Текст книги "Демон Жадности. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 66 страниц)

Глава 14

Три моих корабля – «Дивный», «Голубь Войны» и «Штормовой Пророк» – плавно, почти бесшумно причалили к протяженному пирсу Зейсавии. Матросы на вахте отработали безупречно, без единой осечки, будто делали это всю жизнь, а не пару месяцев.

Я сошел на серые, испещренные трещинами камни причала первым.

Забавно. Прошло примерно полгода и вот я вернулся сюда. Теперь на мне была не казеная форма матроса, а форменный мундир капитана Коалиции. И теперь я мог идти с высоко поднятой головой, ведя за собой три корабля под флагом самой мощной силы этого мира вместо того, чтобы бежать через иллюминатор, рискуя расшибиться в лепешку об Изнанку Руин.

Даже тело мое больше не было обессиленным сосудом без маны, а кованым оружием ранга Хроники, каждый мускул, каждый нерв пропитанный скрытой мощью. Я позволил себе сделать глоток этого удовлетворения, окидывая взглядом суету порта.

Мне не пришлось ждать ни секунды. Едва трапы с грохотом опустились на камень, как из тени массивной груды ящиков появилась группа людей. Их было семеро.

Шестеро – охрана в нарочито простой, но качественной кожаной униформе, с холодными, профессиональными глазами, бдительно сканирующими окрестности. Их позы, расстановка, беглые взгляды – все кричало о высочайшем уровне подготовки. Они были на стадии Эпилога Сказания, каждый. Дорогая игрушка.

А седьмой… седьмой был сама любезность. Невысокий, щеголеватый мужчина в темно‑бордовом камзоле, от которого пахло дорогим табаком и цветочными духами.

– Капитан Марион, – его голос был бархатным, тихим, но идеально слышным сквозь портовый шум. – Для нас честь видеть вас в Зейсавии. Надеюсь, путь был спокоен?

– Спокоен настолько, насколько может быть спокоен путь с особым грузом через территории двух стран, где это незаконно, – ответил я с той же вежливой, ничего не значащей улыбкой.

– Могу ли я расценивать эти слова, как подтверждение вашего обещания управляющему Эрголагу? Вы привезли… живой товар?

В его голосе прозвучала едва уловимая нотка любопытства, приправленная жадностью. Игрок, чувствующий крупный куш.

– Привез, – кивнул я. – И, полагаю, он превзойдет ваши самые смелые ожидания. Не желаете ли лично убедиться? Прямо на борту.

Я сделал широкий, гостеприимный жест в сторону трапа «Дивного».

– Вы… очень любезны, капитан, – выдавил он, и его улыбка стала чуть менее натянутой, чуть более настоящей. – С огромным удовольствием.

Я повел его по трапу. Силар, стоявший у входа в трюм, встретил меня почти незаметным кивком. Его каменное лицо было красноречивее любых слов – все было готово.

Дверь в трюм со скрипом отворилась, выпустив наружу волну спертого воздуха. Освещение внутри было не слишком ярким, светильники бросали мрачные блики на фигуры, сидевшие на корточках у дальней стены.

Их было двадцать два человека. Связанные по рукам и ногам, с блокирующими ману браслетами на руках и ногах и кляпами во рту. Но даже в таком унизительном положении в них чувствовалась сила.

Девятнадцать артефакторов Развития и Эпилога Сказания. Дорогой, элитный улов.

Но жемчужинами коллекции были трое других. Гирм Людоед, его могучее тело покрытое синяками и ссадинами, испещренное свежими шрамами. Его глаза, полые от бессильной ярости, сверлили меня ненавистью. Рядом с ним – похудевший, осунувшийся Родрик Сова, в его взгляде читалась лишь усталая покорность. И Киогар, который, увидев представителя Бала, попытался выдать что‑то из‑за кляпа, но сумел лишь издавать сдавленные, бессмысленные звуки.

Я видел, как взгляд представителя скользнул по рядам пленников, быстрый, оценивающий. Он считал, сверял с каким‑то внутренним списком. Его глаза остановились на Гирме, расширились, потом на Родрике, на Киогаре. Его профессиональное спокойствие начало трещать по швам. Бархатный голос сорвался на визгливый шепот.

