Текст книги "Astia vala femundis (СИ)"

Автор книги: Soul-keeper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 58 страниц)

Фенрис расположил ящик в специально вырытой для этого ямке.

– Подожжешь? – поинтересовалась Хоук и протянула ему палку, которую подобрала где-то в развалинах.

– Пожалуй, – эльф принял ее, Мариан повела рукой, и на кончике дерева занялся оранжевый сгусток пламени.

– Нужно что-то сказать? – спросила она, но эльф покачал головой.

Все, что он хотел, было сказано давным-давно. В сердце будет жить благодарность за то, что этот парень когда-то давно подарил ему надежду. Внушил веру, что все кругом может быть иначе.

– Это все, что я могу сделать для тебя, приятель, – грустно улыбнулся Фенрис, наблюдая, как языки пламени неумолимо пожирают ящик.

– Я думаю это то, чего он хотел, – задумчиво пробормотала Хоук. – Ты даришь ему свободу.

– И возвращаю долг, – улыбнулся эльф, и заметил, что луч света исчез. Теплый ветер из пустыни помог пламени разгореться еще ярче: древесина начала потрескивать.

– Он подарил мне жизнь с тобой, – Фенрис взял Мариан за руку, и она положила голову ему на плечо.

– Мне тоже следовало бы сказать спасибо, хоть я его и не знала.

– Он говорил о том, что мы – как звезды. Какие-то светят ярче и дольше остальных. А некоторые возникают, чтобы быстро погаснуть, упав за небо… Они − по ту сторону мира, а мы здесь, тянемся к ним…

– Astia vala femudis? – спросила Хоук и теснее прижалась к эльфу.

– Наверное он прав. К звездам сквозь преграды, – сказав это, Фенрис замолчал.

Они наблюдали, как магическое пламя уничтожает ящик, вместе со всем его содержимым. Через какое-то время на песке не останется и следа. Исчезнет даже металл. Души мальчика и его безумного отца навсегда покинут это мир.

Тем же вечером они спустились по горной тропе и взяли курс на Хасмал. Половину пути эльф прошел в задумчивости. Хоук, впрочем, тоже не горела желанием разговаривать. Фенрису было грустно, но вместе с этим, он, наконец, ощущал себя уверенным. Может, это было связано не только с тем, что история его прошлого действительно подошла к концу? Он шел рядом с Мариан, боль в клеймах исчезла, и впервые ему вдруг стало так хорошо и спокойно.

На одном из привалов он вооружился пером и все-таки написал письмо своей сестре. Ему не было страшно за то, что она может понять его неправильно. Он был уверен, если они окажутся нужны друг другу, Варанья обязательно придет. И он сделает то же самое для нее. Несмотря на то, что их жизни пошли разными путями, они были друг для друга тем единственным, что осталось от семьи. А семья не должна распадаться, Хоук говорила так, и Фенрис верил ей.

На третий день они миновали величественные врата Тардат, и к ночи вошли в границы поселений, близлежащих к Хасмалу. Хоук предложила переночевать на ближайшем Постоялом дворе, в котором у них будет возможность принять ванную и как следует подкрепиться. Эльф с радостью согласился. Пока Мариан разговаривала с трактирщиком, обсуждая цену и узнавая о наличии купальни, Фенрис нашел гонца, передал свернутое письмо и щедро заплатил за скорейшую доставку в Тантерваль. Он не ждал, что Варанья ответит, ведь в тексте не было ни единого вопроса. Только его история.

Но в душе он все же надеялся, что она найдет повод написать ему еще раз.

Уже ближе к полуночи Фенрис с наслаждением принял ванну. Перед этим они с Мариан как следует поужинали на первом этаже таверны. Посетителей было немного, трактирщик выспрашивал подробности об их путешествии, словно надеясь на пикантные подробности, которыми смог бы удивлять в дальнейшем своих гостей.

Эльф вылез из большой деревянной кадки, вытерся полотенцем и вернулся в спальню. Приподняв одеяло, он обнаружил, что Мариан лежала под ним абсолютно голая.

Он стал целовать ее живот, медленно и осторожно. Хоть она и делала вид, что уже спит, эльф был уверен в обратном. Он знал ее слишком хорошо. Знал по мурашкам, возникающим на коже в момент прикосновения, знал по движению зрачков под закрытыми веками, по легкому подрагиванию губ и ресниц.

