Текст книги "Сумасшедшие двадцатые (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 63 страниц)

– Потому что ты женщина, – поясняет Де Мартель своей сестре, пряча руки в карман брюк.

– Ах, все потому что я женщина и должна подчиняться, дорогой братец, – ухмыляется Аврора смотря прямо в глаза брату. – Тогда прощай, потому что я никому не подчиняюсь!

– Аврора остановись! – повышает тон.

– И не подумаю, – машет рукой, как бы на прощание.

Авроре мало и именно это поэтому проходя в прихожей мимо каменного бюста она разбивает и его. Авроре всегда было мало, потому что она принимала всегда решения сама и готова была отвечать за них. Держит Тодда под руку буквально толкая его к выходу. Аврора была катастрофой, войной. Тодд был миром. Она была печалью. Он ее счастьем. Он был ее спасением. Аврора разрушением. Так просто хлопнуть дверью даже не заплакать, хотя ее сердце рвется, и Тодд словно чувствует это прижимая ее к себе и целуя в лоб. Он то знает, как ей тяжело сейчас, Тодд рядом и как никто понимает ее. Аврора срывает слезы, но он видит их. Аврора вновь сама приняла решение и захлопнула дверь, но сейчас она не будет отвечать за решение одна. Сейчас рядом с ней Тодд и они вместе ответят за ее выбор. Их выбор любви. Он просто рядом с ней и вместе с ней ответит за то, что они выбрали любовь.

Новый Орлеан. Госпиталь.

Более трех часов на ногах. Тяжесть и онемение в икрах ног, но остановиться она не могла. Не могла позволить Марселю умереть, ведь если бы это произошло, то в первую очередь она возненавидела бы себя. Глаза закрывают, руки уже не слушаю ее и поэтому молодому хирургу пришлось зашивать руку. Конечно же Марсель потерял много крови и пуля могла задеть легкое но ради спасения любви Фрея сделала невозможное. Извлекла пулю не сдвинув ее в сторону легкого и не вызвав внутреннего кровотечение, которое могло означать для Марселя верную смерть. Перед глазами все расплывается. Фрея кладет скальпель на стол, глаза закрываются и последнее, что она помнит – кровавые пятна на ее платье медсестры.

Падает на пол задевая железную тарелку с хирургическими инструментами.

Падает и молодой доктор спешит прийти ей на помощь, сперва поддерживает голову, подхватывает на руки, не отводит взгляда от ее лица, но ее глаза закрываются, а вся она бледнеет, но из последних сил пытается прошептать глядя в глаза , который так напоминают ей глаза Люсьена. Ей кажется, что ее любимый здесь и именно Люсьен держит держит ее в своих объятьях.

– Я спасла мертвую любовь, Люсьен, – из последних сил шепчет она. – Спасла ради нашей любви.

– Люсьен? Мисс Майклсон, вы слышите меня? – хрипит Хелор крепко прижимая к себе, но она уже не реагирует на его слова, ведь ее глаза закрыты. – Теперь я спасу вас.

Нью-Йорк.

Метт Доновон вовсе не понимает почему он согласился прийти вместе с другом в закрытый бар Лори. Может это не правильно находиться в закрытом баре если ты полицейский. Это неправильно и Метт понимает это, но не знает, как быть. В заблуждении. Но он согласился пойти вместе с Джереми на вечеринку, которую устраивает Кол по поводу счастливой новости о том, что он вскоре станет отцом.

В центре внимание, держит в руках бокал наполненный алкоголем. На лице Коула довольная улыбка, ведь сейчас его окружают друзья, компаньоны из фирмы. Его окружают все те,с кем он желает поделиться своим счастьем и рассказать, что вскоре станет отцом.

Улыбается смотря на джазовый оркестр и певицу. Чернокожая молодая девушка по имени Бонни могла оценить красоту музыки, но не ее точность. Точность музыки мог оценить тот, кого она любила и тот, кого на ее глазах убил Стефан Сальваторе Лорензо Сена Джона. Убил потому что тот отказался подчиняться приказу. Убил всадив пулю прямо в лоб Энзо тогда Бонни впала ы отчаянье, кричала, плакала, ей было тяжело принять его смерть, но против смерти Бонни бессильна.Против смерти она бессильна, да и прошло уже три года. Три долгих года, но Бонни помнит до сих помнит слова последние, перед тем, как Стефан выстрелил в Лорензо : « Музыка укажет тебе путь в мире, где нет меня. »

Черный день. Тогда у Бонни Беннет был действительно черный день. Как и все остальные дни в последующие три года.

