Текст книги "Танцуя во тьме (СИ)"

Автор книги: Roman off

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 53 страниц)

– Вот такие дела, Алис. А ты спрашиваешь, чего я такой странный. Будешь тут странным, пожалуй.

Мне оставалось лишь солидарно вздохнуть.

– Слушай, а Мэль знает? Тот хоть и сволочь, но всё же родной отец…

– Знает уже, Ниро должен был ему сообщение скинуть. Но не думаю, что он будет рыдать от горя. Тот хоть и отец конечно, но они были натурально на ножах, как я слышал.

– Ну да, я тоже слышал… Он же сюда приходил, мозги блудному сыну вправлять.

– Да ладно?

– Угу… А я одежду мерял и не услышал сначала. Прикинь, они тут в коридоре орали, а я в шкафу переодеваюсь. Меня чуть родимчик не хватил, когда я вышел. Да и услышал тогда много чего интересного.

– А Мэль?

– А Мэль папашу чуть в стену не вколотил. А потом меня воспитывал, что я расстроился из-за этого, цитирую: старого интригана. В процессе воспитания даже килот порвали. Красивый такой, чёрный…

– Килот?

– Ну да, там еще пару штук осталось и вообще одежды много, я выбрать так и не сумел. Кстати, а насколько официальным мероприятие планируется?

– Ну… В Храм не принято одеваться совсем-то уж легкомысленно, так что оденем тебя прилично.

Уго от радости едва не потирал руки и, замерев перед внутренним богатством шкафо-монстра, благоговейно выдохнул:

– Обалдеть можно, он что же, пол «Алиума» скупил?

И тут меня торкнуло. Я вспомнил, где слышал про этот самый «Алиум». Когда отдыхал у стены на «Зулиссе» после разговора с Тирсу и объяснения с Мышем. Помниться, тот гадёныш еще смеялся, что даже если Мэль скупит весь «Алиум» бабочкой мне всё равно не стать. Ну что ж, зато я знаю, как хочу одеться.

– Уго, а расскажи мне о ваших бабочках?

Мало ли, вдруг внутренний переводчик ошибся и местные бабочки – это что-то страшное?

– А что о них рассказывать? – Уго потерялся в гардеробе, шурша уже где-то ближе к середине его нутра. – Яркие, красивые, крылышки опять же… А что?

– Да вот, думаю. Кажется, я знаю, что хочу надеть. На свадьбе Лайза все парни с «Зулиссы» будут?

– Ха, еще бы кто такое пропустил! Но ты не переживай, на твоей свадьбе народу будет еще больше. У Исмаэля Тонга много друзей.

– Ну спасибо, Уго, утешил…

– Чего говоришь?

Уго наконец-то вынырнул из моря тряпок, таща за собой ворох вещей.

– Бабочкой, говорю, хочу быть.

– А-а. Ну почему бы и нет, раз хочется. Пошли, пока это примеришь. А я тебе «бабочку» найду.

Загрузив меня, сам опять нырнул в недра шкафа, продолжая оттуда сыпать рекомендациями. Я механически одевался, показывался ему и раздевался снова. Всё было безусловно красивым, но что-то не то…

– Мне еще на приём к Императору надо что-то надеть будет.

– Там барахла немеряно, хватит не на один приём.

Тут Уго вылез, держа в руках что-то ярко синее с жёлтыми и красными мазками. Я с сомнением оглядывал неясную конфигурацию. Как-то очень ярко, хотя с другой стороны…

– Вот это примерь. Где-то я тут видел…

Слушая бормотание друга, я устало натянул пёстренькую тряпочку. Тряпочка оказалась крыльями. По крайней мере, складывалось такое впечатление. И вообще… Я удивлённо смотрел на себя в зеркало. Обычно тусклые серые глаза сейчас искрились и действительно выглядели ничуть не хуже соларов на шее. Кожа, слегка тронутая румянцем, мягко сияла, подчёркнутая цветастым шёлком (ну, на ощупь так казалось, а так, откуда мне знать, что за состав?), и я вовсе не выглядел привычным бледным пугалом. Странный покрой туники придавал всей моей фигуре некий ореол воздушной хрупкости, казалось, чуть-чуть, и за спиной распахнутся крылья.

– Руки голые, надо бы что-нибудь на них повесить. У тебя браслетов нет?

