Текст книги "День помощи (СИ)"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 71 страниц)

– Что ж, у русских есть еще неплохие субмарины, которыми командуют опытные шкиперы, – произнес американский адмирал, после сообщения о том, что брошенные на поиски чужой подлодки самолеты и вертолеты вернулись на авианосец. – Не хотел бы я встретиться с ними во время настоящего конфликта. Что еще? – адмирал взглянул на вошедшего в помещение поста адъютанта.

– Сэр, – молодой лейтенант вытянулся в струнку перед командиром. – Получен приказ завершить учения и следовать к французскому побережью.

– Наконец-то хорошая новость, – усмехнулся адмирал. – Громкую связь!

Через минуту усиленный динамиками голос командира соединения разнесся оп многочисленным помещениям авианосца. Кроме того, речь командующего транслировалась и на все корабли эскорта.

– Джентльмены, – матросы и офицеры, услышав слова Хэнкока, невольно задерживали дыхание. – Рад сообщить вам, что командование удовлетворено результатами учений. Все поставленные перед нашим соединением задачи оно признало выполненными полностью. Теперь нам дан приказ следовать к берегам Франции. Маневры "Северный щит" для нас завершены. Благодарю всех за отличную работу, господа!

Крики радости прокатились по громадному кораблю, и предвкушающим отдых на твердой земле морякам с "Рузвельта" вторили команды дюжины эсминцев и крейсеров. Американский флот вновь продемонстрировал всему миру свою мощь, и теперь, с чувством выполненного долга, можно было мечтать о развлечениях, которых эти молодые, полные сил мужчины были лишены несколько недель.

А на борту «Костромы», все же вышедшей на связь с базой в положенный срок, тоже приняли схожую радиограмму, но лишь немного позже.

– Товарищи, – капитан обвел взглядом находившихся в центральном посту офицеров и мичманов. – Командование считает, что поставленная перед нами задача выполнена. Американцы закончили маневры и следуют к родным берегам. Нами получен такой же приказ. Благодарю всех за службу, товарищи!

И почти одновременно радиограмму схожего содержания получили также на борту американской ударной субмарины «Майами», бороздившей холодные воды Баренцева моря.

– Нам приказано вернуться в Атлантику, – сказал, обращаясь к своему старпому, командир субмарины, кэптен Дуглас Макнайт, прочитав текст короткого сообщения. – Наша миссия в этих водах закончилась.

– И это хорошо, – старший помощник при воспоминании о последних полутора неделях только поморщился. – Мне, признаться, изрядно надоело болтаться здесь, дразня русских. В том, что мы сумели ни разу не привлечь их внимание, большая доля везения, командир.

"Майами", одна из полусотни ударных атомных субмарин типа "Лос-Анджелес", похожих друг на друга, точно близнецы, составлявших ныне основу подводного флота Соединенных Штатов, в течение последних десяти дней выполняла особое задание. Подводная лодка, скрытно проникнув в Баренцево море, воды, которые Россия рассматривала как свои исконные, всячески препятствуя появлению там чужаков, осуществляла слежение за выполнявшей маневры в этом районе русской эскадрой.

Группа кораблей во главе с единственным русским авианосцем "Адмирал Кузнецов" привлекала внимание натовских экспертов, и наблюдение за ней велось одновременно с воздуха, с воды, из глубины и даже из космоса, с многочисленных американских разведывательных спутников. Столь масштабные маневры российского флота проводились в последние годы нечасто, а в нынешних кроме большей части боеспособных кораблей Северного флота принимали участие многочисленные атомные подводные лодки, а также ракетоносцы морской авиации. Этим и объяснялся интерес американцев и их союзников к учениям. Каждый маневр, каждое действие русских моряков и летчиков скрупулезно фиксировались, чтобы затем специалисты, изучив эти данные, смогли сделать выводы о новых русских тактических приемах и вообще о боевых возможностях и флота и авиации.

