Текст книги "Astia vala femundis (СИ)"

Автор книги: Soul-keeper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 58 страниц)

На улице внезапно пошел ливень. Фенрис даже не успел заметить, как собрались тучи. Сверкнула молния и небеса разверзлись. Мгновенно погасли уличные светильники. Киркволл словно предвкушал предстоящие события, создавая для них мрачноватую атмосферу.

Хоук стояла среди трупов кунари, ее плечи поникли, а в руках был какой-то клочок бумаги. Фенрис ничего не смог разглядеть, подойдя ближе, корявые буквы таяли под крупными каплями дождя.

– Что там было? От кого записка? – спросил подоспевший гном. Ливень усиливался, со звоном барабаня по крышам, перекрывая осипший голос Хоук.

– Она просила прощения, – проговорила Мариан, и Фенрису пришлось наклониться ближе, чтобы расслышать, – она надеется, что я смогу ее понять…

– Что будем делать, Хоук? – спросил Варрик, вытирая влагу с лица. Бесполезно, ливень хлестал беспощадно, смывая кровь с убитых тел, наполняя рытвины на дороге, стекая по водостокам с крыш.

– Нас ждет Авелин. Мы идем в порт. Нужно разобраться с этим беспорядком, – голос Хоук как будто ей не принадлежал.

Фенрису вдруг стало холодно, то ли от дождя, то ли от этих отрывисто брошенных фраз. Конечно, пережить столько событий в один день и остаться невозмутимой, было бы, как минимум, странно, но Хоук вела себя нарочито спокойно. Нацепив непроницаемое выражение на лицо, она упрямо зашагала в сторону лагеря кунари.

Фенрис несколько раз ловил ее под руку, она едва не падала, спотыкаясь на скользких ступенях, и тихо ругалась, выворачиваясь из его хватки. Варрик тоже заметил это, но никак не прокомментировал, только нахмурил брови. Ситуация выливалась в критическую.

Фенрис знал, что Хоук начнет спорить с Аришоком и молился про себя, чтобы ее не прибили в лагере сразу же. Варрик пытался завязать разговор, но выходило туго. Хоук отвечала односложно и чаще отмалчивалась, что совсем не вязалось с ее взрывным и упрямым характером.

Наверное, она была зла: на Петрис, на Изабеллу, на этих кунари… по крайней мере, Фенрис ощущал гнев, когда думал обо все этом. Несправедливо, что все свалилось на плечи этой хрупкой на вид девушки. Хотя эльф и верил, что Мариан под силу многое, в какой-то момент в его голову все-таки закрались сомнения, а доколе она выдержит? Хватит ли у нее сил, взять на себя ответственность за легкомыслие пиратки из Ривейна?

Фенрис видел, как ломаются люди, он не раз ломался сам. Правда у него рядом не было друзей, тех, кто мог бы образумить или поддержать…

Эльф пытался уловить хотя бы ее взгляд, чтобы сказать что-то… обнадеживающее? Но Мариан не смотрела в его сторону, только под ноги, и изредка, по сторонам. Ливень не унимался, потоки воды устремились с небес, превращая городскую пыль и грязь в мутноватые ручьи, словно, хотел смыть город прямо в море.

Возле лагеря дежурил отряд городских стражников, во главе с Авелин, которая расхаживала взад вперед по лестнице, изредка перебрасываясь словами с кунарийским солдатом.

– Хоук! – выкрикнула она, увидев спешащую к ней девушку.

– Пора разобраться с этим, – мрачно изрекла Мариан, и Фенрис вдруг заметил, что она даже не спрятала посох, в открытую закрепив его за спиной. Каффар, теперь все стражники, находившиеся рядом с ними смотрели на него, удивленно перешептываясь.

– Я прошу аудиенции у Аришока! – воскликнула капитан стражи, обращаясь к дозорным кунари у ворот.

– Он разрешит, но много народу не пустит! – ответил солдат, оглядывая стражников и задержав внимание на мече, который Фенрис предусмотрительно вытащил из-за спины.

– Я возьму только друга и небольшой гарнизон. Это ведь немного?

– Так и есть, – кивнул кунари, пропуская их.

Фенрис хотел было двинуться следом, но дозорные начали закрывать ворота, едва через них успели пройти несколько солдат.

