Текст книги "Танцуя во тьме (СИ)"

Автор книги: Roman off

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 53 страниц)

Амин благосклонно улыбнулся сестре, ловя ответную улыбку, и вновь возвращаясь взглядом к поверженному Великому Таурису. Принцев вытащили из-под обломков и уложили поближе к стене, так чтобы их окровавленные одежды находились в поле зрения Императора. Младшенький был ожидаемо мертв, так что его бросили подальше, а ТанАиса и Тарина расположили со всеми удобствами. На камнях и в оковах. И ничего, что они все еще без сознания, пусть привыкают, это теперь их пожизненное украшение.

Теперь, когда Венец находился в буквальном смысле на расстоянии руки, амин был счастлив и практически благодушен. Теперь он мог вполне спокойно принимать необходимость сохранения жизни венценосных ублюдков, и не потому, что в нем вдруг проснулось милосердие, а потому что знал. Крови родственников Айюма не простит даже потомку Императорского Дома. Особенно претендующему на Сааровый трон. А он был восхитительно близок к этому. И если бы не неизменный в тысячелетиях тандем Венец-Трон, он бы конечно не стал заморачиваться сговором с сарутами, но… Тандем был обязателен. И только когда саруты оттянули внимание на свою армаду, когда вся мощь Венца Звезд была сосредоточена на усилении защитного периметра границ, только в этот момент и возникла единственная возможность одним ударом вывести из строя Щит Императора – его личную гвардию, и тройку литусов Венца. Ведь обычно, артефакт делал невозможной любую попытку устранения этой тройки, тем более Императора, даруя им мистическую неуязвимость… Не одно десятилетие они с сестрой ломали головы, как обойти эти условия, и вот наконец-то мозаика сложилась.

Хотя на такую удачу, как обрушение колонн в результате сбитого ритуала они и не рассчитывали, но у них был запасной козырь. Ли Дье. Тот должен был перенастроить оглушенных взрывом, но оставшихся в живых литусов Имперской гвардии на первого Хозяина. Что ж он, амин, зря столько времени сцеживал свою кровь в лаборатории при проведении псикоррекции? По всему выходило, что да. Ну да ладно… Подстраховка была неплохая.

И все таки, хоть эта история с привязкой и интересна, все эти запутанные ходы, двойные привязки, когда настоящая, первая, обязательно перебивает вторую при соблюдении некоторых аспектов... Тем не менее, это все вызывало в нем чувство неконтролируемой гадливости, вплоть до рвотного рефлекса. Из прошлых любимых игрушек-литусов в его постели непонятно как держится лишь Дису, все же остальные потеряли его интерес и приставлены на другие работы, где их возможности и особенности наиболее полезны Хозяину. То есть ему, амину.

Наконец небольшой пятачок у Алтаря оказался расчищен, и Сайлин кивнула ему. Она так и простояла все это время у камня в окружении своих служанок, счастливо оглаживая его поверхность. Ее одержимости амин не понимал, но его это не волновало. Хочет – пусть получит.

Повинуясь его жесту старший охраны подбежал, и выслушав указание, увел бойцов за первой партией жертвенного мяса. Сайлин наконец нашла в себе силы оторваться от Алтаря и подошла к нему.

– Скажешь им разложить тела по кругу, чтобы закольцевать Силу, Императора поместите в центр, поближе к Алтарю, чтобы он касался его. Кито-возмущения уже улеглись, так что можно начинать. Своих кукол расставь в замыкающий периметр, пусть послужат делу. Да поторопи этих слизней, а то ползают чуть живые…

Амин лишь слегка усмехнулся. Он-то видел, как ее распирало счастье. Вечно холодная, отстраненная сестра сейчас наверняка могла бы похвастаться румянцем, если бы факелов было побольше. Чуть отступив в сторону, амин пропустил солдат с первыми телами тех неожиданных защитничков. Ну вот и они пригодятся, Силе все равно кого пить. Повинуясь его молчаливому приказу, литусы рассредоточились по залу, охватывая его живой цепью. Тела же уложили вокруг Алтаря, и амин довольно улыбнулся. Пора.

