Текст книги "Наследники. Покорители Стихий (СИ)"

Автор книги: KateRon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 81 страниц)

Девушка надолго замолчала – она вдруг увидела себя длинной серой водорослью, мерно покачивающейся в несущемся сквозь неё потоке: струи воды бежали мимо, мимо… суетливо, поспешно, сумбурно… она тихо колыхалась в такт их судорожных завихрений – лёгкая, безразличная, спокойная… её не затрагивало их кипучее движение…

– И как долго тебя не будет? – голос звучал издалека, как сквозь толщу воды.

– Не знаю… – лицо Чарли исказилось, словно от боли, – сам не знаю наверняка! Но я буду очень стараться вернуться побыстрее!

– Ты вернёшься сюда? В Хогвартс?

– Да! Безусловно! Именно сюда!

– Я буду ждать… – отозвалась она едва слышно, и опять надолго замолчала. Чарли чувствовал непонятную отстранённость Флёр – будто она только что была здесь, и вдруг вышла в соседнюю комнату… и лишь голос доносится из-за стены… Это пугало.

– Тебя ведь ждёт Билл? – после паузы спросила девушка. – Помнишь, он говорил про библиотеку? Иди… Вам надо поговорить…

– Ты сказала ему? – голос Чарли дрогнул, несмотря на все усилия.

– Биллу? О чём?

– О нас…

– А надо ли? – она прикрыла глаза. – Всё и так разъяснится…

– Как это?! – он чувствовал, как мир вокруг становится туманным и зыбким. – Билл – мой брат!

– Хочешь – скажи ему сам… – голос Флёр замирал в конце каждой фразы наподобие тихого эха.

– Что с тобой?! – Чарли встряхнул девушку, обмякшую в его руках.

– Ничего… Иди к брату… Мне надо побыть одной…

– Ты меня прогоняешь?!

– Нет… – она выскользнула из его объятий и прилегла на подушку, – просто мне хочется побыть одной… Уходи.

– Я не уйду, – упрямо набычился Чарли.

– Тогда уйду я… – Флёр неожиданно легко вскочила, одним махом накинула мантию и выпорхнула за дверь, оставив остолбеневшего молодого человека в совершенной растерянности. Он очнулся минуту спустя, кинулся за ней, заметался по коридорам – и понял, что не найдёт… не сможет отыскать, пока она сама этого не захочет.

Бесплодные блуждания совершенно неожиданно привели Чарли на кухню, где радушные домовые эльфы, не сомневаясь в цели неурочного визита, сразу же напихали ему в руки и в карманы кучу всякой снеди. Молодой человек поначалу сопротивлялся, но мгновенно утратил бдительность, увидев в глубине длинного кухонного зала Флёр, сидящую у камина на маленькой скамеечке. Рядом примостились две ушастые фигурки в белых хогвартских полотенцах через плечо. Трудно было определить – разговаривали они, или просто смотрели в огонь… Чарли попытался окликнуть Флёр, но она не услышала… Поколебавшись, он молча покинул кухню. Но тёмные силуэты девушки и домовиков на фоне оранжевого пламени впечатались в память странной картинкой, будто вырезанной из чёрной бархатной бумаги…

…У кабинета Дамблдора Чарли поджидал Билл, мило болтавший со старой горгульей: оказалось – угощение в виде длинной связки сушёного инжира способно растопить даже каменное сердце – обычно молчаливая и неподвижная, горгулья уплетала сухофрукты и скрипучим голосом травила замшелые анекдоты:

– …тогда он и отвечает: "А бороться с ленью лучше всего лёжа…"

– Мой любимый рецепт! – восхитился Билл.

– Чем ты тут занимаешься? – оторопело поинтересовался Чарли.

– Развлекаю старушку – мало кто находит время вспомнить о ней…

– Эй! – грозно проскрипело над головой Уизли. – Кто это тут старушка?!

– Только не ты, Брунгильда! – Билл изогнулся в галантном поклоне. – Может, вот этот рыжий телеграфный столб?

– Хватит валять дурака! – Чарли в последнее время как-то быстро терял терпение. – Ты идёшь со мной или ждёшь здесь?!

– Вообще-то, наш генералиссимус ждёт тебя одного, однако, если ты наложил в штаны, я могу тебя сопроводить… – ореховые глаза Билла смеялись, но лицо оставалось невозмутимым.