Черные дни.

У Бонни Беннет действительно были черные дни, но Энзо был прав и когда Бонни пела, то могла оценить точность музыки, а красоту музыки ее научил ценить именно Энзо. Именно когда она пела, то ей казалось, что Лорензо рядом с ней, что его руки касаются ее плечей. Она поет, и словно Энзо рядом с ней.

Она поет, а сидящей за столом Гилберт не в силах отвести от нее взгляда. Ее голос завораживает его, словно в воздухе, вокруг его порхают бабочки и завтра будет определенно о лучше, чем сегодня, в особенности если он услышат ее голос.

Кол прекрасно видит, как его друг смотрит на Бонни, видит, как Джереми заворожен Бонни, а у нее словно земля уходит из под ног.

Кол прекрасно видит это. Пусть Кол и не хороший человек, не верит в искупление, возможно у него не осталось чувств, но Кол Майклсон видит то, что скрыто.

– Минуту внимание, все мы собрались здесь, чтобы отпраздновать счастливую новость о том, что вскоре я стану отцом и в такие непростые времена эта новость достойна, чтобы разделить ее с вами. Спасибо Лори, что доверил мне такое сокровище, как Дефне. Я знаю, что я не самый подходящий человек, для такой чистой и светлой души, который является моя душа. Я благодарен за оказанное мне доверия и клянусь, что сделаю все, чтобы защитить теперь уже нас троих. Сделаю все, чтобы доказать, что сделаю Дефне счастливой. Возможно, хорошо там, где нас нет, но я рад, что мы здесь собрались по такому прекрасному поводу. Поднимем бокалы за нас, за будущего члена семьи Майклсонов и за светлое будущее!

– За светлое будущее! – доносится из зала.

Кол улыбается, отпивает виски направляясь прямо к столику за котором сидели Доновон и Гильерт. Как бы приобнимает их, когда фотограф желает сфотографировать их. Джереми сперва и не понимает зачем все это Коулу, но натягивает улыбку, когда их фотографируют.

– Спасибо, что сфотографировали меня с друзьями, – благодарит Кол.

– И зачем тебе это? – хмыкает Джереми.

– Думаю, никто не будет рад, если этот снимок окажется в газетах, – шипит Донован даже не прикасаясь к своему бокалу.

– Расслабься дорогуша, – ударяет его в плечо. – Это для коллекции Дефне. Она уверена, что у меня должно быть фото с друзьями, а так как друзей у меня нет, я выбрал вас.

– Да, и что там за гениальный план? – спрашивает Гилберт.

– Я -Цель, а цели положено ждать, – выпивает виски.

– И это великий и гениальный план? – усмехается Метт.

– Я буду заниматься обычными делами, ждать, пока кукловод сделает следующей шаг, а именно попытается навредить Дефне, – поясняет Кол. – И, да Джереми, ты тоже понравился Мисс Беннет. Ее жениха, Лорензо, убил Стефан Сальторе три года назад, так что ее сердце свободно. Вперед,.Джереми, завоюй девушку.

– Ты перепил, – все еще пытается оправдаться Джереми.

– Я не пьян, я просто вижу такие вещи и разбираюсь в женщинах, – подмигивает Майклсон, жестикулирует, чтобы Бонни подошла к их столику после окончания песни.

Кватира Коула.

Далеко за полночь, но Дефне еще не спит. В ее руках книга, смотрит на пустое место на такой большой постели. Сегодня ей предстоит засыпать одной и впервые Дефне боится. Страх и грусть, как будто что– то ужасное должно произойти. Как будто внутри ее сработал выключатель. Напугана, вздрагивает, когда открывается дверь и в комнату входит Маиза.

– Простите, Миссис Майклсон, я не желала вас напугать, – женщина опускает голову. – Просто увидела свет в вашей комнате и решила поинтересовать не нужно ли вам что-нибудь.

