Текст книги "Наследники. Покорители Стихий (СИ)"

Автор книги: KateRon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 81 страниц)

В следующем выпуске Колдо-Ньюс выступил Министр Кружаных Сетей и Магических Коммуникаций – мистер Люций Малфой, который, словно, в ответ на выступление предыдущего оратора, сообщил, что во избежание паники и непредвиденных последствий, все действия по защите от дементоров будут предприниматься только с согласия и под руководством Министерства Магии. Так что разные гильдии и школы могут не торопиться брать на себя слишком много полномочий.

Потом в нескольких выпусках лишь звучали анонсы – все ждали выступления Министра магии Корнелиуса Фаджа. Сообщалось, что Фадж советуется с Кабинетом министров и – как неоднократно подчёркивалось – с представителями самых старинных и аристократических семейств. Наконец, часа в три после полудня было объявлено, что на экстренном заседании Кабинета, Министр магии сделает заявление. Всё волшебное сообщество, без преувеличения, затаило дыхание…

Сквозь лёгкое потрескивание помех было слышно, как усталой шаркающей походкой продвигается на трибуну Корнелиус Фадж. Находящиеся в зале представители Колдовского Радио отметили, что Министр сильно сдал за последние несколько часов и неважно выглядит. Выступающий прокашлялся… И вдруг во внимательной тишине разнеслись вместо слов ответственной речи слова Заклятия Истины, которое пожилой волшебник сам наложил на себя. Такого не ожидал никто. И никто не мог вымолвить ни слова, пока длилась короткая, но чёткая речь, произнесённая с видимым усилием и с абсолютной искренностью. Корнелиус Фадж приносил извинения стране за то, что упустил время, за то, что не поверил в реальность и беспощадность угрозы, и тем самым сыграл на руку врагам, за то, что до последнего цеплялся за иллюзию мира, который давно уже стал видимостью и который теперь придётся спасать ценой неимоверных усилий. Министр призвал волшебников сплотиться перед лицом чёрномагической угрозы, найти в себе силы отринуть страх и беспощадно сражаться за будущее своих детей. Особо он выделил директора школы Хогвартс Альбуса Дамблдора и главу Гильдии Авроров Аластора Хмури – именно эти люди, по мнению Министра, ещё могли попытаться спасти ситуацию, которая стала критической по его – Корнелиуса Фаджа – вине. Речь оборвалась на полуслове – схватившись за сердце, Министр магии упал. Немедленно прибывшие из клиники Св. Мунго колдомедики констатировали обширный инфаркт и микро-инсульт правой височной доли – типичные повреждения при одновременном наложении на человека противоречащих друг другу Заклятий. Фадж сделал это, чтобы сказать то, что хотел, а не то, что его заставляли сказать. Министра бережно переправили домой, поскольку его апартаменты были защищены лучше клиники, под неусыпный надзор колдомедиков. Учитывая его почтенный возраст, шансов на благополучный исход оставалось немного.

Кабинет министров заседал несколько часов, споры были жаркими, но общественность услышала лишь окончательный вердикт – через неделю соберётся Высший Совет Магов, который и решит вопрос с назначением нового Министра магии. Всем девяти членам высшего Совета надлежало прибыть в Лондон не позднее следующей пятницы. (Никто, включая министров, достоверно не знал имён этих девятерых старейших и мудрейших волшебников. Они всегда прибывали на заседания тайно и общались, зачастую, не видя друг друга. Высший Совет собирался не часто – последнее заседание было посвящено назначению очередного Министром магии, которым стал Корнелиус Фадж, прим. Автора)

Неожиданная речь Министра магии и её трагическое окончание имели эффект, подобный катализатору – то, чего не удалось бы добиться никакими средствами, вышло само собой – люди не ударились в панику, они ощутили ответственность за спасение волшебного мира и каждый готов был сражаться за это и умереть.

