Текст книги "Сумасшедшие двадцатые (СИ)"
Автор книги: Kath1864
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 63 страниц)
– Тебе лучше сказать, что ты нашел ту женщину, – говорит мужчина, смотря ему в глаза. – Клаус будет не доволен и не станет задавать вопросы.
– Ее весь город знает, – усмехается Саид. – Кетрин Пирс идеальная любовница и лучшая танцовщица в закрытом баре Авроры Де Мартель : " Secret. " Вы ведь туда тоже составляете алкоголь? Вашу территорию мы не трогаем, условия договора, как помнишь.
– Прекрасно, едим туда, у меня есть план, и собери своих людей, они главное звено, посмотрим, как она танцует, – кивает Стефан, тянясь за своим пальто.
– Говорят, кто видел, то тот не забудет, – произносит Саид, следуя за Стефаном и закрывая за собой дверь номера.
Чикаго. Дом Моххамеда.
Первое слова, проснувшейся в не знакомой квартире Нади связано с самым дорогим для нее человеком в мире – матерью. Спрыгнув с дивана на пол, малышка осматривается, ища глазками Кетрин, но в комнате никого нет.
– Мама! – повторяет малышка, ходя по комнате. – Мама! Мама!
Голос малышки слышит Мохаммед, который готовил завтрак на кухни, откладывает все свои дела, проходит в комнату. К этому времени Надя уже осознала, что матери рядом нет, и вероятнее всего она опять бросила ее. Мать бросила дочь, и пусть Надя не до конца все понимает, но силы покидают ее и она оказывается на полу. Она думает, что величайшую боль ей причинил самый дорогой человек в этом мире. Малышка рыдает, думая, что ее мать не любит ее, что Надя не нужна ей, если та с такой легкостью оставила ее одну. Видя все это сердце Мохаммеда сжимается, и он поднимает девочку, обнимает ее.
– Не нужно плакать, – шепчет ей на ухо доктор, но Надя только сильнее сжимает свои руки на его шеи.
– Моя мама не любит меня, и я тоже не люблю ее, – рыдая, заявляет малышка.
– Харам, так говорить, – отрицательно кивает головой Мохаммед. – Твоя мама любит тебя, и она очень скоро вернется. Хочешь кушать?
– Я хочу, чтобы моя мама вернулась, – сквозь слезы пытается объяснить Надя.
– Она вернется, – твердо говорит, Моххамед неся малышку в кухню. – А сейчас нужно покушать.
– Что это? – немного успокоившись, Надя указывает на чашку с красным напитком.
– Это чай, – объясняет мужчина, усаживая ее на стол.
– А разве чай бывает красный? – Надя с присущем детям любопытством, она осматривает чашку подвигая ее ближе.
– Да, – наблюдая за ней, Мохаммед понимает, что каркаде отвлек малышку от мыслей о матери. – Этот чай носит название каркаде или напиток фараонов. Его готовят из лепестков розы или розеллы.
– Я хочу этот чай фараонов, – говорит Надя, смотря в чашку.
– Сначала кукурузная каша, – серьезно говорит мужчина.
– А ты видел пирамиды, расскажешь мне о них? – спрашивает малышка, когда доктор ставит перед ней тарелку с кашей.
– Если скушаешь кашу, то вечером я вернусь и расскажу тебе, а пока меня не будет, то ты будешь с Фатимой, – объясняет Мохаммед, ведь он уже попросил соседку из Феса, Фатиму, присматривать за Надей, пока его не будет, и женщина с радостью отозвалась на его просьбу.
– Тогда я съем всю кашу, – пытается улыбнуться Надя.
Пройдя в свою квартиру, Ирма не удивляется тому, что никого нет, и она одна. Ирма и ее мать не могли позволить себе обставить всю квартиру именно так, как им хотелось и приходилось довольствоваться тем, что они могут себе позволить. Минимум мебели и все самое необходимое, а больше им и ничего не нужно, ведь они жили дружно и счастливо, вместе с отчимом Ирмы и ее младшим братом, а как известно, счастье и смех за деньги не купишь, а у Ирмы Поллет этого было в избытке. Богатые люди живут в шикарных домах, и думают, что все могут купить и скрыться за свои деньги. Но, Ирма считала таких людей несчастными, ведь они были лишены радости и вечно куда-то спешили, убегали от чего-то. Словно, убегали от своего счастья, а Ирма была из тех, кто наоборот бежал за своим счастьем. Сбросив пальто она вспоминает о Тристане, и обыскав свою сумочку Мисс Поллет находит нужную бумажку с адресом. Она улыбалась и просто закрывает глаза предвкушая, эту встречу, но Ирма ведь обещала приготовить сладкое и она должна сдержать свое слова. Она сделает все, чтобы они вновь повстречались, а пока брюнетка приготовит сладкое, ведь не стоит скрывать, что это выходит у нее лучше всего.