Сайлин словно услышала его и, установив на Алтарь чашу прозрачного стекла, низким голосом завела речитатив. Император, уже бывший Император, узнав слова молитвы, попытался вскинуться, но лишь неуклюже завалился на бок, задыхаясь в кашле. Всё так же улыбаясь, амин пихнул его ногой, и тот, захрипев, перевернулся на спину. И затих. Прикрыв глаза и безвольно лежа у ног победителей. Лишь его пальцы чуть шевелились.

Уголки губ амина слегка вздрагивали, но усилием воли он старательно сдерживал счастливую улыбку, что норовила растечься по лицу. И так вон сестра глумливо усмехается, весело блестя глазами и умудряясь не прерывать молитвенных слов обряда. Пусть ее…

Амин был счастлив. Он победил. Счастье бурлило внутри, разрывая грудь, когда не прерывая молитвы, Жрица полоснула его по запястью, сцеживая кровь в чашу, и когда с бывшим Императором проделала ту же процедуру… Когда вылила на Алтарь их смешанную кровь, и та, в легкой мерцающей дымке, впиталась в священный булыжник… Когда, продолжая говорить, она сняла на мгновение пыхнувший нестерпимым светом Венец Звезд с чела Тауриса… И дыхание окончательно перехватило, когда она, Хозяйка Теней, опускала его на голову Нового Императора… Императора Чареса.

Он – Император! Свершилось!

Амин прикрыл глаза, стараясь во всей полноте вкусить поток Силы, что должен признать его новым Хозяином. Даже расставил ноги чуть поудобнее, ибо из свитков знал, насколько выматывающа эта процедура… И ничего.

Жрица еще читала Священные слова перехода, а он уже понял, передача полномочий не произошла. Венец оставался на его лбу бесполезной блестяшкой, ничем не напоминая сильнейший артефакт.

Голос Сайлин звучал все тише, пока не смолк совсем, и тут амин открыл глаза. Сцепив зубы так, что казалось сейчас треснут кости, он видел усмешку на лице угасающего Императора и понимал, он проиграл. И это понимание поражения… всего в шаге от долгожданной победы, сорвало чеку в его сознании. Кровавый туман заслонил мир, и было слышно лишь бешеное биение его сердца, что набатом стучало все громче, громче… Пока хлесткий удар по лицу не заставил его прийти в себя. Жрица, закаменев лицом, стояла рядом, неодобрительно поджав губы и спрятав ладони в широкие рукава. С трудом втягивая в себя воздух, амин встряхнул головой и огляделся. Видимых разрушений не было заметно, лишь у Алтаря, сжавшись в комок, хрипел Император. Сайлин дернула бровью, метнув взгляд на его ноги, и амин посмотрел вниз. Окованные металлом, узкие носки его новомодных сапог, были густо испачканы кровью…

Медленно, словно не доверяя собственному телу, амин поднял руку и снял Венец с головы. И тут же яростно отшвырнул от себя. Тот, подмигивая соларами в неверном свете факелов, словно издеваясь, подскочил несколько раз на обломках сталагмитов, легко перемахнул разлом в полу и откатился к дальней стене, таящейся в темноте. Сжав кулаки и горделиво распрямив плечи, амин застывшим взглядом смотрел на свою умершую мечту, что мелодично звеня, прокрутилась на месте несколько кругов и наконец, затихла, мерцая драгоценными искрами.

Все, ради чего он жил, все пошло прахом за пару секунд… Венец его не принял. И кровь ли была тому виной или что-то еще, уже не важно. Амин не отводил глаз от лежащей в пыли побрякушки, примеряя на себя чувство полной удушающей беспомощности… Как вдруг из-за камня показалась тонкая, изящная рука без единого кольца, но до самых кончиков ногтей покрытая ритуальным рисунком, и подняла Венец…

====== Глава 83. Началось ======

– Истеричка. Верни его на место! Сейчас же! Венец Звезд – это древнейший артефакт, а не твои обожаемые железки. Задержка в ритуале вполне естественна.

Резкие, хлесткие слова Сайлин амин слышал будто сквозь толщу воды. Пристально вглядываясь во тьму, он пытался рассмотреть того, чья рука в дрожащем отблеске факела поднимала Венец. Время замерло, тягучей смолой заливая мир, световое пятно то наползало ближе, то опять скрывало его фигуру в тени, и отчетливо было видно лишь рисунки на пальцах…

– А ну, стоять!!!