– Только для танцев, но не думаю, что они будут здесь смотреться. И ничего руки не голые. Рукава до локтей.

Мы с Уго всё так же стояли у зеркала, задумчиво рассматривая в отражении странного меня.

– Вот, штаны померяй, должны подойти. Тут надо либо что-то узкое, либо что-то на вроде твоих шальвар.

– Узкое и сапоги высокие.

Уго посмотрел и согласно кивнул.

– Видел такие, сейчас достану.

И вот спустя пару-тройку минут мы вновь глядели в зеркало. Весь комплект смотрелся очень ярко: цветастая туника, узкие коричневые брюки, коричневые же высокие сапоги…

– Волосы что ли распустить?..

– Хочешь, чтоб тебя по пути выкрали?

– Чего ради?

– Алис, ты слепой что ли? Посмотри в зеркало внимательней.

– Ну смотрю.

Я смотрел и не понимал. И я не кокетничал. Да, отражение было красивым. Хрупким, воздушным, ярким… но не настолько чтоб его воровать.

– Так чего с волосами-то делать? Опять косу плести?

Уго кивнул.

– Садись, я заплету.

Ну заплетёт и заплетёт. Мне же проще. Я послушно уселся на стул, Уго ловко распотрошил волосы, странно переплетая пряди, потом что-то завернул, подколол и развернул меня к зеркалу.

– Смотри.

Я посмотрел. Вот не думал, что можно еще как-то украсить то, что было, но… То что сделал Уго, это было нечто. Волосы, перевитые какими-то странными жгутами, частично были уложены короной, а частично свиты в необычную косу и подколоты ажурной заколкой, таинственно поблёскивающей в гуще волос крупным соларом в тон моему ожерелью.

– Красиво. – Я осторожно коснулся пальцем волос. – Уго, ты полон талантов. А заколка откуда?

– Это подарок, от нас с Ниро. Мы тут слегка так разбогатели.

Уго приобнял меня за плечи и улыбнулся в зеркале. – А коса… так заплетают в праздники волосы Наречённые, чтоб все знали и не тянули руки. Если конечно есть, что заплетать. Но если хочешь, можно переплести…

– Нет-нет! Мне очень нравится, спасибо, Уго. А смысл причёски нравится ещё больше. А ты сам переодеваться будешь?

– Буду. Сейчас Ниро подъедет и привезёт.

– Слу-ушай, а у Ниро такие же тату?

– Да, но трогать не дам!

Уго ревниво блеснул глазами, и я примирительно улыбнулся.

– Ладно-ладно, как скажешь.

Посмотрев еще раз на удивительного себя в зеркало, я уж было приготовился запастить терпением, но Ниро появился быстро и уже при полном параде. Пока я его разглядывал, Уго метнулся переодеваться.

– Алис, красиво выглядишь. Понравился наш подарок?

– Да…

Я радостно улыбнулся, во все глаза разглядывая Ниро. Тот был в парадной военной форме, чёрной вместо обычной серой, и с укороченным кителем, что ненавязчиво подчёркивал ширину плеч и узкую талию. Какие-то лычки на рукавах и воротнике значимо так поблёскивали, брюки красиво облегали сильные ноги. Я мысленно хмыкнул, Ниро вполне может себе позволить носить такой крой, ему есть чем похвастать. Я по Хаилю помню. В общем, Ниро сверкал, но всю эту красоту затмевали его глаза. Вот насколько Уго сегодня прямо таки лучился счастьем, настолько сиял и Ниро.

– А почему в форме?

– Ну так мы ж сослуживцы, нам положено. Да и ничто так не красит мужчину как форма.

Он подмигнул, и я согласно выдохнул, мне ли спорить? Тем более форма у них была действительно красивая, впору памятник модельеру ставить. А уж как в ней Мэль смотрелся… словами не передать. Так-так, значит и мой драгоценный в парадной форме будет сегодня?

– Это что же, все в военном будут, и я один бабочкой вырядился?

– Тебе можно, как гражданскому лицу, к тому же тебе очень идёт, Алис. Мэлю сегодня многие будут завидовать и впервые не из-за военных побед.

– Вот какой ты галантный кавалер, Ниро, я прямо-таки теряюсь.