Поглаживая ее, эльф с нетерпением ждал того момента, когда она начет слабо постанывать. В такие моменты он понимал, что делает так, как ей приятно. И это приводило в неописуемый восторг. Знать и любить её тело, вдыхать в себя такой родной запах, прикасаться губами, чтобы Мариан выгибалась и вздрагивала от удовольствия, впиваясь в него пальцами – в этом было что-то волшебное.

Да, да, Хоук показала ему, какой может быть магия! Она изменила его.

Между ними уже давно не было никаких секретов. Мариан стала для Фенриса самой родной и близкой женщиной на свете.

Хоук промычала что-то невнятное, положила ладонь ему на голову и мягко потянула наверх. Фенрис улыбнулся и поднялся повыше, чтобы посмотреть ей в лицо. Она приоткрыла один глаз и показала ему язык.

– Еще скажи, что ты не нарочно легла в постель голая, – проворчал он, покрывая поцелуями ее шею.

Фенрис обожал аромат, исходящий от ее тела – это был едва уловимый запах абрикоса. Смесь из масел каких-то фруктов, главенствующим среди которых, несомненно, являлся он. Наверное, с тех пор, как Мариан впервые попробовала этот фрукт, ей и полюбился его запах. У эльфа он также вызывал только самые положительные ассоциации, ведь он хорошо помнил тот день, когда они сидели на берегу моря, поедая спелые плоды после шумной ярмарки.

Хоук всегда добавляла пару капель масла в ванную, от чего ее кожа надолго сохраняла на себе этот нежный и немного сладковатый аромат.

– Я забыла ночную рубашку, – Мариан хихикнула, – щекотно же!

– Терпи, сама напросилась, – эльф сжал ее руки так, чтобы она не могла пошевелиться, и продолжил целовать.

– Какая сладкая мука…

– Это ты сладкая, – Фенрис прервался, а затем продолжил гладить ее по внутренней стороне бедра.

– Как же я люблю, когда ты такой нежный, – выдохнула Мариан, – даже не верится, что ты на самом деле тот мрачный эльф.

Фенрис усмехнулся. С Хоук ему хотелось быть разным, он даже научился дурачиться, также как и Мариан, правда, пока только в ее присутствии. Ему было забавно осознавать тот факт, что именно она научила его нежности. Просто, шаг за шагом, терпеливо и уверенно показывала, как нужно.

А теперь он с радостью делился с ней этим.

Со временем они перестали друг друга стесняться и стали заниматься любовью так, как им нравилось, не сосредотачиваясь на действиях. Руки блуждали по телу, то крепко обнимая, то лаская, пальцы иногда впивались в кожу, оставляя следы.

Когда под одеялом становилось слишком жарко, Фенрис яростно сбрасывал его, а Хоук хихикала.

Благодарность, с которой она смотрела на него после, была наивысшей наградой. Мариан прижималась к нему всем телом, её дыхание щекотало шею. Она всегда шептала ему на ухо какие-то нежности. Иногда эльф засыпал сразу же, а иногда они подолгу беседовали о всякой ерунде.

После всего, через что им пришлось пройти вместе, Фенрис понял, что его чувства к ней не притупились, а наоборот, взыграли в нем с новой силой.

И насколько плохо все было раньше, настолько хорошо все стало сейчас.

Когда-то он действительно боялся быть счастливым. Ему казалось, что этот хрупкий мир может разрушиться одним лишь его неосторожным движением. Но испытания, которые выпадали на их с Мариан долю с завидной регулярностью, раз за разом убеждали в обратном.

– Я тебя люблю, – Хоук чмокнула его в мочку уха.

– А я уже говорил это утром. И буду говорить только раз в день, ты не забыла?

– Вредина, – буркнула Мариан.

Фенрис потянулся и прикрыл её одеялом. По комнате гулял легкий сквозняк.

– Ты никогда не задумывался о будущем? – спросила Хоук, спустя минуту молчания. Ее пальцы непроизвольно выводили на груди эльфа какой-то замысловатый узор. Когда она так делала, эльф знал, что девушка о чем-то сосредоточенно размышляла.

