Текст книги "Танцуя во тьме (СИ)"
Автор книги: Roman off
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)
Ниро поднял помертвевший взгляд на старого друга и тот поперхнулся.
– Мой капитан, Раду, лежит в камере медотсека и пробудет там еще некоторое время. Мой корабль уничтожен, и я имею право просить перевод.
– Но не на Красный же Риф! Мать твою, Ниро, что происходит? Скажи, что случилось, я постараюсь тебе помочь. Конечно, там платят сумасшедшие деньги, но смертность даже среди охраны почти стопроцентная…
– Раду, просто сделай это. Не надо мне ничего говорить, я и так все знаю. И это в твоей компетенции. Не ты ли всегда плачешься, какой жуткий недобор у тебя по списку охраны?
Голос Ниро звучал надтреснутым стеклом, глаза тускло блестели, но Раду видел, тот полон решимости настоять на своем. А зная Ниро…
– А вот хрен тебе! – Раду набычившись смотрел на друга. – Через мое ведомство ты не пройдешь. А будешь упорствовать, я тебе в характеристику суицидальный синдром впаяю.
– Для этого нужна комиссия в полном составе. А ты хоть и ее председатель, но и тебе не по силам обходить законы Империи. – Ниро замолчал, глядя в сторону. – Просто сделай это, Раду. В память о нашей матери.
– И что я ей скажу в поминальные дни? Что помог сводному брату взойти на погребальный костер?
– Раду, не заставляй меня искать другие пути, там я хотя бы принесу пользу.
– Блядь, какой же ты настырный ублюдок! И это не намек на обстоятельства твоего рождения, это намек на твой ебанутый характер!
– Раду. – Ниро поднял ледяной взгляд на брата. – Перевод.
– Сука! Какая же ты сука, Ниро! – Тяжело дыша, Раду напряженно смотрел на брата. Потом устало обмяк в кресле. – Есть хоть какой-то шанс, что ты изменишь свое решение?.. Я вышлю тебе бланк перевода, но прошу, брат, подумай еще раз, не пори горячку. Если ты подпишешь, даже я не смогу отозвать запрос. Ты прав, слишком велик дефицит охранников. Обещай мне, Ниро. Обещай еще раз все взвесить, перед тем как подписать договор.
– Хорошо, Раду. Я обещаю.
Последний поединок взглядов, и связь прервалась. Впрочем, братья слишком хорошо знали друг друга, чтобы понимать. Раду вышлет бланк запроса, а Ниро… его подпишет.
Если Мэль меня не убьет, я сам сдохну. В голове била канонада, в глазах все троилось, а сам я покрылся холодным липким потом. Кое-как стащив себя с кровати и собрав в кучку плавающее сознание, я принял стратегическое решение: ползти на камбуз за гару. Путь казался бесконечным, стены шатались и норовили рухнуть мне на голову, сухое горло горело адским пламенем… Короче, жизнь не удалась. Я уже не помнил куда я иду, зачем я иду, иду ли я… Перед глазами плыли цветные круги, и сам я как будто летел… Я – птица?.. Йохху! Я – птица! Раскинув руки, я парил в бездонном небосводе, ловя перьями упругий ветер… Я – птица…
Уго сидел за столом, обессиленно склонив голову. Темно-русая челка надежно прятала его глаза, но безвольно лежащие на столешнице руки и мелко дрожащие пальцы выдавали его внутреннее состояние. Как же больно… Уго знал, что этот момент настанет, он почти ждал его, но… оказался совершенно не готов к этой пустоте, что мертвым морем разлилась внутри него, когда он понял, что не чувствует Ниро. Больше не чувствует. Что его кольцо, которого он неосознанно касался долгими одинокими ночами, глядя в темноту каюты, это кольцо больше не было его, Уго, брачным кольцом. Значит, все?.. Все… Какое жесткое, жестокое слово – все. Холодное и пустое, подернутое стылым пеплом, как и его душа.
Уго протер глаза, и осторожно потянул кольцо с руки, пальцы почему-то соскальзывали… Из пустоты внезапно показала зубы злость. Какая же Ниро сука, неужели он, Уго, не заслужил хоть пары слов перед этим? Какого-то прощания, наконец? Молчание Ниро весьма красноречиво показывало, как мало он ценил его самого и его чувства. Ну значит, пусть будет так. Все.
Кольцо с легким звоном ударилось о столешницу, подскочило, завертелось и сорвалось вниз. Все.
Резко распахнувшаяся дверь заставила его вздрогнуть. Грис, с Алисом на руках, стремительно влетел в кухню.