От его рявка все замерли на полувздохе, а фигура, шарахнувшись в сторону, налетела на хаотичное нагромождение обломков кладки и упала, обрушив их под собой. Чтобы тут же отползти под защиту тьмы, кашляя от поднявшейся пыли.

– Сайлин.

– Сама знаю.

Жрица зло огрызнулась, но ей тоже было любопытно. Маленький световой пульсар, послушный ее воле, постепенно бледнея во тьме, перелетел через широкий ров разлома, горы обрушенных сталагмитов и завис, являя взору амина хрупкую встрепанную фигурку, судорожно прижимающую Венец к груди. Пульсар медленно таял, отдавая заряд Святилищу, а амин неверяще оглядывал покрытого пылью парня в рваной одежде, его длинные спутанные волосы, и отчаянный загнанный взгляд светлых глаз. Очень знакомых глаз. Вот только не было раньше у него на руках этих рисунков. Да и сам он в прошлую встречу был не очень живым. Амин бросил взгляд на Ли Дье… Значит, сгорел, да?.. Ну что же, разберемся и с этим. Но это потом, это подождет. Улыбка скользнула по его губам.

– Рыжик…

Болван! Косорукий тупица и балбес!

Доведя себя практически до истерики, сидя у стены и ожидая «посылку», я лишился последних мозгов, когда эта раритетная побрякушка упала рядом. Ну как рядом… Почти. Мне пришлось вылезти из-под прикрытия родной уже «пизанской башни», и, прячась в тени, добираться до ободка. Тот лежал, красиво переливаясь камушками, а я кретин, и не понял, что это благодаря висящему неподалеку факелу.

В общем, ободок я сцапал, и меня походу сцапали тоже. Но как же эта сволочь орет! От ужаса, я дернулся не туда куда надо, и завалил недозаваленный завал. Да, тот самый. Да, тот, за которым недавно прятался сам и находился лаз из этой комнаты ужасов! Да, я знаю! Я – идиот… И вот стою я весь такой красивый, с чужим артефактом в лапках и зомбированным кроликом смотрю на эту скотину в белом. И по глазам вижу, он меня узнал. Мыша…

Грис всегда умел маскироваться, и точно знал, что особых высот в этом деле достигают при правильной мотивации. Так что когда вернувшиеся и сильно запыленные солдаты амина начали затаскивать парней в темный проем открытых Врат, он споро перебрался за кучу трупов. Запах крови царапал горло, но он тихо лежал, пристально отслеживая движение врагов. Те трудолюбиво таскали тела, по двое за руки – за ноги, не спеша и обстоятельно, не толкаясь в проходе. Тела убывали… Мысли Гриса метались в поисках выхода. Зайти так далеко и остановиться? Даже если его не заметят, то отсюда помочь парням он не сможет, а вот если постараться попасть внутрь, то возможно и подвернется шанс.

В очередную ходку солдат, он решительно подкатился к крайнему телу и расслабленно замер рядом. После катакомб и пряток среди трупов, он не слишком отличался по внешности от того же близлежащего Дирка. Прежде чем затихнуть, Грис не отказал себе в удовольствии пнуть его пару раз тяжелым ботинком. Контрольная проверка, а вдруг очнется? Дирк не очнулся, зато сам он услышал справа легкое стрекотание жвал. И вот тогда Грис понял фразу Алиса про вставшие дыбом волосы по всему телу, как тот деликатно охарактеризовал свое состояние после Хаиля. Слыша приближающихся солдат, он чуть приподнял ресницы, благо голова была повернута в сторону коридора, и успел увидеть блеснувший в отсвете факела коричневый хитон панциря, жвалы и споро удаляющиеся легкие шуршащие шаги огромного жука. Крик встал поперек горла… И размышления о правильности своих действий резко пропали, поэтому когда солдаты его подняли и потащили в неизвестность, он был практически счастлив. Жуков Грис не выносил с детства.

И вот уложенный в круге вместе с остальными парнями, Грис успел заметить и амина, и жрицу, и одаренных, и разрушенную, словно перепаханную взрывом пещеру, и уходящих обратно в коридор солдат, и тяжело захлопнувшуюся за ними дверь. Ну… Возможно им нравятся жуки?

