Текст книги "Демон Жадности. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 66 страниц)

В итоге Дейла с ее неуравновешенностью и неспособностью спокойно подумать, прежде чем делать, даже оказала мне услугу, бросив вообще всех своих людей на погоню за дирижаблем. Когда я сам вмешался в потасовку и вырубил всего двоих стражников, все уже было кончено.

Я подал сигнал Яране. Через секунду она уже была рядом. Вскоре мы уже были за кулисами, где, задрапированный грубой тканью, стоял трон, никуда изначально не девавшийся. Мы вынесли его наружу, подтащили к его оригиналу.

Спящий король на настоящем троне похрапывал, безмятежно уронив голову на грудь.

– Прошу прощения, ваше величество, – пробормотал я, аккуратно обхватывая плечи короля и пересаживая его на наш муляж. Его тело было тяжелым, обмякшим. – Вот уж не думал, что однажды все‑таки заполучу трон Амалиса.

С теперь уже настоящим троном в руках мы перелетели через театральные декорации и вскоре уже выскочили через главный вход, где ждал грузовик театральной труппы. Шофер молча распахнул кузов. Мы загрузили трон внутрь. Машина дала ко газам.

###

Первые несколько минут мы ехали быстро, но где‑то в районе центра уперлись в стену из повозок, экипажей и празднующей толпы. Фестиваль парализовал движение по всему Баовальду, это было неизбежным побочным эффектом.

Шофер отчаянно сигналил, потом попытался объехать затор по тротуару, заставляя прохожих с визгом отскакивать. Но вскоре стало ясно – дальше не проехать. Мы влились обратно в поток и замерли. Минуты шли. Десять минут мы простояли практически на месте.

И тогда в окно моей двери раздался резкий стук. За стеклом, с лицом, искаженным холодной яростью, стояла Дейла.

– Открой, – ее голос был ледяным, но в нем слышались отзвуки недавней ярости. – Открывай, Макс. Не заставляй меня выламывать дверь.

Я опустил стекло.

– Ваше высочество. Не ожидал встречи.

– Умно, – сказала она, ее глаза сверлили меня. – Действительно умно. Я не догадалась, что трона было не два, а три. Ты меня переиграл. Но игра окончена. Я не могу арестовать тебя, но трон ты вернешь. Сейчас же.

Я улыбнулся, глядя на нее с насмешливым сожалением.

– А я все думал, дотягиваешь ли ты до уровня Роделиона. Видимо, нет. Сама подумай. Если тронов было несколько, то почему машин могла быть только одна?

Ее лицо исказилось. Она отпрянула от окна, ее взгляд метнулся к задней части грузовика. С тихим, яростным криком она рванулась к задним дверям, ее аура Хроники вспыхнула. Она вцепилась пальцами в металл и с оглушительным скрежетом сорвала засовы. Дверь распахнулась.

Следом раздался ее вопль. Не крик ярости, а пронзительный, бессильный визг, полный осознания полного, абсолютного провала.

Из темноты пустого кузова на нее смотрели лишь несколько крупных камней, положенных туда для веса и имитации осадки кузова.

###

Поздней ночью на борту «Дивного» мы стояли над королевским троном Амалиса.

От преследования Дейлы мы избавились, и она, не имея возможности рассказать о важности королевского трона, ведь в этом случае ей бы пришлось раскрыть свое сотрудничество с Кабаном, была вынуждена оставить при себе те обвинения в наш адрес, которые могли бы удержать меня в Амалисе.

Именно для этого мне и нужна была миссия уровня зачистки Руин Желтого Дракона. Бойцы Коалиции при исполнении особых заданий освобождались от обвинений в несерьезных правонарушениях, а я, являясь командиром роты, до возвращения на базу дивизии официально считался бойцом при исполнении.