Жеманно похлопав ресницами, я расхохотался, Ниро вторил мне. И тут вернулся Уго. Как оказалось, ему парадная форма тоже шла необыкновенно. Переодевшись в рекордно быстрые сроки, он лебедем выплыл из гардеробной, и они с Ниро зависли, не разрывая взглядов. У кого из них в глазах было больше счастья и любования партнёром я даже не берусь сказать, но через пару минут стало ясно, если их не растащить, ни на какую свадьбу мы сегодня не попадём. И вообще, глядя на них мне стало что-то жарковато. Я чихнул. И тут опять раздался звонок.

Как оказалось, пришёл Тирсу. Тоже в парадном мундире, но с белым шарфом через плечо, как меня потом просветили, отличительный знак медслужб. Я был просто счастлив его видеть, а когда залился его микстуркой, и в носу перестало, наконец, хлюпать, готов был его расцеловать.

– Алис, это временное средство, но на несколько часов его вполне хватит. А завтра милости прошу ко мне в кабинет. Будем брать анализы и составлять Вам нормальный антидот. Надо будет глянуть, может у Вас на что-нибудь еще реакция проявится.

Тирсу был полон нездорового энтузиазма, но мне было хорошо, и я его заранее простил.

– Кстати, а дарить новобрачным что планируется? И, по-моему, мы уже опаздываем!

Парни уже сидели на диванчике подозрительно близко, тихо переговариваясь. Но после моего возгласа нехотя вернулись в реальность. И пока Уго спешно собирал свой рюкзак, Ниро ответил:

– Команда скинулась деньгами, а памятный подарок всегда дарит капитан. Обычно это какое-нибудь оружие.

Настроение стремительно скакнуло вверх, и ожидая их, я уже нетерпеливо пританцовывал в дверях. В коридоре слышался гул собирающегося народа, радость распирала меня и не давала стоять на месте. Ура-ура, мы идем праздновать!

-Ты такая красивая, мама…

– Да ну, скажешь тоже…

Лиюнэ смущенно улыбнулась и поправила в волосах цветы тании. Из зеркала на нее смотрела вполне себе взрослая женщина и, стоящий в дверях сын это с успехом подтверждал, однако… однако, глаза ее искрились таким всепоглощающим, таким незамутнённым счастьем, которое бывает лишь в беззаботной юности. И это ужасно смущало Лиюнэ – серьёзную женщину, успешного Целителя, мать взрослого сына, но спрятать его она была не в силах.

А Унис смотрел на нее, и тихая радость наполняла душу. Военная карьера и репутация Лайза вызывали у него безграничное уважение и где-то даже трепет пополам с преклонением, а после подземелий и битвы в Святилище он и вовсе доверял ему безгранично. Но сейчас, видя счастливые глаза матери, Рив понимал, Алаис Шоф намертво врос в его, Униса, жизнь. И был рад этому.

Лиюнэ как-то нервно поправляла платье у зеркала, и, встав за ее спиной, Рив обнял материнские плечи ладонями.

– Успокойся. Ты, правда, замечательно выглядишь. На моей памяти ты вообще самая красивая невеста.

Глядя на него через зеркало, Лиюнэ совсем несолидно фыркнула.

– Можно подумать, ты этих невест так уж часто видел!

Она глубоко вздохнула, еще раз окидывая взглядом свое отражение.

– Ты счастлива?..

Глупый вопрос конечно, и Рив прекрасно понимал эту его глупость, но удержаться не смог. Ему почему-то хотелось услышать подтверждение счастья матери. Как будто это приближало его собственное счастье.

Их взгляды встретились в зеркале.

– Да, Сарунив. Я счастлива. Очень. И ты будешь счастлив. Обязательно будешь, ведь я всем сердцем этого хочу! И, – тут она лукаво улыбнулась, – кажется, я даже знаю, кто составит счастье моему любимому сыночку. По крайней мере, вы поглядываете друг на друга о-о-очень красноречиво.

Чувствуя, как кровь бросилась в лицо, Рив отвернулся от пытливого взгляда матери.

– Тебе показалось.

– То есть я ошиблась по поводу капитана Ино и ваших чувств?

– Ну не то что бы совсем, – лёгкая рука ласково легла на предплечье, но Рив сейчас категорически был не способен поднять взгляд. – Это совершенно бесперспективно. Ты и сама всё знаешь…

– Не поняла… почему?