Генеральный Штаб Гархара. Космический Отдел. Центр управления.

Привычная размеренная суета подернулась льдистой коркой. Офицеры Высшего командного состава, операционисты, инженеры, и просто те, кто на подхвате… Все замерли, не смея вздохнуть, не отводя глаз от панорамного экрана, где на темном фоне глубокого космоса мерцая холодными огнями величественно плыла эскадра сарутов. Не пересекая границы, она, тем не менее, чинно замерла буквально в паре космических лиг от нее. Флагманские корабли, боевые лайнеры, транспортеры с пехотой, юркие катера-разведчики… И количество их вдвое превышало армаду, собранную сарутами в прошлый прорыв, пятнадцать лет назад. Сколько камней саарэ те извели, чтобы подобраться под пологом так близко, даже подумать страшно. Их собственные войска, стянутые к внутренней стороне границы, выглядели более скромно.

Трибун, не отводя взгляда от экрана, кивком подозвал дежурного.

– Последние донесения, Трибун! Армада сарутов медленно расходится. Есть тенденция к увеличению контролируемого отрезка границы. На запросы по-прежнему не отвечают.

– Что Коридоры?

– Закрыты в военном режиме. – Операционист помялся и глуховато добавил. – Они сбоят, Трибун. Не слишком часто и не на всех участках, но сбоят. Карта помех уже готова.

Маэда кивнул. Значит, в Святилище проблемы, предчувствие Тонга не подвело. Ну что ж, их бой там. Будь Госпожа к ним милосердна.

Вздохнув, Трибун затребовал последние данные по дислокации войск. Его бой здесь.

Осторожно подобравшись к удачно прорытому лазу, хотя лазом он мог послужить разве что ребенку, уж скорее окну, Шоф заглянул сквозь него и сплюнул в сердцах. Темнота, редкий отблеск факелов, кругом нагромождения камней и невнятные голоса где-то вдали… Красиво, одним словом. И неясно кто-то там во тьме, друзья или враги?

Вернувшись к своей боевой группе, Лайз присел на корточки, встревоженно глядя в лицо Аристу. Тот так и лежал на полу, где он его оставил, лишь Лиюнэ умостила его голову себе на колени и влажным платком обтирала ему лицо. Аптечка была пуста. Он был отчаянно бледен и, закусив губу, старательно медитировал на потолок, но услышав Лайза, попытался подняться. Шоф легко его удержал.

– Проход надо будет расширить, да и осмотреться там не мешает. Мало ли… Так что Вы, Лиюнэ, побудьте с Учителем здесь.

Женщина молча кивнула. Она знала, бывают времена, когда полезнее просто посидеть в уголке, не мешаясь под ногами.

– Будьте осторожнее, осматриваясь.

Его глаза, такие удивительно честные, были совсем рядом, и то что таилось в их глубине ей казалось невероятно привлекательным. Лайз одобрительно хмыкнул, отдавая должное ее разумности и махнув Риву, пошел обратно к завалу. Мягко улыбнувшись, она проводила взглядом его удаляющуюся крепкую фигуру и сына, что старательно держал спину в присутствии старшего товарища.

– Будь осторожен, мой мальчик.

Его ответная улыбка согрела теплом ее сердце, а хитро прищуренный взгляд вызвал усмешку. Взрослый сын – испытание для нервов матери, особенно, если та… Лиюнэ вздохнула и вновь склонилась над Учителем. Тот был совсем плох.

– Учитель, у меня скопилось немного силы, позвольте я…

– Нет, девочка. – Взгляд Ариста был ясен и тверд. – Если я правильно все понял, сейчас она потребуется тебе самой. Вернее не тебе, а…

Грохот обвала, заставил их в тревоге вскинуть головы. Окна в стене больше не было. В клубах пыли, хрипя и матерясь, кашляли Рив и Лайз. Учитель задумчиво кивнул.

– Началось… Теперь надо поспешить.

