Текст книги "Танцуя во тьме (СИ)"
Автор книги: Roman off
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 53 страниц)
– Алис, Храмовые сны не лгут, с чего ты взял?
– Рив, – Я наклонился, крепко сжав его плечи. – Понятия не имею, что там у вас с Храмовыми снами, но Нари жив, и ЭТО я знаю точно! Когда Шкафчик рассказывал про свою погибшую семью, я понимал, что это правда. А когда ты говоришь, что Нари мертв, я понимаю, что нет. Нет, понимаешь, Рив, нет! Нари точно жив. Да, он у амина, но Мэль и Сали все равно будут его трясти по своим делам, а пока они им занимаются, мы отыщем Нари. Здорово, правда?!
У меня такой груз упал с плеч, что я, как тот гелиевый шарик, был готов взлететь к потолку. И чего спрашивается, я так распсиховался раньше? Мэль и соро обязательно помогут разыскать нашего солнечного мальчика, и все будет хорошо. Я…
– Алис, и давно ты слышишь мертвых?
====== Глава 70. Нить ======
– В каком смысле, мертвых? – Я озадачено смотрел на Рива, предчувствуя, что очередная северная лисичка замаячила на горизонте.
Не сводя с меня пристального взгляда, Рив недоверчиво покачал головой.
– Ты понимаешь жив кто-то или мертв, или ты чувствуешь правду?
Прекратив изображать памятник самому себе, я присел рядом с ним и взял его за руку.
– Знаешь, скорее чувствую, когда про кого-то говорят, жив он или умер…
Пристально гладя мне в глаза, Рив медленно произнес:
– Санес? Танаэ? Лиюнэ?
– Мертв. Мертва. Жива. – Я прихлопнул рот ладонью, с испугом смотря на Рива. Он отпустил мою руку и чуть отодвинулся, чтобы мы ни соприкасались даже одеждой.
– Нари? Арау, Стин, Маурика?
– Нари жив, а про остальных понятия не имею… И что это значит?
– То, что если ты знаешь, о ком говоришь, или не знаешь, но касаешься того, кто говорит о знакомом, ты можешь услышать Эхо Колыбели.
– Что еще за эхо? – Предчувствия меня не обманули. Вот не нравится мне вся эта история.
– Эхо Колыбели… Как тебе рассказать, чтоб ты понял… – Рив задумался. – Когда тело умирает, его душа уходит к Госпоже и в Колыбели ожидает своей очереди к перерождению. Смерти нет, Алис, лишь Вечный Круг Жизни и Колыбель для отдыха душ. Значит, ты – Слышащий Колыбель…
Рив задержал взгляд на моем ожерелье, в ответ я индифферентно пожал плечами.
– Ну да. Мэль сказал, что это вроде обручения пока, а в Храме на Гархаре сделаем все официально.
Опустив глаза, Рив побарабанил пальцами по колену, потом вздохнул.
– Алис, если ты планируешь связать свою жизнь с Тонгом… Не говори никому про то что слышишь Колыбель.
Да ё-моё сегодня! Я вскочил на ноги и, развернувшись к Риву, буквально рыкнул:
– Так! А теперь внятно и по порядку. Что в этом такого и чем мне это грозит?!
Рив грустно усмехнулся уголком губ.
– Алис, особенности Дара таковы, что без инициации он практически не работает, оставляя лишь жалкие крохи возможностей своему владельцу. И если женская сила без раскрытия Дара может частично уходить в русло целительства, то у мужчин все сложнее. Их сила в подавляющем большинстве остается в стазисе, а уж Слышащие Госпожу появлялись и вовсе только после инициации, да и то весьма и весьма редко. Нари был очень перспективен, Учитель говорил, что даже если у него не получится пройти по Тропе, то со временем он сможет занять его место, а ведь Арист – Целитель, и к тому же очень сильный. На самом деле, подобное случается у мужчин очень редко, и таких… редких, скажем так, берегут. Нари тогда переворошил весь Архив в поисках подсказок, он не хотел провести всю жизнь в Храме под присмотром Хозяйки Теней, как Учитель. Нари готов был на всё, но у него не получилось. Он так горевал тогда.
Рив замолчал, а я пытался утолочь полученные знания.
– Это что же, даже если мы спасем Нари, его замуруют в Храме на всю жизнь? А если узнают про мои «таланты», и меня прихватят за компанию?!