Квартира Авроры.
Мисс Де Мартель смотрит на свое отражение в зеркале, которое, между прочим привезли для нее из Франции и изысканное изделие датировалось восемнадцатым веком. Но, именно сегодня ей почему-то противно смотреть на себя в зеркало и она признается самой себе в том, что ненавидет собственное отражение. Она ненавидит себя, и сегодня ее не радует не аккуратно уложенные рыжие локоны, не дорогое платье и украшение. Ее мир словно опустел, а над ее головой собрались грозовые облака. Она и только она виновата во всем и причина тому ее желание контролировать все. Аврора упустила одну, возможно две, составляющие. Первая заключалась в том, что строить гораздо сложнее, чем разрушать. Она и разрушила все то, что строила в послевоенные годы. Она разрушила жизнь брата, свой тайный бизнес. Она стала причиной разрушений и теперь не знает, что делать с этими обломками. Оставить? Выбросить? Попытаться собрать все воедино, прекрасно понимая, что как прежде уже не будет, и даже склеенная вещь не станет новой.
Вторая заключалась в том, что Кетрин полюбила Элайджу и испытала взаимное чувство. Она позволила встать любви на своем пути и никогда не пожалеет об этом. Кетрин не пожелает о том, что она позволила себе любить и испытать все муки любви. Если Аврора спросит, то Пирс ответит, что это того стоит. Все, что она испытала рядом с Элайджей стоит всех тех мучений, которые она испытывает сейчас. Но, Аврора просто уйдет так и не поняв Пирс.
Де Мартель вздыхает, поправляя длинную нить жемчуга украшающую ее шею. Женщина открывает дверь своей комнаты и минуя коридор оказывается на кухне, где сидел ее брат с газетой в руках, и прочитав название она поняла, что ее брат просматривает колонку для тех кто нуждался в работе. С ее стороны глупо спрашивать о его успехах в поиски новой работы и она молча берет приготовленная служанкой кофе.
– Прекрасно! Теперь я пойду обычным рабочем на завод, или рыть траншеи для прокладки электрических кабелей! – выкрикивает Де Мартель скомкивая от злости газету и бросая ее к ногам сестры.
Она вздрагивает, смотря на покомканные листки у ее ног. Тристан просто ушел, да и она не смеет осуждать брата за то, что он зол на свою сестру, которая разрушила все, а Аврора так надеялась, что они будут вместе, как семья, так надеялась, жить в роскоши ни в чем не нуждаясь. Она готова была пойти на все ради брата, как и он для нее. Слезинки капают в чашку кофе, заставляя черную жидкость плескаться и проливаться на руки Авроры. Она плачет ощущая свою беспомощность и бессилие, ведь только сейчас она осознает, что лишилась защиты брата, который просил ее остановиться и одуматься, а она ощущала, что все может и мир у ног королевы, но все оказалось совсем не так. Она все разрушила, и словно ее, королеву Чикаго, изгнали из собственного королевства. Она все разрушила и теперь вряд ли сможет вернуть себе былое влияние и власть, а может у нее это и выйдет? Кто знает... Аврора Де Мартель прекрасно знает саму и себя, и знает, что выплакав все слезы она всхлипнет, обретет новые силу. Силу, которая сотрет все, что встанет на нее пути. Выплакав слезы Аврора вовсе не отступит, а будет двигаться вперед, идти по головам, и станет еще более озлобленной и опасной.
– Мелика, передай моему брату, что я ушла в бар, – говорит Аврора покидая кухню.
– Я провожу вас, – говорит Мелика проходя в прихожую и открыв дверь вздрагивает.
