Текст книги "Демон Жадности. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 66 страниц)

– Осторожнее с толчками, – предупредил я Ярану, наблюдая, как она грациозно перепрыгивает через трещину. – Один неверный шаг – и ты улетишь в пустоту.

Люк обнаружился неожиданно – аккуратный прямоугольник, почти сливающийся с поверхностью скалы. Металлическая дверь скрипнула, когда я потянул ее на себя, открывая проход в темноту.

Пещера внутри пахла затхлостью и чем‑то кислым. В свете взятого мной с катера фонаря проступили очертания обстановки: массивный дубовый стол, шкаф с потертыми корешками книг, холодильник – по сути небольшой ящик с подключенным мана‑генератором и холодильным артефактом внутри.

Но все это мгновенно стало неважным, когда мой взгляд упал на клетку в углу. Ее прутья были покрыты сложными руническими узорами, которые слабо светились в темноте. Внутри…

Тело. Вернее, тень человека. Кожа, натянутая на кости, с синюшными пятнами на местах, где выступали суставы. Грудь едва заметно поднималась, выдавая слабые признаки жизни.

Ярана замерла рядом, ее дыхание стало резким и прерывистым.

– Боги… – прошептала она.

Сталь меча вспыхнула в тусклом свете пещеры, отбрасывая блики на стены, покрытые инеем. Острие остановилось в сантиметре от моего кадыка, холодное дыхание металла ощущалось на коже. Ярана держала клинок мертвой хваткой – ее пальцы белели от напряжения, а глаза горели ледяным пламенем.

– Один неверный шаг, один ложный звук – и твоя глотка станет вторым ртом, – прошипела она. – Кто ты на самом деле и как нашел это место?

Я медленно поднял руки, ладонями вперед.

– Координаты были в навигационном артефакте из кабинета Зарога, – ответил я, тщательно подбирая слова. – Я рассчитывал отыскать тут ценности, ну или, возможно, какой‑то еще компромат, который передал бы Коалиции за вознаграждение. Да и включи логику, майор. Какой идиот, зная что здесь есть запертый пленник, привел бы сюда наблюдателя от Коалиции?

Ее зрачки сузились, клинок слегка дрогнул. Я видел как в ее глазах борются ярость и здравый смысл. Внезапно она резко опустила меч, лезвие со звоном ударилось о каменный пол.

– Если окажется что ты водил меня за нос…

– Тогда ты получишь удовольствие, вспоров мне живот, – закончил я ее фразу, проводя пальцем по порезе на шее. – Но сначала давай поможем ему.

Мы развернулись к клетке. Пленник лежал без движения, лишь по едва заметным колебаниям рубища можно было понять, что он жив и дышит, его пальцы – больше похожие на когти хищной птицы – цеплялись за прутья на полу.

Я достал «Энго», со всего размаха ударил по прутьям…

Раздался оглушительный звон. Искры посыпались во все стороны. Лезвие отскочило, едва не вырвавшись из руки. На прутьях – ни царапины.

Ярана ударила своим мечом, с тем же эффектом.

Я осмотрел замок – сложный механизм из того же металла, что и прутья.

– Кодовый замок с какой‑то дополнительной защитой, – пробормотал я, пробуя повернуть первый диск. Он не поддался, будто вмерз в сам замок. – Без пароля – не откроем.

Опустился на корточки перед клеткой. Пленник лежал неподвижно, его ребра выпирали под тонкой кожей, как обручи бочонка. В углу клетки валялся опрокинутый деревянный ковш – сухой, с трещинами по краям, где когда‑то была вода. Рядом – пустой мешок из грубой холстины, с остатками каких‑то крошек на дне.

– Эй! – крикнул я, стараясь разбудить пленника. – Проснись! Мы тебя вызволим!

Я ударил ладонью по прутьям, и металл загудел низким, вибрирующим звуком. Тело пленника дернулось в судороге. Еще несколько ударов – и его веки медленно поползли вверх, открывая мутные, затуманенные глаза, в которых плавала белесая поволока.