Конечно, произошедшее вызвало немаленький резонанс, но так как никто, кроме охраны, по сути не пострадал, и мы, прежде чем красть трон, вырубили всех, кто не спал, так что истинный мотив оказался скрыт от короля и придворных, дабы не поднимать шум, инцидент было решено расследовать в тайне. А пока расследование будет идти, мы уже будет далеко.

Я подошел к трону. Провел рукой по резному дереву, инкрустированному золотом и перламутром. Затем закрыл глаза, пытаясь ощутить хоть какой‑то отклик маны – пульсацию, свечение, хоть что‑то. Ничего. Только холод дерева и металла.

Во время подготовки к операции я уже успел «просветить» трон и золотыми глазами, и окуляром «Юдифи», ничего не почувствовав тогда. Но думал, что, когда трон окажется прямо передо мной, я смогу что‑то ощутить. Однако трон оставался мертвым, серым, абсолютно инертным куском материи.

– Пусто, – пробормотал я, отступая. – Ничего. Ни намека на ценность.

Хамрон нервно сглотнул.

– Может, она его подменила? Заранее?

Я покачал головой.

– Нет. Если бы она могла сделать это, она бы просто взяла и отдала трон Кабану. И ее ярость… ее отчаяние были настоящими. Она не притворялась. Нет. Ответ один: внутри этого трона есть что‑то. Что‑то, что так хорошо скрыто и экранировано, что не поддается никакому доступному мне методу

Я обошел трон кругом.

– И чтобы это узнать, нам пришлось бы разломать его вдребезги. Но мы не можем этого сделать. У нас нет на это права.

Я повернулся к Силару.

– Передай сигнал на «Пророка» и «Голубя»: отчаливаем и летим к Руинам Тихого Шепота. Там мы передадим трон Кабану.

Ночь затянулась бесконечной черной пеленой. Три корабля моей роты скользили в тишине. Я стоял у штурвала, вглядываясь в темноту, но мысли мои были далеко – у трона, у его неразгаданной тайны.

И вдруг я замер. Прямо по центру палубы, в двадцати шагах от меня, из ниоткуда возникла фигура. Высокая, закутанная в темный плащ. Я не почувствовал ни всплеска маны, ни искажения пространства. Ничего. Просто… появилась.

На автомате я активировал окуляр. Ничего. А это значило лишь одно. Артефактор Предания.

Глава 4

Ледяная волна страха прокатилась по спине. Каждая клетка тела кричала об опасности, требовала отступить, бежать, спрятаться. Но отступать было некуда. И бежать – означало проявить слабость, которую такое существо моментально использует.

Я сделал шаг вперед, затем еще один. Спустился с мостика по трапу, мои сапоги глухо стучали по деревянной палубе. Я остановился в десяти шагах от фигуры, чувствуя, как холодный ночной воздух обжигает легкие.

При ближайшем рассмотрении это был высокий, стройный мужчина, лет за шестьдесят. Лысая голова, аккуратно подстриженная седая борода, острые, пронзительные глаза, казалось, видящие насквозь. На нем был простой, темный плащ без каких‑либо опознавательных знаков.

Я вспомнил старые слухи, шепотки в коридорах дворца, которые тогда, семь лет назад, казались мне просто сказками. О том, что королей страны на протяжении трех поколений защищает безмолвный страж, артефактор уровня Предания.

– Приветствую Великого Стража Амалиса, – произнес я, и мой голос прозвучал на удивление ровно.

Незнакомец усмехнулся. Ухмылка была сухой, беззвучной, но от этого не менее устрашающей.

– Угадал, мальчик. Но это не изменит того, что тебе придется отдать трон. Не знаю, для чего он вам понадобился, но, похоже, для чего‑то важного, и я не могу это игнорировать.

Я сглотнул, заставляя мозг работать, искать лазейки, слова.

– Интересно, – начал я, – вы не можете? Или ваш покровитель из Роделиона? Королю ведь, насколько я видел, он безразличен.