Увидев счастливую улыбку амина, мне нестерпимо захотелось забиться в самый темный угол, чтобы тихо скулить там от жалости к себе, но… Как говориться, не с нашим счастьем. Мыша лихорадочно шуршал картой в мозгу, а я оглядывался, пытаясь понять дислокацию вражеских войск. Она откровенно не радовала. Несмотря на разделяющий нас провал в полу, кучи камней, да и общий метраж помещения, я понимал, бег на местности будет быстрым, но коротким. Вот разве что может Мыша поторопится и найдет уже, наконец, что-нибудь полезное вроде запасного выхода?!

– Взять его!

Ссука! Что ж он как орет-то?! Литусы, до этого равнодушно стоящие у стены и поплевывающие в потолок, с маниакально кроткими улыбками слаженно развернулись в мою сторону и лихо перепрыгнули через разлом. А я, отмахнувшись от неясной щекотки на периферии сознания, заметался на своем относительно чистом пятачке, не зная, куда броситься в первую очередь. Улыбки одаренных сползли, уступив место нахмуренным бровям. Видимо входят в образ, не знаю прямо, что страшнее… Они наступали. Я истерил. И тут, чувствительно цапнув меня за палец, пушистый соратник ткнул меня носом в карту, а я с облегчением приветствовал раздвоение личности. Потому что невозможно бежать, уворачиваясь от загребущих рук, смотреть в карту, пытаясь соотнести ее с реальностью, искать выход на волю в этой, мать ее, реальности и остаться нормальным!

Подвывая на особо крутых поворотах, скользя на каменной крошке и периодически удачно падая под ноги врагов, я носился безумной белкой по Святилищу, пытаясь подобраться к заветной нише, куда Мыша меня усиленно толкал. Все тщетно. Собаки-литусы, будто сговорившись, отсекали меня от нужного направления, потихоньку загоняя в сторону амина. Старательно исполняя роль зайца на этом утреннике, я петлял и подпрыгивал, и даже иногда удачно кусался, но меня окружали. Пот заливал глаза, волосы цеплялись за все что только можно и нельзя, пару раз я едва не остался без скальпа, и почти поклялся их обрезать, дыхание сбилось, ноги ощутимо дрожали, но я ни на сантиметр не приблизился к заветной цели.

Загнанный уже практически в угол, я сцепил зубы, в бессильной ярости глядя на наступающих одаренных. И меня вот совсем не утешал их потрепанный внешний вид. Внутри себя я чувствовал растущее холодное темное облако, в середине которого временами полыхали острые пики молний. И я сам уже осознанно нагнетал давление, понимая, что еще чуть-чуть и меня схватят. Как мне поможет эта тьма я не знал, но что поможет, знал точно, и даже последующая расплата меня почти не пугала. Неожиданно мой взгляд зацепился за сарута. И было бы странно не зацепиться…

Стоя у дальней стены в стороне от разлома, он не сводил с меня глаз, а с его опущенной руки тоненьким ручейком текла кровь. Ее острый, пряный запах щекотал ноздри, отдавая где-то в позвоночнике, а я почему-то даже не думал удивляться своей внезапно открывшейся нюхачести.

Гораздо интереснее было то, что литусы замедлились и, явно теряя ко мне интерес, начали сворачивать в его сторону. Чем я и воспользовался, бочком выскальзывая из ловушки. Но тут естественно влезла эта скотина, амин!

– Взять его! Вы, уроды, совсем страх потеряли?!! Шевелитесь, твари!!!

От его вопля я аж присел, а эти… одаренные вновь развернулись в мою сторону! Сил удивляться и думать у меня уже не осталось, я собрал себя для решительного рывка и побежал. Правда, недалеко.

Уворачиваясь от очередного загонщика, я поскользнулся. И упал. В ноге что-то грустно хрустнуло, и, пытаясь встать, я понял, что это «что-то» очень важное, потому что от боли хотелось выть в голос. Утирая рукавом злые слезы, я все-таки сумел подняться, цепляясь за стену и мелко дрожа. Литусы наступали, вновь улыбаясь, зеркально отражая улыбку амина, а сарут как-то обреченно закрыл глаза. А когда открыл, то смотрел прямо на меня. Он медленно поднял руку и сжал пальцы, словно беря что-то в горсть. Словно поводья...

– Отссставить. Подойти ко мне.

