Текст книги "Тайна Хэппи-Долла: Чернила (СИ)"

Автор книги: KroccovepMan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 50 страниц)

– Тогда получается, что мы все – призраки? – с некоторым испугом спросил Рассел.

– Не говорите глупостей, господин, – снова отрезал Сниффлс. – Иначе бы мы все могли проходить сквозь стены и не могли бы брать предметы! И вообще, я полагаю, что нам нужно во всем этом разобраться. Подойти к госпоже Кэтти, поговорить с ней, выяснить все обстоятельства, уточнить кое-какие детали и…

Но договорить ученому не удалось. Внезапно всю четверку охватил какой-то морок, у всех у них перед глазами все поплыло. Они схватились за головы. А потом они поочередно попадали на траву, теряя сознание. Сначала Лампи, потом Сниффлс, затем Рассел. Дольше всех держался Сэверз. Он крепился. Поняв, что тут действительно что-то нечисто, он попытался взлететь и улететь к своему дому. Но головная боль усилилась, плюс ко всему что-то лишало его суперспособностей, что-то по свойствам похожее на Крипторех (хотя самого такого ореха не было видно и в помине). Так что через минуту супергерой точно так же повалился на траву, все еще борясь с мороком, и упал в обморок.

Как только четверо жителей Хэппи-Долла полностью «успокоились», золотая статуэтка, стоявшая все это время за близстоявшим деревом и наблюдавшая разговор, вдруг всколыхнулась, сверкнула своими глазками и начала преобразовываться. Она выросла в разы, ее длинные волосы превратились в длинный плащ с капюшоном, а лицо скрылось. Тельце покрылось драконьей чешуей, после чего было спрятано под плащом. Вскоре из-за дерева вышла очень высокая фигура (пожалуй, даже выше Лампи по росту), приблизилась к неподвижным телам, и драконьи красные глаза критически осмотрели четверку. После чего послышался тихий рык, по тону похожий на рык досады. Неизвестное существо посмотрело туда, куда умчался мотоцикл с кошкой, а потом низкий глубокий голос сказал будто сам себе:

– Да, какую же я ошибку допустил. Целых четверых свидетелей смерти упустил из виду. И как я мог так… Облажаться? Ладно, этих четверых поймал. Сплендид, конечно, гад. Держится стойко, из-за него мне приходится тратить больше своей энергии. Осталось только скорректировать им память. Вот только как я поймаю Кэтти-Блэк? Она, в конце концов, еще не умерла. И не стала свидетельницей чьей-либо смерти. А по правилам мне нельзя брать кого-либо к себе лишь потому, что я хочу. Дурацкие правила, на кой-черт Сатана их вообще придумал?! Свергнуть бы его по-хорошему, да вот проблемно обойдется…

Голос замолк. А неизвестный, вздохнув, снова критично осмотрел тела, лежавшие у его ног. Тут лось, до того момента лежавший тише всех, застонал и задвигал руками, пытаясь прийти в себя. Но глаза незнакомца сверкнули, и Лампи затих. Существо в плаще, поняв, что лучше действовать с бессознательными жителями сейчас, каким-то образом материализовал машину скорой помощи недалеко от себя, после чего дотащил Рассела, Дылду, Ботаника и Сэверза за ноги поочередно внутрь кабины, не особо заботясь о сохранности тел (вследствие этого на асфальте оставались небольшие следы крови). Закончив «упаковку», неизвестный сел в водительскую кабину, завел мотор и поехал к себе, сворачивая на шоссе, выводящего из Хэппи-Долла, а потом круто выворачивая в лес.

– И все-таки я не могу ее так оставить, – проговорил он, глядя в зеркало заднего вида на удалявшийся городок. – Она, в конце концов, вспомнила почти все. И кому из всевышних вдруг потребовалось разнести страницы этого чертового дневника этим остолопам? Все-таки я был прав вначале – в дело вмешались те сволочи с небес. Но они оказались достаточно хитрыми, раз они не подослали кошку, а просто использовали ее приезд в это гребаное городишко в своих целях. Ладно, как говорится, вызов принят, господа. Хм, кому это там голову размозжило? – внезапно сказал он.

