Текст книги "Сумасшедшие двадцатые (СИ)"

Автор книги: Kath1864

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 63 страниц)

Особняк Майклсонов.

– Вкусно? – спрашивает Клаус у дочери, которая запивает печенье теплым молоком с медом.

– Очень вкусно, папочка, – прожёвывая, пытается проговорить Хоуп.

– Осторожно, мой маленький волчонок и не стоит говорить с наполненным ртом, – говорит Майклсон.

– Хоуп! – выкрикивает Надя, которая пряталась за Евой, когда те прошли на кухню, но увидев малышку Майклсон, Надя взбодрилась, ведь сегодня ей не предстоит скучать.

– Элайджа уже ушел? – спрашивает Клаус у служанки.

– Да, но просил вам передать, что за ужин вы можете не переживать, и все пройдет, как нужно, – отвечает Ева, проходя ближе. – Надя проголодалась.

– Я буду кушать печенье вместе с Хоуп, – хлопает в ладоши малышка Петрова, а Ева поднимает ее, усаживается на стул и сажает Надю на свои колени.

– Это очень важно, чтобы управляющий складами согласился на наши условия, – Майклсон перебивает детский голосок Нади, а малышка даже не обращает на это внимание, тянется за печеньем, лежащим в тарелке.

– Нет, – возражает Хоуп, притягивая тарелку к себе. – Я не желаю дружить с тобой! Мама сказала, что ты мне не друг! Мы не будем больше играть.

– Хоуп, – вздрагивает Ева, а Надя, сидящая на ее коленях, спрыгивает, всхлипывает от подступивших слез, бежит прочь из кухни.

– Чему учит тебя твоя мать, Хоуп? – обращается к дочери, Майклсон оборачивая ее к себе, нахмуривает брови и его вид говорит только о том, что он недоволен.

– Мама сказала, что я не могу дружить с Надей, – тихим голоском говорит малышка, съеживается от страха, ведь такого взгляда отца она боялась.

– Но, ты ведь не хочешь этого? – продолжает он и добивается одобрительного кивка со стороны дочери. – Я поговорю с твоей матерью. Так нельзя говорить! Запомни это! Друзей предавать нельзя! Сейчас Нади больно из-за твоих слов. Ева, почему ты все еще здесь?

– Надя, – служанка словно отходит от шока из-за жестоких слов Хоуп в сторону трехлетней Нади и вспоминает о малышке Петровой, спешит выбежать из кухни в поисках Нади.

Звонок телефона заставляет Еву приостановить поиски Нади, поднять телефонную трубку.

– Особняк семьи Майклснов, слушаю Вас, – говорит чернокожая служанка.

– Ева, – после молчания заговорила Ребекка, а та, узнав ее голос, боится произнести и слова, ведь после стольких месяцев с ней разговаривает та, кто умерла для семьи. – Ева, это же я, Ребекка, но не подавай вида, что разговариваешь со мной. Элайджа может пострадать на сегодняшнем ужине. Предупреди Кетрин, поняла?

– Поняла, – отвечает она, кладя телефонную трубку на место.

Гудки. Майклсон смотрит на служанку, которая не может сдвинуться с места, как будто услышала голос, который не должна была слышать. Она не обещала, но должна предупредить об опасности, ведь просто так Ребекка звонить не стала бы.

– Кто звонил? – спрашивает Майклсон, а она словно ушла в себя, отвечает только несколько секунд.

– С ателье, сообщить, что заказ готов, – неуверенно шепчет та, отвечая на вопрос хозяина особняка.

– И звонок с ателье так тебя напугал, – говорит Майклсон.

– Заказ не успеют подготовить во время, и я думаю, мисс Пирс это разозлит, – ей не по вкусу врать, но сейчас у Евы нет выхода.

– Ладно, ступай за Надей,– жестикулирует рукой Клаус, и служанка спешит подняться на второй этаж особняка.

