Текст книги "Мастера беззакония (СИ)"

Автор книги: Aisha de Avonapso

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 89 страниц)

После душа кожа Гермионы становится очень чувствительной. Она не любила надевать на распаренную кожу одежду, казавшуюся грубой и холодной. Не любила выходить из теплоты воды и пара, и могла бы принимать душ или ванну вечность. Но сейчас ей хотелось быстрее покончить с ванными процедурами, чтобы оказаться в единственном месте, которое ей не хотелось покидать куда больше, чем тёплый душ. С единственным человеком, дарившим ей куда больше тепла, чем что-либо или кто-либо ещё. В постели с Драко. Гермиона высушила волосы, надела маленький золотистый шёлковый халатик, еле прикрывающий её бедра, и вышла из ванной комнаты. В спальне она видит Драко, сидящим на полу подле её кровати. Локтем он упирается в свою согнутую в колене ногу. Рубашка на его груди расстегнута, галстук отброшен, а его потрясающая шевелюра платиновых волос в безупречном беспорядке. Он уже закончил говорить с Нарциссой по каминной сети и теперь просто ждёт Гермиону. Перед тем как уйти в душ Гермиона сделала им по кружке горячего шоколада и поставила в граммофон пластинку, что до сих пор проигрывается, разливаясь по спальне ласкающей слух нежной мелодией. После всего того, через что им пришлось пройти, Драко и Гермионе просто хотелось побыть вдвоём, дома, в одной постели... Им всего лишь нужен был маленький перерыв. Чтобы никто не беспокоил их, прежде чем они снова не возьмутся за дела. Драко поворачивает голову в сторону Гермионы, едва она открывает дверь ванной. Его изголодавшийся по её телу взгляд исследует её стройные обнажённые ноги. Он склоняет голову на бок; уголок его губ поднимается в игривом оскале. И Малфой манит её к себе пальцем, облизывая губы. Чувствуя сладкое томление внизу живота, Гермиона ступает босыми ногами по холодному полу и ежится от отсутствия тепла. Лето в Лондоне совсем ни к черту. Прохладный воздух витает в комнате, и только когда она подходит ближе к кровати, напротив которой греет камин, ей становится комфортнее. А может, все дело в Драко... В том, как он накрывает её коленку своей горячей ладонью, когда она присаживается подле него на край кровати. Они оба погружены в раздумья, что будет дальше. В этот раз они были на краю того, чтобы потерять друг друга. Они подошли к этой черте так близко, что это едва не свело их с ума. И им совсем не давал покоя тот факт, что они все ещё стояли на этой черте, а позади им в спины дышал враг, затачивая свои ножи. — Как там Нарцисса? — спрашивает Гермиона, вырывая Драко из глубин его мыслей. Задумчиво поглаживая её коленку, он поудобнее усаживается на полу у её ног и отвечает хриплым голосом: — Отец встретил её. И она все не унимаясь спрашивала, что мы планируем дальше предпринимать... Я сказал ей, что мы справимся в любом случае... — В его голосе нет должной уверенности. Он смотрит на неё так, словно она в любой момент может исчезнуть. И Гермиона точно понимает, что его гложет. Потому что её гложет тоже самое. Опасность, ставшая их спутником, и этот вязкий страх потерять друг друга. В особенности после того, что они увидели в омуте памяти. Что бывает, когда один жертвует собой ради другого. Счастлива ли была от поступка Регулуса Джозиан? Отнюдь, нет. Она бы предпочла умереть вместе с ним, чем жить так, как она жила без него. — Я хочу... — севшим голосом начинает Драко, всматриваясь в неё, — хочу, чтобы ты пообещала мне, что... чтобы мы ни делали — мы делаем это вместе. Ведь то, как ты поступила сегодня... — Он прикрывает глаза, покачивая головой. Его ладонь сжимает её коленку, и Гермиона затаивает дыхание. — То, как помешала мне остановить их... — поясняет он. — Не так мы с тобой должны действовать, Гермиона. В корне неверно, если мы хотим выиграть, — твёрдо проговаривает, пронизывая её своим пристальным взглядом. Она видит, что он затаил это недовольство и теперь собирается ей его высказать. — И если в следующий раз случится так, что мне придётся убить, — вкрадчиво продолжает Драко, взирая на неё снизу вверх, — ты должна будешь подать мне для этого оружие, Ангел. Или