– Нет, спасибо, – вздыхает, закрывает книгу. – Мне не спится, я волнуюсь за своего мужа. Час тьмы близок и это чувства не отпускает меня.

– В вашем положении запрещено волноваться, думайте о ребенке, – улыбается Маиза.

– Я люблю его, – произносит она.

– Если быть откровенной, то я даже непонимаю, как можно любить такого деспота и монстра, того, чьи руки по локоть в крови, того кто погряз в омуте тьмы, – откровенно говорит Маиза.

– Каждый достоин любви, даже монстр,– улыбается, встает с постели, отлаживает книгу в сторону. – Я голодна. Все время голодна. Выпьешь со мной чая? Поговорим. Я заварю нам чай.

– С радостью, Дефне, – протягивает Аллен ее халат.

Новый Орлеан.

Никто не должен знать, что происходит за закрытой дверью.

Дверь к комнату Никлауса Майклсона тихо закрывается. Ему наплевать на то, что может произойти с напуганным Джошем, которого сдерживают его охранники, а сам Майклсон приставляет к виску оружие. Кровь с губ Джоша капает на пол окрашивая его в темно-алый.

– Говори, если желаешь жить, – угрожает Клаус. – Мое оружие заряжено.

– Мне нечего скрывать, – кашляет кровью.

– Не испорти ковер, потому что он стоит дороже твоей жизни, – хмыкает Майклсон смотря на лужицу крови. – Говори, что за план был у Марселя.

– Он просил меня не вмешиваться и защищать Ребекку, но я все равно пошел с ним, пытался уговорить их не стрелять, – говорит тот. – Сказал, что это только его дело. Его и твое. Марсель хотел узнать правду о том, кто планирует заговор против тебя и даже добраться до того человека. Доказать свою преданность и просить о прощении для Ребекки. Он ничего не скрывал от тебя, а вот что ты скрываешь от него? Я помню день смерти старого губернатора, правда я тогда был младше. Помню, потому что ты убил его сына, а затем подстроил и его смерть. Я видел как сгорает до тла старый дом губернатора.

– Его глупый сын был недостоин моей сестры и расплатился за это, – разводит руками.

– По твоему мнению никто не достоин Ребекки, – находит силы, чтобы поднять голову и посмотреть на Майклсона.

– Удача отворачивается от моей сестры, когда дело касается мужчин, она слишком легкомысленна, но ведь такими и должны быть женщины, – говорит Клаус. – У меня еще есть вопросы, юный Джош. На мосту был еще кто-то… Тот кто убил Эдона и водителя. Убил и спас мне жизнь. Может ты знаешь, кого Марсель мог попросить прикрыть его? Кто-то из моих людей? Тебе не стоит доверять таким, как я. Мои руки по локоть в крови. Понял? Лишняя смерть не спасет меня.

– Не стоит не до оценивать женщин, – пытается сказать Джош. – Марсель любит Ребекку и жизнь готов отдать за нее. Да, Ребекка взбалмошная, но она мудрая. Я не знаю кто стрелял. Не знаю…

– Что ты сказал? – хватает за волосы, что тот морщится от боли, пытается сдержать подступающей к горлу кровяной ком. – Черт!

В голове проносится только одно : « Женщина. » Именно женщин всегда недооценивают мужчины. Именно женщина, словно тень стоит за мужчиной. Тень женщины всегда преследует мужчину. Тень женщины направляет мужчину. Тень женщины защищает мужчину. Именно женщины та невидимая армия, которая может одержать победу в войне с реальной армией. Именно женщины те, кто свою слабость обращают в силу. Силу с которой не сравнится ни одна сила на земле. Силу, которую зря недооценивают мужчины считая себя сильнее женщин. Женщины тоже могут быть сильными.

С силой отталкивает от себя Джоша, который теперь перед ним на коленях, смотрит в глаза Клауса. Безумные глаза, и совершенно не понимает , что пришло в голову Майклсона, но такой Клаус Майклсон опасен.

Опасен, хлопает дверью, закрывая ее за собой. Закрыл за собой дверь и ноги сами ведут его туда, где слышаться смех. Идет в комнату, которую сам же позволил использовать в качестве детской для Нади.