"Майами" в числе целого соединения субмарин вела наблюдение непосредственно за русскими кораблями, иногда приближаясь к эскадре на считанные мили. Походы американских подлодок в эти воды не были редкостью, и порой даже случались столкновения с русскими кораблями и субмаринами в считанных милях от побережья Кольского полуострова. Объяснялась такая активность тем, что ныне именно в Баренцевом море несли боевое дежурство русские стратегические ракетоносцы, ракеты которых из этого района могли поражать большую часть территории Соединенных Штатов. Отсюда, из этих вод, надежно даже по нынешним меркам защищенных надводными кораблями и береговой авиацией, русские могли нанести ядерный удар, а потому необходимо было постоянно контролировать их действия.

Кэптен Макнайт не первый раз выполнял подобное задание. Он был одним из немногих подводников, имевших реальный боевой опыт, пусть опыт тот и ограничивался десятком выпущенных по территории Ирака "Томагавков", а потому ему и доверяли чаще других шкиперов сложные задачи.

На этот раз задача действительно была не из легких, ведь приходилось все время держаться поблизости от эскадры, половину которой составляли эсминцы типа "Удалой", специально созданные русскими для борьбы с вражескими субмаринами. Их мощные гидролокаторы и палубные вертолеты "Геликс" могли в любое мгновение обнаружить подкравшуюся вплотную американскую субмарину, начав на нее охоту. Однако Макнайту повезло, и единственный контакт, установленный русскими, длился считанные минуты.

– Однако русские все же оказались не такими умелыми, – вспомнив о тех минутах волнения, кэптен довольно улыбнулся. – Они не могут обнаружить чужаков у себя под носом. Если дойдет до крайних мер, мы в этих водах будем хозяйничать, как у себя дома.

– Да, на этот раз русские не произвели на нас впечатления, сэр, – кивнул старший помощник.

Когда один из русских эсминцев все же нащупал притаившуюся совсем рядом подлодку своим гидролокатором, многие на борту "Майами" думали, что их поход закончен. Соревноваться в скорости с кораблями и тем более с вертолетами было бессмысленно, к тому же Баренцево море было довольно мелким, и возможности субмарины погружаться почти на полкилометра, здесь тоже невозможно было использовать. Однако не даром "Майами" принадлежала к третьей, самой "продвинутой" серии субмарин "Лос-Анджелес", и без того считавшихся лучшими из всех существующих. Пожалуй, по некоторым показателям "Майами" не уступала даже подлодкам типа "Виржиния", которые только начали сходить со стапелей. Она была ненамного более шумной, несла такое же мощное вооружение, и уж тем более надежность ее конструкции, отработанной на десятках однотипных кораблей, была выше всяких похвал. Поэтому от русских удалось спрятаться, лишь сбавив ход до двух узлов, так, что громадный винт еле вращался. Не пришлось ставить газовые завесы и расходовать акустические имитаторы, отвлекая ложными целями русских.

Эсминец, покружив несколько минут над затаившейся, переставшей издавать любые, даже самые слабые звуки, подлодкой, вскоре убрался. Видимо, там решили, что ошиблись, посчитав за отметку цели какие-то помехи, а "Майами" смогла продолжить свою миссию.

– Рулевой, курс два-восемь-ноль, скорость десять узлов, – приказал Макнайт. – Идем домой, джентльмены! Вы все хорошо поработали, и заслужили свой отдых.

При этих словах командира офицеры и матросы довольно переглянулись. Им хватило острых впечатлений за две минувшие недели, когда субмарина находилась в гуще событий, среди многочисленных русских кораблей и субмарин. Казалось, что в море разом вышло все, что было вообще способно плавать, как на поверхности моря, так и в его глубинах.

