Текст книги "Astia vala femundis (СИ)"
Автор книги: Soul-keeper
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 58 страниц)
Хоук и Лиандре удалось добиться законного признания собственности на имение Амеллов, Хоук устроила по этому случаю знатную пирушку в Висельнике. Фенрис вспомнил, как тащил ее домой, по длинным лестницам Верхнего города, а она распевала пиратские песни, услышанные от Изабеллы. Он мог сколь угодно ругаться с ней, но все равно отступал, стоило ей только улыбнуться.
А еще, как-то раз, она пришла к нему домой, и с порога заявила, что ей нужна помощь, потому что некому затащить наверх шкаф.
Дубовую громадину он втаскивал наверх вместе с Боданом. Умелый гном оказался никудышным помощником в этом деле, а у Фенриса еще долго заживали синяки от того, что пришлось втаскивать наверх по лестнице своими силами чудесный и столь необходимый предмет мебели. Хоук смеялась, шутила про то, что ей нужно было пригласить своих почитателей, которые во множестве крутились возле нее и Изабеллы в Висельнике. Фенрис ворчал, но стоило посмотреть в ее глаза, как сразу же терялось всякое негодование. И он улыбался ей.
Он пытался злиться, в основном, когда оставался наедине с собой, искал причины, чтобы сказать девушке нет, но вместо этого, его все больше тянуло к ней. Когда он не видел Хоук подолгу, ноги сами приводили его в Висельник, где он пропускал кружку другую кисловатого эля, слушая рассказы Варрика, ухмыляясь, когда в них фигурировала Хоук, сжимая кулаки, когда вместе с ней был Андерс.
У Фенриса не нашлось причины ненавидеть мага больше, чем того требовала сама его принадлежность к таковым, вкупе с одержимостью. Но, когда целитель находился рядом с Хоук, Фенрису не становилось спокойнее, как раз наоборот, его охватывал гнев, тихая ярость, несравнимое ни с чем желание оказаться рядом с этими двумя, встать поперек и не подпускать к Хоук этого опасного типа. Когда он в очередной раз заводил с ней разговор об Андерсе, Хоук только отмахивалась, и это было, пожалуй, единственное, за что он мог на нее по-настоящему злиться.
Девушка закончила ковырять вилкой в тарелке, которые, намедни, сама купила Фенрису, несмотря на протесты. Затем встала, изящно потянулась и неловко бросила:
– Нам с Дэни пора баиньки, сегодня же намечается вылазка, в Эльфинаже, ночью. Бандиты опять буйствуют, Авелин просила помочь... Ты пойдешь?
Фенрис отрывисто кивнул головой, глядя на надпись, оставленную Хоук на стене, все еще стесняясь признаться ей, что он не может прочитать ее.
Хоук проследила за его взглядом и покраснела. Хлопнула рукой по ноге, Дэни мгновенно оказался рядом, затем медленно, словно не желая уходить, она подошла к двери.
– Встречаемся в Нижнем городе, возле Висельника.
Фенрис кивнул, провожая ее взглядом.
Когда хлопнула дверь в холле, он откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Без нее становилось слишком тихо. Треск поленьев в камине, завывание ветра в перекрытиях крыши. Какие-то птицы задумали сделать там гнездо. Утром, Фенрис просыпался от их воркования.
Три месяца, как она вернулась. И все это время он был рядом с ней. Он привык к Дэни, каждый раз, посещая дом Гамлена в Нижнем Городе, он приходил, чтобы прогуляться с ним по Рваному берегу, но в душе лелеял надежду встретить там ее. Хоук весьма охотно составляла ему компанию в таких прогулках. Дурачилась, рассказывала всякое, часто вспоминала про детство. Фенрису забавно было слушать про их распри и ссоры с Карвером. Ее истории напоминали о чем-то далеком, может быть, о детстве, которого он не помнил?
Хоук находила на берегу какие-то камушки и ракушки, рассказывала, что есть камни, у которых море сделало отверстие в серединке, и они называют их куриными богами. Он понятия не имел почему, но они искали эти проклятые камни несколько часов. Хоук измазалась в глине и песке, но нашла несколько, продела через один кожаный шнурок и подарила ему. Фенрис стеснялся признаться, но вечерами, он вертел его в руках, загадочно улыбаясь.
