Текст книги "Тайна Хэппи-Долла: Чернила (СИ)"

Автор книги: KroccovepMan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 50 страниц)

– Отлично, значит придешь.

И не слушая злобные возгласы своего друга, фиолетовый парень положил трубку. Все в его голове опять перемешалось после предположения солнечного дружка. А что если это правда? Вдруг потусторонний мир все-таки имеет в своем наличии всякие новые гаджеты, и все вокруг – есть не что иное, как тот самый мир теней? «Ну, это мы еще посмотрим! – решил бобренок. – Если это действительно так, то значит я не встречу Флиппи. И Папашу с Малышом, Крота, Кро-Мармота и Диско-Бира. Все просто и ясно как день!».

Немного приободрившись, он взял свой рюкзак, перекинул его через плечо и побежал в школу. Но тут же ему пришлось остановиться. Школьный автобус стоял на своем месте, ожидая первого школьника. Но за рулем-то сидел Пра-Сурок! Собственной персоной, тот, кого не было вчера в школе и тот, кто по идее не должен был умирать, кто должен был остаться в живых… «Или Флиппи добрался-таки и до него?» – испуганно подумал Зубастик.

– Доброе утро, – между тем «проговорил» водитель. – Как спалось?

– Отлично… – тихо ответил Тузи. – А как Вы вчера провели день? С Вами вчера ничего такого… Странного не случалось?

– Не могу понять, о каких странностях ты говоришь, – довольно весело «сказал» Кро-Мармот, заводя мотор. – Но я вчера довольно неплохо отдохнул. В основном занимался сноубордингом. Отрабатывал новые движения. Думаю вот снова принять участие в зимних соревнованиях по сноуборду, – и дальше пошла новая длинная история неандертальца о том, как он давно мечтал заниматься этим видом спорта, но был вынужден продавать мороженое, чтобы заработать достаточно денег.

Тузи его уже не слушал. Он с каким-то пустым взглядом покивал головой, мол, да, да, это все интересно. Потом сел за свое привычное место. Посмотрел в окно. И на свое очень слабое отражение. Шрамы никуда не делись. Они были на своем месте. Да и воспоминания о смертях не потеряли свою яркость. «Что же это получается? – подумал он, разглядывая пейзажи. – Если Кро-Мармот жив… И если до него Флиппи все-таки не добрался? Значит, я тоже жив?! Но как? Как это возможно?».

Но ответ на вопрос так и не лез в голову. Только сцены собственной смерти вновь пролетали перед аметистовыми глазами. Да и не только вчерашняя смерть – остальные моменты гибели тоже вдруг тараканами заползли в мозг. И пытка енотов, когда он потерял очень много крови… И предыдущие смерти от руки взбешенного Флиппи… Кстати, предпоследняя гибель от этого медведя была очень похожей на ту, что была вчера – тогда ветеран тоже отрубил ему обе руки, сравнивая с Хэнди, а потом нанес кучу ножевых ранений…

– Эй, – робко окликнул Каддлз. – Привет…

– Привет, – вздохнул Зубастик, рассматривая кролика. – Что, тоже весь в шрамах, да? Хотя да, мы же с тобой по телефону это обсуждали.

Лапочка ничего не ответил. Просто сел рядом с бобренком и замолк. Фиолетовый паренек еще раз осмотрел своего друга. У того следы вчерашней смерти виднелись не столь ярко по причине своей желтой шкурки. Но кое-что проглядывалось – плохо проросшая шерсть в области груди и живота, а также полоски на ногах, словно кто-то отрезал несчастному ушастому ноги, и рубец около правого глаза. Видимо, Берсерк пытался вчера лишить свою солнечную жертву этого глаза, да промахнулся. Да и сам Кадди изменился в характере… Обычно по утрам он был бодрым, веселым и даже немножко наглым. Но сегодня он как-то стушевался, словно ему вчера провели суровую воспитательную беседу. «Это на него совсем не похоже, – заключил бобренок. – На него могла подействовать так только… Смерть? Вот вам еще одно доказательство вчерашнего ЧП».