Несколько дней подряд "Майами" описывала круги и восьмерки в нескольких десятках миль от русских кораблей, выпростав за кормой буксируемую антенну гидроакустической станции. Дважды акустики американской подлодки устанавливали краткие контакты с русскими субмаринами, отрабатывавшими, по-видимому, атаку на авианосное соединение условного противника. Качество работы американских кораблестроителей вновь оказалось на высоте, и русские так и не сумели обнаружить соглядатая. Кэптен Макнайт понимал, что, заметив чужую подлодку, русский адмирал, наверняка прервал бы маневры, устроив масштабную охоту на "Майами", ведь это стало бы не худшей проверкой выучки матросов и офицеров, чем заранее спланированные маневры.

Наблюдатели на "Майами", разумеется, не могли видеть общую картину происходящего в Баренцевом море, но информация о действиях русских одновременно стекалась из массы источников. Разведывательные самолеты, спутники, державшиеся на почтительном расстоянии корабли, привлеченные к этой операции, не менее масштабной, чем сами маневры русских, поставляли разрозненную информацию, которую потом специалисты из Пентагона пропустят через мощнейшие компьютеры, из отдельных кусочков создав целостную систему, которая, быть может, потом станет основной обучения молодых американских офицеров. Наконец, русская эскадра, выполнив все задачи, двинулась на юг, к родным берегам. Море очистилось от многочисленных кораблей, команды которых, как решил Дуглас Макнайт, тоже нетерпеливо ожидали, когда же вновь ступят на твердую землю, где смогут расслабиться после долгих дней напряженной работы. Неважно, под каким флагом служат моряки, ведь все они, прежде всего, молодые, полные нерастраченной энергии мужчины, жаждущие развлечений, выпивки и женского общества. Правда, самому Макнайту еще нескоро предстояло вкусить все это, как и его людям, ведь "Майами", покинув русские воды, не сразу должна была направиться в свой порт.

По-прежнему оставаясь незамеченной, субмарина двинулась из северной части Баренцева моря к берегам Норвегии, туда, где изначально ей и было предписано находиться, неся службу на противолодочном рубеже. Во времена минувшие, когда столкновение двух сверхдержав было вполне реальным, на этом рубеже натовские флоты должны были обнаруживать прорывающиеся в Атлантику русские субмарины, чтобы потом пустить их на дно, если кто-то в Белом Доме или Кремле решит, что иного выхода из очередного кризиса, кроме применения силы, не останется. Ныне мировая война стала лишь воспоминанием, да и одна из сверхдержав практически прекратила свое существование, как реальная сила на мировой арене. Но по привычке патрульные самолеты, ударные субмарины и надводные корабли, по большей части, под флагом Соединенных Штатов, продолжали нести вахту у берегов Норвегии, благо русские все же изредка совершали дальние походы, и тогда рутина службы прерывалась напряженной охотой, от которой повышался уровень адреналина в крови у моряков с обеих сторон.

– Сэр, – тишину, царившую на командном посту "Майами", прервало сообщение акустика. – Установлен контакт с подводной лодкой, сэр. Цель по пеленгу один-ноль-ноль, дальность около семи миль. Идет на десяти узлах, глубина около ста пятидесяти футов.

– Классифицировать цель, – по жилам Макнайта прокатилась горячая волна. Встреча с русской, а откуда здесь могла взяться чья-то еще подлодка, субмариной означала, что возвращение в район боевого дежурства откладывается. Ни один шкипер не откажется от возможности последить за чужой субмариной, предоставив командованию такие ценные сведения, как ее акустический "портрет".

– Это атомная подлодка, двухвальная, сэр. Четко слышу шум двух винтов. Предполагаю, что это субмарина класса "Оскар-2", – ответил акустик, в распоряжении которого была обширная библиотека шумов самых разнообразных подлодок. – Командир, предлагаю сблизиться с ней, чтобы точно опознать эту лодку.

– Согласен, – Макнайт азартно ощерился в предвкушении охоты на русских. Если ему за годы службы на подводном флоте не удалось встретиться с ними в реальном бою, то хотя бы такое преследование станет некоторым утешением. – Штурман, курс, скорость?