Гудки. Ребекка Майклсон точно знает, что Ева все передаст, и ее брат будет в безопасности, пока его защищает любовь Кетрин. Ребекка Майклсон спокойна, а Марсель не понимает к чему ее лукавый взгляд, когда она целует его, пачкает его щеку помадой, берет в свои руки деньги. Марсель растерян и совершенно не понимает, что она задумала, а она решила идти до конца против своего брата, если уж она умерла для него, и тот не смог простить ей выбора любви. Отношения с семьей окончательно сломаны, и теперь она сделает все ради Марселя. Ребекка больше не та, не та, что готова жертвовать собой ради благополучия семьи. Сейчас ей плевать на тех, для кого она умерла, уже не та, и время не вернуть назад, ведь сейчас Ребекка Майклсон будет действовать сама. Безмятежная, в бежевом пальто, и даже Марсель не знает, куда та собралась, а Джош считает, что его друг ослеп от любви, если женщина так легко управляет им, оставляя след на щеке от красной помады.

– Я же сегодня первый раз в жизни буду чистить картофель, – смеется тот, смотря на нее, а та прячет деньги в сумочку.

– Я догадалась, любимый, но смотри, после закипания полчаса и не более, слить воду, вещи отглажены, – поясняет Ребекка.

– Глупо, да? Не ожидал, что тебе понравится готовка, – смеется тот, а Майклсон толкает его в плечо.

– Иди к чертям! Готовить для любимого вовсе не трудно, – не сдерживается та, когда тот пытается поцеловать ее. – Ожидаемо, что я изменилась.

– Последнее время чувствую себя, как на другой планете, – признается тот, касаясь ее руки.

– Я как будто умерла Марсель, но когда преодолеваешь трудности – растешь, – в каждом слове уверенность и твёрдость. – Скажу только то, что с меня хватит, и ты узнаешь, что я сделаю.

Закрывает за ней дверь, касается испачканной щеки и осознает, что она уже не та, знает, что Ребекка словно испепелила себя, убила, любовь сломала ее. Марсель знает все пустые уголки ее души, знает, что она самый близкий человек для него в этом мире, знает, что красный цвет предвещает войну. Войну за свое личное счастье, и сегодня Ребекка Майклсон ступила на путь войны ради любви.

Особняк Майклсонов вновь заполняется смехом и искренними улыбками, когда к вечеру в него возвращаются женщины, уехавшие навестить Ребекку. Лили видит сына в состоянии не лучше, чем было до этого, ведь в его руках бокал с выпивкой. Хоуп рада встречи с тетей, от которой не отходит ни на шаг и говорит, что сегодня будет с ней, что заставляет старшую Майклсон улыбнуться, ведь только любовь племянницы останавливала ее от необдуманных поступков, держать себя в руках, когда та вновь переживала моменты прошлого. Фрея слабая, но только ради Хоуп она будет сильной.

Кетрин не понимает, почему ее дочь рыдает, а Элайджа повествует ей обо всем произошедшем и том, что даже он не смог успокоить малышку, и брюнетка решает взять все в свои руки, когда Элайджа выходит из комнаты, чтобы переодеться к ужину, на который они должны были поехать все вместе.

Пирс тяжело вздыхает, падает на постель рядом с дочерью, протягивает ей куклу. Кетрин настроена успокоить свою дочь и плевать, что для этого потребуется сделать и какую ложь произнести.

– Хоуп сказала, что мы больше не можем дружить, – рыдает, смотрит на мать, которая прижимает ее к себе.

– Хоуп наговорила тебе глупостей, и, конечно же, вы будите дружить, – улыбается Кетрин, целуя дочь в лобик. – Ты мой маленький комочек. Сколько я тебя ждала… Девять месяцев ходила и животик берегла. Каждый день ты даришь счастье, смысл жизни, радость, смех. Ты для меня все, Надя. Моё солнышко, они считают, что твою маму можно сломить, но им не хватит сил. Смотри, что сделала твоя мама, которую все унижают. Я избавлюсь от всех по очереди, кто стоит между мной и Элайджей. С Хейли покончено, и так будет с каждым. Запомни, что никто не причинит тебе боль. Вместе мы будем очень счастливы. Хорошо? Не нужно плакать.

– Правда, мамочка? – обвивает ее шею своими маленькими ручками.

– Правда, – натягивает улыбку, даря дочери в ответ тепло от объятий. – Держи свою любимую куклу Элси.

– Катерина, ты еще не готова? Никлаус едет со своей женщиной, и я хотел, чтобы и моя женщина была рядом со мной, – хмурится Элайджа, смотря на нее.