Чем дальше ехал автобус, тем больше израненных, покрытых шрамами учеников отправлялось в школу. Ни один из ребят не был абсолютно цел и невредим. И все были буквально подавлены. Никто ни о чем не говорил, все смотрели в окно. Все словно чего-то боялись – друг друга ли, или же чего-то неизвестного. «Не иначе, как тут замешана какая-то мистика…» – подумал Зубастик.

Сплендид сидел в своем кабинете в ожидании учеников. Но на самом деле он не ждал никаких уроков. Единственное, что его на данный момент волновало – его собственная внешность. Вроде бы все нормально было с ним, да только… Только на животе почему-то имелось светленькое пятно плохо заросшей шерсти, а под шкуркой – молодая кожа. Этот островок напоминал герою-учителю событие двухлетней давности с енотами и Крипторехом. Но ведь вчера близнецы его не трогали. Его… Убил Флиппи.

Летяга никак не мог понять, почему же, если согласно воспоминаниям он погиб от руки Прапора, он сейчас находится здесь, в Хэппи-Долле, в собственном кабинете школы? Еще раз посмотрев на себя в маленькое зеркальце, а также вновь ощупав свой живот, он убедился в том, что все эти шрамы и синяки – вовсе не его утренний морок, как это с ним обычно случалось, когда он после бурной ночки с вороватыми близнецами с тяжелой головой ложился досыпать остаток ночи. Нет, это была реальность. И воспоминания были таковыми…

Вот в кабинет зашли ученики. Они здоровались с ним, садились за парты, доставали учебники и тетради по иностранному языку – все как обычно. Ничего не изменилось. Но что-то в голосах ребят смутило героя. Он уловил какую-то странную нотку. Подняв голову, он понял, в чем дело – на всех учениках, так же, как и на нем самом, красовались глубокие и не очень шрамы. Да и видок у всех был неважный. Все выглядели словно пришпоренными воспитательной беседой. У всех был какой-то пустой взгляд, словно они успели за вчерашний день пережить несколько лет тяжелой войны… А самое главное – среди подопечных Сэверза-Сплендида не было одного. Самого старшего.

– Так, ребята, – как можно более непринужденно сказал он, обращаясь к классу. – А где Шифти?

Все молчали, потупив взор на свои крышки парт. Лэмми и Петуния отвели свои глаза на окно, пытаясь хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, явно беспокоивших их. Мим стиснул зубы и слегка прищурился. Он всегда так делал, когда чего-то боялся. Только Траффлс кашлянул пару раз, хрюкнул и взглядом указал учителю на второго близнеца. Летяга в упор посмотрел на Лифти. А тот был гораздо угрюмее всех остальных одноклассников вместе взятых. Он что-то перебирал в своих пальцах, явно выражая свое нежелание отвечать.

Такое молчание длилось ровно минуту. За это время Сплендид успел вновь вспомнить и ту историю с близнецами и Крипторехом, и ту самую вчерашнюю смерть от того же самого алмаза, но уже от руки Берсерка… «А Лифти тоже хорош, – подумал он. – В области сердца имеется светлое пятно… Да и дышит он как-то неровно, словно ему недавно меняли легкие. Хотя постойте-ка, – он на краткий миг активировал инфракрасное и рентгеновское зрение, после чего он слегка вздрогнул. – Да, так и есть! У него чужеродные легкие и другое сердце! Что же это получается..?».

– Ну, Лифти, – обратился он к Хитрюге. – Сдается мне, что только ты знаешь, что произошло с твоим братом. Почему он сегодня не пришел в школу?

– Хрен его знает, – буркнул енот без шляпы в ответ.

– Что, прости?

– Хрен его знает, – чуть громче повторил младший близнец. – Что Вы ко мне прицепились?

– Я просто хочу знать, – спокойно возразил учитель. – Я же должен вести учет. Вдруг Шифти прогуливает школу?

– Ага, как же, – проворчал брат. – Если бы прогуливал, то обязательно со мной, – увидев строгий взгляд Сэверза, он примирительно поднял руки. – Ну, я действительно не знаю, что с моим старшим! Не знаю! Проснулся первым, заперся в ванной, выдал мне щетку с пастой, так что мне пришлось на кухне умываться! И кричал на меня, просил отвалить и не лезть. Вы же сами понимаете, когда он раздражен – лучше к нему не приставать. Вот я и пошел в школу от греха подальше. Авось успокоится, когда вернусь.

