Текст книги "Сумасшедшие двадцатые (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 63 страниц)

– Уводите их парни, оформите их, – говорит Джереми, смотря на Метта, который заломив руки, ведет одного из мужчин к полицейскому автомобилю, находящемуся за углом жилого дома.

– Да-да, уводите их, – довольно усмехается Коул, поправляя пальто, и уверенной походкой направляется к своему автомобилю.

– Это только начало, Кол, ты даже не представляешь, кому перешел дорогу, а меня просили передать тебе, что следующей будет нежная и милая Дефне, – заявляет проходящий мимо преступник. – Ее тебе не спасти.

Все это не игра. В один момент он не выдержал, обернулся, извлек из потайного кармана пальто спрятанное оружие, глаза блеснули злобой и ненавистью, когда Кол нажимает на курок. Выстрел, пуля уже выпущена, и он только так привык затыкать рты, другим не понять. В глазах столько злобы. Зрачки Джереми расширись, как только он увидел падающее на заснеженную землю тело и лицо друга в крови и наставленные на Майклсона дуло табельного оружия сослуживцев. Все случилось внезапно, и Джереми нужно быстро принять решение. Бросить все или спасти Майклсона. Да лучше бы их пути не пересекались, но слишком поздно.

– Никто не посмеет навредить моей семье и особенно Дефне, – спокойно, словно он и не убил человека.

– Опустить оружие! Никто ничего не видел, понятно? – срывая голос, кричит Джереми.

– И отпустить его? Он только что убил человека! – пытается возразить Метт.

– Я мог бы приказать, но я прошу по-человечески, – проговаривает Гилберт.

– Могу сказать, что этот ублюдок умер при задержании, напав на сотрудника полиции, – встревает в разговор Майклсон. – Ведь так, Джереми?

– Он мог что-то сказать о твоих врагах, тех, кто пытался убить тебя сейчас и тогда,– говорит Джереми, схватив Майклсона за руку, таща его к автомобилю. – А ты убил его! На глазах полицейских.

– Я сам с этим разберусь и просто подсчитаю, сколько мне обойдется молчание полицейских, – возражает тот, отталкивая от себя друга.

– Вновь решил откупиться своими деньгами, а ведь я тебе помогаю по-человечески, помни это, Кол, а сейчас езжай домой, и когда ты это поймешь? – говорит парень, открывая дверцу авто. – Сейчас же езжай отсюда. Дефне волнуется.

– Эй, спасибо, – благодарит Майклсон, хлопая дверцей, зная, что Джереми услышит его.

Кровь на щеке, о которой позабыл Кол Майклсон, звоня в дверь своей квартиры, которую открывает Маиза, ведь после всего случившего она увидела другую сторону и другую правду жизни за роскошью и богатствам. Да, ее брат погиб из-за таких людей, как Кол, погиб не по своей воли, но если Дефне увидела в ней что-то хорошее, поверила в это и готова была умереть ради Кола, то она мужественная, а эту черту характера Маиза ценила. Она осталась, только ради того, чтобы помогать Дефне и узнать, как можно разглядеть что-то хорошее в таком как Кол Майклсон.

– Добрый вечер, – улыбается служанка, пропуская Майклсона пройти в прихожую, где он снимает свое пальто, туфли, сменяя их на домашнюю обувь.

– Здравствуй, Маиза, можешь быть свободна на сегодня, а где Дефне? – спрашивает тот.

– В вашей спальне, ей сегодня было нехорошо, и она легла спать раньше, – говорит правду женщина, несмотря на запрет хозяйки.

Майклсон ничего не говорит, по глазам служанки понятно, что произошло что-то нехорошее, и его жене было нехорошо, возможно она волновалась за него. Кол привык, что она переживает за него. Дефне переживала за него, присматривала за ним, и каждый вечер, а то и ночь, дожидалась его возвращения, чтобы убедиться, что он живой. Живой, и это для нее было главное.

Кол проходит в комнату и удивляется тому, что она не спит, а стоит перед зеркалом, прикрепляя к нему фотографию, сделанную на Рождество, что вызывает у Майклсона улыбку, и тот обнимает ее, целует в шею.

– Что это за очередная безумная идея? – шепчет Майклсон.