– Поэтому я и говорю, молчи о своих талантах, побыстрей выходи за Тонга и забудь обо всем. А насчет Нари… Там не все так однозначно. Нам бы его найти сначала, а уж с остальным потом разберемся.
Вернувшийся Тирсу положил конец нашей такой познавательной беседе, пожужжав рядом с Ривом какой-то штукой, он вроде как остался доволен.
– Офицер Унис, Вы можете перейти в свою каюту, но в течение нескольких дней я попрошу Вас воздержаться от любых нагрузок, и завтра с утра жду Вас на осмотр.
– Спасибо, господин Тирсу. – Рив учтиво склонил голову. – Могу я справиться о здоровье капитана Ино?
– Он почти здоров. Захотите его увидеть, Алис Вам покажет.
Тирсу помог встать Риву и, положительно оценив его состояние, ушел куда-то. Странный тип, надо сказать. Умный, равнодушно-отстраненный, лишь иногда внутреннее пламя души прорывается ехидными всполохами в глазах… И почему в прошлый раз он показался мне пожилым? Он был, конечно, не юн, но и до пенсии еще очень далеко, и выглядел Тирсу совсем неплохо, не знаю, наверное, слова Мэля про космическую легенду так повлияли на мою оценку. Впрочем, не это занимало сейчас все мои мысли. И пока Рив с непонятным выражением лица смотрел на Сали, я все пытался переварить то, чем он меня осчастливил. Получалось, откровенно говоря, плохо. Единственное, что более-менее там устаканилось, так это то, что о своих «талантах» надо помалкивать, что-то мне совсем не улыбалось поселиться в Храме на постоянной основе и потерять Мэля в качестве бонуса. Не знаю почему, но в голове у меня Храм и Айюма никак не пересекались.
Рив с видимым усилием оторвал взгляд от камеры Сали и повернулся ко мне. Забавно мы должно быть выглядели, Рив здесь конечно далеко не самый большой, но и он возвышался надо мной как башня, блин и когда я привыкну… Мы пошли к выходу, и я все порывался придержать его, но он, усмехаясь, отмахивался.
– Алис, а ты не знаешь, где моя каюта?
– Нет, но можно спросить будет у кого-нибудь. Мэля правда нельзя дергать, он говорил участок какой-то сложный сейчас. Аа, мы можем Шкафчика спросить, кстати, вот когда он мне про семью рассказывал, что-то я не помню, чтобы я его касался, хотя… Чего там только не было, он всю кухню разворотил в переживаниях.
– Алис, судя по вашему с офицером Унисом дружескому общению зачитывать ему предупреждение о Вашем статусе необязательно?
Тирсу появился как черт из табакерки, насмешливо поблескивая глазами. Вот чую какой-то подвох…
– Гм, Тирсу, стесняюсь спросить, о чем это Вы?
– Ну как же, прямое распоряжение капитана Тонга предписывает мне теперь при выпуске из камер медотсека предупреждать о Вас и Вашем статусе тех, кто не в курсе. – Тирсу смахнул невидимую пылинку с рукава. – Кстати, после Хаиля это было озвучено еще раз для всего экипажа с подробным разъяснением карательных санкций. Тихого вечера, господа.
Тирсу закрыл дверь у нас перед носом, мы с Ривом переглянулись с одинаково обалделым видом.
– Ну, по крайней мере, это объясняет странное поведение народа. – Я философски хмыкнул и щелкнул комм-браслетом. – Лайз, ты случайно не в курсе, куда поселили офицера Униса с «Тени…». Ну да, сейчас вот очнулся… Ага, спасибо. Рив, а где находится уровень Исо? Шкафчик сказал нам по любому туда, а номер твоей каюты он сейчас уточнит. Рив?
Рив стоял такой весь беленький, почти зелененький и смотрел на меня так жалостливо, что я слегка насторожился.
– Что?
– Алис, вот скажи мне, что я очень-очень ошибаюсь, и Шкафчик-Лайз это не Алаис Шоф, который правая рука Тонга, носящий прозвище Бешеный Сак?
Я только успел открыть рот, как из-за спины послышался низкий голос.
– Ну да, в общем-то это я, только Бешеным меня зовут лишь кандидаты в покойники. Ты собираешься к Порогу?
