Текст книги "Сумасшедшие двадцатые (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 63 страниц)

– У нас дочь, Розамунд Лейси Де Мартель, – аккуратно берет дочь из рук матери Ирмы.

Упал. Упал на колени перед женой. Упал видя, как Ирма прижимает к себе новорожденную дочь, улыбается, целует в лобик, поправляет пеленку. Упал, стирает слезы на своем лице ведь понимания того, что он разрушил свое счастье. Он разрушил свое счастье рядом женой и дочерью. Разрушил свое счастье, запятнал свою совесть перед семьей. Разрушил свое счастье и теперь может только молить о прощении.

– Розамунда – роза мира, красивое имя, – покрывает глаза, целуя дочь в лобик. – Она принесет нам мир, Тристан. Добро пожаловать в этом мир Розамунд Де Мартель.

– Прости, меня, сегодня я потерял все по своей глупости, – сложил руки одна на одну, склонил голову, зажмурил глаза не желая видеть лицо жены, ведь он словно предатель,. – Прости меня, потому что теперь у нас ничего нет. Компания в руках Руди…

– Руди, но как такое возможно, ты ведь подарил Деннису только часть принадлежавшую его отцу, и поступил правильно, – не понимает, ведь как возможно, что ее муж сам погубил все. – Руди… Это же не возможно, Тристан. Ты, верно, сошел с ума.

– Я не сошел с ума, Ирма, это правда, он убил Билли и Отавио, теперь он управляет один, отправил Генри Форду письмо от моего имени, это конец, Клаус не пощадит меня, считай, что я живой труп, – не поднимает голову, ведь если бы он решился на это, то увидел бы слезы на ее глазах.

– Нет, – сумела проговорить, прежде, Тристан решился взять ее руку в свою.

– Прости, – крепко сжимает ее руку в своей. – Слышишь, мы что-нибудь придумаем. Должен же выход быть… Обязательно должен. Верь мне главное… Просто верь…

Целует ее руку. На глазах обоих слезы. Верить. Как? Во что верить? Верить в то, что счастье возможно? Поверить в то, что счастье рухнуло. Все рухнуло. Все рухнуло по его вине. Счастье, которое казалось таким возможным рухнуло. Всякое счастье омрачается несчастьем. Растерянность. Детский плач. На глазах слезы. Ирма смотрит на мужа, который сжимает ее руку, на плачущую дочь, которая шевелится на ее руках. Ирма растеряна и совершенно не знает, как быть. Не знает, а в мыслях только то. Что если это плата за их счастье, то они расплатились. Это конец? Ирма понимает, что это конец одно и начала нового. Начала новая война. Ее дочь только родилась, а у нее уже появились враги. Ребенок – тоже битва. Ирма прижимает к своей груди маленький плачущей комочек и с этой минуты для нее началась война. Новая война. Война за ее ребенка.

Счастье рухнуло.

Все рухнуло.

Это конец.

Это начала новой войны.

========== Глава 54. Не отворачивайся от меня. ==========

Новый Орлеан.*

Можно ли скрыться от урагана, который приближаясь уничтожает все на своем пути?

Зрачки реагируют на свет.

Судьба или случайность? Кетрин Пирс живучая? Кетрин Пирс всегда выживает.

Свет. Кетрин Пирс видит свет, а ведь она всегда считала себя недостойной света.

Свет ослепляет. Свет солнце светит ей прямо в глаза и ослепляет. Она видит свет, а значит Кетрин Пирс жива. Она вновь выжила. Выжила и желает засмеяться, ведь Кетрин Пирс вновь выжила. Кетрин Пирс уже в какой раз обманула смерть.

Улыбается, смеется, приподнимает голову с подушки.

Неровное и тихое дыхание. Она все еще слаба, но Элайджа рядом. Его голова лежит на соседней подушке.

Холодная постель.

Желает обнять его, прикоснуться к его губам. Желает, чтобы он знал, что она рядом и теперь будет тепло. Теперь будет тепло ведь они есть друг у друга.

Желает плакать, кричать.

Улыбается, набрасывает на плечи его пиджак,который до этого укрывал ее тело, нависает над ним. Ее ладонь касается его лица и Кетрин кажется, что черты его лица грустные. Грустный, потому что она ушла, без нее ему не было смысла жить и Элайджа бы отправился вслед за ней. Вслед за умершей, покинувшей его любовью.