Это чистосердечное признание удивило всех одноклассников. Они повернули свои расширенные глаза к нему, на что тот зашипел и зарычал, грозясь влепить всем по фонарю, несмотря на присутствие здесь учителя. Ребята насупились и отвернулись. Понурили головы. Сэверз видел по глазам учеников, что они сейчас абсолютно не настроены учиться, они сейчас все думают о чем-то своем… Наверное, об одном и том же. О шрамах. И о вчерашнем инциденте.

Сплендид и сам не очень хотел сейчас исполнять свои прямые обязанности. Но что поделать? Он – учитель. Не директор. К тому же, настоящий директор все равно не объявляется на публику. Его никто не видел. Так что просить у него больничный было бесполезно. Поэтому, тяжело вздохнув, замаскированный супергерой достал журнал, отметил Ворюгу как отсутствующего по болезни (он думал, что енот в шляпе сейчас сидит дома и разбирается со своими чувствами к Кэтти-Блэк) и начал урок с вызова к доске на ответ домашнего задания. Жертвой стала Лэмми, которая с минуту мялась, решая, брать ли с собой свой огурец или же лучше оставить его на своем стуле на попечение Петунии.

Флиппи сидел с разбитой головой в своей подсобке и тупо смотрел в одну точку, не допивая кофе и совершенно не обращая внимания на посторонние шумы. Даже школьный звонок его абсолютно не тревожил, хотя раньше он мог бы просто взять и сойти с ума, замуровать первых попавшихся под руку нерадивых учеников и зверски убить их. Нет. Что-то сегодня его удерживало. Медведь чувствовал внутри себя какую-то легкость и пустоту. Словно Берсерк внутри него умер, погиб от чьей-либо руки. «Но кто смог? – спрашивал он про себя. – Кто и когда… Победил его?». В голове у него все время крутился какой-то образ девушки, смутно знакомый ветерану. Но всякий раз, когда он приближался к разгадке, воспоминания вновь расплывались и теряли четкость, дразня измученного Прапора своей недоступностью.

Устав бороться с мыслями, он вздохнул и от скуки решил посмотреть видеозаписи с камер наблюдения, установленных в школе. Начал он с позавчерашнего дня, с самого начала учебной недели. Вроде бы все было спокойно, никаких происшествий. Только Шифти почему-то задержался в школе, перед этим получив солидный пинок под зад от своего брата. О чем-то разговаривал с учителями, чего Флиппи не мог узнать (камеры не записывали звук). Потом он вышел очень сердитым, увидел кого-то за окном, после чего, явно матерясь и ругаясь, выбежал наружу, сжимая кулаки и размахивая ими во все стороны.

Далее пошла видеозапись от вчерашнего дня. Тут вроде бы тоже все было нормально. Вот класс Тузи, где сам бобренок сидит и смотрит в окно вместо того, чтобы учить ботанику и записывать лекции Лампи. Потом он что-то замечает, после чего сидит как на иголках. А вот другой класс, с близнецами. Последние, к слову говоря, сидят врознь, подальше друг от друга, словно совсем недавно поссорились и теперь не общаются друг с другом. Старший, тот, что в шляпе, тоже вдруг что-то увидел в окне и занервничал – видимо, понял, что то, что сейчас произойдет, точно будет иметь неприятные для него последствия. Затем все ученики гурьбой валят из класса – прозвучал звонок. Енот в шляпе выходит последним и бежит не в столовую, как все, а в какой-то коридор, где его догоняет Кэтти-Блэк.

При виде кошки в голове Прапора вновь начали проноситься какие-то смутные воспоминания, но что же конкретно они значили – бедный медведь так и не смог понять. Но он наитием чувствовал, что это не сулит ему ничего хорошего. Так и оказалось – когда девушка, вволю накричавшись на опозоренного у всех на глазах вора, направилась к выходу, а Тузи начал на всех орать приказным тоном, призывая к тишине, ветеран увидел себя. В состоянии Берсерка. Вот он притаился за дверью подсобки, выжидая кошку. Потом он резко выскакивает из засады, отчего жертва вскрикнула, заламывает ей руку за спину и прикладывает клинок к ее шее. Однако завидев свидетелей, он кровожадно улыбается, скручивает несчастную девушку и грубо бросает ее в свою каморку, заперев двери.