– Прости, но я никуда не пойду, – говорит брюнетка, прижимаясь к дочери. – Я не оставлю дочь в таком состоянии.

– Никлаус и Керолайн ждут вас внизу. Я останусь с Надей, – говорит Ева, глядя на Кетрин.

– Иди, Элайджа, я устала, и лучше будет, если я останусь с Надей,– словно дает свое согласие, встает, подходя к нему, поправляет галстук, как заботливая и любящая жена.

– Как пожелаешь, Катерина, – целует в щеку, смотрит на Надю, прежде чем покинуть комнату, ведь он понимает, что ребенок для матери важнее всего.

Керолайн такая красивая с идеальной укладкой, в длинном платье лазурного цвета украшенного меховым боа, поправляет длинные черные перчатки и не стоит скрывать, что ей неловко, когда Клаус обнимает ее за талию, а ей кажется, что при свете электрической лампочки она видит все изъяны его лица.

– Так мы точно опоздаем на встречу, – говорит Габриель, явно переживая и помня о том, что он должен сделать.

– Я не опаздываю, а задерживаюсь, дорогой друг, – ухмыляется Клаус.

– Мы можем ехать, – Элайджа спускается с лестницы, пожимает руку Габриелю.

– А как же твоя Катерина, о которой я столько наслышался от Никлауса? – спрашивает мужчина.

– К сожалению, она не сможет поехать на этот ужин и приносит свои извинения, – объясняется Элайджа.

Клаус пропускает первой Керолайн, как и положено по этикету, выходит следом за ней, а та понимает, что уже неизбежно то, что на нее будут смотреть, как на невесту, а затем и жену Никлауса Майклсона, бояться навлечь на себя его гнев, если коснуться ее или скажут что-то не то в ее адрес, косо посмотрят на нее. Всем понятно, кто она такая, и Керолайн понимает, почему Габриель так смотрит на нее, даже сторониться ее, когда те садятся в машину. Керолайн понимает, что теперь ей нужно жить в мире, который далек от нее, в котором ей неуютно. Но она всегда любила Клауса и, значит, свыкнется с новой ролью и тем, что ей просто нужно быть вежливой и улыбаться, и эта роль, пожалуй, самая важная и то, о чем она должна помнить.

Элайджа уже захлопывает, приказывая водителю трогаться с места, когда в свете автомобильных фар четко видит ее силуэт.

– Простите, меня задержали, – нагло улыбается, садясь рядом с Элайджей.

– Катерина?! – удивленно произносит тот.

– Я решила, что не могу оставить тебя одного в такой вечер, – обвивает своими руками его шею.

– Или твоя женщина просто боится, что тебя уведет другая, – возражает Клаус.

– Или к чертям Клаус, – громко говорит Пирс, смотря в его сторону.

– А она Дьяволица, – пытается вмешаться Габриель.

– Как видишь, моему брату очень повезло, – язвит Клаус.

– Мы можем ехать, – говорит водителю Майклсон, не желая ввязываться в спор между его женщиной й и братом, а за последнее время подобные споры лишь усугубились.

Элайджа не понимает, что заставило ее изменить свое решения и поехать с ним на ужин. А она смотрит в окно, на здания, мимо которых проезжает их черный Ford и вспоминает встревоженную Еву, которая сказала ей, что ее предупредила Ребекка о нависшей над их семьей опасностью, а точнее, опасность угрожает Элайдже, и Кетрин выбежала из особняка, даже не дослушав служанку. Ведь ей было достаточно услышать того, что ее любимому грозит опасность, и теперь она сделает все, чтобы спасти его. Кетрин Пирс настроена на то, чтобы спасти Элайджу Майклсона и вряд ли кому-то удастся остановить эту красивую стерву.

Дом семьи Кеннер.

Сегодня Хейли выглядит милой, несмотря на платье цвета спелой вишни, выполненного из бархатной ткани, черные шелковое перчатки, и длинную ленту жемчуга, свисающую ниже груди. Сегодня она не только выглядит мило, но и ведет себя более сдержано, дает указание служанке, нанятой по ее просьбе, ведь Джексон желал, чтобы его жена ни в чем не нуждалась. Брюнетка ставит салфетницу, в уме подсчитывает количество приборов, и только тогда немного успокаивается, несколько раз тяжело вздыхает. И после того, как открывается входная дверь, и она видит силуэт мужа и еще нескольких незнакомых ей людей в парадной, Хейли Маршалл-Кеннер выходит к гостям натянув одну из своих самых обворожительных улыбок, которая-таки подходила ей.