– Куда его положить? Я нашел его в коридоре, когда он уже съезжал по стене на пол. Что с ним? Уго, мать твою, да очнись уже!
– А? – Уго буквально подорвался. – Давай его сюда на диван. Да, вот так положи. И ноги сюда, да. И голову повыше.
– Мне сейчас капитана вызывать или лучше сначала Алиса в чувство приведем?
– С ума сошел? Мне только его истерики здесь не хватало. Гару достань из шкафа.
– Уго, ты охренел? Ты еще мяса поесть попроси.
– Грис, ты – придурок, гару для Алиса, шевелись давай. Если ему поплохеет, Тонг нас на ленты порвет, он за своего мальчика к демонам Порога в пасть прыгнет.
Грис метнулся к шкафу и буквально в следующую секунду Уго уже вливал с ложки в рот Алиса сок раздавленных ягод, заставляя его сглатывать. Постепенно на щеки Алиса возвращался румянец, и он уже переставал напоминать восковую посмертную фигуру, но вид его все равно пугал. Темные круги под глазами, сухие, обветренные губы, влажные, спутанные волосы, слипшиеся сосульками. Грис обалдело смотрел, как Уго деловито возвращал Алиса к жизни.
– Грис, одеяло подай. Вон в том ящике. Алис всегда мерзнет после таких приступов.
– Откуда здесь одеяло?
Укутывая хрупкое, начинающее дрожать тело друга, Уго фыркнул.
– Понятия не имею, это не моя кухня. Хотя… И у меня было.
Уго невесело хмыкнул, вспоминая, для чего имено он держал на кухне эту незаменимую вещь. Кстати…
– Грис, ты помнится задавал мне вопрос…
– Одну секунду, Уго, не теряй мысль. – Грис щелкнул комм-браслетом, отвечая на вызов. – Слушаю, офицер Дит. Да. Да, в мою смену показатели были в норме. Да, я сдал вахту старшему пилоту. Да. Спасибо.
Щелчком отключив связь, Грис повернулся к Уго.
– У операционистов техника сбоит, все в норме, но зафиксировали какой-то мощный выброс излучения, теперь вот ищут дыры в реакторе. Аномалия какая-то…
– Угу, точно, аномалия.
Уго осторожно провел по щеке друга, отводя прилипшие прядки. Тот в ответ застонал и приоткрыл мутные глаза.
– Уго? – Хриплый голос оборвался сухим кашлем. – Мне бы пару ягод гару. У тебя есть? И попить бы, пожалуйста.
– Грис, подай кружку. Да, вон ту. Ага, спасибо. – Уго помог другу напиться, придерживая его за плечи. – Любо-дорого будет посмотреть, как тебя капитан пороть будет. Я для такого дела даже свой стул к вам в каюту принесу, чтоб и секунды не пропустить этого дивного зрелища.
Жадно давясь глотками, Алис выхлебал всю кружку и откинулся на диванную подушку, которую ему заботливо подсунул Уго. Прикрыв глаза и судорожно вдыхая воздух, Алис прошептал:
– Уго, ты злобная кракозябра, я чуть ласты не склеил, а ты все шутишь.
– Да какие уж шутки, все сурово. Ты, идиот, ты какого рожна поперся на камбуз, если так плохо было?! Позвонил бы, я тебе сам принес ягод. Кретин, дебил малолетний, а если бы тебя Грис не нашел?! А если бы ты в том коридоре натурально сдох? Ты о капитане подумал, придурок? Он и так из-за тебя волнуется, вот что ты опять натворил? У операционистов опять сбой программы…
– Прости, Уго, я не подумал, честно… Мне хотелось найти Нари, я не хотел, чтобы так все было, правда. А давай мы Мэлю ничего не скажем, а? Ведь правда волноваться будет…
– Поздно, дорогой.
– А?
Алис перевел взгляд с ухмыляющегося Уго на дверной проем, а там… Вот, блин!
– Мэль, ну правда, я нечаянно, я же ничего такого не хотел… Наверное…
Грис, прищурившись, смотрел, как всегда такой невозмутимый капитан, с диким взглядом, осторожно поднимает на руки маленького, хрупкого Алиса. Тот, даже не вздрогнув, нежно гладил Тонга по руке и смущенно заглядывал ему в глаза.
– Ну правда, Мэль, ничего страшного, не волнуйся. Все уже хорошо.
– Уго?