– Это мило, развешенные фото, к тому же на этой вся твоя семья, за исключением твоей сестры Ребекки, а та наша свадебная, и да, ты не забыл об ужине с моим дядей? Лор все еще злится на нас, но отец Каран убедил его и он хочет поговорить с нами, – улыбается Дефне.

– Завтра в девять, я не забыл. Ребекка выбрала свой путь, но стоит признать, что без этой сестры не так весело, мы с детства были так дружны и неразлучны, – хмыкает Кол.

– У нас тоже своя семья, Кол, – вздыхает она, оборачиваясь к нему, касаясь рукой его лица, на ладони которой остаются рыжеватые следы крови.

– Тебе сегодня было нехорошо, что случилось? – прямо задает свой вопрос мужчина.

– Ничего особого. Голова кружилась, тошнота, думаю, очень скоро я узнаю в чем причина, и надеюсь, что это та самая радостная тошнота, но главное, что я волнуюсь за тебя, и это последствия, – быстро говорит она, рассматривает свои ладони, чтобы скрыть волнения и ужасается, видя следы крови. – Это кровь! Кол, кровь! Ты кого-то убил? Что произошло?

– Расслабься, дорогуша, – ухмыляется, убедительно лжет Майклсон. – Испачкался где-то по дороге сюда, не увидел, сейчас умоюсь. Ты ведь знаешь, какой я у тебя.

– А еще пачкаешься, даже, когда ешь фрукт, даже не знаю, что с тобой делать, – вздыхает она, подходя к комоду, чтобы достать свежее полотенце. – Иди в ванную, а я сейчас принесу полотенце.

– Любить и только любить и ласкать. Ну, выбора у меня нет, так как здесь главная ты, – направляясь в сторону ванны, произносит Майклсон и вздыхает с облегчением, что сегодня ему удалось солгать Дефне во имя ее защиты и спокойствия, которые для него превыше всего.

Новый Орлеан.

Снегопад – единственная погода, которую любит Фрея Майклсон. Она, напротив, подставляет свое лицо под мокрые липкие, холодные снежинки и почти не раздражается, в отличие от всего остального. Фрея часами могла сидеть у окна и смотреть, как идет снег. Майклсон идет вперед по скользкой заснеженной дорожке, неуверенно ступает вперед, явно боясь упасть, но цель достигнута, и на ее лице улыбка, ведь она стучит в дверь дому своего жениха. Фрея безумно соскучилась, да и ей так хотелось сбежать от вечных расспросов служанок, куда и что поставить. Ей хотелось сбежать и побыть с ним.

Снегопад. Фрея буквально падает, шатается из стороны в сторону, ведь дверь в его дом открыта. Минута тишины, в голове столько мыслей, ведь не могло же произойти что-то ужасное, когда они должны были быть вместе вечность. Переступает порог, сглатывает ком, осматривается по сторонам.

– Люсьен! – орет во весь голос, бежит в гостиную.

– И здесь ты хотела жить? Ужас какой-то и интерьер уж слишком прост подходит для конюха, – слышится довольно знакомый мужской голос.

Распахивает дверь гостиной, и от этого взгляда не спрятаться и не убежать. От взгляда полного злобы, то ли отчаянья, но смотреть так мог только Никлаус Майклсон, который удобно расположился в кресле, забросив нога за ногу, терпеливо дожидался прихода сестры.

Сбитое дыхание. Глаза в глаза. Словно Фрея жертва, а Клаус охотник поймавший ее. Фрея уже ненавидит брата, понимая, что исчезновение Люсьена неспроста.

– Где Люсьен? – отдышавшись, произносит блондинка.

– Как хороший брат, я не мог позволить сестре выйти замуж за конюха, – встав, говорит Майклсон.

– Ты дал слово, что не помешаешь нашей свадьбе, – сдерживая подступающие слезы, пытается произнести она.

– Я солгал, – заявляет Клаус, вплотную подходя к сестре. – Но свадьба состоится, потому что я подберу тебе достойного мужа. Ведь свадьбу оплачиваю я.

– Я лучше умру! – выкрикивает Фрея, касаясь шрама на запястье.

– Возражать я не стану, дорогая сестра, и организую достойные похороны, – ухмыляется он.