Машина затормозила у желтого трупа. Сомнений не было – это был Каддлс. Голова его действительно была превращена в подобие цветного картона. По траве медленно расползалась лужа крови вперемежку с кусками мозга. От трупа шли кровавые следы в две цепочки. Одна была семенящей, очевидно, принадлежавшая Гигглс. Другая – уверенная, твердая, словно кто-то прошагал военным маршем, сразу видно, тут руку приложил Флиппи. Чуть поодаль лежало другое тело, на этот раз розовое. Видимо, Берсерк таки догнал случайную свидетельницу смерти и прикончил ее, а сам побежал искать других жертв для ненасытного себя.

Вздохнув, неизвестный приготовил еще парочку коек, куда погрузил кровоточащие тела, предварительно завернув их в парусину и собрав жалкие остатки, какие только возможно было собрать. После этого он опять сел в машину и помчал, но уже в другую сторону. Теперь его целью было найти и обезвредить Флиппи, чтобы подкорректировать ему память.

– Ладно, – проговорил он, таки найдя медведя, добивавшего Тузи. – С тобой, кошара, я позднее разберусь. Придумаю, как бы тебя поскорее в могилу согнать. Ты все равно станешь моей добычей. А там уж я тебе так подкорректирую память, что ты вовек не вспомнишь своих смертей. А вот дневник… Придется новый клей покупать, что ли? А, ладно, найду у себя где-нибудь. Однако какую же я ошибку совершил… Вот я дурень. А ведь все из-за этой шельмы, будь она неладна. Что же она из себя представляет? Ох, дайте мне только больше свободы действия – я из нее дух вышибу, все про нее разузнаю, изживу со свету! И никто не встанет у меня на пути, даже влюбленный в нее по уши и шляпу енот-клептоман, если тот полезет спасать свою пассию! Уж я все узнаю. Хм, а вот как я заставлю ее еще раз умереть? – спросил он сам себя в зеркале заднего вида, после чего улыбнулся и со смешком сказал: – Нет, своим появлением будет неинтересно. Поиграем в ревность и в маньяка. А заодно и протестируем нашего любимого Берсерка на степень жестокости, хе-хе.

Кэтти-Блэк, примчавшись домой, дрожащими руками приковала свой мотоцикл к лестничной перине у входа, зашла к себе в номер, заперлась на все замки, зашторила все окна, после чего закрылась в спальне. Ей было очень плохо, примерно так же, как и во время недавней болезни. Перед глазами все плыло, в голове все было мутно. Ну, вернее сказать в голове вертелась целая куча воспоминаний, и было непонятно, какие из них настоящие, а какие – ложные. Все было одинаково реально и ярко, складывалось такое ощущение, что девушка переживала несколько моментов своей жизни одновременно. Или же она когда-то напилась, а сейчас с бодунища ей все и вспоминается.

Она ходила по комнате из угла в угол, пытаясь сосредоточиться, собрать все мысли воедино. Но тщетно. Ощущение было сродни тому, будто Кэтти недавно оправилась от наркоза после какой-то операции, не важно какой, и сейчас находилась в своей палате, а вот анестезия еще не полностью отпустила ее. «Что же происходит? – думала она. – Почему Рассел, Сниффлс и Лампи так странно на меня смотрели? Почему они мне сказали, что я якобы вчера умерла? А вдруг я… Действительно умерла?». С такими мыслями она выкопала у себя из рюкзачка зеркало и посмотрела на себя. Нет, все было нормально, она было отчетливо видна в серебряной глади, сквозь нее ничто не просвечивало. Тогда девушка попыталась проверить эту версию другим путем. Но через секунду она потирала свои лоб и нос, полностью убеждаясь в том, что она не привидение, и что сквозь стены ей вообще вряд ли удастся пройти когда-нибудь.

Тут ее взгляд упал на четыре листка бумаги, которые она нашла. Она села на кровать и стала читать эти листки. Но едва она прочитала первую страницу, как тут в ее сознании все перевернулось. Перед глазами живо всплыла та самая картинка с двумя трупами: желтым и фиолетовым. Она сразу вспомнила еще тот самый момент, когда она застала смерть маленького медвежонка в торговом центре чуть ранее. Ей вспомнилось все.