– Во…ды… – это было даже не слово, а хриплый выдох.

Я снял с пояса флягу из темной кожи, блестящую от конденсата. Бросил ее через прутья, и она с глухим стуком упала на каменный пол. Мужчина набросился на нее, как зверь, с трудом откручивая крышку пальцами‑веточками. Первый глоток вызвал приступ кашля – его тело отвыкло даже от воды.

– Медленнее, – резко сказала Ярана, приседая перед прутьями.

Он закивал, делая крошечные глотки, но глаза его дико блестели от жажды. Когда фляга опустела, он вытер рот грязным рукавом – ткань оставила серый след на его лице.

– Еды… – теперь в его голосе появились слабые нотки надежды. – Ради всех святых…

Ярана расстегнула поясную сумку, достала плоский брикет в вощеной бумаге – стандартный армейский сухпаек. Развернула, и запах вяленого мяса заполнил пространство пещеры.

Она протянула ему еду через прутья. Зря.

– Осторо… – мое предупреждение застряло в горле.

Скелет в грязных лохмотьях преобразился в мгновение ока. Его тело, только что дрожавшее от слабости, теперь двигалось с грацией и скоростью, от которых холодела кровь в жилах. Его пальцы – эти костлявые, дрожащие пальцы – превратились в стальные клещи, впивающиеся в запястье Яраны.

Ярана инстинктивно рванулась назад, но он уже подтянул ее к клетке с силой, заставившей ее сапоги прочертить две полосы по каменному полу. Ее свободная рука метнулась к пистолету, но было поздно – меч уже был выдернут из ножен пленником.

Затем он отпустил Ярану и я едва успел схватить девушку и броситься прочь от клетки. Обернувшись, я успел увидеть, как пленик, вернувшись на центр клетки, совершил один плавный круговой взмах.

Меч взорвался на тысячи осколков, куда мощнее, чем когда я взорвал Энго, чтобы открыть дверь в Руинах Маски. Голубоватая волна энергии вырвалась из обломков меча, сконцентрировавшись в тонкую, как бритва, линию. Точнее, с учетом кругового удара, в диск.

Воздух затрепетал, наполнившись запахом озона. В тех местах, где диск касался прутьев, они даже не ломались, а испарялись с оглушительным шипением.

Спустя секунду верхняя часть клетки была отброшена в сторону, а бывший пленник встал посреди пещеры, пристально глядя на нас. Я приготовился к бою на выживание.

Глава 12

Мои окуляры до сих пор не видели его ману, а значит ее качество было выше ранга Хроники. Победить такого противника можно было лишь поставив на кон жизнь, да и то чудом.

– Никаких резких движений, – прошептал я Яране, чувствуя, как золотая татуировка на груди начинает разогреваться до болезненного жжения. – Если он сделает хоть шаг в нашу сторону, я…

Но бывший пленник внезапно рванул не к нам, а к холодильному артефакту в углу. Его движения были неестественно стремительными – он преодолел расстояние быстрее, чем я успел моргнуть.

Длинные пальцы впились в дверцу, и с хрустом ломающегося льда он разорвал ящик на части, выдернув оттуда куски замороженного мяса и овощей. Его челюсти работали как механизм – зубы перемалывали ледяные продукты с оглушительным хрустом.

Я сделал едва заметный жест Яране – два пальца к глазам, затем к выходу. Мы начали отступать, моя рука медленно скользила к «Грюнеру»…

– А‑а‑а, нет‑нет‑нет‑нет! – бывший пленник внезапно обернулся, его голос звенел как разбитое стекло, многократно усиленное эхом пещеры. Полуразжеванный кусок мяса выпал из его рта, с глухим шлепком упав на пол. – Не уходите!

Он оказался перед нами быстрее, чем я успел до конца выхватить оружие – один момент он был у холодильника, в следующий уже преграждал путь к выходу.