– Ты имеешь в виду нас? – Фенрис догадывался, о чем она, поэтому спросил напрямик.

– Угу, о том, что мы будем делать дальше.

– А чего бы тебе хотелось?

– Помнишь, я когда-то сказала, что мой дом там, где семья? Но… видимо во мне заговорил возраст, – она слабо усмехнулась, – мне бы хотелось еще разок побывать в Лотеринге. Я слышала, его восстановили после Мора, там сохранилась даже большая ветряная мельница.

– Если хочешь, отправимся туда.

– А Варрика возьмем?

– Можно и Варрика, – эльф погладил ее по волосам. – А о чем еще ты думаешь, представляя будущее?

– Да ни о чем серьезном, а ты? – Мариан приподняла голову и подперла ее рукой.

– О всяком, – уклончиво ответил эльф.

– О том, как бы убить кого-нибудь? – Хоук залилась звонким смехом и приподняла руку, изображая, как держит меч. – Я мрачный эльф на тропе справедливости, – начала она, пародируя интонацию, с которой он говорил.

– Иногда я думаю, согласилась бы ты стать моей женой? – вдруг задумчиво произнес эльф, прерывая ее, и Хоук замерла с открытым ртом, забыв опустить руку.

– Ты ведь хотела, чтобы тебе сделали предложение руки и сердца необычно? Как и маме? – спросил эльф, наслаждаясь ее реакцией.

– Получить его от тебя уже само по себе необычно, – выдохнула она. – Ты что, серьезно?

– Нет конечно, я шучу! Планировал поразвлечься и смотаться в Орлей. – Фенрис расхохотался.

– Дурак! – Хоук уткнулась лицом в подушку.

– Ну чего ты? – эльф нежно убрал прядь волос ей за ухо.

– Я хочу, чтобы ты сказал, как полагается, – пробубнила она, не поднимая головы.

– Надо встать на колено? – шутливо поинтересовался Фенрис. – Учти, я буду голый.

– Идиот! – Хоук ударила по кровати кулаком.

– Ну если ты настаиваешь… – эльф вылез из-под одеяла и опустился на холодный пол. – Мариан Хоук… – начал он и тут же прервался. – Погоди, у меня же нет кольца!

– Фенри-и-ис! – взвыла Мариан, и эльф рассмеялся.

– Считай это небольшой репетицией, – предложил он. – Я потренируюсь и потом сделаю, как полагается, хорошо? – поинтересовался он, но девушка не ответила.

– Молчание знак согласия? – сложившаяся ситуация донельзя смешила его. Стоять на холодном полу было зябко, но смущение Мариан казалось Фенрису невероятно забавным. Она натянула одеяло себе на голову.

– Кх-кхм, – Фенрис шутливо откашлялся. – Мариан Хоук. Согласна ли ты быть со мной и в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас? – эльф едва сдержал смешок. – Ты будешь моей женой?

Из-под одеяла донеслось смущенное «да». Фенрис сгреб его в охапку и крепко обнял Мариан.

– Тыменявадушишь! – прохрипела она, и эльф, наконец, позволил себе рассмеяться. Взлохмаченная голова Хоук высунулась наружу.

– Ну как, понравилась репетиция? – спросил он, целуя ее в нос.

– Какой же ты…

– Вредина? Зануда? Засранец?

– Аааагрх! – Мариан попробовала выпутаться из его рук, но Фенрис держал крепко. – Ладно, ладно! Конечно же, мне понравилось, – смущенно закончила она.

– В следующий раз я попробую сделать это, как полагается, – усмехнулся эльф.

– А мне и так… нормально, – покраснев, ответила Хоук, – ты никогда еще не был таким ласковым...

– Теперь попробую быть таким почаще, – Фенрис ослабил хватку, и Мариан положила голову ему на плечо.

Несмотря на усталость от пройденного пути, они смогли заснуть лишь под утро. Днем эльф проснулся от настойчивого стука в дверь. Трактирщик видимо желал осведомиться, куда они пропали, и будут ли вносить платеж за следующие сутки. Тихо ворча и стараясь не разбудить Хоук, эльф поднялся с кровати, с трудом обнаружив среди одежды на полу свои брюки.