Страж ухмыльнулся снова, и в его глазах мелькнуло нечто, похожее на скудное одобрение.

– И на это угадал. Ты и правда обладаешь как минимум половиной ума Гильома. Из тебя мог бы получиться неплохой правитель. Жаль, сбежал.

Имя, как раскаленный нож, вонзилось в меня. Как же мне надоело это сравнение. Я почувствовал, как по щекам разливается краска гнева – наполовину наигранного, наполовину самого что ни на есть искреннего.

– Что было такого в этом Гильоме? – вырвалось у меня, и голос дрогнул. – Почему вы все одержимы им? Он что, был воплощением самого бога? Вряд ли, если столь глупо погиб на банальной охоте на небесных странников, имея стадию Эпилога Сказания! Это ведь позор для любого Артефактора его уровня!

Великий Страж посмотрел на меня с каким‑то странным, почти жалостливым выражением. Он ухмыльнулся в третий раз.

– А почему ты так уверен, мальчик, что перед смертью он был на Эпилоге Сказания? – он медленно провел рукой по бороде. – И почему ты так уверен, что Гильом в принципе мертв?

Мысли в голове понеслись вихрем. Не о словах Стража – о них я подумаю позже, если выживу. Сейчас – тактическая оценка.

Победить? Ноль шансов. Даже на пике формы, с полным запасом сил, я бы не протянул против Предания и десяти секунд.

А сейчас я чувствовал, как силы потихоньку утекают сквозь пальцы, как песок. Деградация стадии еще не наступила, но ее первые симптомы уже ощущались. Даже с «Хроникой четвертой магической башни» я вряд ли бы одолел Гирма Людоеда сейчас, что уж говорить о чем‑то на порядки превосходящем.

Бегство? Бесполезно. Артефакторы Предания – творцы. Они не просто используют артефакты, они их создают. За столетия жизни этот Страж наверняка создал себе что‑то, делающее мою «Прогулку в облаках» даже в улучшенном до Хроники виде жалкой телегой.

Орудия корабля? Смешно. В него просто не попасть. Он сдвинется с места быстрее, чем снаряд долетит.

Отдать трон? Добровольно? Тогда меня убьют тут же, чтобы замести следы. А даже если чудом оставят в живых – Кабан, не получив свой трон, не станет слушать оправданий. Обещанная мной компенсация… ее не собрать. Это смерть. Медленная, но верная.

Оставался один путь. Безумный. Отчаянный. Но единственный, дающий хоть какой‑то шанс.

Вскрыть трон. Прямо сейчас. Использовать то, что внутри, как козырь. Как щит. Как оружие. А потом… потом как‑нибудь отбрехаться перед Кабаном. Это был хоть какой‑то шанс против гарантированной гибели здесь и сейчас.

Страж наблюдал за мной, его ухмылка говорила, что он ждет шока. Ступора. Растерянности. Он ожидал, что его слова о Гильоме парализуют меня.

Вместо этого я сконцентрировался. Вся магическая паутина в теле, все золотые нити Маски напряглись до предела. Вся моя воля, вся моя ярость, весь мой страх были вложены в один‑единственный импульс.

Я активировал татуировку «Грюнера». Не для выстрела в Стража – это было бы бесполезно. Я выстрелил вниз. Сконцентрированный сгусток чистой силы пробил палубу «Дивного» с оглушительным ревом, прошил насквозь несколько переборок и вонзился прямо в центр трюма, туда, где стоял королевский трон Амалиса.

Грохот еще не успел стихнуть, дребезг разлетающихся щепок и металла все еще висел в воздухе, но мои золотые глаза, пробивая дым и переборки, уже видели.

Идеальная сфера размером с футбольный мяч, вылетевшая из скрывавшей ее оболочки внутри трона. Она излучала свет, но это было не настоящее свечение – это сияла в моих золотых глазах сама сущность ее ценности, сконцентрированная и материализованная.