– Эльф, мы будем ждать здесь, – Варрик тронул его за руку, и лириум в этом месте мгновенно вспыхнул, – успокойся, все будет в порядке, если на них нападут, мы услышим! А благодаря магии даже увидим, – убедительно говорил гном, – давай отойдем, не будем же мы начинать восстание вдвоем на этой лестнице.

Иногда Варрик мог быть настолько убедительным, что Фенрис сам не замечал, как начинал слушаться…

Гном просто выбирал необходимые слова, в нужное время.

Он прав. Эльф взял себя в руки, потому что иначе, он мог подвести Хоук, а этого хотелось меньше всего. Он снова заметил, что все его мысли в данную секунду крутятся вокруг одного лишь ее имени.

Мариан, пусть с тобой ничего не случится, иначе, я в одиночку перережу весь этот лагерь.

Он прислонился к стене под навесом, устало запрокинув голову и уставившись на деревянные балки. Столько всего, столько событий за один длинный день… Как быть? Что с ними будет дальше? Вопросов в голове не становилось меньше, он пытался анализировать ситуацию, продумывать дальнейшие действия, но на ум не приходило ничего путного, кроме картины, как кунари с легкостью разделываются с Мариан.

Хватит! Ты сомневаешься в ней и очень зря! Ты же знаешь, она гораздо сильнее, чем кажется!

Он пытался успокоить себя, переключиться на что-то… Варрик стоял напротив, наблюдая за дозорными у ворот, перехватив свой арбалет, чтобы удобнее было сделать выстрел.

Ситуация выходила за все рамки, которые эльф когда-либо выстраивал у себя в голове.

Подумать только: он считал, что сбежать из рабства – было главной задачей всей его жизни. Он думал, что родился заново, когда обрел себя в этом городе, когда познакомился с Хоук, когда решил, что нашел друзей!

И это все в один момент могло быть разрушено угрозой, которую он все эти годы наотрез отказывался замечать!

В голову вдруг пришли строки, которые он прочел в дневнике Мариан. Она отдала ему эту тетрадь, чтобы он вспомнил их приключения. Сказала, что там много шуток и смешных заметок их спутников. Но в конце было еще кое-что. Может, она просто забыла листок или сделала это намеренно, но эти строки… они предназначались для него лично…

Я бы хотела увидеть все твои страхи, и, если бы это было в моих силах: методично уничтожила бы каждый из них. Твоему лицу совсем не идет грустить!

Но, к сожалению, никто не может решить за нас: что помнить и как поступать. Ворох сожалений, который мы тащим за собой, увеличивается с каждым прожитым годом и не становится меньше. Мне грустно от этого, а тебе?

Бывает ли тебе грустно, Фенрис?

Рассказывай мне, если так, а я выслушаю. У меня мало тех, кому я могла бы довериться. После смерти Бетани, а потом и мамы, у меня осталось всего ничего.

Почему мне кажется, что ты понимаешь меня больше других?

Каждый раз, когда я ловлю на себе твой взгляд: такой тоскливый, словно ты за всю жизнь повидал слишком много плохого и уже не надеешься на что-нибудь светлое.

Но все равно слушаешь мои бредни вечерами, киваешь головой и готов кинуться со мной в самое пекло.

Я очень дорожу этими моментами, Фенрис. Я ловлю их, как редкие лучи солнца в осеннюю пору. И все вокруг уже не кажется таким сырым и промозглым. Холод не продирает до костей, когда я чувствую, что твоя ладонь теплая, хоть ее и пронзают лириумные шрамы. Я не боюсь тебя. Никогда не боялась. Мне спокойно, когда ты рядом, и это каждый раз становится необходимей, словно твое присутствие – сам воздух.

Комментарий к Глава 6 http://annyboostuff.tumblr.com/post/113436273684

Если кто не видел, у фанфика появился саундрек :D Вот тут можно послушать: http://8tracks.com/soul-keeper/astia-vala-femundis

Буду что-то добавлять туда время от времени.

P.S.Спасибо, что ждете новых глав! Стараюсь для вас.

====== Глава 7 ======

Felix qui quod amat, defendere fortiter audet!

Счастлив тот, кто смело берет под свою защиту то, что любит!

– Еще немного… – прохрипела Мариан, поднимаясь на ноги.