Брови Лиюнэ удивлённо изогнулись, она хотела еще что-то сказать, но в дверь стукнули, и в проёме показалась жрица второй ступени. Лицо ее, как и положено, было скрыто вуалью, но глаза весело поблёскивали, выдавая радость. Все в Храме были счастливы за свою сестру. Слишком редко Верные Айюме обретали Спутника на Тропе, неся ношу служения в одиночестве. Впрочем, это не было сюрпризом, все они знали, на что шли. И те, кто проходили Посвящение, тоже. Однако не к лицу Верным пасовать перед трудностями, да они и не пасовали. Но сегодня… Сегодня они все были счастливы счастьем сестры. Ей повезло. Милостью Айюмы для нее нашёлся тот, кто выдержит тяготы Пути и поддержит сестру на Тропе служения. Очень давно не было такого…

– Всё готово. Поторопитесь, сестра, Вас ждут.

Лиюнэ радостно вспыхнула, еще раз огладила платье и нервно вцепилась в букет таний. Перед выходом, она, обернувшись на идущего вслед сына, скороговоркой заметила:

– Не знаю, что ты там себе напридумывал, но лично я помех вашему союзу не вижу. Даже то, что капитан Ино из благородного Дома нестрашно, ведь твоё происхождение уже не является помехой. Ну да ладно, после поговорим.

Еще раз глубоко вздохнув, она открыла дверь в коридор. Дверь в новую жизнь. Теперь до самого Алтаря она будет идти молча, отдавая дань памяти прошлой жизни. Прощаясь с ней. И никто не имеет права нарушить ее молчание. Даже сын, которого буквально рвала на части невозможность начать разговор и понять, наконец, что имела в виду мать?

Задумавшись, Рив едва не сбил с ног сестру, закутанную в вуаль, что внезапно выскочила из бокового коридора. Извинившись, он поспешил вслед за матерью, лишь мимолётом отметив странно знакомые глаза незнакомой жрицы...

====== Глава 96. Улыбки ======

Входя под своды Храма, я вновь поразился его великолепию: тёмная величественная громада подавляла своей мощью, с лёгкостью пробуждая мысли о хрупкости бытия. Едва мы ступили на Храмовую землю, как парней из команды, что до этого шли весёлой хохочущей гурьбой, будто подменили: громкие разговоры стихли, сменяясь почтительным шепотом. Даже смешинки, что сыпались из меня горохом всю дорогу, внезапно куда-то делись, а восхитительные воспоминания о раззявленных ртах неких излишне болтливых личностей немного потускнели и улеглись в сундук приятных мыслей до лучших времён.

Нас встретили всё так же закутанные по самые глаза дамы, проводили длинными извилистыми коридорами в большое мрачно-торжественное помещение с высоченными потолками и оставили ждать. Мэля почему-то ещё не было, и поскольку просто ждать очень сложно, я, любопытствуя, оглядывался по сторонам. Судя по тихим объяснениям Уго, мы были в Молельном Зале, а резные двери напротив – это двери в Алтарный Зал и именно там будет проходить вся церемония. Нас туда не пустят, но двери для лучшего обзора отворят.

Мы всё стояли и чего-то ожидали. Уго внезапно рванул куда-то в гущу народа, строго наказав мне «никуда не уходить!». Пф, можно подумать, я куда-то собираюсь. Борясь со скукой, я продолжал смотреть по сторонам. Парни уже не стояли почтительными памятниками, начали лукаво перемигиваться, предлагали взять на ручки, если я устал стоять. Я лишь насмешливо улыбался. Вот придёт Мэль, и куда все их смешки да подмигивания денутся. Драгоценный категорически лишался юмора, когда со мной начинали заигрывать, пусть даже в шутку. Парни благоразумно щадили нервы своего капитана, и в его присутствии так шутить не рисковали.

Зал был красив в своей аскетичности. По стенам висели большие хитро-кованые светильники с огромными светящимися шарами резного стекла, чей мягкий рассеянный свет придавал некую камерность немаленькому, в общем, помещению. Всё вокруг было украшено розовыми цветами, и вот у меня даже есть подозрения, что это за цветы, по крайней мере, запах весьма узнаваем. Я окинул Тирсу почти влюблённым взглядом. Тот почтительно кивнул в ответ, продолжая вполголоса о чём-то разговаривать с парнями из техотдела, но даже отсюда мне были видны в его глазах ехидные черти. Ну вот просто замечательный дядька! Если бы не его микстурка был бы я сейчас бледный и печальный, а так, никаких мерзких симптомов не осталось. Вот разве что… тяжелое ощущение пристального и лишенного приятности взгляда. Это у кого же я вызываю такие сильные чувства? Чье пристальное внимание дарит мне столь дивное осязание ножей в спине? Знакомое какое чувство… Я передёрнул плечами.