За все время пути из Святилища, Тан не сказал ни слова. Изредка ловя на себе взгляды отца и брата, он размеренно шагал по каменным плитам, старательно не смотря по сторонам и не думая ни о чем. Из тайного коридора они вышли в небольшую комнату для отдыха на личной территории Семьи во Дворце. Отец тяжело опустился в кресло, Тарин передал литусов распорядителю, отметив того, кого выбрал Тан. Литусов увели, а брат подошел к отцу.
– Господин Си Хольц ждет оплаты в Желтой Гостиной.
Отец чуть шевельнул бровью.
– Он тебе интересен?
Тарин слегка помедлил, словно прислушиваясь к себе.
– Да. Он мне не нравится, хочу еще раз глянуть на него.
Отец кивнул.
– Много чести, конечно, но… Мне он тоже не нравится. Сходи. Будь осторожен.
– Буду, отец. Я посмотрю из-за зеркала.
Тар кивнул и вышел. А младший принц сел в кресло напротив отца, все такой же закостенелый и не только телом, но и душой. Император вздохнул и устало прикрыл глаза.
– Я сожалею, Тан.
Тот поднял на отца потухший взгляд.
– Ты видел нить?
– Да.
Сочувствующие нотки в речи отца едва не сломали выдержку Тана.
– Ты понимаешь, КТО он для меня? – Голос принца все-таки дрогнул.
– Да, но у тебя нет выбора, он единственный кто подошел тебе. Времени совсем не осталось, а он… Он уже прошел псикоррекцию. Мне жаль, сын…
– Да, я понимаю… Ни у нас, ни у него уже нет выбора, поэтому сейчас я пойду и окончательно добью того, кто был предназначен мне Госпожой.
Острый, холодный свет лаборатории, мелодичное позвякивание инструментов и тихие переговоры сарутов – все это вызывало в душе болезненные воспоминания. Тан вздохнул, отвернувшись. Мальчик, лежащий на столе, молод, не так юн, как тот, первый литус, скорее просто хрупок, но вряд ли его возраст перевалил за тридцать лет. Взгляд принца нежно прошелся по сомкнутым векам мальчика, он даже имени его не знает, но уже сейчас малыш прекраснее всех на свете. Госпожа жестока, но Тан давно привык к этому, столько веков род платит Ей, но сейчас смирение тяжелой плитой опустилось на его плечи. Теперь у него, как и у отца лишь один выход, ждать. Раз Син сможет проснуться, значит, Госпожа снимет вину с Дома. А если так, то надежда есть у него.
– Сияющий, позвольте.
ТанАис кивнул и протянул оголенную руку. Аккуратный прокол, и сарут с поклоном отошел. Глядя на работающих сарутов, Тан незаметно усмехнулся, знали бы они, что именно делают. Во всем мире бытует мнение, что Императорская семья держит гарем из литусов, императорская «невоздержанность» служит поводом неисчислимых насмешек в политических кулуарах, о, разумеется, только на ушко и только доверенным лицам… Да пусть их, главное, что об истинном положении вещей никто не догадывается. И саруты даже не подозревают, что готовят оружие против своих же.
– Прошу Вас, все готово. Вы знаете что делать?
Принц кивнул и прошел к креслу, на ходу расстегивая рубашку. Оставшись в одних брюках, он постарался устроиться поудобнее, а подошедший сарут налепил ему датчики на виски и грудь в области сердца. Конечно можно сделать привязку по слепку психоматрицы, и не заморачиваться самому, насколько знал Тан процедура лишена приятности, но… Так было надежней, а значит, следовало делать только так. Именно поэтому Императорская семья проводила последний этап привязки у себя в лаборатории, и при непосредственном контакте. И непосредственном контроле. Хоть и работали эти саруты здесь давно, но их работу по-прежнему проверяли и корректировали.
Зашумела аппаратура и Тан прикрыл глаза. Поскорее бы все закончилось…
Я аж подпрыгнул от неожиданности.
– Лайз, ё-моё, зачем же так пугать?! И вообще, ты как здесь оказался?
– Мимо гулял. – Лайз как-то уж совсем интересно скалил зубы в сторону Рива, а тот почти врос в стену, и в глазах его бился ужас пополам с восхищением.
– Так что, симпатяжка, чем тебе не угодил старина Сак?