– А по шее? – поинтересовался Чарли, уже улыбаясь.

– Тебе? В нагрузку? Думаешь – стоит? – задумчиво посоветовался Билл, беря брата под руку. – Вообще-то, кое-кому полагается хорошая взбучка… Чтоб знал на будущее, как уводить девушек у старших… Но я добр и великодушен – дыши спокойно! К тому же, не сомневаюсь – сие не надолго: подобные мамзельки быстро находят себе новую игрушку… – Билл не играл в квиддич, но на быстроту реакции не жаловался – кулак Чарли просвистел в воздухе там, где секундой раньше находилась голова брата.

– П-прости… Не стоит так шутить… И так говорить.

– Ого! – Билл встал перед Чарли и заглянул ему в глаза. – Как у вас всё запущено, ребятки! Одна с порога объявляет, что у меня больше нет никаких шансов, что отныне и навеки мы с ней лишь друзья – и это когда я мчусь сломя голову, дабы проведать её и поддержать в трудную минуту! Я вне себя от горя, совершенно заслуженно называю некоего обормота негодяем – мне сразу же тычут в нос палочкой и грозят проклятием. Другой вообще без всяких слов кидается на меня с кулаками… Почему такая неадекватная реакция, я тебя спрашиваю?! Эй, ты хоть слышал мои слова?! – Билл помахал рукой перед лицом младшего брата.

– Так значит, она сказала… Сразу же сказала тебе, ведь так?!

– Именно! Сразу всё расставила по местам.

– Это же чудесно!!

– Вот-вот, чудесно… – Билл сокрушённо покачал головой. – И никто не думает, каково это мне?! Никто не пожалеет несчастного покинутого любовника…

– Но я даже не знаю, что тут сказать… – краснея, пробормотал Чарли, – ты уж прости – так вышло…

– Угу. Вышло… И зашло… И поселилось… Ладно, Мерлин с вами! Я уже понял – мне, как всегда, выпадает самое трудное. Маму беру на себя! – Билл тряхнул головой.

– Послушай… Если серьёзно… Что ты обо всём этом думаешь? – тихо спросил Чарли. – Потому что… потому что… – он зажмурился, – если ты сейчас скажешь мне убраться с дороги, я уйду…

– Уйдёшь? – неожиданно строго спросил Билл, прищурившись. – Ты уверен в этом?

Чарли распахнул глаза, застыл… встретился с взглядом брата:

– Нет, не уверен… Я не могу выбирать, кого предать – тебя или её!

– И не надо… – старший Уизли печально улыбнулся. – Уйду я – ведь я уже ушёл, гораздо раньше, чем всё это случилось… Мне было хорошо с Флёр – легко, весело, спокойно. Но я всегда считал – главное ждёт впереди, не стоит раздаривать себя направо и налево, надо глядеть в будущее и там искать истинное воплощение мечтаний, а сегодняшние встречи и разлуки – лёгкие развлечения, пустяки… похоже, заглядывая за горизонт, я умудрился упустить нечто важное у себя под носом… Однако стоит ли грустить?! – встрепенулся Билл. – Я сам себе дорог, как память, и вполне самодостаточен – в хорошем смысле этого слова, дружок, не подумай чего… так что, у меня всё ещё впереди… А вы будьте счастливы, детки! – братья обнялись, крепко и искренне, как когда-то в детстве. Билл отстранился первым. – Ну-ну, хватит! Альбус-генералиссимус тебя, поди, заждался. Ступай, братишка, и – удачи! Я подожду тебя у скоростной дороги в Хогсмид, хочу проводить – не возражаешь? – старший брат лукаво прищурился.

…Дамблдор снабдил Чарли последними ценными указаниями, вежливыми сопроводительными письмами, старомодными верительными грамотами, отличными рекомендациями, длинным официальным запросом Института Драконоведения, и не менее официальным разрешением Министерства магии на ввоз драконьей кладки в Англию – одним словом, целым ворохом полезных и бесполезных бумаг. Сосредоточенно распределив многочисленные документы по карманам, молодой человек собрался откланяться, но, как выяснилось, самое ценное директор приберёг напоследок. Дамблдор вручил Уизли серебряный перстень с гербом Хогвартса – портключ, настроенный только на одного человека, и только Чарли мог его активировать. Портшлюзом пользовались обычно в одностороннем порядке и лишь в случае крайней необходимости, зато он переносил волшебника непосредственно в Хогвартс, минуя все защитные поля и экраны. Если перстень терялся, или был украден, он с редкостным упорством стремился вернуться к хозяину и всегда добивался своего. В чужих руках сей предмет являл абсолютно бесполезное украшение – и не более.