Он говорил ей, что он лишь бывший раб, не знающий нормальной жизни, а она убеждала его в обратном. Восхищалась его владением мечом и способностями, говорила, что мало кто может похвастаться знанием двух языков, просила научить ругаться по-тевинтерски. Эльфа весьма забавлял акцент, с которым она пыталась выговорить ругательства, пытаясь подражать ему.
Удивительно, какие перемены происходили с ней в обычной жизни. В бою она представляла собой совершенную и беспощадную угрозу, а рядом с ним, пиная ногами песок и пуская плоскую гальку по морю, она смеялась как ребенок, каждый раз, когда удавалось шлепнуть камнем по воде более трех раз.
Такая уж она была. Удивительная? Может быть. Странная? Вот это уж точно. Но рядом с ней Фенрис впервые задумался, что все может быть иначе. Он начал видеть свои страдания по-другому. Она, сама того не замечая, показывала ему этот путь. Фенрис отчаянно пытался вернуться обратно, закрыться в поместье, не верить в людей, как в них верила она. Но с каждой ее улыбкой, с каждым разом, когда она смешно поправляла челку или чесала переносицу, в задумчивости, он все дальше падал в бездну. Это не пугало, стоило только ей оказаться рядом.
В одиночестве все его страхи вновь возвращались к нему.
Ночью в Эльфинаже унимался нескончаемый гомон городских эльфов, оседала пыль от Литейных кварталов, неподалеку. Становилось чуть легче дышать, воздух не казался таким прогорклым, а узкие проходы, между лачугами словно были чуточку шире обычного.
После того, как было покончено с бандитами, Хоук опять застряла где-то среди хлама, оставленного торговцами подле шатров, в которых шла бойкая торговля днем.
– Ты напоминаешь мне помоечного жука, Хоук, что ты в очередной раз пытаешься там найти? – усмехнулся Варрик, подходя ближе к девушке.
Хоук радостно вскрикнула, когда что-то с треском посыпалось с кучи ящиков.
– Нашла ее! Не зря я читаю записки Дженитиви, мать его так!
Авелин устало покачала головой.
– Хоук! Благодарю тебя за помощь, но уже светает, мне нужно идти, готовить рапорт для начальства.
Фенрис с улыбкой наблюдал, как Хоук и Варрик склонились над какой-то находкой в коричневом запыленном мешке.
– Ничего себе, подруга, тянет на 10 золотых, если это первое издание... Видишь, вот здесь, это тиснение на коже? Это же первоклассная ручная работа!
Хоук закинула мешок с находкой за спину и подошла к эльфу. Он осторожно, коснувшись пальцем ее виска, снял паутину с волос. Девушка замешкалась. Неловкую паузу нарушил Варрик.
– Друзья мои, в такое время я десятый сон вижу, а не пойти ли нам на боковую? Трудный денек выдался.
Хоук согласно кивнула головой.
Проводив гнома до трактира, они с Фенрисом продолжили путь вдвоем.
Не так давно, эльф обнаружил, что рад переезду Хоук, ведь их поместья теперь находились на небольшом расстоянии друг от друга, и он каждый раз провожал, не ища никакого предлога.
Девушка всю дорогу загадочно улыбалась, чем вконец озадачила Фенриса. Не удержавшись, он спросил:
– Чему ты так обрадовалась?
– У меня для тебя подарок!
– Только не говори, что новая пара штанов. Или шляпа?
– Дома увидишь!
Фенрис смущенно поинтересовался:
– Так мы что же, идем ко мне домой?
– А ты думал, я буду будить маму в такое время? Дэни своим лаем весь дом на уши поставит, проснется Бодан, начнет причитать… А оно мне надо? Я посижу у тебя, до утра, если ты конечно не против… – осеклась Хоук и, откинув челку со лба, выжидающе уставилась на эльфа.
Фенрис вздохнул, глядя на крыши Нижнего города с высоты лестницы, по которой они поднимались.
– Не против. Мне даже интересно, что это за подарок ты нашла мне на помойках Эльфинажа.
В спальне Фенриса, Хоук положила мешок на стол и извлекла оттуда здоровенную книгу, в толстом кожаном переплете. Обложка выглядела весьма потрепанной, было видно, что книгу часто читали. Хоук осторожно очистила ее от пыли, развернулась к Фенрису и торжественно заявила:
– Вот! Это подарок!