Голос капитана слегка вибрировал, и Грис с трудом подавил в себе желание втянуть голову в плечи. Гнев капитана Тонга был всегда… впечатляющ. А по всем признакам он был не просто в гневе, он был в бешенстве. Уго же довольно скалил зубы, глядя на все это безобразие.
– Капитан, он врет безбожно, еще минуту назад мы едва не проводили его к Порогу. Вовремя его Грис нашел, еще бы с полчаса и не знаю… Возьмите еще гару с собой, капитан, я ему всего пару штук скормил, а в его состоянии и десяток не повредит. – И отвечая на вопросительный взгляд Тонга, добавил. – Капитан Салеб лекцию прочитал, на случай, если Алиса опять припадок накроет.
– Спасибо, Уго. Дверь придержи. Грис, а ты зайди ко мне завтра.
Грис кивнул, а Тонг, нежно прижимая к себе Алиса, направился на выход, когда тот подал голос.
– Подожди, Мэль. Уго, я вспомнил, что спросить хотел. Ты Ниро видел?
Уго чуть вздрогнул, холодная когтистая лапа сжала его сердце, мешая вздохнуть, но он сумел ответить:
– Нет, не видел.
– Жаль, а я спросить хотел, как он себя после сети чувствует…
Алис устало опустил голову Тонгу на плечо и прикрыл глаза. Тонг уже было повернулся, как Уго будто толкнули.
– А ну стоять!
Грис аж поперхнулся, на его памяти ТАК к капитану еще никто не обращался, по крайней мере из ныне живых. А Тонг лишь недоуменно приподнял бровь и развернулся к Уго. Тот, перепрыгнув стол, медленно приближался, не сводя горящих глаз с Алиса.
– Что ты сказал?
– А? Аа, я про сеть хотел спросить, когда вас всех грузили на разведчики, Дису ему типа установки дал. На смерть. Я тогда чуть не проблевался, такая эта сеть мерзкая была. Вот не поверишь, как вспомню, так вздрогну.
– Алис… – Грис с любопытством смотрел на Уго. Вот не думал он, что нормальный гархарин может так шипеть. – А ну-ка еще раз и внятно!
– Я не могу внятно, у меня голова болит. – Алис прикрыл глаза и кажется, умер. Грис даже затаил дыхание от тихого ужаса. А Тонг лишь усмехнулся.
– Алис, завязывай придуриваться, а то твой спаситель сейчас в обморок упадет.
Алис с любопытством открыл глаза, а Грис понял, что неудержимо краснеет. Алис был такой, такой…
– Грис, а ну, приди в себя!
Рявк капитана мгновенно вывел его из этого в корне неправильного состояния. Грис судорожно сглотнув, преданно уставился на капитана, и понял, почему враги называют его Зулисса. Жестко и не мигая, на него смотрела смерть, молниеносная и беспощадная, как и сама неуловимая болотная тварь, давшая также имя его кораблю.
– Извините, капитан. Увлекся. Уже прошло.
– Точно прошло? – Во лбу у Гриса уже наверное дымилась дыра, но он продолжал спокойно стоять, из последних сил держа взгляд капитана.
– Абсолютно.
Задержавшись еще на пару секунд, и оставшись довольным увиденным, Тонг повернулся к Уго.
– Малыш, рассказывай давай, иначе Уго тебя загрызет.
Алис примирительно улыбнулся.
– Прости, Уго, неудачно пошутил. Голова конечно болит, но я все расскажу. Там, на «Тарибе» я снял с Ниро сеть, она как бы и не сеть была, я не знаю как это назвать. Но что-то жутко мерзкое, я пока ее стягивал с него, мне аж поплохело. Ты бы знал, с каким трудом я ее отцепил, липкая, противная… Как паутина… Бее…
Алиса передернуло, а Уго, казалось, остолбенел и перевел взгляд на Мэля.
– Паутина Иста?
Мэль был столь же ошарашен.
– Ты уверен, Алис? – Тонг мягко коснулся его виска поцелуем.
– В чем уверен, что это сеть – Паутина? Не знаю, по ощущениям похожа, а когда она от Ниро отлеплялась, еще звук такой мерзкий был, чавкающий…
Алис крепче прижался к плечу Тонга, словно прячась.
– Алис, я сейчас буду немного занят, но потом мы поговорим! – Уго стремительно бросился обратно к столу, что-то подобрал с пола и, помчавшись к двери, внезапно притормозил рядом с Грисом.
– Ты извини… Ты мне, правда, нравишься, Грис, но я занят. Очень занят.
Улыбнувшись, он повернулся к капитану.