Ей вспомнились не только чужие смерти, свидетелем которых она невольно была, но и свои тоже. Вот почему синий летяга, которого она встретила сегодня, так долго вертелся в ее голове и был так похож на Сэверза. Кэтти-Блэк как-то быстро догадалась, что учитель и тот супергерой – одно и то же лицо. И она вспомнила свою первую смерть, когда этот, так сказать, герой случайно убил ее, сломав все ребра и повредив ей сердце с легкими. Вторая смерть тоже пролетела у нее перед глазами: как Лампи нашел какую-то статуэтку, а Рассел задавил лося, как сама кошка сунулась в огонь (так вот почему у нее был след от ожога на правой руке). Третья смерть, связанная со Сниффлсом, не только вспомнилась, но и вернулась к кошке в виде неприятных ощущений тетанического спазма. А потом… Вспомнилась четвертая смерть. Именно поэтому у нее в голове все время вертелся тот самый старушечий голосок – с ней действительно говорила Смерть. Со страхом Кэтти посмотрела на свой кулон. На нем висела цифра 5, украшенная изумрудами.

– Боже мой, – сказала она вслух. – Я действительно умирала… Ха, да. Я погибала. Не иначе. По-моему, я сошла с ума, – с этими словами она бухнулась на подушку, бессмысленно глядя в потолок.

В этот момент зазвонил ее телефон. Рука кошка автоматически потянулась к трубке. Девушка приложила мобильник к уху, не глядя на номер, приняла вызов, и тут же услышала знакомый голос:

– Привет, Кэтти. Прости, наверное, ты спала? Я просто хотел немного поговорить с тобой, да брат не позволяет…

– Шифти… Я не думаю, что ты мне вовремя позвонил. Лучше бы ты вообще не звонил, честно.

– Почему это?

– Я сошла с ума.

– Опять?!

– Одиннадцатое сентября две тысячи девятого года. Три трупа, один с шизофренией и пять свидетелей смерти. Начинаю перепись погибших.

– Первая жертва: Каддлс. Время смерти: пятнадцать часов одна минута. Погиб от раздавливания и разламывания черепа железным ломом и потери жизненно-важных органов. Виновник смерти: Флиппи.

– Вторая жертва: Гигглс. Время смерти: пятнадцать часов семь минут. Умерла от разрыва плевральной полости, повреждения ребер, легких и сердца и от потери большого количества крови. Виновник смерти: Флиппи.

– Третья жертва: Тузи. Время смерти: пятнадцать часов тридцать две минуты. Умер от потери большого количества крови вследствие утрачивания верхних конечностей и многочисленных ножевых ранений. Виновник смерти: Флиппи.

– Флиппи. Является виновником смерти трех вышеперечисленных жертв. Впал в состояние Берсерка после школы, когда Каддлс и Тузи снова игрались в «Войну против тигров», поскольку там звучали выстрелы, идентичные выстрелам настоящих орудий.

– Первый свидетель смерти: Флейки. Видела смерть Тузи. Чудом спаслась от Берсерка, хотя возможно, тот просто не тронул ее из жалости. Как всегда являюсь свидетелем этой слащавой любви. И как вообще эта дикобразиха смогла полюбить этого шизика? А этот как полюбил эту девчонку-параноика? Непонятно, да мне и не особо интересно.

– Второй, третий, четвертый и пятый свидетели смерти: Сплендид, Рассел, Сниффлс и Лампи. Были свидетелями вчерашней смерти Кэтти-Блэк и Шифти. Вчера я забыл им промыть мозги, поскольку был занят слежкой за Флиппи. Этим я допустил почти непоправимую ошибку. Они все помнили, хоть и принимали таблетки, дабы забыть неприятные вещи. Но все равно… Пустили цепную реакцию, дали Кэтти-Блэк почти все вспомнить. Я уверен в этом. Что ж, будем исправлять эту ошибку, а также будем надеяться, что эта кошка не продолжит распространять этот маленький слух. Хотя… Если понадобится, то я весь Хэппи-Долл очищу. Да… Я, в принципе, так и сделаю. Недаром ведь у меня есть всеобщий контроллер сознания, хе-хе.