– Книга? – Фенрис осторожно взял ее из рук Хоук
– Книга! Ты знаешь, в Ферелдене есть один ученый, странствующий монах, так вот, в одной из своих книг, он писал, что в Киркволле, после восстания рабов, сгорело множество библиотек в имениях магистров. Большая часть книг была потеряна. Так думали до тех пор, пока редчайшие экземпляры не начали находить на рынках Нижнего города, в Эльфинаже и даже в порту! Их продавали за бесценок, а некоторые чуть было не использовали для растопки печей! Перед тобой один из первых подлинных экземпляров: ее написал Шартан, эльф, который помог Андрасте освободить рабов, ты знаешь, кто он?
– Немного, просто… Рабам не разрешают читать… я никогда не учился, – выдавил эльф, неловко потупив взор, почувствовав, будто сам только что наступил себе на горло.
Ожидая ее реакции, он растерянно вертел громоздкую книгу в руках, проводя пальцами по корешку.
– Ты знаешь… – многозначительно начала Хоук, и Фенрис проглотил ком в горле, – знаешь, еще не поздно научиться!
– Правда? – эльф уставился на пол, задумчиво пробормотав, – иногда я думаю, поздно или нет…
Потом, набравшись смелости, он посмотрел на нее: Хоук улыбнулась.
– Не хочу показаться неблагодарным, я действительно ценю твою… заботу. Я всегда хотел узнать больше о Шартане. Возможно это мой шанс?
– Фенрис, я бы могла научить тебя, что скажешь?
Хоук окинула взглядом стену напротив камина, на которой красовалась надпись и несколько ее рисунков.
– Ты серьезно? – Фенрис положил книгу на стол.
Девушка вытащила остывший уголек из камина и начала чертить на стене какие-то закорючки.
Фенрис почувствовал, как на него накатила усталость, перемешенная с необыкновенным чувством, которое ему было сложно охарактеризовать. Не было сомнения, что чувство приятное, однако, он никогда не испытывал его ранее. Какое-то тепло, спокойствие и затаенная радость, отчаянно искавшая выражения. В этот самый момент, глядя на ее спину, ему захотелось подойти, прикоснуться к руке, той, что сейчас вырисовывала замысловатые символы на стене. Сказать спасибо было меньшим, что он мог сделать.
Он тряхнул головой, отгоняя подступившее желание оказаться ближе к девушке.
– Фенрис, сделай чай, пожалуйста, – пробормотала Хоук, не отрываясь от своих записей.
Оказалось, она изобразила на стене алфавит. Заглавные и прописные буквы. Тридцать три штуки, в четыре столбика. Отпив горячего чая, она указала на первую.
– Чтобы тебе было легче запомнить, начнем с открытых звуков! А, О, У, Э, И….
Фенрис еле сдерживал смех, глядя на то, как Хоук старательно проговаривает эти буквы, находя и указывая их на стене.
Однако через несколько часов ему уже было не до шуток. Хоук начинала злиться, если он отвлекался. Он старался как мог, ему удалось запомнить гласные и согласные, и весь этот демонов алфавит на стене, но с трудом давались слоги, особенно слоги, которые у него упорно не получалось сложить в слова.
Хоук уже сидела за столом, а он все стоял возле стены, выводя угольком буквы, в точности, как были написаны у нее.
– Ма..ма, – пробормотал Фенрис, ведя углем по стене, – а что с собакой.. Сабака… почему она говорит, что здесь должна быть о? Не…бо. Небо. А вот эта буква, Мэ, дальше Рэ, потом И, потом А, потом Эн, – эльф хмурился, усердно выводя линии.
– Ма-ри-ан, – прочитал он шепотом.
Ее имя он запомнил быстрее всего. Фенрис написал его на стене несколько раз, улыбаясь и радуясь, тому, сколько всего удалось понять. Большинство букв не выглядели демоновыми закорючками. Не терпелось прочитать, что Хоук написала про него на стене. Он поднял глаза к надписи.
– Жи-ли-ще, – тихо, но торжественно проговорил он, словно пробуя слово на вкус. – Жилище! Мой дом что ли? – он нахмурился и принялся читать дальше.
