Текст книги "Наследники. Покорители Стихий (СИ)"

Автор книги: KateRon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 81 страниц)

– Я отомщу тебе, слышишь? – он говорил почти шёпотом, и оттого речь походила на шипение разъярённой змеи. – Отомщу тебе так, что ты запомнишь меня на всю твою недолгую жизнь. Я не могу просто убить, ты – собственность Тёмного лорда, и только он может уничтожить тебя, но есть и другие пути для мести. – Малфой усмехнулся, издевательски обнажая клыки под стать своему вампирскому наряду. – У каждого есть уязвимые места… Я нанесу удар и буду наслаждаться, видя как ты мечешься, пытаясь спасти то, что тебе дорого. У тебя ничего не выйдет, Поттер! И я увижу твоё унижение, и это будет самая лучшая месть…

– Ты совсем рехнулся, Малфой, – голос Гарри был спокоен, интонации скучны и равнодушны. – Это сливочное пиво ударило тебе в голову, или таким образом действует на неустойчивую психику костюм вампира? – Гермиона сжалась: не стоило Гарри так говорить. Девушка ничего не понимала, но выражение глаз Малфоя не оставляло сомнений в его искренности и решимости.

– Заткнись! – негромко посоветовал Малфой, одной рукой хватая Поттера за грудки. – Я предупредил тебя, скотина, и, значит, всё будет честно… – Гарри опустил глаза к руке, зажавшей непонятный кулон, являющийся неотъемлемой частью его карнавального костюма. Потом исподлобья взглянул на Малфоя, и в тон ему тихо, но, отчётливо чеканя слова, произнёс:

– Убери руки, ублюдок! Просто убери руки и исчезни с дороги. – Малфой искривил губы в издевательской усмешке, намереваясь, что-то сказать, но вдруг резко отдёрнул руку и непроизвольно затряс ею – на ладони вспухал здоровенный волдырь, словно от ожога. Гарри поправил совершенно холодный, почти бесцветный кулон:

– Не попадайся мне на пути, Малфой! – легко отодвинув его с дороги, юноша шагнул в зал, крепко держа Гермиону за руку.

За некоторое время до этого, Дамблдор, как и все учителя не обременявший себя придумыванием карнавального костюма, и потому одетый в обычную парадную мантию, попивал глинтвейн из большой кружки и беседовал с Люпиным, рассказывая ему о своём выступлении на заседании Попечительского Совета школы.

– Знаете, Ремус, я доволен своей речью – директор улыбался в бороду, – но ещё больше я доволен Вашей предусмотрительностью, ведь это была ваша идея – вызвать представителя Комиссии по Опасным Магическим существам, чтобы он письменно засвидетельствовал, что в Хогвартсе выполнены все мероприятия по обеспечению безопасности учеников на время краткосрочного пребывания в стенах школы дракона…

– Просто, я неплохо знаю наших чиновников – успел изучить в процессе долгих и безнадёжных поисков работы… – улыбнулся в ответ Дамблдору Люпин, – и я, действительно, постарался соблюсти все формальности, включая проведения деканами инструктажа с последующим письменным опросом.

– Вот-вот. Приобщённый к делу листок с письменным ответом Драко Малфоя недвусмысленно свидетельствовал, что этот студент был прекрасно осведомлён о способности драконов понимать человеческую речь и их нетерпимости к оскорблениям.

– Но Малфой-старший наверняка отрицал, что виноват его сын. Он утверждал, что дракона натравил Поттер… – вздохнул профессор Люпин

– Безусловно. Но я предложил провести независимое исследование с использованием Хроноворота, и переместить представителей Попечительского Совета в тот день и в тот момент, когда происходила ссора. "Это, конечно, дорогостоящий эксперимент, но о какой цене может идти речь, когда на карту поставлена честь Малфоев" – сказал я. – Дамблдор усмехнулся, слегка подмигнув.

– И что Люций?