же... если такой возможности не представится, сделать это самой... Ведь, кроме нас, некому. Все правомерные палачи на их стороне, Гермиона... И только вместе и сообща мы можем победить, понимаешь? Неотрывно глядя ему в глаза, Гермиона понимает, что отчасти он прав. Но... Что, если и их враги отчасти были правы? Она все прокручивала в голове слова Верховной... Айолы. Сколько бы времени у Гермионы ушло на то, чтобы законным путем добиться правосудия? Она могла бы положить свою жизнь на то, чтобы искоренить несправедливость, заполоняющую этот мир. И то не факт, что ей бы это удалось. И все же... Если смотреть на ситуацию без призмы сомнений и этих «а что, если?», то Гермиона не может не признать, что они с Драко оказались в том положении, что не возьми они на себя роль палачей, им останется лишь одна роль — жертв. У них попросту не было выбора. Убей или будешь убит. Иначе никак. — Драко... — мягко произносит она, кончиками пальцев смахивая белокурую прядь, спавшую ему на лоб. — Я поступила так, потому что надеялась, что мы можем избежать всего этого. Что нам не обязательно пачкать руки в крови... Но, знаешь, эта история Джозиан Робер и Регулуса Блэка... Она изменила моё мнение, — тихо молвит Гермиона, невесомо зарываясь пальцами ему в волосы, ощущая, как он расслабляется под её прикосновениями. — И одна только мысль, что тебя не будет рядом со мной, убивает меня... — надрывно признается она. И тут-то к ней приходит это шокирующее осознание. Чёткая, ясная и на удивление простая мысль, которая она бы никогда раньше не подумала придёт ей в голову относительно Драко Малфоя. И с её языка срывается то, о чем она ещё несколько часов назад и помыслить не могла: — За тебя... я могу убить. Драко выдыхает, понимая, что внимал её словам, затаив дыхание. Гермиона говорит в точности то, что он сам к ней испытывает; то, что он сам готов для неё сделать. И от того, что у них это настолько взаимно, его всего окутывает упоение. Мгновение он просто смотрит в эти её до невозможного красивые глаза и только и может, что неотрывно смотреть в них. Он просто не в состоянии найти слов, насколько она вдохновляет и возносит его. Как много смысла она приносит, как много чувств в нем пробуждает... Потом он просто обхватывает мягкие очертания её бёдер обеими руками и опускает голову на её голые ноги, слыша сверху её вздох и все ещё ощущая её пальцы в своих волосах. Её аромат... Он кружит ему голову. И Драко, преисполненный желания, глубоко вдыхает, поводив носом по бархатистой коже её ног. Он водит кончиками пальцев по её бедрам, поглаживает и задирает края её халатика. И, дьявол... на ней нет белья. Его чресла мгновенно наливается кровью. Когда его обжигающие губы касаются внутренней стороны ее бёдер, а рука продвигается дальше прямиком к ней между ног, Гермиона с протяжным вздохом разводит их перед ним, давая ему больше доступа. Она готова спорить, Драко ощутил аромат её возбуждения потому, как он, рыкнув, глубоко вдохнул и стал прокладывать дорожку из горячих мокрых поцелуев от внутренней стороны её раскрытых для него бёдер к её увлажняющемуся лону. Ей хотелось, чтобы он прикоснулся к ней, хотелось чувствовать его между своих ног, чтобы он унял этот жар внизу живота, который неотъемлемо рождал в ней, всякий раз, когда касался её, всякий раз, когда целовал или просто был рядом; смотрел на неё или говорил такие вещи, от которых она мгновенно становилась влажной. Как сейчас. Облизав губы, Драко с трепетом приподнимает одну её ногу на матрас, сгибая в колене. И Гермиона с приглушенным стоном откидывается, ладонями упираясь в постель позади себя. От этой картины дыхание Драко вмиг становится чаще, а в глазах появляется восторг и острое желание. Гермиона опускает взгляд на своего мужчину у своих ног и наблюдает за тем, как он тянет за пояс её халатика, как тягуче медленно распахивает его полы. Как его вожделенный взгляд жадно скользит по её обнажённому телу, заставляя её сгорать от нетерпения, чтобы ощутить на себе его прикосновения. — Проклятье, Ангел... — шумно выдыхает он. — Ты такая горячая. Из ее ротика вырывается тонкий стон, когда Драко накрывает