За окном уже светило солнце, его лучи пробивались сквозь прорехи в крыше, птицы ворковали и возились над двумя балками, лежащими крест-накрест. Строительство гнезда шло полным ходом.
– Мрач-но-го эль-фа. Жилище мрачного эльфа?? – Фенрис удивленно вскинул брови.
Потом перевел взгляд на рисунок ниже, изображающий его самого, сидящего скрестив ноги, между которыми лежал огромный меч. Хоук изобразила эльфа с непропорционально большими ушами и головой, не забыв добавить нахмуренные брови. Фенрис рассмеялся.
Повернувшись к девушке, он увидел, что та крепко спит, положив голову на сложенные руки.
Он продолжил изучать ее рисунки на стене. Так вот, что она нарисовала, когда впервые оказалась здесь. Жилище мрачного эльфа и хозяина, сидящего с мечом в руках. Интересно, а она знала, что первую ночь он действительно провел в кровати с мечом, ожидая, что за ним придут?
Рядом был рисунок, где эльф протыкал насквозь тевинтерского мага, сзади которого находилась Хоук, со злорадной ухмылкой на лице. Себя она тоже нарисовала с непропорционально большой головой, ему показалось, что это выглядело комично.
– Мо-чи это-го га-да, я с то-бой… – прочитал эльф и рассмеялся.
Он был рад. Даже больше, он был счастлив. Ему казалось, он совершил невероятное. Он научился! Пусть медленно, но у него будет время для практики, если Хоук поможет, он продолжит совершенствоваться, и, наверное, прочтет даже книгу, которую она подарила.
Он подошел к девушке и убрал ей со лба волосы: она вяло поморщилась.
Фенрис наклонился совсем близко к ее уху, почувствовав, как от ее волос пахнет ромашкой.
– Тебя отнести на кровать? – тихо прошептал он.
Хоук слабо пожала плечами, и Фенрис осторожно, как мог, приподнял ее со стула, и перенес на мягкую перину. Девушка сонно пробормотала что-то, кажется те самые открытые и закрытые слоги, которые без устали вталкивала ему несколько часов.
Фенрис сел на край кровати и зевнул. Какая насыщенная выдалась ночь!
Аккуратно, стараясь не потревожить Хоук, он лег рядом и посмотрел на нее.
Девушка выглядела такой… умиротворенной. Он протянул руку и пальцами коснулся ее ладони. Клейма больше не реагировали на прикосновения к ней. Может она была права, когда сказала, что это неприятие в большей степени исходит из его головы, нежели от тела? Он вспыхивает, если до него дотрагиваются враги во время боя. Даже остальные спутники, Варрик, случайно задевший его плечом, Изабелла, попытавшая счастья погадать у него на руке, в Висельнике – от их прикосновений, он ощущал неприятное покалывание в лириумных шрамах.
Он решил проверить наверняка и осмелился взять Хоук за руку. У нее оказалась такая маленькая, худая ладошка, что Фенрис непроизвольно улыбнулся. И как с этих тонких пальчиков слетают молнии и огненные шары? Рука была теплой, расслабленной, и он не почувствовал ничего… неприятного. Скорее даже наоборот. Он повертел ее ладонь в руках и отпустил, испугавшись, что она проснется.
Зачем ему это? Сбежав от мага, он оказался в компании другой магессы. Красивой и умной, забавной, местами даже … милой. Фенрис закрыл глаза и нахмурился.
– Что мне так неудобно, подушка плохая! – с этими словами Хоук перевернулась на живот, закинув одну ногу на эльфа.
Фенрис открыл глаза и ухватил ртом воздух от неожиданности. Кровать нельзя было назвать тесной, она что, нарочно? Но почувствовав, как тихо она дышит, и как размеренно отбивает удары ее сердце, он успокоился. Ему было приятно, что она не боится его. А еще больше льстил тот факт, что она доверяла ему. Сначала он счел это наивностью, но затем, проникся кое-каким доверием и к ней. Просто девушка. Красивая и веселая. Нет, очень красивая.
Фенрис провалился в сон, улыбаясь уголками губ.
– Варрик, да ты глянь, как мило спят!
