию до турецкого порта Джейхан, минуя Россию. Вместе с принятыми Турцией в 1994–1995 гг. мерами по ограничению прохода танкеров через черноморские проливы Анкарская декларация рассматривалась российской стороной как противоречившая ее интересам.
Вместе с тем на конец 1997 г. пришлось весьма важное событие в двусторонних российско-турецких отношениях: стороны подписали соглашение о поставках российского природного газа в Турцию по дну Черного моря. Данный проект получил название «Голубой поток».
Активная региональная внешняя политика Турции в 1990-е годы привела к довольно тесному взаимодействию с США при решении проблем в Центральной Азии и Закавказье.
Свой вариант исламистской деятельности на просторах Евразии активно проводил в 1990-е годы Ф. Гюлен. Турецкие источники сообщают, что, узнав о падении Берлинской стены, он отправился в одну из известных в Стамбуле мечетей – Сулеймание, где приветствовал это событие, сразу же обратившись к прихожанам с призывом «проникнуться проблемами обретения независимости», которые возникли перед населением распадающегося СССР. Открывшаяся перед общиной Гюлена новая, сугубо миссионерская перспектива на просторах Евразии, где проживают миллионы мусульман, к тому же тюрок, дала возможность Гюлену попытаться «послужить нации» и одновременно постараться свести к минимуму угрозу его уголовного преследования за антиконституционную проповедническую деятельность на территории самой Турции.
11 января 1990 г. первая группа турецких миссионеров-исламистов, снаряженная Гюленом, через пограничный пункт Сарпы пересекла турецко-грузинскую границу, побывала в Аджарии, в Тбилиси, «везде встречая дружеский прием». В мае 1990 г. отправилась вторая миссия (37 чел.) с целым караваном автомашин и автобусом, в которых находились книги, кассеты, подарки. Она посетила Батуми, Тбилиси, Казань, Гянджу, Баку. Затем миссия побывала в Узбекистане, Казахстане и Таджикистане. Так началась зарубежная миссионерская деятельность общины Гюлена, ныне охватившая не только страны Центральной Азии, но и регионы России с мусульманским, тюркским населением (Северный Кавказ, Татарстан, Башкортостан и др.), включая города Казань, Уфу, Москву, С.-Петербург и др. В 1992 г., пишет Х. Тургут, эти государства стали независимыми и для их жителей стало возможным «свободно учиться в нашей стране».
В турецких СМИ сообщается, что это сообщество сумело создать в 90-е годы на свои средства учебные центры в Якутии, Тыве, Хакасии, Башкортостане, Чувашии, Татарстане, а также в Кыргызстане, Румынии, Молдове, Албании, Украине (в том числе в Крыму), Пакистане, Марокко, Ираке, Ираке, Азербайджане, Узбекистане, Туркменистане, Таджикистане, Казахстане, Монголии. Издаваемая Гюленом в Турции массовым тиражом газета «Заман» еженедельно выходила в Москве, а также в Казани, Уфе и других городах.
С «просветительских задач» в тех же регионах, особенно на Северном Кавказе, начали свою деятельность турецкие пантюркисты, «серые волки». Следы их деятельности обнаруживались там на протяжении всех 1990-х годов и позже. Это проявлялось в угонах самолетов, захвате парома «Аврасья», участии в боевых действиях на Кавказе вместе с чеченскими и арабскими террористами.