рукой её налившуюся грудь, пощипывая сосок, а взгляд сосредотачивает ей между ног. И от вида ее нежных раскрытых розоватых лепестков, блестящих смазкой, его рот наполняется слюной. Гермиону заводит то, как он смотрит на неё. Затуманенным взглядом, полным желания и восторга. И она чувствует, как под бесстыдным мужским взглядом из неё вытекает все больше смазки, клитор и половые губки начинают зудеть и пульсировать, а внутри влагалища истомно покалывает, требуя его проникновения. — Драко... — томно протягивает Гермиона, обвивая рукой его затылок. Уловив мольбу в её голосе, Малфой хитро ухмыляется и снова облизывает свои влажные губы. Он шире раздвигает ей ноги, задирая их повыше, и, придерживая руками под коленками, склоняется над её промежностью, накрывая ее своим горячим ртом. Его язык ощущается просто божественно. И Гермиона не в состоянии больше удерживаться в полусидячем положении — падает на простыни. Драко продолжает вылизывать её, обхватывая её подрагивающие бедра с обеих сторон руками и прижимая их к матрасу; глухо постанывая от её потрясающего вкуса на своём языке. — Ох... — Гермиона не в состоянии говорить, будучи распятой, совершенно доступной для него в такой позе. Она прежде не чувствовала себя более уязвимой и открытой для кого-то, как сейчас для Драко, под его ласками: его умелым языком, проникающим в её лоно и массирующим стенки изнутри, искусными длинными пальцами, дразнящими её клитор, и его опаляющим дыханием, бросающим её в дрожь. И вскоре ее киска начинает пульсировать на его губах: Гермиона кончает на его языке. — Моя девочка... — с придыханием хрипит Драко, довольно облизываясь. Доводить её до пика своим ртом — уже вошло в его хобби. Он может ощутить, как ее киска сжимается в оргазме, как Гермиона, неистово метаясь головой по простыням, оттягивает волосы на его затылке, и как его всего потряхивает от потребности сейчас же взять её. Подмять под себя и вонзиться так глубоко, чтобы она приняла его всего до самого последнего миллиметра, и чтобы самому ощутить её сполна. Немедля с этим Драко накрывает ее разгорячённое тело, покрывшееся испариной, своим. Саундтрек: Rihanna - Drunk On Love Млея от ощущения веса возбужденного мужского тела на себе и его утробного хрипения на своей шее, Гермиона инстинктивно обвивает его ногами, скрещивая лодыжки за его поясом, и обнимает руками за мускулистые плечи. Она снимает с Драко расстегнутую нараспашку рубашку и, пробежавшись пальцами по напряжённым мышцам его рельефного торса, плотнее прижимает его к себе. В ответ получая от него низкий стон и мощный толчок бедер, вдавивший ее в матрас и пославший волны томительного покалывания во влагалище. — Помоги мне здесь... — посасывая чувствительную кожу её шеи, Драко с рыком снова толкается в девушку своим членом и, взяв Гермионину маленькую ладошку, прикладывает к своей эрекции. И Гермиона помогает ему: расстегивая его ремень и ширинку, нетерпеливо стягивает с него брюки. Драко приподнимается на локтях и с придыханием опускает взгляд вниз между их телами, туда, где она своими аккуратными ручками достает его стоящий член. Дотянувшись до палочки, он одним ее взмахом полностью избавляется от брюк и боксеров и тут же шумно вздыхает, закусывая губу, ощутив, как Гермиона направляет его крайне чувствительную плоть в себя. И они оба испускают синхронные сладостные стоны от контакта его твердой налившейся головки с её набухшим от его ласк клитором. Привалившись к её лбу своим, Драко буквально обволакивает её собой. Своим горячим телом, своим вожделенным дыханием, головокружительным запахом и своим взглядом. Он всегда смотрит на неё с желанием и нежностью. Взглядом, полным неутолимой и вечной жажды её. Он всегда безудержно и неотвратимо хочет ее. И в один миг, не обрывая с ней зрительного контакта, игриво пощекотав кончиком члена её увлажненные складки, посылая в её тело заряд острого желания, Драко делает плавный рывок бедер и с рваным вздохом, перестающим в протяжный стон, входит в нее во всю длину, так восхитительно растягивая и заполняя её изнутри, заставляя Гермиону чувственно вскрикнуть и призывно выгнуться ему навстречу. — Обещай мне, — раздаётся его томное дыхание у её уха, и он заключает её запястья у неё над головой, сильнее вжимаясь в её податливое тело. — Чтобы мы ни делали... — ...