– Позвольте представиться, я – офицер Унис. – Рив отлип от стены и оправил форму. – Я… весьма наслышан о Вас, господин Шоф. Прошу простить мне мою реакцию.
Шкафчик же как стоял привалившись плечом к стене, так и дальше стоял.
– Вы восхитительны в своем вежливом хамстве, Унис. Вы обо мне наслышаны! Ха! Да обо мне наслышана вся Империя. Я, мой воспитанный друг, Легенда! Меня даже саруты боятся, что уж говорить про маленьких мальчиков.
– Вы, уважаемый, легенда потому что псих первостатейный, прошу прощенья! Вы же в драке совершенно невменяемый делаетесь, это все знают. Я один раз Ваш бой в записи видел, так вот, это было великолепно! Но это не мешает Вам быть совершенно невыносимым хамом!
Все, я умер.
– Ребята, все это конечно супер, а давайте мы все-таки Рива до каюты доведем, а пококетничаете вы завтра? А то я уже с ног валюсь, день был вообще какой-то сумасшедший, то одно, то другое, то Хаиль. Я даже ужинать не хочу, только бы до кровати добраться. Мне вот Мэль романтику обещал, а у меня сил нет, от слова совсем. Пойдемте уже, а?
– Романтика тебе сегодня вряд ли обломится, мы уже рядом с Гархаром, сейчас пояс астероидов будем проходить, так что Мэль вымотается по самое не могу.
– Ой, да пойдемте уже, хватит стоять, не могу больше! – И подхватив обоих под руки, потащил вперед. – Вот, Рив, скажи мне, зачем устраивать бой на Хаиле, Лайз не знает, говорит так лучше. А я вот не понимаю, на фига драться, если Госпожа все-равно отдает победу правому, так зачем, встали бы на полотно и кто не прав, тот умер?
– Тут немного не так, Алис, дело в том, что Госпожа вмешается только тогда, когда правый будет готов идти до конца, до самой смерти, когда он сам мысленно встает на Порог.
– Ммм…
– Алис, ну так я же тебе то же самое сказал! Идя в бой, ты всегда встаешь на Порог. Иначе ты никогда не победишь. Запомни это.
Идя по коридору и таща за собой словно на буксире эту славную парочку спорщиков, я думал, слова Шкафчика про Порог как-то уж очень уютно легли мне на душу. К чему бы это?..
====== Глава 71. Шалости ======
– Ли Дье, позвольте войти?
Повернувшись к двери, Дье холодно окинул взглядом фальшиво улыбающееся лицо вошедшего.
– Это не может подождать?
– Я прошу меня простить, но мне бы хотелось обсудить с вами кое-что. Важное. Это не займет много времени.
Сухим кивком разрешив ему войти, Дье отошел от стола с препаратами к раковине. Смывая защитную пленку с рук, он настороженно размышлял: ему никогда не нравился Марье, больно скользкий тип, но как специалист тот был неплох, и это… примиряло. В какой-то степени.
– Прошу, Ли Марье, я Вас слушаю.
Дье спокойно стоял, привалившись бедром к письменному столу и держа руки в карманах халата. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Марье как-то бочком, искоса поглядывая хитрым взглядом, подошел к нему и протянул руку. На его ладони лежала вскрытая ампула и один взгляд, коротко брошенный на нее, подсказал Ли Дье, зачем на самом деле пришел пси-инженер.
– Вы были столь заняты, Ли Дье, что обронили это в день побега Вашего… подопечного. Не думаю, что амину понравится, если ему вдруг донесут про “Инчин”. С другой стороны, он и слова-то такого не знает, кто бы ему объяснил… – Марье довольно щурил глаза, и на дне его узких зрачков тлело предвкушение, его распирал восторг, прихватить самого Ли Дье, и на чём?! – Конечно, Вас поставили Главой лаборатории, хотя не все, должен признать, были согласны с вашим назначением, но… Впрочем, Совет тоже, боюсь, не поймет подобного отступления от плана.
Ли Дье мрачно хмыкнул.
– Я думал, Вы достойно пережили свое поражение в правах, Ли Марье, оказывается, я в Вас ошибался.
