Текст книги "Astia vala femundis (СИ)"
Автор книги: Soul-keeper
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 58 страниц)
Интересно, ему когда-нибудь выпадет шанс склеить то, что было начато и в миг разбито? Как и всю его жизнь, расколотую пополам. Он не снимал красную ленту вокруг запястья, в безмолвном намеке, надеясь, что она спросит об этом однажды. Но Мариан ничего не говорила по этому поводу.
– Фенрис…
Эльф замер, успев легонько толкнуть входную дверь.
– Ты можешь приходить сюда без стука. Каждый день, – Мариан заправила выбившуюся прядь волос за ухо и улыбнулась, – когда захочешь.
Она сказала это искренне. Даже слишком.
Нежность переполнила до краев, ему захотелось броситься к ней, стиснуть в объятиях, взять ее лицо в ладони, поцеловать…
– Краткая история империи не такая уж и краткая на самом деле, – ответил он вместо этого, – завтра приду.
И улыбнулся, выходя в ночную прохладу.
Не оглядывайся. Только не оглядывайся, иначе не сможешь уйти. Пусть она отдыхает, радуйся, что тебе удалось поднять ей настроение хотя бы на каплю. Счастливый ты идиот!
Фенрис улыбался. Шел быстро, не глядя по сторонам, ведь знал путь до своего дома наизусть. В какой-то момент он решил остудить пыл и прогуляться еще, ведь ночью было приятно. Хотя бы потому, что казавшиеся вечными, промозглые зимние месяцы закончились. Наступала весна и каждая ночь была теплее предыдущей. Эльф не заметил, как ноги привели его к церкви.
Интересно, святоша уже спит?
Что-то слишком часто брат церкви становился его личным проповедником. Но что поделать, Фенрису нравилось задавать вопросы, и слушать, что говорил этот экс-принц Старкхевена.
В его компании, правда, приходилось выпивать одному, что было не очень комфортно, но ради интересных бесед он был готов стерпеть это неудобство.
Похоже, Себастьян единственный догадывался о том, что происходило между Фенрисом и Мариан. Хотя эльф и не посвящал его во все свои мысли, легко было заметить фирменную снисходительную улыбку брата церкви, обращенную в их сторону, когда они в очередной раз спорили.
Слишком часто, пожалуй. Эльф жалел о некоторых словах, неосторожно брошенных в ее адрес. Но он ничего не мог с собой поделать, спустя столько времени, что она поощряла его прямоту, он не мог высказываться как-то иначе. Хотя сегодня им снова удалось поговорить откровенно.
Фенрису очень хотелось, чтобы такие разговоры случались между ними чаще. Венехедис, ему всегда было мало Хоук. Мало ее внимания, ее улыбок, жестов и случайных прикосновений. Он боялся и желал их одновременно.
Шутить, находясь рядом, вызывая этот до демонов приятный задорный смех, особенно в присутствии Андерса: Фенрис не смог бы сдержаться ни за что на свете, поэтому не упускал ни единой возможности. Себастьян сочувствовал целителю, насколько это было возможно, учитывая одержимость. Всему виной Мариан, естественно. Жутко раздражало ее доверие к этому типу, и то, как она пыталась защищать и оправдывать его.
– И тебе не спится, как я смотрю, – Себастьян приветственно кивнул, убирая закладку в книгу.
Фенрис зашел в церковь через хозяйственное помещение, застав Себастьяна в общем зале для служителей. Иногда здесь же он натыкался на сестру Петрис, которая улыбалась ему натянутой змеиной улыбкой.
– Что на этот раз? Вы снова поспорили?
– Пожалуй, сегодня нам удалось уладить разногласия. В какой-то степени… – Фенрис замялся, не собираясь раскрывать подробностей.
– Рад за вас. Послушай, я вот о чем хотел с тобой поговорить, – Себастьян встал из-за стола, – мне все меньше нравится общение Мариан с Андерсом. Кажется, она вот-вот вляпается в неприятности. Тебе что-нибудь известно о сэре Отто Алрике?
Фенрис мотнул головой, направляясь за ним в церковный дворик. Это место стало уже привычным для их многочисленных бесед.