Ее шатало, на виске запеклась кровь, а под ребрами багровело серьезное ранение. Хоук не хватило времени на очередной маневр, и топор Аришока задел её за живот, с легкостью прорвав плотную кожу нагрудника. Кунари кричал, пока носился за Мариан по залу, а Фенрис считал каждую секунду, с ужасом глядя на то, как разворачиваются события.

Страх стягивал горло, липким потом скатываясь по спине, дышалось тяжело, словно из легких кто-то неожиданно выкачал весь воздух.

Эльф едва поверил тому, что самолично обрек Мариан на дуэль с кунарийским военачальником. Но когда жуткое осознание пришло в голову, было уже слишком поздно.

О чем он думал? Соображал ли? Она может погибнуть за всех этих людей, аристократов-заложников, которым на нее плевать!

Хоук выбрала тактику и пыталась придерживаться ее: убегая и лавируя от противника между колоннами, изредка метая заклинания, но достаточно слабые. По дороге к дворцу Наместника, они изрядно вымотались, поэтому ее попытки колдовать лишь злили Аришока, заставляя изрыгать проклятия в ее адрес. Один раз он попал прямо в колонну, и часть каменной кладки отлетела Мариан в голову. Хоук избежала удара, на бегу отряхивая голову от пыли и штукатурки. Но эта нелепая с виду погоня не могла продолжаться вечно.

Второй раз Аришоку удалось задеть Хоук топором: от неожиданности и от того, как жалобно вскрикнула Мариан, Фенрис прикусил себе язык до крови.

Великан-кунари выдернул топор, чтобы замахнуться еще раз, но Мариан вдруг поднялась… и побежала в сторону, прикрывая ранение рукой.

Молниеносное облегчение из-за того, что она жива, вновь сменилось животным ужасом.

Я умру. Я умру, если с ней что-нибудь случится!

Откуда у меня силы стоять на месте, когда я вижу, как ее хладнокровно убивает этот рогатый верзила?!

Хоук снова вскрикнула, когда кунари замахнулся на нее, но успела запустить огненный шар прямо в окно под крышей. Крики толпы эхом отразились от стен, стекло треснуло и осыпалось с чудовищным звоном, заставив кунари прикрыть голову. Мариан вовремя отбежала в сторону, но осколки все равно успели задеть ее лицо, шею и предплечья. Теперь весь пол бы усеян битым стеклом, и бег продолжился, перемежаясь с его отвратительным хрустом.

Если бы Фенрис не знал обычая о дуэли: смогли бы они устоять перед немногочисленным кунарийским отрядом во дворце?

Преимущество внезапности было на стороне Аришока. Его солдаты знали город, кунари предвидели это нападение, поэтому заранее спланированная атака вышла почти идеальной. Если бы не Хоук, аристократов-заложников уже давно перебили. Стражники спрятали отрубленную голову Наместника под черную ткань, но подобраться к его телу не было возможности, так как оно находилось за рядом вооруженных солдат.

Фенрис знал, что с легкостью разделался бы хоть с десятком воинов, а с помощью Варрика и Авелин, они перебили бы большую часть отряда. Но за дверью, которую сторожили дозорные кунари, закрепив засов, их ждала рыцарь-коммандор Мередит, у которой, несомненно, было заготовлено много вопросов для Хоук. Мариан не смогла бы выкрутиться, ведь она маг-отступник и вообще не особенно пыталась скрыть колдовство в последние несколько часов. Заклинания с каждой минутой били все разрушительнее: когда они прорвались к тронному залу, Фенрису показалось, что Хоук приблизилась к границе собственных возможностей. Она осушила последний пузырек с лириумом, после того, как они встретили Карвера и Серых Стражей в Нижнем городе. С этого момента прошло уже больше трех часов.

Это становится слишком опасно. Она же понимает, чем может воспользоваться, если иссякнет ее магия. Жизненная сила поддержит какое-то время, но… знает ли она, как пользоваться магией крови?

Фенрис приказал себе не думать об этом, но тревожные мысли уже проникли в голову.

Толпа дворян, примостившаяся на лестнице неподалеку от трона, восторженно ахнула, едва Мариан опять оказалась в опасной близости от кунарийского топора.

– Давай, маг, покажи им, покажи, куда заведет твоя магия! Я могу бегать за тобой, сколько потребуется, мне не страшны твои искры, я буду ждать, басра! – кричал Аришок.