Ирма вздрагивает, и поправляет одной рукой шляпу-клош украшенную вышивкой в виде розы, ведь в другой руке у нее тарелка с вишневым пирогом накрытая белоснежным полотенцем. Она молчит, осматривая ухоженную рыжеволосую женщину, облаченную в дорогое пальто. Она уже и не рада, что пришла сюда, ведь в мыслях только то, что эта женщина и Тристан красивая пара, и она является его женой. Ведь иначе быть и не может. Ведь, как она могла поверить, что такой мужчина, как Тристан мог быть свободен. Ирма ругает себя за то, что пришла сюда и выставила себя полной дурой. Ругает, за то, что позволила своему сердцу взять над ней верх. Аврора не знает кто это такая, но смотрит на Ирму с презрением, ведь здесь только она королева. Тристан никогда не позволял себе любить, будучи занят работой, и Аврора была спокойна, зная, что ее брат посвятил себя работе и он под ее полным контролем. Если бы в его жизни появилась женщина Аврора узнала бы об этом первой. Ведь когда Аврора утрачивала контроль, то тогда внутри ее словно разгоралось неконтролируемый огонь или пробуждался дикий зверь. Она недовольно хмыкает, задевая Ирму плечом.
– Простите, Мистер Де Марсель здесь живет? – спрашивает Ирма и ее голос заставляет Аврору остановиться, и вновь взглянуть на нее. – Я принесла пирог с вишней.
– Пирог значит? – хмурится рыжеволосая женщина вплотную подходя к ней.
– Я не хотела вас обидеть, – выдавливает из себя Ирма. – Только делала поддержать и развеселить его.
– Тебе повезло, что я только вчера сделала маникюр, иначе бы расцарапала твое симпатичное личико, – заявляет Де Мартель толкая Ирму к стене. – Проваливай и больше никогда не возвращайся сюда.
– Аврора! – слыша голос брата она невольно хмыкает и отходит от Ирмы.
– Кто это за сука? – выкрикивает Де Мартель.
– Не смей оскорблять моих друзей, сестра! – угрожает ей Тристан выходя в коридор. – Я не позволяю себе так вести себя с твоими друзьями, гостями.
– Я общаюсь с личностями, Тристан, – говорит Аврора. – Потрудись мне объяснить, что это за женщина?
– Ирма моя гостья, и больше тебе знать не нужно,– Тристан берет ее за руку и пропускает ее пройти в квартиру.
– Мелика! – кричит рассерженная хозяйка квартиры и это заставляет служанку выйти в коридор.
– Да, – произносит напуганная служанка.
– Узнай, что это за кошка, которая распушила свой хвост перед моим братом! – дает указание Де Мартель, прежде, чем уйти и для Авроры принципиально победить.
Новый Орлеан.
– Доброе утро, матушка, – произносит Деймон, встречаясь с матерью в гостиной. – Вы не видели Мистера Жерара? Мы хотели поговорить.
– Нет, не видела, мы были в саду и я пробывала пасту приготовленную Ребеккой, – говорит Лили, приближаясь к сыну. – Сесилия осталась поговорить с Софие.
– Ребекка готовила? – удивляется Деймон, словно не веря, что возможно.
– Она обязана слушать меня, и я поставлю ее на место, – серьезно отвечает Лили.
– Вы неисправимы, матушка, – хихикает Сальваторе. – Скажу, чтобы мне подали чай.
– Я тоже хочу чая, скажу служанкам, чтобы подали в гостиную, и Миссис Маршалл с Миссис Кеннер присоединятся к нам, – улыбается Лили, отстраняясь от сына и проходя в кухню.
Софие понимает, что разговор с матерью Хейли будет очень серьезным, но она надеется, что они сумеют договорятся, и ее внук будет счастлив с дочерью Сеилии. Заметив, женщин Миссис Кеннер улыбается и приветствует женщин. Софие решает заговорить с Сесилией только после того, как Лили уходит в особняк.
– Сесилия, ты ведь знаешь, моего внука Джексона, – и, Софие думает, что этот разговор нужно с чего-то начать.
– Да, я видела, как он танцевал с моей дочерью на вечеринке Ребекки, и мне кажется, они понравились друг другу, – после паузы говорит Миссис Маршалл. – Джексон пригласил ее на свидание.