Никто не должен знать, что происходит за закрытой дверью.

Врывается без стука, что возмущает Лили Сальваторе, которая в моментах сбора вещей нашла время и пришла навестить Надю и Кетрин. Пирс удобно седела на постели поджав под себя и наблюдает за дочерью, которая играла с любой куклой.

Замирает на пороге комнаты, прячет оружие за спиной, чтобы не напугать малышку и пожилую женщину. Несколько шагов в сторону столика, берет из вазы с фруктами яблоко и все это время смотрит на брюнетку. Его взгляд пугает, но Кетрин пережила много и кого ей бояться? Разве что Дьявола.

Спокойна, когда Майклсон взволнован, словно узнал страшную тайну, о которой нельзя было рассказывать. Узнал ее тайну, хотя он и так уже все знал. Смотрел, но не замечал. Не замечал ее шуток за завтраком, по поводу метания ножей, а ведь это и вправду у нее выходило не плохо. Не замечал того, что однажды именно она заряжала оружие его брата. Не замечат даже когда точнами ударами она поставила его колени. Не замечал тогда за ужином, что она спокойно пьет виски разговаривает с мужчинами наравне, а главное может раскусить их замыслы, словно читает их мысли, как открытую книгу и точно знает их следующий шаг. Ведь за тем ужином именно она спасла жизнь его брата. Именно она осталась в тени. Кетрин Пирс всегда была в тени, но сейчас пришло время выйти на свет.

– Никлаус, – произносит Лили. – Доброе утро. Стефан все еще с Ребеккой. Боится оставлять ее одну в столь сложный момент.

– Элайджа ушел поторопить водителя, мы все направляемся в госпиталь, чтобы узнать новости о Марселе, – спокойно говорит Кетрин поправляет прядь своих волос.

– Миссис Сальваторе, могли бы вы оставить нас с Мисс Пирс наедине, нам нужно поговорить, – просит Майклсон.

Женщина одобрительно кивает, а Пирс целует дочь в лоб и шепчет, что Надя должна уйти с Миссис Сальваторе и малышка слушает мать. Лили держит малышку за руку спешит покинуть комнату и тем самым подчиниться Клаусу.

Никто не должен знать, что происходит за закрытыми дверьми.

Клаус Майклсон знает ее тайну и Кетрин Пирс знает это. Отшатнулся, ведь ее взгляд тяжелы, но не полон ненависти.

Просто ли пойти и убить? Для Клауса Майклсона это никогда не было проблемой, также как и для Кетрин Пирс.

Смотрит прямо в глаза все то время, пока приближается к ней, а та не шевелится, словно застыла, только взгляд выдает все.

– Идиот! Какой же я идиот, – говорит Майклсон показывая ей оружие, которое тоо прятал за своей спиной.

– Большинство мужчин идиоты, – ухмыляясь говорит брюнетка. – Элайджа оставил мой Colt в кармане своего любимого халата,а водитель Джексона такой милый, доставил меня во время оставив машину на трасе. Я успела вовремя и спасла ваши жизни. Мне ничего не нужно, только телефонный разговор с Авророй Де Мартель без свидетелей.

– Я хочу знать, какой ты профессионал, ну же, выпусти свои коготки, – протягивает оружие. – Ведь тогда на мосту ты выстрели в Эдона и водителя Роже.

– Ты не хочешь знать, – встает, крепко сжимает оружие.

– Хочу, потому что ты не из тех шлюх, что Аврора использует для добычи информации и защиты бизнеса, – крепко сжимает в руках фрукт. – Ты нечто иное. Я хочу узнать, что ты такое?

– Ты прав, потому я лучшая из худших, – произносит так, как будто гордится собой.

Подбрасывает яблоко в воздух, а Кетрин спокойна, смотрит на цель и уверенно нажимает на спусковой курок. Она никогда не остается в проигравших и всегда попадает в цель и не важно какая именно цель : фрукт или живой человек. Спокойна, а взгляд словно у мертвой. Спокойна и хладнокровна. У нее иной взгляд, не такой как был у его сестры, когда она пыталась убить и его и промахнулась повредив только перила лестницы. Фрея была зла, обижена, а ведь именно так и поступают мужчины с женщинами, которые всегда скрывают свои эмоции, подавляют их во блага семьи или любви или же просто бояться возразить мужчине и потерять все. Кетрин Пирс не боится, потому что ей не чего терять. Наедине с врагом. С самым опасным и невидимым врагом, которого не до оценивают все.