Тут заиграла музыка и в Зал начали входить жрицы в своих дивных балахонах, каждая несла в обеих руках по здоровенной белой свече. И что ж у них всё здесь такое большое-то? Парни сгрудились, резво выбирая места поближе, и я совсем потерялся за их спинами. А со своим ростом в их толпе я мог лишь философски разглядывать потолок, который величественно терялся в темноте.

Тут крепкая рука выдернула меня вперед и, уткнувшись на мгновение в знакомый китель, я улыбнулся. Мэль. Особо разглядывать его не получилось, в виду прижатости объекта осмотра, но заметить основные нюансы я успел. Так же чёрная форма: облегающий китель и узкие брюки, через плечо алый шарф повязан. Как у Тирсу, но у того белый. В общем, слов нет, одни слюни. И-эх, а облизать еще не скоро доведётся! Рядом, торжественный и очень красивый стоял Сали, тоже с алым шарфом. Может это у них капитанов так отмечают? Чуть дальше я увидел Уго с Ниро, ну понятно теперь, куда он так резво сорвался. Друзья рядом, как хорошо! С ними мне никакие «ножи» не страшны. А уж рядом с драгоценным, я и вовсе могу ничего не опасаться.

Двери Алтарного Зала начали медленно открываться, жрицы затянули что-то длинное и тосклив… пардон, торжественное, и я затаил дыхание, переплетя пальцы с Мэлем. Началось…

Послышался лёгкий перезвон колокольчиков, и вся наша толпа слажено расступилась, давая проход к дверям Алтарной Залы. По этому коридору, радостно улыбаясь, шла невеста. Светлое платье мягко облегало девичью фигурку, цветы в волосах застенчиво цвели, но твёрдый разворот плеч вовсю демонстрировал характер. Я довольно хмыкнул – повезло Лайзу с женой!

Вкусно пахло травами и почему-то мёдом, жрицы мелодично выстанывали ноты, невеста была совершенно очаровательна, и вот совсем не скажешь что это вполне себе взрослая дама.

Провожая взглядом спину Лиюнэ и полностью погрузившись в романтичную атмосферу, я не сразу заметил, как руки Мэля сменили дислокацию. Нет, он всё так же обнимал меня со спины, и даже мужественно терпел мои попытки сплести из его пальцев «косичку», – это я от чувств-с, руки сами творят, не ведаю чего – так вот, его вторая рука вполне себе деликатно, но уже настойчиво оглаживала моё бедро. И пока я собирался с духом прервать эту волнительную диверсию, он наклонился ко мне и шепнул:

– А ты утром подглядывал, я заметил.

Тихо фыркнув в моё ухо, он вновь вернулся к наблюдению за обрядом, а я озадачился вспоминаниями. Вспомнил, тоскливо вздохнул и вновь вернулся к плетению «косичек». Ну а что остаётся? Заполучу я Мэля в свои загребущие ручки еще не скоро, а утренние воспоминания были столь восхитительны, что… оставалось лишь вздыхать. Утром Мэль собирался в бега, по понятным причинам он уже категорически опаздывал, и мне, чтоб не отвлекал, было велено окопаться в одеялах и не отсвечивать. Сам Мэль застрял со штанами. То ли с застёжками была проблема, то ли еще чего, но кося глазом из «окопа», я жадно оглядывал его поджарый и весь такой ну просто невыносимо соблазнительный филей. Нет, поймите меня правильно, там было на что посмотреть и в общем, так сказать, зачёте, но этот ракурс был просто мозговыносящий. И конечно я смотрел. И в тот момент оторвал бы голову любому, кто посмел бы вот так разглядывать Исмаэля Тонга.

Мягкие губы шаловливо прикусили моё ухо, выдернув меня в суровую реальность.