Элайджа думал, что больше никогда не увидит ее, но открыв свои глаза он видить ее. Видит ее лицо в лучах солнца. Спрашивает самого себя « Реальность это или он умер и отправился вслед за ней. Отправился туда, где покой?»

Смеется, обвивает руками его шею, прижимается к его телу, слышит его сердцебиение и ей достаточно этого, а тот отчаянно желает прижаться к ее губам, чтобы этот поцелуй даровал ему тепло и стал доказательством того,что она жива и рядом с ним. Жива и она его. По телу словно прошел разряд электрического тока. Пульсы бьются в унисон и тихие дыхание друг друга. Сейчас они как будто не на земле, а на небесах.

Ее губы манят и ему нужно знать, что это реальность.

Она сломалась из-за этой любви.

Он поранился из-за этой любви. Но они так долго ждали этой любви.

Ждали и вот теперь судьба вновь воссоединила их.

Он узнает, вдыхает ее запах.

Она улыбается разрывая поцелуй, зная, что коснувшись его лица ладонью дарует ему большее тепло, нежели самый страстный поцелуй.

Они думали, что больше никогда не увидятся, но они вместе. Вместе и нет смысла скрывать свое счастье. Вместе и она принадлежит только ему. Только его. Только его боль и яд. Только его любовь.

– Ты жива, Катерина, я спас тебя, это такое счастье, – говорит после краткого молчания. – Ты жива и я даю тебе свое слова, что сегодня все будет по другому. Сегодня мы начинаем новую жизнь. Ты окрепни и мы сразу уедем. Никлаус останется в одиночку против его врагов.Где ты желаешь жить? Я прикажу подыскать достойный дом.

– Воду из графина не вздумай пить, – шепчет на ухо. – Она отравлена.

– Ты знала? – хватает за горло, сбрасывает с себя. – Что ты сделала, Катерина?

– Ну, конечно же я знала и спасала тебя. Этот яд ведь предназначался мне, но сперва меня желали напугать и бросили вызов из прошлого, – отвечает она.

– Ты могла умереть? Ты хотя бы понимаешь? – повышает тон, теперь уже он нависает над ней, ударяет кулаком об подушку, что та даже вздрагивает, боится. – Я думал,что сойду с ума! Что ты делаешь, Катерина? Рушишь наши жизни? У тебя это вышло. Поздравляю.

– Ты все равно простишь меня,и мы должны помочь сейчас твоему брату, – говорит, желает коснуться его, но тот отворачивается от нее.

– Печально осознавать, что ты такая же, как и прежде– закрывает глаза.

– Не отворачивайся от меня, Элайджа. Нет, я сломалась пополам из-за любви к тебе, – на лице появляется ухмылка, вновь касается его лица, заставляет посмотреть на нее. – Посмотри в мои глаза и увидишь в них простые ответы. Увидишь, что я отчаянно влюбилась в тебя. Увидишь, что я буду выбирать тебя, так же, как ты будешь выбирать меня.

– Я всегда выберу тебя, Катерина, – смотрит в глаза. – Теперь я выбираю тебя.

– Наше время обязательно настанет Элайджа, – с теплотой в голосе. – Но сейчас выбери семью, Элайджа, а я буду рядом с тобой.

Заглушить боль можно разными средствами, но пришедшая в себя Аврора проигнорировала средства своей подруги Ребекки и Фреи, которая предлагала вколоть обезболивающее. попросила принести выпивку. Итальянский вермут, то что поможет ей вынести боль. Любую боль. Любую.

Поджимает под себя колени. Больно, но Аврора обнимает себя за колени. Смотрит в окно. Наблюдает за тем, как люди Майклсона убирают свадебные украшения из сада. Суетятся, а Жерар не только отдает приказы, но и лично помогает убирать столы, да и одет Марсель не лучше любого из окружающих его мужчин. Хлопковая рубашка, брюка на высокой талии, которые удерживались с помощью подтяжек. Гангстеры сделали подтяжки обязательной частью своего костюма, предпочитая темные модели в светлую полоску. Марселя отличала от Майклсона только то, что он всегда придерживался на ровне с людьми, а не считал себя выше других, как обычно поступал Майклсон. Аврора видит всех этих людей и ей кажется, что работать и подчиняться Никлаусу Майклсону – это худшее, что могло произойти с ними. Но ведь она вчера спасла жизнь его возлюбленной, если просто могла наблюдать за тем, как ему больно и эта боль поглощает его изнутри. Аврора Де Мертель подчиняется только своему сердцу и пожалуй за это она может себя ненавидеть. Ненавидеть за то, что вчера позволила сердцу управлять собой.