– Не стоит таить того, что мой внук влюблен в вашу дочь, и прислал меня, как официального представителя, ведь он намерен просить руки Хейли и готовится к вечеру, когда состоится помолвка, – решает сказать Софие, зная, что лучше все сказать четко и ясно и ожидать ответа.
– Это прекрасная новость, Софие, и я считаю, что Джексон и Хейли прекрасная пара, – улыбается Маршалл, ведь именно на подобный брак она и рассчитывала, для ее любимой дочери, и Сесилия сделает все, чтобы Хейли дала свое согласие. – Я поговорю со своей дочерью, а вы сообщите мне дату, когда Джексон посетит нас с официальным визитом. Думаю, моя дочь будет счастлива с вашим внуком. Идемте в дом. Выпьем чай и поговорим. Дурной тон держать гостей на холоде.
– Да, выпьем чай, – с облегчением выдыхает Софие, следуя за подругой.
Пожилая женщина замирает, видя невесту сидящую за одним столом с служанками, а Ребекка словно не замечает ее, продолжая сидеть рядом с Керолайн Евой и своей сестрой, отпивая кофе и кушая пирожное, доставленное из кондитерской. Ребекка заказывала сладости на вечер, ведь Фрея сказала, что выпить чай с Лили и Сесилией будет вторым шагом к примирению, но Майклсон решила, что лучше съездит сладости сейчас, с теми, кому она действительно благодарна за помощь. Керолайн вздрагивает, кладя сладость обратно на тарелку, а испуганная Ева поперхнулась куском пирожного.
– Нет! Нет! Нет! – кричит Лили. – Я не хочу, чтобы жена моего сына сидела за одним столом с прислугой! Нет! Ребекка! Сейчас же встань!
– Миссис Сальваторе, – пытается вмешаться Фрея.
– Что случилось? – слыша крики, доносящиеся с кухни, Деймон решил пройти туда.
– Никакого чая! Мой сын узнает, что ты села за один стол с служанками! Я не хочу, чтобы жена моего сына сидела за одним столом с служанками! – возмущается Лили.
– И, пусть Стефан знает! – отвечает Ребекка, вставая из-за стола.
– Спокойно, матушка, – Деймон кладет руку на плечо матери. – Идемте. Чай сейчас подадут.
– Нет, Деймон, если она желает, чтобы к ней относились, как к служанки, то пусть Ребекка принесет чай! Я буду относиться к ней, как к служанки! – разворачивается Лили.
– Идемте, вам может стать плохо, у вас слабое сердце, – Деймон крепко придерживает мать уводя ее из кухни.
– Да, сынок, из-за жены твоего брата вы останетесь без матери! – держась за голову говорит Лили.
– Не говорите так, – убеждает ее Деймон. – В том, что Ребекка проявила доброту, нет ничего дурного. Не живите в прошлом, матушка.Сейчас другие нравы и правила. Изменилось многое и позволены вольности.
– Нет, Деймон, помни, где бы ты не был, правила во всем мире для того, чтобы следовать им, а не противится, бунтовать, – громко говорит Миссис Сальваторе.
– Змея, – шепчет Ребекка, как только Деймон уводил Лили и ставит на поднос чашки и чайник.
– Спокойно, – Фрея пытается подойти к сестре.
– Не нужно сестра, – отталкивает ее блондинка. – Если этого она хочет, то так я и поступлю.
– Это из-за нас у вас проблемы, Миссис Сальваторе, – перепуганная Керолайн пытается преградить путь Ребекки, то та ничего не отвечает, а просто уходит в гостиную.
Занятый делами Клауса и поставкой новой алкоголя, после разговора с Роже Марсель провел весь день в доках и складе, следя за погрузкой груза с бутылками алкоголя. Марсель Жерар даже и старался не думать о том, чтобы занять место Клауса, но он пошел на это, и очень скоро этот город будет принадлежать только ему. Ребекке хотелось быть только с Марселем, но в жизни не всегда так, как хотят люди. Ребекка тоже хотела жить счастливо с Стефаном, но не могла. Не могла потому что всегда желала другого. Она потеряла голову от любви к Марселю и всегда хотела быть только с ним. Она готова ждать его всю свою жизнь и сейчас, вместо того, чтобы пойти спать, после трудного дня и пережитых унижений, прислуживание и подачи чая, она проникла в его комнату и ждала его там.