– Мне кажется, Мистер Кеннер, что ваша жена затмит своей красотой любого мужчину, как когда-то произошло и с Никлаусом Майклсоном, и именно так она стала матерью его дочери, Хоуп, а что же будет с семьей Майклсонов, если те утратят свою последнюю надежду, – говорит пожилой мужчина, помогая своей жене Аманде снять пальто.

– Моя жена подобна луне, любуясь на красоту, на которою волк воет, – Джексон улыбается, подходит к жене и обнимает ее.

Все карты раскрыты, когда Хейли видит лица гостей. Пожилой мужчина поправляет серый шерстяной пиджак, из-под лобья смотрит на нее, понимая, что та напугана, и ее спина вся мокрая от волнения. А вот Маршалл смотрит на женщину, облаченную в черное, взгляд которой наполнен болью и пустотой. Словно ей налили чашу боли, и она выпила ее до последней капли. Эту чашу боли ей налил Никлаус Майклсон и заставил выпить, когда убил ее единственного с Роже сына – Девида, который был прекрасным мускулистым короткостриженым шатеном с зелеными глазами, такими же, как и у матери, которая за столько лет так и не смирилась с утратой любимого и единственного сына. Аманда сожалеет только о том, что не позволила в тот день взять оружие. Ведь мать так верила, что кровь не прольется, а ее сын поговорит с Клаусом, решив возникшие разногласия, и вернется домой к ней, отцу, который тогда был болен воспалением легких и не смог поехать на встречу невесте Софии, которая являлась дочерью давнего друга Роже. И впоследствии смерть Девида так отразилась на ней, что она оказалась в Аду и большее не боялась стать той, кто прольет кровь, стала правой рукой Роже во всех темных делах, что тот задумывал против Клауса. Ведь мать так верила, что ее сын вернется домой, и он вернулся, только в гробу, не так как хотела мать, который было не понять, что в игре, которую ведет Никлаус Майклсон ставка только одна – жизнь.

– Проходите, ужин сейчас подадут, – говорит Джексон, а его жена молчит и зло смотрит на Роже.

– Спасибо, побеседую с миссис Кеннер, ведь я даже не помню, сколько времени прошло с нашей последней встречи, – тихо произносит женщина.

– Моя бабушка будет рада встречи с вами, проходите в гостиную, – говорит тот, пропуская Аманду и Софию вперед.

В глазах только злоба, и Хейли уже не сдерживает себя, дрожит, пытается толкнуть Роже, который упомянул имя ее дочери, и для матери это не предвещало ничего хорошего, в особенности, если имя упомянул враг отца твоего ребенка, и что ты может сделать? Распереживалась, пытается толкнуть Роже, ударяя кулаками в грудь.

– Здравствуй, Хейли, – спокойно говорит он, словно не обращая внимания, на ее удары.

– Если ты попытаешься что-то сделать с Хоуп, то тебе не нужно будет бояться Клауса, – заявляет она. – Бояться тебе нужно будет меня, потому что я сдеру твою кожу живьем.

– Надеюсь, что еда не отравлена, – пожимает плечами, минует Хейли, проходя в гостиную и садиться за стол рядом с женой.

– Хейли, что происходит? – останавливает жену Джексон.

– Что тебя связывает с Роже? Я не сяду за стол с ними! Ни за что! Джек, и если узнает Клаус, то считай, что мы все трупы. – переведя дыхание в норму, задает вопрос брюнетка.

– Ничего, кроме того, что он владеет грузовыми кораблями, на которых перевозил лес из моей лесопилки, – говорит мужчина, все еще пытаясь понять, что так разозлило его жену. – Мы достаточно давно сотрудничаем с Роже. Что произошло между ним и Клаусом?

– Я была беременна Хоуп, когда Клаус отстаивал свое права называться королем города и убил сына Роже, – признается Маршалл, закрывает лицо руками, не понимая, как жизнь могла свести ее с врагом Клауса, видимо, если ее дочь носит фамилию Майклсон, то и унаследовала всех врагов ее отца, от которых ее должна защитит мать.