– К моему огромному сожалению, не могу гарантировать вам безопасность, мой друг, – вместо напутствия произнёс старый маг, – или вручить какое-нибудь универсальное оружие… Зато имею возможность обеспечить путь идеального отступления, которым вы всегда сможете воспользоваться, если что-то пойдёт наперекосяк… – на этой оптимистической ноте Чарли и простился с директором.

Винтовая лестница с лёгким скрипом прокатила Уизли до горгульи, та неодобрительно заворчала сквозь зубы, дожёвывая инжир, и запечатала собой проход… А в коридоре стояла Флёр.

Чарли замер, пытаясь унять затрепыхавшееся сердце… В глухой чёрной мантии, резко подчёркивающей бледность лица и стиснутых рук, со стянутыми тугим аккуратным узлом волосами, трогательная, маленькая – она сияла васильковыми глазищами, обведёнными тёмными кругами, и напоминала то ли послушницу, не по своей воле оказавшуюся в монастыре, то ли юную вдову, с ужасом надевшую траур.

– Я пришла… э… поблагодарить профессора Дамблдора, – чуть запинаясь, выговорила Флёр. – По его распоряжению профессор Снейп любезно выделил мне уютную лабораторию, снабжённую всем необходимым… И моя комната находится как раз над ней – так удобно…

– Это хорошо, – произнёс Чарли, плохо соображая, о чём вообще речь.

– Окна комнаты выходят на озеро – очень красивый вид… – голос девушки немного окреп. – У меня тут появились кое-какие дела – надо разобрать с хогвартским профессором зельеделия рецептуру зелья мадам Максим и сварить опытную партию.

– Нужное дело… – Чарли запнулся на секунду и брякнул, – а я уже… то есть, ухожу… Дамблдор надавал чёртову кучу каких-то дурацких бумаг…

– А я закончу свои здешние дела и займусь обучением. Мне теперь надо овладеть Обрядом Древней Крови до конца! – решительно заявила Флёр, вскидывая подбородок. – Я решила научиться снимать проклятье Вечного Служения, тогда домовые эльфы смогут сами решать, где им жить – из какого замка уйти, в каком остаться… Думаю, это будет самая лучшая месть Малфою! – она заглянула Чарли в глаза, желая увидеть его реакцию на своё несколько изменившееся отношение к мести, но он думал о другом:

– Всё началось из-за меня… Если бы тебе не пришлось меня спасать, Малфой не убил бы домовых эльфов, и ты бы никогда не ощутила этот ужас… Я приношу тебе только проблемы и страдания… Что я вообще могу тебе дать?! Мой дом – палатка, кочующая по самым необжитым местам. Мои спутники – драконы и книги, а общество людей – большая редкость… Но… – Чарли осёкся, ему хотелось выразить свою любовь так, чтобы это не было банально или пошло, чтоб не звучало слишком громко или патетически:

"…но я готов ради тебя на всё… я всё отдам за счастье видеть тебя рядом… я готов всё изменить, лишь бы ты была со мной…" – не то! Совершенно не то! Какие-то выспренные глупые фразы…

Флёр пристально вглядывалась в него, качая головой:

– Что ты говоришь… Кем же ты меня считаешь? Пустышкой, ценящей только блестящую мишуру?.. Мне ничего большего не нужно от этого мира, если в нём есть ты. И от тебя ничего не нужно, кроме счастья быть рядом… Ты мог бы просто подарить мне себя, а не нести этот вздор о проблемах и страданиях… Но я никогда ничего не выпрашиваю… Будь счастлив со своими драконами, Чарли Уизли! Удачи тебе и доброго пути! – она повернулась и, вскинув голову, пошла по коридору лёгкой и величественной походкой королевы.