– Идем курсом два-восемь-ноль, капитан. Скорость восемь узлов.

– Рулевой, курс ноль-два-пять, увеличить скорость до двенадцати узлов, – распорядился Макнайт. – Зайдем русскому в корму.

Гидрофоны, установленные в носовой оконечности "Майами", чутко улавливали шумы русского ракетоносца, на котором, кажется, еще не подозревали о присутствии совсем рядом, на расстоянии торпедного залпа, подлодки того, кого на русском флоте по давней традиции называли потенциальным противником.

– Обозначить цель, как "Оскар-один", – приказал кэптен. – Командиру боевой части оружия выработать огневое решение.

Описав полукруг, "Майами" стремительно сближалась с "Оскаром", заходя ему в корму, как истребитель в воздушном бою. Эта позиция всегда считалась наиболее выгодной для торпедной атаки, и была самой уязвимой для всех субмарин, ведь кормовых торпедных аппаратов на современных подлодках, тем более, атомных, не было, а стряхнуть со своего "хвоста" чужака, как правило, более маневренного, мог далеко не всякий капитан.

– Цель опознана, капитан, – доложил акустик. – Это точно субмарина класса "Оскар-2", сэр, "Воронеж".

– Субмарина, специально предназначенная для уничтожения авианосных соединений, – довольно усмехнулся Макнайт, оценив свою удачу. Лучше было бы, если бы "Майами" встретилась со стратегическим ракетоносцем, позиции которых тоже были в этих водах, но и то, что имелось, уже неплохо. – Что ж, это серьезный противник. У них на борту двадцать четыре сверхзвуковые крылатые ракеты SS-N-19, а также куча торпед.

– И очень неплохой гидроакустический комплекс, кэптен, – напомнил старший помощник. – На такой дистанции они могут нас услышать.

– Пусть услышат, – отмахнулся шкипер. – Посмотрим тогда, насколько эта махина маневренная. У них же водоизмещение больше, чем у наших ракетоносцев типа "Огайо". – Немного подумав, Макнайт все же приказал: – Снизить скорость до девяти узлов.

Кэптен взглянул на старшего помощника:

– Так, мистер Старк, они нас наверняка не смогут обнаружить. – На девяти узлах "Лос-Анджелес" был не менее тихим, чем иная субмарина на трех узлах, чему способствовало и звукопоглощающее покрытие корпуса, и амортизация всех механизмов, являющихся источниками шума и вибрации.

Тенью скользя под поверхностью моря, "Майами", как острожный и смертельно опасный хищник, подкрадывалась к своей жертве, еще ничего не подозревавшей. "Воронеж", выполнив успешную атаку, пусть и условную, авианосца "Адмирал Кузнецов", продолжил несение службы. Ободренные благодарностями не только своего командира, но и контр-адмирала Васильева, следившего за ходом учений с борта "Тигра", многоцелевой субмарины типа "Барс", моряки с удвоенным тщанием выполняли свои обязанности, находясь на боевых постах. Любой, даже самый короткий поход, командование старалось использовать по полной, отработав все виды боевой подготовки, и сейчас "Воронеж" направлялся на полигон, откуда должен был произвести пуск ракет по реальным целям.

Вероятность встретить в открытом море чужую субмарину была ничтожно мала, это командир "Майами" понимал, как понимал он и то, что даже находясь в десятке миль друг от друга, они и русские могли не догадываться о присутствии рядом посторонних. Современные субмарины стали такими тихими, что обнаружить их можно было со все меньших и меньших дистанций, и обычно для поиска привлекались многочисленные корабли, вертолеты и субмарины, дополненные стационарными гидрофонами, установленными на морском дне и образующими разветвленную систему противолодочных рубежей. Но даже этого было недостаточно, и опытные подводники ухитрялись незамеченными проходить сквозь все эти преграды. Поэтому кэптен Макнайт решил воспользоваться своей удачей, как можно дольше следя за русскими, в своих водах позабывшими, кажется, об осторожности.