– Я знаю, что сына Роже убили более пяти лет назад, но он никогда не говорил об этом, и я понимал, почему, – Дженсон выглядит встревоженно, но сейчас ему важно успокоить жену. – Успокойся, любимая, это всего лишь ужин, и ничего плохого не произойдет. Мы с Роже обсудим общее дела, и все. Если ты пожелаешь, то больше его нога никогда не переступит порог нашего дома.

– Большего мне и не нужно, – пытается проговорить Хейли, но по ее телу пробегает волна мурашек.

Джексон подводит жену к столу, помогает усесться и готов на все, только бы не разразился скандал, и ужин не был испорчен.

«Это всего лишь ужин», – пытается успокоить себя девушка, пытаясь удержать дрожащими руками столовые приборы.

Всего лишь ужин, только как все разрешиться, и если узнает Клаус, то к добру это явно не привет. Возможно, Джексон прав, и Роже просто давний деловой партнёр, который не подчиняется Клаусу, в отличие от всего города, которые склонились перед ним. К чему приведет этот ужин, если Джексон спокоен, а она не отводит взгляда от Роже, который ухаживает за своей женой, ест запеченную в лимонном соке утку и даже хвалит кулинарные способности служанки в доме Кеннер. Хейли уже не выглядит милой, стараясь не реагировать на то, что София пытается завести с ней разговор, даже бросает в тарелку столовые приборы, не доедает основное блюдо, ведь комок в горла не лезет, и тогда на лице Роже проскальзывает ухмылка, ведь ему плевать, и он спокойно доедает свое блюдо. Ведь ему удалось заставить ее дрожать от страха. Страха, что у этого ужина может быть смертельное завершение, а может, и не так уж и важно, чем все закончится?

Керолайн осматривается, ведь она впервые находится в подобном заведении с приглушенным светом, но покрашенными только в некоторых местах стенами. Несмотря на разруху, здесь довольно уютно, и свет ламп хоть немного заставляет ее успокоиться и присесть за столик, к которому ее подвел Клаус. Молодой человек, который явно волновался и ожидал встречи с самим Клаусом Майклсоном, натягивает улыбку, целует руку Керолайн, которую представляет Клаус, в качестве своей будущей супруги и предупреждает, что лучше Эдону и не смотреть в его сторону. Керолайн улыбнулась, и Клаусу показалось, что весь мир стал светлее, а больше у нее и нет выхода, как улыбаться, чтобы скрыть свою неуверенность в компании мужчин, которые обсуждают общие вопросы, готовы пойти на риск. А вот Кетрин чувствует себя даже очень комфортно, смеется над шутками, произнесенными Эдоном, даже пьет виски, который преподнёс ей официант, и Керолайн, которая ежится, не может усидеть на месте, не понимает, как Кетрин Пирс так спокойно ведет себя в компании мужчин.

– Тебе повезло с женщиной, Элайджа, хотя бы в этот раз, – говорит Эдон, смотря на Кетрин.

– Моя Катерина осветила мрак в моей жизни, – улыбается, касается ее руки.

– Значит, с поставкой возникли проблемы, а точнее, проблема в виде кораблей Роже, – вмешивается Клаус.

– Его грузовые корабли перевозят лесоматериалы, и наши корабли из Италии запаздывают, об этом я и хотел поговорить и узнать, какие меры предпринять, – объясняется молодой парень.

– Места хранения в складах не будут ждать, так что сделай так, чтобы корабли Роже исчезли из док, и на это у тебя меньше трех дней, – твердо говорит Клаус, выпивая виски.

– Но это же несправедливо, кто-то понесет огромные убытки, – возражает Керолайн.

– Молчи, любовь моя, ты же знаешь, что мне наплевать на других людей, – говорит тот, смотрит на нее, что Форбс отворачивается от него, скрещивает руки на груди.

– Я все сделаю, – кивает Эдон.

– И в этот раз тихо, – кивает в ответ Майклсон.

– Элайджа, почему ты не выпил или решил придерживаться правил сухого закона, – смеется Габриель. – Такой вечер и прекрасная живая музыка грустного и романтичного саксофона и рядом с нами такие прекрасные дамы.