– Прости, Мэль, но ужина и завтрака не будет. И искренне советую мне не мешать. Я буду восстанавливать свои нервы.
Тонг усмехнулся и, понимающе прищурившись, кивнул.
– Иди, Уго, удачи.
Дверь хлопнула, а Алис сонно вздохнул.
– Удача потребуется Ниро, Уго его заездит. А что за Паутина Иста?
– Я тебе потом расскажу, отдыхай. Офицер Грис?
– Слушаю, капитан!
– Спасибо.
Тонг чуть склонил голову в легком поклоне и вышел из камбуза, а Грис в прострации сел на ближайший стул. Тонг никогда не кланялся. Никому. Только императору. И вот сейчас, ему, Грису…
Уго летел, не разбирая дороги, видел он кого по пути или нет, он не вспомнил бы и под страхом смерти. В голове билась только одна мысль. Болван, какой же он, Ниро, болван! Не узнать Паутину, ладно. Вещь мифическая, но с Алисом Уго уже привык ничему не удивляться. Но неужели нельзя было просто поговорить, почувствовав странное?!
Добежав до каюты Ниро, Уго забарабанил в дверь. Слушая его приближающиеся шаги, он надел кольцо обратно и, оскалившись, хлопнул кулаком о ладонь. Ну, что, Ниро, поговорим?
====== Глава 64. Воспитание ======
Открыв дверь и не успев открыть рот, Ниро отлетел на середину каюты. Растянувшись на полу и стараясь собрать мозги в кучу, он тряс головой, пытаясь подняться. Налетев ураганом, Уго успел отвесить ему еще пару затрещин, прежде чем Ниро перехватил его руки.
– Сука! Какая же ты сука, Ниро! Скотина, ненавижу тебя!!!
Диким зверем выворачиваясь из захвата, Уго бил его не выбирая мест. Ошарашенный таким напором, Ниро лишь отмахивался, не в силах ударить его всерьез.
– Уго, успокойся! Да успокойся ты, давай поговорим!
Оседлав его, Уго хищно оскалил зубы, и, прорвав блок, вновь ударил по лицу. Голова Ниро мотнулась, из рассеченной брови потекла кровь, но он лишь недоуменно смотрел на своего… Нет, уже не своего… Смотрел на Уго.
– Поговорим?! Неужели?! Ты теперь решил меня осчастливить разговором? Ну надо же… А почему сейчас, а не тогда, когда Дису на тебя Паутину накинул и у тебя мозги отказали? Или тогда уже нечем думать было?
Получив еще пару раз по ребрам, Ниро, наконец-то, крепко схватил его за руки.
– Что?..
– Что слышал, скажи Алису спасибо, что он ее снял. Ты сука, Ниро… Неужели нельзя было прийти, попрощаться, наконец, неужели я заслужил это? Чтобы вот так втихаря, ты снял кольцо и выкинул меня из своей жизни? Скотина! Даже если ты меня больше не любишь, так нельзя поступать!
– Уго… Подожди. Что? Что ты сказал?
– Что ты, сука, идиот и дебил! Что так нельзя!
– Это я и без тебя знаю. Про Паутину что ты сказал?
– Дису накинул ее на тебя, а Алис снял. Наш драгоценный мальчик спас тебе, кретину, жизнь, тогда как твое божество велело тебе умереть!
С этими словами Уго отвесил Ниро еще пару оплеух, тот, не сводя с него взгляда, лишь помотал головой, прогоняя звон в ушах.
– Паутина?.. Но это же сказка… Паутина… – Рывком дернув Уго, Ниро перевернулся и уже сам оседлал его бедра. – Значит, я потерял тебя из-за нее? Из-за того, что Дису набросил на меня эту блядскую Паутину?
– Нет, Ниро. Ты потерял меня, потому что ты – клинический дебил! – Ноздри Уго хищно трепетали, губы кривились в злой усмешке. – Неужели нельзя было сказать мне, объяснить, что с тобой творится что-то не то?!
Ниро сухо сглотнул и опустил глаза, весь сжавшись от стыда. Чем Уго и воспользовался, рывок, и он снова сверху, а Ниро смотрит на него пустым, обреченным взором, не делая даже попытки освободиться.
– И как ты себе это представляешь? Прости, дорогой, я безумно люблю тебя, я счастлив разделить с тобой жизнь, но меня неудержимо тянет к этому мелкому паршивцу Дису. Так что ли?