Его шипящий голос завораживал. Я и так-то смотрел на него, а теперь и вовсе забыл обо всем: о литусах, об амине, о Венце... Мир словно смазался и потек, оставляя в фокусе лишь красные тяжелые капли его крови. Не долетая до пола и презирая все известные мне законы физики, они медленно поднимались вверх в темноту и оседали росой на искрящихся алых нитях, пульсирующей паутиной затягивающей своды потолка.

– Беги, Алииссс!

Я вздрогнул и словно очнулся. Мир вновь обрушился на меня, оглушая какофонией цвета и звука. Сарут, все так же не опуская руки, нетерпеливо дернул плечом.

– Беги!

Заторможенно оглянувшись, я заметил, что алые нити исчезли, а литусы, бандерлогами движутся к саруту и опускаются рядом на колени, склоняя голову. Мы видим тебя, Каа… Тьфу! Мысленно отвесив себе пинка, я заозирался, вспоминая, где моя спасительная ниша. Амин рядом с алтарем, надежно отгороженный от меня широким разломом, грязно матерился и махал руками, но все это шло как будто фоном. Хрипло дыша, я продолжал оглядываться, не в силах сообразить, куда ползти, ибо на ногу даже опереться было невозможно. Голова кружилась. Ногу дергало. Тут страшная жрица, оттолкнув амина, подошла к самому разлому. Глубоко вздохнула... Я наоборот, от ужаса совсем забыл как дышать и только моргал, глядя на ее развевающиеся одежды. Она вскинула руки. Мама…

Наверное, я все-таки сошел с ума, просто со всеми этими волнениями не сразу заметил. Иначе я не могу объяснить, почему спокойно стоял, ожидая ее действий, почему не попытался скрыться... Жрица что-то говорила, прожигая меня взглядом, а я все смотрел на ее ладони. На них были такие прикольные рисунки, и сейчас они мягко сияли, словно фосфорные игрушки в темноте. И вокруг запястий лентами клубилась тьма. Красивыми такими лентами… Бархатистыми даже на взгляд… Уютными… Я не сводил с них завороженного взгляда, а их движение все ширилось, будто круги на воде… И когда они копьями сорвались с ее рук и полетели ко мне, я улыбнулся. Мне было совсем не страшно…

Рыжик в качестве загоняемой дичи был восхитителен. Азарт огненным безумием полыхал в крови амина и, направляя литусов, он улыбался, слизывая с губ привкус победы. Странно, конечно, что одаренные не смогли обездвижить его сразу, но возможно сказалось влияние Венца. Все-таки не простая игрушка в лапках у его добычи. Амин осклабился – подарок был вдвойне приятен: и пропавший Рыжик и Венец. Стойкость ловкого поганца еще восхищала, но где-то внутри уже поднимала голову злоба. Так что в интересах Алиса было бы сдаться скорее. Целее будет.

И когда Рыжик наконец упал, хруст костей и его задушенный вскрик райской музыкой отозвались в душе амина. Вот теперь хорошо, вот теперь правильно. Стоя у края разлома, амин с удовольствием рассматривал законную добычу, и подранный, окровавленный вид совсем ее не портил. Приятно, когда жертва сопротивляется. И тут… Он даже не сразу понял, что произошло. Просто в один момент он перестал чувствовать поводки от литусов. Как будто их отсекли одним ударом, и он разом лишился части своего тела. А уж когда несмотря на прямой приказ, одаренные отошли под руку Ли Дье, сомнений не осталось. Эта болотная тварь, эта мразь, первичную привязку сделал на себя! Сука! В висках остро билась ненависть, мир затянула кровавая пелена и хотелось зубами рвать горло этого выблядка… Амин решительно шагнул в его сторону и замер, словно споткнувшись. Вокруг сердца четко ощущался ледяной обруч, который даже на мысль о последующем шаге в сторону начинал предупреждающе подрагивать. Что за?..

– Не можешь отойти дальше?

Хриплый, слабый смех едва не выбил почву у него из-под ног, даже тьма внутри затаилась, придерживая ярость. Медленно развернувшись, амин неверяще смотрел на улыбающегося Императора. А тот, с трудом приподнявшись и кривя окровавленные губы в насмешливой ухмылке, продолжил.