– Бери деньги и пришли сюда хороший завтрак! – прошипел он, повергнув старика в шок одним своим видом. Взлохмаченные волосы и лириумные узоры на теле кого угодно приведут в замешательство. Прошлой ночью плату за номер внесла Мариан, трактирщик даже не обратил на него внимания.

Тихо притворив дверь, Фенрис вернулся в кровать.

– Кто это был? – сонно пробормотала Хоук.

– Я заказал завтрак. Ты голодная?

– Как волк. Страшный голодный серый волк.

– Просыпайся, – усмехнулся Фенрис, стягивая с нее одеяло. Хоук поджала под себя ноги.

– Какое нахальство, я тебя укушу! – завопила она, подскакивая на кровати. Эльф притянул ее к себе, несмотря на протесты.

– Доброе утро, злыдня. А я, между прочим, тебя люблю, – шепнул он ей на ухо. Сопротивление тут же прекратилось, и Мариан обмякла в его объятиях.

– И так будет каждое утро? – мечтательно спросила она.

– Если будешь кусаться, сокращу до трех раз в неделю.

– Я буду самой послушной девочкой на свете, – взмолилась она. – Два раза в день, утром и вечером.

– Мадам, вы плохо умеете торговаться.

– Я буду готовить!

– Ты не умеешь готовить, – со смехом парировал эльф.

– Убирать дом!

– Ты наймешь прислугу, так нечестно.

– Неужели тебя ничем не проймешь? – Хоук замоталась в одеяло и села, облокотившись на спинку кровати.

– Раз в неделю, – одними губами произнес Фенрис и встал, чтобы открыть дверь и принять поднос с едой.

– Засранец, – шепотом произнесла Мариан, и они рассмеялись.

Фенрис даже не думал, что ждет их в Киркволле. Точнее, он ожидал, что все будет как прежде, но судьба, как известно, являлась весьма изменчивой госпожой.

Едва они миновали входные ворота, эльф тут же обратил внимание на обилие Храмовников. Вход через Нижний Город еще никогда так не охранялся…

– Нас не было несколько месяцев, а здесь уже случился переворот? – весело поинтересовалась Хоук.

– Не знаю, – эльф нахмурился и взял ее за руку. – Держись меня, идем к Варрику.

Радовало, что хотя бы трактир остался прежним. Хотя кругом все же было слишком тихо. Отсутствовала даже привычная глазу компания пьянчуг возле входа.

Увидев Варрика, Хоук кинулась к нему и стиснула в крепких объятиях. Минута радости от встречи с ней мгновенно сменилась выражением глубокой озабоченности на лице гнома.

– Дай угадаю, что-то случилось? Что-то пошло не так? – с тревогой спросила Хоук. Гном тяжело вздохнул и уселся на свое каменное кресло возле камина. Сложив руки под подбородком, он мрачно изрек:

–Лучше угадай, что в этом гребаном городе вообще могло пойти так…

Комментарий к Глава 11 Мне стало так жалко бедного эльфа... и показалось, что он заслужил немного романтики. Не так ли? c':

http://annyboostuff.tumblr.com/post/128008392314/31-ad-patres-%D0%BD%D0%B0-%D1%82%D0%BE%D1%82-%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%82 арты

====== Глава 12 ======

Si vis pacem, para bellum p.1

Хочешь мира, готовься к войне ч.1

– Ситуация даже хуже чем я могла себе представить! – Авелин нервно расхаживала взад-вперед по комнате. – Мередит вытесняет моих стражников с их постов. Она связывает мне руки! Надеется взять бразды правления городом на себя, а Сенешаль Бран не выказывает ни малейшего сопротивления происходящему! На меня сыплются доносы, в которых говорится, что я делаю поблажки и поощряю своих стражников! – Рыжеволосая резко развернулась и снова пересекла гостиную, заложив руки за спину.

Каждая фраза напоминала удар меча. Бьющий в самую цель, неотвратимый выпад, остановить который нельзя, как бы противник не выкручивался.

Волосы под ее кожаным обручем стали влажными от пота, мокрые пряди облепили лоб и шею. Бодан хорошенько протопил холодные комнаты поместья еще с прошлого вечера – стражнице было жарко в доспехе.