Чарли смотрел ей вслед, и желание немедленно догнать, остановить, объяснить боролось со странной горечью, поднимавшейся со дна души:

"Пусть всё останется так… Это лучше… Ей так будет легче…"

У поворота Флёр вдруг обернулась и, прежде чем скрыться из виду, взмахнула рукой:

– Я буду ждать тебя, Чарли Уизли, сколько бы времени ни потребовалось

Глава 11
Часть II. Тайна из прошлого

Подаренная на Рождество метла новейшей модели не давала Гарри покоя. По сто раз на день он доставал Торнадо из футляра, разглядывал, проверял крепления, гладил рукоятку, но всё никак не решался полетать на чудесной метле. Что-то его останавливало. Гарри решил непременно найти человека, подарившего метлу, словно в этом заключалось нечто крайне важное, словно имя таинственного дарителя само по себе являлось паролем, открывавшим доступ к великолепному Торнадо, словно без знания этого имени юноша не мог взлететь.

Первым делом Гарри поговорил бы с Сириусом, но от того до сих пор не было никаких известий, что сильно огорчало юношу. Вариант с Дамблдором в качестве Санта-Клауса отпал сразу же – хоть внешнее сходство имелось, Директор никогда бы не позволил себе так выделять одного из учеников. Совершенно фантастичным выглядело предположение, что семейство Дурслей заказало подобный подарок в магазине "Всё для квиддича".

Гарри замучил абсолютно всех. Рон досадливо махнул на него рукой, Кристина следом за Роном посоветовала другу не думать об этом. Даже Гермиона не выдержала, когда он попросил проникнуть в клиентские списки магазина "Все для квиддича".

– Ты рехнулся, Гарри! – староста упёрла руки в бока. – Как я же могу вскрыть такие данные!

– Я думаю, ты можешь всё! Ну, пожалуйста! – Гарри, оперся о стол, умоляюще глядя на подругу. – Мне ведь не для воровства или чего-то ещё, а для выяснения истины. Разве не ты всегда говорила, что поиски истины – самое благородное занятие?

– Неужели ты запомнил?! – опешила Гермиона. – Если так пойдёт дальше, то лет через сто ты прочтёшь, наконец, "Историю Хогвартса". Я повторю в очередной раз, – Гарри Джеймс Поттер, откажись от этой идеи и успокойся!

– Не могу, – упрямо ответил Гарри. – Я должен знать, кто на меня потратил такую кучу денег.

– Естественно тот, кому этого очень хотелось, кому это важно… – ответила Гермиона со странной интонацией, очень внимательно перекладывая книги. – По мне, Гарри, тебе просто скучно и ты не знаешь чем себя занять.

– Нет, – отрезал он. – Мне любопытно.

– Ты лучше занимался бы, а то тебе не вытянуть Нумерологию и Зелья.

– Ничего, пробьёмся, – не впервой! Ну, так ты выполнишь мою просьбу?

– Ни за что!

– А если я тебя очень-очень попрошу, – Гарри подошёл к ней вплотную, заглянул в глаза.

– Смотря как это "очень-очень", – губы Гермионы невольно расплылись в улыбке

– Вот так…

Гарри неловко обнял девушку за талию и притянул к себе. Наклонившись, коснулся её губ, и Гермиона вся подалась навстречу. Сопротивляться его поцелуям было для неё совершенно невозможно. Гермиона вдруг осознала, как давно они не целовались! В последнее время между ними всё время что-то стояло: какие-то проблемы, ссоры и недомолвки, а сейчас, наконец, всё осталось позади, растворилось в тумане. Конечно, никто не знал грядущего, но можно было не сомневаться – всесильная Судьба уготовила им массу не самых приятных сюрпризов. Ребята надеялись только, что самое страшное и горькое осталось в прошлом. Но кто мог поручиться за это? События надвигались неотвратимо, и всё тяжёлое, жестокое и сложное жизнь, как всегда, оставляла напоследок.

– И каков же будет твой положительный ответ? – Гарри с улыбкой отстранился от Гермионы.

– Хорошо, – она сияла. – Сегодня попрошу у МакГонагалл Зеркало под предлогом изучения каталогов библиотеки Тауэра.

– Я тебя обожаю, Герми! – Гарри приподнял девушку, крепко сжав в объятиях.

– Не спеши радоваться, потому что нам ещё предстоит перелопатить клиентские списки, а это огромный объём информации!