Однако радость Макнайта была недолгой, и совместное плавание "Майами" и русского "Оскара" не оказалось слишком продолжительным. Как выяснилось, русские все же позаботились о своей безопасности, предприняв кое-что на случай встречи с непрошенными гостями.

– Сэр, обнаружена еще одна подводная цель, – доложил акустик, когда прошло не больше часа с того момента, как был обнаружен "Оскар". Гидроакустический комплекс субмарин типа "Лос-Анджелес" включал помимо носовой антенны, занимавшей всю переднюю оконечность подлодки, и буксируемой антенны, также многочисленные гидрофоны, установленные вдоль корпуса. Именно они и уловили шум винтов, встревоживший акустика "Майами". – Одновальная субмарина по правому борту, не более, чем в шести милях от нас, сэр. Кажется, это русская ударная подлодка типа "Акула".

– Они дают своим ракетоносцам эскорт, – вспомнил старший помощник. – Обычно их "Оскары" и "Тайфуны" сопровождают ударные субмарины класса "Виктор-3" или "Акула".

– Что ж, наше плавание становится все интереснее, – усмехнулся уверенный в полном своем превосходстве над русскими Макнайт.

Дуглас никогда не был против острых ощущений, для того он и пошел на флот. Итеперь его жажда адреналина могла быть утолена. Поединок, пусть и почти учебный, с русской ударной субмариной вовсе не одно и то же, что следить за неповоротливым ракетоносцем, и командир "Майами" был не против разнообразить этот поход, добавив острых ощущений.

Многоцелевая подводная лодка «Тигр», принадлежащая к лучшему, по мнению многих, типу отечественных субмарин такого класса, выполняла ту же роль, что и истребительное прикрытие тяжелых бомбардировщиков. «Воронеж» нес достаточно торпед и противолодочных ракет, чтобы успешно отразить любую атаку, но его целью все же было уничтожение надводных кораблей, а борьбу с вражескими субмаринами следовало оставить тому, кто был к этому лучше приспособлен. Причем это касалось не столько вооружения, сколько средств обнаружения, которые на ударных субмаринах все же отличались более высокими характеристиками. Кроме того, за счет меньшей шумности эскорт долгое время оставался невидимым для противника, как бы поджидая его в засаде. Так получилось и на этот раз, когда американская субмарина-охотник, увлекшись преследованием, подпустила к себе опасного противника слишком близко.

– Товарищ капитан, – акустик "Тигра" смог различить шум винта "Майами", несмотря на то, что эта подлодка действительно была очень тихой. – Акустический контакт с подводной целью. Пеленг тридцать, дистанция шесть миль. Судя по характеру шумов, это американская многоцелевая атомная подлодка типа "Лос-Анджелес".

– Твою мать, – протянул капитан второго ранга Шустров. Ему еще не доводилось сталкиваться с американцами, тем более не ждал он, что встретит их подлодку почти в российских территориальных водах. – Как они тут очутились?

– Похоже, американцы преследуют "Воронеж", – продолжил акустик, отчетливо слышавший шумы не только чужака, но и находившегося чуть дальше прикрываемого "Тигром" ракетоносца. – Сели ему на хвост, гады!

– Объявить боевую тревогу! – решительно скомандовал Семен Шустров. – Сблизиться с американской субмариной. Торпедистам подготовить огневое решение задачи. Черта с два я позволю американцам шастать у наших берегов!

Выполнив вираж, точно заходящий в атаку истребитель, "Тигр" устремился к обнаруженному чужаку, так же, как до этого "Майами" "Воронежу", стремясь зайти противнику в корму. Но на борту американской подлодки уже поняли, что обнаружены, и тоже начали действовать, уклоняясь от преследователя.

– Цель меняет курс, – доложил акустик. – Поворачивает влево. Снизили ход до шести узлов. Я их почти не слышу, товарищ командир!