– Эльтина рассказывала, как этот храмовник пытался достучаться до рыцаря-командора и Верховной жрицы с посланием, призывающим к усмирению всех магов Вольной марки, – Себастьян нахмурился, – такие методы как ты понимаешь, ни к чему хорошему не приведут. Удавалось сдерживать его энтузиазм какое-то время, но мотивы остались неизменны: он считает опасными абсолютно всех магов. Со временем, до нас стали доходить слухи, что по его наводке участились облавы на отступников в Нижнем городе и Клоаке.
– К чему ты клонишь? Ему известно про Хоук? – встревожено спросил Фенрис.
– Ему? Спроси лучше, кому неизвестно. Мариан нажила себе репутацию… Скажем так: ее не трогают, пока у нее есть покровитель в лице наместника. Но ситуация день ото дня не лучше. Влияние Думара многие в городе начали ставить под сомнение. Ходят всякие слухи… – Себастьян сел на ступени, сцепив руки в замок.
– Что за слухи? – Фенрису не нравилось, во что выливается их разговор.
Что если за Мариан завтра придут? Что они будут делать?
– Андерс собирает мятежных магов в Клоаке. Он неплохо знаком с тамошними катакомбами и сообществами, которые помогают беглецам из Круга. У него уже целая сеть осведомителей. Ты знаешь об этом, ведь Мариан не раз помогала ему выводить отступников из города.
Фенрис скривился. Это было едва ли не главной причиной их ссор в последнее время. Он с трудом мог убедить ее в опасности того, чем она начала заниматься. Хоук ведь была упрямой. В том числе и когда не нужно.
– Мариан приходила сюда вчера, говорила про Алрика с Эльтиной. И как-то обмолвилась мне, что Андерс собирается оказать сопротивление храмовнику. Ее это сильно беспокоило.
Так вот в чем заключалась одна из причин ее плохого настроения! Фенрис в бессилии сжал кулаки. Конечно, он мог надеяться, что она доверяет ему. Но когда появлялся Андерс… Проклятый слащавый блондин, Фенрис так ненавидел его, что сводило скулы… Хоук слушала его!!! Фаста васс, она не просто слушала, она участвовала в его планах!
– Мариан не глупая девушка, но порой до безрассудства храбрая. И готова помочь всем своим друзьям, – Себастьян достал из кармана монету и начал перекатывать ее между пальцами, – нужно проследить, чтобы с ней ничего не случилось. Она сказала, что это произойдет сегодня ночью. У них встреча в Клоаке, я знаю, где это.
Фенрис стиснул зубы. Хотелось выть. Только что, она выпроводила его из дома, под предлогом усталости, а сама унеслась в лапы одержимому? И это святоша назвал безрассудством? Да это глупость, это может стать непоправимой ошибкой, если их поймают! Плевать, что сделают с Андерсом, да он сам убьет его быстрее, чем этот сумасшедший храмовник попытается хоть кого-нибудь усмирить.
Но Хоук…
Они выдвинулись в путь немедленно. Себастьян успокоил Фенриса тем, что сам собирался его искать, чтобы успеть предотвратить неизбежную стычку. Эльф молил богов, чтобы Хоук догадалась взять с собой хоть кого-нибудь. А когда увидел в темноте переулка ее силуэт, мантию Андерса и ни одной живой души рядом, выругался так, что Себастьян сделал ему замечание.
– Ты видишь здесь людей? Варрика? Изабеллу? Да хотя бы эту ведьму Мерриль! Каффар, она никому не сказала, куда собирается… – Фенрис прислонился плечом к стене, наблюдая, как Андерс возится с люком, ведущим в катакомбы под клоакой.
– Пойдем за ними. По возможности тихо, если справятся сами, в чем я, конечно же, сомневаюсь, сделаем вид, что ничего не знали, и нас вообще не было там.
Фенрис не мог обещать, что после этой вылазки Андерс еще хоть раз увидит небо Киркволла. Захотелось придушить этого идиота и бросить умирать в ближайшей яме с отходами жизнедеятельности жителей Нижнего города.
Хоук, кто он такой, чтобы ты так верила ему…
В голову полезли ненужные, сбивчивые и горячие мысли. Они плавились в висках, Фенрис без конца представлял, как его руки душат крепкую шею отступника, а из горла выходит хриплый свист. Затем, картинка сменялась, он видел Мариан, смеющуюся над очередной шуткой одержимого в Висельнике. Фенрис помнил, как в тот день Андерс вроде бы нечаянно положил руку ей на плечо. Эльф почувствовал, как лириум начал жечь кисти.