– И как жарко подглядывал-то... Я едва не плюнул на всё, почти решив остаться…

Невеста уже дошла до Алтаря, там её встречал Лайз и группа поддержки в балахонах. Свечи пахли, всё вокруг плыло в легком мареве… Ха, жарко! Да я почти дымился там под одеялом! И только понимание необходимости забега драгоценного удержало меня в этом «окопе». А Мэль, заразка, ещё так небрежно вытерся после душа. И я мужественно лежал, затаившись и жадно провожая взглядом каждую каплю воды, что стекала по его телу, по его шелковистой коже, которую я прекрасно помнил на вкус… по мускулам, что завлекательно перекатывались под этой самой кожей… Ох уж этот его ракурс! Да если бы он остался тогда! Я уже буквально видел продолжение… Вот он разворачивается ко мне, отбрасывает свои дурацкие штаны, сдёргивает одеяло…

Горячее дыхание буквально опалило висок:

– И поскольку взгляд твой конкретно так прикипел к одной точке, то я задумался… Ты никогда не просил меня поменяться местами. Если захочешь, тебе стоит лишь сказать… Ты ведь не постесняешься спросить?

Последняя фраза одним махом вышибла из меня воздух. Приятные мысли с визгом слетели в кювет, взгляд потерял фокус, а сам я – дар речи и всё сопутствующее. Не замечая моего состояния, Мэль спокойно коснулся поцелуем моих волос, его руки вновь расслаблено замерли, обнимая, а я… Я всё стоял, смотрел, как Лайз у Алтаря обещает Лиюнэ луну, звёзды и свой ливер и тихо офигевал. Это вот он мне сейчас что предложил? Окружающие звуки слегка потускнели и смазались, картинка тоже как-то уже не увлекала, я пытался собрать глаза в кучу и представить Мэля и себя… иначе. Вот он разворачивается ко мне, подходит, сдёргивает одеяло и я… Не получалось.

Попробовал представить «иначе» еще раз, пазл вообще не сложился. Остановившимся взглядом я смотрел вперёд, мимоходом отмечая, что ливера Лайза явно оказалось недостаточно, и жрицы решили откачать у него немного крови. По крайней мере, представительная дама в балахоне с открытым лицом и Аристом на подхвате, споро резала руки брачующихся. О, Лиюнэ тоже решили порезать? Кошмар какой-то… а где благостные речи, слёзы умиления, букет невесты, наконец? Я бы поймал… Хотя нет, в руке невеста держала знакомые по соплям цветочки, так что, несмотря на микстурку Тирсу, я пас.

Наблюдения шли фоном, я всё пытался вернуть глаза в их родные орбиты, и понять: нет, ну Мэль что, реально предложил мне вот «это» самое?! Понимание затягивалось. Мир стал весь какой-то неправильный и больше не укладывался у меня в голове, хотя я искренне старался, вертя его так и эдак. Предложение драгоценного вертелось там же, и не смотря на мою некоторую наивность в этом вопросе, я вполне догадывался о его щедрости, вот только… Ну не видел я себя в «такой» позиции! Даже мысленно не примерял! И не хочу. Мне было восхитительно уютно именно так, и зачем что-то менять?!

Фыркнув на все эти мысли, я подёргал его за палец, заставив наклониться.

– Не постесняюсь, но я не хочу ничего менять. Мне хорошо именно так.

– Но если захочешь…

– Я понял. Я скажу. Если.

Мэль вновь поцеловал меня в висок, на мгновение сильнее сжав в объятиях, и я, с удовольствием прижавшись к нему плотнее, вернул свое внимание церемонии. Вокруг Алтаря клубилась искристая дымка, невесомой звёздной вуалью окутывая плечи новобрачных, что стояли рядышком около ритуального камня. Маленькая ладошка невесты доверчиво лежала в огромной лапище жениха, на пальцах нестерпимо блестели кольца, но даже их блеск затмевали счастливые улыбки молодожёнов. Жрица что-то еще говорила, но дело явно было к концу.

Вот Арист подал балахонистой даме шкатулку, та достала оттуда какую-то палочку, и нарисовала на лбу новобрачных красную закорючку. А затем Жрица вскинула руки и запела. Хор подпевающих дам наоборот смолк, да и вообще вокруг стало тихо-тихо. А потом вся наша толпа народу слажено опустилась на колени и склонила головы. Мэль притянул меня за руку и аккуратно приземлил рядом с собой.