Стук в дверь. Де Мартель натягивает улыбку,думая что это вернулся ее муж, который спустился за завтраком.

Прячет взгляд , как только в комнату заходит Клаус. В его руках поднос, на котором стоит чашка кофе, тарелка с овсяной кашей политой сгущенным молоком, на подносе даже стоит ваза с любимыми цветами Авроры – лилиями. Идеально утро о котором мечтала рыжеволосая в прошлом. Но сейчас она звонка смеется. Смеется, когда Майклсон садиться на край постели, ставит перед ней поднос. Мечтала в прошлом, а сейчас она верит в будущее и прошлое осталось в прошлом.

– Аврора, тебе нужно поесть и я запретил сюда входить, у дверей охрана и нам нужно поговорить, – говорит Клаус.

– Поговорить, – Аврора берет в руки ложку, размазывает кашу по тарелки. – Моя любима каша, сладкая, с вареной сгущенкой, только есть одна проблема.

– И какая же проблема, любовь моя? – интересуется Майклсон.

– Я не ем в доме своего врага, – хватает поднос и запускает поднос в стену,что сидящей на постели Майклсон даже подпрыгивает, его пиджак оказывается испачкан овсяной кашей.

– Не играй со мной в игры, Аврора, – голос не дрожит и звучит угрожающее.

– Ты испортил мне аппетит, Ник и разве ты не должен ублажать свою жену? – ухмыляется. – Я ведь ничего не значила для тебя. Случайная женщина. Случайная связь. Случайная жертва любви. Я сама виновата.

– Ты спасла ей жизнь и я благодарен тебе за это, – опускает голову и закрывает глаза. – Еще я должен попросить у тебя прощение за то, позволил всем думать о тебе как о женщине на одну ночь. Ты не являешься таковой, Авророй.

– Надо же, как заговорил сам король Нового Орлеана, стоило только смерти постучаться в двери его дома, а в наших кругах появился кто-то сильнее его, – скрещивает руки на груди.

– Не отворачивайся от меня, Аврора, в этот темный час, когда враги одержали победу, вчера я потерял все, Нью-Йорк находится на гране войны между группировками и компаньонами моей семьи, и даже Стефан не в силах контролировать это, Чикаго вчера пал и у тебя появилась племянница, Тристан сообщил мне, что мой враг жаждет встречи со мной, еще он сообщил в том, что подписал документы на имя сына Джорджа желал поступить правильно и справедливо,а в итоге мы потеряли все, – по прежнему смотрит вниз.

– Он хотел поступить так же, как когда-то поступил твой отец по отношению к нашей семье.Мой бар? Черт! Мой бар, ну конечно же, – вздыхает Де Мартель.

– Взрыв, – отвечает Майклсон. – Есть раненые и мертвые. Саид уже занимается этим делом. Девушки под присмотром врачей. Я дал распоряжение Себастьяну.

– Я так и знала, – пытается встать с постели, но боль заставляет ее только напрячь мышцы лица. – Где Кетрин? Мне нужно поговорить с ней. Я должна вернуться в Чикаго и даже не думай о том, чтобы навредить моему брату или я лично сдеру с тебя кожу.

– Ты знала об опасности и все равно спасла Керолайн, – держит за руку, чтобы та не упала.

– Пришлось правда пропустить вступительную речь и перейти сразу к основному, но тебе ведь понравилось шоу, – рука скользит по груди. – Все бы подумали, что это я навредила Керолайн, ведь в моих руках был нож. Кетрин тоже догадывалась о яде.

– У меня есть к тебе грандиозное предложение, от которого ты не сможешь отказаться, – произносит, а та только слегка наклоняет свою голову.

– Если это не касается секса, тогда я слушаю, – хихикает, крепко держится за его плечи, только чтобы не упасть из-за своей слабости.