– Права была Ребекка, во всем права, и она во время ушла, но я не понимаю, как она может любить тебя даже, когда ненавидит, – неуверенно начинает она. – Ты сам несчастлив и не можешь видеть счастливыми других. Вот она правда! Я люблю Люсьена! Люблю, а ты будешь гореть в Аду!

– Вот и ответ на твой вопрос о Люсьене, – замер на пороге, смотрит на рыдающую сестру. – Он заключил сделку с Дьяволом.

Открытая дверь. Метель.

Она смотрит, как ее брат в окружении охранников направляется в особняк, медленно переступает порог дома Люсьена, так и не решаясь обернуться. Впереди все окутано туманом, и она не знает, что ждет ее впереди. Девушка прижата к ледяной скользкой земле. Холодно. Как она вернется теперь, когда ее брат отнял у нее любовь. У нее отняли любовь, и теперь Фрея Майклсон застыла. Ей легче охладеть и умереть. Застыть, и это так просто, ведь дрожащие руки то и дело касаются шрама на запястье, как напоминание того, что она могла навечно замерзнуть.

Тишина и снегопад. Смотрит, сквозь густой снег на свет, но все серо. Снег ложился на непокрытую голову Фреи, ее плечи. Снег. Вечный холод и снегопад наступили в ее душе.

Холод, несмотря на приближающуюся весну.

Комментарий к Глава 39. Заложники прошлого. Клаус с Керолайн : https://vk.com/doc175419535_439146862 https://vk.com/doc175419535_439146865 https://vk.com/doc175419535_439146866 https://vk.com/doc175419535_439146868 https://vk.com/doc175419535_439172662

========== Глава 40. Невозможно обернуть время назад. ==========

Новый Орлеан. Конец февраля.

Сейчас Хейли Маршалл окружают дочь, любимый муж и запах жасмина, и точно можно сказать, что она чувствует некое спокойствие и умиротворенность. Она была переполнена чувством страха, о все это позади.

Сидит перед зеркалом, ощущая чье-то горячие дыхание за спиной, а в отражении видит мужа, который прямо сейчас целует жену в шею. Он готов на все, чтобы она была счастлива, ведь Джексон поклялся сделать ее счастливой и обязательно подберет ключ к ее сердцу.

– Мне это нравится, – улыбается она.

– Ты ведь помнишь, что сегодня я ужинаю с компаньонами, – напоминает мужчина, ведь он переживает.

– Все будет готово и пройдет просто превосходно, – успокаивает его Хейли. – Я занимаюсь этим, а Хоуп будет у отца. Клаус давно просил встречи с дочерью.

– Он берет в жены Керолайн, думаешь одумался и пытается исправить прошлые ошибки? – вздыхает Джексон.

– Нет, Клаус не одумался, просто ему невыносимо, когда он получает отказ, да и Керолайн хороша собой, – ухмыляется брюнетка.

– Вы о моем отце говорите? – спрашивает, вошедшая в комнату Хоуп.

– Да, – признается Хейли, вставая со стула и смотря на дочь. – Сегодня я отвезу тебя к нему.

– Ура! Я буду играть с Надей, увижу тетю Фрею и Керолайн, – хлопает в ладоши Хоуп.

– Сладкая, запомни, что Надя тебе не подруга, – положив руки на плечи дочери строго говорит Маршалл. – Обещаешь маме, что будешь хорошей девочкой и всем слушаться только меня.

– Хорошо мамочка, – кивает, давая обещание матери.

– Тогда сейчас мы поедем к твоему отцу, – говорит Хейли.

– Я очень скучала по папе, – обнимая мать, говорит Хоуп, а Хейли понимает насколько дочери сложно быть, словно двух огней, ведь малышка одинаково любит родителей.

Долгая и снежная зима изменила все. Изменила жизнь в особняке Майклсонов. Клаус Майклсон принял твердое решение взять в жены Керолайн, Стефан уехать, как только будут готовы документы связанные с разводом, Фрея не желала видеть своего брата и готовиться к свадьбе, закрылась в своей комнате, и обязанности по дому пришлось взять на себя Кетрин, которой было тяжело прийти в себя после потери ребенка и том, что виновницей этого была вовсе не она, а Хейли.