– О! Наш дорогой друг побледнел в тон своим волосам, потом перекинулся парой фраз с сыном, присутствовавшим на заседании, и, слегка позеленев, ответил, что честь Малфоев не нуждается в столь дорогостоящих проверках, поскольку стоит вне подозрений. На том и порешили – казус сей был признан несчастным случаем, а дракону заочно вынесено строжайшее порицание. И – чем я особенно горжусь – в протокол заседания было занесено, что администрация школы, преподаватели и студенты не совершали никаких злонамеренных действий. – Дамблдор погладил бороду, глаза его весело поблёскивали. – Только вот я опасаюсь, что Малфой-старший может выместить зло на сыне, посчитав его виноватым в том, что дело с жалобой сорвалось…

– Ну, здесь мы бессильны, – мрачно заключил Люпин.

В это время в зал вошёл Гарри, держа за руку бледную и очень красивую в непривычном наряде Гермиону. Директор мельком глянул на парочку и слегка остолбенел. Потом повернулся к Снейпу, сидевшему за соседним столиком мрачно уставившись в полную кружку.

– Северус, обратите внимание на костюм Гарри… Ничего Вам не напоминает?

– М-да… – профессор зельеделия тоже выглядел несколько озадаченным. – От Поттера можно ожидать чего угодно! Но я могу с уверенностью утверждать, что до портрета эти нарушители школьных правил ещё не добрались.

– Хорошо. Напомните мне спросить у Гарри, откуда он взял идею этого костюма… – Дамблдор задумчиво поиграл палочкой. События не хотели стоять на месте, они предпочитали развиваться стремительно, не согласовывая ни с кем своего бега.

В празднично украшенном Зале стоял негромкий гул, играла тихая музыка, несколько пар танцевали – праздник только-только начинал разгораться. Гарри нашёл глазами Рона с Кристиной, сидевших за дальним столиком и радостно махавших друзьям. Они с Гермионой, осторожно лавируя между столиками, прошли в глубину зала и присоединились к весёлой парочке. Рон предложил заказать ещё усладэля и принялся рассказывать очередную историю Фреда…

И в это время прямо из воздуха в зал шагнул профессор Ральф. Подол его мантии был забрызган грязью, волосы растрепались, а выражение лица наводило на мысли о том, что он только что был на пожаре и страшное зрелище, словно в зеркале отразилось в глазах. Ральф склонился к Дамблдору и стал что-то быстро и горячо говорить, сопровождая слова нетерпеливыми жестами. Профессор Люпин, сидящий рядом, сначала подался вперёд, вслушиваясь, а потом резко откинулся назад, будто услышал нечто из ряда вон выходящее. Лицо Дамблдора не выражало ничего, только глаза стали строгими и холодными, как льдинки, невозможно было представить, что эти глаза только что лучились почти детской улыбкой. Ральф закончил рассказ и отошёл, чтобы взять стаканчик Огневиски, похоже, от произнесённых слов у него пересохло в горле. Дамблдор сказал несколько слов Люпину, перегнувшись через стол, дал короткие указания Снейпу и подозвал профессора МакГонагалл, танцевавшую с хозяином "Сладкого королевства". К профессору Ральфу подбежала какая-то девушка, одетая в костюм цыганки…

– Вы только посмотрите, кто разговаривает с Ральфом, – прошептала Гермиона.

– Ба! – воскликнул Рон. – И когда она успела его охмурить?

– Ей не достался Гарри, и она решила приударить за молодым профессором, – хмыкнула староста, не в силах преодолеть свою неприязнь.

– Вы это о ком? – поинтересовалась Кристина.

– О той девушке, что стоит с профессором Ральфом, это – Чжоу Чэнг, староста Рейвенкло, – пояснила Гермиона. – В прошлом году вышла некрасивая история… Она усиленно строила глазки Гарри, просто проходу ему не давала. А потом выяснилось, что всё это только ради того, чтобы попасть на обложку "Ведьмополитена" и дать дурацкое интервью в качестве "первой любви Мальчика-Который-Выжил".

– А по мне, она очень милая, – пожала плечами Кристина, – если ей нравится симпатичный профессор, что ж в этом плохого…

– Да уж! – не сдержалась Гермиона. – Пусть лучше занимается профессорами.

– Погодите! – прервал девушек Гарри, – разве вы не видите, что-то случилось! И что-то серьёзное… Я должен выяснить, в чём дело! – он вскочил, толкнув стол, стоявшие на нём бокалы жалобно зазвенели. Дамблдор как раз выходил из зала.