Небрежно забрав с все еще протянутой ладони ампулу, он невзначай царапнул кожу Марье. Нет, надо все-таки заняться своим маникюром, а то как-то неудобно. Ли Дье успел выкинуть ампулу в утилизатор, и, подхватив обмякшего Марье, аккуратно пристроил его на стуле. Окинув пси-инженера внимательным взглядом, Дье остался доволен: поплывший взгляд, расслабленное лицо… Так, надо поторопиться, а то на скулах Марье уже проступают красные пятна.
– Что еще есть помимо ампулы?
– Еще одна ампула и пояснительные записи с анализом препаратов.
– Где?
– В моей каюте, в потайной нише под кроватью. И в комме, готовое к отправке сообщение, код доступа 3497587ри77488шльсам76ее5.Неправильный код автоматически запускает его отправление по заданным адресам.
Вот тварь! Влезть в это дело, едва не порушив всю комбинацию, что он, Дье, так тщательно выстраивал столько лет. Нет уж, он не позволит, слишком многое стоит на кону, и не факт, что в следующий раз ему повезет. Напороться в прогулочном полете на то, что и не надеялся отыскать, что тщетно пытался воссоздать всю свою жизнь. Нет, отпускать Марье нельзя. Дье кивнул своим мыслям и прижал пальцами вену на горле Марье, тот дернулся, но сразу же затих, а спустя минуту его труп уже имел все характерные признаки сердечного приступа. Дье осторожно коснулся бледно-синего ободка вокруг его губ и, удовлетворенно хмыкнув, отошел к столу.
Хороший все-таки препарат получился, не зря он столько лет потратил на его доработку. Вновь покрывая кончики пальцев защитной пленкой, он вздохнул, нет, надо все-таки придумать другой способ, яд на ногтях – вещь очень ненадежная.
***
Верховный Храм Айюмы. Планета Гархар.
– Что Вы здесь делаете, Лиюнэ? Алтарный Зал – не проходной двор.
Надменно поднятые брови, поджатые губы, презрительный взгляд… С ней Верховная Жрица никогда не церемонилась. Лиюнэ учтиво склонилась в поклоне, спрятав руки в рукава, а досаду за ресницами. И угораздило же ее так нарваться.
– Прошу простить меня, Хозяйка Теней, я искала Учителя.
– И Вы ищете его здесь? – Губы Жрицы презрительно скривились, она не любила его и не считала нужным это скрывать.
– Простите, Хозяйка.
Лиюнэ вновь поклонилась, по-прежнему не поднимая глаз. Верховная Жрица окинула ее сжавшуюся фигуру надменным взглядом.
– Это, пожалуй, хорошо, что я встретила Вас.
Удивленно взглянув на Жрицу, Лиюнэ вновь потупилась, внутренне замирая в ожидании беды.
– Вам нужно в ближайшие дни определиться со статусом. Я не желаю тратить свое время, отвечая на предложения о Вашем замужестве. Вам не кажется, что Ваши раздумья несколько затянулись? – Ее тяжелый взгляд практически вбивал Лиюнэ в пол, по губам Жрицы скользнула довольная ухмылка. – Я хочу услышать Ваше решение к выходным, и либо Вы полностью принимаете Устав и отрекаетесь от Мира, либо покидаете Храм.
– Смиренно прошу прощения, Хозяйка Теней, но даже в Священных Свитках указывается на абсолютную добровольность в принятии подобных решений, и там не ограничивается время для размышлений. Мне бы не хотелось торопиться в этом вопросе. Как Вы знаете, у меня есть сын, я не могу отречься от него…
– Значит, вы уже приняли решение, и время на раздумья Вам не нужно.
– Хозяйка, я служу Госпоже уже много лет…
– Тихого дня, Хозяйка Теней, тихого дня, Лиюнэ. Простите мое вмешательство…
Несмотря на изувеченную ногу, Учитель подошел совершенно бесшумно, спокойно улыбаясь и твердо глядя в глаза Жрицы.
– Это не Ваше дело, учитель Арист…
– Возможно Вы правы, но в Священных Свитках четко указаны наставления Госпожи для ищущих пути служения. Там сказано, в Седьмом Свитке стих 45 строка 17: Да будет свободен и спокоен душой ищущий, ведь лучше сидя думать о Божьем, чем стоя о ногах. Я не думаю, что Госпоже будет угодно торопить с выбором, тем более что Лиюнэ прекрасно справляется со своими обязанностями и верно несет Ее Свет нуждающимся.