– Неужели тебе не рассказали все подробности передачи Венца? Ай-я-яй… Какая досада… Ты не отойдешь и на пять шагов от Алтаря, пока Венец не признает нового Носящего или не вернется к прежнему. Так что, похоже, ты здесь надолго…

Очередной приступ кашля опрокинул Тауриса в пыль, а амин, оглушенный стоял, видя, как бьется в агонии тело Императора, чувствуя, как слетают последние предохранители и от взрыва бешенной злобы его отделяют буквально секунды. Он поверил ему сразу, сердце слишком ясно помнило обжигающий холод сжимающегося обруча… Но ведь, то что невозможно сделать самому, вполне может сделать другой. Амин сжал зубы, усилием воли давя мутную ярость. Поднятая бровь и требовательный взгляд, а в ответ – стремление услужить, торопливый поклон, и вот уже Рамус тенью скользит среди теней.

За Ли Дье теперь можно не волноваться, Рамус хорошо знает свое дело. Амин почти смог улыбнуться, хотя это больше походило на оскал. Си Хольц неплохо проявил себя в этой истории с подсадным литусом. Тот мальчишка знал к чему его готовят, и сопротивлялся до последнего. В подобной ситуации получаются надломленные игрушки, таких хватает ненадолго, малейшее напряжение и они сгорят. Ну… не свое – не жалко. А с учетом, кому его подложили, и вовсе замечательно.

Проводив взглядом Рамуса, амин вновь повернулся к Рыжику. Тот стоял, цепляясь за стену подрагивающими пальцами и потерянно озираясь. Сука-Дье еще что-то вякал, ну так недолго осталось, пусть… Сейчас Рамус его упокоит и займется потеряшкой. И будет только справедливо, если именно Рыжику придется возвращать ему хорошее настроение. Амин злобно усмехнулся, в крови водоворотом бил адреналин, и пальцы сами сжимались, словно стремясь ощутить под собой нежную плоть. Мимо, оттолкнув его плечом и твердо печатая шаг, прошла Сайлин. Вот тоже, та еще сучка, совсем сбрендила со своими ритуалами. Ее прислужницы беззвучно шелестели следом, и когда она остановилась, замерли рядом. Встав на краю разлома, сестра вскинула руки и…

Вот тут даже амин опешил. Он видел силу Сайлин, видел, на что способны ее тени, одно то, что с их помощью она пронесла на территорию Святилища штурмовой пистолет, уже говорит о многом. Опасная, но очень могущественная милость Госпожи. Не зря же она носилась с ними как с тухлым яйцом, но это...

Мир плыл в мутном мареве, и лишь бархатистые тени, летящие ко мне, я видел отчетливо ясно. Вот с ними, в отличие от самой Жрицы и Храмовых комплексов я чувствовал странное родство и какую-то иррациональную приязнь. Поэтому их приближение вызывало улыбку, но никак не страх… Как оказалось, зря.

Шарахнуло так, что я оглох, ослеп и едва не умер. По крайней мере, отлетев к стене, я в первые пару секунд искренне сомневался в своей жизнеспособности, и даже боль в сломанной ноге стыдливо меркла на общем фоне. Зато нестерпимо жгло кожу под белым кулоном. И пока я черепахой переворачивался, кое-как поднимаясь на четвереньки, в мозгу все крутилась картинка, словно в замедленной съемке. Вот тени подлетают, но, не касаясь меня, натыкаются на ослепительно сияющий хрустальный щит и отдачей отлетают обратно, сметая Жрицу и ее теток в черном. Стряхнув с волос каменную крошку, я огляделся. Ну точно, Жрица валяется у каменных глыб, за которыми скрывается Алтарь, а ее тетки отлетели еще дальше. Красиво так лежат, я даже проникся. Жаль, что амина не зацепило, вон как бесится, зараза, только почему-то без звука. Так, надо сваливать уже отсюда, пока он сам за мной не прыгнул. Кстати…

Я поискал взглядом Дье. Мать моя… Меня передернуло, и наконец-то прорезался слух. Ё-моё, да лучше б я глухим побыл еще немного! Амин орал, а Дье… Дье хрипел и бился в лапах Рамуса, пытаясь подцепить пальцами удавку, сдавившую ему горло, а его литусы бесполезными куклами валялись рядом. Камча – любимая игрушка этой скотины Си Хольца. Я знал ее по воспоминаниям Нари, и ужас, разделенный когда-то на пару с ним, спеленал меня намертво. А Дье смотрел… Смотрел на меня и шептал «беги». Шептал даже тогда, когда его глаза закатились… А Рамус все улыбался мне из-за его плеча...