Его ладонь легла мне на грудь – не удар, а почти нежное касание, но от него по всему телу разлилась ледяная слабость.

– Я не питаю желания вредить тем, кто спас меня от медленной смерти в этой железной могиле, – проговорил он скороговоркой. – Но я не могу допустить, чтобы обо мне узнали раньше времени. Так что если вы попытаетесь сбежать… Мне придется убить вас. Прямо сейчас.

– Какие варианты? – спросил я, медленно опуская руку от пояса.

Он ухмыльнулся.

– Вы заходите в клетку. Добровольно. – Он провел пальцем по воздуху, и ледяные кристаллы потянулись за его движением, сверкая в тусклом свете. – Я запечатаю вас, возьму ну из ваших «Прогулок» и исчезну. Выберетесь через несколько дней.

Я обменялся взглядом с Яраной. Ее глаза медленно закрылись в согласии.

– Ладно, – сказал я, делая первый шаг к клетке.

Бывший пленник наблюдал, как мы перебираемся через торчащие до высоты груди прутья.

– «Прогулки», – протянул он руку.

Ярина сняла сапоги, я тоже. Отдал их ему.

Сев прямо на пол, он примерил сначала одни, потом другие.

– Сапоги твоей подруги сидят лучше, – заявил он, кидая мне обратно мою пару.

Ярана не издала ни звука, но я видел, как дрожит ее нижняя губа.

Бывший пленник взмахнул рукой. Верхняя половина клетки поднялась из дальнего угла пещеры и опустилась обратно на то место, откуда отлетела. Затем он подошел к холодильному артефакту и провел ладонью по его поверхности. Лед потянулся за его пальцами, как живой, обволакивая стыки решетки толстым слоем инея.

– Два дня, – сказал он, отряхивая руки. – Может, три.

Затем вернулся к холодильнику и доел его содержимое, а потом просто вылетел прочь из пещеры, оставив нас наедине с постепенно затухающим фонарем.

Я подошел к решетке, протянул руку к налипшему на стык льду. Он был идеально прозрачен, словно стекло, но при этом излучал невероятный холод.

Достав «Энго», я рубанул ей по льду. Тот лишь глухо звякнул. Второй удар – с разворота, со всего размаха. Суставы болезненно отозвались, но на льдине осталась лишь крошечная зарубка.

– Черт возьми! – я встряхнул онемевшей рукой.

Ярана, вроде как ошедшая от шока, сидя в уголке, подняла голову.

– Придется дождаться, когда этот лед растает, – голос ее звучал очень устало и без прежней уверенности.

Осознание того, что пленник, притянув ее к себе и выдернув меч, мог с той же легкостью убить девушку, явно до сих пор на нее давило.

Я сжал зубы, снова ударив, а потом еще и еще. Но после десятого раза тоже сдался. Стало окончательно ясно, что проще было действительно дождаться, когда мана в этих ледышках иссякнет.

– Прости, – вздохнула Ярана. Глаза ее блестели в полумраке. – Это я… это я нас подвела. Надо было держать дистанцию, не подходить так близко, не поддаваться на жалось…

Я махнул рукой, подходя и садясь рядом. Прутья решетки холодно уперлись в спину.

– Главное – живы. А клетки… – я усмехнулся, – мы и не в таких сидели. Спокойствие, только спокойствие.

Однако через секунду мне уже стоило больших усилий сохранять это спокойствие. Золотая татуировка на груди внезапно ожила – не привычное тепло, а резкий, требовательный импульс, будто кто‑то дернул за невидимую нить, привязанную к ребрам.

Голод.

Я едва сдержал вздох. Маска давно не проявляла себя так явно. И нужны были ей прутья клетки, на которые я оперся руками. Я сжал веки, мысленно возводя барьер:

Не сейчас. Не перед ней. Спустя секунд пятнадцать Маска отступила.

Ярана тем временем достала свою флягу, сделала крошечный глоток и протянула мне. Вода была теплой, но все равно освежающей.