Верховная Жрица чуть прикрыла глаза, и лишь яростно бьющаяся жилка на виске выдавала ее бешенство. Резким взмахом руки отослав прочь Лиюнэ, она практически прошипела:
– Вы хотите поспорить со мной о Священных Текстах, Арист? Храм кормил ее и ее сына много лет, и я думаю, на этом стоит закончить. Сарунив не пошел служить Госпоже, хотя ему было сделано блестящее предложение, он покинул пределы Храма, и этим все решил для себя. Сейчас Лиюнэ должна принять решение. У меня скопилось более двадцати предложений, я думаю, ей легко будет сделать выбор, она не останется на улице. Либо она может принять Устав, в конце концов, сын вырос и уже не нуждается в ней. Как видите, я чту Слово Госпожи и предоставляю Лиюнэ абсолютно добровольный выбор.
Учитель тонко усмехнулся.
– Так случилось, что я в курсе, какого рода «предложение» Вы сделали Риву. И в отместку за его вполне предсказуемый ответ Вы отказали ему в оплате Академии, хотя вполне могли это разрешить.
Жрица высоко вздернула подбородок, на ее побледневшем лице алыми пятнами горел румянец.
– Арист, Вы забываетесь. Конечно, Вы – Видящий, Вы – сильный Целитель, но не теряйте чувства меры. Как Ваша нога, кстати? Должно быть ужасно обидно, помогая другим, быть не в состоянии облегчить собственные муки? С другой стороны, теперь Вы уж вряд ли позабудете, где именно Ваш дом.
– Не утруждайте себя заботой, Хозяйка, я уже привык, за столько-то лет… А их было немало, я даже помню Ваше посвящение.
Жрица злобно оскалилась, чуть сузив глаза.
– Как Вам будет угодно, Арист. Кстати, как поживает Ваш внук? Я слышала, ему очень не повезло, хотя чего еще можно было ожидать от этого мальчишки, слабый, безвольный, ни на что не способный. Такой же бесполезный, как и его мать… Их никогда бы не приютили в Храме, если бы не Пророчество, впрочем, так и оставшееся неисполненным, и Ваше ходатайство. А теперь Вы взялись оберегать другую клушу?
– Оставьте в покое и Лиюнэ, и Эйнэ. Вы – Верховная Жрица, но даже Вам не дано попирать Закон Госпожи. Или… – Учитель нарочито задержал взгляд на пустом держателе для факелов, единственном на той стене и криво усмехнулся. – Вы уже не надеетесь увидеть Ее светлый лик? Или наоборот, очень надеетесь не увидеть?.. Тихого дня, Хозяйка.
Учтиво поклонившись, Арист медленно, щадя ногу, пошел к выходу, оставив женщину позади себя захлебываться ненавистью.
Жрица с трудом разжала зубы, загоняя внутрь слепящее бешенство. Ничего, она потерпит, совсем скоро многое поменяется, и у нее будет возможность навести здесь свои порядки, не оглядываясь на Конклав Сестер. И она даже знает, кого первого коснутся перемены.
Когда я, наконец, дополз до кровати, по закону всемирного свинства сон меня покинул. И вот, хлопая глазами в темноту, каждой клеточкой своего тела чувствуя усталость, я размышлял, и чем больше занимался этим, тем больше мне не нравились открывающиеся перспективы. С самой моей «смерти» вокруг творился форменный бардак, мало мне было бонусов от Ли Дье, так я еще теперь Видящий, Слышащий… Жаль что редко Думающий. Блииин, ну за что мне это? Перевернувшись, я со стоном уткнулся лбом в подушку. В подушке было жарко, поэтому я вновь откинулся на спину. Волосы окутывали меня душистой волной, и от них тоже было жарко. Заплести что ли? Но вставать было откровенно лень, поэтому я убрал их с шеи и откинул на подушку Мэля, сбив ногами одеяло, под ним тоже было жарко. Вытянувшись на кровати, я попытался достать кончиками пальцев до ее спинки. Ага, наивный, даже с распущенными волосами я в ней потерялся. Без Мэля здесь было пусто, одиноко, и вообще, обидно. Я тут лежу, понимаешь ли, а его нет. Мэль… Я посмотрел по сторонам, и тихонько, словно ступая ногой в стылую воду, попробовал произнести:
– Мэль – мой муж…
Хихикнув на свое явное сумасшествие, я попробовал сказать чуть громче:
– Мэль – мой муж…
Мда… клиника, что говорится на лицо… Ну тяжело мне даже в мыслях называть его так, как будто сглазить боюсь, что ли. Хотя вроде ничего не предвещает и с его стороны меньше всего. Хмыкнув, я расплылся в довольной улыбке, как он однако своих мальчиков пропесочил, те в мою сторону теперь даже дышат через раз. И все равно странно, ну зачем я ему? Со мной столько проблем, что легче застрелиться, чтоб самому не мучиться и не сводить с ума окружающих. А из достоинств… Да хрен знает, что его привлекло, но судя по тому, что он выбрал меня, Мэль явно не в себе. И я до ужаса боялся, что однажды он очнется и моя сказка кончится.