– Я предлагаю тебе стать королевой Чикаго, ты ведь сможешь их и не допустишь войны из-за кровавой короны Чикаго, – довольно ухмыляется, зная, что Аврора примет его предложение. – Ты рыжеволосая Дьявольца, лиса, и стоит упомянуть о том, что лисы особо отличаются хитростью и коварством, спокойно могут обвести вокруг пальца. Но ты сильнее меня, Аврора и я нуждаюсь в тебе сейчас.

– Я принимаю твое предложение, – пожимает руку, от чего Клаусу даже становится не по себе, но он ведь знал, что она всегда позволяла, намного больше других.

– Рад, что ты сумела простить меня, – крепко сжимает ее руку отвечая на рукопожатие.

– Возможно эта история будет о прощении, – пожимает плечами и обращает внимание на скрип двери и как только деревянная входная дверь открывается она может видеть Ребекку и Кетрин, которую придерживает Элайджа.

– Я что, одна буду пить? – спрашивает Пирс, разводит руки в стороны, а Де Мартель замечает в руках Ребекку бутылку мартини.

– Рада видеть тебя живой, правда, ты бледнее смерти, подруга, – громко говорит, обнимает Пирс, которую отпускает Элайджа.

– Ты выглядишь не лучше, но я приму это, как комплимент, – не скрывает своей радости, ведь сколько бы разногласий не было между ней и Авророй они все еще подруги.

– У нас есть две бутылки мартини, – начинает блондинка.

– И время, чтобы подумать, – подхватывает Аврора.

– Подумать без мужчин, – заканчивает Пирс указывая на дверь.

– Идем, Никлаус, видимо лучше их оставить в комфортной зоне, где нет мужчин, – предлагает Элайджа.

– Да-да, здесь слишком много мужчин, – соглашается Ребекка.

– Идем, брат, нам нужно вздохнуть свободно, там, где нет этих невыносим и самовлюбленных женщин, которые думают, что они правы, – хмыкает Клаус.

– Идите уже, – грозит Ребекка смотря на закрывающуюся дверь за спинами братьев.

Две бутылки мартини и время, чтобы подумать.

Несколько глотков мартини с горлышка бутылки.Аврора Де Мартель. По иронии судьбы, она должна быть благодарна Николауса за всё, что теперь в ее руках власть. Власть, которую ей дал Майклсон, но сможет ли она простить его? Сможет, только когда будет сама абсолютно счастлива. Вот у Авроры может быть всё одновременно – и власть, и семья. Может, потому что она женщина и Клаус понял, что хитрость и изворотливость женщины могут быть полезными. Понял, что и женщина может быть такой же сильной, как и мужчина.

– Первый нормальный разговор с Ником, после нашего романа, – вздыхает Аврора. – Сейчас я понимаю, что не сожалею об этом. Теперь у меня есть : Деньги, сила и власть. Есть благодаря Клаусу.

– Любая ошибка стоит дорогого, и помни, что ты можешь упасть, – говорит блондинка, а в глазах холод.

– Сегодня я стою, а завтра могу упасть, ведь враги не спят и нужно быть готовыми ко всему, если наши мужчины проиграли, то теперь пришло время нам объединиться, – улыбается рыжеволосая.– Мы сами создаем игру. Вы готовы сыграть?

– Клаус отправляет нас с Марселем в Нью-Йорк, и сейчас это рискованно, но он желает контролировать крупный и развивающейся Нью-Йорк, Стефан даже не справляется, а методы своего бывшего мужа я знаю. В Нью-Йорке пролилось слишком много крови. Но, у меня уже есть план и я заткну рты им всем.

– А тебе по-прежнему нужен только Марсель, я слышала, как Ник был зол узнав о вас с Марселем, и мне до сих пор интересно знать, где же вы поддались чувствам? – смеется Аврора передавая бутылку алкоголя подруге.

Ребекка Майклсон. Ей нужен Марсель. Ей нужна любовь за которую можно умереть. Ребекка пусть и была красивой, своенравной, у ног которой были лучшие мужчины. Хорошенькая дурочка, как говорила ее мать Эстер. Ребекка не желала быть просто красивой куклой, женой состоятельно мужчины, которые проживали свои жизни заботясь: о себе детях, мужьях, ценили значения семьи и были покорными. Но с годами тускнели и проживали впустую. Были молодыми и их мужчины с гордостью показывали своих жен. Ребекка не желала такой. Ребекка желала гореть. Ребекка возможна и была безумной. Безумно жаждавшей и ждавшей любви. Ребекка не может без Марселя и даже дышать не может существовать без этой любви и верит, что Марсель даст ей все, что она искала в этой жизни.