– Спокойно, мы так выдадим свое присутствие, – шепотом осадил его Себастьян, – ты помочь собираешься или как?
Фенрис проглотил ком, почувствовав, как в горле все пересохло.
Мариан сражалась со свойственным только ей неистовством. Фенрис заворожено наблюдал, как точно она убивала. Торговцы лириумом, встретившиеся им на пути вообще не представили для нее никакой сложности. Лезвие, венчавшие окончание посоха работало в ближнем бою, если кто-то успевал подойти к ней на расстояние вытянутой руки, а лед и пламя обрывали жизнь в мгновение.
В бою она была другой. В ней просыпалась глубинная ярость, отзываясь мерцанием заклинаний на ее посохе. Казалось, в сумраке пещеры она вся сияла, освещая путь вперед, сквозь любые преграды.
Он бесчисленное количество раз видел, как она побеждала в безвыходных сражениях, как находила решение всем конфликтам, как мирила врагов, в одночасье делая из них союзников, или на худой конец, собутыльников. Фенрис восхищался ею, и вместе с тем, не видел себе места рядом. Ее ждало большое будущее, которое она строила для себя, сама того не замечая.
Эльфа лишь согревала мысль о том, что он знал – Мариан не бесчувственное оружие. Он видел ее слабости, поддерживал, как мог, проклиная себя за отсутствие опыта и неловкость. Что он мог дать ей? Что мог ей дать беглый раб, с расколотой жизнью? Она сражалась плечом к плечу с Андерсом, которого он ненавидел в данную секунду едва ли не больше, чем Данариуса.
Хоук верила ему, и Фенрис злился, потому что не сомневался: у нее найдутся слова, чтобы оправдать отступника. И эльф даже согласится с ней! Он не мог иначе, после того, как обещал сам себе, что будет рядом и никогда не бросит. Какова цена его обещаниям?
– Стой! – Себастьян остановил его, придержав за плечо, – она справится!
Их окружили гигантские пауки, ноги Мариан запутались в паутине, но она подняла вокруг себя огненную стену, сквозь которую до нее не могли добраться твари. Одна из них все-таки успела задеть плечо, и Фенрис буквально ощутил этот ядовитый ожог на себе.
– С ней целитель, он не допустит, чтобы такая мелочь погубила ее! – Себастьян не вмешивался, но все же держал стрелу на тетиве, готовый в любой момент вступить в бой.
– Куда ведет этот туннель? – спросил Фенрис.
– От самой клоаки до Казематов, я полагаю. Маги бегут оттуда.
Фенрис тихо выругался. Кто может ожидать их в конце пути? Зачем это безрассудство? Два мага шли в распростертые объятия храмовников, лишь потому, что один из них оказался достаточно глуп, веря в идеи справедливости и свободы?
Вонь клоаки уже не ощущалась так сильно, их путь продолжался по лестницам, через брошенные шахты и покинутые складские помещения. Фенрис услышал лириум задолго до того, как в помещении впереди раздались голоса.
– Нет, пожалуйста, я же ничего плохого не сделала! – послышался приглушенный женский всхлип.
– Это ложь. Что мы делаем с магами, которые лгут?
Фенриса пробрала дрожь. Это был Алрик, несомненно. В комнате впереди находилось еще около десяти храмовником, но среди них песнь лириума звучала не так.
Фенрис отличал друг от друга оттенки этой музыки, ведь его тело издавало схожие вибрации.
Другие храмовники не так сильны и испорчены. А вот в теле Алрика лириум просто кричал. Возможно, в этом и заключалось его безумие. Фенрис знал, как это вещество воздействует на тела людей, постепенно вызывая привыкание и уничтожая их разум.
Голос Алрика звучал твердо, но песнь пела о другом. Встреть они его чуть позже, он не представил бы для них никакой опасности, но сейчас… Его тело все еще оставалось крепко, не смотря на то, что разум держался из последних сил. Демон его знает, что он мог предпринять.
– Я хотела повидать маму! Ей даже не сказали, куда меня забирают!
Девушка маг. Фенрис почувствовал ее силу, совсем слабую: она боялась, в ужасе съеживалась внутри хозяйки, затрепетав перед храмовником.