Забрасывает ноги на стол, и даже не желает слушать пустую болтавню Элайджи, который стоит прямо перед ним, сжимает руки в кулаки. Конечно же, Никлаусу Майклсону позволено абсолютно все. Он позволяет себе все и заставляет думать, что перейдя они ему дорогу, то тот с легкостью избавится от них. Гораздо проще заставить бояться и жить в страхе.

– И, что дальше, брат? – вполне серьезно интересуется Элайджа.

– Возьму в жены Керолайн, одумаюсь, съездим в свадебное путешествие в Париж, – перечисляет и загибает пальцы. – Ты ведь этого хотел.

– Не этого я хотел, Клаус, – отрицательно кивает Элайджа. – Фрея страдает после того, как ее жених исчез таинственным образом. Я вновь спрошу тебя : Где Люсьен Касл?

– О, ему весело сейчас, – довольно ухмыляется он.

– Ребекка, – продолжает старший Майклсон. – Прошло столько месяцев и я переживаю.

– Нашей сестре-шлюхе хотя бы весело, – разводит руками тот.

– Весело? – стучит кулаками по столу. – Ты запретил общаться с ней, оставил без средств существования. Она наша сестра, Никлаус и вспомни, кто все это время был с тобой.

– Она связалась с предателем, и нужно было убить Марселя, но я проявил милосердие по отношению к этим двоим, да Роже залег на дно, но я знаю, что он задумал и мне нужна будет твоя помощь, брат, – говорит тот.

– Хоуп, твоя дочь, думает, что ты самый ужасный человек в этом мире, после всего того, что произошло, – настойчиво продолжает говорить Элайджа, зная, что Клаус не слушает его.

– Хоуп я никогда не брошу и не отрекусь от своей дочери, – сбрасывая ноги со стола говорит тот. – Пусть только Хейли попробует встать между ней и мной, запретит общаться.

– Хейли и не станет ничего делать, ведь очень скоро Хоуп сама узнает, какова сущность ее отца и отречется от тебя, – слова Элайджи, словно плевок в лицо Клаусу.

– Не говори так, – встает из-за стола. – В глазах моей дочери я останусь героем, ведь я делаю это все для нее.

– Твой путь уже давно лежит во тьме, – говорит Элвйджа, и Никлаус понимает, что слава брата сущая правда, но он не показывает вида.

– Что-то еще? – хмурится он.

– Письмо, оставленное тебе сестрой, надеюсь, ты найдешь в себе силы прочитать его, – достает из кармана свернутый лист бумаги, кладет на стол.

– У меня есть еще один вопрос, – останавливаясь рядом с братом, смотрит ему в глаза. – Когда ты выгонишь эту чикагскую шлюху? Признай, что ты с ней только из-за жалости, ведь она потеряла вашего ребенка по вине Хейли, а теперь ты испытываешь вину перед ней. Я могу опробовать то, что она может предложить тебе и скажу, каково это, но видимо, это восхитительно, если ты до сих пор рядом с ней или тебе нравится, когда тобой командует женщина?

– Никлаус, прекрати выражаться в подобном тоне о моей женщине, – Элайджа тыкает пальцем в грудь брата, как бы предупреждая его о возможных последствиях. – Откуда в тебе столько ненависти по отношению к моей женщине, брат? Я не понимаю…

– Достаточно того, что она была связала с Авророй Де Мартель, – Клаус перехватывает руку брата, опускает ее, проходя к двери.

– И, ты думаешь, что шпион Роже в нашем доме это она, – догадывается Элайджа, следует за братом.

– Ты вовремя напомнил мне о том, что настало время для убийства, – довольно ухмыляется Клаус, выходя из своего кабинета.

Керолайн заостряет свое внимание, когда слышит голоса, подходящих к ней мужчин. Вздыхает, выжимая половую тряпку, и даже не думает прерываться от мытья ступенек лестницы. Сгибается, то разгибается, наблюдая за тем, чтобы все было идеально, и тогда справедливость восторжествует и, сделав все правильно, сможет заслуженно отдыхать весь оставшийся день. Клаус Майклсон злится, видя свою невесту, сгорбившейся, с мокрой тряпкой в руках, на которую он и наступает, заставляя блондинку посмотреть на него.

– Я прощу тебя, – начинает мужчина.

– За что? – спрашивает Форбс, пытаясь освободить тряпку.