– Но, я думаю, у тебя непременно получится! – он звонко чмокнул её (благо гостиная пустовала – гриффиндорцы сошлись в снежной дуэли со Слизерином) и выскочил за портрет, а через минуту вошла Кристина.

– Ненормальный, – констатировала Гермиона, не в силах совладать со счастливой улыбкой.

– Ты обо мне? – мисс Равенкло вскинула бровь.

– О нет, конечно, нет! – смутилась староста. – О Гарри.

– Ясно… – кивнула Кристина и уточнила. – А что он сделал?

– Попросил меня порыться в клиентских списках магазина "Всё для квиддича".

– Зачем?

– Как зачем?! Хочет выяснить, кто подарил ему эту дорогущую метлу, – пожала плечами Гермиона. – Он только о ней и говорит.

– Я подумала, что Гарри уже отказался от этой идеи, – Кристина покусала нижнюю губу

– Как видишь, нет, – Гермиона с усилием запихнула толстенную книгу в сумку, и устало опустилась в кресло. – А ты знаешь, кто этот таинственный даритель? – она внимательно взглянула на подругу.

– Знаю, и ты ничего не найдёшь, так как метла была куплена не в Косом переулке, а сделана на заказ специально для Гарри.

– И кто же это постарался? – глаза Гермионы заблестели.

– Ты до сих пор не догадалась? – лукаво улыбнулась Кристина.

– Так значит…

– Угу, и он обещал, что совсем скоро, наконец, откроет Гарри правду.

– Ты не очень-то этому рада… – заметила Гермиона.

– Боюсь – эти новости станут для Гарри слишком большой неожиданностью. Ведь от него скрывали правду целых шестнадцать лет! – вздохнула Кристина.

– Мы поможем ему в меру своих сил… очень постараемся помочь… – Гермиона ковыряла петельку на вязаной кофточке. – Когда твой отец расскажет ему?

– Не знаю… Но он боится, очень боится… Он – который никогда ничего не боялся! Ох! – Кристина помрачнела, – Сдаётся мне, ничего хорошего из их разговоров не выйдет…

Гарри прохаживался вдоль озера и пинал ногами слежавшийся комьями снег. Замёрзшее зеркало искрилось. Чёрные деревья приоделись инеем и от этого казались нарядившимися к празднику франтами. По ярко синему небу размазывались серебристо-белые облаков, напоминая перья сказочных существ. Солнце светило неярко, но неожиданно тепло – почти по-весеннему. На душе у Гарри стояла такая же идиллическая погода. За всю жизнь, кажется, он не был столь полно и беззаботно счастлив… Однако, это настораживало, – как-то уж слишком чудно и прекрасно. Значит, – жди беды, случится что-то, обязательно случится! В Хогвартсе они в безопасности… Но даже эта безопасность может оказаться призрачной, и, возможно, враги уже готовятся атаковать замок… Гарри разозлился на себя: «Дурак! Не можешь радоваться тому, что имеешь, всё норовишь накликать беду! Лучше бы сделал нечто полезное».

Гарри подумал о Наследниках, – им по-прежнему были известны лишь туманные намёки, и больше ничего. Профессора продолжали упорно молчать. Гарри вспомнил долгий разговор с Сириусом, его рассказ о второй половине Пророчества… Может, попробовать расспросить Джона Ральфа об этой легенде? Гарри решил действовать незамедлительно и направился в замок, к профессору Ральфу. У двери кабинета юноша помедлил, раздумывая, но всё же решился и постучал – ответа не последовало.

– Профессор Ральф! Вы у себя? – постучал ещё раз, и дверь неожиданно приоткрылась. – Странно, – пожал плечами Гарри и вошёл.

В кабинете наблюдался некоторый беспорядок, не очень свойственный всегда аккуратному Ральфу. На большом письменном столе валялись листы пергамента и какие-то свитки. Внимание Гарри привлёк круглый журнальный столик, на котором, придавленный стаканом с недопитым чаем, лежал только один маленький листик зеленоватого цвета. Любопытство пересилило доводы разума, и юноша подошёл поближе. Листик оказался квитанцией об оплате индивидуального заказа на изготовление эксклюзивной метлы… Сердце Гарри затрепетало, когда он увидел красиво выведенное слово "Торнадо", а затем… Хорошо, что рядом оказалось глубокое кресло, иначе он сел бы на пол. В следующей строке было вписано имя заказчика, и стояла его роспись. Там значилось "проф. Северус А. Снейп", и подпись, несомненно, принадлежавшая именно профессору зельеделия, Гарри видел её много раз и ошибиться не мог.