Эльф подскочил в кровати. Изабелла отпрыгнула в сторону, хохоча. Хоук бурча что-то под нос, спрятала голову под подушку.
– Вы что тут делаете?! – негодующе спросил он.
– Это, эльф, мы, собственно не к тебе явились, мы за ней, – Варрик указал пальцем на Хоук, которая все еще прятала голову, бормоча что-то.
Фенрис повернулся в ее сторону и легонько коснулся рукой плеча девушки.
– Хоук, к тебе гости.
Едва он встал, как на его место плюхнулась Изабелла и принялась тормошить подругу.
Хоук выругалась на тевинтерском, вызвав у эльфа улыбку.
– Чем это вы тут занимались вчера? – гном удивленно приподнял бровь, глядя на стену, которая сверху донизу была исчерчена буквами и словами.
– Жилище мрачного эльфа! – гном раскатился хриплым смехом. – Ривейни, ты погляди, они вчера тут азбуку учили, подштанники Андрасте, эльф, – он, смеясь, утер слезу, – вы прямо как дети.
Изабелла бросила тормошить поднявшуюся Хоук и подбежала к гному.
Девушка потянулась, распустила спутавшиеся за ночь волосы и принялась сооружать на голове пучок.
– Тут кажется птицы, смотри! – Изабелла задрала голову, указывая на потолок.
Сказать, что Фенрис чувствовал себя неловко, значило не сказать ничего. Он был в бешенстве из-за того, что эти двое вломились сюда. Только снисходительная улыбка Хоук заставила его замереть на секунду с гневной речью в их адрес.
Она отряхнулась, расправив складки на одежде, и подошла к столу, жадно выпив вчерашний чай из кружки.
– Ребят, вы зачем пожаловали? Вас тоже грамоте подучить? – спросила она с иронией.
Пиратка и гном отвлеклись от изучения птиц и обратили свои взоры на Хоук.
– Тут такое дело… – загадочно начала Изабелла, и ее зрачки сузились, как у кошки, замышляющей охоту на канарейку.
– Мы вчера в Висельнике встретили интересного парня, – продолжил гном.
– Точнее Варрик услышал его байки в нижнем зале.
– Ривейни, если бы ты не подсела к нему вовремя, язык у парня так и не развязался бы.
– Ближе к делу можно? – настойчиво потребовал Фенрис.
– Представляешь, Хоук, этот парень рассказал, что в Орлее, один знатный дом в Вал-Шевэне, кажется, объявил награду за возвращение дочери! – Варрик ухмыльнулся, – и чем больше мы вникали в подробности дела, тем интереснее оно нам показалось.
– Выкладывайте, что там у вас на уме.
Варрик деловито подвинул к себе чайник и налил воды в кружку. Изабелла расположилась в кресле возле камина. Хоук оперлась руками об стол, ожидая рассказа гнома.
– Я тебе сначала озвучу сумму, дорогуша. Сто пятьдесят золотых, – промурлыкала Изабелла, глядя на свои ногти.
– Сколько? – удивленно переспросил Фенрис.
– Ты не ослышался. Сто пятьдесят золотых за возвращение дочки, плюс бесплатные экскурсии по Орлейским замкам и возможно участие в нескольких бал-маскарадах. Как тебе такое, а, Хоук?! – Варрик маханул рукой по столу.
Фенрис обратил внимание, как Хоук прищурилась, недоверчиво глядя на гнома.
– Варрик, я не слышу длинного «но»!
– А я что? – гном поднял вверх руки, – я все тебе рассказал. Никакого «но»! Парнишка еще бормотал про похищение, вот мы и предположили, что дочку похитила другая семья. У них там на каждом шагу такое. Великая игра, одни подсиживают других, пока не пойман, не вор! Твори, что вздумается! Трави, похищай, убивай, короче всё, чтобы возвыситься!
Фенрис фыркнул. До чего же это напоминало ему магистров в Тевинтере. Не чураться собственным достоинством, ради достижения целей.
– А еще он говорил про дракона, ты забыл, Варрик, – добавила Изабелла, усмехнувшись, – Все как в сказках! Принцесса, дракон, загадочные похитители. Замки, полные ловушек и сокровищ! Ммм… – пиратка жеманно потянулась в кресле.