– Ребекка, – тихо шепчет он видя ее сидящей на своей постели.
– Я ждала тебя, – улыбается она подходя ближе к нему. – Я боялась, что ты уже не придешь. Боялась, что с тобой, что-то случилось.
– Дела в доках, сегодня пришел новый груз, и я следил за погрузкой на склад, – объясняет тот беря ее руки в свои.
– Марсель, я все продумала и в этот раз все выйдет, Стефан вернется раньше Ника, и он отпустит меня, потому что Стефан никогда не станет жить с женщиной против ее воли, – с неким воодушевление и мечтанием говорит Ребекка. – Мы сбежим раньше возвращение Клауса, а если и Элайджа вернется вместе со Стефаном, то мой брат поддержит меня. Я уже собираю вещи и ты собирай свои. Мы будем вместе. Наше счастье там близко, Марсель.
– И, ради меня ты лишишься всей этой роскоши, семьи, ведь зная безграничный гнев твоего брата, он вряд ли позволит общаться с тобой, – неуверенно произносит тот. – Я не желаю, чтобы тебя обсуждали, говорили, что ты опозорила семью, и называли потаскушкой. Ребекка, если я скажу, что есть способ сохранить, все, и не скрываться до конца наших дней.
– Мне плевать на все слова, произнесенные за моей спиной, – улыбается блондинка, смотря на его, и ее рука касается кожи лица Марселя. – Главное, что ты рядом.
– Обещай мне, что даже если я приведу нас обоих к гибели, то мы будем вместе гореть в Аду, – тихо говорит Марсель, думая, что она откажется, когда узнает всю правду.
– Обещаю, если гореть в Аду, то только вместе, – отвечает Майклсон, желая примкнуть к его губам в поцелуи.
Ее присутствие в комнате согревало больше, чем самый , яркий огонь, а поцелуй равносилен неконтролируемому пламени, которое испепеляет все на своем пути. Она упрямая, а Марсель был так близко, что желание поцеловать его взяло верх. Марсель знал, что быть с ней – сумасшествие. Не быть с ней – самоубийство. Его руки легко касаются ее талии, когда он отвечает на ее поцелуй. Сейчас они ничего не боятся, и теперь Ребекка может спокойно уйти.
– Спокойной ночи, и будь спокоен, я верю, что у нас все получится, – прервав поцелуй говорит Майклсон. – Мне пора, пока никто не увидел. Фрея ждет меня в комнате.
– Будь осторожна, – говорит Марсель, надеясь, что она прислушается к нему.
Жерар закрывает за ней дверь, убедившись, что она ушла в свою комнату, не столкнувшись ни с кем. Но, почему-то чувства тревоги не покидало Марселя, а Ребекка ничего не боится, ведь все ее мысли о том, что вот-вот настанет тот день, когда она будет свободна и рядом с ней будет любимый человек. Она будет счастлив, даже если ей придется пожертвовать всем. Ребекка уже ничего не боится, а паранойя Марселя оказалось правдой. Ведь сейчас напуганный, и шокированный их разговором Деймон прижимается к стене, медленно спускается, садясь на ступеньку лестницы. Сальваторе, убедившись, что его мать приняла лекарства и уснула, возвращался в свою комнату, но его словно обдало холодным потом, когда сквозь приоткрытую дверь он услышал разговор Ребекки и Марселя и более того видел их поцелуй. Сейчас ему трудно дышать и он не знает, как быть. Обманывает ли Ребекка его брата или просто желает обрести свободу и быть с тем, с кем ее сердце? Как он объяснит все своему младшему брату? Сказать и разрушить все, позволить всему распасться или уберечь мир брата, который сводился к Ребекки. Бывает ли так, что твое решение может изменить все? Теперь Деймон словно неприкаянный, сидит на лестнице и закрывает руками свое лицо. Теперь зная правду он не знает, как поступить. Не знает, к чему все это приведет.
Комментарий к Глава 27. К чему все приведет? Харам – (араб. حرام) – в шариате – запретные действия.
В исламском праве так называются все запрещенные деяния и вещи.
========== Глава 28. Мертвая любовь. ==========
Увы, я побежден, я признаю!