– Ну, что, – проговорил я. – Раз уж мы тут заперты, может быть расскажешь все‑таки что‑нибудь о себе?

###

Внезапный треск заставил нас вздрогнуть. Один из ледяных швов раскололся, частично осыпавшись на пол грудой льдинок. Я встал, подошел, ткнул пальцем в трещину – кристаллическая структура наконец‑то потеряла былую твердость.

– Давай попробуем, – пробормотал я, доставая «Энго».

Каждый удар отзывался болью в запястьях, но лед постепенно сдавался. Сначала на одном пруте, потом на втором, третьем… это заняло почти час с небольшими перерывами на отдых, но в конце концов верхняя половина клетки снова стала отдельной и мне удалось приподнять ее, позволив Яране выбраться наружу.

Сам я вылетел следом.

– Надо срочно возвращаться и доложить о произошедшем! – тут же заявила Ярана. – Кто его знает, кто он такой?

– Он выбрался отсюда два с половиной дня назад, – покачал я головой. – Где прикажешь его искать? К тому же, думаю, он сам довольно быстро заявит о себе.

– Тогда что ты предлагаешь?

– Ну, раз уж мы в тайнике Зарога, давай осмотримся для начала.

Впрочем, осматриваться особо было негде. Пещера оказалась удивительно пустой на потенциальные места для хранения, если не считать массивного дубового сундука, прикованного к каменной стене цепью толщиной в мое запястье.

Тяжелая крышка с противным металлическим скрипом поддалась, открывая содержимое.

Сверху лежала форма Коалиции – идеально отглаженный мундир с золотым шитьем на воротнике. Нагрудный знак командира роты был аккуратно завернут в шелковый платок, будто драгоценность. При ближайшем рассмотрении я заметил следы крови на подкладке – старательно отстиранные, но все же различимые.

Под ней обнаружились перевязанные пачки банкнот, общим номиналом на сто тысяч, а также слитки, еще на сто тысяч; большой ларец с несколькими сотнями ядер Сказаний; маленький ларец с двумя десятками ядер Хроник; несколько самих артефактов‑Хроник: сапоги, наплеч и меч; артефактные цепи, блокирующие ману (интересно, почему Зарог не заковал в них своего пленника?) и, наконец, большая записная книжка в твердом переплете.

Я взял книгу, пролистал. Это были заметки Зарога, уже без шифровки. Каких‑то конкретных данных тут было куда меньше, чем в той, что нашлась в его кабинете на базе в Руинах Трех Лун. Но сама по себе информация была куда интереснее и в перспективе полезнее.

А еще я заметил очень знакомые слова и напоминание о дате, до которой, если я правильно считал, осталось всего два дня.

Ярана читала через мое плечо, но довольно быстро ей, как говорится, «все стало понятно».

– Это нужно немедленно доставить на базу, – ее голос не предполагал отказа. – Каждая минута…

Я перехватил ее пальцы, уже собиравшиеся выхватить книгу из моих рук.

– Месяц, Ярана, – я намеренно сделал голос мягким, как при разговоре с ребенком. – Целый месяц с тех пор, как Зарог оказался в нашей клетке. Если здесь были планы нападений или пароли – они уже сменились. А более общие данные, – я провел пальцем по корешку книги, – они никуда не денутся.

Она вырвала руку с такой силой, что аж отшатнулась назад.

– Ты… ты предлагаешь скрыть находку от Коалиции? Это не просто нарушение устава, Марион. Это…

– Я не собираюсь ничего скрывать, – покачал я головой. – Когда мы вернемся на базу дивизии, я отдам книгу Вейгарду. Но сейчас у меня личное время, а ты – лишь мой наблюдатель. И я предлагаю тебе пронаблюдать за тем, как я сотворю одну очень опасную, но очень интересную и выгодную штуку.