Как отметил выступавший в следующем выпуске Колодо-Ньюс Альбус Дамблдор, "наша сила – в единстве". Знаменитый волшебник, обращаясь к каждому магу, напомнил непростую историю выживания волшебного сообщества, тёмные времена преследований со стороны магглов и последовавшую за ними разобщённость магов, когда слова "мой дом – моя крепость" стали буквальным девизом каждой семьи. Напомнил о временах победного шествия Гриндевальда, остановить которое стало возможно, только объединив усилия магов нескольких стран. И в заключении сказал: "Безопасность наших детей зависит от решительных действий всех нас. Будет трудно победить силы, которые угрожают нам сейчас. Нас ждут сражения и потери, но мы выиграем битву. Выиграем потому, что чёрная магия никогда не сможет полностью победить и уничтожить человеческую любовь, доброту и совесть. То, что совершил честный человек и замечательный волшебник – Корнелиус Фадж – лучшее тому подтверждение".

К вечеру школа гудела как растревоженный улей. Новости холодным ливнем обрушился на головы юных волшебников, и страх поселился в сердцах. Невозможно было осознать, что ужас, прятавшийся за стенами неприступной тюрьмы, теперь на свободе. Директор Дамблдор выступил на ужине с речью, чтобы успокоить учеников, убедить, что школа в безопасности. Паники не было. Словно, после поступка Министра магии, каждому стало стыдно выказывать страх. Очень немногие студенты изъявили желание уехать домой, поближе к родителям, профессора не противились этому, только предупредили, что школа гораздо безопаснее, чем их родной дом. Так же было сказано, что те, кто нуждается в укрытии, могут рассчитывать на Хогвартс и Хогсмид. Последний был накрыт Защитой ещё перед Хеллоуином, теперь она была переведена в разряд стационарной.

– Я напишу родителям, – твёрдо сказал Дин. – Моя мать магла, а живут они с отцом в волшебном квартале. Отца теперь, наверно, призовут на войну, она останется одна, и на неё могут напасть…

– Я тоже напишу бабушке и дяде, – пробормотал Невилл, все знали, какая у него строгая бабушка.

– А ты, Гермиона? – обратился Дин к старосте.

– Я пока не знаю, мои родители живут в престижном Лондонском квартале и стараются не думать о волшебном мире, когда я в школе, – неуверенно ответила она. – Я пока не хочу их пугать, может всё и обойдётся.

– Мне так не кажется… – вздохнул Рон, – Волдеморт не шутит… А ты, Кристина, не будешь писать домой?

– Я… – девушка бросила быстрый взгляд на преподавательский стол. – Не знаю пока, я подумаю.

– Твои родители волшебники? – спросил Симус.

– Истинные, – кивнула Кристина. – Мой дом очень хорошо защищён, к тому же, мама не оставит больного брата. Он у меня не встаёт с постели уже два месяца…

– А что с ним? – Рон пожалел, что спросил это.

– Его отравили Пожиратели, когда он ехал со мной в школу… – грустно сказала девушка, голос изменил ей, задрожали губы, на глаза навернулись слёзы. – Простите… – она выбежала из зала.

– Ох, какой я идиот! – воскликнул Рон и помчался следом.

– На Гарри похоже эта новость подействовала сильнее, чем на всех остальных, – заметил Невилл и посмотрел на свободное место рядом с Гермионой.

– Он узнал это ещё вчера вечером, – ответила Гермиона. – К тому же, на уроке Прорицания он видел падение Азкабана…

– Значит, Поттер, действительно, способен видеть будущее? – поинтересовался Симус.

– И сам этому не рад… – кивнула Гермиона, готовя несколько бутербродов. – Пойду, отнесу Гарри, ему нужно поесть.

Гарри всё так же сидел в кресле, не двигаясь и почти не разговаривая. Ребята думали, что он так расстроен из-за падения Азкабана и освобождения дементоров, хотя, на самом деле, это не слишком сильно занимало его мысли, ведь рано или поздно нечто подобное должно было случиться. Важно то, что там был дорогой ему человек. И где сейчас Сириус? Жив ли он ещё? …Пока Гарри задавал себе эти вопросы, сидя в кресле в уютной гостиной мощного замка, по Запретному лесу сквозь колючие заросли медленно пробиралась огромная чёрная собака. Грязная и измученная, перепачканная запёкшейся кровью, но, главное, живая…

– Гарри, как ты? – Гермиона села на подлокотник кресла рядом с другом.