И жить так больше не могу…
Оцепенев от ужаса…
Смотрю, как мертвая любовь меня целует..
Жувенал Антунес.
Новый Орлеан.
Ждавшая сестру Фрея, то и дело посматривала на часы. Время далеко за полночь, а старшая Майклсон пытается держать себя в руках и не думать о том, что делает ее сестра, как она, будучи замужем , целует другого. Она знает, где ее сестра, у которой есть муж, который любит ее и верен ей. Но, сердце Ребекки отдано другому. Ребекка делает все то, на что у Фреи не хватало силы воли. Ребекка открывает дверь в свою комнату, то Фрея выдыхает с облегчением, кладя руку на сердце.
– Фрея, у нас все получится, – говорит блондинка, открывая дверцы шкафа.
– Лучше не говори мне, потому что наш брат посчитает меня причастной к этому, – словно отмахивается Фрея, наблюдая за тем, как Ребекка собирает в чемодан свои вещи. – И, как это понимать?
– Я собираю свои вещи, а Марсель свои, на этот раз у нас получится, Стефан вернется раньше, и я поставлю его перед фактом, что я с Марселем, и мы уйдем. Ник вернется, а мы будем уже далеко отсюда.
– Что? – у нее застрял ком в горле и Фрея не знает, что ответить сестре.
– Я просто хочу быть счастлива сестра, – прикрывая глаза, произносит Ребекка, аккуратно укладывая вещь в свой чемодан. – Стефан не станет держать меня насильно рядом с собой. Он отпустит меня, зная, что так будет для всех. Даже если Ник лишит меня всего, то я обрету свое счастье. Ты могла бы быть тоже счастливой, Фрея, если бы наплевала на все.
– Ребекка, это так печально остаться без дома, без семьи, – тихо говорит Фрея, приближаясь к ней.
– Я готова глотать раскаленную лаву, в Аду, только бы быть счастливый, – вздыхает Ребекка. – Я буду свободна, сестра. Я буду свободна.
– У тебя сил не хватит, Ребекка, Клаус сильнее вас, и если найдет, то убьет, ведь в гневе нашего брата никто не остановит, к тому же, Стефан настолько сильно любит тебя, что вряд ли вырвет тебя из своего сердца, – хотя старшая Майклсон и не думает, что ее слова образумят сестру.
– Я уйду Фрея! Умру или уйду вместе с Марселем, – отталкивая от себя сестру, Майклсон прячет собранный чемодан под кровать.
– Какая же несчастная у тебя судьба, – дрожит Фрея, думая, что ее сестру изгонят из дома, оставят без средств существования. – Ты лишишься, семьи и дома, всего, Ребекка. Как вы будите выживать? Где жить?
– Рядом со мной будет Марсель, и у меня будет новая семья, у нас с Марселем будут дети, и если будет нужно, то я пойду работать, – Ребекка обнимает сестру, считая, что это упокоит ее. – Если бы ты была смелее, то тоже обрела бы свое счастье рядом с Люсьеном, ведь вы любите друг друга.
– Это только твои призрачные мечты о счастье, Ребекка. Ты ничего не умеешь, всегда жила в достатке и комфорте. Но, там, за воротами этого особняка другая жизнь. Не нужно сестра, я не могу пойти против братьев, ради любви, – отвечает Фрея, обнимая сестру. – Я только думаю, как спокойно мы жили раньше : у тебя была защита мужа, наши братья отвечали за нашу безопасность, а теперь все в верх дном перевернулось. Я не представляю, как вы все встретитесь : Наш брат, ты Стефан и Марсель. О, Господи!
– Любовь того стоит, сестренка, – все так же улыбается Майклсон щипля сестру за щеки. – Люсьен любит тебя, и всю жизнь готов ждать тебя.
– Не жалуйся мне, потому что Стефан уважает тебя, – твердо заявляет старшая Майклсон, усаживая сестру на кровать. – Я любила Рейна, и я была самой счастливой женщиной в этом мире, когда наши братья благословили нас союз, и предстать, на сколько мне было плохо и больно, когда он умирал на моих руках, истекал кровью, и я оцепенела от ужаса, не желала жить, а самое страшное. Страшно, смотреть, как твоя любовь умерла, и целовать холодные губы, на прощание. Такой судьбы я тебе не желала, сестра. Я не желаю, чтобы ты пережила все те ужасы и муки, что довелось пережить мне. Я не желаю, что ты целовала холодные губы мертвого Марселя. Не желаю такой печальной судьбы.