Дальнейшие действия, происходившие на экране, проходили как-то мимо взгляда Флиппи. Он просто не смотрел, не следил. Глаза его расфокусировались, он перестал замечать что-либо вокруг. Потому что он вспомнил все. И то, как он один за другим убивал учеников и учителей, и то, как Кэтти-Блэк, обезумев от страха и безысходности, убив Шифти, напала и на него, нанеся несколько хороших ударов. Когтями. Как потом он сам все-таки поймал тогда еще заветную цель и унес девушку в школьный подвал, где подверг ее зверским и жесточайшим пыткам развлечения ради. А чуточку позднее в его голове зазвучала песенка… Песня его далекого, почти забытого детства.

Неподалеку от ветерана стояло зеркало. Немного треснувшее после первого инцидента с новой жительницей. Едва медведь посмотрел на самого себя, как тут же он весь забился в холодном поту от какого-то непонятного ему страха. На его лице, прямо на правом глазу виднелся глубокий шрам в виде четырех бледно-зеленых тонких полосок, словно от когтей. Такие шрамы были обнаружены на груди под плохо зашитой армейской курткой и на левой ноге. Шерстка в этих местах едва-едва проросла, но все равно она не могла скрыть корку молодой, только что образовавшейся кожи.

Прапор тяжело вздохнул, все так же мелко дрожа. Решив не отсиживать свою пятую точку, он вышел наружу. Тут прозвенел звонок. Медведь весь напрягся, готовясь к очередной борьбе со своим альтер-эго. Но в голове было ясно и чисто, никаких мрачных воспоминаний о войне не было и в помине. «Как такое могло произойти? – подумал ветеран. – Неужели Берсерк… Действительно исчез из моей жизни? Исчез навсегда и безвозвратно?». Надо было радоваться, но почему-то единственной эмоцией, засевшей в голове Флиппи, была полная отстраненность от реального мира и задумчивость. Он пошел по коридору абсолютно бесцельно, не замечая никого вокруг. И только через пару минут он заметил, что что-то было не так…

Ученики и учителя смотрели на него. Все. Без исключения. Смотрели с каким-то непонятным для него опасением. И молчали. Замерли на своих местах. Ветеран присмотрелся и прислушался. И понял, почему он был удостоен столь пристальных взоров: все вокруг него тоже имели шрамы. Но совсем другие. Это были резаные, рваные, рубленые следы, словно какой-то маньяк старательно выковыривал органы из этих несчастных зверушек. Сразу же в памяти Прапора всплыли сцены, где он сам убивал учеников и учителей. В голове послышались их предсмертные вопли и мольбы о пощаде. Пальцы вновь сжались, инстинктивно ища рукоять клинка. Флиппи вспомнил все. И понял все.

Шрамы вдруг стали для всех, кто находился в этой школе, прорехами. Дырами в прошлое. В недалекое, совсем близкое, буквально во вчерашний день. Но и этого хватило с лихвой, чтобы каждый из присутствовавших начал стонать от головной боли от нахлынувших мрачных воспоминаний предыдущих смертей. Гигглс и Петуния заплакали от страха, Флейки вообще забилась в уголок и начала что-то бормотать себе под нос, будто поехавшая, Каддлс, Тузи, Траффлс и Мим просто молчали, не говоря ни слова, Натти наконец-то затих и тоже замер, Сниффлс куда-то затерялся в своих воспоминаниях… В общем, у всех была одна и та же реакция – все не на шутку перепугались. У всех в голове крутился один и тот же вопрос: что происходит?

– И почему Шифти нет в школе? – вдруг ни с того ни с сего спросил Рассел. – Почему он остался дома..?

– Кэтти-Блэк, – догадавшись, в один голос выдохнули все.