– Ты желаешь знать выиграла бы ты спор, который мы заключили, когда нам было по шестнадцать? Я люблю Марселя и ничего не могу поделать с собой, – отпивает мартини,смотрит на содержание в бутылки. – И, если честно, в воде этим заниматься неудобно.

– В моем кабинете, стоя, и это было необычно, так что, – вздыхает Аврора. – Один : Один.

– Сейчас не время обсуждать подобное, – осуждает Пирс подруг, не спешит взять в руки бутылку мартини предложенную Ребеккой. – Враг подобрался к дому, желает отмстить отобрать все, а точнее отобрал, и все мы остались ни с чем. Остались без денег и власти. Сейчас у нас ничего нет. Мы должны драться сейчас за свои жизни и любовь, а вы. Вы слышите меня? Мы должны сражаться! Сражаться до конца, до смерти. У вас есть план?

– Говоришь как Элайджа, только без костюма, -смеется, пытаясь заставить Кетрин выпить алкоголь.

– Это не смешно, – уворачивается, а Де Мартель ставит бутылку на пол.

– Понятно, Китти-Кет записалась в ряды хороших девочек и все это из-за любви к любви безжалостному и скрывающему эмоциями Элайджи Майклсону, – говорит Аврора. – Шлюха и безжалостный бизнесмен полюбили друг друга.

– Полюбили Аврора, – шипит Кетрин беря в руки бутылку и делая несколько глотков. – Но моей дочери и Элайджи лучше не знать об этом. Я пойду. Мне лучше быть с дочерью. Дайте знать, как придумаете идеально Дьявольский план.

– План? Все гораздо проще, а стерва потеряла хватку, – с сожалением смотрит на Пирс.

– Думаешь, стоит допустить встречу Клауса и Руди? Они поубивают друг друга. Клаус наверняка совершил нечто ужасное, если этот Руди Бенкс записался в самоубийцы и пошел против его, – встает с пола. – Мы просто будем наблюдать за игрой и вмешаемся по необходимости.

– И наведем порядок, – добавляет порядок. – Нужно поставить мужчин на место и навести порядок. Ребекка на тебе Нью-Йорк. Риппер-Стефан не справляется и даже его методы и проливание крови противников вашей семьи ни к чему не приводит. Тебе нужно набраться смелости и заткнуть им рты и я уверенна, что так и будет. Кетрин думаю тебе не стоит говорить, что вы с Элайджей должны держаться вместе, рядом с Чикаго, это временно. Ты не оставишь свою любовь. Я же устрою настоящее шоу, даже если моя корона будет кровавой я все равно отвоюю ее и одену на свою голову. Я буду сражаться за свою семью и свой дом.

– Каждая из нас будет отчаянно сражаться, за, то, что ей дорого, вздыхает Пирс открывая дверь.

– И, помни, ты имеешь власть над Элайджей, – говорит вслед ей Де Мартель.

Кетрин Пирс всегда была сильной, но сломалась напополам полюбив. Поранилась полюбив этого мужчину. Случайная встреча измелила ее жизнь. Он спас ее, а ведь она умирала, была вся изранена. Их история должна была закончиться печально, она должна была убить его, не посмотреть вслед и больше никогда не увидеть. Но Кетрин Пирс, которая могла предать любого, не смогла предать любовь. Она влюбилась в этого мужчину. Отчаянно. Она скорее убила бы себя, чем принесла в жертву его. Она отдала ему самое ценное – свою свободу. Отдала свое сердце и благодаря этой любви нашла осознала, что семья тоже предает силы. Теперь она сражается за их семью и любовь. Теперь они семья. Она его жена и именно такого мужчину она ждала на протяжении долгих лет. Ждала и теперь он ее муж, она узнает его по шагам и только рядом с ним она снимает маску Кетрин Пирс и становится любящей Катериной. Катерина, которая дарит ему тепло и огонь ее любви согревает его холодное сердце. За ним она готова бежать, ради него готова умереть. Кетрин тоже в руках и семья, и как бы власть. Особая власть. У нее есть над его сердцем.