– Людоед, Сова, Длиннорукий… какие ранги у оставшихся?

– Развитие и Эпилог Сказания.

Он заулыбался еще шире.

– Капитан, да вы… вы привезли мне не товар, вы привезли мне состояние! Сенсацию!

Он обернулся ко мне, и на его лице больше не было и тени той светской маски – лишь чистая, неподдельная алчность и восторг.

– Наши клиенты! Они сойдут с ума! Аукцион будет историческим! – Он почти подпрыгивал от возбуждения, потирая руки. Затем резко обернулся к своей охране, и его голос вновь стал sharp и властным. – Немедленно подготовить партию к транспортировке! Осторожно! Это самый ценный груз за последние пять лет! Всех в закрытые кареты, прямиком в зал подготовки. Все как всегда: помыть, накормить, залечить все раны! Живо, живо!

Охранники кинулись выполнять приказ, их ранее бесстрастные лица теперь выражали почтительное рвение. Они принялись аккуратно, но быстро выводить пленников из трюма, образуя вокруг них живой коридор.

Представитель, немного успокоившись, но все еще с горящими глазами, снова повернулся ко мне.

– Капитан, вы превзошли все ожидания. Позвольте теперь предложить кое‑что вам. Место проведения уже готово, идут последние приготовления. Не согласитесь ли вы составить мне компанию и отправиться туда прямо сейчас?

– Разумеется, – кивнул я.

Мы воспользовались ожидавшим у пирса закрытым экипажем – длинной, матово‑черной машиной на шести толстых колесах, с затемненными стеклами и тихим, почти неслышным мотором. Внутри пахло кожей и дорогим табаком. Места хватило всем: я, Силар, Дорган, Дренн и двое новичков‑архитекторов, Карн и Элвис, уселись на мягких диванах, в то время как Леруа занял место напротив, любезно улыбаясь.

Дорган, отец Гронда, молча смотрел в окно, его тяжелое, обветренное лицо было бесстрастно, но глаза, узкие щелочки, считывали каждую деталь улиц Зейсавии – ширину проулков, высоту зданий, расположение постов городской стражи.

Дренн, наш экспериментатор, нервно перебирал пальцами, на которых были надеты странные перстни с мелкими шестеренками, его взгляд прыгал по внутренней отделке экипажа, оценивая инженерные решения.

Леруа между тем непринужденно болтал о погоде, о последних новостях из мира моды, ни словом не обмолвившись о истинной цели нашей поездки. Машина плавно миновала шумные торговые кварталы и свернула в район правительственных зданий, где улицы стали шире, а толпа реже и богаче одета.

Наконец мы остановились у выдержанного в классическом стиле здания из светлого камня – городской ратуши. Она была огромна, с колоннами, высокими арочными окнами и широкой лестницей, ведущей к парадному входу. Однако ничто, кроме обилия черных экипажей у бокового подъезда и суетящихся людей в униформе, не выдавало в ней места предстоящего разврата.

– Вот и прибыли, – пропел Леруа, первым выходя из экипажа. – Прошу, капитан Марион, господа. Осмотритесь. Для широкой публики это, разумеется, всего лишь подготовка к благотворительному вечеру. Ничего необычного.

Мы вышли на мостовую. Воздух здесь был другим: чистым, пахнущим дорогим камнем и цветами из висячих клумб. Суета вокруг действительно напоминала подготовку к светскому рауту. Однако сами приготовления выдавали необычность гряжущего мероприятия.

Рабочие в чистой спецовке аккуратно вешали на нижние части огромных окон плотные бархатные драпировки темно‑бордового цвета, скрывая внутреннее пространство от любопытных глаз с улицы.

Другие устанавливали у входа изящные резные ширмы и небольшие кабинки, предназначенные, как я сразу понял, для быстрого переодевания гостей в их «парадную» форму, вернее, в ее полное отсутствие.