– Мне, вправду, не хочется сегодня пить, но бокал виски не повредит, – поднимает бокал. – Этот бокал я выпью за тебя, моя Катерина.

Кетрин смотрит на него, понимает, почему он так настаивает, чтобы Элайджа выпил, и если она прочитала все правильно, то это и есть опасность, которая грозила Элайджи. Кетрин рискнет, ведь в ее груди что-то кольнула, и не зря она неслась, чтобы пойти с ним на эту встречу. Берет из его рук бокал виски, что Элайджа даже сразу и не понимает, что с ней происходит, и почему она поступает так. Подходит к Габриелю, ставит перед ним бокал Элайджи, нагибается сзади него, опуская свои руки на его плечи.

– Выпей! – говорит внятно, поднося к его губам бокал.

– Почему я должен это пить? Элайджа, что вытворяет твоя женщина? – возмущается, пытается встать, но Кетрин Пирс просто так не уступит.

– Я сказала выпей это! – настаивает, буквально вливает содержимое в рот мужчины, который кашляет, пытается выплюнуть алкоголь, но бесполезно.

– Катерина! – ужасается Элайджа, встает и пытается ухватить ее за руку.

Обезумела? Та, которую он полюбил, обезумела или просто, желает защитить его.

Рядом с ней он точно сойдет с ума или просто убьет, чтобы воскресить и говорит о своей любви, ведь такой и должна быть женщина: горячей, с взглядом львицы, чтобы мужчина желал придушить ее, при это зная, что именно с такой он готов прожить всю свою оставшеюся жизнь. Она обезумела или сходит с ума, но рядом с ней, он забывал обо всем, а сейчас словно она позабыла обо всем, хватает за горло, прижимает к холодной, кирпичной стене здания.

– Что происходит, Катерина? – зло шипит Майклсон. – Я требую объяснений твоего недостойного поведения.

– Игре пришел конец, – ухмыляется, посматривает на мужчину, который бледнеет.

Бледнеет, падает на пол бара и последнее, что он видит это ее прекрасное лицо и ухмылку. Пирс уверенна в том, что она вновь удержала победу, и почему бы ей не ухмыляться и радоваться тому, что игра окончена. Победу, потому что именно таким действием обладает снотворное, смешанное с алкоголем.

Кричит. Напуганная блондинка вздрагивает, бросает в сторону меховое боа, а Клаус Майклсон поглядывает на лежащего, на полу мужчину, пытается прижать к себе Керолайн, которой плохо и которую он обязан утешить.

Молчит. У Элайджи Майклсона нет слов, ведь прямо перед ним лежит мужчина, с которым он еще несколько минут назад разговаривал и мог получить удар, нож в спину от того, кого он и не ожидал. Но Кетрин сумела остановить это, сумела остановить претившего зверя, и, отпуская свою руку с ее нежной шеи, Элайджа касается ее руки, подносит к своему сердцу, пытаясь доказать, что только благодаря ей, оно все еще бьется. И пусть в нее души мирятся: ложь и истина, Элайджа точно знает, что верна она только ему, а ей так нужно было тепло его любви, и только чтобы почувствовать его тепло, она прижимается к его груди. Ей необходимо было спасти его, и она сделала это, ценой того, что этот ужин закончился смертельным исходом и иначе быть не могло.

Комментарий к Глава 42. Ужин со смертельным завершением. Это последняя глава перед праздниками и Рождеством, так что наслаждайтесь, и я надеюсь, вы порадуете меня отзывами и оценками.

========== Глава 43. Демон и Дьявол. ==========

Чикаго.