– И что же это такое?… Этого просто не может быть, – прошептал он и дрожащей рукой поднял квитанцию за уголок, словно та могла его ужалить или вспыхнуть на глазах. – Наверное, тут какая-то ошибка….

За дверью послышались шаги и голоса. Гарри, забыв положить квитанцию на место, метнулся за ближайшую штору. В кабинет вошли профессора Ральф и Снейп, юноша в ужасе вдавился в стену, пытаясь стать как можно незаметнее, сердце стучало, будто колёса локомотива. Если его здесь застукает Снейп, наказания не избежать.

– Северус, хочешь чаю? – раздался голос Ральфа.

– Ты же знаешь, я ненавижу твой чай, – отрезал Снейп, брезгливо двигая грязный стакан и опускаясь аккурат в то же самое кресло, в котором только что сидел ошарашенный Гарри. Причем последний, находясь за шторой, в полуметре от профессора, перестал дышать и старался заставить не биться так громко своё сердце.

– Привычка, – усмехнулся Ральф. – Всегда предлагать гостю чай…

– Ты лучше дай мне книгу, и я пойду, – недовольно заметил Снейп.

– Сейчас найду её… куда же она подевалась?!

– Не удивительно, что в таком беспорядке ты ничего не можешь найти, – хмыкнул профессор зельеделия.

– Я ведь вернулся совсем недавно, и просто ещё не успел разобрать бумаги, – ответил Ральф, сосредоточено копаясь на полках. – Кстати, твоя квитанция лежит на журнальном столике.

– Спасибо… – Снейп потянулся за нужной ему бумажкой, но ничего не обнаружил. – Её здесь нет, Джон.

– Как нет?! – Ральф резко выпрямился и удивлённо посмотрел на друга.

– Нет и всё! Стол совершенно пуст, – ворчливо пробормотал алхимик.

– Я же сегодня утром специально нашёл её! Хотел отдать тебе! – Ральф недоумённо смотрел на пустой стол. – Может, кто-то заходил в кабинет и забрал квитанцию?

– Интересно, кто – домовые эльфы, что ли? И зачем им могла понадобиться квитанция на оплату заказанной мною метлы? – холодно вопросил Снейп. – Там, между прочим, стояла моя подпись.

– И что?

– А то! Наверное, в Хогвартсе есть только один студент, получивший на Рождество новую сверхскоростную метлу, – грозно констатировал профессор. – И не исключено, что это именно он забрал квитанцию.

– Ну что ты, Северус, Гарри сюда не мог зайти.

– Ты в этом так уверен? Поттер шляется, где ему хочется! – вскрикнул Снейп. – Я же говорил, должен был ты расписаться! Теперь он будет ломать голову, с чего бы это декан Слизерина подарил ловцу Гриффиндора суперметлу, выполненную по индивидуальному заказу.

– А я повторю ещё раз, ты просто обязан рассказать Гарри правду, сколько можно это скрывать от него! И не будет проблем ни с подарками, ни с недомолвками!

– Я не могу, – глухо выдохнул Снейп

– Неужели ненависть к Джеймсу так велика, что его сын не заслуживает хотя бы правды, если уж не нормального отношения?! Он ведь всё равно узнает, – так что лучше скажи ему сам.

– Причём тут Джеймс! И ненависть давно ушла в прошлое… Это выше моих сил… – прошептал Снейп совершенно чужим голосом. – Он смертельно возненавидит меня и никогда не простит. Тогда как сейчас он хотя бы уважает меня за то, что я не раз спасал ему жизнь.

– Подумай, Северус, если мальчик узнает не от тебя, ему будет намного больнее, – вкрадчиво проговорил Ральф.

– Я попробую, но не уверен, что получится… Ведь он и так не питает ко мне особой симпатии, – Снейп пару раз глубоко вздохнул, словно успокаиваясь. А Гарри был готов выпрыгнуть из-за шторы, вцепиться в профессора и не отпускать его до тех пор, пока всё не прояснится. Вот только ноги почему-то стали ватными и не слушались. – Ты же знаешь, как мне надоели эти тайны! Но с другой стороны – может, Поттеру будет лучше не знать ничего…

– Глупости! Наберись смелости и расскажи ему всё! Конечно, поначалу мальчик будет в ярости, но потом обязательно поймёт. Гарри достаточно сильно отличается от своих сверстников, и если кто и сможет тебя простить, то только он.