Себастьян выглянул из-за угла и махнул рукой.
– Они вошли!
Фенрис продвинулся вслед за братом церкви, заметив, что молит про себя Создателя, чтобы с Мариан ничего не случилось. Он предполагал, какую реакцию может вызвать группа храмовников у Андерса.
И не ошибся. Тень задрожала вокруг, даже Себастьян почувствовал это, вжав голову в плечи, поежившись, как от неприятного сквозняка.
– Будь наготове, – прошептал он.
– Нет, нет, здесь они в своем праве, нельзя… – почти бессильно зашептал Андерс.
– Если он потеряет над собой контроль у нас станет на одного демона больше, – сквозь зубы процедил Фенрис, перехватывая меч поудобнее.
– Значит, ты признаешь, что пыталась сбежать? Ты ведь знаешь, что бывает с маленькими магессами, которые нарушают правила? Знаешь, верно?
Голос Алрика обездвиживал. Отчасти виной тому было большое количество выпитого лириума и его способности. Фенрис испугался, не повлияет ли это на Хоук. Из-за угла он увидел только лысую голову храмовника и молоденькую девушку, отступающую к стене. В ее глазах стояли слезы, она поднимала руки, прикрываясь, словно ожидая, что Алрик может ударить ее. Мариан и Андерса еще не заметили, они держались в тени за дверным проемом. Рука Хоук источала холод, она была готова атаковать в любую секунду.
– Нет, пожалуйста, нет! Не усмиряйте меня! Я сделаю все, что вы захотите! – юная девушка упала на колени.
– Это точно, как усмирят тебя, так и будешь делать все, что я захочу, – насмешливым, почти похотливым голосом ответил храмовник.
Фенрис почувствовал ярость в груди. То, с какой надменностью звучали слова Алрика, говорило лишь о том, что для него не впервой совершать подобные вещи с людьми. Сколько девушек-магов в казематах уже выполняли его прихоти? Если этот человек, один из главных, что же происходит в круге? Хоук говорила об этом, столько раз спорила с ним, а он не верил! Не верил, пока своими ушами не услышал слова из уст этого человека!
Теперь он отчасти понял, почему она согласилась на эту безумную авантюру.
Алрик должен умереть. Иного он и не заслуживает.
И словно в подтверждение мыслям эльфа, раздался громкий возглас Хоук.
– Руки прочь от нее!
Следом за ней, Андерс сделал шаг и в ту же секунду Фенрис почувствовал, как лириум начал жечь тело, реагируя на истончающуюся завесу. Целитель сорвался с цепи, уступая свое тело духу.
– НЕГОДЯИ… НИКОГДА БОЛЬШЕ ВЫ НЕ ТРОНЕТЕ МАГА! – стены сотряс раскатистый бас, принадлежавший Справедливости.
Алрик успел обернуться и вытащить меч из ножен, за ним в комнату один за другим начали вбегать остальные храмовники.
– Глупцы, я почуял вас еще издалека! – захохотал он, направляя руку в сторону Мариан.
С кончиков пальцев сорвалась сфера света, Хоук вскрикнула, отпрыгивая в сторону, но было поздно.
– Святая кара! – закричал Себастьян, выпуская стрелы в лучников на лестнице, – Фенрис, вытаскивай ее оттуда! Это опустошит ее изнутри!
Эльф сорвался с места, заметив, что на него уже бегут трое.
Их проклятые доспехи такие тяжелые! Он выставил вперед меч, сшибая мужчин с ног. Ему нужно дотянуться до Хоук! В эту секунду для него исчезло все вокруг, комната словно погрузилась во тьму, он видел лишь синеватую дымку, за многочисленными тенями, которые препятствовали на пути к Хоук. А она была там, и задыхалась… Каффар, он почти чувствовал, как ее дыхание перехватило, будто в грудь вставили раскаленную кочергу, а на горле сомкнули стальной обруч…
Справедливость успешно вступил в схватку с Алриком, Себастьян прикрывал эльфа, пока тот проталкивался сквозь толпу окруживших их храмовников.