Вздохнув, я вновь перевернулся, кровать уже вся сбилась, а сна по-прежнему ни в одном глазу, и в голову черт-те что лезет. Жарко. Проведя пальцами по шее, я спустился к груди, легко скользя по влажной коже, по пути обрисовывая солары. Красивые заразы, я смущенно хмыкнул, Мэль говорит, они сияют как мои глаза, но как-то с трудом верится. Глаза у меня совершенно обыкновенные, а солары… просто восхитительные, такие все из себя загадочно мерцающие. И в каком месте они на меня похожи, не знаю. Нащупав свой кулон-сердечко, я печально улыбнулся, в конце концов, Мэль – мужик взрослый, уж наверняка он понимает, что ему надо, и если так случилось, что это я, то… Я то уж точно возражать не собираюсь. А если это временное помешательство… Что ж, эту проблему придется решать, когда она возникнет, а пока буду радоваться тому, что есть.
Внутренняя маета чуть отпустила, и я вновь перевернулся. Тихо. Тьма обступала меня, обнимала со всех сторон, и казалось, что рядом находится что-то большое и… живое? Странное ощущение, но интересное, как будто кто-то неуверенно касается тебя, надеясь на внимание. Потянувшись к Мышу, я нашел его столь же недоумевающим. С любопытством тараща свои глазки, он подрагивал розовым носиком, привстав на задние лапки, словно принюхиваясь, и по его реакции было видно, ему нравится то, что он чувствует. Любопытно…
Настороженно потянувшись к этому, не знаю чему, я ощутил, как это что-то лучась радостью, словно пропускает меня в себя, окружая собой, нежно касаясь, еле уловимо, как будто до конца не веря в происходящее. Я улыбнулся, словно успокаивая робкого ребенка, и в ответ меня окатило таким счастьем, что даже горло сжало от этих эмоций. Ехидно фыркая, у сердца крутился мыш, а что-то, обнимая меня, вдруг полыхнуло во все стороны, и я увидел себя летящим сквозь космос. Ё-моё…
Это было не похоже на танцы со звездами, это было не похоже вообще ни на что, но ощущения, охватившие меня, были потрясающи. Широко распахнув глаза, я несся в космосе, и звезды радужным потоком мелькали вокруг, звеня голосами. Волосы развевались огненной рекой, а я летел, хохоча во все горло, но даже сквозь эйфорию чувствовал чей-то посыл к направлению. Перебороть его пожелание ничего не стоило, но мне стало любопытно, и я расслабился, позволяя ему вести себя.
Пространство вокруг не было пустым, но уворачиваться от больших объектов было легко, а всякая мелочь будто обтекала меня, даже не задевая краем. Я с интересом крутил головой, пытаясь рассмотреть все, что меня окружало, пока не уткнулся взглядом в стремительный поток астероидов и не понял, меня направляют именно туда. Задумавшись на мгновение, я философски пожал плечами, направляющий явно знал что делал. И потом, неужели я не проскочу сам, если уж станет совсем горячо? Приближаясь к потоку, я ощутил легкое торможение, словно направляющий чего-то ждал. Я завис рядом с потоком, отплевываясь от волос и прикидывая примерную траекторию своего движения, как внезапно заметил, что в его толще будто образуется коридор, не совсем чистый конечно, но по сравнению со всем остальным, просто отдых на пляже. Значит, мы ждали именно этого? Занятно…
Ощутив толчок, я устремился в этот «коридор», с легкостью лавируя между случайными астероидами. Это было весело! Эйфория вновь накрыла меня с головой, и я несся вперед, улюлюкая от переполняющего меня бешеного адреналина. Оказывается, играть в пятнашки в космосе это ужасно весело!