Старший близнец, как в школе правильно предположили, не сидел сложа руки дома, трясясь в лихорадке от увиденных на своем теле многочисленных шрамов от кошачьих когтей и от воспоминания вчерашней и более ранних смертей. Он действовал. Решительно, смело, радикально. В отличие от всех остальных жителей Хэппи-Долла, он искал ответы на вопросы сам. Без надежды на случайное провидение или озарение. Потому что он знал, что только так он сможет все узнать и понять, докопаться до истины. И поэтому он колесил по всему городку на машине, совершенно не заботясь о правилах движения. Так он прокатался до вечера, тщетно ища хоть какие-нибудь зацепки. Ближе к вечеру, поняв, что такими методами он ничего не добьется, енот решил действовать более рационально и разумно.

И первой «целью», которую поставил перед собой вор, был Диско-Бир. Почему-то енот в шляпе был уверен, что этот жирный танцор диско обязательно даст ему кое-какие ответы на вопросы. А если этот унылый трясун конечностями предпочтет выпроводить зеленого гостя за дверь, то у последнего были приготовлены пистолет, лом (для выведения «жертвы» из сознания) и веревка. Коротковатая, правда, но все-таки старший близнец надеялся, что она ему, скорее всего, не понадобится.

Однако когда он заглянул через французское окно, через которое он недавно пробирался со своим братом в дом, то не обнаружил там никого. Видимо, ДиМиш отошел куда-то по своим делам. Очевидно, в центральный торговый центр, и вернется он наверняка нескоро. Ворюга без труда проник в комнату и начал уже чисто с привычки обыскивать помещение на наличие чего-нибудь драгоценного. Вот уже у выхода стояли парочка раритетных магнитофонов с набором пластинок, запасные диско-шары с разными смальтовыми стеклами (один «золотой», другой – «радужный») и прочий хлам, который мог быть выставлен на продажу или даже на аукцион.

Тут до уха воришки донесся тихий звон с вибрацией. Очень походило на звук мобильного телефона, принявшего СМС-сообщение. Шифти, словно очнувшись от морока, перестал собирать драгоценности, встал и пошел искать средство связи. Почему-то внутри него все всколыхнулось и начало накручивать нервы. Он почему-то думал, что Диско-Биру написало то существо, которое он бы сам ни за что никому не отдал бы, только, как говорится, через его труп.

Найдя, наконец, мобильник (оказавшийся напичканным всякими камушками и прочими драгоценностями), енот в шляпе убедился в своих опасениях:

Добрый вечер, Диско-Бир.

Надеюсь, я Вас… Тебя не очень отвлекаю от твоих дел? Если да, то прошу прощения. Если же нет, то… То…

Помнишь, как ты мне при нашей первой встрече выдал визитку? И сказал, что будешь ждать моего звонка или сообщения в любой момент? Обещал спокойный ужин с романтической обстановкой, так ведь? Сказал, что я могу связаться с тобой даже в самый трудный для меня момент…

К чему я веду: мне сейчас кажется, что наступил как раз этот самый трудный момент. Не могу сказать конкретно, почему я так считаю, но мне сейчас так плохо, так одиноко… А Шифти… Не думаю, что он захочет прийти к такой ноющей девушке, как я. Не захочет тратить свое время на меня, особенно после вчерашнего инцидента…

В общем, я очень сейчас хочу, чтобы ты пришел за мной. Чтобы ты помог мне хоть как-то приукрасить это время, наполнить его хоть чем-то… Позитивным. Я буду ждать тебя в своем номере общежития.

Кэтти-Блэк

«Вот, значит, как, – без злобы подумал Ворюга. – Видимо, решила, что я после того, как она меня вчера укокошила своими коготками в школе в порыве безумия, не стану с ней более общаться и даже стану всячески ее принижать и стыдить… – о своей смерти, кстати говоря, он думал совершенно спокойно, будто о травме. – Бедняжка. Что же она пережила вчера? Какого ужаса она натерпелась? Не зарезал ли ее этот бешеный Флиппи? Или же она выжила? Надо бы пойти к ней сегодня, проведать… А может быть, даже успокоить. Я обязан к ней прийти».

– Что ты делаешь в моем доме? – услышал он вдруг рассерженный томный голос. – Я сейчас вызову полицию!