Ярана замерла. Я видел, как капли пота стекают по ее вискам, хотя в пещере было холодно. Принципы и желание сделать все по уставу боролись внутри нее с любопытством, а также со вполне разумным аргументом, что я высказал.

Мы ведь сейчас не были на миссии Коалиции. Это было мое свободное время и по соглашению не только с Вейгардом, но и с замкомдивом, я мог делать что угодно, пока это не вредило Коалиции. Так что технически сейчас она почти что должна была согласиться на мое предложение.

Она резко вдохнула – звук получился таким, будто она собиралась нырнуть в ледяную воду.

– У меня… нет выбора, – выдавила она сквозь зубы. – Приказ гласит: наблюдать и докладывать. Так что… – она резко выпрямилась, сбрасывая с плеч невидимую тяжесть, – черт с тобой, веди свою игру.

Но уголок ее губ дрогнул – почти неуловимо. И в глазах вспыхнул тот самый огонь, который я видел у пиратов перед абордажем. Она уже заинтересовалась по‑настоящему.

Я рассмеялся, куда раньше нее осознавая: она уже не просто наблюдатель. Она стала соучастником.

Оставалось только вытащить нас отсюда.

Ржавые петли люка заскрипели, как старухи на лавочке, когда я толкнул его плечом. Я прищурился – после двух дней в полумраке пещеры дневной свет резал глаза, словно битое стекло.

– Обидно, что ради такой близости нам пришлось едва не погибнуть и отдать твои сапоги неизвестному психопату, – проворчал я, чувствуя, как Ярана прижимается ко мне грудью. Ее пальцы впились мне в плечи так, что даже через ткань мундира я почувствовал, как ногти впиваются в кожу.

– Если уронишь меня, я тебя пристрелю, – прошипела она прямо в ухо.

Я усмехнулся:

– И как потом отсюда выберешься, если он забрал «Лиса»?

Она что‑то буркнула в ответ, но обхватила меня крепче. Я вылетел из люка, преодолел пару десятков метров дистанции вокруг булыжника шальных Руин…

К счастью, «Лис» стоял там же, где я его пришвартовал. Солнечные лучи играли на полированных бортах, а позолоченные элементы управления сверкали, как новенькие. Я не сдержал смеха:

– Старый пес не тронул нашу ласточку!

Спустя минуту я уже поставил Ярану на борт и быстро сгонял в трюм, чтобы включить гравитационную установку.

– Я вернусь через минуту, – сказал я, уже направляясь к люку. – Заберу все ценное.

Спустившись обратно в пещеру, я наконец позволил Маске сделать свое дело. Прикоснувшись к решетке, я почувствовал, как золотые линии на груди оживают.

Металл начал темнеть, покрываясь сетью тончайших золотых прожилок, словно кровеносными сосудами. Процесс занял несколько минут, нужно было коснуться каждого прута по отдельности.

Когда Маска насытилась, прутья стали заметно тоньше, но сохранили форму. Похоже, это были примеси, которые Маску не интересовали. Тем не менее, даже так поглощенного материала хватило на то, чтобы дать мне запас маны, соответствующий примерно четыремстам тысячам золотых.

Еще немного, и я смогу совершить прорыв до Кризиса Сказания. Маска тихо пульсировала, словно довольный зверь после сытной трапезы.

Я быстро перетаскал на кораблик ящики с артефактными ядрами, Хроники и деньги, спрятав записную книжку Зарога во внутренний карман. Ярана все это время провела в трюме, но, когда я встал за штурвал, вышла, уже успев привести себя в порядок – волосы были собраны в тугой пучок, а лицо выражало привычную холодную собранность.

– Все готово? – спросила она.

Я кивнул.

Катер плавно отчалил от шальных Руин, оставив за собой лишь облако пыли.

###

Двигатель катера выл, как раненый зверь, когда мы причалили к пристани Трех Лун, вернувшись туда, откуда не так давно отбыли. Я торопился успеть к сегодняшнему вечеру, едва не угробив корабль.