– Что происходит, – в помещение центрального поста ударной подлодки неожиданно вошел контр-адмирал Васильев. Командир соединения атомных субмарин, участвовавших в учениях, был потревожен охватившей "Тигр" суетой. – Что за тревога, Семен Анатольевич?

– Товарищ контр-адмирал, – Шустров вытянулся по стойке смирно. – Товарищ контр-адмирал, установлен акустический контакт с американской атомной подводной лодкой типа "Лос-Анджелес", преследующей "Воронеж".

– Американцы в зоне учений? – Васильев покачал головой. – Рискованно, хотя и похоже на них. Что намерены делать, товарищ капитан второго ранга?

– Возможно, есть смысл нам тоже последить за ними, – пожал плечами Шустров. – Черт, мы отучим их нарушать границы!

Сообщение акустика нельзя было понять двояко – шум русской субмарины-охотника становился все более различимым. Дуглас Макнайт, опытный шкипер, поняв, что обнаружен, не стал ждать, позволяя русским подобраться слишком близко. Он уже встречался с подлодками типа «Акула», о чем не замедлил напомнить старшему помощнику, и знал, на что эти субмарины способны в руках умелого командира:

– "Акула" очень маневренная и скоростная субмарина, и ее акустический комплекс типа "Шарк Джил" практически не уступает нашему AN/BQQ-5. Лучше не устраивать с русскими дуэль, а просто смыться отсюда побыстрее.

– Думаю, сэр, это верное решение, – согласился старший помощник Старк. – Все свои задачи мы уже выполнили, и не стоит зря дразнить русских.

– Рулевой, изменить курс на ноль-шесть-пять, – приказал Макнайт. – Увеличить скорость до десяти узлов. Поставить газовую завесу и приготовить самоходный имитатор подводной лодки к запуску.

Несмотря на охватившее всех при встрече с русскими напряжение, моряки с "Майами" четко выполняли все приказы, действуя, как автоматы, фантастические киборги. Из балластных цистерн субмарины был стравлен воздух, образовавший за кормой "Майами" стену из миллионов пузырьков, на некоторое время превратившихся в непреодолимое препятствие для любых шумов. Пользуясь этим, американская подлодка резко отвернула влево, выходя за пределы зоны действия гидролокаторов русских.

– Запустить ложную цель, – приказы Макнайта следовали один за другим, заставляя его моряков суетиться, спеша их выполнить. – Погружение до четырехсот футов. Скорость три узла.

– Кэптен, сэр, – взволнованно произнес старший помощник. – Сэр, по карте глубина в этом районе не превышает четырехсот сорока футов, и дно не очень ровное. К тому же карты составлены русскими, и я сомневаюсь в их точности, если уж они даже планы городов для туристов специально искажают. Мы же запросто пропорем себе брюхо, капитан.

– Выполнять приказ, – решительно повторил Макнайт. – Погружение до четырехсот футов!

А на борту «Тигра», сблизившегося с названным гостем на четыре мили, акустик терзал консоль гидроакустического комплекса, пытаясь восстановить контакт. Газовая завеса, средство столь же старое, как и сам подводный флот, и при всей своей примитивности исключительно действенное, выполнила свою функцию, надежно скрыв от преследователя «Майами», пусть и всего на считанные минуты.

– Центральный пост, контакт восстановлен, – отрапортовал русский акустик, спустя недолгое время вновь услышав характерный шум винта американской субмарины. – Цель по пеленгу тридцать пять градусов, дальность не более сорока пяти кабельтовых. Движется на вест на восьми узлах.

– Я думаю, это имитатор, обманка, – Шустров не считал американских подводников подготовленными хуже себя, а сам он был уверен, что в схожей ситуации поступил бы именно так. – Они отвлекают нас, чтобы потом тихо убраться из этих вод. На дальности больше десяти миль обнаружить идущую тихим ходом субмарину типа "Лос-Анджелес", тем более, последних серий, просто невозможно.