Хоук стояла на коленях, удерживая посох обеими руками и опустив голову. Фенрису совершенно не нравилось, что он не чувствовал никакой магии вокруг нее. Сфера света или святая кара, выпущенная Алриком, давно рассеялась, и Хоук была жива, но…
Он знал, что будет, если мага в одночасье лишат его силы. Все равно, что из воина вышибут дух, приложив хорошенько об стену. Однако когда пройдет шок, воин успеет восстановить дыхание, а вот маг… Хоук подняла голову и уставилась на Фенриса невидящим взглядом, когда он подхватил ее подмышки и поставил на ноги.
– Дышать можешь? Дыши глубже! Сосредоточься на дыхании! – закричал он ей.
Храмовник внезапно оказался слева, и Фенрис едва успел подставить меч под удар, вкладывая в руку силу лириума. Линии клейм на коже засветились, закованный в броню рыцарь не справился с натиском и его отбросило назад.
Мариан все еще не могла прийти в себя. Она в ступоре оглядывалась по сторонам, словно оказалась здесь сию же секунду, не зная как. Тем не менее, слова Фенриса подействовали. Она дышала. Прерывисто и со свистом, каждый вдох давался как испытание.
– Давай же, приходи в себя, – молил Фенрис, поддерживая ее и отводя в сторону от сражения.
– Фенрис, – успела произнести она, и дыхание снова перехватило.
– Не говори сейчас! Повторяй за мной, ты придешь в себя, давай, вдох! – он увидел, как вздымается ее грудь под мантией, – а теперь, медленно, выдох! Не сбивайся, повторяй!
Хоук послушалась. Схватила его за руку, больно сжав, и начала дышать.
– Вот так, молодец, все будет хорошо, ты сейчас не чувствуешь внутри себя магической силы, это пройдет, не паникуй!
Фенрис не верил собственным ушам. Он говорил это магу. Он спасает ей жизнь.
Эльф видел подобные заклинания на Сегероне. Данариус часто пользовался возможностью вышибить мага из строя, в буквальном смысле этого слова. Методы разные, но суть одна. Хоук сейчас действительно с трудом понимала, что с ней происходило. Не будь эльфа рядом, она просто задохнулась бы.
– Фенрис, я не справлюсь! – закричал Себастьян, – у них подкрепление!
Эльф бросил встревоженный взгляд на Хоук.
– Фенрис, давай же!!!
Глаза Мариан округлились от ужаса. Она разомкнула пальцы, отпустив руку Фенриса, сфокусировавшись, наконец, на окружавшем их сражении.
– Посиди здесь, ты скоро придешь в себя, – он постарался сказать это как мог спокойно, даже нежно. Что было дико в данной ситуации, ведь их могли убить.
Хоук и Андерса скрутят и отведут в Казематы. Алрик пополнит ряды усмиренных, заставив Хоук служить ему, выполняя любые прихоти.
– Прекрати думать об этом! – рявкнул Фенрис вслух, отбрасывая от Себастьяна двоих, чтобы тот успел отскочить и прицелиться.
– Сзади! – закричал Фенрис, успевая заметить солдата за спиной старкхевенского принца.
Плечо пронзила острая боль. Лезвие меча вошло в плоть, как нож в масло. Фенрис скривился, посылая свое тело на противника. Храмовник не ожидал такой реакции, его ноги подкосились и эльф навалился сверху, приставив его же собственный меч к горлу.
– Пощади, – прохрипел тот, но Фенрис уже надавил на лезвие.
В лицо брызнула кровь, эльф подскочил на ноги, оглядываясь туда, где он оставил Мариан.
Хоук не было.
– Каффар! – закричал эльф.
Храмовники появлялись словно из ниоткуда. Он уже не видел Андерса, однако почувствовал, как оборвалась песнь лириума. Значит, Алрик мертв. Осталось немного.
Себастьян расправился с новоприбывшими лучниками, Фенрис успел замахнуться, расчищая себе путь, и открывшись в тот самый момент, когда навстречу ему выросла фигура храмовника с кинжалами.
Проклятье, слишком быстро! Узкий проход не представлял возможности для маневра.
Ледяная стрела, сверкнувшая в полумраке, свалила храмовника с кинжалами навзничь.
Откуда? Андерс был на лестнице, ему не удалось бы так направить заклинание!
Фенрис быстро оглянулся и увидел Хоук. Девушка крепко стояла на ногах, удерживая посох параллельно полу. Откуда у нее взялись силы, чтобы двигаться? Фенрис не успел подумать о большем, даже не сообразил – больше испугался или обрадовался? Ведь оставалось еще несколько солдат. Хоук сплюнула и послала огненный шар прямо в толпу. Магическое пламя быстро охватило металл доспеха.