Авелин ослабила узел косынки на шее и тяжело вздохнула. Она даже не пожелала расстаться с оружием при входе в дом, да и в целом выглядела взбудораженной куда больше обычного. Фенрис молча наблюдал за Капитаном стражи и все пытался припомнить, когда в последний раз не видел ее озабоченной и взволнованной.

Похоже, с момента их последней встречи несколько месяцев назад, все стало только хуже.

В комнате вдруг раздалось шипение и бульканье. Словно кто-то забыл снять с печи котелок, и вода в нем начала переливаться через край, испаряясь на горячей поверхности. Фенрис огляделся по сторонам, пытаясь определить источник звука.

– Ты читал письма? – Капитан стражи, тем временем, обратилась к эльфу.

– Читал, – он прервался от созерцания комнаты, вступая в беседу. – Орсино тянет одеяло на себя, надеясь, что Мариан должна понять его как маг, – Фенрис откашлялся и собирался было сказать о том, к чему привело выяснение просьбы Старшего Чародея, а также расследование причин отлучки магов из Киркволлского круга, но глухое бульканье на секунду прекратилось, чтобы превратиться затем в чье-то смачное чавканье.

Эльф снова отвлекся на звук и потерял нить собственных рассуждений.

– Оба голубка хотят, чтобы Хоук выполняла за них грязную работу, видали мы таких! – хмыкнула Изабелла. Пиратка обратила внимание на то же самое, о чем собирался рассказать Фенрис: Хоук снова становилась краеугольным камнем в чужом противостоянии.

Слухи о заговоре магов и просьба Орсино разузнать обстановку развились по худшему из возможных сценариев.

Фенрис стиснул ладонь в кулак, пытаясь обуздать очередной порыв гнева и негодования. С того момента, как они с Хоук вернулись в город, всё снова пошло наперекосяк! Мечты о спокойной жизни остались далеко позади, в трактире, где они с Мариан завтракали после долгой дороги через пустыню. Тогда Фенрису показалось, что судьба наконец-таки будет к нему благосклонна. Но разве что-нибудь в его нынешней жизни с Хоук шло по заранее намеченному плану?

Варрик едва успел ввести их в курс дела, веля быть осторожнее, чем когда-либо, но эта упрямая не послушала, тут же сделав по-своему!

Буквально на следующий день Хоук разгребла завалы почты у себя на столе и методично исполнила поручения, излагавшиеся буквально в каждом письме. Не то что бы Фенрис мнил себя противником помощи для местных, считающих Хоук своей Защитницей…

Он просто ясно видел тот факт, что некоторые из них злоупотребляли своим положением, требуя от Мариан невозможного.

Последней каплей в этой цепи событий оказалась просьба Орсино. Он хотел разобраться с магами, «отлучающимися» из Круга на «неопределенный срок». Уже в одном только подборе фраз можно было обнаружить с десяток намеков и испытать целую гамму нехороших предчувствий.

Шутя о том, что Мередит любит сложить один и один, получив при этом одиннадцать, Мариан отправилась на поиски.

Не без помощи Варрика в Верхнем городе можно было узнать и достать все, что душе угодно, но группа магов словно сквозь землю провалилась. Подергав за все имеющиеся ниточки, Тетрас лишь развел руками. Хоук предложила порезать запястья и потанцевать голышом на площади, привлекая к себе всеобщее внимание.

К счастью, свернув в тот же самый переулок уже в третий раз, они наконец-таки наткнулись на волшебников. Худшим сценарием, по мнению Фенриса, стало наличие рядом с ними целого отряда Храмовников. И те и другие бились сообща, что порождало куда больше вопросов, чем предполагалось ранее.

Изабелла обшарила карманы убитых и извлекла записку, гласившую, что той же ночью между магами и храмовниками должно была состояться некое собрание. К тексту прилагалось описание прохода на заброшенный склад в порту.

Фенрис не сомневался, что там они вновь столкнутся с вооруженным сопротивлением и оказался прав. Ситуация все больше запутывалась и напоминала ему блуждание в темноте с завязанными глазами.

– Я полагаю, что Хоук должна вести себя как третья сторона. Самым худшим вариантом стало бы придерживаться чьей-то позиции, – продолжила Авелин.