– Заканчиваю перепись. Приступаю к операции, зачистке и коррекции.

====== Глава 23. Игра в ревность ======

– Привет, Кэтти. Прости, наверное, ты спала? Я просто хотел немного поговорить с тобой, да брат не позволяет…

– Шифти… Я не думаю, что ты мне вовремя позвонил. Лучше бы ты вообще не звонил, честно.

– Почему это?

– Я сошла с ума.

– Опять?!

Кошка не ответила. Он просто молча бросила трубку. Продолжать разговор ей явно не хотелось. Да и вообще говорить с кем-либо у нее не было настроения абсолютно. Даже с Шифти, который был ей явно симпатичен, даже чуточку больше. Она бросила свой мобильник на прикроватный столик и осталась лежать в постели, тупо глядя в потолок. Вот мушка какая-то прилетела, села на лампочку, привлеченная светом. Жужжит, пытается пробить стеклышко колбы. И даже не подозревает о том, что если бы она смогла разбить его, то тут же умерла бы. «Так, наверное, живут тут все животные, – подумала Кэтти-Блэк. – Долбятся в одну и ту же стенку, не думая о том, что за ней может таиться их гибель…».

Где-то на таких мыслях она заснула. Все равно дело было ближе к вечеру, поэтому, можно сказать, сон пришел вовремя. И вопреки мрачным мыслям, ей приснился довольно светлый сон, где она находится на той самой лужайке в Хэппи-Форесте, где она выросла, и где она играла с Кэтти-Уайт, Элис и Луис.

Шифти, когда Кэтти бросила трубку, попытался перезвонить ей. Но кошка не отвечала. После пяти попыток енот бросил это дело. Он понял, что с его возлюбленной опять что-то не так. Надо бы съездить, спросить, да вот не очень-то и… Не очень вежливо будет вот так вот врываться к ней домой и в лоб спрашивать ее, почему она решила, что сошла с ума. К тому же Хитрюга… О, младший близнец неустанно следил за старшим, всячески карауля его и отслеживая каждый его шаг. Ну конечно, после того случая в медпункте как тут не начнешь новый этап слежки? Но все-таки Ворюга и сам начал потихоньку следить за своим братцем. Потому что тот тоже стал вести себя странно с того же самого момента в медицинском кабинете.

Во-первых, енот в шляпе все никак не мог понять, почему Лифти тогда, после драки полез вдруг целоваться с Кэтти-Блэк. Ладно, это еще можно было объяснить некоторыми вещами. Ну, например, минутным порывом страсти, все-таки кошка хорошенькая, миленькая, даже когда в бреду. Ну, или просто желанием вызвать ревность у самого Шифти, что тоже вполне возможно. Но, во-вторых, Хитрюга стал как-то более скрытным. Он словно что-то прятал от пытливого взора брата. Что-то замышлял. И это не очень нравилось еноту в шляпе. Он всегда знал все планы младшего наперед, Хитрюга всегда с ним делился своими задумками. Но сейчас… Сейчас он определенно готовил какой-то свой план. Очевидно, что-то касательно кошки. «Ой, не дай Бог он что-то против Кэтти задумал, – решил про себя старший близнец. – Если это действительно так, тогда ему несдобровать, вот честное слово!».

Но прошло два дня, а Лифти так ничего и не сделал. Он просто тихо, как и всегда, грабил со своим близнецом близлежащие магазины, после чего, если подворачивался случай, продавал награбленное добро какому-нибудь глупцу в подворотне, выручая от аферы довольно много денег. И, конечно, все так же язвительно хихикал на пару с Шифти, когда очередное мошенничество им сходило с рук. В общем, вел себя как обычно. Со стороны это выглядело именно так. Но как это бывает, Ворюга знал своего брата как облупленного и единственный мог заметить перемены. И, в конце концов, он решил сделать, так сказать, превентивный удар. Так, на всякий случай.