Ее аура била в глаза нестерпимо ярким, алым потоком, слепящим даже для моего восприятия. Я не мог даже примерно оценить ее стоимость в золоте – цифры зашкаливали, теряя всякий смысл. Это была не просто ценность. Это была история. Сила. Само воплощение наследия.

Мысль пронзила мозг молнией: если я поглощу это Маской, Кабан никогда не оставит это просто так. Он прикажет разобрать меня на атомы в своих лабораториях, чтобы выудить эту мощь наружу. Это билет в одностороннюю могилу.

Но иного выбора не было. Теперь уже никакого.

Великий Страж застыл на мгновение, шокированный моим действием. Он не мог знать, что я атакую трон и не мог видеть ауру сферы через перегородки. Но через секунду и до него дошла излучаемая ей мана.

И в этот момент его безмятежная уверенность дала крошечную, драгоценную трещину.

Я уже двигался. «Прогулка в облаках» и «Прилар» сработали на пределе, выжимая из моих каналов все до последней капли. Я не побежал – я рванул с места, превратившись в размытый силуэт.

Лестница в трюм промелькнула подо мной за долю секунды. Коридоры пролетели вихрем. Впереди – завал обломков и исковерканная переборка. Обходить – слишком долго.

Я сгруппировался и протаранил ее плечом, не сбавляя скорости. Дерево и металл с хрустом подались, и я влетел в трюм, весь в пыли.

И вот оно. Прямо передо мной. Алая сфера еще даже не успела упасть, будто подвешенная в воздухе, пульсируя титанической, неосвоенной силой.

– НЕ СМЕЙ! – рев Стража обрушился на меня сзади, нечеловеческий, наполненный такой яростью, что воздух задрожал. Давление его силы сковало меня, пытаясь раздавить.

Но я уже протягивал руку. Пальцы в сантиметре от поверхности сферы.

– МОЕ! – мой собственный крик был хриплым, отчаянным, полным азарта пирата, ставящего все на кон.

Ощущение было сродни тому, чтобы оказаться в эпицентре звезды. Абсолютная, всепоглощающая ярость чистой, недифференцированной энергии ворвалась в меня. Она не просто текла – она сносила все на своем пути, заливая каждый нерв, каждую клетку, каждый энергетический канал.

Золотые нити Маски на моей груде запылали, как расплавленное солнце, а белая паутина, заменившая ядро, вздулась и загудела, не в силах вместить и малой доли этого потока.

Осознание пришло мгновенно и безжалостно. В отличие от прошлого раза с ядром Предания, когда еще был небольшой шанс выжить, на этот раз мое тело не выдержит. Оно просто испарится, не успев даже как следует взорваться. Спасения нет.

Но у меня было решение. Сто сорок две нити. Сто сорок две жизни, связанные со мной благодаря способности Маски.

Раньше для передачи энергии требовалось прикосновение. Но сейчас правила диктовало подавляющее, невообразимое количество энергии.

Мысленным приказом, рвущимся сквозь боль, я распахнул все каналы сразу. Не для управления. Для сброса.

Я стал живым громоотводом, воронкой, через которую хлестала в мир энергия сферы, и я направлял ее вовне – в моих бойцов. Я чувствовал, как где‑то далеко, на других кораблях, люди начали падать в конвульсиях, их тела и ядра насильно наполнялись силой, которую они не могли вместить, но которую были вынуждены принять.

И несмотря на этот чудовищный отток, та часть, что оставалась во мне, была все еще невероятно огромна. Она пробила первую преграду с легкостью пули, прошивающей бумагу. Кульминация Хроники. Затем – Кризис. И тут же – Развязка. Все это – в единый, растянувшийся на секунду порыв.

Именно в этот момент до меня донесся свист рассекаемого воздуха. Рука Великого Стража уже касалась моего затылка. Но я, движимый новообретенной силой и чистейшим инстинктом выживания, рванулся в сторону. Удар лишь опалил кожу, но не достиг цели.