Четыре стрелы, пущенные из лука Себастьяна, завершили схватку.
Эльф перевел дух, уперев меч в землю. Плечо жгло, но это мелочь, по сравнению с тем, что должна была чувствовать Мариан. Он едва успел увидеть вспышку голубого сияния, как вдруг стены вновь сотряс голос духа.
– ОНИ УМРУТ! Я ВСЕХ ХРАМОВНИКОВ ПЕРЕРЕЖУ ЗА ТАКИЕ ЗВЕРСТВА!
Эльф почувствовал толчок, Мариан пробежала мимо, прямо на одержимого!
– Все кончено, Андерс! Они все мертвы!
Фенрис ринулся следом, но рука Себастьяна вцепилась прямо в раненое плечо. Эльф взвыл от боли.
– Стой! Она справится!
– КАЖДЫЙ, КАЖДЫЙ УЗНАЕТ, ЧТО ТАКОЕ ПРАВЕДНЫЙ ГНЕВ!
Завеса вокруг вибрировала, Фенрису казалось, он слышал за голосом духа сотни других, они вопили в унисон, сотрясая стены помещения, в котором они находились.
– Уйди от меня, демон! – в ужасе закричала молодая магесса, закрывая лицо руками.
– Я НЕ ДЕМОН! ТЫ ОДНА ИЗ НИХ, РАЗ ЗОВЕШЬ МЕНЯ ТАК? – Справедливость задал этот вопрос, с подозрением направив на девушку посох.
В этот момент Фенрису показалось, что все кончено. Он был готов вцепиться в глотку одержимому и выпотрошить его, но знал, что не успеет, их разделяло четыре или пять шагов. Проклятье!
А затем он услышал этот голос. Спокойный, обволакивающий – голос, которым могла говорить только Хоук.
– Андерс, эта девочка – магесса. Мы только что спасли ее от усмирения!
– ОНА С НИМИ, ОНИ ПОВЛИЯЛИ НА НЕЕ, Я ЭТО ЧУВСТВУЮ! – закричал Справедливость.
– Она то, ради чего ты сражаешься, Андерс! Не надо на нее нападать! – непреклонно отвечала Хоук.
В ее голосе слышалась такая непоколебимая уверенность, что Фенрис не удивился, увидев, как Андерс вернул себе контроль над телом, а от Справедливости не осталось и следа. Только Хоук было под силу заставить духа уйти одними словами. Фенрис заметил, как у нее задрожали ноги, и она крепче ухватила посох, опираясь на него.
– Создатель, нет… Я только что.. Я чуть не убил ее… Если бы не ты… – Андерс схватился за голову, – мне нужно выбираться отсюда… – с этими словами он бросился прочь.
– Я догоню и убью его, – пробормотал Фенрис.
– НИКТО ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕ УМРЕТ! – закричала Хоук, в ярости повернувшись к нему.
Фенрис опешил. Он чувствовал, как слаба сейчас Мариан, но сила, прозвучавшая в ее словах, не дала двинуться с места. Приложив усилие, он сделал к ней шаг, и она отступила назад.
– Создатель, Хоук, давай я помогу тебе! – к девушке подбежал Себастьян.
– Там надо пошарить у трупа. Этого… Алрика. Там должны быть бумаги…
– Фенрис, слышал?! Давай, мы выведем тебя отсюда, – Себастьян перебросил руку девушки через плечо, помогая идти.
Хоук, ты только что испытала на себе опустошающее заклинание храмовника, убила нескольких закованных в броню рыцарей, угомонила духа и собиралась найти какие-то бумаги?
Эльф склонился над телом храмовника. От него все еще пахло лириумом. Здесь все пропиталось этим мерзким запахом. Фенрису иногда казалось, что также пахнет и его тело, в пылу сражения, когда он пропускает лириум насквозь через свои вены.
Это яд, страшное проклятие.
Оно погубило тебя, оно погубит каждого.
В кожаной сумке на поясе нашлись свитки и письма, Фенрис подхватил ее, повесив на плечо, и пошел вслед за Себастьяном.
Он смотрел Хоук в спину, и отчего-то был уверен, что она чувствует его взгляд.