– Карн, Элвис, – тихо кинул я, и оба архитектора мгновенно подошли, блокноты наготове. – Оцените периметр. Входы, выходы, возможные пути эвакуации или проникновения.

– Уже работаем, капитан, – буркнул Элвис, его глаза уже бегали по фасаду, выискивая слабые места.

– Дорган, – обратился я к отцу Гронда. – Оцените охрану. Явную и ту, что попрятана.

Дорган молча кивнул, его взгляд уже скользил по струящимся теням в проемах между колоннами, по слишком неподвижным фигурам у служебных входов.

– Силар, с тобой пройдем внутрь. Дренн, иди с архитекторами, посмотри на несущие конструкции и коммуникации. Мне нужна полная карта.

Леруа, наблюдавший за нашими сборами с вежливым любопытством, жестом пригласил нас следовать за ним. Мы миновали главный вход и свернули в боковой проход, где нас уже ждал человек с бланком на планшете.

Внутри царила деловитая, хорошо организованная суета. Гигантский центральный зал ратуши, обычно пустующий и торжественный, теперь заполнялся странной мебелью.

Грузчики в белых перчатках расставляли не стулья и столы, а низкие, широкие кушетки, покрытые мягкими тканями, массивные кресла сложной формы с множеством ремней и петель, странные конструкции из полированного дерева и металла, напоминающие то ли гимнастические снаряды, то ли орудия пыток.

Все это делалось без лишнего шума, с почти музейной аккуратностью. Никакой похабщины, только нарочитая, дорогая эстетика, но от этого становилось только более изысканно‑извращенно.

– Как вам подготовка, капитан? – поинтересовался Леруа, с удовольствием наблюдая за работой.

– Масштабно, – сухо ответил я.

– Еще бы! – довольно воскликнул Леруа. – Впервые за несколько лет мы можем провести все почти официально, так что грех этим не воспользоваться! Так что каждая деталь важна.

Мы медленно шли по периметру зала. Я запоминал каждую дверь, каждую лестницу, каждую потенциальную укрытие. Мой взгляд скользил по высоким потолкам с лепниной, стенам, стрельчатым окнам, скрытым за колоннами.

– Пожалуйста, осматривайтесь, – предложил Леруа, – когда закончите, дайте знать.

Я кивнул, уже не глядя на него, двинувшись дальше, прошли по коридорам, нагло заглянули в каждую дверь. Я не стал внезапно высокомерным, просто так было проще. Начни я задавать вопросы или просить разрешения – Леруа тут же перехватил бы контроль и осмотр затянулся бы на несколько часов. А так мы справились минут за восемьдесят.

После чего, собрав Дренна, Крана, Элвиса и Доргана и получив от них общие оценки увиденного, я уже был вполне неплохо подготовлен ко встрече со своим временным начальством.

Мы устроились в небольшом, но роскошном кабинете в одном из служебных флигелей ратуши. Помещение явно было подготовлено для подобных совещаний – глухие стены, плотная дверь, дорогой коньяк в хрустальном графине на столе.

Сидел я напротив управляющего, того самого, клятву которому в Руинах Трех Лун обманула Маска. Леруа скромно устроился поодаль, исполняя роль гостеприимного хозяина, но всем было ясно, что настоящие переговоры ведутся между мной и суровым мужчиной в темном костюме, чье лицо не выражало ровным счетом ничего, кроме легкой доли раздражения.

– Итак, капитан Марион, – начал управляющий, его голос был низким и ровным, без единой эмоции. – Вы здесь по приглашению и в рамках наших… договоренностей. Месье Леруа проинформировал меня, что вы проявили инициативу и провели собственную оценку безопасности объекта. Прежде чем обсуждать ваши находки, я хочу ознакомить вас с мерами, которые уже приняты. Дабы избежать ненужного дублирования усилий.

Он сделал паузу, давая мне понять, кто здесь главный эксперт по безопасности, и продолжил, методично загибая пальцы.

– Во‑первых, численность охраны увеличена втрое по сравнению с прошлым мероприятием. Все артефакторы не ниже стадии Развития Сказания. Каждый будет снабжен артефактом активной защиты – щитовыми кулонами, которые будут активированы на протяжении всего мероприятия. Постоянно.