Впрочем, выжил я не только благодаря своим навыкам и реакции. Страж не стал завершать удар. Его рука замерла в воздухе. Его взгляд, полный ярости и шока, теперь был прикован не ко мне, а к тому, что осталось на полу позади меня.

Среди обломков трона лежал еще один предмет. Изысканный браслет, сплетенный из темного, почти черного дерева и тусклого, не отражающего свет металла.

Я снова активировал окуляр‑визор. Ничего. Ни малейшего свечения маны. Но мои золотые глаза видели другое. Его аура сияла. Не так, как алая сфера – она была иной. Глубокой, древней, бездонной. И она была ярче. На порядки ярче.

Логика сработала мгновенно. Окуляр не видел ману Артефакторов Предания, но видел энергию артефактов их уровня, однако не выше. То есть передо мной сейчас был полноценный артефакт минимум уровня Эпоса.

Великий Страж смотрел на браслет с таким благоговейным трепетом, что я понял – именно ради этой безделушки Кабан и прибыл в Амалис. А все остальное – и трон, и сфера – было всего лишь упаковкой.

Время замедлилось до ползучей, тягучей капли. Браслет лежал между нами – ключ к выживанию, единственный шанс решить ситуацию с Кабаном. Броситься к браслету в присутствии Предания было чистейшим безумием, но другого выхода не оставалось.

Я рванул вперед, вкладывая в движение не только скорость «Прогулки» и «Прилара», но и ту яростную энергию, что все еще клокотала во мне после поглощения сферы. Она жгла изнутри, и я выжал из нее все, что мог, вбросив в татуировки, усиливающие скорость и реакцию. Моя рука протянулась к браслету.

Но и его рука двинулась одновременно. Мы схватили браслет практически в один миг. Его пальцы сомкнулись на металле, мои – на деревянной части.

Я почувствовал жажду Маски, желание поглотить браслет, превышавшее даже ту алчность, что бы направлена на сферу. Но поглощение артефакта выше меня на два уровня было равноценно смерти и, похоже, это понимала даже Маска, поскольку мне даже не пришлось останавливать ее порыв.

– Отдай! – рык Стража был подобен грому.

– Сам отдай! – выдохнул я, упираясь ногами в пол, чувствуя, как кости трещат под невероятным давлением.

Мы оба дернули на себя. И его сила, абсолютная, неоспоримая, перевесила. Но он приложил ее с таким избытком, что, он потащил нас обоих за собой по инерции.

Сцепившиеся в мертвой хватке, мы проломили стену трюма, потом еще одну, затем – внешний борт «Дивного» с оглушительным треском ломающегося дерева и металла.

Еще одним рывком он все‑таки выдернул браслет из моей руки. Я отлетел в сторону. Но сдаваться было рано.

– РОТА! К БОЮ! – мой рев, усиленный татуировкой громкоговорителя, раскатился по Небу, оглушительный и повелительный.

Ответ не заставил себя ждать. Люки на всех трех кораблях моей эскадры распахнулись, и из них хлынул поток силуэтов. Мои бойцы. Все сто сорок два человека.

Но это были уже не те Артефакторы, что высадились в Амалисе. Энергия сферы, которую я через себя передал им, преобразила их. Их ауры пылали невиданной силой. Каждый из них был теперь как минимум на Эпилоге Сказания. Десятки – на Прологе Хроники. А Хамрон, Бьянка и Карина пробились до Завязки.

Поборемся.

Великий Страж, остановив свой полет, парил в центре быстро сформированного ими кольца. Он смотрел на них, и на его лице вместо гнева появилось нечто иное – изумление, переходящее в откровенный, громовой смех.

– Неужели ты думаешь, мальчик, – его голос гремел, заполняя все пространство, – что этой оравой щенков ты покроешь пропасть между рангами? Это смешно!