Фенрис надеялся, что она все объяснит, что у нее найдутся слова. Венехедис, он очень на это рассчитывал. Иначе Андерсу конец.
Варрик мигом устроил Хоук на своей кровати, подготовив какие-то склянки, по совету Себастьяна. Оба понимали, что звать сюда целителя было слишком плохой идеей. По дороге Хоук стало плохо, видимо, прошел шок, и на нее все-таки навалилось опустошение. Дважды она чуть не потеряла сознание, и демон его знает, какими силами ей удалось держать себя в руках на протяжении всего пути до Висельника.
Перед рассветом Варрик достал из шкафа бутылку крепкого виски и разлил всем. Себастьян поморщился, но под тяжелым взглядом гнома, все же смирился.
– Тяжелая у вас была ночка, – произнес он, опрокинув свой стакан, – яйца Создателя, если бы она сказала мне, куда собирается… Хоук, что же ты наделала… – Варрик глянул в сторону кровати.
– Я догадался, когда она пришла к Эльтине, – хрипло произнес Себастьян, выпив свою порцию виски.
– Сколько их было?
– Много, несколько успели сбежать, теперь можно лишь гадать, когда они постучатся в ее поместье.
Варрик выругался.
– Плохо дело… А что эльф? Не успел покалечить блондинчика? – гном с недоверием посмотрел в сторону Фенриса.
– Он здорово помог, если бы не оказался рядом с Мариан, когда на нее обрушили святую кару, Создатель знает, что бы случилось… – обеспокоенно произнес брат церкви.
– Вот и думай теперь, кто не прав в этом проклятом городе…
– Ублюдков везде хватает, – вставил Фенрис, и гном хмыкнул в ответ.
Спустя пару часов, Себастьян отправился в церковь, поговорить с Эльтиной и узнать, известно ли ей о других храмовниках, которые выступали на стороне Алрика.
Решили, что Хоук пока останется в Висельнике, на случай, если сторонники всеобщего усмирения решат отыскать ее.
Утром заявилась обеспокоенная Изабелла, а следом и Мерриль. Больше всех Фенрису и Варрику досталось от Авелин. Капитан Стражи устроила разнос, но, в конце концов, успокоилась, обещая скорректировать маршруты стражи и сообщать обо всех подозрительных случаях в округе.
Фенрис ждал, не придет ли Андерс, но в глубине души понимал, что одержимый в кои-то веки испугался себя самого и вряд ли осмелится показываться на глаза Мариан.
Хоук очнулась в обед. Первым делом сказав, что умирает с голоду.
Фенрис почти успокоился, ведь наличие аппетита свидетельствовало о ее нормальном самочувствии.
Она рассказала остальным о произошедшем, умолчав лишь о причинах, которые побудили ее послушать Андерса. Фенрис не стал уточнять, решив, что спросит об этом, если удастся поговорить с ней наедине.
На следующий день Хоук уже ходила по комнате Варрика, досаждая гному вопросами и гневаясь, когда тот в очередной раз отвечал отказом на ее просьбу прогуляться.
– Знаю я, куда ты собралась, даже не думай об этом. В твоем положении в городе можно показываться, только если ты научишься становиться невидимой.
– Но мне нужно пойти к Андерсу и показать ему эти бумаги! – Хоук откинула мокрую прядь волос со лба.
Изабелла и Мерриль помогли Мариан принять ванну, Фенрис принес ее вещи, убедив Орану и Бодана, что с ней все в порядке. Мабари естественно увязался за ними, и теперь в номере Висельника стало совсем тесно.
– Варрик! В этих бумагах доказательство того, что просьбы Алрика были отклонены! Эльтина и Мередит выступили против! Он должен поговорить с владычицей церкви! Она убедит его прекратить сходить с ума!
Изабелла спустилась в Нижний зал, прихватив с собой Мерриль, Фенрис молча поедал рагу Корфа, наблюдая за беседой. Они так и не перебросились с Мариан даже парой фраз. Она словно игнорировала его присутствие. Эльф предполагал, что ее обида вызвана его желанием прибить Андерса. Но он не считал себя виноватым, одержимый в этот раз действительно был не прав, подставив ее под удар! У Фенриса была веская причина оборвать ему жизнь.
Хоук перевела взгляд на эльфа и в ее глазах прочиталась мольба о помощи.