– Да-а-а, – протянул Рон, – посмотрите, как вытянулись лица профессоров!

– Я побегу в Хогвартс и узнаю, что случилось, – Гарри нетерпеливо путался в непривычной чёрно-алой мантии.

– Может, не надо тебе ходить? – робко подала голос Гермиона.

– Я должен.

– Будь осторожен, – прошептала она, не в силах справится с дрожью в голосе.

– Буду, – кивнул он, явно думая о другом. И, обняв её за плечи, первый раз на глазах у всех звонко чмокнул в щёку. Гермиона стала пунцовой, но невольно расплылась в счастливой улыбке.

Гарри выбежал из "Трёх мётел" и помчался по людным улицам в "Сладкое королевство". Многие удивлённо косились на него, давая дорогу, настолько непраздничным – озабоченным и тревожным, было выражение его лица. Сердце с силой стучало, предчувствуя что-то страшное. Этот вечер слишком здорово начался и обещал быть на редкость радостным и счастливым, – так что расплата казалась закономерной, но что-то уж слишком быстрой. Судя по всему, новость была очень важная и из разряда совсем плохих, потому что Гарри редко видел у Дамблдора такое застывшее выражение лица. Юноша заметил, как преподаватели садились в волшебные экипажи (ведь аппарировать на территорию Хогвартса они не могли), и надеялся, что подземный ход из "Сладкого королевства" кратчайшим путём приведёт его в замок одновременно с ними.

Взмокший и запыхавшийся Гарри вылез из-за статуи горбатой ведьмы и прижался к стене, стараясь выровнять дыхание. Хогвартс казался пустынным и безлюдным. Ужин давно кончился, и младшие курсы разошлись по своим гостиным. В полумраке опустевших коридоров, отражаясь от высоких каменных сводов, гулким эхом разносился звук его торопливых шагов. У знакомой уродливой гаргульи, за которой прятался вход в кабинет директора, Гарри столкнулся со Снейпом.

– Почему вы не в Хогсмиде, мистер Поттер?

– Мне нужно знать, что случилось, – выпалил Гарри, ещё слегка задыхаясь.

– Это не ваше дело. Возвращайтесь к своим друзьям и спокойно празднуйте Хеллоуин, – холодно приказал профессор.

– Нет. Я должен знать.

– Вас это не касается, мистер Поттер. И повторять я больше не намерен. Возвращайтесь на праздник, пока я не снял баллы с вашего факультета. Вы ещё слишком молоды и много не понимаете…

– Я понимаю больше, чем вы думаете, – перебил профессора Гарри, дерзко глядя в чёрные глаза Снейпа и не задумываясь о возможных последствиях. – Я догадываюсь, что именно случилось, но хочу сам удостовериться…

– Не мелите чушь, мистер Поттер! Откуда вам знать, что произошло?! – прошипел Снейп.

– Это касается Азкабана, ведь так? – резко сказал Гарри, лицо профессора вытянулось и побледнело больше обычного. – Азкабан разрушен? Я видел это…

– Можете не продолжать, – перебил его Снейп, глаза его загорелись мрачным огнём и, повернувшись к гаргулье, он негромко произнёс пароль. – Передайте Дамблдору, что я скоро приду.

– Спасибо, профессор.

Проход открылся, и винтовая лестница стремительно понесла парня вверх. Из-за двери кабинета доносились приглушённые голоса. Испытывая сильную неловкость за своё довольно наглое вторжение туда, куда его не звали, Гарри открыл дверь и вошёл в кабинет. Разговор прервался, и все взоры сразу обратились на него. Не удивился только Дамблдор, профессора же Ральф и Флитвик застыли как громом поражённые.

– Мистер Поттер, почему вы не на празднике? – строго начал преподаватель Защиты от Тёмных искусств.

– Тише, Джон, – директор остановил Ральфа. – Гарри должен знать, что случилось, потому что он ближе ко всему этому, чем любой из нас.

– О чем вы, профессор? – непонимающе захлопал глазами Флитвик.

– Вы имеете в виду его крёстного? – неуверенно предположил Ральф.

– Не только, – Дамблдор вздохнул и посмотрел на юношу. – Лучше тебе сесть, Гарри.

– Спасибо, я постою.