Жрица пела. И вот голос у неё… У меня аж дыхание перехватило. Я не знал языка, на котором была песня, но где-то глубоко внутри чувствовал, она сейчас призывала милость Айюмы для новобрачных. Жрица пела, а звездное марево вокруг пары наливалось светом, что в полумраке Святилища сиял особенно ярко. Голос ее всё нарастал, и от этого что-то сжималось в груди. Ещё маленько, ещё чуть-чуть… На последней невыносимо высокой ноте голос оборвался, и яркая ослепительно белая вспышка залила хрустальным светом всё вокруг.

Жрица замолчала, но эстафету подхватили дамы в вуалях, возвещая торжество новой жизни для счастливой пары. Кстати, закорючки на их лицах пропали, оставив кожу чистой, но это я потом уже разглядел. Сейчас я просто улыбался, радуясь за друзей. На душе было так тепло и уютно, так невыносимо, просто до слёз радостно, что я прижался к Мэлю, втихаря вытирая лицо о его рукав. Все встали, жрицы медленно и торжественно выходили из Святилища, в их ладонях в лужах расплавленного воска мерцали оплывшие свечи. Следом шли Лайз с теперь уже официальной половинкой. Половинка смущённо улыбалась, и в глазах у обоих ослепительно сияло счастье. Я шмыгнул носом. Свадьбы всегда меня трогали за живое, особенно если новобрачные были так безоговорочно влюблены.

На выходе пара попала на поздравления. Жениха парни затискали в объятиях, по-моему, негласно соревнуясь, кто сможет выбить воздух из Бешеного Сака. Невесте почтительно целовали ручки. Потом всё смешалось: поздравительные выкрики, пожелания и всеобщие обнимашки. Потом Мэль толкнул речь с приглашением продолжить гулянку в каком-то «Виджу», и радостные вопли парней буквально оглушили. Походу этот «Виджу» был удачной идеей. Но тут вмешался Арист. Типа что сначала позвольте к нам, бла-бла, дамы тоже люди и хотят поздравить свою сестру, бла-бла, отведайте, что Бог послал. Все опять возрадовались, оказалось, фуршет был накрыт в соседней зале, а в Храме есть какие-то раритетные вина, которые простым смертным и не понюхать. Это меня операционисты просветили.

Народ бодрой толпой ломанулся праздновать, утащив меня за собой. И вообще, всё стало похоже на какую-то безумную карусель. Крики, тосты, возгласы, смех, лица, улыбки – всё смешалось. Я радовался со всеми, так же смеялся и шутил. Глаза периодически слезились, в носу свербело, но это тоже было весело. Тётки в балахонах оказались совершенно замечательными, компанейскими дамами и кричали тосты ничуть не тише наших парней, совали всем красные цветочки за уши, я уже вообще кажется, был похож на клумбу.

Мне было жарко, и горячая рука Мэля на плече совсем не помогала. Тосты и вино лились рекой, и хотя я благоразумно всё так же тихо цедил первый бокал, меня начало ощутимо вести. Закуска была какая-то странная, или это у меня просто аппетита не было? В общем, есть я не мог. Круговерть продолжалась, моя голова видимо решила не отставать и тоже кружилась всё сильнее, да так что меня уже мутило. Стульев нам не предложили, и я всё с возрастающей тоской вспоминал уютные ниши у Алтарной Залы. Поняв, что сейчас уже в буквальном смысле лягу на пол, я выдернул Мэля из разговора со старшим пилотом, тот ему совал в руки какую-то коробку. Блин, забыл как его зовут…

– Я отойду посидеть.

– Куда?

Несмотря на веселье и лёгкое подпитие взгляд Мэля цепко оглядел меня и толпу вокруг.

– Да рядом тут, в коридоре ниши были. Посижу, отдышусь.

– Я провожу. Сейчас только Лайзу подарок вручу и пойдём.

А, ну понятно тогда что за коробка. В глазах Мэля мелькнула тревога, и я успокаивающее погладил его по руке. Вот этого нам не надо. Пусть человек празднует, это меня с какой-то дури повело.

– Не надо, что со мной тут случится? Здесь жарко, я отдышусь и вернусь. Многие парни вон выходят. Видимо не мне одному жарко.

– Да, есть немного.– Мэль пригладил мои встрёпанные волосы. Рука его тоже была горячей, и я едва не взвыл. – Потерпи, скоро в «Виджу» поедем, там прохладней. Да и диваны есть.