– Джон, прошло уже шестнадцать лет! – Снейп повысил голос на цифре. – Шесть, из которых мальчик проучился в Хогвартсе! Мы слишком долго скрывали от него.

– А ты подумал о Кристине? Она теперь всегда рядом с Гарри и, наверное, хочет, чтобы он знал правду.

– Джон, не дави на меня, мне и так паршиво, – угрюмо отозвался Снейп, встал и направился к двери. – Дай лучше книгу.

– На, держи. Северус, обещай мне всё рассказать мальчику в ближайшие дни, пока он сам не узнал, а то будет слишком поздно. Зачем ты тогда подарил ему эту дорогущую метлу?

– Не знаю зачем… Сам не знаю… Мне просто захотелось сделать ему рождественский подарок… Как Кристине, как… Микки – глухо выговорил Снейп, но Гарри это услышал и едва не упал. Он мгновенно взмок от усилий не выдать себя ни движением, ни вскриком. – Понимаешь, дружище, как-то незаметно и постепенно этот вредный мальчишка стал для меня значить нечто важное… Его судьба в чём-то напоминает мою, только ему ещё труднее… И самое необъяснимое – я, чёрт побери, стал бояться потерять его однажды… – Снейп запнулся. – Ладно, пойду, скоро придёт Лонгоботтом на дополнительные занятия.

Дверь хлопнула, значит, профессор вышел. Гарри за шторой был близок к обмороку. Ему пришлось вцепиться в тяжёлую ткань – последние слова Снейпа, эхом отдававшиеся в голове, окончательно подкосили юношу. Ральф что-то заметил, быстро подошёл к шторе и резко отдернул её. Профессор и ученик молча уставились друг на друга. В тёмных глазах Ральфа читалось удивление и некоторое смятение. Глаза Гарри метали изумрудные молнии, и профессор почти физически ощутил жар и ярость того смерча, который бушевал сейчас в его груди.

– Что ты здесь делаешь, Гарри? – наконец справился с голосом Ральф.

– Пришёл кое-что спросить, – Гарри говорил совершенно бесстрастно, стараясь сохранять спокойствие, хотя профессор видел каких трудов это ему стоило. – Но пришлось подслушать странный разговор…

– И что ты понял?

– То, что от меня скрывали нечто важное целых шестнадцать лет, – Гарри отодрал пальцы от шторы и качнулся вперёд, сжимая в руке квитанцию. – Что же такое скрывает от меня Снейп? И почему он подарил мне метлу?

– Он сам должен рассказать тебе, – Ральф опустил голову, не в силах больше выносить этот взгляд. – Я просто не имею права тебе говорить.

– Неужели это настолько важно?

– Для него это СЛИШКОМ важно, поэтому он боится правды… – профессор сделал над собой усилие и посмотрел в ставшие тёмно-зелёными злые глаза Гарри.

– Тогда почему он молчал столько лет? Неужели его ненависть ко мне настолько велика?! – голос юноши вибрировал, как натянутая струна. – Можете не отвечать! Вот квитанция… – он бросил бумажку на стол и направился к двери.

– Гарри… – окликнул его Ральф, но юноша не повернулся, хотя и остановился на пороге. – Чтобы ты ни думал, и чтобы ты ни узнал, запомни – Северус любит тебя, как сына, и не хочет делать тебе больно…

– Да неужели! – буркнул Гарри и вышел, хлопнув дверью.

Гарри стремительно нёсся по коридору и совершенно ничего не ощущал, мысли мельтешили, обгоняя друг друга, подбрасывали варианты, оглушали вопросами, а в груди поселилась гулкая, щемящая пустота, будто оттуда вынули сердце. Слова Снейпа не выходили из головы. Всё сказанное за эти несколько минут казалось настолько нелепым и невозможным, что Гарри был склонен считать профессора зельеделия подверженным временному помрачению рассудка. Но Ральф?! Как же это всё понимать? Что за тайну от него скрывали столько лет? Что связывает Джеймса и Северуса, кроме школьной вражды? Почему Снейп боится правды, мелет совершенно невообразимые вещи, – например, что Гарри ему дорог, – и, в то же время, постоянно придирается к нему, снимает баллы и накладывает взыскания? И страшно дорогая эксклюзивная метла, выполненная по индивидуальному заказу, – зачем Снейп подарил её ловцу гриффиндорской команды?..