– Хорошо, – директор внимательно глянул на него поверх очков. – Ты помнишь наш последний разговор, когда ты рассказал мне о своём видении? – юноша кивнул. – Я тогда был уверен, что это плод твоих переживаний, связанных с Сириусом и страхом перед дементорами. Я обещал тебе, что мы будем начеку и сможем предотвратить беду. Так вот, выходит, я обманул твои ожидания, Гарри и не смог использовать знание о том, о чём ты меня предупреждал…

– Как не смогли? – растерянно пробормотал Гарри. – Вы хотите сказать, что всё, что я видел, случилось?! И вы ничего не сделали?!

– К сожалению, да. После нашего с тобой разговора мы усилили подразделения авроров, присматривающих за тюрьмой, и пытались отозвать Сириуса, но это оказалось напрасным. Азкабан перестал существовать, и все дементоры теперь на свободе. Заключённых пока охраняют авроры, но что будет дальше – неизвестно… Когда весть о падении Азкабана станет достоянием гласности, в стране разразится политический кризис. Министр магии, скорее всего, вынужден будет подать в отставку и неизвестно кто станет его преемником… Вполне возможно, это будет Люций Малфой.

– Что с моим крёстным? – дрожащим голосом осведомился Гарри.

– Его ещё не нашли, – тихо произнёс директор.

– О, нет… – юноша опустился в кресло и закрыл лицо руками.

– Мне очень жаль, Гарри… Я лично просил Сириуса немедленно покинуть Азкабан, но он отказался, утверждая что его задание не выполнено до конца, – продолжал Дамблдор. – Думаю, ты не хуже меня знаешь своего крёстного… Мне очень жаль… – повторил директор.

– Вам жаль! – сам не ожидая от себя таких слов, воскликнул Гарри. – Вы убаюкивали меня пустыми обещаниями, твердили, что всё будет хорошо! И я вам так верил! – его голос предательски дрожал, но глаза оставались сухими и лихорадочно блестели.

– Это война, мальчик мой, – строго сказал Дамблдор, – и истерики тут не помогут. Думаю, ты и сам понимаешь, что вера в мою способность одним мановением руки разрешить все проблемы, это как-то слишком…по-детски.

– Зачем вы так, директор! – укоризненно покачал головой Ральф и присел рядом с креслом, в котором съёжился Гарри. – Пожалуйста, возьми себя в руки… Мы все потрясены этим известием, и профессор Дамблдор не меньше остальных. Мне ли не знать, сколько усилий было им предпринято, чтобы изменить ситуацию к лучшему…

– Почему вы не настояли на возвращении Сириуса?! – Гарри говорил тихо, стараясь не сорваться на крик. – Вы же знаете, что ему, как никому другому, сложно и больно находиться там…

– Прости, Гарри, но Сириус Блэк очень сильный и мужественный человек, и он вправе сам решать, что ему должно делать, – устало прикрыл глаза Дамблдор, – я просил и предупреждал, но последнее слово оставалось за ним…

– Сириус для меня…он… я не хочу, чтобы он погиб… – Гарри уже не отдавал себе отчёта в том, что говорит. Перспектива потерять единственного взрослого, которого он считал своей семьёй, подкосила его настолько, что юноша был близок к настоящей панике, – у меня больше никого нет… – позади раздался какой-то странный звук, похожий то ли на оборванный возглас, то ли на задушенный всхрип.

Юноша повернулся и увидел застывшего в дверях Снейпа. Профессор сжимал в руке лист бумаги и в упор смотрел на него. Гарри никогда бы не подумал, что глаза алхимика могут выражать не только неприязнь и ненависть, но странное отчаянье и непонятную боль, словно тот потерял нечто очень важное. Эту немую сцену прервал Дамблдор.

– Северус, вы принесли карту?

– Да, – коротко ответил Снейп и передал свиток директору. Лицо профессора зельеварения снова стало непроницаемым и приобрело привычное брюзгливое выражение.