Проклятье! Да он, никак, провоцирует ее!?

На секунду Фенрису показалось, что глаза Хоук потемнели от злости. Или это была игра его воображения?

Когда началась дуэль? Сколько уже она бегает? Он потерял счет времени. Границы реального и вымышленного стерлись в тот момент, когда Аришок ранил Мариан. Сейчас эльф проклинал себя за бездействие, зная при этом, что вмешиваться нельзя! Он не успеет ее спасти и подвергнет риску еще десяток жизней. Хотя Фенрис уже почти был готов пойти на это, рассчитывая, сколь сильным должен быть рывок, чтобы обезглавить военачальника.

– Давай, я жду, когда демоны поглотят тебя, я слышу, как они шепчут в твоей голове. Кругом же так много твоей крови, чего же ты медлишь?!

И Мариан закричала в ответ.

Сердце Фенриса забилось сильнее, когда он внезапно огляделся по сторонам и увидел, сколько кругом алых пятен. Она может искушать ее? Мариан может слышать ее шепот? Данариус говорил об этом голосе, заманчиво предлагающем попробовать. Проклятье! Эльф дернулся вперед, но Варрик заметил его порыв и вовремя поймал за руку.

– Остановись, – отрывисто шепнул он, – я верю в нее.

Фенрису захотелось оттолкнуть гнома, ударить, вывернуться – сделать что угодно, лишь бы прекратить эту бессмысленную битву. Хоук не по силам одолеть Аришока, она устала, ранена, эльф видел в ее глазах злость и отчаяние! Но Тетрас никогда не ошибался, неужели Фенрис не верит в Мариан, как верил до этого?

Создатель, Андрасте, кто там еще? Помогите ей! Не дайте ей сделать того, что говорит Аришок. Пусть у нее хватит сил, пусть у нее получится!

– Я могу от тебя бегать, скотина ты рогатая, – стараясь не сбить дыхание прорычала Мариан, и кунари захохотал в ответ, – ты что пытаешь сделать?! – она снова увильнула от его топора, – ты за меня решил, какую магию мне использовать!? – Хоук перепрыгнула через обломки одной из колонн, которую Аришок успел разбить.

– Вас всех ждет одна и та же участь! Это ваша судьба! Тебе надо зашить рот, чтобы демоны не говорили твоими устами! – кунари остановился, переводя дыхание. Мариан тоже замерла, прижав руку кровоточащей ране.

– Плевала я на судьбу. Я сама себе хозяйка. Плевала я на этих демонов.

– Ты изрыгаешь ересь, басра. Тебе необходимо преподать урок. Всему городу необходимо преподать урок! – закричал Аришок, вновь предпринимая попытку атаковать.

Мариан медлила.

Что ты стоишь!? ПОЧЕМУ ТЫ ОСТАНОВИЛАСЬ?

Фенрис задержал дыхание и почувствовал озноб, спина под доспехом стала липкой от пота, его трясло.

Еще секунда, ближе… Аришок замахнулся топором, и Мариан нырнула под него, словно рассчитывала на такой удар. Лезвие с шумом рассекло воздух.

– Долго сможешь бегать, истекая кровью? – спросил Аришок, – нужна ли ты своему городу? Чего ты стоишь, басра?

Хоук отбежала к противоположной стене, навалившись на нее. Прошла доля мгновения, когда она вновь рванула в сторону от кунари, и Фенрис содрогнулся, заметив след ее собственной крови на каменной кладке.

– Не может она бегать без цели. Это же Хоук. Она что-то задумала, – тихо пробормотала Авелин, стоявшая рядом, и Фенрис заметил, что стражница побледнела, как мел.

Эльф прокрутил в голове происходящее с самого начала.

Все шло к тому, что происходит сейчас. Изабелла вернулась, Фенрис был готов поклясться, что пиратка раскаивалась и действительно сожалела обо всем случившемся. Когда Хоук отказалась выдать ее Аришоку, ривейни едва не пустила слезу. Сейчас она смотрела на происходящее с ужасом. Реликвия передана кунари, но битва не окончена.

Хоук была готова пожертвовать жизнью ради своих друзей, ради этого города, вот так легко?!

– Как ты думаешь, за что мы готовы отдать нашу жизнь?