В понедельник, четырнадцатого числа, когда близнецы решили не прогуливать, дабы не получить опять выговор и, возможно, исключение из школы, енот без шляпы особо пристально следил за братом. А тот – за ним. И по правде говоря, Лифти не особо подозревал, что тоже находился под прицелом. Так вот, когда братья пришли в школу, день начался как обычно. Первый урок, первое замечание Каддлсу, опять попытавшемуся списать на контрольной, беспалевное списывание самих енотов, успешное написание небольшой проверочной по математике. Хэнди был даже немного поражен тем, как же хорошо Ворюга и Хитрюга написали контрольную, и он, конечно, не сильно заподозрил их в списывании (хотя мог, поскольку на лицах братьев было почти написано, что они сдули).

Когда началась перемена, близнецы, шатаясь по коридору в поисках наживы у считающих ворон школьников, заметили, что Рассел, Лампи, Сэверз и Сниффлс как-то странно себя ведут. Во всяком случае, они ни разу не замечали за этой четверкой такого любопытства и тупого взгляда по сторонам. Те словно пытались что-то вспомнить, да вот не могли. Что-то удерживало нужные воспоминания за гранью сознания. Поэтому четверо зверей держались как-то обособленно, плотнее друг к дружку, словно это могло хоть как-то помочь им вспомнить все. Хитрюга подошел к ним поближе и таким деловитым тоном начал:

– Добрый день, господа!

– И тебе того же, – одновременно ответила вся четверка, словно на линейке.

– А позвольте узнать, госпожа Кэтти сегодня не приходила? – Ворюга был готов биться об заклад, что если сейчас младшему брату ответят положительно, то он не замедлит привести свой план в действие, поэтому енот в шляпе стал про себя молить всех господ и богов.

– Нет, кажется… – неуверенно ответили учителя и ученый, но потом они добавили: – Точно, не приходила. А зачем она тебе понадобилась?

– Да так, – туманно сказал Лифти. – Просто так. Думал справиться о ее самочувствии, да видно, придется немного подождать. Ладно, спасибо за информацию. Счастливо оставаться.

И енот без шляпы отошел от четверки, которая как-то бессмысленно посмотрела ему вслед, после чего опять стала тупо глядеть по сторонам. Младший близнец, приблизившись к своему брату, окинул взглядом Рассела, Лампи, Сниффлса и Сэверза, осмотрел их, понаблюдал за ними, после чего прыснул от смеха, хлопнул Шифти по плечу и сказал, едва сдерживая хохот:

– Ну и юродивые, блин! Ты посмотри, они ж почти слюнки пускают! Как будто им запихнули полкило транквилизатора, ха-ха-ха!

– А ты не мог спросить у них, что с ними, а? – с укором спросил Ворюга.

– Зачем? – удивился Лифти. – Нафиг они мне сдались вообще со своими непонятками.

– А нафиг тебе тогда Кэтти-Блэк сдалась? – в лоб сказал енот в шляпе. – Почему же ты про нее спросил? Тебя же вроде никто не волнует.

– Ну, мало ли, какие у меня могут быть тараканы в голове, – уклончиво ответил младший близнец. – Просто так поинтересовался, знаешь ли.

– Ну, нет, братец мой енотик, – Шифти погрозил пальцем брату. – Уж я-то тебя знаю как облупленного. Если бы тебя вдруг пробрал бы интерес, ты бы так всех спрашивал. А если тебя только Кэтти-Блэк волнует, то это может значить одно: тебе она зачем-то понадобилась.

– Ой, больно нужна мне она, – отмахнулся Хитрюга. – Говорю же, мало ли, какие у меня тараканы в голове.

– Ты дебил, а? Мы же с тобой всю жизнь вместе прожили, вместе родились…

– Ты на пять минут раньше.

– Плевать. В один же час родились. А раз уж я на пять минут раньше тебя появился, то значит, я знаю про тебя гораздо больше, чем ты – про меня. И уж я знаю, что у тебя за тараканы в твоей бестолковой башке появились. Не иначе как против кошки что-то задумал. Верно ведь? Я прав? Ну, скажи мне, скажи. Или ты струсил?

– Ничего я не струсил! – крикнул младший енот. – И хватит на меня давить, черт возьми! Что ты вдруг на меня так наехал?

– Ну, мало ли, какие у меня могут быть тараканы в голове, – с ноткой иронии Ворюга повторил фразу своего брата. – Но я тебя хочу предупредить: если ты хоть на метр приблизишься к Кэтти-Блэк и попытаешься что-нибудь сделать ей, неприятное что-нибудь, или как-нибудь обидишь ее – пеняй на себя. Отвечаю тебе, ты за это получишь сполна. Понял?