– Всё так же, – он поднял голову и посмотрел на неё потемневшими от горя пустыми глазами.

– Ты должен поесть, я тебе принесла пару бутербродов, – она положила свёрток ему на колени, опустив взгляд. Ей всегда было невыносимо видеть выражение тоски в его глазах.

– Я не голоден, – он покосился на свёрток, непроизвольно проявляя интерес к его содержимому.

– Ты не завтракал, не обедал и вот теперь пропустил ужин, как ты можешь быть не голоден?! – запротестовала Гермиона.

– Просто мне не хочется двигаться, идти куда-то…да и есть не хочется, – ответил Гарри. – Не то настроение.

– Настроение не то! – всплеснула руками девушка и, обняв его за шею, горячо зашептала на ухо. – Так, Гарри Джеймс Поттер, если ты сию же минуту не начнешь есть эти бутерброды, я примусь тебя кормить как маленького мальчика и не отстану, пока ты не съешь всё.

– Вот так значит… А если я не успею съесть их за минуту? – Гарри чуть заметно улыбнулся. Это было почти неуловимо, но Гермиона заметила и расплылась в радостной улыбке, пока её любимый поглощал очередной бутерброд.

– Ты довольна, Гермиона Грейнджер? – ехидно осведомился Гарри, вытирая руки салфеткой.

– Вполне.

– Тогда у меня родилось встречное предложение – если ты не будешь против… Может, выйдем на свежий воздух, а то я уже задыхаюсь от каминного чада и неподвижного сидения? Всё равно, сегодня я не в состоянии делать уроки, даже по зельеварению. Пусть Снейп снимает с меня баллы, накладывает взыскание, и всё такое… Я понимаю, что уже поздно, но мне вдруг так захотелось прогуляться… Это твои бутерброды виноваты!

– Конечно! Я их заколдовала, – хмыкнула Гермиона и потянула его за руку, стаскивая с кресла.

Все ученики после ужина направлялись в свои гостиные, а Гарри и Гермиона, наоборот, шли на улицу. Холодный резкий ветер сразу обжёг лица, вцепился в одежду. В воздухе чувствовалось приближение зимы, возможно, скоро ударят первые морозы, и землю прикроет пушистый снег. Юноша и девушка медленно шли по тропинке вдоль кромки озера и говорили обо всём и ни о чём: о подарках на Рождество, о каникулах, о предстоящих экзаменах, о будущей карьере… Гермиона старалась не касаться болезненных тем, а Гарри делал вид, что ничего страшного не случилось, что они обычные школьники и их ждёт обычная жизнь. Он был благодарен ей за эту игру и за ощущение счастья, которое всегда просыпалось в нём, когда она была рядом – смеялась, смотрела на него, сжимала его руку.

Они остановились у огромного дерева, Гермиона прислонилась спиной к шершавой коре, запрокинув голову и вдыхая её запах. Не открывая глаз, девушка почувствовала, как Гарри подошёл к ней вплотную, его руки скользнули между её спиной и деревом, обнимая, нежные губы коснулись и обожгли… Это было не похоже на поцелуи, которые дарил ей Гарри раньше. Сейчас осторожные, нежные и, вместе с тем, отчаянные, они были полны горечи и какой-то безысходности. Гермионе показалось, что он пытается найти в ней защиту, обрести опору, почерпнуть силу… Если б она знала, как дать ему это, то непременно сделала бы, не задумываясь о цене или последствиях… Всё, что она могла сделать сейчас: это прижаться и ответить.

Гарри чувствовал, что она изо всех сил тянется ему навстречу, стараясь влить радость, уверенность, спокойствие. Да, действительно, он хотел спрятаться в её поцелуях, хотел, чтобы её руки защитили от мучивших его страхов, от вопросов, на которые не было ответов, от грядущих бед. Он отдавал себе отчёт, что это слабость и, к тому же, недостойная на его взгляд, но Гермиона всегда помогала ему и была рядом так давно, что он мог себе позволить иногда выказать слабость перед ней.

Почувствовав, что им совсем уже не хватает воздуха, Гарри отпустил её губы, продолжая сжимать в девушку в объятьях. Она прижалась к нему ещё крепче, дрожа на холодном ветру.