Хоук боролась. Отчаянно надрывалась за весь этот город, которому, по большому счету, была не нужна. Мариан боролась за своих друзей, несмотря на предательство, боролась за собственное право на жизнь. Но что если она не справится?!

Фенрис облизал пересохшие губы. В глазах потемнело, когда он подумал, что будет делать, если ее вдруг не станет.

Мариан снова остановилась посреди зала. Аришок бежал на нее, не останавливаясь.

– ХОУК! – вырвалось у эльфа и их взгляды встретились.

Она улыбалась.

Секунды растянулись в бесконечность. Фенрис смотрел на приближающуюся к ней фигуру кунари.

Медленно, будто время могло растягиваться в эти мгновения.

Смотрел на мышцы, бугрившиеся на спине, на руку, сжимающую огромный топор, на острое лезвие, сверкающее в свете факелов. Мысль о том, что Хоук решила сдаться и умереть комом встала в горле.

Толпа затаила дыхание, кто-то шумно рухнул в обморок.

Аришок прыгнул, собираясь нанести сокрушительный удар, и неожиданно для всех остановился. Завис прямо в полете, дернулся, словно его сковали незримые цепи и с шумом рухнул вниз. Из груди эльфа вырвался сдавленный стон, словно он не поверил в то, что Хоук по-прежнему стояла в середине зала и улыбалась. Целая и невредимая, за исключением той жуткой раны на животе.

Кровь залила половину лба и размазалась на носу, Мариан стерла ее пальцем, оставив тонкую полосу на переносице.

– Ну что, готов поспорить с судьбой? – спросила она с вызовом.

Кунари стоял на коленях, вытянув руки по швам. Топор все еще был у него в руке, но он не шевелился. Не мог?

Хоук сделала несколько шагов вперед. Толпа оживилась, кто-то выкрикнул победный клич.

– Мы еще вернемся, – прошептал военачальник, когда Мариан свела обе руки, сложив их ладонями перед собой, и опустилась перед ним на колени.

Фенрис заметил тонкие нити магии, тянущиеся от стен, которых Хоук касалась. Они вели к Аришоку, опутывая его паутиной. Сколько времени ей потребовалось бегать, подвергая свою жизнь опасности, чтобы сотворить такую ловушку? Она с самого начала знала, на что идет, у нее был план! Эльф разжал онемевшие пальцы, сердце отстукивало бешеный ритм. Облегчение, смешанное с восторгом обуяло его на короткий миг, до тех пор, пока Мариан не заговорила.

– Судьба уготовила для тебя смерть, – ладони Хоук полыхнули синим пламенем, лицо стало сосредоточенным, но спокойным, Фенрис видел это выражение, когда она читала, сидя у камина. Нахлынули воспоминания, как он спрашивал ее о чем-то. Мариан отвлекалась от чтения, морщинка меж ее бровей разглаживалась, и она улыбалась.

Плечи Аришока дрогнули, магическое пламя перекинулось на них, постепенно воплощаясь во что-то похожее на руки, которые крепко держали рогатого великана, не давая тому дернуться.

Мариан закрыла глаза, разводя ладони в стороны, и синее пламя начало менять свой цвет.

По ее предплечьям в сторону Аришока потянулись капли крови, превращаясь в замысловатые линии, переплетаясь с магией, придавая ей силу.

Сладкое пение лириума раздалось в голове внезапно, непривычно и противоестественно сливаясь с чистой магией Хоук, которую он знал ранее. Опороченная и терпкая мелодия проносилась в мыслях раскаленным прутом, Фенрис отказывался верить в то, что видели его глаза.

Порезы на руках Хоук превратились в длинные царапины, кровь из них переливалась в магию, наполняя ладони, сжимающие плечи Аришока, перекидываясь на его мускулистую шею, опутывая, словно веревкой. Военачальник не мог говорить, его глаза округлились от ужаса. Мариан запрокинула голову, словно находилась в каком-то безумном экстазе.

Желудок эльфа скрутило, жуткая мелодия уже не звучала в голове, но ее эхо вызывало жгучий зуд и тошноту. Едва Фенрис успел подумать, что его разорвет на части, если Хоук не прекратит, как в ту же секунду, раздался хлопок, кунари охнул, и страшная магия испарилась.