– Ну и хорошо, не волнуйся, Мэль. Я ненадолго.

Так, срочно надо ползти в коридор, до «Виджу» еще надо дожить, а вино в голове играет всё веселее. Меня уже не мутит, меня откровенно тошнит, и вот совсем не хочется позориться. И вообще, кажется, мои частые травмы не прошли бесследно, голова теперь явно слабое звено, хвала медотсеку – хоть живой. Мэль всё ещё насторожено провожал меня взглядом, но старший пилот уже тянул его в центр толпы, официально поздравлять Лайза. Народ орал от восторга, а я практически бежал. Вон, вон отсюда!

Вылетев в коридор, я почти сполз по стене, уже ничего не видя вокруг. Пульс бился где-то в горле, липкий холодный пот облил тело, я судорожно дышал, загоняя тошноту обратно. Хос-спади-и-и… Чёж меня так накрыло-то? Холодный ветерок откуда-то слева буквально вернул меня к жизни, и, развернувшись всем корпусом, я вдыхал прохладную свежесть, пахнущую летним дождём. Почему дождём?..

Кажется, я уже полз, следуя за ветерком, как по пеленгу, и мне было абсолютно плевать, как всё это выглядит со стороны. Кроме свежести и прохлады ничего не имело значения. Я по-моему даже не видел ничего. И только когда рука соскользнула в воду, я счастливо вздохнул, и, распластавшись на каменном полу, запустил туда обе руки.

Бла-жен-ство-о-о… Уткнувшись лбом в холодный пол, я медленно водил руками в воде и вроде бы даже похихикивал, ну да… клиника полная. Но мне было просто нереально хорошо. Наконец, я нашёл в себе силы, собрать конечности в кучу и умыться. Вода стекала по лицу, попадая за ворот, а я умывался, пил и блаженно щурился, отстранённо любуясь искристым туманчиком, что стелился над водой… Красиво… Так, стоп. Туман? Вода?!

Бессильно осев на полу, я с нарастающей паникой огляделся. Нет, ну точно! Озеро! Туманное, мать его, Озеро!

Сердце сначала прыгнуло к горлу, но… Ничего не происходило. Я уже и умылся и напился, и вроде пока ничего такого страшного не произошло. Рогов-копыт не выросло и умирать вроде бы не тянуло… Всё хорошо?

В ответ пахнуло свежестью, напоенной ароматами цветов, и я устыдился. Ни разу еще Госпожа не пугала меня, а тут, в сердце Её владений и подавно, чего мне опасаться? А то, что говорил Арист… ну так у всех всё по-разному. Умывшись ещё раз, я уже спокойно уселся, с любопытством оглядываясь. Ну да, вон там фреска с местным пророческим абстракционизмом.

Как там было? Мм… в памяти прекрасно отпечаталась мешанина красок, а вот слова?.. Что-то про кровь и про воду, и про солнце вроде… Не помню. Размышляя, я продолжал крутить головой. А! Вот и лестница вверх, что ведёт к ажурным вратам в Святилище. Я прекрасно помнил, как мы с Мышей неслись сломя голову вниз, спасаясь от страшной Жрицы Сайлин. Надо же, а сейчас я даже не понял, как по лестнице спускался, вот как духота довела.

Я вновь опустил руку в воду. Прохлада тумана цветочным нектаром оседала на губах, и было так хорошо, что даже шевелиться не хотелось. Вода мерцала искорками, завивалась бурунчиками, лепота… вот недаром говорят, можно вечность смотреть на текучую воду. А оно хоть и Озеро, но лёгкое течение присутствовало…

– Алис? Что Вы здесь делаете? С вами всё хорошо?

Неохотно выплывая из созерцательного состояния, я внезапно обнаружил совсем рядом с собой Ариста. Тот взволнованно заглядывал мне в лицо и уже тянулся руками, видимо желая тактильно удостовериться, что я пока живой. Я лениво отмахнулся.

– Всё в порядке, господин Арист. Мне просто душно стало. А здесь так хорошо, прохладно. Я посижу тут немного, можно?

Тот присел рядом, всё так же встревоженно заглядывая мне в глаза.

– Конечно, посидите… Сейчас Вам легче?

– Да, сейчас хорошо.

Арист скосил глаза на мою всё ещё болтающуюся в воде руку и как-то неуверенно улыбнулся.