– Я не стану провожать тебя к одержимому, – спокойно ответил он.
Мариан в бессилии швырнула кружку в стену.
– Эй, полегче, Хоук, я плачу за посуду, – Варрик нахмурился.
– Да пошли вы все в задницу! – рявкнула Хоук и выскочила в коридор.
– Фенрис… – устало вздохнул Варрик.
Эльф молча встал и направился за ней.
Интересно, а она в курсе, что он ночевал возле двери в ее комнату, в страхе, что кому-нибудь придет в голову искать ее здесь?
Он знал, что упрямство Мариан не ведает границ. Никто ее не остановит, если она убедит себя в том, что задумка принесет помощь.
– Хоук! – Фенрис нагнал ее в коридоре.
– Только попробуй остановить меня… – процедила она, развернувшись в его сторону.
Венехедис, Хоук, ты такая красивая… Даже сейчас, когда твои глаза почти черные на фоне бледной кожи, а мокрые пряди облепили лицо. Губы поджаты, и тело такое напряженное. Мне хочется подойти ближе, и унять твое негодование, заткнув рот поцелуем…
Фенрис замер в шаге от нее. Он растерялся от собственных неожиданных мыслей, но постарался держать себя в руках.
Все это время он думал о том, что произошло. Каково же ей пришлось: столькое вынести, при этом оставаясь доброй и искренней. Она всегда до последнего пыталась помочь окружающим, не прося ничего взамен. Эльф видел пачки писем, которые приносил на ее стол в поместье Бодан. Некоторые она читала с улыбкой, показывая Фенрису. Письма благодарности, пропитанные чужими страданиями и слезами. От других она хмурилась, озвучивая вслух ту или иную просьбу.
Но Хоук никогда ни перед чем не отступала.
А он обещал защищать ее. Быть рядом. Помогать…
Так чего же он ждет?
Фенрис положил руку ей на плечо. Девушка попыталась вырваться, но тело плохо слушалось. Глаза яростно сверкнули в полумраке коридора. Эльф почувствовал ее тепло, и запах, который моментально задурманил ум.
Он вовсе не собирался делать это прямо здесь, но…
Каффар, это же была Хоук!
Он резко притянул ее к себе, крепко обняв и начал гладить по спине. Откуда эта нежность? Почему ему только что хотелось вдавить ее в стену, а вместо этого он едва касается ее худенькой спины ладонями?
– Я помогу тебе, в любом твоем начинании, только не ходи больше без меня, прошу тебя… – прошептал он, и Хоук обмякла в его объятиях.
В голове забили колокола, лириум бушевал, но подсознание нашептывало такое простое и понятное «я хочу тебя», что тело невольно начинало вибрировать от каждого легкого прикосновения ее тонких пальцев.
Хоук начала настойчиво требовать, прижималась к нему, жарко задышала в шею.
Наверное, это выглядело со стороны так пошло, но ему не было до этого дела сейчас. Обуяло абсолютное безразличие к происходящему вокруг.
Восхитительное безумие.
Сводило с ума о того, как она терлась об него.
Через секунду Хоук обхватила шею эльфа руками, запрыгивая на него. Он удержал ее за бедра, толкнув вперед, прямо на дверь, которая так удачно оказалась рядом. В голове промелькнула мысль, а одни ли они оказались в темной комнате?
В Висельнике могло случиться все, что угодно. Этот номер трактира не был исключением.
Хоук прервала поцелуй, и оба задержали дыхание, прислушиваясь. Прямо как стыдливые подростки, ожидающие, что их застукают!
А ведь этому предшествовало их явное желание поубивать друг друга?
Почему с Хоук всегда так? Огонь в груди, сумасшедшая пляска лириума в теле, которую он едва может контролировать. И все же… Боль в клеймах уступает желанию, оно распаляет настолько, что в голове не остается места ни одной мысли, только ощущения.
Привет, Фенрис, до свидания, Фенрис… Что ты такое рядом с ней? Почему сейчас ты можешь думать только о том, какая у нее нежная кожа, и как мучительно останавливать самого себя, чтобы не причинить ей боль?
Вашидан, как он мог не желать всего этого?! Ее губы, глаза, волосы, голос, хриплое дыхание… Ему казалось, он сейчас сойдет с ума.