– Согласен с вами, капитан, – контр-адмирал Васильев кивнул, одобряя сказанное командиром "Тигра". Разумеется, Васильев не мог сейчас отдавать команды, поскольку у любого корабля должен быть всегда только один капитан, а он просто наблюдал, но, так или иначе, с мнением адмирала все же было принято считаться.

– Уменьшить скорость до двух узлов, отдать буксируемую антенну, – приказал Шустров. – Мы будем ждать, сколько понадобится, пока американцы не потеряют осторожность. Не могут же они вечно здесь торчать!

Русская "Акула" заняла позицию на глубине менее полусотни метров, почти до предела сбавив ход и, словно бы обратившись в слух. За кормой вытянулся многометровый гибкий "хвост" антенны гидроакустического комплекса. Благодаря тому, что гидрофоны, установленные на ней, оказались вне пределов акустического поля самого "Тигра", они еще эффективнее могли обнаруживать посторонние шумы.

А «Майами», тоже до минимума снизив собственное акустическое поле, почти растворившись в шумах сурового северного моря, редко бывающего спокойным, прижалась к самому дну, опустившись на глубину более ста двадцати метров. Проблема американцев заключалась в том, что использовать для определения расстояния до дна эхолокацию они не могли, рискуя тем самым мгновенно выдать себя русским, не желавшим просто прекращать поиски, потеряв цель. Моряки на «Майами» каждое мгновение теперь ждали скрежета корпуса субмарины о подводные скалы, а уж этот то звук наверняка услышат даже в Норвегии, и хорошее еще, если обойдется без пробоины.

– Эти русские очень умны, – капитан Макнайт, получив доклад из акустической рубки о том, что субмарина противника сбросила скорость, затаившись где-то поблизости, только покачал головой. – Их командир отличается изрядным терпением и сообразительностью. Он не кинулся за нашей приманкой, раскусив мой замысел, а вместо этого притаился поблизости и ждет теперь, когда мы демаскируем себя чем-нибудь. Не хотел бы я в настоящем бою встретиться с таким хладнокровным шкипером!

– Командир, это слишком рискованно, – продолжал попытки уговорить шкипера старший помощник Старк. – Мы в чужих водах, и плохо представляем здешние условия, ведь гидрографические работы нашими судами здесь не проводились никогда.

– Заодно и узнаем, насколько точны те русские карты, что у нас есть, – усмехнулся Макнайт. – Штурман, заносите на карту весь наш путь с точностью до дюйма. В штабе будут рады узнать побольше о рельефе дна в этой части Баренцева моря.

– Похоже, товарищ капитан, мы все же потеряли их, – с сожалением сообщил тем временем акустик «Тигра». – Ложная цель пошла ко дну в семи милях от нас или окало того, выработав, вероятно, свой ресурс. А больше никаких шумов я не слышу. Не может быть подлодка, даже самая совершенная, такой тихой.

– Не забывайте, товарищ капитан, что прикрытие "Воронежа" – ваша главная задача сейчас, и устраивать дуэли с чужаками вы можете, только если он будет атакован, – напомнил Васильев. – Я не думаю, что после встречи с нами американцы продолжат плавание в этих водах. Думаю, вы вспугнули их, и теперь они уйдут подальше от наших берегов.

– Надо бы организовать полноценную поисковую операцию, вызвав патрульные самолеты и эсминцы, – недовольно произнес Семен Шустров. – Затравить американцев к чертовой матери!

– Это не входит в вашу задачу, и на связь вы может выходить только по запросы с суши или в случае внештатных ситуаций, – возразил контр-адмирал. – Понимаю ваше желание наказать наглецов, равно как и показать свою удаль, – Васильев усмехнулся. – В мирное время янки не представляют для нас опасность, в военную же пору вы уже должны были их торпедировать, так что никакие поиски не потребовались бы.

– Условия учений я помню, товарищ контр-адмирал, – сухо кивнул Шустров. – Но не думал, что они распространяются и на подобные ситуации.