– И как ты собрался добраться в Вал-Шевэн? Насколько я знаю, туда плавают корабли по Недремлющему морю, – Фенрис заинтересованно наблюдал за реакцией Хоук, у нее загорелись глаза, в предвкушении очередной авантюры.
– На этот счет у меня есть один знакомый, – задумчиво улыбнулся гном, – можете не переживать.
– Прежде чем мы пойдем к твоему знакомому, нам нужны подробности, гном, – Фенрис нахмурился, – Вы что, собираетесь вот так, по звону монет, отправиться к демону на рога?
Встретившись взглядом с горящими глазами своих спутников, эльф растерялся.
– Фенрис, давай хотя бы попробуем разузнать что-нибудь! – Хоук схватила его под руку и умоляюще уставилась.
Варрик щелкнул пальцами, Изабелла рассмеялась. Фенрис раскрыл было рот, и тут же закрыл его, понимая, что сопротивление бессмысленно.
Они направились в Висельник после обеда. Хоук потребовала времени, чтобы привести себя в чувство и пару часов позаниматься тем, чем любят заниматься все аристократки. Фенрис понятия не имел о чем она, и коротал это время, гуляя с Дэни по задворкам Нижнего города.
В Висельнике было как всегда людно, Корф предлагал рагу, по очередному рецепту, содержимое которого было загадкой для посетителей, но популярности у блюда было хоть отбавляй.
Стражники приходили сюда скоротать время в обед, торговцы и моряки проводили здесь дни и ночи, сплетники, портовые шлюхи, шлюхи Нижнего города, которых не взяли на работу в Цветущую розу. Контингент никогда не менялся.
Фенрис поморщился, увидев за столом Андерса, но столкнувшись взглядом с Хоук, постарался придать лицу безразличное выражение.
Варрик сидел в своем кресле, возле камина, наливая вино для гостя, которым оказался старик Николас, частенько играющий с ними в алмазный ромб.
– Явись между нами человек гениальный, способный объединить разрозненные силы, мы захватили бы все побережья Тедаса, и произвели бы совершенный переворот! Это все, конечно, имей бы мы политику, равную нашей неукротимой отваге! – он говорил с чувством, размеренно, расставляя акценты в предложении, словно готовил эту речь заранее.
Варрик кивал головой, Изабелла, сидящая рядом, широко улыбалась старику. Кажется, она давно была с ним знакома.
– Мы основали бы великую пиратскую империю, с которой не сравнился бы ни Тевинтер, не Орлей... Я все к чему, ты только посмотри на нас! Среди этих людей, можно увидеть матросов с торговых и военных кораблей, контрабандистов, уволенных или бежавших со службы солдат, разорившихся мелких дворян, фермеров, лесорубов, ремесленников и крестьян, беглых рабов, несостоятельных должников. Нас объединяет независимость, мы живем общиной, мы равны и помогаем друг другу. Мы сами себе хозяева и сами выбираем такой образ жизни и путь, полагая, что все, захватываемое нами, будь то остров или что-либо на нем, должно быть полностью в нашей собственности. Себя же мы считаем вольными господами и распоряжаемся этим по собственному усмотрению. Это ли не прекрасно?
– Николас, старый ты пёс! – Варрик хлопнул рукой по коленке и залпом опрокинул стакан с вином, – своими речами, ты себе путь к трону выстилаешь. Или дорогу для завистников, это как посмотреть.
– Варрик! И тебе не хворать, чтоб меня! – он встал, расправил сутулые плечи и жестом пригласил пришедших Фенриса и Хоук сесть за стол.
Николас снимал несколько комнат в Висельнике. Он останавливался здесь в перерывах между плаваниями. О том, что старик является одним из уважаемых пиратов на побережье Недремлющего моря, Фенрис узнал недавно.
– Как нога, Николас? – заботливо поинтересовалась Изабелла.
Старик поморщился и махнул рукой. Фенрис заметил, что, несмотря на возраст и то, что Николас был худой, его тело сплошь покрывали мышцы, взгляд был проницательным, а рука то и дело, по старой привычке, поглаживала эфес меча, закрепленного на поясе. Он лишь хотел казаться стариком. Однако, держал ухо в остро, внимательно оглядывая пришедших.