– А даже если и так! Если… – Уго на секунду отвел глаза, но тут же вновь впился взглядом в лицо Ниро. – Если любишь…
– Люблю…
Ниро, не отрываясь, смотрел на Уго, и стылая тоска плескалась в его глазах. Его рука потянулась было прикоснуться к щеке любимого, но, не посмев, безвольно упала на пол.
– Уго, я так виноват перед тобой… Я ведь видел, как тебе было больно, но не смог остановиться. Это потом, уже на разведчике меня отпустило. Но как я мог просить тебя вернуться? Как я мог обещать, что это безумие не повторится… И я подумал, что тебе будет лучше без меня, тем более, что… – Ниро вздохнув, прикрыл глаза. – И я шел поговорить с тобой, когда увидел вас с Грисом в твоей каюте. И снял кольцо, чтоб ты не попал под месть Айюмы. Уго, я…
– Ты подумал, что я с Грисом, что?..
Ниро, натолкнувшись на злой прищур его глаз, слегка поежился. Зная Уго, это не сулило ничего хорошего.
– Ну, увлеклись видимо, и ты забыл…
Кулак Уго впечатался в пол рядом с головой Ниро.
– Ниро, я тебя сам убью, ты мне всю душу вымотал, идиот! Не было у меня ничего с Грисом! Он меня от Зару спас. Тот, сука, меня парализатором вырубил и уже из штанов успел вытряхнуть, когда он подоспел.
– Что?.. – У Ниро перехватило дыхание. – Эта тварь все-таки не внял предупреждению? Ну, уёбок, пусть пеняет на себя, я его предупреждал. Я…
Хлесткая пощечина вернула его внимание к Уго, а у того едва яд с зубов не капал.
– Если бы ты, Ниро, не строил из себя недоумка, Зару не посмел бы даже глянуть в мою сторону и Грису не пришлось бы вмешиваться. И знаешь, что я тебе скажу, дорогой? Ты не только идиот, ты непутевый муж, ты недостоин меня. – Уго рванул на Ниро рубашку, не спуская с того горящих яростью глаз. – Ты совершенно не понимаешь, как надо заботиться обо мне. Ты ведешь себя как недалекий, я бы даже сказал тупой ублюдок. Ты не понимаешь, что это такое, брачные узы. Ты помнишь что говорил, когда одевал мне кольцо? Какие слова? Или ты лгал?
– Я не лгал! И я помню каждое слово, что сказал тебе тогда, и мое сердце по-прежнему принадлежит тебе! Ммм… Уго, а ты вообще понимаешь, что сейчас делаешь?
– Ты, Ниро, болван, и совершенно не понимаешь своей удачи!
Последний рывок и в лоскуты порванные штаны Ниро улетели в дальний угол, а его самого перевернули на живот. Свистящий, вибрирующий шепот обдал его ухо, заставив сладко сжаться сердце.
– Поэтому… Я буду тебя воспитывать!
Губ Ниро коснулась несмелая улыбка, и он уткнулся лбом в пол. Яркое, слепящее счастье затопило его с головой.
Я плыл на волнах теплого ласкового моря, пахнущего жасмином, и улыбался. Мне было хорошо и спокойно, любимые руки осторожно гладили мои волосы, заставляя меня буквально мурлыкать.
– Тебе легче?
Голос Мэля был тих и нежен, но что-то меня в нем насторожило. Приоткрыв глаза, я сонно окинул его взглядом.
– Не знаю, смотря для чего?
– Для важного разговора. Очень важного.
– Ну, если только для очень важного. – Я аккуратно зевнул, прикрыв рот ладошкой. А потом встрепенулся. – Мэль, а можно сначала я тебя спрошу? А то последнее время память совсем ни к черту стала, все забываю. Ты ведь не забудешь свою важную вещь?
Приподнявшись на локте, я смотрел на Мэля. Мы лежали на кровати в своей каюте, и Мэль был все еще в форме, но без сапог. Видимо, пока он нес меня с камбуза, я успел задремать и поэтому не помню, как мы сюда пришли. Нет, надо все-таки будет сходить к Тирсу, попросить что-нибудь для памяти. Мэль улыбнулся краешком губ, и я спросил:
– Мне Уго рассказывал, что связанные Госпожой не расходятся, вроде как умереть легче. А они с Ниро почти расстались. Как же так?