– Что ж, пожалуй, хватит предаваться взаимным упрёкам и панике. Необходимо наметить наши дальнейшие действия… – Дамблдор бросил быстрый взгляд на юношу. – Гарри, тебе не мешает выпить чаю, – в руках у Поттера тут же появилась чашка с горячим напитком и булочка, – Пока можешь остаться здесь… – Гарри молча кивнул. Директор сделал знак, и преподаватели придвинулись поближе:

– Мы будем обсуждать защиту Хогвартса, – Дамблдор понизил голос, и профессора начали негромкий разговор.

– Что мы можем противопоставить драконам? – задумчиво проговорил Ральф, и тут же сам себе ответил, – только самих же драконов.

– Правильно, Джон, – Дамблдор бегло улыбнулся, – я уже написал письмо в Румынию и вызвал группу драконов для охраны Хогвартса. Чарли Уизли и Хагрид должны доставить их в течение недели. Профессор Люпин заканчивает подготовку надёжного убежища для них.

– А дементоры? – спросил Флитвик.

– Мы разрабатываем формулу усиленного Заклинания Древней Защиты, чтобы сделать "купол" над Хогвартсом ещё более устойчивым к внешним воздействием. Так же надо проработать охрану и всех важных мест в Лондоне. Если нам удастся разработать общедоступный вариант этого Заклинания Защиты, Аластор с помощью своих ребят распространит его среди мирных граждан. Хочется надеяться, что так скоро Волдеморт не начнёт крупномасштабные действия. Что ему тоже нужно подготовиться. Однако не следует на это слишком рассчитывать – вряд ли враг даст нам много времени. Мы должны быть готовы встретить во всеоружии различные неожиданности, – Дамблдор посмотрел на Ральфа. – Пора обучать школьников, хотя бы старшекурсников, защите от дементоров.

– Я давно уже разработал цикл лекций и практических занятий, – отозвался молодой профессор и покосился на Поттера. – Гарри мог бы мне помочь… – кажется, юноша его не слышал, погружённый в невесёлые размышления.

– Отлично! Значит, начинать занятия можно хоть завтра! – Дамблдор просиял. – Джон, вы решили остаться в Хогвартсе? А как же Тёмный Лорд?

– Мне важнее защитить школу и обеспечить безопасность учеников, – вскинул голову Ральф. – Хотя я понимаю, что вовремя добытая информация зачастую может выиграть битву, поэтому я собираюсь вернуться к Волдеморту через некоторое время.

– Всецело полагаюсь на вас в этом вопросе, Джон. И с удовольствием принимаю ваше предложение по обучению студентов Боевой магии и имеющимся на сегодняшний день новейшим разработкам в области защиты от Непоправимых проклятий…

– Но это чрезвычайно опасно! – вскрикнул Флитвик. – Профессор МакГонагалл будет против! Да и разрешение Министерства магии необходимо.

– Министерство давно не имеет такой силы как раньше. А в свете последних событий там скоро будут орудовать люди Малфоя, сиречь Волдеморта, – заметил Дамблдор. – Спрятавшийся в своем кабинете Фадж, мало на что влияет, и его слово, к сожалению, уже не имеет никакого веса.

– Мы не будем терять время на запросы в Министерство, – резко бросил Снейп, – безопасность детей важнее, чем распри между Фаджем и нами.

– Тогда я тоже подготовлю цикл лекций, – устало кивнул профессор Флитвик.

– Замечательно, Филеус! Минерве и Ремусу я всё сообщу сам, когда они освободятся после праздника, – кивнул Дамблдор. – И вот ещё что: Северус, Джон, Филеус, я очень прошу вас заняться срочными исследованиями в области Зелий и Заклинаний, чтобы выяснить каким образом Волдеморт мог заполучить полный контроль над драконами. Как все мы знаем, драконы есть порождение стихии Огня, их магия – это древняя магия Стихий, и заставить драконов разрушить что-либо, созданное с помощью магии Стихий, можно только полностью лишив их собственной воли. Я на сегодняшний день не могу представить нечто столь мощное, что позволило бы добиться подобного результата. Волдеморт – очень талантливый маг и способен создавать сильнейшие формы заклинаний и зелий. Но если способен он – значит, способны и мы тоже. И первое, что нам предстоит выяснить, как он подчинил драконов, и найти способ противостоять ему.

– Мы поняли, директор. Начинаем работу немедленно, – сказали в один голос профессора, и вышли из кабинета. Перед Дамблдором остался только Гарри. Повисла какая-то мрачная тишина.