– Тебе холодно? – прошептал он.

– Немного, – честно ответила Гермиона.

– Сейчас! – Гарри выпустил её и скинул с себя мантию.

– Ты же замерзнешь! – воскликнула девушка.

– Ерунда! Ведь это я тебя сюда привёл, – улыбнулся Гарри, укутывая её тёплой накидкой. Она в это время смотрела не на него, а куда-то вдаль, к лесу.

– Гарри, посмотри, кто там, – испугано прошептала Гермиона, – там что-то шевелится.

– Где? – он обернулся и с трудом разглядел в сгустившейся синей темноте, у самой избушки Хагрида чёрный силуэт, медленно двигающийся к стенам замка. – Это не человек…

– Это похоже на…собаку? – неуверенно произнесла Гермиона.

– Может быть… – протянул юноша, присматриваясь, и постепенно его глаза округлялись. – Неужели! Может, это Сириус! Побежали!

Гарри сорвался с места и буквально полетел к лесу. Гермиона, потрясённая его внезапным броском, растеряно огляделась и помчалась вдогонку. Юный волшебник бежал изо всех сил к собаке, которая, похоже, тоже его увидела и заковыляла навстречу. Парень рухнул на колени перед огромным чёрным псом, грязным и тощим, и порывисто обнял его. Гарри почувствовал довольное фырканье на плече, горячий нос слабо ткнулся в шею, а широкий язык быстро облизал лицо. Через пару секунд юношу уже крепко обнимал человек, его волосы грязными прядями свисали до плеч, лицо было исцарапано, одежда превратилась в лохмотья. Гарри, задыхаясь от неожиданной радости, повторял:

– Сириус, ты жив! Я так рад! Я надеялся… – мужчина чуть отстранился, и устало улыбнулся:

– Меня не так просто убить, как тебе кажется.

– Гарри так волновался за вас, – задыхаясь, выговорила подоспевшая Гермиона.

– О! Что это вы бродите за стенами замка, когда уже стемнело?! Гермиона, ты же староста – должна следить за порядком! – Блэк шутливо сдвинул брови, кажется, он знал ответ на свой вопрос. Девушка покраснела.

– Гарри, мне нужно срочно увидеть Дамблдора.

– Ты иди в хижину Хагрида, а мы позовём его, – откликнулся Гарри.

– Нет, мне нужно немедленно рассказать кое-что очень важное, а я слишком устал и в тепле могу отключиться, не дождавшись его, лучше мне пойти с вами.

– Сириус, – Гарри покосился на крёстного, – если твоя новость о падении Азкабана, то мы её уже знаем…

– Нет, мой мальчик, это другое. Я не сомневаюсь, что Дамблдору сразу же сообщили о случившемся.

– Хорошо, – юноша встал, отряхивая брюки, а когда выпрямился, вновь увидел перед собой лохматого пса.

На их счастье в коридорах никого не оказалось, даже привидений. Гарри едва не бежал, подпрыгивая от радости – его крёстный жив, он вернулся! – и тревоги: недаром Сириус захотел так срочно увидеть Дамблдора, неужели страшные вести не закончились?! Им повезло, пароль не сменили и гаргулья, ворча, что ей нет покоя даже по ночам, отодвинулась в сторону. Гарри, Гермиона и пёс вошли в кабинет, и Сириус тут же обрёл человеческий вид. Реакция у находившихся в кабинете профессоров, оказалось различной: Дамблдор расплылся в улыбке и привстал, МакГонагалл схватилась за сердце и откинулась на спинку кресла, Люпин бросился обнимать друга, Ральф загадочно улыбался, а Снейп взглянул с такой ненавистью, что Гарри поёжился и с трудом подавил желание сказать профессору какую-нибудь гадость.

– О господи, это же Сириус Блэк! Он же беглый преступник!!! – в довершение завопила мадам Помфри.

– Поппи, дорогая, успокойся, он не виновен в том, в чём его обвиняли, – успокоил её Дамблдор.

– Но…

– Вы должны мне верить, я же ваш директор, – он открыто и ясно смотрел в глаза медсестры.

– Я вам верю, – она покосилась на Сириуса, и сразу же забыла свои страхи. Врач всегда побеждал в ней любые другие чувства. – Вы ранены! – воскликнула мадам Помфри.