– Алис, брак на Гархаре вещь сложная и многоступенчатая. Богиня благосклонна к желающим вступить на один путь, но и ответственность налагает огромную. Измена в любом из союзов, освященных Ее благодатью, карается проклятьем. Однако для тех, кто не готов к такой ответственности, существует клановый брак. Это когда пару связывают интересы семей. Такой союз тоже заключают в Храме, под приглядом Богини, но поскольку судьбы брачующихся подчинены финансовой выгоде, Она смотрит сквозь пальцы на поведение супругов. В таком союзе можно получить развод... Можно, если нет детей, но на практике подобное не встречается. Такой союз заключают Главы Родов и расторгнуть его можно лишь с их общего согласия. Виновная сторона должна выплатить неустойку пострадавшей, и как правило, это очень большие деньги. Плюс к тому, рухнут все заключенные ранее договоренности, а инициатор разрыва вычеркивается из Книги Рода, словно он умер. А мало кто действительно готов лишиться поддержки Клана. Особенно, из Великих Родов. Слишком много теряется власти, денег и прочих радостей. – Тут Мэль усмехнулся. – К тому же, при таком союзе проклятие не преследует неверных супругов.
Растопырив уши, я впитывал в себя новые знания, в глубине души тихо радуясь, что Мэль лишен такой прелести, как заботливый Глава Клана. Не думаю, что изгнание из Рода ничего не зацепило в его душе, как раз наоборот... Каждый раз, как наши разговоры касались темы Родов и Кланов, что-то в его лице замирало. Но я был эгоистично рад. Иначе, вот уверен, Мэль был бы давно и прочно женат... Он задумчиво коснулся губами моего лба.
– Уго с Ниро надели кольца Айюмы. Это можно сделать вне Главного Храма, заявляя о своих намерениях, обещаясь друг другу. И расторгнуть такой союз просто, достаточно одному из заявивших снять кольцо. Бывали случаи, когда любящие супруги в клановом браке одевали в дополнение и такие кольца... А еще есть Высшая ступень, и на нее решаются немногие пары. Таким браком связываются жизни в Единый Путь. И он не расторгается. Никем. Никогда.
– Не понял, а в чем интерес? Какой прок с такого разнообразия?
Я сел на кровати, поджав ноги, с интересом слушая его рассказ. Я, конечно, понимал, что отличия будут, но чтоб так сложно и загадочно… Мэль приподнялся, привалившись к спинке кровати, и задумчиво смотрел на меня. Ой, не нравится мне его взгляд, почему-то…
– Обменявшиеся кольцами не связывают интересы своих семей, это решение касается только их самих. При клановом браке – главное, интересы Рода. Немаловажный фактор, тот из супругов, кто был ниже по социальной лестнице, так и остается на этой ступени. Лишь их дети могут претендовать на высшую ступень. Конечно, если тот из пары, кто на ней стоит, позволяет. При Едином Пути, если брачующиеся не равны, то низший может встать на ступень высшего и их дети автоматически получают эту же возможность. Это если смотреть со стороны Гражданского Кодекса. А если смотреть со стороны милостей Госпожи, то клановый брак лишен подобного. Уго и Ниро чувствуют жизни друг друга. А в Высшем... там все так же. Ну еще чувствуют жизни своих детей.
– И всё? – и почему мне кажется, что Мэль что-то недоговаривает?
– Ну почему все, иногда Госпожа одаривает такие пары еще чем-то, но это уже на Ее усмотрение.
Я задумчиво разглядывал Мэля и меня терзали смутные сомнения. Ну да ладно, не хочет договаривать, не надо. В конце концов есть Уго, он расскажет.
– И что ты хотел предложить мне? Кольца или…
Молниеносным движением Мэль опрокинул меня на спину и прижал к кровати. Я лишь успел тихо пискнуть, глядя в его сузившиеся глаза.
– Я уже спрашивал тебя в Разрушенном Храме, и ты дал ответ. Ты хочешь взять свое слово назад?
Мои брови мигрировали под челку, а рот неудержимо расплывался в улыбке.
– Значит, Единый Путь? Навсегда? – Медленно подняв руку, я вплел пальцы в его волосы, чуть касаясь кожи ногтями, всем телом ощущая его мощь, тая в его горячем взгляде. Запрокинув ему голову, я легонько касался его кожи губами. – Я бы обиделся, предложи ты что-то другое.
– Только так. Только навсегда.
Его ладони обжигали мои бедра, скользя по ногам все выше. Меня уже бил озноб и, ловя его хищный взгляд, я жмурился от сладкого ужаса. Сев на постели, Мэль приподнял меня и, крепко удерживая, затащил к себе на колени. Его губы нежно прихватывали мое ухо, заставляя меня давиться всхлипами. Зарррааазаа… Ведь знает, что я совсем не могу сопротивляться, когда он так делает.