Звуки выстрелов на которые прибегают братья Сальваторе несколько крепких мужчин из охраны Майклсона, Лили Сальваторе, которая испугалась услышав выстрели и оставив Надю с Евой поспешила последовать за сыновьями, а главное Элайджа,который словно в оцепенении видя оружие в руках Кетрин.

Никто не должен был знать, что скрывается за закрытой дверью.

Лили закрывает лицо руками, Деймон пытается защитить мать прикрыв ее своим телом, а вот Стефан наоборот делает шаги в сторону Клауса и Кетрин, который стоят параллельно друг другу.

У Клауса – безумие в радужки глаз , а яблоко с пулей прошедшей ровно по середине лежит прямо у его ног.

Страх, ведь в руках женщины оружие и она спокойна, читает весь его страх в глазах. В его сердце затаился страх. Страх, что он может быть побежден женщиной.

Элайджа появляется за ее спиной, отбирает оружие, нахмуривает брови и не трудно догадаться, что тот зол, особенно сейчас, когда все увидели то, что не должны были видеть.

– Все в порядке? – спрашивает Деймон у Клауса.

– Нет, не в порядке, он напуган, – отвечает Кетрин.

– Спасибо, что ответили, Мисс Пирс, – язвит Сальваторе.

– Всегда пожалуйста, дорогуша, – отвечает она.

– Женщина с оружием в руках, – произносит Лили, словно не веря в то, что это реальность.

– Идем Катерина, ведь все это было случайностью, – пытается солгать и увести ее Элайджа.

– Это не было случайностью, Элайджа, – голос Клауса заставляет Элайджу остановиться и выслушать его. – Я попросил ее продемонстрировать на что она способна. Не случайно то, что именно она спасала тебе жизнь и уже трижды. Она спасла и мою жизнь на мосту, ведь если бы она не убила Эдона, то он убил бы всех нас. Это не случайность. Случайностей не бывает.

– Я же просил тебя не вмешиваться и где ты нашла оружие, – шипит Эдвйджа крепко сжимая ее за руку, да и та не думает сопротивляться.

– В твоем любимом халате, любимый, – шепчет на ухо, оставляя легкий поцелуй. – И мой тебе совет : « Не стоит оставлять заряженное оружие в халате. Это опасно.»

– Идем Катерина, нам нужно поговорить, – открывает дверь, пропускает женщину вперед.

– Как скажешь, любимый, – произносит переступив порог комнаты. – Как скажешь…

========== Глава 50. Жизнь – игра в шахматы. ==========

Чикаго

Идеальный мир у каждого свой. После похорон отца Тайра была рада переезду матери и ее брата в их с мужем квартиру. Горе легче переживать семьей, держась как единое целое. Еще она была рада тому, Деннис привязался к Тристану, ведь мальчик тяжело пережевал утрату отца и ждал помощи буквально от каждого. Ему вскоре исполнится восемнадцать, но он совершенно запутался не знает, что ему ждать от будущего и завтра. Он чувствует, что Руди изо всех сил пытается поддержать сам. Но Деннис запутался и просто один. Лучше уж остаться один. В одиночестве лучше и в последнее время одиночество привлекало его, а Руди пытался его вытащить его из этого состояния и каждый вечер находил для него время, чтобы играть с ним в шахматы.

Деннис не слушает свою сестру, которая принесла им чай с приготовленными ею блинчиками. Тайра смотрит на шахматную доску, наблюдает как ее муж перемещает фигуру и сделав шах и мах выигрывает очередную партию. Никто и не говорил, что будет легко, но Руди обыграл его в какой раз и парень не скрывает своей злобы, ладонью сбрасывает с шахматной доски фигурки.

– Королю пришел конец,– улыбается, смотря на Денниса. – Шах и мат.

– Что за скверное поведение? – пытается образумить брата Тайра.

– Он опять победил, – вздыхает парнишка. – Я никогда не побеждаю. Я не могу победить его, и какой тогда смысл играть?