делаем это вместе, — договаривает она, чувствуя себя всецело в его власти, когда он так держит её запястья, наваливаясь своей крепкой грудью на её; когда от давления его твёрдого члена и осторожных мелких толчков внутри нее все трепещет, и ей просто хочется скулить и молить его перестать сдерживаться. — Обещаю... — уверяет она, заглядывая в туман его пронзительных глаз и совершенно теряясь в нем. И, ох, если бы это только можно было, Гермиона бы никогда не разрывала с Драко взглядов, она бы потонула в лунном сиянии его прекрасных глаз. — И я не хочу, чтобы ты умирал за меня, — учащенно дыша, высказывается она. — Я хочу... хочу, чтобы ты жил ради меня. — В её голосе звучит мольба, горечь реальности и необузданная страсть. Сочетая в себе все эти эмоции, она легко проводит языком по его губам, вкушая его и тут же смазывая поцелуй, чтобы добавить: — Так же, как я, хочу жить для тебя, Драко... И она действительно имеет это в виду. Ей хотелось успокоить его, заверить, что не бросит его в бездну своим самопожертвованием ради чего бы то ни было. Потому что они... Они другие. Они — единомышленники. Драко кажется удовлетворённым её клятвой и, с урчанием потеревшись носом о её щеку, с ухмылкой говорит ей на ушко, щекоча его своим горячим дыханием и касаясь губами: — Ты и я, Ангел... Да мы вдвоём просто убийственное сочетание. У них просто нет шансов. Гермиона блаженно прикрывает веки: он вдохновляет её своими словами. Непередаваемое ощущение того, что он внутри неё духовно и физически, воспаряет её. Она чувствует себя так, будто пьяна. Пьяна от любви. Драко опускает губы на её подбородок и покрывает её лицо чувственными поцелуями. Он заставляет её томиться, изнемогать от желания, и Гермиона жалобно хнычет, начиная извиваться под ним, призывая его к движению, сжимая стенками своего влагалища его пульсирующий горячий член. Чем просто приводит Драко в самозабвение, и он с рыком прикусывает её плечо. — Ах! — вздрагивает Гермиона, и он тут же извиняющиеся зализывает укус языком. Напряжение накаляется до такой степени, что ему практически больно сдерживаться; его бедра непроизвольно подрагивают над ней. Мелкое трение с её тугими стенками вынуждает его потерять рассудок, и Драко наконец позволяет себе полностью отдаться жару её тела. Они оба облегчённо выдыхают и издают стоны наслаждения, когда это восхитительное тёплое влажное трение обостряется с первым глубоким выпадом и погружением его члена в неё. Гермиона ещё больше прогибается в спине ему навстречу и теснее сжимает Драко между своих ног, запрокидывая голову и полностью отдаваясь ему. И он берет её всю целиком без остатка. Глаза в глаза. Мысли путаются. Когда он в ней, а она с ним такая. Красивая. Извивается, стонет, хочет его. Любящая... Он видит эту любовь в её глазах. Мерлин, он мог поклясться, она — сама нежность. И в этот самый момент её образ так глубоко заседает у него в голове, что он уверен: не забудет его до самой старости. А душа его кричит: «Ты моя. Что б тебя, ты моё самое сокровенное. Никогда не отпущу, никому не отдам, все для тебя... Только бы видеть тебя такую до конца своих дней.» Его требовательные губы впиваются в особо чувствительный участок её шеи. Его пальцы переплетаются с её и вжимают запястья в матрас у неё над головой, удерживая её в такой позиции — максимально раскрытой для него. Его до предела возбужденный член набирает темп, скользя между её раскрытых половых губок в её тесной жаркой и мокрой киске. И с каждым разом Малфой толкается все сильнее, вдавливая девушку в постель. Учащенно дыша над ней, Драко покусывает и целует её за ушком, степенно спускаясь к челюсти, изящной тонкой шее и полной груди с розовыми торчащими сосками. Он поочерёдно посасывает их, слегка покусывая и обводя набухшие ареолы языком по кругу; Гермиона начинает стонать в голос, и ему просто крышу сносит, как ласково она это делает. Ему хочется поглотить ее полностью, каждым дюймом своего тела чувствовать её нежную кожу.