– Люблю тебя, малыш…
– Люблю… тебя, Мэль…
– Жизнь моя… сердце мое…
Губы сменились зубами, доводя меня до умопомрачения.
– Любишь меня?..
– Даааа...
Жестко вцепившись в его плечи, ища точку опоры в надвигающемся урагане, я уже ничего не соображал. Я тонул в его огненных поцелуях, горел в его огне… Моя рубашка уже исчезла в небытие, спустя секунду штаны постигла та же участь, его ладони чуть царапали мою кожу, от чего я змеей гнулся в его объятиях.
– Если я умру, будешь оплакивать меня?
В испуге выпав из головокружительной истомы, я вцепился в его волосы, да так, что Мэль поморщился.
– Что?.. – Бушующий в организме адреналин рвал сердце в клочья, туманя разум. – Что-то случилось? Мэль! Что?!
Он молчал, уткнувшись мне в шею, но я чувствовал, как судорожно вздрагивало его тело, и паника начинала накрывать меня черным полотном.
– Прости меня...
– Что?..
Рывок, и я оказываюсь у него на коленях, вниз лицом и абсолютно беспомощный.
– Прости меня, Алис, но это необходимо... Если я тебе нужен здоровым… на долгие годы, ты должен научиться... беречь себя. Чтобы я не сходил с ума,.. оставляя тебя даже на полчаса. Потому что сейчас, я не знаю, найду ли тебя на прежнем месте,.. когда вернусь, и будешь ли ты здоров, или не приведи Айюма, мертв.
С каждой паузой на мои обнаженные ягодицы со смачным шлепком опускалась его ладонь. Надо признаться, очень бережно опускалась, но в моем обостренном восприятии эти прикосновения казались обжигающими. Другая его ладонь неподъемной плитой лежала на моей спине, гася мои ерзания в зародыше. Слезы несдерживаемым потоком катились по щекам, и я не в силах был их остановить, но ни единого стона не сорвалось с моих губ. Я держался, хотя внутри все клокотало от обиды, кислотой разъедающей душу. Тот, кому я доверился, обернул это доверие против меня! Ненавижу, ненавижу его...
– Я хочу, чтобы ты запомнил, Алис, этот момент... Запомнил, потому что если ты ведешь себя как дитя,.. я буду вынужден наказывать тебя как дитя. – Я всхлипнул и прикусил ребро своей ладони, чтобы не сорваться в позорную истерику. Голос Мэля был подозрительно хрипловат, но рука не дрогнула ни разу. – Я хочу, чтобы ты помнил, мое сердце в твоих ладонях, и, пренебрежительно относясь к своей жизни, ты разбиваешь его... Обещай мне, что будешь беречь себя... Обещай, Алис!
Я и не заметил, когда его рука перестала жалить меня шлепками, а ласково заскользила по моей бедной, горящей адским пламенем попке, скользила, нанося на кожу что-то прохладное. Словно горная вода оно остужало этот пожар, а я наконец-то смог разжать зубы.
– Не… не… ненна…
Мэль откинулся на спину, увлекая меня за собой, бережно укладывая поверх себя. Осторожно сжав мою шею под волосами, он прислонился лбом к моему лбу. Его огромные черные глазищи пылали демонским огнем, но ресницы вздрагивали, выдавая напряжение.
– Я не прошу прощения, Алис, хотя тебе наверняка ужасно больно, и это рвет мне сердце. Но лучше ты сейчас будешь злиться, чем однажды в шаловливом порыве убьешь себя и оставишь меня одного. Одного. Без тебя.
Я замер, внезапно вспомнив кое-что, что так и не удосужился ему сказать. Обида все еще жгла мое сердце, но робкие ростки разума уже пробивались сквозь ее дымку. И я увидел всю ситуацию его глазами… Ё-моё, я и в правду повел себя как неразумный ребенок, моя неосторожная выходка действительно могла стоить мне жизни. И если бы я просто перестал существовать, то Мэль остался бы жить, неся в одиночестве ношу своей вины, что не вразумил, не уберег меня. Он остался бы без меня. Слезы вновь потекли по моим щекам, капая на его грудь, я судорожно перевел дыхание.
– Никогда… Никогда больше так не делай. Я понял. Впредь я буду осторожным. Я обещаю.