Случайно задевает стоящую рядом с дверью Керолайн. Смотрит в глаза, а Форбс протягивает ей камею. Может она была и не права, но протягивая камею Кетрин, которая сжимает в своих холодных руках украшение.

– Мы теперь должны бежать? Сильнейшие пали? Я не желаю, чтобы все страдали, – касается своего лица.

– Мы выстоим, а у тебя похоже испорченный медовый месяц, поверь, у меня его вообще не было, твой муж все испортил, – вздыхает брюнетка.

– Я всем сердцем верю в то, что милосердие поможет нам, я верю, то, что в Никлаусе есть, что-то хорошее, – пытается улыбнуться. – Чтобы не произошло я буду рядом с мужем.

– Дьявол Никлаус Майклсон и Ангел Керолайн Форбс. И вправду говорят, что у каждого Дьявола должен быть свой Ангел. Сила и ум помогут, – кивает она.

– Но вы еще слабы, – хватает за руку.

– Но об этом никто не должен знать, – смотрит в глаза и из уст Пирс это звучит, как угроза.

– Я пойду и принесу детям завтрак, – сглотнув подступивший ком отвечает Форбс.

– Я сейчас иду к ним и побуду рядом, пока наши мужчины решают, как быть дальше, потому что мы уже все решили, – проговаривает она направляясь к лестнице.

– Мы? – хмурится Форбс. – Мы, то есть женщины? Но, как такое возможно? Возможно, чтобы женщины решили все в тайне от мужчин.

– Прости, блондиночка, но все именно так, и клуб плохих девочек, к сожалению закрыт для тебя, – приподнимает плечи.

Убежать не получится, ведь на лестнице она сталкивается с Фреей и Евой, которая помогает спуститься Люсьену. Сейчас весь дом погружен во тьму и молчание. Лишние слова не к чему и брюнетка просто говорит Фреи, что все худшее позади и даже если придется уезжать, то так нужно, на что Майклсон только вздыхает. Куда важнее, что они с Люсьеном живы и все они разделят на двоих, ведь он рядом и обнимает ее от чего Фрея замирает и точно знает, что тот ее никому не отдаст.

Убежать не возможно, ведь зайдя в комнату она видит Хейли, которая обнимает дочь, крепко обнимает дочь. Она удивительная, здоровая, счастливая. Хоуп Майклсон была счастливой и унаследовала не только голубые печальные глаза отца, кудри как у тети Ребекку, силу и стойкость матери. Маленькая девочка унаследовала и врагов Майклсонов.

– Обещаю, что очень скора вернусь и мы будем вместе. Сейчас мне нужно уйти, а ты слушайся Маизу, хорошо? – спрашивает она.

– Хорошо мамочка, – обещает малышка обнимая мать.

Надя сжимает в руках любимую куклу, а Маиза старается не отходить от малышки, которая грустит. На лице улыбка, когда она видит свою дочь. Видит живой мать и вырывается из объятий Маизы, спешит обнять мать. Кетрин крепко держит дочь на своих руках. Держит несмотря на то, что еще больна и слаба. У нее мысли только о том, что ее дочь рядом и она может чувствовать ее тепло и дыхание.

– Мамочка, что с тобой? Ты заболела? Папа плакал. Я так боялась, – всхлипывает Надя

– Все хорошо, моя маленькая принцесса и теперь все будет хорошо, мамочка это обещает тебе, – закрывает глаза, целует дочь в лобик.

– Верно, у тебя все будет хорошо, но не у той, кто лишился матери, потому что жизнь шлюхи оказалась важнее, да ты Дьявол, – повышает тон, не кричит, чтобы не напугать девочек. – Ты сделала Элайджу своим рабом! Он выбрал тебя! Моя мать умерла по твоей вине, а ты вновь выжила. Выжила! У тебя девять жизней, словно у кошки!

– Я и есть кошка, черная, вьющаяся у ног и всегда выживающая кошка, – ухмыляется она.

Игра окончена. Хейли понимает это. Ей неприятно даже находится в комнате с Пирс. Ей хочется кричать об боли, но она ведь сильная, храбрая мужественная. Одинокая волчица, которая готова глотку перегрызть за свою семью. Хейли мать и готова на всю, чтобы защитить Хоуп. Сейчас Хейли осталась в этом мире одна, без защиты матери и она не допустит, чтобы подобное произошло с ее дочерью. Хоуп не лишится защиты матери. Ей плохо и больно и она бы набросилась на Кетрин прямо сейчас, разорвала бы на части, вырвала бы сердце и с радостью вырвала бы сердце. Но смысл, если она убьет ее, выплеснет всю свою злобу и гнев. Смысл, если она убьет Кетрин, ведь Элайджа все равно воскресит ее.