Я выпрямился в пустоте, чувствуя, как остаточная энергия сферы дает мне опору.

– Не узнаем, пока не попробуем! – крикнул я в ответ, и мой взгляд встретился с взглядами Хамрона, Силара, Яраны. В их глазах я видел не страх, а абсолютную веру. Готовность. – ВСЕМ ОТРЯДАМ! В АТАКУ! ПОДОРВАТЬ АРТЕФАКТЫ!

Мой приказ прозвучал как приговор. И они выполнили его в секунду, без малейших колебаний.

Воздух взорвался. Не один взрыв, не десяток, а почти полтора сотни одновременных, яростных вспышек. Каждый из моих бойцов, до последнего человека, выжал из своего оружия, своих щитов, своих вспомогательных артефактов всю накопленную ману и выпустил ее наружу в акте тотального самоуничтожения.

Артефакты Хроники, Сказания, Истории рвались, как стеклянные игрушки, высвобождая чудовищную, неконтролируемую энергию. Они жертвовали не просто артефактами – они жертвовали частью себя, получая серьезнейшие травмы, но не отступая.

Великий Страж начал маневр уклонения еще до того, как первые взрывы достигли его. Он двинулся в сторону, пытаясь уйти из эпицентра, но атаки шли со всех сторон, смыкаясь в единый, всепоглощающий смерч из света и силы. Он успел выставить перед собой энергетический щит – плотный, многослойный барьер, который должен был быть непробиваемым.

Но совокупная мощь почти полутора сотен взорванных артефактов была чудовищной. Я помнил, как один подобный взрыв, от моей сабли, сумел выбить массивные двери в Руинах Маски. Сейчас же, с учетом наложения вспышек, эффект получился в сотни раз сильнее.

Щит Стража треснул, затем рассыпался с оглушительным хрустом. Оставшаяся энергия волной накрыла его. Прожгла его плащ, его доспехи, его плоть. Я услышал нечеловеческий крик, смешанный с яростью и болью.

Когда световая буря немного рассеялась, стал виден результат. Его левая рука была неестественно вывернута, сломана в нескольких местах, обуглена. Пол‑лица было покрыто страшными ожогами, один глаз лопнул, из раны сочилась жидкость. Щека была разворочена, обнажая кость.

Но самое главное – браслет, который он сжимал в той самой левой руке, вырвало взрывной волной. Темная безделушка, кувыркаясь, полетела прочь от него.

Я был единственным, кто не подорвал свой артефакт. Маска Золотого Демона сделала меня неспособным на такой трюк. Вернее, способным, но при взрыве я не просто получу травму, а лишусь той части тела, на которой была нанесена татуировка. Так что это стоило оставить для самого крайнего случая.

Я рванулся к браслету, опередив покалеченного Стража, и мои пальцы сомкнулись на холодном дереве и металле.

И тут же ощутил, что, несмотря на ужасающие травмы, сила Стража все еще была колоссальной. Сейчас он опомнится после взрыва и начнет методично уничтожать моих бойцов. Этого нельзя было допустить.

Моя новая стадия, Развязка Хроники, пылала внутри меня. Я вливал ману в татуировки с такой интенсивностью, о которой раньше не мог и мечтать. «Энго» на правой руке вспыхнул ослепительным светом, и, подскочив к Стражу, я нанес им рубящий удар ему в бок, пока тот еще не полностью пришел в себя после взрыва.

Страж взревел от боли и неожиданности, из раны хлынула темная кровь. Это была еще одна серьезная травма. Но этого было недостаточно.

Его уцелевший глаз сфокусировался на мне. Он выпрямился, игнорируя боль, его аура сжалась, а затем рванула наружу с новой силой.

– Довольно игр, щенок, – его голос прозвучал хрипло, но с леденящей душу мощью. – Сейчас я покажу тебе, почему Артефакторов моего уровня называют чудотворцами.