В зале послышались возгласы удивления, перемежаемые с криками кунари, которые кинулись поднимать то, что осталось от их военачальника.

Обычаи дуэли будут соблюдены, Фенрис не сомневался в этом. Сейчас главной задачей стало собрать выживших и помочь раненным, поэтому Авелин кинулась к дверям, а стражники начали снимать тяжелый засов, чтобы пропустить подкрепление.

Эльф все еще стоял в немом оцепенении, тело налилось свинцом, ноги отказывались подчиняться: он смотрел, как Варрик подбежал к Мариан и ловко накинул плащ ей на плечи. Откуда он его взял? Как умно, зато окровавленные запястья теперь не видно… Гном помог Мариан встать и повел к выходу.

Фенрис перехватил ее за плечи, вызвав недоумение на лице Тетраса. Он напряженно всматривался в ее лицо, тело снова прошибла мелкая дрожь, эльф искал в ее глазах признаки одержимости, теряясь в догадках, как ему быть, если это случится.

Он не сможет убить ее, каффар!

– Что ты только что сделала? – зашипел он. Мариан вымученно улыбнулась в ответ и вдруг закрыла глаза, падая в обморок, – Хоук! – закричал эльф, начав трясти ее за плечи.

– Мне больно, – поморщилась девушка, и Фенрис почувствовал, как его сердце начало стучать уже где-то на подступах к горлу.

– Фенрис, помоги, ее нужно отвести в безопасное место! – Варрик схватил его за предплечье.

Стражникам удалось снять тяжелый засов с дверей, в тронный зал ворвалась Мередит и Храмовники.

Рыцарь-командор все знала. Фенрис понял это, видя, как ее взгляд блуждал по залу и замер, остановившись на Мариан.

Эльф понимал, что если он отойдет от Хоук хотя бы на шаг, Мередит воспользуется всеобщим замешательством и арестует её. Посох по-прежнему был у Мариан в руках, толпа аристократов могла подтвердить использование магии. Мало кто догадался, с помощью какого именно колдовства ей удалось убить Аришока, но Мередит чувствовала это!

Фенрис осторожно придерживал Хоук: она была без сознания, и эльф считал каждый удар ее сердца, свободной рукой вытаскивая меч. Мысли скакали как бешеные, он чувствовал, что лириум мечется под кожей, все еще реагируя на ненавистную магию. Однако у него не было такой роскоши, как время на размышления.

Варрик встал рядом, впрочем, как и Авелин с небольшим отрядом стражников.

Они все были готовы защищать Хоук.

Фенрис сам был готов защищать ее, не смотря ни на что.

– Защитница! – донеслось из толпы, и по залу прокатилось одобрительное гудение, перемежаемое с аплодисментами.

Мередит поморщилась, когда аристократы начали теснить храмовников, стараясь подойти ближе к Мариан, чтобы выразить благодарность, коснуться плеча или одобрительно похлопать по спине. Хоук сделала над собой усилие, приходя в сознание, но Фенрис понимал, какое опустошение она сейчас чувствовала. Он слишком часто видел последствия примененной ею магии.

Происходящее реально. Соберись.

Фенрис подхватил Мариан на руки, толпа расступилась, и Варрик повел к выходу. Авелин приказала четырем стражникам неотступно следовать за ними: они помогали теснить знать – дворяне так и норовили выразить Мариан благодарности по дороге. Фенрис поймал на себе пристальный взгляд Мередит, но рыцарь-командор не могла возразить.

На улице стало чуточку легче дышать, ведь от всего произошедшего у Фенриса уже подкашивались ноги, однако он все равно продолжал упрямо следовать вперед за гномом, стараясь ни о чем не думать и ничего не анализировать.

Хоук обессилила, потеряла слишком много крови, использовав весь предел доступной ей магии. Фенрис почему-то почти не чувствовал ее веса: Мариан была легкой, словно ее опустошили изнутри. Она то теряла сознание, то приходила в себя, снова проваливаясь в забытье, пыталась шептать ему на ухо какие-то слова, но эльф не мог разобрать – город гудел. Из-за пожара небо отсвечивало оранжевым, было светло, почти как днем. Кругом бегали стражники и какие-то люди, все еще искали раненных, пытались потушить огонь, разбирали завалы.