В мрачных размышлениях день пролетел незаметно. Гарри бесцельно слонялся по замку, проторчал несколько часов в библиотеке, даже на обед и ужин приходил под самый конец, когда большинство студентов уже расходилось по своим гостиным, – ему не хотелось никого видеть и не с кем разговаривать, даже с друзьями. Всё так же погружённый в невесёлые мысли, терзаемый догадками и предположениями, юноша поздним вечером добрёл до портрета Полной Дамы, машинально пробормотал пароль и вошёл в гриффиндорскую гостиную, надеясь, что все уже разошлись по спальным. Но Гермиона, Кристина и Рон, борясь с дремотой, упорно ждали друга. Однако Гарри прошёл мимо, не замечая их.

– Что это с ним? – не на шутку встревожилась Гермиона. – Утром он был совсем другой.

– Я попробую поговорить… – и Рон в два прыжка оказался на лестнице, ведущей к спальням.

– Может, он узнал правду? – испуганно прошептала Кристина.

– Не думаю, – покачала головой староста. – Я знаю Гарри, его реакция была бы несколько иной.

– Тогда в чём дело? – Кристина посмотрела вслед Рону, её прозрачно-серые глаза стали сейчас дымчатыми от волнения и тревоги.

Гарри зашёл в спальню и растеряно опустился на кровать. Оглядев комнату, остановил взгляд на новой метле, прислонённой к стене возле шкафа. Юноша вздрогнул. До этого "Торнадо" вызывала у него восторженный трепет близкий к благоговению, сейчас он ощутил сильнейшую неприязнь, словно увидел не метлу, а отвратительное насекомое. Он тут же пообещал себе никогда не летать на ЭТОМ. И опять слова Снейпа зазвучали в ушах: "…я стал бояться потерять его…". Какой-то бред! Удивительно уже то, что Снейп способен на некие страхи или угрызения, но чтобы испытывать какие-то тёплые чувства к Гарри?!! Это невероятно. Это какая-то хитроумная ложь… Юноша запустил пальцы в волосы и с силой дёрнул, словно надеясь, что боль вернёт его к реальности. Он даже не обратил внимания на вошедшего в спальню Рона, который примостился напротив.

– Гарри, что случилось?

– Ничего страшного, – буркнул тот. – Мне не хочется об этом говорить, особенно сейчас. Я должен разобраться сам, – юноша вытянул ноги, улёгшись на кровать.

– Гарри, но я твой друг, и у тебя от меня никогда не было тайн, – возразил Рон.

– Сейчас я пока не хочу говорить об этом, – Гарри смотрел в потолок.

– Почему?

– Мне нужно кое-что выяснить, я сам ничего не понимаю, поэтому и говорить не о чем.

– Что именно ты будешь выяснять? – не понял Уизли. – Раньше мы всё выясняли вместе…

– Тут другой случай… Я должен докопаться сам, и точка! Извини, Рон, но мне необходимо побыть одному.

– Ладно, как хочешь, – обиженно бросил Уизли и встал.

Когда за Роном закрылась дверь, Гарри плотно задёрнул полог и закрыл глаза. Завтра ему необходимо выяснить, что за тайну скрывает профессор Снейп, и выяснить любыми способами. Если даже для этого придётся влезть к тому в кабинет, – пока ещё не начались занятия, и он не торчит там постоянно над проверкой контрольных работ.

…Гермиона глядела в жарко полыхающий камин и ждала возвращения Рона – может быть, Гарри объяснит тому причину своего странного поведения… С ним явно что-то не так… Вдруг пламя фыркнуло, стрельнуло угольком и стало зеленоватым – кто-то сумел прорваться на связь, не взирая на блокировку!

– Сириус… – ошарашено выговорила Гермиона, – привет!

– Здравствуй, Гермиона! Доброй ночи, мисс Равенкло! – бодро отозвался Сириус. – А где мой крестник?

– Ого! – выдохнул Рон, только что сбежавший по лестнице.