– Во‑вторых, все протоколы передачи лотов пересмотрены, что оказалось несложно благодаря более официальному статусу мероприятия в Зейсе. Никаких самодеятельных обменов, как в прошлый раз.

– В‑третьих, все гости будут подвергнуты двухэтапной проверке на входе: сканирование артефактами на наличие оружия и иллюзий, а также проверка маны на соответствие заявленному рангу в приглашении.

– В‑четвертых, за всеми входами и выходами в ратушу будет установлено отдельное наблюдение, которое будет фиксировать всех входящих и выходящих вне зависимости от их статуса.

Он умолк, уставившись на меня своим ледяным взглядом. Я медленно кивнул, делая вид, что впечатлен.

– Солидный список, – признал я. – Особенно система с активной защитой. Это разумно. Вы учли уроки прошлого раза. Вызывает уважение.

На лице управляющего дрогнул уголок губ – что‑то вроде подобия улыбки. Он явно ожидал возражений, а не похвалы.

– Однако, – продолжил я, и его лицо снова стало каменным, – мои люди и я провели чисто тактический осмотр. И мы нашли несколько моментов, которые ваши меры, при всей их продуманности, не покрывают. Позвольте?

Он молча кивнул, дав добро.

– Первое: купол. Он великолепен, архитектурный шедевр. Но он ничем не защищен. Ни датчиков, ни патрулей, ни даже простейшей сигнализации. Достаточно обычных «Прогулок», и небольшая группа может проникнуть внутрь, как по парадной лестнице. Понятно, что проделать такое незаметно посреди столицы практически невозможно и, вероятно, вы именно поэтому решили пренебречь защитой купола. Однако далеко не обязательно, что те, кто захотят проникнуть на Бал Невинности, будут желать незаметности.

Леруа беспокойно заерзал. Управляющий же лишь сузил глаза.

– Второе: площадь. Три стороны открыты, под контролем. Но четвертая – это жилой массив. Расстояние от крыш некоторых особняков до верхних окон ратуши – пятнадцать метров. Даже Артефактор Истории сможет банально перескочить это расстояние, и это как раз уже будет почти незаметно снизу, на протяжение секунды на фоне ночного неба.

– Мы выставили посты на этих крышах, – парировал управляющий, но в его голосе прозвучала неуверенность. – По два человека на каждый дом.

Я покачал головой.

– Этого мало. Угроза может прийти изнутри домов, через чердаки или просто из окна напротив. Двух человек не хватит даже близко.

Я сделал паузу, давая ему это осознать, прежде чем перейти к главному.

– Третье: подвалы. Мы нашли старые, заложенные кирпичом проходы. Катакомбы. Вы скажете, что поставите там охрану. И я вам верю. Но ответьте честно: сколько человек вы готовы выделить на темные, сырые тоннели, в то время как основной праздник будет здесь, наверху? Пять? Десять? Если через эти тоннели решит прорваться хорошо вооруженный отряд, ваша охрана станет лишь первой жертвой, которая даже не успеет поднять тревогу.

Управляющий молчал. Его пальцы сцепились на столе, костяшки побелели. Он понимал правоту моих слов.

– И последнее, – сказал я, смягчая голос. – Самое главное. Ахиллесова пята всего вашего мероприятия – анонимность. Маски. Я понимаю, что это традиция, часть атмосферы. От них нельзя отказаться. Но именно они позволяют любому, кто украдет или подделает приглашение, войти внутрь. Ваши сканеры проверят соответствие силы гостя заявленному уровню, но не лицо. К тому же никто не сможет проконтролировать обмен масками на самом Балу. Я уже дал клятву защищать этот Бал. И чтобы выполнить ее, мне нужен инструмент. Дайте мне доступ к списку гостей. Не к самым верхним именам, я понимаю необходимость их конфиденциальности. Но ко всем остальным. Я буду внутри. Мои люди будут снаружи. Если я увижу кого‑то, чье поведение, походка, манера держаться не будет соответствовать описанию в списке… я смогу нейтрализовать угрозу до того, как она проявится.