Понадобится много времени, чтобы все стало как прежде. А сколько времени понадобится ему? И сможет ли он вообще свыкнуться с мыслью, что Хоук воспользовалась… магией крови.

Но тебе удалось, поверить не могу, Мариан, ты сделала это…

Но какой ценой?

Горечь осознанного мешала думать. Ему казалось, это всё длинный страшный сон, и совсем скоро он проснется у себя в поместье, досадуя, что выпил слишком много вина.

– Как она? – спросил гном, державшийся впереди, ловко ведя их по переулкам города, минуя храмовников.

– Не вздумай умереть сейчас, у меня на руках, – прорычал эльф, бросив взгляд на ее бледное лицо.

Мокрые пряди облепили лоб, на носу и висках была кровь, впрочем, теперь это волновало Фенриса меньше всего. Он сосредоточил мысли на беге, концентрируясь на звуке собственных шагов и слабом дыхании Мариан.

По дороге Варрик послал за Андерсом: целитель должен был находиться неподалеку, помогая раненным солдатам, они не зря нашли для него мантию Киркволлского круга. Пока царит хаос, никто не заметит отступника, если только этот одержимый сам не проявит себя. Хоть какой-то толк от него должен быть! Фенрис влил в горло Мариан настойку эльфийского корня, когда они вышли за пределы дворца. Это на какое-то время остановило кровотечение, но Хоук все равно требовалась помощь, возможно, у нее были переломы или внутренние ранения, не зримые глазу…

И демоны, которые могли вторгнуться в ее тело, пока она занималась этим безрассудным колдовством...

– Ф-фенрис, – прошептала она ему на ухо.

– Хоук? Ты как? – встревожено спросил эльф.

– Ты теплый, – пробормотала она и прикоснулась к его шее губами. Эльф вздрогнул, подумав, что это могло быть приятно, но, каффар, не сейчас, не после всего случившегося!

– Я думала о тебе, когда сражалась, я все время о тебе думала, – забормотала вдруг Хоук, и Фенрис решил, что у нее начался бред, – я бы не смогла, у меня не было бы цели, если бы не ты. Я старалась, ради тебя. И ради всех остальных тоже, Авелин, Варрик, Себастьян.. . И-изабелла, – пробормотала она и закашлялась.

– Вишанте каффар, Хоук, помолчи! – выругался эльф, прижимая ее к себе, стараясь осторожно перепрыгивать ступеньки.

– Да не помру я, чего ты волнуешься, – прохрипела она, и эльф почувствовал, как руки стали липкими от крови. Ее крови. Рана открылась…

– Хоук, заткнись, я не дам тебе умереть.

– Ты самый важный, – Хоук сжала ворот его туники, уткнувшись носом в шею, – я всегда буду драться за нас. Я буду, потому что я хочу, чтобы у нас было будущее, – она снова закашлялась, – а ты?

– Хоук…

– Ты хочешь, чтобы у нас оно было?!

– Молчи…

– Ответь мне, – настойчиво прошептала Мариан.

– Молчи, мы почти пришли! – приказал Фенрис, чувствуя, как от ее слов в груди разрастается пустота.

Все, что угодно, лишь бы не демон! Ему было жутко, от того, что он нес на руках тело, которое уже могло ей не принадлежать.

Орана вскрикнула, зажав себе рот ладонью, когда увидела их на пороге. Бодан кинулся подготавливать ванну с каким-то специальным настоем, мабари поскуливал, обнюхивая окровавленную ладонь Мариан.

– Нужно… кровь остановить, – выдохнул Фенрис, наконец, укладывая Хоук на пол ванной, и снимая рваные тряпки, в которые превратилась ее одежда.

Варрик остался на улице: возле поместья собралась целая толпа из горожан, желающих увидеть Защитницу Киркволла. Каффар, на улице царила суета, отовсюду слышались крики раненных, треск горящей древесины, звон доспехов городской стражи… Откуда эти люди, какого демона им от них надо?

– Орана, принеси еще бинты, нагрей побольше воды! – крикнул Бодан, разбавляя в ванной порошок эльфийского корня, – Фенрис, сюда, скорее!

Эльф подхватил обнаженное тело Мариан, погружая его в воду, которая мгновенно окрасилась в алый цвет. Он смывал с нее грязь, пот, осторожно вынимая осколки стекла из тела и волос, меняя испачкавшиеся тряпки на чистые.