Благо, денег на ремонт у нас было предостаточно.

– Гостевая стоянка на три дня, – бросил я докеру вместе с купюрой в пятьсот золотых. – И почините двигатель. Остаток заплачу как будем отчаливать и с хорошими чаевыми, только чтобы без лишних вопросов.

Докер подвис на пару секунд, переваривая мои слова, но затем довольно улыбнулся и кивнул.

Выйдя из доков и добравшись до основной части города, я остановился и протянул Яране пять тысяч.

– Вот. На новый меч и «Прогулку». Я пока продам ядра. Времени немного, так что, пожалуйста, давай ты не будешь спорить и говорить о том, что ты мой наблюдатель и должна все время меня сопровождать. Я буду ждать тебя здесь через час, справишься?

Она замерла, удивленно глядя на меня.

– Спасибо… – она прошептала так тихо, что я почти не расслышал. – Думаю, за час ты правда не успеешь ничего натворить. А если что, я узнаю и…

– Знаю, знаю, – я махнул рукой, уже отворачиваясь. – Доложишь обо всем начальству. Но пока – партнеры?

Она кивнула, пряча деньги в карман.

Проводив ее взглядом, я поспешил в торговый квартал.

Продажа ядер артефактов и самих артефактов заняла меньше получаса. Хотя поглощение ядер Хроник уже было куда выгоднее, чем поглощение ядер Сказаний (маны из одного ядра я получил примерно три четверти от того, что смог бы получить от вырученного за него золота), выгоднее все‑таки было продавать.

Получив на руки около трехсот пятидесяти тысяч, я потратил еще пятнадцать минут, чтобы поменять все кроме десяти тысяч банкнотами в банке на золото, купить представительного вида кейс, прорваться на Кризис Сказания, сложить в кейс остатки непоглощенного золота (где‑то четыре тысячи золотых, чтобы создавалось впечатление, что в кейсе лежат зачарованные слитки на серьезную сумму), а затем поспешил на встречу с Яраной.

Она уже ждала меня, в новых сапогах и с новым мечом за поясом.

– Куда дальше?

– За красивой одеждой! – подмигнул я.

###

Бутик «Серебряная Нить» пах кожей, дорогими духами и властью. Продавщица в платье цвета воронова крыла оценила нас взглядом.

– Чем могу помочь? – ее голос звучал слаще меда, но глаза оставались холодными.

Я положил на прилавок несколько купюр.

– Нам нужно выглядеть так, будто мы родились в одежде за три тысячи золотых на одного. У вас есть тридцать минут.

Ее маска вежливости треснула, обнажив алчность. Три помощницы в белых перчатках тут же окружили нас.

Я выбрал костюм из ткани, сотканной с вплетением настоящего лунного серебра – при движении он переливался, как вода под тремя лунами. Рубашка – черный шелк с едва заметным узором. Платиновые запонки с руническими символами.

Ярана же оказалась сложным клиентом.

– Нет, – она отшвырнула пятое платье. – Это нелепо.

– Тебе идет красный, – заметил я, подбирая с пола шелковый шлейф.

– Мне идет броня и практичная одежда, – она скрестила руки на груди, растягивая шрам на левом плече.

В итоге компромиссом стало платье из темно‑синего бархата, облегающее до колен, а затем расклешенное, с разрезом, позволяющим свободно двигаться.

– Ну? – Ярана сделала неуверенный поворот перед зеркалом.

Я поправил складку на ее плече. Она вздрогнула, но не отстранилась.

– Теперь ты выглядишь как женщина, которая может убить взглядом, – я ухмыльнулся. – И при необходимости – не только взглядом.

Оставив артефакты в номере гостиницы, мы, арендовав такси элитного класса, остановились у входа в ресторан «Яркая Ночь», сверкающего в вечерних сумерках огнями, как как бриллиант в оправе из черного мрамора. У входа толпились разодетые аристократы, томно обсуждая свои аристократские дела.