Поток был огромным и к тому моменту как он закончился, я наигрался досыта. Со счастливой улыбкой я вывалился из «коридора», всей кожей чувствуя усталую радость направляющего и делясь с ним своим восторгом. Здорово покатались, я благодарно потянулся к своему Нечто, хотя уже догадывался кто он, да и в кандидатуре направляющего я был уже уверен. Ощутив в ответ его счастливый отклик, я еще секунду понежился в его тепле и… соскользнул в сон.
Мэль, пошатываясь, шел в каюту. Сегодняшний «коридор» был пройден удивительно быстро и на редкость удачно. Мэль до сих пор помнил тот восторг, граничащий с преклонением в глазах пилотов, когда он устало выбирался из кресла, хотя самого его терзали некоторые сомнения. Слишком удачным был проход. Слишком. Еще до того, как «коридор» открылся, у него возникло смутное ощущение некоей неправильности, словно… корабль летел сам по себе, лишь из любопытства слушаясь его команд. А уж в самом «коридоре» Мэля и вовсе ждал сюрприз, корабль с легкостью обходил все препятствия, играючи наращивая скорость, и совершенно не обращая внимания на установленный режим, в результате чего этот сложнейший участок они проскочили в рекордный срок и без малейших потерь, что само по себе было достойно восхищения.
Устало шагая по спящему кораблю, Мэль вспоминал то чувство единения, неожиданно накрывшее его сразу после выхода из «коридора». Чувство столь острое, что Мэль на секунду даже растерялся, удивленно почувствовав так близко… Алиса? И еще кого-то… И если бы Мэль не был столь здравомыслящим, то мог подумать, что разделял этот восторг не только с мужем, но и со своим кораблем. Глупости конечно, но с Алисом все возможно. В нагрудном кармане лежал браслет, и, чувствуя его у самого сердца, Мэль весь вечер прятал улыбку.
Добравшись, наконец, до каюты, Мэль осторожно вошел внутрь, и сердце привычно сжалось от нежности. В неверном свете ночника тихо сопело в подушку его счастье.
Удовлетворенно вздохнув, амин откинулся на спину. Расслабленно перебирая светлые пряди, лежащего рядом юноши, что с трудом втягивал в себя воздух, амин лениво размышлял. Игра близилась к завершению, Рамус молодец, не зря его выслали вперед, он успел подготовить ходы, и у них получилось подсунуть своего литуса во дворец. Хорошо, что мальчишка так и не смирился со своим положением, что сопротивлялся до последнего, после такой настройки психоматрицы он проживет, конечно, недолго, да и слабее будет, но их планам это не повредит. Главное, что мальчишку взяли. Теперь оставалось только ждать, следующий шаг за сарутами, но ждать амин предпочитал с удовольствием.
Приятная истома наполняла его тело. Сытой кошкой вытянувшись на хрустких простынях, амин довольно жмурил глаза, Дису сегодня хорошо постарался, и вообще после возвращения с ним стало… интереснее. Он стал более разговорчив, более… изобретателен, казалось Дису понимал, что ему надо еще до того как он сам успевал озвучить свои пожелания. Сейчас с ним можно было проводить время не только в постели, хотя, вне ее… Амин, в общем-то, не нуждался в его компании, просто иногда это было забавно.
Скоро. Скоро он, амин, обретет то, чего ждал всю жизнь. Ждал с того самого момента, как в детстве сестра матери показала ему бумаги из Архива, на хрупком пергаменте которых витиеватыми буквами старинного текста было четко прописано обещание Императора СанГорра признать своего сына от аминессы Сороса и наделить его всеми правами положенными отпрыску Старшей Ветви Императорского Дома Гархара. Обещание, которое он не сдержал, и память о котором стерлась в веках не без помощи венценосных родственников.
Но теперь все изменится. Амин вновь довольно потянулся. И что с того, если ради исполнения мечты пришлось пойти на сговор с сарутами. Уступки, обещанные им, ничего не стоят по сравнению с его, амина, блестящим будущим.