– Где этот целитель, – прорычал он, понимая, что ванна с настоем не спасет надолго, Хоук опять находилась без сознания, к тому же, неизвестно, была ли это она на самом деле? Никто, кроме этого долбанного одержимого не мог бы сказать наверняка!

Фенрис кусал губы, глядя на то, как шипят и пузырятся раны на ее теле. Настой помогал, очищая порезы, эльф осторожно промокал их полотенцем, тщетно пытаясь выгнать жуткие мысли из собственной головы.

Орана молча опустилась на колени рядом с ним, подхватив голову Мариан и подложив под нее полотенце.

– Спасибо, – эльф отрывисто кивнул головой, продолжая.

В груди бушевал ураган, в горле все пересохло, от бега ныли мышцы, и Фенрис чувствовал, что его словно разрывает на части.

Одна половина переживала за каждую царапину на теле Мариан. Ее задевали в бою, каффар, не единожды! Эльф даже не замечал этого, а она не жаловалась! Упрямая дура! Фенрис промокал порезы бережно, с несвойственным ему трепетом. Хотелось прижать ее к себе, поцеловать, дунуть на челку, увидеть, как она морщится и улыбается в ответ своей обворожительной улыбкой.

Но эти чувства вмиг разбивались на куски, как волны о прибрежные рифы.

Хоук применила магию крови. Она едва не стала одержимой. Фаста васс. Она могла быть одержима прямо сейчас. Хоук маг. Всегда была магом.

Ничто не изменило этого факта с самой первой их встречи.

Что мне делать? Я не хочу ее убивать. Я не хочу уходить. Я не могу видеть её такой.

Хлопнула входная дверь, затем эльф услышал топот сапог. Андерс ворвался в ванную, рухнув перед Хоук на колени и осторожно приподнимая ее из воды.

Фенрис прочитал на его лице тревогу, и внутри все тут же болезненно сжалось. Он ненавидел себя, потому что не мог помочь Мариан, как умел этот Целитель.

Эмоции били через край, эльф запутался, как никогда. За все время нахождения рядом с Мариан, он не раз был на пределе, вывернут наизнанку. Но сегодня… еще немного и последует взрыв.

– Создатель милосердный, – выдохнул Андерс и приложил ладонь прямо к ране на животе.

Целительная магия сорвалась с кончиков пальцев, стягивая края на месте удара и оставляя после себя розоватый рубец. Хоук всхлипнула, не открывая глаз. Фенрис взял ее за руку и крепко сжал.

– Ты уже знаешь, что там произошло? – спросил эльф.

– Варрик сказал, – Андерс закрыл глаза, ведя рукой вдоль тела Мариан. – Цела. Переломов нет. Куча царапин, но они заживут. Но, боюсь, на животе останется шрам. Придется свести…

– Она до сих пор…

– Она, – Андерс открыл глаза и пристально уставился на эльфа, – а ты кого ожидал увидеть?

– Не твое дело, – огрызнулся Фенрис.

– Послушай… сейчас не самое лучшее время…

– Заткнись и лучше удостоверься, что в ней нет демонов! – перебил его эльф.

Андерс сипло рассмеялся, и напряжение в его плечах исчезло. По телу Фенриса снова пробежал холодок. Нет, это уже какое-то безумие. Он просит одержимого мага проверить другого мага на наличие демонов!

– С Хоук все будет в порядке. Когда она придет в себя, я поговорю с ней.

– Нет нужды.

– Это не тебе решать, – настойчиво заметил Андерс.

– Парни! Как она? – в ванну вошел Варрик, и Фенрису на долю мгновения удалось заставить себя успокоиться.

– Я тут еще кое с кем, – гном кивнул головой в дверной проем, в котором показалась Изабелла, и сердце эльфа вновь заколотилось как бешеное.

– Предательница, – пробормотал Андерс, не скрывая презрения.

Изабелла ничего не ответила, молча подойдя к ванной. Фенрис почти не смотрел на присутствующих, его взгляд был прикован к лицу Мариан. Он держал ее холодную ладонь в своих руках, готовый защищать от любой угрозы извне. Как будто сейчас в этом была такая необходимость! Его раздражало и бесило, что все собрались, чтобы поглазеть на нее…