Лицо управляющего исказилось от возмущения.

– Это невозможно! Список гостей – это святое! Конфиденциальность – основа нашего бизнеса! Вы просите ключ от самого сейфа!

– Я прошу инструмент для выполнения своей работы, – парировал я спокойно. – Клятва, которую я дал, обязывает меня обеспечить безопасность. А ваша конфиденциальность рухнет в тот миг, когда какой‑нибудь наемник с поддельным приглашением устроит бойню в вашем зале. Я уже связан обязательством. Мне невыгодно вас подводить. Мне выгодно, чтобы все прошло идеально.

В комнате повисло тяжелое молчание. Леруа замер, боясь пошевелиться. Управляющий смотрел на меня, его взгляд буравил меня, пытаясь найти подвох, слабину, обман. Но я смотрел прямо в ответ, мое выражение лица было открытым и деловым.

Он долго выдерживал паузу, взвешивая риски. Наконец, сдавленно выдохнул.

– Хорошо, – проскрипел он, словно слова резали ему горло. – Вы получите список. Без первых двадцати имен. И вы будете единственным, кто его увидит. Никаких копий. Никаких записей. Вы смотрите, запоминаете и забываете. И если эта информация куда‑то утечет…

– Тогда я нарушу свою клятву и понесу за это положенную кару, – закончил я за него. – На этом и порешим.

Возвращение в гостиницу напоминало возвращение на командный пункт после разведки. Управляющий Бала снял для нас целое здание – респектабельное, с высокими потолками и мраморными полами, но теперь коридоры оглашались не вежливыми голосами слуг, а твердыми шагами военных модификаций «Прогулок». Воздух гудел от низких голосов и звона проверяемого снаряжения.

Я прошел в главный зал, который мы быстро превратили в ситуационный центр. Карта ратуши и прилегающих кварталов, составленная архитекторами, была уже расстелена на большом столе, окруженная плотным кольцом командиров отделений.

– Внимание, – мой голос, ровный и негромкий, мгновенно срезал все посторонние разговоры. Все взоры устремились на меня. – Задание остается прежним – обеспечить безопасность мероприятия и не допустить инцидентов. Но теперь у нас есть конкретные точки приложения усилий.

Я обвел пальцем карту.

– Крыша. Купол. Там будет светло и пусто, идеальная точка для внезапного появления. Брандт, Хамрон, Ларс, это будет ваша забота отделение.

– Северо‑восточный фасад, жилые здания. Нервид, Бьянка, Дивр, это ваш сектор. Договоритесь с хозяевами квартир на последних этажах, получите доступ к чердакам и окнам, выходящим на ратушу. О любом движении докладывать сразу.

– Катакомбы. Дорган, это твоя зона. Осмотрись на месте, распланируй оборону. Тебе, думаю, объяснять в подробностях не нужно.

– Основной периметр. Остальные отделения будут развернуты вот здесь, здесь и здесь. – Я ткнул пальцем в три точки вокруг площади, перекрывавшие все возможные пути подхода. – Ваша задача – наблюдение и задержание любого, кто покажется подозрительным. Без лишнего шума.

Я перевел взгляд на Силара, стоявшего чуть в стороне, его массивные руки были скрещены на груди.

– Силар, я оставляю тебе «Дивного». Держи экипаж в полной готовности. Если здесь что‑то сорвется и кому‑то удастся уйти с добычей – твоя задача догнать и уничтожить. Без раздумий и без пощады.

Силар молча кивнул, его лицо было серьезным. Он понимал важность задания.

– Вопросы? – окинул я взглядом зал. Вопросов не было. Все всё поняли. – Тогда по местам. Изучите свои участки досконально. С завтрашнего дня мы начнем учения для отработки возможных вариантов развития событий. До тех пор – вольно.

Команда стала расходиться, зазвучали обсуждения, споры. Я поднялся в свой номер, прихватив со стола толстую папку, выданную мне управялющим.