– Не злись, Деннис и это только игра, но игра для умных, а однажды ты победишь меня, я верю в это и научу тебя побеждать,– взъерошивает волосы Денниса.

– Я тоже верю в это, а сейчас пейте чай и Деннис, ты так и не сказал кого из своих друзей ты пригласишь завтра, – интертсуется Тайра ставя тарелку перед братом.

– У меня нет друзей, – признается он.

– У тебя есть семья, – Тайра прижимает голову брата к своей груди.

– Мы всегда будем рядом и у тебя будет лучшей День Рождения, – обещает Руди.

Нью-Йорк.

Идеальный мир для Дефне, чтобы ее муж не вмешивался ни во что, а после они бы вместе растили их ребенка. Сегодня они одни, хотя Лола обещала навестить ее, но у ее подруги было слишком много работы, а проспавший до обеда Майклсон справлялся с последствиями выпитого алкоголя и выпивая очередной стакан воды пытался объяснить своей жене, что произошло вчера и как его друзья радовались вместе с ним. В этом мире роскоши и алкоголя Дефне ухитрилась сохранить совершенно безупречную репутацию. Может быть, благодаря тому, что она не пьет. Это большое преимущество – быть трезвой, когда все кругом пьяны. Не наговоришь лишнего, а главное, если вздумается что-нибудь себе позволить, сумеешь выбрать время, когда никто уже ничего не замечает или всем наплевать. Сейчас самое время побыть им одним оставив всю суету Ньй-Йорка за окном своей квартиры.

– Я думаю, что Джереми сумеет завоевать сердце Мисс Беннет, естественно не без моей помощи, – ставит стакан на стол и так ласково улыбается ей. – Я по глазам увидел, что тот зачарован ею.

– Как женщина, могу сказать, что важно как ты относишься к женщине, – улыбается Аллен.

– И, никто не полюбит тебя, так я, – притягивает к себе, усаживает на колени. – Я счастлив, что встретил тебя.

– Я люблю тебя, Кол, но тебе нужно поесть, – пытается убедить его жена. – Сегодня день свадьбы Фреи и я отправила подарок, как ты и просил, но я думаю нужно позвонить и поздравить.

– Это наказание для моей сестры, – Кол на секунду отворачивается от жены, смотрит в окно. – Фрея не заслужила этого и Ник ублюдок, если так мучает ее.

– Может она полюбит своего мужа также, как я люблю тебя, – говорит Дефне касаясь ладонью его лица.

– Дефне, – убирает ее ладонь, понимая, что сейчас самое время сказать правду. – Чтобы не происходило дальше, не верь. Не верь тому, что видишь.

– Хорошо, но сегодня ты только мой и все же куриный бульон ты выпьешь, – все также улыбается, примыкает к его губам.

Смотрит в ее глаза и переживает все словно в первый раз. Ее поцелуй пьянит его не хуже виске. Она рядом с ним, обнимает его, целует и только с ней он может разговаривать всю ночь позабыв о сне, больше ему ничему не нужно. Он счастлив только рядом с ней. Она счастлива быть с тем, кого выбрало ее сердце, счастлива что они такая же семья,.как и все, а счастливее будет только их ребенок. Ближе друг к другу, а она еще и хохочет, когда тот щекочет ее, прекрасно зная, что Дефне боится щекотки.

Город остался за окнами их квартиры, в которой они остались вдвоем. Вдвоем : глупые и счастливые. Они остались одни и счастливы просто быть рядом друг с другом, обнимать друг друга, смеяться. Счастливы потому что они не такие как все. Они счастливы, потому что встретили свою любовь в этом мире.

Новый Орлеан.

Таявший снег превращается вовсе не в воду. Он превращается в весну.

Кетрин Пирс прислушивается к каплям бабарянящим по подоконнику. Снег превращается в воду, и предвещает о наступлении весны. Сегодня особый день в семье Майклсонов. Сегодня день свадьбы Фреи Майклсон и с самого утра по особняку бегали слугу, которые расставляли цветочные композиции, не успевая слушать и выполнять приказы Ребекки, повор боялся, что не успеет во время подать то или иное блюдо, хотя ему в помощники наняли кухарок, слышались голоса и смех гостей собравшихся сегодня в дворе огромного особняка.