Шифти развернулся на месте, не опуская телефон, одновременно удаляя СМС-сообщение – еще не хватало, чтобы этот горе-ухажер поехал к его возлюбленной. Диско-Бир стоял в дверном проеме, держа в руках новенькие пластинки и диски, очевидно, добытые с большим с трудом. Медведь сердито пялился на зеленого вора и нетерпеливо отстукивал платформой своих сандалий. Но потом его взгляд изменился на встревоженный и непонимающий:

– О Бог мой… Почему ты весь в шрамах от когтей? Кто на тебя напал?

– Амурский тигр, – грубо оборвал старший близнец. – Слушай, а вот ответь мне на такой вопрос: ты встречался с Кэтти-Блэк?

– Э… А… Да, встречался… – удивленно ответил ДиМиш, кладя пакеты с покупками.

– А ты не давал ей какой-нибудь визитки? Так, чисто интересно.

– Нет, – к виску танцора был моментально приставлен пистолет. – То есть да, давал.

– А зачем, позволь узнать? – прищурился енот в шляпе. – И давай не увиливай. Ты знаешь, шальная пуля не знает промаха.

– Я х-хот-тел л-лишь д-дать ей эт-ту в-визит-тку, – светлый медведь уже заикался. – Д-дум-мал п-провес-сти с н-ней в-вечер, ес-сли она з-захоч-чет.

– А теперь слушай сюда, унылый танцор жопой и конечностями, – Шифти взял Диско-Бира за воротник его рубашки, притянул к себе и прошипел ему в самое ухо. – Сейчас, прямо с этого момента, ты и думать забудь про Кэтти-Блэк. Эта черная кошка никогда, слышишь, никогда не захочет провести вечер, тем более романтический, с таким говном, как ты! Понимаешь, о чем я? – он гневно тряхнул тяжелую тушу, так что рыжая шевелюра танцора буквально заплясала у того на голове. – И больше не смей с ней встречаться. Ни нарочно, ни случайно. Это моя кошка! Моя! И никто другой не смеет к ней подойти и на метр – убью нафиг! – с этими словами енот в шляпе показал свой пистолет. – А если она начнет тебе писать и говорить, как ей сейчас плохо – не смей ей отвечать! Я сам ради ее счастливой мордашки хоть в ад пойду! Понял меня? Понял, я спрашиваю?!

– П-пон-н-н-нял, – совсем струхнув и испугавшись глаз вора, ставших болотными, промямлил ДиМиш.

– Молодец, умница.

С этими словами грабитель отпустил жертву, подумал, взял диско-шары и вышел наружу, оставив танцора диско стоять в замешательстве и переваривать в голове все то, что ему озвучил енот. «Вот дурак я, – подумал тот про себя, когда он уже мчался на всех парах к общежитию. – Черт, я же ему это все вслух сказал! Теперь и он знает, что я люблю Кэтти-Блэк… А впрочем, плевать. Пусть все в Хэппи-Долле узнают, что теперь эта кошечка принадлежит мне и только мне, никому более! И пусть боятся подойти к ней ближе чем на метр!». С такими мыслями он гнал по шоссе к своей заветной цели.

– Шестнадцатое сентября две тысячи девятого года. Ни одного трупа. Ни одного свидетеля смерти. И ни одного виновника смерти. Впервые за всю историю этого городишки, моего Хэппи-Долла, никто не погибал… Никто! И это меня очень беспокоит. Что же происходит? Почему мое проклятие ослабевает? И что произошло с оперированными жителями? Почему на них всех с утра проявились шрамы и следы от ножевых, рваных, рубленых и резаных ранений? Кто-то пытается вывести меня на чистую воду… Но кто? Кто? Кто?! Кто смеет раскрывать мою сущность..?