Мабари, сидевший под столом, тихонько тявкнул, словно соглашаясь со словами Капитана Киркволлской стражи. Бульканье и шипение вновь возобновилось.

– Прекрати это делать! – Авелин гневно крутанулась на каблуках и уставилась на сидящих возле камина Мариан и Дэни.

– Фто профти? – Хоук говорила с трудом, ее рот был набит ломтиками арбуза, которые она поглощала из глубокой миски. Причиной бульканья оказалась попытка выпить накопившийся на дне посуды сок. Фенрис хмыкнул в кулак, сдерживая подступающий к горлу смех, Изабелла толкнула Варрика локтем, и тот широко улыбнулся.

– Прекрати есть, как твоя собака! – рыжеволосая стражница уверенно зашагала к Хоук.

Мариан и ее мабари одновременно наклонили головы вбок.

Фенрис едва слышно засмеялся. Однако тут же подобрался и постарался придать своему лицу выражение посерьезнее. Не хватало, чтобы гнев капитана стражи распространился и на него. Авелин и так была на взводе, её всегда поражала беззаботность Хоук в ситуациях, когда по ее мнению требовалось вести себя совсем иначе. Капитан стражи отняла миску с лакомством у Мариан из рук и гневно отставила в сторону.

– Пока вы были в отъезде, у меня чуть не случилось несколько вооруженных стычек магов и храмовников в Верхнем городе! Народ Киркволла в ужасе! Они боятся и тех и других, и в результате единственной адекватной силой в городе остается стража. Люди идут ко мне, в надежде, что я смогу дать им защиту! А вместо этого Мередит снимает очередной патруль с улиц Нижнего города, чтобы закованные в латы до зубов Храмовники мрачно расхаживали по переулкам, нагоняя ужас на местных жителей!

– Авелин, посмотри на это с другой стороны. – В беседу включился молчавший доселе гном. – Меньше преступлений! Карманники да малефикары носу из своих захолустьев не высунут!

– Варрик, хуже напуганной толпы может быть только озлобленная толпа. А из страха, как известно, рождается гнев! Хоук, и какого демона ты молчишь? – Капитан стражи снова повернулась в сторону девушки.

Мариан с тоской посмотрела на миску с арбузом, а затем перевела взгляд на Фенриса. Словно надеялась, что тот сможет ей помочь.

– Здесь все отличились, – эльф отвлек Авелин, в то время как Хоук с благодарной улыбкой потянула руку за лакомством. – Храмовники, маги… В этом городе сходят с ума только одновременно.

Рыжеволосая криво ухмыльнулась, и Фенрис пересказал всю историю с заговором против Мередит и похищением Карвера. Варрик помог дополнить недостающие детали, а Изабелла прокомментировала происходящие красным словцом.

– Где сейчас брат Хоук? – дождавшись, пока все умолкнут, поинтересовалась Авелин.

– Отошел от шока и ворчит на пути в Тантерваль, – усмехнулся Варрик. – У него там было какое-то задание.

– Хвала Создателю, что он не пострадал, Хоук! – Авелин покачала головой. – Вся эта история с Мередит, – она перевела взгляд на Мариан. – Что ты сказала рыцарю-капитану Каллену?

Фенрис поморщился. Едва он вспоминал лицо того Храмовника – у него сразу же неприятно сосало под ложечкой, а вслед за этим появлялось знакомое предчувствие беды. Людей, подобных Каллену, эльф повстречал немало, и по одному только взгляду сложно было определить, что у таких в голове.

Слишком много событий оставило след на его лице, отражаясь в мимике, жестах и манере держать себя. С грузом прошлого за плечами, все еще не знающий, как ему поступать. Эльф и сам был таким когда-то.

На Рваном берегу Фенрис почувствовал, что Мариан в буквальном смысле ходила по лезвию. Между недоверием Каллена и попытками Хоук спасти уцелевшего мага было совсем чуть-чуть до прямого ареста. Рыцарь-капитан являлся правой рукой Мередит, Мариан находилась на месте предполагаемой встречи заговорщиков, о которой Каллену уже успели доложить во всех имевшихся подробностях. Все могло закончиться плохо, но девушке в очередной раз удалось выйти сухой из воды.