Беги… Беги!.. Беги!!!

Меня словно ошпарило кипятком. Дье еще сопротивлялся, но уже было ясно, это конец, а я… А я вспомнил, куда бежать! В смысле ползти. В смысле не я, а мыша. Он то ругался на мою тупость, то норовил прижаться к шее мягким пушистиком. Я полз по щебенке, пытаясь щадить ногу и стиснув в зубах Венец. Разбитые губы щипало и кажется, я запачкал раритет кровью. Я полз и старательно не слышал звуков борьбы сзади. Полз, гоня прочь мысли о странном поведении сарута. Я обязательно подумаю об этом. Потом. Если выживу. Вернее, когда выживу. Мэль мне просто не простит, если я умудрюсь загнуться в этих катакомбах. И никакие Венцы не послужат оправданием. Да и Лайза жалко. Он же такой ответственный, переживать будет...

Оберегая правую ногу, я радовался, что повредил именно щиколотку, а то едва бы я смог хоть как-то передвигаться. Прыжки не в счет. Амин бесновался сзади, и это было так страшно, что я не рисковал даже обернуться, я полз, не сводя взгляда с заветной ниши. И когда, наконец, дополз, счастью моему не было предела. Цепляясь пальцами за выемки в стене, я осторожно вставал, и вот если на ободке добавилось пару меток от зубов, то извините. Я нечаянно. Пот заливал глаза, мелкая противная дрожь сотрясала все тело, но я все-таки поднялся. Теперь предстояло открыть дверь. На миг зажмурившись, я нажал на камень...

Понимание того, что добыча вот-вот ускользнет, довело амина до срыва. Ему уже было плевать на ритуал, на порушенные планы, на возможно погибшую сестру, на тяжело дышащего Императора… Хотя нет, на Императора было не плевать. Убить его, стереть насмешливую улыбку с осунувшегося лица было бы восхитительно. Но он не мог. Айюма не простит смерти венценосного родственника, и это знание сдерживало амина даже в кровавом угаре.

Но Рыжик ускользал. Поминутно заваливаясь в стороны от слабости, он настойчиво полз куда-то, стискивая зубами Венец, словно кость, пачкая его в собственной крови, и амин уже практически не успевал его остановить. Рамус, бестолковый ублюдок, все никак не мог додушить сарута, литусы на приказы не реагировали, солдаты были усланы в коридор, а сам он как привязанный стоял у Алтаря, не в силах выплеснуть накатывающее бешенство. Хотя почему не мог? И помимо Императорской семьи здесь было на ком сорвать злобу. Жаль спящие, удовольствие не то.

Отойдя к кругу тел, он не глядя поднял одного и четким, уверенным движением перерезал ему горло. Брызнувшая в лицо кровь, словно глоток свежего воздуха привела амина в чувство. Слизнув с губ горячие капли, он расхохотался, и с удовольствием отметив, как вздрогнула спина Рыжика, поднял следующее тело. А потом еще одно…

Рыжик все-таки дополз до стены и пытался подняться, но сломанная нога в этом была плохим помощником. Тем не менее, он встал, и амин почти нежно улыбнулся. Замечательно стойкий экземпляр, играть с таким будет одно удовольствие. А то, что они еще поиграют, это амин понял совершенно отчетливо, когда поднял очередное тело.

Выход из западни был так близко, что я уже чувствовал воздух свободы, но эта отвратительная дверь ни в какую не хотела открываться! Глубоко вздохнув, я навалился на нее всем телом, тихо поминая родню и сексуальные предпочтения строителей. Дверь отзывалась, вздрагивая и медленно поддаваясь, буквально по миллиметру, но поддаваясь! Челюсть совсем затекла от этого дурацкого раритета, и я надел его на руку, как браслет. Рука – не голова, правда ведь? Ногу пекло огнем, и когда я случайно опирался на нее, болью простреливало позвоночник. В общем, жизнь удалась… Мечты о медотсеке и докторе Тирсу казались миражом в пустыне.