Только сейчас Гарри заметил, что свитер Сириуса разорван на боку и весь пропитался кровью.

– Рана не смертельная, – прохрипел Блэк.

– Но вы потеряли много крови… Директор, ему необходимо немедленно лечь!

– Сейчас, Поппи, только дай ему сказать – и всё.

– Мы уже не чаяли увидеть вас в живых… – дрожащим голосом проскрипела МакГонагалл. – Как вам удалось спастись? Как вы добрались сюда?

– На четырёх лапах, – Сириус слегка улыбнулся. – Для той вести, которую я принёс, расстояния не имеют значения.

– Что случилось?

– Во время нападения я подслушал разговор Пожирателей – Малфоя и Нотта, – начал Сириус, опустившись в кресло, Гарри держал крёстного за руку, словно, боясь, что тот исчезнет. Гермиона забилась в уголок. – Они говорили о том, что скоро войска будут готовы, дементоры вымуштрованы, количество драконов увеличится, и они выступят сначала против волшебников, сея панику и смуту, а потом и против магглов, которые, вообще, ничего не успеют понять. Все, не подчинившиеся Тёмному Лорду, будут уничтожены, – Блэк вздохнул и, глянув на Гарри, продолжил. – Я решил посмотреть, куда направляются дементоры, поэтому Хмури не смог меня найти. Они перемещались достаточно быстро, а потом аппарировали, и я с трудом смог последовать за ними. То, куда они прибыли… – Блэк замолчал. – Это ужасно. Тёмный Лорд смог восстановить свой замок, и теперь Чёрная крепость вновь возвышается над лесами на севере Англии, не так уж далеко от Хогвартса, кстати.

– Значит, замок Слизерина восстановлен, – Дамблдор погладил бороду.

– И что это сулит нам? – Гарри проглотил комок в горле.

– Замок Слизерина был самым мощным из четырёх, построенных одновременно, замков Покорителей Стихий, и именно там хранились артефакты, принадлежавшие Покорителям.

– Покорителям Стихий? – тихо переспросила Гермиона.

– Это очень древняя легенда и возможно даже, не более чем сказка… Но в каждой сказке или мифе есть рациональное зерно, есть правда, завуалированная вымыслом. Сам по себе замок и хранящиеся в нём артефакты не опасны, но в руках наследника Покорителей, да ещё и при чёрной мощи Волдеморта… – Дамблдор замолчал, словно ему не хватило воздуха, Гарри никогда не видел директора таким. Значит, это действительно очень серьёзно.

– А мы можем что-нибудь сделать? – шёпотом произнесла Гермиона.

– Есть только один способ, но он так же фантастичен, как и победа в этой войне, – мрачно констатировал Ральф.

– Найти четырёх Избранных, наследников Покорителей… – прохрипел Сириус.

– Это практически невозможно, – вздохнула МакГонагалл.

– Но… Профессор Трелони сказала мне в начале учёбного года, что я – один из Избранных, Наследник стихии Огня и что я должен найти остальных… – тихо проговорил Гарри, вспоминая самый первый урок Прорицания в этом году. Может, они, наконец, скажут открыто всё, что знают о Наследниках…

Повисла напряжённая тишина. Дамблдор смотрел на юношу, и выражение его глаз было нечитаемо. Профессор МакГонагалл сжала губы в такую тонкую линию, что нетрудно было догадаться, какие слова в адрес профессора Трелони с трудом удерживаются под этим замком. Ральф качал головой. Сириус и Люпин безмолвно смотрели друг на друга… Тишину нарушил скрипучий голос профессора зелеьварения:

– Профессор Трелони…м-м-м…склонна к преувеличениям… А история про Покорителей Стихий – это всего лишь дурацкая легенда, – резко бросил Снейп. – Есть вещи куда важнее: нам нужно готовить армию, Блэку нужно в больничное крыло, а вам, мистер Поттеру и мисс Грейнджер, пора в гостиную.

– Вы правы, Северус, – согласился Дамблдор, – но, всё же, в каждой легенде есть доля правды. Вспомним, например, Тайную Комнату, – директор усмехнулся, а профессор зельеварения и бровью не повёл. – Поппи, вы обработаете раны мистера Блэка?