Руди Бенкс не отличался от мужчин живущих и работающих в Чикаго. Молчаливый, просвещённый в юридические вопросы, этим то и зарабатывал деньги, взял в жены Тайру по любви, что было редкостью в то время. Они познакомились совершенно случайно, когда заступился за женщину которую напали двое выпивших друзей, и наверное это было глупым знакомством, но они понравились друг другу. Понравились, когда их взгляды встретились, а Тайра обрабатывала рану, отрицательно кивала головой смотря на разорванную рубашку. Вскоре представила его родителем и Джордж не возражал свадьбе дочери, тем более Руди заступился за его единственную дочь и бояться ему нечего. Руди строил карьеру юриста, вполне успешно разбирался во всех юридических вопросах, к нему обращались люди, которым он помогал мирно решать вопросы. Возвращался к любимой жене, которая занималась обустройством их новой квартире и улыбалась мужу. Любящей и заботливый муж, целеустремленный и любящий свою работу. Таким Тайра видела своего мужа день изо дня. Война давно закончилась и ее совершенно не удивило, что в это ужасное время Руди потерял всю свою семью и осиротел. Тайра обрела свою любовь в лице брюнета с серыми глазами. Она видела в своем муже только светлую сторону и совершенно не знала, о той тьме, что он скрывал от нее. Она видела в нем только хорошее и даже не знает, что их встреча не случайна.

Такси пересекает ворота компании Майклснов. Улыбается, когда их встречают Тристан и сын Джорджа. Выходит из автомобиля, протягивает руку Де Мартелю.

– Тристан Де Мартель, – представляется мужчина. – Главный управляющим делами компании Майклсонов.

– Моя жена рассказывала о вас, рад лично познакомиться с вами, Руди Бенкс, я консультирую людей в юридических вопросах, – представляется мужчина. – Деннис, ты пригласил Тристана с его семьей на празднование своего Дня Рождения?

– Да, – говорит парень подходя к мужу сестры.

– Мы обязательно придем с Ирмой, – кивает Де Мартель.

– Наша семья будет рада принять вас, – садится в такси закрывая за собой дверь.

Тристан смотрит вслед уезжающему автомобилю, тяжело вздыхает видя, что Деннис машет ему на прощание. Стоит дожидаясь, пока автомобиль покинет территорию офиса компании. Стоит застегивая пуговицы своего пиджака даже не подозревая, что столкнулся с Дьяволом, который скрывается за надежный маской и просто ждет момента, чтобы сбросить маску и показать свое истинное лицо.

Новый Орлеан.

В этой игре нет правил, в груди Керолайн, что-то кольнуло, но Клаус вновь прижимает ее к себе и та тяжело дышит, прильнула к его груди, боа пепельного цвета упало на пол, тот смотрит на нее и улыбается, а та почему-то плачет. Плачет ведь испугалась, что может потерять того кого любит столько лет.

– Не нужно было мне привозить тебя сюда, – вздыхает Майклсон целуя ее в лоб.

– Теперь так будет всегда? Всю свою оставшуюся жизнь я проведу в страхе за наши жизнь? – приподнимает бровь, отталкивает его от себя. – Я не хочу так жить! Жить боясь за нас, тебя.

Смотрит на нее, на то, как она снимает браслет – символ его любви к ней и бросает его на пол, словно так же обращается с теми чувствами, что тот испытывает к ней. Разворачивается и уходит. Клаус Майклсон не за кем никогда не гнался, за ней он бежит. Бежит, чтобы остановить и объясниться, вернуть ей символ его любви.

– Керолайн, вернись– хватает за руку, силой оборачивает к себе, возвращает браслет. – Ты вернешься со мной, потому ты моя женщина. Моя женщина и больше ничья. Только моя.

– Вы обладаете силой, что позволяет вам делать всё, что угодно. В вашей постели побывали красивейшие женщины нашего города и я видела, как вы бросали их, я видела, как вы решали чужие судьбы. Но, я не могу помешать этому. Зачем я вам? Чтобы стать очередной игрушкой?Однако, если я уж возвращаюсь с вами, то знайте! Я никогда не буду одной из тех женщин, что вы вышвырнули, как только она надоела вам! Я никогда не буду одной из таких! Я никогда не склонюсь! Однако, если я вернусь и готова буду каждый день подвергать свою из-за любви к вам, то что вы будите делать, когда столкнетесь с тем, кто сильнее вам? Если вы демон, то что случиться, когда вы столкнетесь с Дьяволом.

– Я и есть Дьявол, любовь моя, – проводит рукой по щеке, но что Керолайн лишь отводит взгляд, а Майклсон проникает в её губы своим поцелуем.