Вздыхает смотря в окно, ведь Пирс не любила такое большое количества людей, а точнее идеально место и время для какой-либо интриги или даже убийства. Новая одежда гармонировала с быстрыми ритмами танцев. Ежедневные танцы стёрли границы между будничной и праздничной одеждой.

Силуэт платья прямой, слегка вытянутый, с заниженной линией талий. Сегодня Кетрин Пирс выбрала платье цвета бордо или же скорее красного вина, лиф простой, с глубоким декольте, которое только подчеркивало прелести Пирс, а подол украшенный черной, как и ее душа, бахрома, длинная черная нить жемчуга украшает ее шею, в ушах жемчужные, которые в качества подарка ей преподнес Элайджа. Поправляет блестящие шелковые чулки песочного цвета, под которыми скрывался револьвер, ведь двухслойная юбка платья позволяет сделать это.

– Катерина, ты готова, – доносится мужской голос.

– Да, Элайджа, – отворачивается от окна направляясь в сторону мужчины. – Пора…

Улыбается, настало время страха, но Кетрин гордо поднимает подбородок и целует его, а тот берет ее под руку. На ногах черные атласные туфли, на высоких каблуков, стук которых слышан на несколько метров.

Улыбается, прижимается к Майклсону, когда они спускаются с лестницы и все собравшиеся, конечно же обращают внимание на Элайджу Майклона и ту, которую он назвал своей женщиной.

Улыбается, прижимается к нему, чувствует себя в безопасности рядом с ним, а он ведь знает, что она пойдет на все ради него на все, пойдет на все, только чтобы доказать свою любовь.

Улыбаются и замирают, словно застыли во времени, когда приглашенный фотограф желает запечатлеть счастливую пару.

Ее не поменять. Теперь Элайджа Майклсон знает это. Знает, что Кетрин Пирс невозможно поменять. Толкает в комнату, усаживает на постель, смотрит в глаза, и другая любая женщина испугалась бы подобного взгляда своего мужчины. Ведь женщина принадлежит мужчине, именно мужчине должна подчиняться мужчине.

Ее не поменять. По коже холод, но Кетрин Пирс забрасывает нога за ногу, крутит в руках оружие, смотрит на Майклсона, который ходит по комнате, закрывает лицо руками. Ведь он хотел защитить ее от брата, а теперь как он сможет ее защитить? Как? Он видел : гнев, ненависть и самое худшее – страх своего младшего брата Никлауса. Страх, который и движет с ним, ведь Никлаус убьет любого, кто играет лучше его. Для Никлауса Майклсона все жизнь – игра в шахматы. Обычная шахматная партия ведь шахматы – короли игр. Можно многое узнать по тому, как люди играют в шахматы. Клаус Майклсон прекрасно играл в шахматы и являлся самый сильный фигурой на шахматной доске, но не стоит недооценивать пешки. Пешки могут привести к победе.

– Теперь, когда Никлаус знает! Что с тобой не так, Катерина, все, что я хотел – это защитить тебя и Надю, быть с тобой рядом и любить тебя несмотря ни на что, я принял твое прошлое и поверил в наше будущее, – выкрикивает мужчина.

– Он сам пожелал узнать правду, – вздрагивает, когда Майклсон забирает оружие из ее рук.

– Ты не понимаешь, Катерина, ты не видела моего брата в гневе, понимаешь? Теперь он видит в тебе врага, а все его враги мертвы, – поясняет Элайджа. – Мертвы, понимаешь, Катерина?!

– Я не враг, Элайджа, – встает с постели, чтобы быть наравне с ним. – Я – твоя женщина. Твой враг – мой враг.

– Это понимаю я, но не мой брат, – тяжело вздыхает, а Кетрин опускает руки на его талию.

– Не бойся, Элайджа, я ведь не боюсь, если так нужно было, то скрывать свою истинную сущность, я и не подумаю , – обнимает, пытается поддержать. – Невозможно скрыть истинную сущность. Элайджа, я та, кем являюсь, и ты не сможешь изменить мою тьму. Ты не можешь спасти меня, Элайджа. Ты любил меня? Любишь?