Задержав внимание на Хоук, он улыбнулся рядом блестящих золотых зубов:
– Гляди-ка, какая красавица, слухи о твоей работе маршируют далеко впереди тебя! – он изобразил приветствие, снимая вымышленную шляпу со своей лысой головы и расхохотался.
Хоук натянуто улыбнулась. Она всегда была осторожна с подобного рода личностями, если доводилось выполнять для них работу. Фенрис одобрял ее поведение, ведь от людей, подобных Николасу, то и дело приходилось ждать какого-нибудь подвоха.
Эльфу довелось бежать с Сегерона и попасть на корабль, полный пиратов. Трюмы были забиты награбленными драгоценностями и другими богатствами, а на борт его взяли, лишь только когда он согласился подписаться под их свод правил, обязуясь во всем повиноваться капитану, разделить с ними хлеб и кров, а также свою жизнь. В двухмесячном плавании ему удалось разжиться кое-какими деньгами, после нескольких набегов на Тевинтерские корабли. Это дало возможность сойти на берег, в одной из глухих пиратских бухт и направиться дальше.
Тогда он мало кому доверял, уж тем более пиратам, перебирался из кабака в гостиницу, из одного постоялого двора в другой, как запуганная собака. Спал с мечом в кровати, вздрагивая от каждого шороха, ожидая наемников магистра, пришедших по его душу.
Со временем, первоначальный страх изжил себя, он свыкся с новой кочевой жизнью. В Киркволле, будучи окружен Хоук и ее спутниками, он даже почувствовал себя защищенным.
Предвкушая очередное приключение, он успел поймать себя на мысли, что Хоук дурно влияет на его осторожность, своими азартными идеями.
– Николас, нам нужен эскорт в Вал-Шевэн, – начал Варрик.
Старик хрустнул пальцами, и воскликнул:
– В это время года? Вы в своем уме? Исключено!
– А что не так со временем года? – вклинилась в беседу Хоук.
– Красавица, сезон штормов ведь, кто по своей воле согласится гробить судно?
Хоук обиженно надула губу. Андерс, все это время стоящий в углу комнаты, подошел ближе и сел рядом с девушкой.
– Вот какое дело, корабль нам нужен, а экипаж мы подыщем сами, – сказал Варрик.
– Смотри, у нас уже есть капитан! – Хоук указала на Изабеллу, и та смущенно махнула рукой.
– Хоук, ты вгоняешь меня в краску, – девушки захихикали между собой.
– А еще у нас есть целитель, воин и очаровательный гном с арбалетом! – продолжила Хоук, хитро улыбаясь.
– Да будь у вас хоть Андрасте с сиськами, да в нижнем белье, корабль не дам, – буркнул Николас.
– Что ты такой упрямый! – воскликнула Изабелла.
Похоже, перспектива побыть капитаном живо заинтересовала пиратку.
– Я что, похож на идиота? – Николас выпучил глаза на Хоук, – милочка, я твои мозги от палубы отскребать не буду, и с вами бы не поплыл ни за какие пироги! А ведь я корабль назад не получу, уверен, ведь вас накроет волнами, отойди вы за несколько лиг от берега! Только безумцы из Армады, бороздят просторы морей в это время года!
– Безумцы не пойдут в обход… – пробормотала под нос Хоук и гордо вскинула голову, – ладно! Старикашка! Уговорил! Сколько просишь за корабль?
Николас ощерился на старикашку, однако, пропустил мимо ушей, почувствовав, что разговор запах деньгами. Варрик поцокал языком, Андерс устало покачал головой, а Изабелла приготовилась включиться в торги, ведь приобрести корабль, хотя бы на время, было сравнимо с мечтой.
Фенрис молчал, не принимая участия в диалоге, наблюдая исподтишка, как Николас взвинчивает цену, а Изабелла с Хоук изо всех сил стараются сбить ее до приемлемых размеров.
– Да что вас несет туда! Что там? Медом намазано? – Николас удивленно взмахнул руками.
– Считай, что так, подробностей не скажу, ты все равно не поплывешь.
– Сдайте нам корабль в аренду! – Фенрис сам удивился, услышав свой голос.
Взоры присутствующих мгновенно обратились в его сторону.
– Так-так, зерно истины в этом бессмысленном споре. Продолжай, эльф! – Николас сложил руки на груди, выражая готовность выслушать.