– Иди ты нафиг, – буркнул младший енот. – Понял я все.

– Вот и славненько.

– Придурок, – шепотом и почти беззвучно добавил Лифти в спину своему старшему.

Прошел целый день. Школа закончилась, и как только прозвучал последний звонок с урока, все школьники гурьбой повалили из здания. Близнецы, ну, во всяком случае, младший из них, тоже выбежал вон из школы, сливаясь с толпой и обчищая карманы. А вот старший остался. Его как-то зацепило странное поведение четверки. А она действительно вела себя странно. Например, Рассел на уроке истории рассказывал уже и без того пройденный материал, несмотря на замечания учеников. А Лампи так вообще сидел на уроке и тупо что-то проверял, не обращая внимания на гул, поднявшийся в классе. Что же касается Сниффлса, то странность вся заключалась в том, что он периодически терялся во временной ориентации. Он все время путался в днях недели, хотя раньше такого за ним не наблюдалось. Поэтому Ворюга решил выяснить все прямо сейчас, пока Хитрюги не было рядом.

Выждав удобный момент, енот в шляпе пробрался к учительской, где Рассел, Сэверз и Лампи собрались и теперь ожидали кого-то. Наверное, муравьеда. Подождав еще минуту, Шифти увидел приближавшегося ученого. Встал у двери так, что она скрывала его от глаз Ботаника, надвинул на всякий случай шляпу себе на глаза и затих. Когда же ученик вошел в кабинет, старший близнец быстро скользнул за ним внутрь, после чего перестал скрываться и явно показал себя, закрыв громко дверь. Учителя и ученик с удивлением посмотрели на него.

– Тебе что-то нужно, Шифти? – вежливо спросил учитель языков и литературы.

– Ну да, – ответил енот. – Мне нужно с вами всеми кое о чем поговорить.

– Интересно, – присвистнул выдра. – Ладно, приятель, садись. Выкладывай, что тебя интересует.

– Меня интересует ваше поведение, – деловито начал вор, нагло усаживаясь на стул, хотя глубоко в душе он волновался, едва ли не дрожал. – Вы все в последнее время начали вести себя… Мягко говоря странно.

– А что именно тебя смущает? – спросил Сниффлс, поправляя очки.

– Например, Вы, учитель Рассел, – Ворюга указал на пирата, отчего тот по привычке произнес вопросительное «Яррр?». – Вы нам на уроке истории рассказывали материал по Третьей морской битве в Великой войне Всемирного Океана. Хотя, честно говоря, мы этот материал проходили буквально неделю назад, в пятницу.

– Ну, приятель, – улыбнулся выдра. – Может, ты с братом и проходил эту битву. В конце концов, вы-то уже пять лет подряд изучаете Новую Историю страны Хэппи, вам не привыкать. Но ваши одноклассники об этом материале не знали.

– Серьезно? – Шифти поднял бровь. – А вы слышали, что Вам делали замечания, пытались всячески намекнуть, что ученики уже все знают? Разве Вы не заметили, как все отвечали то, что вы нам собирались продиктовать? Прямо тютелька в тютельку?

– Ладно, соглашусь, вы, приятели, хорошо подготовили материал, – вор вздохнул было с облегчением, но потом ему пришлось обломаться: – Вы, наверное, решили все вместе меня порадовать, вот и подготовились дополнительно к уроку. Правда, меня смутило то, что вы все определения и даты сказали ровно в той последовательности и с той точностью, с которой я вам хотел рассказать. Но видимо, это просто случайное совпадение. Однако признаюсь, я был очень доволен вами всеми, в том числе и тобой с братом.

– Аргх! – Ворюга хлопнул себя по лицу. – Черт возьми, как это вообще возможно?! Блин, уроды! – далее последовала многоэтажная фраза, после чего вор успокоился и продолжил: – Ну, неужели никто из вас не заметил, что вы рассказываете одни и те же вещи?!