– Гарри, у меня к тебе будет поручение…

– Я готов, профессор, – отозвался юноша, поднимая глаза на директора. Он уже справился с собой. Беда пришла, и не время предаваться унынию и страху, надо действовать. Дамблдор кивнул, ему понравилась решимость во взгляде ученика.

– Необходимо, чтобы младшие курсы тоже осваивали защиту от дементоров. Профессор Ральф будет вести занятия у шестых и седьмых курсов, а для третьих, четвёртых и пятых мы сделаем факультатив. Я хотел попросить тебя и твоих друзей помочь профессору с факультативными занятиями, – внимательные ярко-голубые глаза глядели поверх очков озабоченно и тревожно.

– Понимаю… – Гарри кивнул, – конечно, поможем

– И ещё… Новость о падении Азкабана утром будет известна всем, многие могут испугаться. Не хотелось бы паники. Если ты увидишь, что твои одноклассники нервничают, постарайся успокоить их и убедить, что Хогвартс под надёжной защитой. Я обращусь с этим к старостам факультетов, но твоё слово имеет особенное значение, – директор слегка улыбнулся, – и тут уж ничего не поделаешь – Гарри Поттер – Мальчик-Который-Выжил – принадлежит не только себе.

– Я знаю… – угрюмо отозвался Гарри, – постараюсь сделать всё, что смогу, профессор…

– Спасибо, Гарри. Мы приложим все силы, чтобы найти Сириуса…

– Если он еще жив, – жёстко закончил Гарри и быстро вышел из кабинета.

Он очутился в пустом коридоре, ярко освещённом факелами. Над огнём вились маленькие легкокрылые мотыльки – последнее напоминание ушедшего лета. Они танцевали у обжигающего огня, ловя краткие мгновения счастья перед неизбежными холодами и смертью. Из окон коридора открывался чудесный вид на озеро, на склоны холма возле замка, на темнеющий Запретный лес. Гарри присел на подоконник, и стал бездумно любоваться отражением луны в воде…оно чуть кривилось от небольших волн. Небо было усыпано звёздами, он легко узнавал различные созвездия, знакомые по урокам Астрономии и Астрологии. Если чуть наклониться и посмотреть в сторону, можно разглядеть опушку Запретного леса и избушку Хагрида, практически не заметную на фоне чёрных деревьев. Лесничего сейчас нет, и окна хижины тёмные. Гарри надеялся, что совсем скоро увидит Хагрида и Чарли Уизли… Прошло немало времени, в течение которого юноша разглядывал звёзды, сидя в нише окна, вырубленного в мощной стене древнего замка – надёжного, нерушимого, любимого дома…

Наконец, Гарри услышал гул голосов, доносящихся из вестибюля – студенты, разгорячённые замечательным праздником, возвращались из Хогсмида. Они размахивали хлопушками и бенгальскими огнями, запасы которых не истощились во время бала. Одежда их была усыпана конфетти и увита серпантином. Звучал весёлый смех, обрывки песен, шумных разговоров… Гарри не хотел попадаться на глаза развесёлой толпе, сейчас он не смог бы притвориться и улыбаться вместе со всеми. Юноша решил сделать небольшой крюк, пройдя в гостиную Гриффиндора по более высокому этажу. Он быстро шёл по коридору, торопясь проскользнуть в спальню раньше, чем туда вернуться старшекурсники, чёрно-алая мантия развевалась сзади, напоминая мантию Снейпа.

– Гарри, – из бокового прохода навстречу ему вывернула стройная фигурка в фосфоресцирующем в полумраке светлом платье, – я тебя везде ищу! Ты ушёл так надолго, бал уже закончился… Я так волновалась…