Игра окончена и Хейли просто уходит. Словно она убита и лишилась чувств, предпринимает попытку отвернуться от Кетрин. Но Джексон снова крепко прижал ее голову к своему плечу, и она, как в тумане, увидела его лицо. Все в тумане, что она больше ничего и не желает помнить. Только туман.

Игра. Клаус Майклсон любит играть в шахматы и все его жизнь игра. Игра в которой он управлял пешками. А сейчас? Сейчас кто-кто другой управляет игрой и это выводит его из себя. Выводит, что шахматная доска летит в стену.

Он ведь не всегда одерживал победу до того момента, как дал себе слова не быть жертвой.

Он ведь не всегда одерживал победу до того момента, когда сидел под проливным дождем переставляя шахматные фигуры. Сидел играя партию самим с собой. Ведь тогда его вновь победил отец. Глава семейства только сказал, что однажды Никлаус обязательно победит его. Когда-нибудь обязательно победит, и Никлаус победил Майкла. Победил проявив свою силу воли и терпение. Тогда он был мальчишкой, сидел под проливным дождем в саду желая доказать отцу, что он может победить. Импульсивный и несдержанный, но он одержал победу тогда. Одержал победу, потому что готов был на все ради достижения цели. Победил заперев свои чувства на замок.

Элайджа поправляет карманные часы, застёгивает пуговицы жилета, ведь сегодня Майклсон отказался от пиджака. Темно-синее брюки и жилет, лаковые туфли, зачесанные назад волосы.

Неужели все это происходит с ним? Неужели все рухнуло?

– Я никогда не проигрываю! – кричит, запускает в стену попавшуюся под руку папку с бумагами.

– Сохраняй спокойствие, брат, – требует Элайджа, да ведь он привык, что его брат выходил из себя, если не мог контролировать что-либо.

– Мы потеряли все? Скажи мне, кто будет следующем? Ты или я? А может те, кто нам дороги? – сжимает руки в кулаки.

– Мы сами создали монстра и должны уничтожить его. Права была наше сестра, – говорит Элайджа.

– Убей Демона сегодня, столкнись с Дьявом завтра, – перебивает брата Клаус. – Завтра наступило, брат и мы должны быть семьей. Я намерен сражаться. Я никогда не прощу, если сейчас и ты отвернешся от меня ради спокойной жизни с этой шлюхой.

– Эта так называемая шлюха, сказала, чтобы я выбирал тебя, – Майклсон старается не демонстрировать своего недовольства. – Я выбрал тебя. Мы уедим вместе с тобой, Авророй и ее мужем в Чикаго. Обоснуемся там.

– Я предложил Авроре корону Чикаго, думаю, мы не дооценивали женщин, а они спасают нас и жертвуют собой ради нас всем, – опускает голову, понимая, что и впрям был не прав.

– Мы вынуждены оставить наш дом, – с разочарованием и досадой говорит Элайджа.

– Мы когда-нибудь обязательно вернемся домой, Элайджа, – говорит вошедшая в кабинет Кетрин. Клаус бы неприменно возмутился, но вместе с Пирс в кабинет вбежала его дочь и Надя.

– Ты все еще жива и я лично могу сказать, что после увиденных фотографий, я твой самый преданный фанат, особенно перерезанное горло и пуля в сердце, так символично, – смотрит на брюнетку, которая ставит поднос с двумя чашками кофе на его рабочей стол.

– Я всегда выживаю, и лучше вам найти предателя в полиции Чикаго, – отвечает, беря в руки одну из чашек, протягивает ее мужу. – Так, кого ты убил из семьи этого Руди Бенкса? Явно же, что мстит он твоей семье, потому что ты отнял у него тех, кто был дорог ему.

– Не поверешь, я не убивал никого. Никого, – уверенно и твердо повторяет Клаус.

– Никого, – бурчит себе под нос брюнетка.

– На той записке, что предаставила мне Ребекка была подпись “ N” , – вспоминает Элайджа.