– Я горел тобой. Готов сгорать каждый раз, когда касаюсь твоей кожи, вдыхаю твой запах. Тогда я должен принять твою тьму, и я не знаю, как буду жить без тебя в этом мире, – осознано произносит Элайджа, целуя ее в макушку.

Отмотать назад невозможно. Невозможно изменить то, что уже произошло и как бы Элайджа Майклсон не желал защитить ее, время обернуть время назад. Невозможно обернуть песочные часы, ведь с любой стороны будут просыпаться песчинки.

Песчинки все равно будут сыпаться говоря о том, что время уходит, время невозможно обернуть назад.

Трудно и когда каждый раз Фрея Майклсон закрывает свое лицо, то видит его лицо. Лицо Люсьена. Лицо своей утраченной любви. Она бы пожертвовала всем, бросилась в огонь, только бы быть рядом с ним. Пламя и так погубило ее любящие сердце, может, Фреи Майклсон стоит сгореть.

Разумная Фрея решила, что не стоит перечить сейчас брату и лучше уж она убьет того, кого выбрал ей в мужья Никлаус. Она дождется нужного момента и убьет, лучше вновь облачится в черное, чем ляжет в постель с тем, к кому не тянется ее сердце, будет с нелюбимым. Ей было больно и Никлауса, из-за него она пережила высшую боль, не было рядом. Никого не было рядом. Никто не сможет забрать ее мечты и любовь. Рядом с ней были только книги, который взамен подарили Фреи Майклсон мудрость.

Пока же, нужно терпеть.

В семейную библиотеку проникают солнечные лучи. У Фреи Майклсон есть еще время и поэтому она затаилась там, где пережила самые трудные времена своей жизни. Ей было тяжело, но она пережила.

На ней белоснежное платья с заниженной талией, напоминающие балахон, струящиеся от плеч к коленям, без всякого акцента на талии с обнажённой спиной до последнего позвонка, а также длинные нити жемчуга, спадающие на плоскую грудь. Платье выбирала Ребекка и Фрея доверяла вкусу сестры. Украшает платье вокруг талии густая вышивка золотыми нитями с вкраплениями кристаллов, кристаллами также расшиты вырезы платья спереди, по линии плечевых лямок и вниз по спине. Юбка платья плавно и элегантно развивается при ходьбе, белоснежные атласные свадебные туфли – это округлый носок, небольшой каблучок и, обязательно, различные застежки. Украшение для волос – повязка в серебряном тоне. Центральная часть этого оригинального аксессуара инкрустирована жемчугом и нежными сверкающими кристаллами. Завершается свадебное украшение для волос воздушным белым пером, которые так любила Ребекка, но терпеть не могла Фрея. Свадебная прическа – сдержанная, локоны убраны, для того чтобы переместить акцент на грациозную шею. Ребекка пригласила Иветти, которая приехала в особняк еще с наступлением рассвета и занималась волосами Фреи, которой, как показалось владелице салона было все равно, ведь в зеркале отражалась не счастливая невеста, а застывшая тень, которая когда-то являлась человеком и верила в счастье. Длинные элегантные перчатки в тон свадебного платья , которые в случае Фреи еще и скрывали шрамы на ее запястьях. Сжимает в руках записку, которую прятала в одной из своих книг. Прижимает записку к сердцу. Неужели ее брат так наказывает ее, отняв счастье.

– Вы плакали из-за смерти, но я верю, что наступит тот день, когда вы будете плакать из-за счастья. Слезы счастья тоже возможны. Люсьен Касл, – произносит заученные наизусть строки, ведь раз она перечитывала эту записку.

– Сестра, пора, Ребекка входит без стука, и Фрея оборачивается, смотря на сестру, которая сегодня Ребекка выбрала наряд цвета золота украшенный бисером и поетками, а главным его украшением она считала темно-лазурные пояс и шарф в тон платья, в ушах длинные серьги, а непослушные локоны сдерживает заколка.

– Пора, – отвечает она, пряча записку в книгу и ставя ту на полку.

– Твой букет, – Ребекка дышит, тяжело протягивая сестре цветочную композицию из роз вперемешку с ромашками и маргаритками.

– Да, не будем заставлять ждать, – берет из рук цветы заостряя внимание на маргаритках.