– Ну, я заметил, – внезапно сказал Лампи. – Правда, я заметил, что «А» класс знал материал про опыление Розоцветов и методы их селекции. Прямо за меня все продиктовали, мне все выложили начистоту.

– Ну?! – Шифти был на взводе. – Никто ничего странного в этом не заметил?

– Послушай, друг мой нервный, – вмешался Сниффлс, кладя свою руку на плечо енота. – Я не знаю, что ты хочешь нам этим сказать, но сейчас ты на грани нервного срыва. Пойди домой, отдохни немного, успокойся. Сформулируй на досуге свою мысль, которую ты нам сегодня попытался донести. Поворуй, в конце концов, мы сегодня на это глаза закроем уж, ладно. А потом приходи к нам, мы с тобой спокойно поговорим обо всех странностях, какие ты углядел. Хорошо?

Енот в шляпе осекся. Он неверующим взглядом осмотрел всю четверку. Но по взглядам он все понял – ему не верят и считают за психа. Старший близнец заскрежетал зубами от злобы, однако и виду не подал, что ему очень обидно. Он просто резко встал, кое-как задвинул стул, надвинул шляпу себе на глаза. После чего круто развернулся на месте, за два шага оказался у двери и, не сказав и слова на прощание, даже не буркнув: «До свидания!», вышел вон и с силой хлопнул несчастной дверью.

– Дожили, – заворчал он. – Меня теперь за психа принимают. За нервного фрика. Это ж до какой степени надо быть тупым, чтобы вот так вот на меня подумать, а? Однако все-таки ж странно… Неужели они действительно не замечают за собой этой странности? Такое ощущение, будто им стерли память, и они напрочь позабыли пятницу. А глаза какие у них были… – на минуту Шифти промолчал, вспоминая взгляды учителей и ученого. – Точно здесь что-то не так. И с Кэтти-Блэк тоже не все в порядке. Она уже два дня как не выходит из своего отеля! Неужели она уехала? Или просто заперлась? Позвонить надо, вот что!

С этими словами Ворюга полез в карман за своим мобильником. Но телефона там не было. Енот удивленно развернул все свои карманы, но все равно он не обнаружил того, что он искал. «Должно быть, где-то в коридоре выронил», – решил енот. И побежал в обратную сторону, глазами рыская по полу, по линолеуму, заглядывая в каждый уголок, куда бы мог случайно упасть мобильник. Но его все равно нигде не было. Тут Шифти вспомнил, что перед уходом из школы, ровно в тот самый момент, когда он собирался задержаться на разговор с четверкой, Лифти ему прописал хороший пинок под зад, после чего что-то подобрал с пола, отмазываясь тем, что нашел чирик. Старший близнец сразу все понял. Он глянул в окно и увидел там своего брата. Тот стоял, разговаривал по телефону Ворюги и совершенно не опасался того, что его могут взять с поличным. Во всяком случае, когда Хитрюга поймал взгляд старшего, он улыбнулся, помахал рукой и одними губами беззвучно произнес: «Я говорю с твоей пассией!».

– Лифти!!! – заорал неистово Шифти, выбегая из здания школы. – Иди сюда, урод!!! Я тебе сейчас, козел, морду набью, в землю живьем закопаю!!! Нет, сначала Флиппи отдам, а потом урою сам!!! Иди сюда, я сказал!!! – и он погнался за младший близнецом, матерясь, на чем свет стоит.

Тузи замечал за братьями в последнее время какое-то странное поведение. Во всяком случае, он и раньше видел, как они ссорились друг с другом и даже дрались либо в подворотне, либо на виду у всех (причем последнее чаще). Обычно это происходило из-за дележа добычи, или же из-за плана очередного грабежа или аферы. Но сейчас… Сейчас они ругались по непонятным бобренку причинам. И что самое главное, пререкались очень ожесточенно, словно на кону были не просто деньги и полное беспалево, а что-то гораздо более ценное. Они даже так за девчонок не дрались, когда на них находило «любовное обострение». «Что-то здесь не так, – подумал Зубастик. – Они даже ко мне стали меньше приставать, а ведь я их самая частая жертва. Интересно, что у них там случилось? Спросить, что ли? Хотя не нужно. Кому интересны эти воры и мошенники?». Однако подростковое любопытство взяло верх над презрительным отношением к близнецам, и бобренок не замедлил удовлетворить свой интерес.