– Конечно!

– Гарри, Гермиона, проводите Сириуса в больничное крыло, и потом немедленно идите в Гриффиндорскую башню.

– Хорошо.

Дамблдор посмотрел вслед подросткам, поддерживающим с двух сторон высокого мужчину, и медсестре.

– Северус, почему ты не дал сказать им хотя бы часть тех сведений, которыми мы обладаем? – возмутился Ральф. – Почему Гарри не может, наконец, узнать…

– Потому что им пока рано это знать. Мы ведь ещё не уверены…

– Он прав, Джон, – кивнул Дамблдор, – к тому же, им теперь станет особенно интересно, – глаза директора хитро блеснули, – и мисс Грейнджер, без сомнения, приложит все усилия и найдёт эту легенду.

– В библиотеке Хогвартса есть такая информация? – удивилась профессор МакГонагалл.

– В Хогвартсе есть всё.

Провожая Сириуса в больничное крыло, Гарри думал, почему преподаватели называют эту легенду вымыслом, но скрывают, что изучают её и пытаются найти Наследников. Значит, Покорители Стихий, действительно, способны вернуть миру покой и уничтожить Тёмного Лорда и его армию. Может и прав Снейп – пока не стоит торопиться, не стоит называть имён, ведь Волдеморт наверняка знает легенду. А вдруг ему захочется воспользоваться силой Стихий? И он вполне может оказаться одним из наследников Покорителей, ведь не зря же Том Реддл – потомок Слизерина! Юноша вновь вспомнил слова Дамблдора, о том, что он – Гарри – является Наследником. Всем известно, что Волдеморт и Гарри Поттер связаны между собой странными связями – неудавшимся проклятием, ритуалом воскрешения…чем ещё? Возможно, они оба несут в себе силу Покорителей Стихий? Юношу передёрнуло от одной мысли, что он может оказаться Избранным в паре с Волдемортом.

– И почему Дамблдор не рассказал тебе эту легенду? – проворчал Рон, когда Гарри и Гермиона поведали ему и Кристине о случившемся этим вечером.

– Наверно, нам пока не положено это знать, – задумчиво предположила Кристина.

– Я обязательно найду в библиотеке всё об этом, – твёрдо сказала Гермиона. – Уверена, что обязательно разыщу хоть какую-то информацию.

– Попробуй, но по мне это слишком старая легенда, – пожал плечами Гарри. – Легче спросить о ней у профессора Ральфа.

– Вот не найду и тогда будем спрашивать, а пока лучше не лезть, – заметила староста.

– Сейчас есть более важные вещи, – Гарри откинулся на спинку кресла. – Судя по словам Дамблдора, это начало войны.

– Как бы это ни было ужасно, ты прав, – вздохнула Гермиона.

Война, действительно, началась. Последний раз мир видел эту войну много столетий назад, но тогда Покорители уже вступили в борьбу и овладели Стихиями, а сейчас даже легенда о них не изучена, как следует. Но всё равно, необходимо противостоять тёмным силам, сражаться, чтобы не допустить большого кровопролития и бесчисленных жертв. А Наследники – они обязательно найдутся, если существуют на самом деле.

Так думал Гарри на следующее утро, торопясь в Большой зал на завтрак. Светило солнце и начинающийся день нёс надежду на то, что ещё не всё потеряно, что они будут бороться и ещё неизвестно, кто победит. Внезапно юноша перестал видеть окружающее, словно в миг ослеп – темнота обступила его со всех сторон. Гарри скрутила сильная боль, не похожая ни на что, испытанное им раньше – будто огромная чёрная воронка засасывала его в себя, вытягивала из него силы… Он увидел какой-то тоннель и летящего навстречу золотого дракона… Юноша из последних сил попытался дотянуться до него. Но что-то с грохотом и лязгом обрушилось в голове, словно захлопнулась тяжёлая дверь, перерубив его пополам. Боль исчезла, и пришло ощущение пустоты и тишины. У него подогнулись колени, и Гарри тихо осел на пол, соскальзывая в тёмный водоворот, поджидавший его.