В комнате было тихо. Я откинулся в кресле, отломил печать на папке и вынул стопку листов. Список гостей. Имена, титулы, ранги, краткие характеристики, особые отметки. Мои глаза скользили по строчкам, выхватывая знакомые по отчетам Коалиции фамилии торговых магнатов, глав гильдий, аристократов…

И замерли на трех именах, идущих одно за другим.

Рилен фон Амалис. Принц крови. Ранг: Развязка Сказания. 38 лет. Маска – акула. Код 673016374

Тиваль фон Амалис. Принц крови. Ранг: Развязка Сказания. 36 лет. Маска – горилла. Код 842699063

Дейла фон Амалис. Принцесса крови. Ранг: Завязка Хроники. 28 лет. Маска – бабочка. Код 250754300

Все трое. Вся тройка претендентов на трон Амалиса, собравшаяся в одном месте, на подпольном аукционе рабов. Это не могло быть совпадением. Никакие извращенные вкусы не заставили бы их рисковать репутацией таким образом. Значит, была причина. Веская.

Глава 15

Возможно, они узнали, что здесь буду я. И явились в надежде наконец‑то заполучить свою потерянную игрушку, принца‑самозванца. Но в этом я, признаться, сильно сомневался.

После того, как я вошел в ряды Коалиции, отследить меня с помощью ресурсов даже такой страны как Амалис стало почти невозможно. Информацию о своих членах Коалиция никому не передавала и не разглашала, так что надеяться можно было только на подкуп, но даже о том, что я был Мидасом, если кто‑то и знал, то всего несколько человек на базе дивизии. А уж о моей личности поддельного Гильома и вовсе не должно было быть известно никому. Седрик, уверен, никому ничего не выдал, раз уж не выдал за семь последних лет.

Или… или здесь будет присутствовать кто‑то или что‑то, что может кардинально изменить расстановку сил в их борьбе. Я снова пробежался глазами по списку, выискивая кого‑то, кто мог бы выступать в роли такого козыря – влиятельного политика из другого королевства, легендарного мэйстра, могущественного Артефактора, предлагающего свои услуги. Ничего особенного.

Правда, еще были ВИП‑ы, чьих данных управляющий мне не предоставил. С учетом того, что Бал Невинности в принципе предназначался для элиты из элит, местные ВИП‑ы должны были иметь статус где‑то на уровне короля страны.

Я откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок. Головоломка не складывалась. Не хватало ключевой детали. А это всегда было самой опасной ситуацией.

Десять дней, оставшиеся до Баала, превратились в спрессованный ад методичной подготовки. При возможности (по ночам или когда часть улиц перекрывали для того, чтобы подвезти в ратушу материалы или продукты), мы проводили учения на месте. Когда возможности не было, отрабатывали варианты развития событий за городом, на открытых пространствах, имитируя ратушу с помощью наскоро сколоченного каркаса.

Я разбил роту на группы и гонял их по кругу, меняя сценарии быстрее, чем они успевали перевести дух.

– Группа наемников пытается прорваться с площади через главный вход. Цель – хаос, грабеж. Действуйте!

Защитники сомкнули щиты, зажгли барьеры. Условные наемники рванули вперед. Последовала короткая, жесткая схватка. Я останавливал ее через тридцать секунд.

– Недостаточно агрессивно на подавлении! Охранники Бала не будут стоять в глухой обороне – их задача нейтрализовать угрозу для гостей, а не держать периметр. А ваша задача – не позволить навредить охранникам, чтобы из нашего гонорара потом не вычли на их медицинские расходы! Вас‑то вылечит Коалиция за казеные деньги, а за них Бал не погнушается заломить по миллиону за перелом! Снова! Вор‑одиночка!

Конфликты с городской стражей, бунт среди гостей, деверсия, массовая паника… понятно, что всего предусмотреть было нельзя. Но, раз уж мне дали работу, я собирался выполнить ее на все сто. И не столько ради какого‑то внутреннего удовлетворения или закрытия гештальта. Все было куда прагматичнее.

Во‑первых, потому что от успешности выполнения задания рос мой кредит доверия у начальства в Коалиции. С учетом осведомленности их о Маске, это было ой как необходимо.