На следующий день, после того случая, когда Лифти выкрал у брата телефон, после чего огреб от последнего не по-детски, Тузи решился-таки подойти к енотам. Дождавшись конца второго урока, когда все школьники повалят в столовую на завтрак (и воришки в том числе, понятно с какой целью), бобренок заметил одну интересную деталь: Ворюга и Хитрюга стояли врознь. У первого шляпа была надвинута на глаза так, что их почти не было видно. Старший близнец гневно посматривал на младшего, у которого под правым глазом теперь красовался здоровенный фонарь. Братья не шептались друг с другом как обычно, а просто молчали и не разговаривали. Это была уже крайняя степень странности в их поведении.

Зубастик набрал себе завтрак, отошел от стойки и как бы невзначай столкнулся с Шифти (бобренок полагал, что старший енот будет более сговорчивым, нежели младший). От этого пакет с соком и часть завтрака упали на пол. Ворюга злобно фыркнул и буркнул:

– Смотри, куда прешь, идиот!

– Прости, – сказал Тузи. – Случайно получилось, я тебя не заметил.

– У тебя что, глаза в жопе? – грубо ответил енот в шляпе. – Как можно меня, такого зеленого, не заметить на белой стене? Ладно, не важно. Собирай свою жрачку и вали отсюда.

– Но… Ведь ты меня обычно обкрадывал, нет? – в лоб уже спросил Зубастик. – Ты у меня все отбирал, пытаясь нажиться…

– Ты оглох? – Ворюга начал потихоньку выходить из себя. – Мне тебе уши покрутить, настроить? Я тебе сказал уже, собирай свою хавку и пшел вон! А то нарвешься на проблемы, будешь с более интересным украшением ходить!

– Шифти, – Тузи понял, что намеками он ничего не добьется. – Слушай, я понимаю, что не должен вмешиваться. Этикет, все такое, личное пространство должно быть уважаемо со стороны и так далее. Но я заметил ваше с братом странное поведение. Особенно твое. Ты стал как будто сам не свой. Злее стал ты, вот что.

– Да что ты говоришь! А разве я раньше был не злым для тебя, а, придурок? – с ноткой иронии воскликнул старший близнец.

– Нет, – твердо ответил бобренок. – Раньше ты был просто вредным. Зато более-менее вежливым и обходительным даже с жертвой аферы и ограбления. Но сейчас ты стал слишком огрызаться даже на невинное оправдание и на простую попытку кого-либо начать разговор. Что у вас тут произошло?

– Вот тебе обязательно это нужно знать? – раздраженно спросил Шифти. – Прямо шило в жопе покоя не дает? Типа умрешь, расшибешься своей рожей об стенку, но таки узнаешь все, да? Меня из могилы достанешь?

– Да, – и этим Зубастик поставил точку, мол, или старший брат все рассказывает, либо бобренок действительно достанет его даже из того света, если возникнет необходимость.

Ворюга тяжело вздохнул. Его крайне удивила такая наглость и уверенность со стороны этого заики и ботаника-отличника учебы. Еще ни разу Тузи не был таким… Самонадеянным и настойчивым. Всегда при виде енотов начинал дрожать как банный лист и довольно быстро ломался под их моральной давкой. Но сейчас пришло время вору ломаться под строгим и уверенным взглядом аметистовых глаз. Хотя в глубине души Шифти был даже рад, что ему больше не придется особо скрываться ото всех и только и делать, что следить за Лифти. Поэтому он еще раз вздохнул и взглядом указал бобренку на дверь, служившую аварийным выходом на случай пожара, который вел прямо на улицу, на спортплощадку.

Зубастик сначала немного опешил. Он не предполагал, что так быстро сможет уломать воришку, который его много раз до сих пор грабил, мучил и наносил увечья. Однако он решил не медлить. Поставил свой завтрак на стол, попросил Каддлса посторожить еду, а сам направился за енотом. Тот уже вскрыл замок и ждал теперь своего собеседника. Когда они оба выскользнули на улицу, Ворюга огляделся, словно побаивался, что за ними могут следить, после чего шепотом сказал (не без грубости):