Метрдотель с лицом вырезанным из гранита преградил нам путь:

– Извините, но все столики…

Я положил ему в руку пятисотенную банкноту. Его лицо тут же расплылось в улыбке.

– … ваш столик готов, – он сделал шаг в сторону. – Пожалуйста, следуйте за мной.

Ярана схватила меня за локоть, когда мы проходили мимо возмущенных гостей.

– СКОЛЬКО ТЫ ЕМУ ДАЛ⁈

– Это для дела, – уверенно ответил я.

Наш столик находился на террасе под открытым небом, откуда открывался вид на весь город. Мы сели, я сразу заказал вино и закуски, вскоре официант принес меню с горячими блюдами.

Однако выбирать что‑то Ярана была явно не намерена. Глядя на меня таким взглядом, будто хотела прожечь в моем лбу дыру, она наклонилась вперед через стол. Ее пальцы впились в крахмальную скатерть, оставляя морщины на безупречно белом полотне.

– Ты объяснишься сейчас же, – прошипела она, – или мне пришлось наряжаться в это дурацкое платье просто для твоего развлечения?

Принесли вино. Под яростным испепеляющим взглядом Яраны я оценил на цвет, запах и вкус налитую мне небольшую порцию, кивнул официанту, дождался, когда он наполнит бокалы. Медленно отпил, наслаждаясь терпким послевкусием.

– Месяц назад, – продолжила Ярана, понижая голос до опасного шепота, – ты говорил, что каждую монету пустишь на оперативные нужды. А теперь? – Ее рука описала круг, указывая на хрустальные люстры, серебряные приборы и официантов в шикарных ливреях.

– Во‑первых, – провел я пальцем по ободу бокала, заставляя его звенеть, – ты в этом «дурацком платье» выглядишь так, что у меня перехватывает дыхание. Разве это не достаточная причина?

Ее щеки слегка подернулись румянцем, но глаза продолжали сверкать холодным гневом.

– Во‑вторых, если бы ты читала дневник Зарога внимательнее, то поняла бы, зачем мы здесь, и не задавала бы таких вопросов.

Ярана нахмурилась.

– В смысле?

– В прямом. Твое платье, мой костюм, такси, «чаевые» для метрдотеля, дорогие вина и закуски – все это необходимо. Нам надо создать образ настолько богатых людей, насколько это возможно, чтобы к нашим личностям уже не возникло вопросов.

– Но для чего⁈

– Узнаешь после девяти, – Ярана резко повернулась к большим стилизованным часам на стене. Они показывали половину восьмого. – А до тех пор я тебе ничего не расскажу. Это будет твое наказание за невнимательность. Так что отпусти ситуацию, устройся поудобнее и позволь себе насладиться моментом. Вино очень рекомендую, давно такого хорошего не пил.

– На заданиях я не пью, – буркнула она, следя, как я наливаю себе уже второй бокал.

Я позволил напитку подышать, наблюдая, как свет от люстр из венецианского стекла играет в его глубине.

– Это не задание, – сделал я небольшой глоток, ощущая, как терпкие танины обволакивают язык. – Это ужин с прекрасной женщиной. Разве это не повод расслабиться?

Ее нос сморщился, но она не ответила, лишь отодвинула свой бокал подальше.

Пожав плечами, я подозвал официанта, заказал для Яраны воду и какой‑то безалкогольный коктейль. Вскоре принесли закуски, а потом и горячее.

Устрицы с золотой икрой и лимонной пеной Ярана пробовала с выражением человека, ожидающего немедленного отравления. Но когда подали основное – мраморную телятину с трюфельным пюре и обжаренными побегами спаржи в медовой глазури, я заметил, как ее плечи постепенно расслабились, а поза стала менее скованной.

Хотя, манерам ей стоило бы поучиться. И это я говорил даже не с точки зрения человека, вынужденного два года пробыть поддельным принцем.

– Ты ешь, будто тебя месяц кормили армейскими пайками.