Во‑вторых, безопасность Бала была напрямую связана с моим вознаграждением от управляющего. Понятно, что, если ничего не произойдет, то и смысла что‑то обсуждать не будет. Но если все‑таки произойдет, а мы сможем предотвратить ущерб, то я сумею вытянуть больше плюшек для себя.

И в‑третьих, хотя официального, на уровне СМИ и правительства, подтверждения того, что Коалиция будет охранять Бал, не было (Хотя рабство в Зейсе не было запрещено, сам Бал, являющийся апогеем того, что простой народ ненавидел в богачах и аристократах, все‑таки никто не хотел активно афишировать), о том, что Коалиция участвует в защите, знало большинство, если не все, приглашенных гостей.

Высококачественное исполнение обязанностей могло открыть мне немало новых путей заработка. На благо Коалиции, разумеется. Так что я нещадно гонял своих ребят. И параллельно с этим, не прекращая учений, вел свою собственную работу.

Ко мне в кабинет регулярно приходили связные из резидентуры Коалиции в Зейсавии, принося пачки донесений. Я сопоставлял их с данными из списка гостей, выстраивая картину потенциальных угроз.

И постепенно, из десятков имен и фракций, начали проступать два самых вероятных источника проблем.

Первый – левая партия Зейса. Партия, пользующаяся поддержкой части интеллигенции и мелких торговцев. Их риторика была построена на критике правящей элиты, коррупции и, что было ключевым, на полном запрете рабства.

Проведение такого аукциона, каким был Бал Невинности, с одобрения властей было для них идеальным поводом для громкого протеста. Их методы обычно ограничивались относительно мирными протестами и акциями, но заранее предугадать действия такой большой и сложной силы было сложно.

Второй же – Церковь Чистоты. Религиозное движение, аскетичное и пуританское. Они проповедовали отказ от излишеств, скромность и духовное очищение, яростно порицая «развращенную элиту» и ее «гедонистические оргии».

Бал Невинности с его наготой и торговлей людьми был для них воплощением всего, с чем они боролись. И, в отличие от левых, церковь имела более фанатичных последователей, более чем способных на радикальные действия.

Из‑за того, что Бал официально везде назывался просто светским приемом, а все попытки пропихнуть в СМИ информацию о его истинной сути, старательно пресекались, действовать в открытую ни левая партия, ни Церковь Чистоты не могли. Их бы просто обвинили в клевете и домыслах.

Так что и от тех, и от других, вполне можно было ожидать решительных действий. Как минимум, если им удастся поднять панику на Балу и из ратуши на площадь начнут выбегать голые люди в масках, это станет отличным поводом начать задавать неудобные вопросы.

Обе группы были чисто внутренней проблемой Зейса. Я не мог выставить на их штаб‑квартиры штурмовые группы или арестовать лидеров – это бы мгновенно спровоцировало политический скандал, ради избежания которого меня, собственно, и наняли. Мои полномочия заканчивались на пороге ратуши. Все, что я мог – это ждать их возможной атаки и быть готовым ее отразить.

Я свел все данные в единый брифинг, размножил его и раздал всем командирам отделений.

– Основные угрозы – местные, – резюмировал я на последнем перед Балом совещании. – Будьте готовы к любым провокациям, но никакой самодеятельности. Задерживать – только если они попытаются проникнуть на охраняемую территорию. Все остальное – проблема городской стражи, не наша.

Они кивали, понимая. Понимая и то, что мы действуем со связанными руками.

А потом учения закончились. Снаряжение было проверено в последний раз. Позиции заняты. И наступило утро того самого дня. Воздух был напряженным, словно перед грозой. Я стоял у окна в своем номере, глядя на просыпающийся город, и ждал. Ждал, пока часы отсчитают время до начала Бала.

Я прошелся взглядом по строю своих командиров – Дорган, Хамрон, Брандт, Бьянка, другие. Их лица были напряжены, но руки не дрожали.