– Эта кошка… Я знал, знал, что с ней что-то не так. Но не мог же я и в мыслях предположить, что она настолько сильна… Или же она каким-то образом связана с потусторонними силами? Вполне возможно. Ведь не зря же она каким-то образом усмирила Берсерка внутри Флиппи, ох не зря… Что-то ее защищает… Хотя нет, как можно говорить слово «защищает», хе-хе? Защищало бы, так не позволило бы умереть пять раз. Хотя постойте-ка… А вдруг эти смерти были специально подстроены для того, чтобы отвести от себя подозрение? О, тогда это меняет дело! Что ж, дорогая Кэтти-Блэк, пусть ты и выглядишь весьма безобидно и мило, но тебе от меня ничего не скрыть! Ничего!!! И я докажу тебе и тем силам, которые связаны с тобой, что я тоже могу кусаться. Интересно, сможешь ли ты выжить и остаться собой в дьявольской игре времени? Что ж, мы это проверим… Хоть прямо сейчас!

====== Глава 29. Он и она ======

Домчавшись до общежития, Шифти вывалился на улицу. И сразу же замер – на улице было темно. Все фонари уже выключились, городок освещала лишь Луна. Точнее, ее убывающая половинка. Так что весь Хэппи-Долл вновь превратился в осыпанную лунным снегом деревушку, манящую к себе любого случайного зрителя своей красотой. Но Ворюга уже знал, что у этой звонкой монетки есть сильно проржавевшая и почерневшая оборотная сторона, которая до сегодняшнего дня была надежно сокрыта железным занавесом. Да и не только енот в шляпе это знал – почти все жители были в курсе всех ужасных событий. И теперь в домах вспыхивали редкие огоньки – должно быть, никому не спалось спокойно, всех мучили кошмары или неприятные воспоминания.

В окне общежития, где жила кошка, тоже горел слабый свет ночника. Однако из приоткрытого оконца не доносились всхлипы или простые вздохи, сколько бы Ворюга ни прислушивался. Видимо, Кэтти-Блэк отошла в другую комнату, оставив лампочку лишь затем, чтобы потом прийти и не споткнуться в темноте о какой-нибудь предмет. Енот в шляпе попытался проникнуть в номер тем же путем, что и раньше, но как оказалось, он не мог дотянуться и до подоконника – слишком высоко было. А Лифти наверняка у себя дома дрых, не решаясь завести хоть какой-нибудь разговор с братом. «Сволочь, хоть бы позвонил после школы, узнал, как у меня настроение, – подумал про себя старший близнец. – Тоже мне брат. Ладно, придется идти напролом…».

Он обошел угол здания, поднялся по крыльцу к парадному входу и осторожно приоткрыл дверь. Но вопреки его ожиданиям, никакой сигнализации не последовало. Видать, это общежитие настолько перестало иметь значение для жителей Хэппи-Долла, что даже не ставили его на охрану и, наверное, собирались снести его, да только приезд новенькой жительницы вынудил отложить эту задумку. Еще раз прислушавшись и убедившись, что на этот раз его вылазка пройдет гладко, енот вошел внутрь, в зал рецепции.

Стойка администратора стояла чуть поодаль по левую сторону. На столике пылился звонок. Шифти пару раз позвонил, и по всему залу чистым звоном отозвался колокольчик. На стене красовались старые, семи– и даже десятилетней давности дипломы «Лучшее общежитие городка». По сути, эти награды только этому зданию и присуждалось, ведь, так сказать, этот отель, «Веселая Долина», был единственным во всем Хэппи-Долле. Зато достаточно большой и довольно комфортабельный, тут могло бы разместиться народу в разы больше, чем нынешнее население этой маленькой заброшенной деревушки. С противоположной стороны от стола администратора стоял один большой диван и два кресла – для ожидающих своего размещения и просто для отдыхающих. В шкафчике стояли сувениры, которые якобы служили визитной карточкой города, хотя на деле такие безделушки можно было приобрести едва ли не в каждом захолустье, благо туристическая сфера услуг и до них добралась: веера, шары со снегом, магниты, открытки, карандаши с определенной символикой, брелоки и прочее.

Шифти, не умея удержать в себе минутный воровской порыв, быстренько набрал в свой мешок все стоявшие на полках безделушки. Он полагал, что их можно будет довольно выгодно продать, потому что все равно в этом отеле, кроме Кэтти-Блэк, никто жить больше не будет, а кошка никогда не купит эту дрянь. Положив добычу в грузовой отсек грузовика, Ворюга вернулся в общежитие, теперь уже твердо намереваясь дойти-таки до своей изначальной цели. «А то я так заартачусь, – думал он. – И всю ночь только и буду делать, что обчищать отель… Надо бы в какой-нибудь другой день, желательно не ночью, не тогда, когда кошечка у себя дома, нагрянуть сюда с братом… Хотя хрен с Лифти. После того, что он сделал… Ненавижу его».