Гермиона. Её волосы, усыпанные мелкими звёздочками блёсток, переливались в лунном свете. Огромные тёмные глаза были печальны, но непроницаемы, в их мерцающей глубине нельзя было прочесть то, о чём она думает. Девушка положила руки ему на плечи. Гарри рванулся к ней и обнял изо всех сил, зарылся лицом в пушистые пахучие волосы – запах холодного осеннего вечера, печёной тыквы, сладкого эля… Мирные, праздничные, такие обычные запахи… Прижавшись к нему, девушка осторожно перебирала его волосы, пропуская их между пальцев. Это было так приятно и успокаивающе, что Гарри почувствовал как сжатая до предела пружина, появившаяся в груди во время разговора в кабинете директора, постепенно ослабевает и растворяется. Гермиона ощущала, как под её пальцами расслабляются его затвердевшие мышцы, как он вздрагивает, словно терзавшая его боль постепенно уходит. Девушка не знала, что случилось, но понимала – произошедшее причинило ему сильные страдания. Что же опять произошло? Что вновь и вновь будет мучить его, выпивая из него жизнь, отнимая его у неё? В общем-то, догадаться было не трудно…

– Прости, – тихо сказал он ей в макушку.

– За что? – удивилась Гермиона и обняла его крепче.

– За то, что бросил тебя в самом начале бала… И за то, что не смог предотвратить…

– Что предотвратить? – не поняла девушка. – Что такое сказал тебе Дамблдор? – Гермиона с силой встряхнула юношу и, отстранившись, заглянула ему в глаза. – Что же всё-таки произошло?

– Нам тоже это интересно! – воскликнули ещё два голоса – в тени коридора стояли Рон и Кристина.

– Вы, действительно, хотите это знать?

– Конечно!

– Моё видение оказалось правдой, – хрипловатым голосом произнёс Гарри.

– Ты хочешь сказать, что… – Рон запнулся.

– Именно, сегодня вечером Азкабан был разрушен, об этом сообщил профессор Ральф.

– А Сириус? – ахнула Гермиона, не подумав о стоящей рядом Кристине. Плечи Гарри дёрнулись и опустились.

– Кто такой Сириус? – сразу же возник вопрос у девушки.

– Это мой крёстный, – ответил Гарри, не поднимая головы. – Потом я расскажу тебе его историю, Кристина. Он пропал, никто не знает, где он…

– О боже! – Гермиона закрыла рот рукой.

– А дементоры? – настороженно осведомился Рон.

– Они на свободе, но их местонахождение пока не известно… – и Гарри рассказал ребятам о разговоре в кабинете директора. За это время друзья не перебили ни разу, только девушки иногда ахали.

– И ты пытаешься винить себя в том, с чем не смог справиться Дамблдор?! – воскликнула Гермиона. – Надо реально оценивать свои силы, Гарри Поттер! Невозможно быть в ответе за всё.

– Ты так думаешь? – Гарри взглянул исподлобья. – Дамблдор сказал, что моя жизнь принадлежит не только мне. Я в ответе за то, что Волдеморт возродился и что он ещё жив…

– Ты с ума сошёл! – горячо возразила Гермиона. – Войну не выигрывает один человек, даже если он Мальчик-Который-Выжил! Дамблдор задействует всех, и правильно делает. Только вместе мы сможем победить Тёмного лорда…

– …Значит, Чарли скоро прибудет в Хогвартс, – Рон прислонился к стене. – Надеюсь, они доберутся в целости и сохранности.

– Никто этого не знает. Волдеморту нужны драконы, и он пойдёт на всё, чтобы их заполучить, – заметил Гарри.

– Что вы здесь делаете? – прохрипел за спинами ребят недовольный голос.

– Филч, – прошептал одними губами Рон. Все четверо обернулись и остолбенело посмотрели на завхоза. Филч, как всегда, прибывал в скверном расположении духа и, уперев руки в бока, сверлил глазами школьников.

– Мы идём в нашу гостиную, – пролепетала Гермиона.

– Немного сделав крюк, не так ли?! – рядом с Филчем появился профессор Снейп.

– Мы искали Гарри, – Кристина смело посмотрела в глаза профессора.

– А что, разве мистер Поттер опять потерялся? – хмыкнул Снейп. – Что-то вы часто теряетесь, мистер Поттер.

– Что будем с ними делать профессор? – проскрипел Филч.