– Это будет неравный бой, записку подложил кто-то из его приспешников из клуба “ Ненавистников Никлауса Майклсона”, – берет себя за голову. – Я буду сражаться. А где Ребекка? Она должна собирать свои вещи. Они с Марселем первые покидают город.

– Ребекка все еще на совещании другого клуба : “ Убивай. Лги. Манипулируй”,– с улыбкой на лице произносит Пирс.

– Папочка, мне страшно, – решает сказать дрожащая Хоуп. – Мы должны уезжать? Я не хочу уезжать.

– Я буду беречь тебя. Всегда и навечно, – подхватывает на руки дочь, прижимает к себе, ведь его дочери сейчас страшно и он обязан быть рядом с Хоуп.

– Катерина, собирай вещи и нам нужно покинуть город, чтобы не тратить время впустую, – с грустью в голосе и Кетрин знает, как ему тяжело.

– Папочка, я ведь возьму с собой Элси? – спрашивает малышка.

– Ну конечно же, а еще мы проследим за тем, чтобы с нашей мамой было все хорошо и она больше не будет так нас пугать, верно, Катерина? – в сторону Пирс, которая открыла дверь.

– Верно, я всегда буду рядом с вами, моей семьей, – улыбается, протягивает руку дочери.

Усаживает Хоуп на колени и Никлаус Майклсон понимает, что скорее всего это его последний момент с дочерью. Хейли не позволит Хоуп покинуть Новый Орлеан. Еще две минуты назад он и не думал, что его разлучат с дочерью. На глазах слезинки, но он сдерживает себя из последних сил. Малышка протягивает руки беря карандаш. Хоуп часто видела рисунки отца и видимо талант к рисованию у нее от отца. Тяга в искусству. Ей семь и Майклсон часто просила у матери карандаш и бумагу пытаясь рисовать птиц, море, дома, и даже фамильный герб семьи. Тяга к искусству и красоте у нее явно от отца. Хоуп делает несколько штрихов на листке бумаге, еще незаконченном рисунке отца. Майклсон желал завершить его до свадьбы и преподнести вместе с двумя билетами в Париж Керолайн. Еще один подарок Керолайн – их медовый месяц в городе мечты. Майклсон понимает теперь, как он должен поступить. Поступить, даже если это не понравится Керолайн. Берет в руки карандаш и дорисовывает верхушку башни. Он принял решение не только завершить рисунок, который сперва планировалось разукрасить масляными красками. Клаус Майклсон решил, что за океаном ей будет безопаснее, чем рядом с ним. Она будет в безопасности где-то далеко. Она будет в безопасности в городе мечты. Керолайн будет грустить, ненавидеть, долго ждать, но она будет в безопасности, и он еще увидит счастье в ее глазах.

До слез. Впереди ему нужно будет пережить разлуку с теми, кто ему дорог.

Отец и дочь. Он полностью доверяет своей дочери, которая повторяет за ним, дорисовывает окно здания. Клаус доверяет и знает, что в его отсутствие она будет храброй маленькой волчицей, такой же, как и ее мать.

Клаус Майклсон обязан скрыть свое счастье и именно так он и поступит.

Маршалл заходит в его кабинет, ведь Джексон вместе со своей бабушкой взяли на себя подготовку похорон. Она и так обессилена и разбита. Вздыхает, опирается о стену. Впервые видит Майклсона таким жалким, словно погас и не знает, как быть дальше, как освободиться от оков врагом. Клаус похоже и не обращает внимание на Хейли, а только растирает карандаш по бумаге, дорисовывает нужные детали вместе с дочерью. Хоуп его часть и она, как никто другой ощущает всю тяжесть, которая сейчас скопилась на сердце и в душе ее отца. Чувствует, что они расстанутся, ведь Клаус целует дочь в макушку, как только он заканчивает рисунок. Заканчивает и даже забывает о слезах на своих глазах, а ведь его дочь видит эти слезы и слезы появляются на ее глазах. Отец и дочь – одно целое. И что же будет, если оборвать эту связь? Хоуп ведь всегда тянулась к отцу. Он был рядом и Хоуп нуждалась в его защите. Только он мог защитить ее. Рисунок закончен и ему легче. Легче, ведь он спасет тех, кто ему дорог. Спасет любыми и ужасными способами. Он спасет тех, кто ему дорог.