Жажда схватки, пусть и почти учебной, была сильна, но все же командир "Тигра" справился с ней:

– Что ж, раз таков ваш приказ, возвращаемся к выполнению основной задачи. – Шустров обернулся к рулевому: – Следовать за "Воронежем". Вобрать буксируемую антенну, увеличить скорость до десяти узлов!

– Есть скорость десять узлов! Курс сто сорок шесть! – отозвались стоящие у машинного телеграфа и горизонтальных рулей мичманы.

Тигр", снова становясь шумным, выполнил плавный разворот, пристраиваясь за кормой охраняемого ракетоносца, уже удалившегося на почтительное расстояние.

Больше получаса «Майами» продолжала красться возле самого дна. Дуглас Макнайт не сразу поверил, что русские просто вдруг прекратили поиски, подозревая какую-то хитрость. Он уже понял, что встретился с опытным командиром, которого просто опасно было недооценивать. В прочем, учитывая, что ударных субмарин в строю у русских оставалось все меньше, подобрать на каждую из них лучших офицеров и матросов из расформированных экипажей, собрав по-настоящему подготовленные команды, было не так уж трудно.

Наконец, уверившись, что "Акула" не устроила засаду, а действительно убралась отсюда, командир "Майами" отдал приказ возвращаться на прежний курс. Субмарина направилась в Норвежское море, чтобы там продолжить патрулирование, поменявшись с русскими, если они туда, конечно, сунутся, ролями, то есть, теперь став охотником, а не таящейся жертвой.

А на поверхности, причем довольно далеко от холодных северных морей, например, на знойном побережье Флориды, происходили странные вещи, которые пока могли заметить, а тем более верно истолковать, очень немногие. И причиной всех перемен были все те же ракеты «Гарпун», точным попаданием в борт иранского катера вызвавшие если и не бурю, то нечто на нее очень похожее и могущее стать ею в самом скором будущем.

Отрезанным от большого мира многометровой толщей воды подводникам, занятым своими опасными играми, было простительно не знать о том, что происходит где-то далеко, но на поверхности число людей, пребывающих в блаженном неведении, сокращалось с каждой минутой. И даже те, кому просто по рангу не положено было знать все, начинали ощущать какие-то приготовления к чему-то серьезному, пусть пока еще они и не могли связно сформулировать свои подозрения. Пустившие на дно иранский катер "Гарпуны" стали брошенным в воду камнем, от места падении которого широкими кругами расходилась рябь. И в одну из таких волн, вызванных падением этого камешка, попала команда корабля снабжения ВМС США "Бридж".

Принадлежащее к типу "Саппли" судно, предназначенное для обеспечения соединений надводных кораблей, находилось на погрузке в военно-морской базе Мейпорт. Быстроходный корабль снабжения, предназначенный для погрузки на боевые корабли вплоть до атомных авианосцев боекомплекта прямо в открытом море и заправки топливом судов с обычной, неатомной, энергоустановкой, готовилось к выходу в море.

Штурман, лейтенант Энсон, стоя на опоясывающей надстройку открытой галере, со скучающим выражением лица наблюдал, как стрела портового крана проплыла над палубой, и в разверстый проем грузового люка медленно опустился контейнер. Процесс погрузки подходил к концу, поэтому десятки точно таких же контейнеров с мало понятной непосвященному человеку маркировкой уже находились во вместительном трюме.

Как и тот контейнер, что сейчас осторожно, словно там внутри был нежный фарфор, опускала в трюм стальная "рука" крана, большая честь уже погруженных была заполнена крылатыми ракетами "Томагавк", модификаций BGM-109C и D, соответственно с полубронебойными боеголовками, предназначенными для поражения защищенных укрытий, и кассетными, для обстрела площадных целей типа аэродромов. В некоторых контейнерах были также авиационные бомбы, в основном управляемые, типа JDAM с системой спутниковой коррекции, а также ракеты "воздух-поверхность" нескольких типов.