– Ничего. Вы все немедленно отправитесь в Гриффиндорскую башню и разойдётесь по спальням, – приказал Снейп. – Сейчас будут усиливать защиту и ученикам не стоит бродить по коридорам. Чем быстрее вы отсюда уберётесь, тем меньше очков потеряет ваш факультет. Отсчёт пошёл – пять баллов с Гриффиндора…

Ребята развернулись и почти бегом направились к лестнице. Они слышали, как Филч ворчал вслед что-то о несносных старшеклассниках и любовных свиданиях. Вбежав в гостиную, друзья застали всего пару загулявших семикурсников, которые попивали сливочное пиво в дальнем углу. Остальные уставшие после бала гриффиндорцы уже крепко спали. Ребята тихо разбрелись по своим комнатам и возблагодарили бога, что завтра воскресенье.

Старшекурсники проснулись только к обеду и первым дело стали обсуждать прошедший вечер и костюмы одноклассников. О том, что случилось вдали от хорошо защищённых стен Хогвартса, они пока ещё не знали. Никто не мог понять, почему грустны лица друзей, едва откликающихся на приветствия. Гарри почти весь день просидел в углу гостиной, поджав ноги и глядя в одну точку. Гермиона с каждой минутой всё больше и больше беспокоилась, поглядывая на друга. Она, конечно, понимала – Гарри всегда мечтал найти кого-то из своих родственников, кроме Дурслей, и крёстный стал для него настоящим спасением. Они оба очень хотели жить вместе, когда, наконец, закончится война с Тёмным Лордом… И вот, едва успев обрести родного человека – родственника, о котором он так мечтал, Гарри вновь потерял его и не надеялся, что тот сможет вернуться

Поведение Гарри не осталось незамеченным другими студентами. Симус и Дин, вообще, недоумевали, что могло приключиться с капитаном Гриффиндорской команды, ведь вчера перед балом он был таким весёлым и жизнерадостным. Джинни волновалась не меньше Гермионы.

– Гермиона, что случилось с Гарри? – не выдержала она, наконец, – да и со всеми вами…

– Я даже не знаю, как тебе сказать, – замялась староста, ей не хотелось пугать девушку, но рано или поздно это узнают все.

– Джинни, сестрёнка, это очень нехорошая новость… – Рон не договорил, потому что в окно влетело несколько сов с запоздалыми номерами "Ежедневного Пророка".

Газета из лап Хедвиги упала на стол рядом с Кристиной, девушка быстро просмотрела колонки новостей и обречёно вздохнула. "Азкабан разрушен, дементоры на свободе" – гласил страшный заголовок. По гостиной разнеслись испуганные возгласы и вскрики. Это новость шокировала всех до одного, исчезли улыбки, светившиеся всего пару минут назад, затихли громкие разговоры. Все потрясённо перешёптывались и уже не удивлялись подавленности четырёх друзей. Лаванда и Парвати вспомнили видение их одноклассника и молча качали головами.

По информационной насыщенности этот день оказался редкостным. Ещё в начале учебного года, когда почта стала приходить с перебоями, Дамблдор, уставший от препирательств с Попечительским Советом по поводу способов сбережения детской психики от травм, распорядился установить в Большом Зале заклятия для приёма Колдовского радио. Однако радио мало кто слушал, и симпатичные маленькие шкатулочки разговаривали впустую. Но в этот воскресный день они грохотали так, что слышно было не только в вестибюле, но и в слизиринских подземельях, и на учебных этажах. Каждые полчаса передавались сводки с места события – вновь и вновь описывались величественные руины Азкабана, подробно перечислялись погибшие узники и сообщались имена других, спешно переведённых в укреплённый замок на юге, работы по усилению защиты которого велись в экстренном режиме. Оставшихся в живых преступников охраняли спецподразделения авроров.

Один раз в час выходили Колдо-Ньюс. Каждый раз в них зачитывали краткое обращение Министра магии о том, что всё под контролем и повода для паники нет. А после этого вновь шли мрачные сводки… Но самый большой интерес вызывали краткие интервью известных людей – облеченных властью или же нет.

Одной из первых прозвучала короткая беседа с главой Гильдии Авроров – Аластором Хмури, назначенным на эту должность в прошлом году под воздействием общественности. Заслуженный аврор призывал волшебное сообщество к неусыпной бдительности и обещал в скором времени обеспечить каждый волшебный дом надёжными Охранными Заклинаниями и Заклинаниями Защиты, которые разрабатывались как специалистами Гильдии, так и – профессорско-преподавательским составом школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.