– Теперь я поняла! – и, теперь Ребекка понимает, о чем говорила сестра. – Ты не хотела, чтобы я пережила все, что пережила ты, и клянусь тебе, что сделаю все, чтобы Марсель не умер. У меня есть план, Фрея, и когда он придет, чтобы рассказать всю правду Клаусу и Стефану, я сделаю то, что задумала. Я остановлю его. Я не позволю своей любви умереть.
Чикаго.
Кетрин Пирс сожалеет только о том, что не существует кнопки, благодаря которой отключаются все эмоции. Как мы желает забыть то, что причиняет нам боль, но, увы, такова жизнь.
Жизнь такова, что забыть невозможно. Она не сможет забыть его. Сегодня Кетрин Пирс ненавидит даже саму себя. Сидя за столиком Кетрин смотрит на тусклый свет настольной лампы. Кетрин поправляет длинную черную перчатку из атласной ткани. Сегодняшней ее образ коричнево-черное платье с вставками из белого бисера который свисал аккуратными рядами вниз, и ромбовидной нагрудной вставкой украшенной черно-белым бисером, черные замшевые туфли на каблуку, и дополнение образа длинная нить жемчуга, серьги с подвеской из жемчужен. Сегодня Кетрин Пирс выглядит роскошно не для кого-то, а для себя. Она нарядилась для себя, зная, что тот, кому она отдала свое сердце, никогда не посмотрит на нее, и видимо зря она наряжалась. Судьба обошлась с ней более сурово, чем любой другой человек, и Кетрин знает это. Знает, что судьба отняла у нее любовь. Кетрин поняла, что это чувства, если его можно назвать любовью, останется с ней навсегда. Навсегда ее сердце отдано Элайджи. Она чувствует, что это навсегда, и если это можно назвать любовью, то Кетрин Пирс согласится с тем, что это любовь.
– Мисс Пирс, вы сегодня восхитительны, – улыбается Кайл, ставя перед ней бокал с шампанским, а после целует ее руку. – Я могу, надеется на танец?
– Танец, – с недовольством произносит Пирс, отпивая шампанское.
– Не могу видеть то, как такой красивый цветок губит себя, – убеждает ее мужчина, садясь рядом с ней.
– Если вам понравилась роза, то вы должны и принять ее шипы, которые ранят тебя, – допивая шампанское, рассуждает Кетрин.
– Уйди Кайл, если ты все еще не понял, то, что девушка не желает разговаривать, – мужчина не ожидал появление Авроры, которая забирает бокал из его рук, и он вынужден уступить ей свое место, растворившись в толпе танцующих.
Кайл один из тех тщеславных высокопоставленных гостей закрытого бара Авроры, которые вдали от дел, жен, работы, проблем напивались алкоголя, бесстыдно танцевали под звуки манящего и пьянящего джаза в исполнении неподражаемой Глории. В баре Авроры Де Мартель всегда было полно значимых и знаменитых людей Чикаго, даже сам шериф полиции Саид часто заглядывал сюда. Рыжей Дьяволице всегда нравилось, когда все выходило все именно так, как она задумала. Она привыкла все контролировать и не может поверить в то, что сейчас она стала причиной того, что ее жизнь разрушена. Она переживает из-за брата, и не скрывает этого, как и то, что сегодня ей плевать на всех гостей, которые при виде ее мило улыбались и приветствовали хозяйку бара. Она чувствовала себя королевой, но не сегодня. Сегодня все ей кажется уродливым и чужим, а весь всегда Аврора лично проверяла все перед открытием, боялась, что что-то может пойти не так, она лично обустраивала каждый миллиметр помещения, а обои для этого заведения сделали на заказ. Но, сегодня ей наплевать на все. Тяжелый вздох, после которого Аврора присаживается на стул за столик Кетрин.
– Почему ты вернулась? – тихо говорит Аврора. – Элайджа даровал тебе свободу, а ты сидишь здесь. Разве не свобода была твоей величайшей мечтой?