Это поразительное везение рано или поздно закончится, думал эльф и не находил себе места.

Он знал, что его непривычно нервозному состоянию имелись и другие объяснения, одно хуже другого, но он, покамест, старался не думать об этом.

В тот день Фенрис вернулся к себе в поместье, решив снять накопившийся стресс при помощи тренировки. Он выполнял этот комплекс упражнений со дня вступления в лигу бойцов Арены и с каждым разом повышал количество повторений настолько, насколько ему позволяли ноющие от усилий мышцы.

В основном помогала выносливость и упрямство. Фенрису нравилось, как упражнения вышибали дух. Из головы выветривались все дурные мысли, разум сосредотачивался лишь на внутренних ощущениях, не позволяя беспокоиться ни о чем.

Серия из шести подходов – так называлась эта тренировка. Она исполняла роль своеобразного посвящения на Арене. Пройдя её шесть заходов подряд – боец мог вступить в свой первый бой.

На сегодняшний день Фенрису с легкостью давались двадцать два раза, и он даже не сбивал дыхания.

Отжимания, упор лежа, поднос ног к груди из упора лежа – десять раз. Пресс, наклоны корпуса, выпрыгивания из приседа, еще столько же. От этого комплекса стража Авелин выла как от огня. Доннику, однако, тренировка пришлась по вкусу, он с удовольствием гонял новичков, пользуясь этой программой. Смеялся и говорил, что это поможет стражникам носиться за грабителями по всем переулкам Нижнего города гораздо быстрее.

Закончив с формальностями, Хоук вернулась к Фенрису в поместье. О ее приходе эльфа оповестил громкий хлопок входной двери и зажигающиеся по всему холлу светильники: Мариан не любила царивший в его поместье полумрак. Он встретил девушку в дверях гостиной и сразу же обратил внимание на большой длинный сверток у нее в руках.

Обнаружила что-то после их вылазки?

– Посмотри на это, – с усталой, но весьма довольной ухмылкой, она протянула находку эльфу. Фенрис развернул ткань и извлек из нее большой длинный меч, с витиеватой резьбой на рукояти. По лезвию были высечены замысловатые руны. Хоук безошибочно определила в них арканум, видимо потому и решилась принести оружие ему!

– Меч милосердия? Я помню такие! Они встречаются в Империи: это копии меча, которыми архонт Гессариан убил Андрасте. Кажется, этот хорошо скован. – Он взвесил его на ладони.

Странная тяжесть, словно не сталь, а что-то еще придает вес оружию, подумалось ему.

– Так значит в Минратоусе такие на каждом углу продают? – разочарованно пробурчала Хоук, глядя на эльфа исподлобья и ковыряя при этом пол носком сапога.

– Вряд ли. – Фенрис рассмеялся. – Давай я тебе покажу. – Опустив меч острием в пол, эльф провел ладонью по его гладкому лезвию. От прикосновения поверхность покрылась паутиной магических чар, как он и ожидал. – Это почетный подарок, которым награждают за заслуги перед Империей. Помнится, Данариус жаждал заполучить такой, – Фенрис вздохнул, вспоминая, как магистр хвастался своей оружейной. Гости в имении появлялись нечасто, экскурсии проводились и того реже. А ведь склад с разнообразными трофеями был единственным местом, в котором эльф испытывал любопытство и неподдельный интерес. Чего там только не было: копья, кинжалы, палаши, секиры и топоры, зачарованные до невозможности и способные стать смертоносным оружием даже в руках у последнего неумехи. Но меча милосердия Данариус получить не мог, и Фенрис знал почему.

Для Империи магистр оставался никем иным, как затворником на Сегероне. Чудаковатым и незаметным для глаз. Он старался быть тише воды, ниже травы, имея на то свои причины. Состязания на Арене проводились по расписанию, но лишь для создания видимости: требовалось отвлекать гостей от того, чем магистр занимался на самом деле.

Жуткие воспоминания о его кровавых экспериментах мгновенно предстали перед глазами.

– Возьми его себе. – Слова Хоук вырвали Фенриса из плена мыслей и образов.

– Ты его отдаешь? – удивленно спросил эльф. – А что, мне нравится, такая ирония судьбы. – Он усмехнулся и с легкостью перекинул оружие из одной ладони в другую.