– За все, включая вот это, – ногой отбрасывает тряпку на ступеньку ниже.

– Я просто убиралась, выполняла свои обязанности, – оправдывается она поднимаясь с колен.

– Моя невеста не должна мыть полы, запомни это, милая, ведь я повторяю один раз, а затем принимаю жестокие меры, – говорит Майклсон, пытаясь взглянуть в глаза и без того напуганной Керолайн.

– Это моя работа, – робко и неосторожно ступает на ступеньку ниже.

– Считай, что я уволил тебя, и с этой минуты ты занимаешься только собой, будь готова в восемь, сегодня мы едем в один из закрытых баров на встречу с моими друзьями, я представлю тебя им. Целует ее в щеку, и спускается вслед за братом.

– Друзья? – закрывает глаза блондинка, касаясь ладонью и без того покрасневшего лица, где еще остался влажный след от его пламенного поцелуя.

Клаусу трудно понять, почему все столпились у входа и служанка помогает одеть пальто Фрее, но он четко видит, что Пирс что-то шепчет его брату на ухо, а затем целует в щеку и на лице Элайджи проскальзывает улыбка.

– Далеко собрались? – подходя к ним, говорит Клаус.

– Тебя это не должно волновать, – грубо отвечает Пирс, скрещивая руки на груди.

– Элайджа, куда они уходят? – смотрит на брата Майклсон, но тот молчит, ближе подходит к возлюбленной, обнимая ее за талию.

– Выносите! Осторожнее! – командный голос Лили Сальваторе на заднем фоне заставляет всех обернуться.

– Все готово и вы можете ехать, – Стефан, следуя за своей матерью, сжимает в руках чемодан.

– Что здесь происходит? Стефан? Миссис Сальваторе, – хмурится Клаус.

– Мы отвезем вещи Ребекке, – говорит Кетрин.

– Все вещи, – продолжает Лили. – До последней брошки и перчаток.

– Кто вас надоумил на это! Она! – Клаус указывает на Кетрин. – Я не желаю, что бы в этом доме упоминали имя моей сестры шлюхи и этого предателя!

– Она моя сестра! Не говори так о ней! – пытается выкрикнуть Фрея.

– Молчи Фрея, тебе же будет лучше, и прикажите поднять багаж наверх, вы не переступите порог этого дома, а если переступите, то не сможите вернуться! – грозит Майклсон указывая пальцем на присутствующих в парадной.

– Это было мое решение, Никлаус, а мой сын меня поддержал в этом, я мать и не желаю, чтобы о Стефане говорили дурно, говорили, что он оставил женщину без всего, забрал все из-за какой-то бумаги, поступил неподобающе мужчине, – произносит Лили вплотную подходя к Клаусу.

– Миссис Сальваторе, – тяжело вздыхает Майклсон.

– Она права и мы все поддержали ее, – пожимает плечами брюнетка. – Мы отвезем вещи Ребекке, что бы ты не пытался предпринять.

– Даже у падших, опозоривших семью женщин не отбирали все, – уверенно говорит пожилая женщина. – Возможно, Ребекка и не заслуживает этого, но даже у таких женщин не отбирают вещи.

– Ребекка сама подписала бумагу, что в случае развода не имеет никаких прав, – пытается возразить Клаус.

– Мой сын не послушал меня женившись на ней, ведь не будь Ребекка такой, позволяющей себе вольности, он не женился бы на ней, Стефан любил ее, и все вещи мы отвезем ей, потому что их дарил ей Стефан, если она ушла, то вещи принадлежат ей, – сжимаются мышцы лица, когда женщина пытается доказать свою точку зрения Никлаусу.

– Можешь навестить сестру, Никлаус, она будет рада тому, что ты отсрочил свой приговор,– говорит Элайджа.

– Не дождетесь! Приговор над Ребеккой уже вступил в силу. Я запретил произносить ее имя в этом доме! Запретил! Делайте, что хотите! Забирайте все! Все вещи! Мне плевать! – повышает тон, разворачивается в сторону лестницы на которой стоит побледневшая и напуганная Керолайн. – Ребекка плюнула мне в душу, а я ведь всегда любил нашу сестру!