– Без него мне наплевать на мою свободу, – отвечает Пирс, ставя пустой бокал на стол. – Но, дочь свою я обезопасила и уеду через месяц. Билеты на поезд есть только на двадцать восьмое число. Я уеду. Я могу остаться здесь.
– Оставайся, Кетрин, пусть из-за тебя я все разрушила, – и теперь Аврора произносит осознавая. – Я вспоминаю то, что сама отправила тебя к Элайджи, не думая, что ты можешь открыть свое сердце и полюбить. Я не думала, что вы можете полюбить друг друга. Я проиграла, и признаю это. Но, знаешь, я признаю, что проиграла. Сейчас мне наплевать на себя. Я думаю только о Тристане. Зачем я гублю его жизнь? Он ведь так дорожил своей работой, делом, ради которого готов был умереть. Тристан, словно безумный, рассказывал об автомобилях, о том, что машиностроение это великое будущее. Но, сейчас он словно исчез с лица Земли, понимаешь. Он потерял работу и теперь сам не свой, грустит. Я вижу, как он страдает. К тому же еще эта женщина, заявилась, в нашу квартиру. Я всегда контролировала своего брата, а сейчас. У моего брата появилась женщина, хотя я всегда считала, что он женат на своей работе. Мы поссорились из-за этой женщины. Кетрин, если такая коварная женщина, как ты не сможет что-нибудь придумать, то я опущу руку. Придумай, что-нибудь. Заявись, к Элайджи на работу, устрой скандал, скажи, что Тристан не виновен и попроси его вновь принять его на работу. Элайджа послушает тебя, потому что любит. Я сломала не только себе жизнь. – Нет, – отрицательно кивает Пирс. – Я не могу прийти к нему и даже увидеть его, как бы мое сердце не хотело этого. Элайджа не желает меня видеть и ясно дал мне это понять. Мы что-нибудь придумаем, Аврора. Узнаем, что та женщина, что пришла к твоему брату. Поверь, если будет нужно, то мы отведем эту беду от твоего брата, но если они любят друг друга, то мы бессильны против силы любви. Больше, я обещать тебе не могу. Но, и ты пообещай мне, что поговоришь с Элайджей, скажешь, что я не лгала, потому что мне он уже не верит.
– Мы придумаем, что-нибудь, да и мне он не поверит, учитывая то, что я использовала ребенка, в своих грязных целях, а у Элайджи завышенное чувства справедливости, но я скажу, Кетрин, – улыбается Аврора, подзывая официанта.
Сидя на заднем сиденье полицейского автомобиля рядом с Саидом, Стефан Сальваторе поправляет бабочку, украшавшую его шею. Костюм, сшитый из дорогих тканей, идеально уложенные волосы, словно Стефан Сальваторе готовится к свиданию, а не к облаве на один из самых популярных закрытых баров в Чикаго.
Саид дает последнее указания, и словно в начинается ,спектакль, где главные роли исполняют реальные люди. Звук сирены. Команда Саида – вооруженные полицейские выйдя из автомобилей, бегут к железной двери ведущей в закрытое заведение Авроры Де Мартель.
Напуганные охранники, не в силах защититься, ведь к их лбам приставлены дуло пулемета Томсона, и им ничего не остается, как сдаться и пропустить полицию и Стефана в закрытое заведение.
Звуки джаза. Смех девушек. Танцующие пары. Сидящие за столиками и у барной стойки мужчины и женщины, пьющие алкоголь. Улыбающиеся бармены и официанты.
Все это в одно мгновение сменяется звуками стрельбы криками напуганных посетителей, и во всей этой суматохи только Кетрин остается сидеть за своим столиком, допивая преподнесённой ней несколько минут назад официантом бокал виски. Видимо она предчувствовала это.
– Полиция Чикаго!
В глазах Авроры читается страх. Ее руки дрожат, а в ушах слышны только звуки автоматной очереди. Пули попадают в стену, барную стойку, настольные лампы, бутылки алкоголя, в вывески с названием бара. На полу оказываются разбитые бутылки алкоголя и бокалы, щепки дерева.
Все разбито в дребезги.
Мужчины закрывают своих спутниц, гости бара, пытаясь спастись, прячутся за столами, барной стойкой. Напуганная Глория прижалась к полу сцены, на которой она выступала, радуя посетителей заведения своим мелодичным голосом.