– Все позиции заняты. Связь проверена. Помните – ваша задача наблюдать и предотвращать. Не лезть в драку, если нет прямой угрозы мероприятию. Коалиция не должна быть замешана в скандале. Всем понятно?

Молчаливые кивки были красноречивее любых обещаний. Я видел в их глазах понимание. Мы были зубцами одной шестеренки, и любое лишнее движение могло застопорить весь механизм.

– По местам.

Они растворились в утреннем тумане, как призраки. Я остался один. Прошелся по своим постам еще раз, лично убедился, что все на месте. Затем вернулся в гостиницу, принял ледяной душ – моему телу это было не нужно, но ритуал помогал собрать мысли.

Направился к ратуше. Сразу после бокового входа, предназначенного для «персонала», стояли те самые кабинки. Я зашел в одну из них. Пространство тут, в отличие от раздевалок для гостей было узким, без зеркал.

Я снял одежду, сложил ее на аккуратную скамейку. На мне осталась артефактная защитная перевязь (в моем случае нужная для удобства, а не для обороны) с ножнами, кобурой и держателем для рации. Взял со стены маску.

Она была тяжелой, из позолоченного металла, с прорезями для глаз, лишенная какого‑либо выражения. Просто золотая пустота. Я примерил ее. Холодный металл плотно прилег к лицу.

Я вышел из кабинки. Охранник у входа, тоже в маске, но серебряной, молча кивнул и отдернул тяжелый занавес, впуская меня в сердце бала.

Шум, свет и запах ударили в меня словно волна. Гигантский зал ратуши был преображен до неузнаваемости.

Мягкий, чувственный полумрак, нарушаемый лишь приглушенным светом магических шаров, окрашенных в теплые тона. Воздух был густым и сладким от аромата дорогих духов, экзотических цветов и вина. И повсюду – голые люди.

Аристократы, магнаты, военные – все они скинули свои костюмы и маскировку, обнажив не только кожу, но и свои истинные, не скрытые теперь аппетиты. Впрочем, этот зал был немного для другого.

Тут гости стояли группами, вели неторопливые беседы, смеялись, пили из бокалов, предлагаемых снующими туда‑сюда официантами, ели, набирая разнообразные яства, расставленные на низких столах. Где‑то в стороне играл квартет, но его музыка тонула в общем гуле голосов.

Я заставил себя сделать первый шаг, потом второй, вливаясь в этот странный, гипнотический поток. Мой мозг, отрешенный от физиологии происходящего, работал с холодной четкостью. Я сверял маски, позы, манеры держаться с тем списком, что хранился у меня в голове.

Вот толстый мужчина в маске быка – глава зейсавского торгового синдиката. Полезен контрактами на поставки. Я подошел, обменялся парой ничего не значащих фраз о качестве вина, вскользь упомянул возможности Коалиции в обеспечении безопасности грузов. Он кивал, его глаза блестели за прорезями маски, но я видел расчетливый интерес.

Вот группа военных. Высокие чины из соседнего королевства. Я втерся в их круг, подхватил разговор о новых моделях артефактных двигателей для кораблей, ненавязчиво сделав комплимент их флоту. Разговор пошел живее. Они были польщены. Возможность наладить контакт с их адмиралтейством была бы очень полезна в том числе для меня лично, так как арендовать постоянно корабли у Коалиции было не слишком удобно.

Банкиры, промышленники, чиновники – я методично, как на конвейере, обходил их, сея семена будущих сделок, оставляя впечатление компетентного и полезного человека.

Аристократов я избегал. Их разговоры о чести рода, о предках, о тонкостях этикета были для меня пустым звуком, игрой, в которой не было материальной выгоды.

А затем я увидел человека в маске акулы. Изящная, из темного серебра, с идеально проработанными острыми зубами. Она скрывала лицо, но не могла скрыть осанку, выправку, ту незримую ауру превосходства, что присуща тем, кто родился у власти.

Рилен фон Амалис. Он стоял немного в стороне, опираясь на барную стойку, и смотрел на толпу с видом скучающего хищника. Его взгляд скользил по телам, но не с похотью, а с холодной оценкой, словно он искал что‑то конкретное.