Ерзает в его руках, когда тот пытается обнять ее, прижать к себе и позволяет носам соединиться. Позволяет ему словно задохнуться ею, ведь именно это и нужно было ему. Она полюбила его таким, какой он есть. Полюбила давно зная, что Клаус Майклсон скрывает своего внутреннего Дьявола под надежной маской. Полюбил ее и сейчас пока у него есть силы он будет держать ее в своих объятьях. Полюбив потому что Керолайн Форбс ангел во плоти. Ангел, который возвращал его в свет, когда тот был во тьме. Их губы сплелись во едино и Керолайн Форбс впервые не стыдно. Не стыдно целовать его на глазах прохожих, ведь ее влечет к нему и она больше не сдерживается и не скрывает этого, когда выгибает спину отвечая на его очередной поцелуй. Все потому что Никлаус Майклсон обратил ее в нечто темное, убил ее светлую сторону.

Всё потому что Вселенная выбирает тех людей. Всё потому что Вселенная всегда права.

По закону жизни Кетрин спасла жизнь Элайджи и теперь он обязан ей всем. Она спасла его и теперь ничего не мешает ему обнять ее. Просто обнять, чтобы поддержать ее, хотя Кетрин Пирс не из тех слабых женщин, которые зависимы от мужчин, и сейчас она не переживает, а обнимает Майклона. Она свободна и сделает так, как посчитает нужным. Она опасна, ведь не позволит лишить жизни того, без кого не может прожить и дня. Он полюбил ее за ее любовь к свободе, в этот то и была необычность что вот она пришла и сделала все по своему, вопреки всяким традициям. Пришла, вся такая загадочная и волевая и по сути, тем самым и влюбила его в себя. Влюбила в свою загадку и темноту, но так даже правильно. Правильно, что сильная женщина сражается за своего мужчину.

Он то и полюбил ее за то, что для нее нет правил. Никаких правил.

– Значит это и был предатель, которого искал твой брат, – спокойно говорит брюнетка. – Я ведь знаю, что он думал на меня.

– Катерина как ты догадалась, не побоялась рискнуть? – шепчет ото.

– Сердце подсказало, ведь сердце любящей женщины болит за мужчину, которого она любит, – объясняет Пирс смотря на него.

– Верно, – даже не возражает Элайджа.

– Вы, Майклсоны не можете и дня прожить без того, чтобы кто-нибудь не умер? – разводит руками Эдон.

– Возвращаемся домой, Катерина, наши люди со всем здесь разберутся, – говорит Элайджа переводя взгляд на мужчину. – Думаю, что проблему с складами ты решишь.

– Клаус ясно дал понять, что делать, – отвечает Эдон. – Я все сделаю и дам знать. С Майколсонами приятно иметь дело, хотя, порой это бывает и очень опасно. Я дам знать, как все сделаю.

Пожимает руку Элайджи на прощание, прежде, чем он с Кетрин покидают закрытый бар и застают Керолайн и Клауса целующими, словно они забыли обо всем. Видя Элайджу блондинка смущается, отстраняется от Клауса и опускает свой взгляд. Их было двое и она забыла обо всем, но вспомнила обо всем, как только появились Элайджа и Пирс. Садиться в автомобиль сжимая в руках браслет. Сжимает браслет и молчит, прислушивается к двигателю машины, которая тронулась с места, ведь как случилось так, что белое и черное слились в одно? Как она позволила себе подобное? Сейчас она устала и разберется с этим потом. Позже разберется, как Вселенная соединила черное и белое. Разберется, что с Клаусом ее соединила любовь, и сейчас он с такой нежностью наблюдает то за ней, то смотрит на дорогу, ведь ему и не стоит объяснять, что сдвинут он на ней потому любит, сходит из-за любви к этой лучезарной блондинке и пусть все знают, что Керолайн Форбс его и никому другому он не позволит прикоснуться к ней.

Зашторивает шторы. Глова кругом, словно он находится в плену дыма. Дыма, который так любила Ребекка Майклсон. Она ушла, устала и тот прекрасно понимает ее состояние. Состояние, того, что она словно с ходит ума. Понимает, что она перестала быть собой и тот должен сделать все, чтобы вернуть ее. Марсель должен сделать все, чтобы у них было будущее, собрать то, что они испытывали друг к другу из осколков и склеить, сделать так, чтобы Ребекка не ворошила прошлое и поверила в их будущее.