– Как и она тебя, Никлаус, только Ребекка всегда была рядом с тобой, но она приняла решение жить и стать счастливой, – говорит Майклсон, отстраняясь от Кетрин.

– Плевать! –продолжает Клаус.

– Вот и прекрасно! Ева, помоги с вещами, грузите их в машину, мы не будем грузить все это одни, – приказывает брюнетка, помогая Фрее взять один из чемоданов, пока Стефан, придерживая мать за плечо, помогает ей выйти из особняка.

“Сущей Ад” – проносится в голове Керолайн, как только тяжелая дверь закрывается за плечами вышедших женщин и Стефана, а Майклсон младший проходит мимо нее ,и даже не смотрит на ее, закрывается в своем кабинете, ведь Форбс отчетливо слышит повороты ключа в дверной скважине.

– Я могу поговорить с ним, – нерешительно произносит Керолайн, когда Элайджа проходит рядом с ней.

– Для него ты ангел Керолайн, и жаль, что в этом доме ты увидела тьму, – вздыхает Майклсон, заглядывая в глаза блондинки. – Я рад, что на его темном пути, ты луч света. Не оставляй Никлауса.

– Я не оставлю, – уголки губ содрогаются в улыбке.

– Вся наша семья сражается за него, желает ему счастья и спасения, – говорит он.

– И, Клаус знает это, просто скрывает, как ему ценна ваша забота, убедительно произносит девушка.

– Я знаю, и именно поэтому, я все еще на его стороне, – кивает мужчина, переступая черед половую тряпку. – И, мой брат прав, тебе не стоит мыть полы, ты ведь его женщина, в будущем жена.

– Я знаю, что ему это не нравится, но иначе поступить я не могу, – признается Керолайн, беря в руки железное ведро с грязной водой. – И, вы не отрекайтесь от Никлауса.

– Он мой брат, – пытается улыбнуться Элайджа. – Зайду к Наде, а затем обещал Никлаусу помочь в решении его вопроса с подготовкой ужина. Эдон, желает заключить договор с нашей семьей и Никлаус лично выслушает его.

– Мне будет неловко на этом ужине, но я ведь и не знаю, зачем я там. У них общее дело, а я лишняя. Миссис Кеннер обещала привезти Хоуп, и если вы позволите, то я бы хотела накормить малышек свежими булочками и какао, – преграждая ему пить спрашивает Керолайн. – Знаете, Мистер Майклсон этот напиток со столь прекрасным вкусом шоколада. Детям нравится.

– Зная моего брата, могу сказать, что ты отвлекающий маневр, ведь Эдон молод и согласится на любое условие Никлауса, особенно при виде такого ангела, как ты. Позволяю, проведи день с Надей и моей племянницей пока не вернется Катерина с Фреей, – просто и спокойно отвечает Элайджа, поднимаясь вверх по лестницы.

– Отвлекающей маневр, да, этот дом и вправду превратился в сущий Ад, – бурчит себе под нос, смотря на Элайджу, который захлопывает за собой дверь комнаты, которая теперь стала детской Нади, а ведь раньше это была его комната.

Что остается человеку, когда он решается веры? Марселю не осталась ничего, как принять предложение Роже и рискнуть всем, чтобы проиграть или стать королем этого города. Ребекка убеждала его остыть, но было слишком поздно и у нее был выход : уйти или остаться с ним до конца. Ребекка клялась остаться с ним до конца, а тот пообещал, что с ее братом ничего не произойдет и она доверяла тому, кого любит.

Сонными глазами вглядывается в водную гладь, пытается согреть холодные руки. Все тот же мост. Рядом с ним остался Джош, который теперь знал, во что конкретно ввязался его друг и ради чего се это. Конечно же, Марселя толкнула на это любовь к Ребекки. Джош знал только то, что нужно было и этого было достаточно.

Пытается согреть руки и смотрит на Роже, который сегодня пришел на встречу с ним не только в окружении охраны, но и прелестной блондинкой с прической « боб » Софией, которая не сводила взгляда с Марселя, и не сложно понять, что, смотря на него, все поставленные ранее запреты утратили смысл. София была профессионалом своего дела, и не секрет, что в живых ее жертвы не оставались.