– Войска Коалиции считают изысканной кухней тушенку с черносливом, – она откусила кусочек, и ее глаза невольно расширились. Зрачки стали большими, как у кошки. – Ох… Это…

– Хорошо? – я склонил голову, скрывая улыбку.

Она не ответила, но принялась за еду с новым рвением, лишь изредка бросая на меня подозрительные взгляды, будто я подмешал в блюдо какой‑то наркотик.

Когда подали десерт – шоколадное суфле с малиновым соусом и съедобным золотом – Ярана уже смеялась над моей историей о том, как в семнадцать я пытался украсть артефактный меч у пьяного капитана, но по ошибке уволок его жену, перепутав ножны с ее поясом.

Полная чушь, естественно, и она это скорее всего понимала. Но иногда можно было позволить себе и подурачиться, почему нет?

– И что? – она прикрыла рот ладонью, но смех все равно прорвался сквозь пальцы. В уголках ее глаз собрались мелкие морщинки. – Он что, не заметил?

– Проснулся от того, что жена орала на весь корабль, – я развел руками, задев бокал. Вино расплескалось, оставив кроваво‑красные пятна на скатерти. – В итоге мне пришлось прыгать за борт лишь в «Прогулке» и прикрываясь этим проклятым мечом.

Ярана фыркнула, чуть не поперхнувшись своим вишневым ликером «Алый рассвет», который все‑таки заказала после третьего отказа. Капля ликера упала на ее декольте, оставив темное пятно на синем бархате.

– А у тебя? – я наклонился вперед, ловя аромат ее духов – что‑то холодное, с нотками мяты и металла. – Наверняка есть истории покруче. Войска Коалиции не скупится на приключения.

Она задумалась, вращая бокал в длинных пальцах. Огранка хрусталя отбрасывала блики на ее острые скулы.

– В восемнадцать меня отправили под прикрытием в бордель «Бархатные грезы», где собирались боевики «Черного прилива».

– Ого, – я приподнял бровь. – И как?

– Я просидела там три недели под видом новенькой, – ее губы искривились в подобии улыбки. – В день зачистки была так зла, что прикончила захваченного оперативной группой главаря, получив строгий выговор и назначение на охрану торговых толстяков на год.

Я поднял бокал, поймав отражение ее лица в темном вине.

– За гневных женщин. Пусть мир трепещет.

Она чокнулась со мной без возражений, и хрусталь звонко запел.

Когда часы с маятником из черного дерева пробили десять, я осознал, что мы просидели здесь уже два с лишним часа вместо запланированных полутора. Время текло, как вино из нашего последнего бокала.

– Счет, – я поймал взгляд старшего официанта.

Тот склонился в почтительном поклоне и через мгновение вернулся с серебряным подносом, на котором лежал пергаментный свиток с выжженной золотой окантовкой. Я отсчитал банкноты.

– Без сдачи.

– Благодарю, господин. Вам понравился ужин?

– Невероятно, – я обвел взглядом наш столик, уставленный пустыми блюдами и наполовину осушенными бокалами. – Но мы все еще не наелись.

– О? – его брови, светлые как лунный свет, поползли вверх. – Может, предложить вам…

– Нам бы чего‑нибудь… пикантного, – я сделал паузу, давая словам повиснуть в воздухе. Мои пальцы постукивали по столу в ритме вальса, который играл где‑то вдалеке.

Официант замер, затем медленно кивнул.

– Ваши имена?

– Тигр‑456124014, – ответил я без колебаний, ощущая, как Ярана напряглась рядом. – И Голубка‑627098235.

Официант склонился в поклоне.

– Одну секунду, господа.

Через минуту он вернулся, поклонился еще раз.

– Пожалуйста, – он сделал жест в сторону темного коридора за золотой ширмой, – проследуйте за мной.

Ярана встала, поправляя складки платья.

– Что ж, – я прошептал ей на ухо, чувствуя аромат ее духов, – теперь начинается настоящее веселье.