– Сдайте нам корабль в аренду и возьмите залог. Не вернемся – будет компенсация за потерянное имущество.
– Что предлагаешь? Цену оставляю прежней. Десять золотых и сверху залог. Ну?
– Вот это ожерелье! – Фенрис указал пальцем на кулон Хоук. Первое, что пришло ему в голову, ибо он заметил его недавно и надеялся, что девушка приобрела его в походе на Глубинные тропы.
– Беру, охотно, – осклабился старик и потянул руки к шее Хоук.
– Эй, полегче! – вмешался Андерс и помог девушке снять кулон.
Через некоторое время Николас охотно демонстрировал им свои суда, пришвартованные в порту.
Хоук предоставила выбор обрадованной Изабелле, а сама уверенным шагом направилась к эльфу. Ткнув его пальцем в грудь, она зашипела:
– Ах ты гад, это мамин подарок, если не верну, ты даже представить не можешь, как она расстроится! Это не просто стоит кучу денег, это фамильная драгоценность, на ней на обратной стороне герб Амеллов выгравирован, и она зачарована Сэндалом, что прибавляет ей в цене! У старикашки нюх на редкости! – Хоук не прекращала тыкать в него пальцем, Фенрис поймал ее за руку и заглянул в глаза.
– Успокойся, ты хотела корабль – вот тебе корабль. Ты же не собираешься выплыть на нем в море и утонуть?
Хоук вырвалась и обиженно уставилась в другую сторону. Фенрис усмехнулся.
– Знаешь, я придумал, ты упрямая, как бронто!
– Что-о-о?!
Их перепалку нарушил Варрик, подошедший с каким-то списком на клочке бумаги. Он спас Фенриса от расправы негодующей Хоук, и оставил наедине с Андерсом. Фенрис неловко замолчал. Беседа с одержимым не входила в его планы, но Хоук не было рядом.
– Намереваешься прикрывать ей спину? – поинтересовался Андерс, кажется, дружелюбнее, чем обычно.
Фенрис проигнорировал его вопрос. Он знал, что любой диалог с магом грозился перейти в открытое противостояние, особенно, если речь заходила о Хоук. Однако он не собирался давать повода расстраивать девушку.
– Учти, мне придется прикрывать и твою спину тоже, маг, – бросил он и устремился за Варриком.
Остаток дня прошел в приготовлениях. Изабелла определилась с кораблем после тщательного осмотра мачт и трюмов на предмет дыр и пробоин, осведомилась о скорости и маневренности, простучала доски снаружи в нескольких местах, осведомилась о матросах, и направилась в доки, искать добровольцев. Варрик договорился о припасах, рассчитав необходимое количество провизии и питьевой воды. Андерс сбегал к себе в лечебницу и притащил целый мешок трав, снадобий и прочих, необходимых для создания зелий предметов.
Только Хоук с Фенрисом было нечем заняться. Девушка пересчитывала имеющиеся у них деньги, с учетом того, что они скидывались на этот поход впятером. Она хмурилась, глядя то на солнце, то в свой кошелек, вздыхала и бормотала что-то под нос.
Фенрис сидел рядом с ней на пирсе, болтая ногами в воде и разглядывая облака.
– Эй, бронто! – шутливо позвал он.
Хоук, кажется, не расслышала, и устало повернула голову в его сторону. Фенрис улыбнулся ей.
– Чего тебе, ушастый?
Эльф не нашелся, что ответить и засмеялся. Хоук уперлась лбом ему в плечо, Фенрис вздрогнул, и замер, не двигаясь. Девушка закряхтела.
– Что ты там делаешь? – эльф удивленно повернул голову.
– Отстань, у меня лоб чешется… – пробормотала она.
– Денег хватает? Если что, я могу добавить. И слушай, – осекся он, – почему мне кажется, что вы мне чего-то недоговариваете?
Хоук оторвала голову от его плеча.
– Ты любишь сюрпризы?
– Просто обожаю…
Они отчалили от берега тем же вечером. Пару часов Изабелла и Варрик возились с картой, но, в конце концов, рассчитали расстояние и время в пути. Глянув на небо, ривейни обещала себе и команде хорошую погоду. Раздав указания, она вспорхнула по лестнице на палубу, где находился штурвал.