Она бы осталась, только бы смотреть на него. Смотреть в его печальные глаза и пытаться поверить в то, что однажды эти глаза наполнятся радостью и причиной этой радости станет она. Пугливо прячется, когда Марсель поднимает на нее взгляд.

– На твоем месте, я бы не стал ссориться со мной, – серьезно говорит Жерар. – Я играю нечестно.

– Ты играешь так же, как играет Клаус, – отвечает тот, опираясь о перила моста.

– Клаус по-прежнему думает, что я предатель, – продолжает тот.

– И даже не подозревает Габриеля, – улыбается тот.

– Я же говорил, что план сработает и следующей удар будет по Клаусу, – уверенно произносит Марсель.

– Нет, мы заставим его беспокоится за брата, – быстро говорит Роже. – Сегодня ужин, Клаус встречается с партнером, а в ловушку попадет Элайджа. Пусть Клаус пока спокоен, но то, что произойдет, заставит его волноваться. Клаус узнает на что мы способны.

– Я люблю этот город, и сделаю все, что потребуется, – все еще пытается согреть пальцы. – Клаус думает, что люди – это игрушки. Этому должен прийти конец. Пусть он пока споен, но я верю, что все его поступки не останутся безнаказанными.

– Ничего не останется безнаказанным, Марсель, – вздыхает мужчина. – Особенно после того, как тот поступил с вами, пытался отравить Ребекку. Это война.

– Дай мне знать, когда понадобиться, – пожимает на прощание руку.

Оборачивается на краю мосту, и видит, что София вовсе не желает садиться в автомобиль. Смотрит на него, держась рукой за дверцу. Она желает только, чтобы он не уходил, смотрел на нее, а она будет гореть в этот огне. Готова сгореть в этом огне страсти, который разгорелся внутри ее. Беспомощна против любви и позже София убедиться, что любовь делает из человека беспомощное существо. Она просто видит огонь в его глазах и готова сгореть. Смотрит на нее не понимая, что так смотрит только влюбленная женщина. Женщина, которая полюбила и готова гореть, умереть. Марсель не знает и не желает знать, а она безумно влюбилась увидела его. Почувствовала себя живой рядом с ним, но Марселю наплевать.

Оборачивается к другу и толкает его в плечо, толкает к краю моста, чтобы побыстрее уйти и вернуться к Ребекке, рядом с которой, он настоящий и живой, а главное любим. София не боится, когда Роже повышает тон на свою помощницу, а та громко захлопывает за собой дверь, садясь рядом с седоватым мужчиной и думает только о том, что встретила свою настоящую любовь. Случайно встретила Марселя, смотря на которого, словно горела. Марселю не стоит волноваться, ведь он знает, что рядом с Ребеккой все проблемы превращаются в пустоту, и они выдержав столько трудностей, упреков, ущемления, находясь в родном городе, словно в ловушке, смогут выстоять и быть счастливыми. Марселю не страшно, ведь рядом с ним Ребекка, и он не боится ничего в этом мире пока она улыбается ему. В мире нет ничего страшнее нас самих, и очень скоро Марсель столкнется с монстром внутри себя и начнет дрожать от страха, боясь того, в кого он превратился. Боясь монстра внутри себя. Боясь того, как далеко он зашел, не только ради Ребекки, но и ради власти. Власти, которая в один момент может стать дороже возлюбленной.

Что остается человеку, когда он лишается веры? Ничего. Ребекке Майклсон не осталось ничего, после того, как в трудную минуту они остались только вдвоем с Марселем. Разговоры на чистоту видимо перестали помогать, если Марсель окончательно принял сторону и помощь Роже. Ребекка переживает, но все, что ей остается – держаться. Молчать и терпеть, ведь именно этому научилась Ребекка Майклсон за долгие месяцы зимней стужи, надеясь, что все же заставит Марселя одуматься и доказать, что Клаус просто зол, и как только его гнев утихнет, то он примет решение в их пользу, к тому же документы, подтверждающие ее развод со Стефаном до сих пор не были готовы, и эта деталь особенно заставляла Ребекку волноваться и переживать. Именно от этой бумаги зависела ее свобода и дальнейшая судьба с человеком, которого она любит, и с кем желает быть. Ребекка огорчается и переживает уже не первый день и даже неделю, и Марсель видит все это пытается поддержать ее, быть рядом каждую свободную минуту, ценить то, что ради него она учится готовить и непринуждённо улыбаться, съедая кусок

подгоревшей яичницы.