– Нет, Алис. Я оставлю за собой это право, и тебе придется его признать. Я только надеюсь, что мне не скоро случится им воспользоваться…
– Мэль, я… Я должен тебе кое-что сказать. Так получилось, что мне осталось жить совсем недолго, особенно по вашим меркам, и однажды я оставлю те…
Ладонь Мэля прикоснулась к моим губам, обрывая на полуслове, в его глазах на мгновение мелькнула паника, но опустившиеся ресницы скрыли их словно паранджой.
– Я знаю, Сали мне рассказал, еще давно. И я отвечу тебе так же, как и ему тогда. Лучше десять лет с тобой, малыш, чем всю жизнь без тебя. Поэтому я тебя прошу, береги себя, не лишай нас времени, его и так Госпожа отмерила слишком мало.
Осторожно прикоснувшись к моей щеке, Мэль аккуратно погладил ее, спускаясь по шее, ниже, туда, где ее плотно охватывал мой старый блокиратор, скользнув по нему пальцами, он прочертил линию по груди, касаясь брачного ожерелья, и напоследок погладил мой белый кулон, половинку нашего общего сердца.
Я склонил голову, признавая его правоту, и моя грива густой завесой окутала нас с ним, спрятала от всего мира.
– Я даю тебе такое право, муж мой. Но с одним условием.
Опустившись еще чуть ниже, и касаясь своим дыханием его губ, я прошептал:
– Я все еще горю… Ты вызвал этот пожар, значит, тебе его и тушить. И я понятия не имею, как ты справишься, потому что попа у меня болит просто немилосердно.
Мэль улыбнулся, в глазах его цвел жасмин.
– Доверься мне, муж мой, я справлюсь.
====== Глава 65. Благосклонность Богини ======
Лайнер «Тариб».
Брезгливо передернув плечами, амин зашел в лабораторию. Все у этих сарутов через задницу. Серо, уныло, стерильно до зубовного скрежета. Единственным ярким пятном, хоть как-то разбавляющим это убожество, были волосы мальчишки, неподвижно лежащего сейчас на столе. Хотя и они словно бы подернулись туманной пленкой. Еще пару дней назад они сияли, словно вобрали в себя лучи Аллиана, а сейчас… Амин равнодушно приподнял прядь и, повертев в пальцах, столь же равнодушно отбросил. Прядка, упав на плечо тела, вновь свернулась симпатичной пружинкой.
Амин неприязненно огляделся, каких демонов ради, он вынужден здесь торчать? Зачем ему вообще присутствовать при этой процедуре? Генный материал есть, лаборатория полностью укомплектована, хотя кто бы знал, каких трудов ему это стоило. Даже на Соросе полно чиновников преданных идеалам Империи, и переоборудовать имперский лайнер в тайный штаб оппозиции у них под самым носом – это было… интересно. Тонко усмехнувшись, амин снова посмотрел на тело. Симпатичное, но не более того. Слабенький экземпляр, ломать такого совсем не интересно. Вот того бы рыжика сюда… Тот да, с тем было бы славно. Амин с восхищением вспоминал, как рыжик торговался с ним, как держал себя. С каким удовольствием он тогда предвкушал их предстоящие забавы, и получить впоследствии такое разочарование было убийственно. Для его окружения. Очень… долго пришлось успокаиваться. Единственное, что хоть как-то утешало, Ли Дье клятвенно заверил, мальчишка был полностью выжжен и сейчас, скорее всего, мертв. А даже если каким-то чудом и выжил, то лишь в качестве декоративного куста. Для их нужд он был абсолютно бесполезен. Жаль…
Вошедший сарут был как нельзя кстати.
– Почему так долго, Ли Дье?
– Прошу прощения, господин, подготовка процедуры вещь непростая и требующая тщательного…
– Избавь меня от ненужных подробностей. – Амин нервно взмахнул рукой. – Просто делай свое дело.
– Как прикажет господин. – Сарут учтиво поклонился и вернулся к антигравитационной платформе, которую вслед за ним ввели его помощники.
Проводив взглядом Ли Дье, амин прищурился. Инопланетная тварь слишком много стала себе позволять в последнее время. Амин нутром чуял его истинное отношение. Конечно, он мог бы потребовать заменить Ли Дье, и Совет пошел бы ему на встречу, но никакой радости это бы не принесло. А вот совсем скоро, когда сарут выполнит то, что на него возложено… Тогда он станет ненужен, и уж амин постарается объяснить ему, как он был неправ. Ничего, он, амин, терпелив. Ждал же он всю свою жизнь момента схватить удачу за хвост, и получилось ведь. Вот она удача, в кулаке! Так что и тут он подождет. Терпеливым благоволят боги.