Хоук осторожно забрала меч из рук эльфа и прислонила его к стене.

– Что с тобой происходит? – спросила она, прищурившись.

Фенрис тяжело вздохнул. Он знал, что Мариан заметит, даже если он попытается это скрыть. Он испытывал страх из-за того, что больше не чувствует жжения. В этом было трудно признаться даже самому себе, но он страдал без привычной для тела боли.

– Все из-за лириума? – Хоук нахмурила брови и взяла его за запястья.

За окном прогремел гром. Эльф подумал о том, что ливень снова зальет кровать, если он ее не передвинет. Давно пора залатать эти дыры в потолке…

– Фенрис! – Мариан заглянула ему в глаза. – Они болят? – Он помотал головой.

– Тогда, может быть, их стоит показать лекарю?

– Хоук. – строго сказал Фенрис и осторожно вывернул запястья из ее настойчивой хватки. – Ты знаешь хоть кого-нибудь, кто мог бы с уверенностью объяснить, почему лириум в моей коже перестал действовать так, как раньше?

– Нет, – Мариан потупила взор и ее плечи осунулись.

По крыше нетерпеливо забарабанили крупные капли. В последние дни осени промозглый ветер приносил с моря проливные дожди, – в такие моменты Хоук обожала сидеть возле камина с какой-нибудь интересной книгой.

– Вот и я так думаю. Не волнуйся, я пойму, если со мной действительно что-то не так.

– Ты каждый день тренируешься, чтобы пробудить лириум и ничего не выходит?

– Хотел бы я сообщить тебе что-нибудь новое. Но он словно испарился. Эти клейма по-прежнему на моем теле, и они молчат.

Фенрис не знал, как объяснить ей, что он почувствовал, когда оказался нос к носу с разбойником на пути в Киркволл. Осознание собственного бессилия?

Раньше он полагался на силу своего меча, но с появлением лириума, поневоле начал отдавать предпочтение и ему. Верзила, которого эльф припер к стенке, зажмурил глаза в ожидании неминуемой гибели. Фенрис собирался вырвать его сердце, в точности, как он делал сотни раз до этого. Но ничего не произошло. Клейма не засветились, жжение исчезло, – эльф долбанул рукой в грудь разбойника, и тот открыл глаза.

Потребовалось мгновение, чтобы верзила понял, что еще жив и начал отчаянно сопротивляться.

В конечном счете, Фенрис свернул ему шею. Глядя на свои дрожащие ладони, он еще долго не мог прийти в себя. Его словно огрели по голове чем-то тяжелым. Молчание в теле заставляло нервничать, оно же порождало приступы необъяснимого беспокойства.

Эльф знал, с ним что-то не так, но объяснить что конкретно – не мог.

– Я зайду к вам завтра, Авелин. Изабелла, верни мне мои платья! Так весь гардероб к себе перетаскаешь! Спасибо, Варрик, мы постараемся.

Воспоминания оборвались, Фенрис понял, что все это время молчал, уставившись в одну точку над камином. Хоук смеялась, провожая гостей, Изабелла успела о чем-то повздорить с Авелин, послышались успокаивающие слова примирения от Тетраса. Недовольно гавкнул мабари.

Спустя мгновения, голоса стихли, и входная дверь притворилась с глухим стуком.

– Фенрис? – робко позвала Мариан, вернувшись обратно в гостиную.

С уходом друзей поместье погрузилось в безмолвие.

В голове роились беспорядочные мысли, воспоминания приходили одно за другим, но эльф все равно чувствовал, что вокруг него было слишком пусто.

Боль исчезла, она оставила после себя долгожданное облегчение. Тело наполнилось легкостью, даже дышаться стало намного легче!

Но он все равно ощущал себя неправильно!

Каффар!

– Может это к лучшему? Больше ничего не болит? – Мариан села рядом на бортик кресла.

Фенрис задумчиво покачал головой. Он был настолько поглощен собственными размышлениями, что даже не услышал ухода остальных, опомнившись только сейчас! Что если то же самое произойдет с ним во время боя? С тех пор, как он выбрался из Тени, эльф ощущал себя все более неуверенным. Лириума не хватало, он слишком привык к его помощи!