Конечно же, Ребекка скажет, что с ней всё в порядке и фальшиво улыбнётся. Но заглянув в её глаза, Марсель понимает, что все разрушено.

Разрушено. Ее жизнь разрушена. Их жизни разрушены, и как только Ребекка могла подумать, что они будут счастливы после того, как ее изгнали из семьи, родной брат не желает даже слышать о ней и считает предательницей. Голова кругом, что блондинка не сразу реагирует на стук в дверь. Первая мысль, что это вернулись Марсель и Джош, и теперь она может успокоиться и обнять Марселя, осознать, что он жив и рядом с ней, а больше ей и ничего не нужно, только знать, что Марсель выжил, ведь каждая его встреча с Роже выводила ее из себя, ведь именно после таких встреч Марсель, словно отдалялся от нее, и не говорил ни единого слова, думая, что чем меньше знает в какого монстра тот обращается, тем лучше для нее лучше для той, которую он любит. Но, все не так, как планирует Ребекка, ведь открыв дверь первое, что видит Ребекка – это сестру, Кетрин и Лили, которая улыбается ей. Они пришли и принесли ей вещи, и после стольких месяцев разлуки Ребекке кажется, что это не реально, невозможно описать все, что она испытывает видя дорогих ей людей после стольких месяцев разлуки. Прилив крови в мозг, глаза бегают, когда Ребекка обнимает, переступивших порог женщин.

– Вы здесь, – с облегчением вздыхает Ребекка, прижимаясь к груди сестры.

– Мне так было одиноко без тебя, сестренка, – шепчет Фрея, стараясь скрыть подступившие слезы. – Я обязана рассказать тебе многое. Рассказать о том, что моя жизнь обратилась в Ад, а Ник неконтролируем и зол. Кетрин удалось уговорить Элайджу, чтобы мы привезли тебе все твои вещи, Никлаус был против, но Миссис Сальваторе настояла и лично собирала твои вещи.

– Ты не заслуживаешь всего этого Ребекка, но я справедлива и эти вещи принадлежат тебе, – говорит Лили, смотря на Ребекку которая облачена в бесформенные мужские вещи, на несколько размеров больше ее, а блондинка отстраняется от сестры, чтобы обнять Лили.

– Спасибо вам за вашу доброту, – пытается улыбнуться та. – Проходите. Я рада видеть вас здесь. Как обстоят дела дома? Главное, как Ник?

– Нам нужно будет поговорить с тобой наедине, и я поведаю тебе одну историю о великой любви и смерти, которая помогла воссоединиться двум влюбленным, – тихо произносит Сальваторе, чтобы только Ребекка слышала ее слова, и одобрительный кивок со стороны блондинки означает, что они поговорят.

– Располагайтесь, – Ребекка придерживает Лили, проводя ее в кухню. – Джош нас приютил и мы так благодарны ему. Ник устроил для нас западню, жизни не дает.

– Никлаус в гневе, не желает слышать о вас, даже кулаком в стену бил, запретил произносить ваши имена, считая тебя шлюхой, а Марселя предателем, и говорит, что ему плевать, – правдиво повествует Пирс проходя в кухню. С того момента, как вы ушли, говорит, что ты не сестра ему. Ты – никто. Но, он переживает. Очень глубоко переживает твой уход, и Элайджа передаст ему твое письмо, я убедила его в этом.

– Не нужно было говорить об этом, Кетрин, – возражает Фрея. – Никлаус зол, а зная нашего брата в гневе, вам еще повезло, что вы остались в живых с Марселем.

– Живы, но в ловушке, не можем ничего предпринять, уехать, пойти работать, я даже на улицу выйти не могу, потому что на мне мужская одежда, а Марсель так обезумел, что принял предложение Роже идти против Клауса до конца, – закрывает лицо руками и тяжело вздыхает, присаживаясь на стул рядом с сестрой. – У нас осталась только жизнь.

– Если мы уж и говорим о Клаусе, то,– задумчиво начала Кетрин, извлекая из пальто, спрятанную бутылку красного вина, ставит ее на стол. – Я украла это у твоего брата, а у кого он украл, меня не волнует.