Мысленно обозвав младшего близнеца и послав его куда подальше, старший поднялся вверх по лестнице на второй этаж, где определенно находился номер Кэтти-Блэк. Но тут встала одна проблемка: он не знал, в какой конкретно комнате проживала девушка. Двери были абсолютно одинаковыми, за исключением цифр на них. Эти двери были плотно закрыты, так что нельзя было понять, в каком помещении горел свет. Да и, похоже, тут была неплохая звукоизоляция. «Что за бред? – возмутился Шифти. – На кой-черт тут вообще такая предосторожность? Что, раньше сожители были такими шумными, что тусили по ночам? Фигня какая-то…». Он стал слушать каждую комнату, прижимая ухо к двери. Но ничего, кроме мертвой тишины, он не мог расслышать.

Тут он посмотрел на самую дальнюю в коридоре дверь. И почему-то его охватила странная уверенность в том, что именно там и находится его вожделенная цель. То ли тот факт, что ручка двери была более блестящей от натеревшей ее шкурки ладони хозяйки, то ли очевидная непроржавленность петель, то ли просто интуиция – Ворюга твердо знал, что Кэтти-Блэк живет вот в этом номере. Подойдя к двери, он понял, что она заперта. Тогда он постучал и сказал:

– Кэтти? Ты дома? Ты меня слышишь?

Однако ему никто не ответил. Тогда енот попытался открыть сам, дергая изо всех сил на ручку. Но, видимо, дверь была очень прочная, едва ли не дубовая, так что рывки на нее никоим образом не подействовали. Тут вор вспомнил, что у него под шляпой находится его верная связка отмычек. Достав кольцо с зазубренными металлическими полосками, он быстро отыскал нужную, взломал замок, и дверь бесшумно отворилась, нехотя впуская непрошеного гостя внутрь.

Там было пустовато и даже как-то не обжито. Что странно: кошка поселилась в конце августа, то есть почти три недели уже жила тут, но до сих пор не превратила этот пустующий номер в свою уютную квартирку. Это очень удивило Шифти, он-то ведь всегда считал раньше, что в каком доме ни появилась бы девушка, то даже самое настоящее захолустье, даже трущоба каким-нибудь невероятным, почти магическим образом превратится в скромное, но довольно тепленькое помещение с аккуратно расставленными по своим полкам вещами, в этом месте появится домашняя атмосфера, даже если нет занавесок или приличной мебели. Но не здесь. Здесь ощущалось одиночество вкупе с каким-то непонятным страхом. И очевидно, что этот страх появился здесь совсем недавно и только-только захозяйничал.

Ворюга прислушался. Из какой-то комнаты, должно быть, из кухни или ванной, доносился плач. Тихий, жалобный, немного завывающий и мяукающий. Так плакать могла только кошка. Сердце у енота отчаянно застучало, он хотел ворваться туда, откуда он слышал всхлипы и забыться… Но его вдруг охватило сомнение:, а будет ли Кэтти-Блэк рада его появлению? Поэтому он осторожно откашлялся и спросил как можно громче:

– Кэтти? Ты слышишь меня? Это я, Шифти.

Снова молчание. Только плач стих, его заменило странное шуршание шерсти, трущейся о кафель. Старший близнец, решив больше не ждать, пошел в номер и сразу же оказался в спальне. А вот эта комната все-таки была обжита. Да и не изменилась она особо с момента последнего проникновения близнецов. Тот же рюкзак, тот же столик с дневником и едой, та же не заправленная постель. Окно было слегка приоткрыто на проветривание. Нос грабителя уловил почти выветрившийся, но до боли знакомый запах. Чуть позже он понял – это был аромат той самой отравленной розы, которую он ей подарил. «Надо же, – хмыкнул он. – Сколько дней прошло с того момента, когда я сожрал эту розу, отравившись и сдохнув? Не помню что-то я…».