Текст книги "Следствие не закончено"
Автор книги: Юрий Лаптев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 49 страниц)
И я даже испугалась, когда услышала такие слова комиссара эскадрильи:
– Берлин от нас никуда не денется! А сейчас, милочек, тебе все-таки еще придется сходить.
– Куда?
– Туда же. Члена Военного совета надо срочно в Ленинград переправить, писателей двух – Толстого и Фадеева – и еще… словом, нужных людей. Обожди – все знаю!.. Но – приказ самого! А Пахомову сегодня утром руку повредило осколком. Как назло!
У Половодова раздраженно задергалась левая бровь, затем на короткое время безвольно поникла голова и словно очень тяжелыми стали руки.
– Кроме тебя, Андрей Николаевич, некому. Сам должен понимать, – сказал комиссар, и хотя я не видела его лица, по голосу почувствовала нелегкое состояние этого человека. – Если разрешишь, я тоже с тобой пойду, вторым, вместо Степикова. Он что-то… заскучал.
– Когда вылетать? – спросил Половодов негромко, не поднимая головы.
– Это зависит от технарей. Как у них?
Прежде чем ответить, летчик снова натянул на потную голову шлем, зябко поежился. Потом отрапортовал сухо:
– А у них, как и у нас: кровь из носу – выполняй приказ!
Потом еще раз недружелюбно взглянул в лицо комиссара и вдруг неожиданно, как на ленинградском аэродроме, при взгляде на профессора, улыбнулся – простодушно и даже с неподходящей веселостью.
– В общем и целом, товарищ батальонный комиссар, скажи дяде из Военного совета и писателям своим знаменитым, чтобы к пятнадцати ноль-ноль собирали манатки и топали к машине. Воевать так воевать…
Тут летчик добавил, очевидно, для рифмы, несколько излишне крепких словечек, которые, впрочем, в тот момент ничуть не оскорбили моего слуха.
Я бы тогда простила Андрею Половодову любую грубость, больше того – если бы он обратился ко мне примерно с такими словами: «А ну, девушка, забирайся опять в самолет и полетишь со мной обратно в осажденный Ленинград!» – я ни секунды не колебалась бы.
Сейчас-то мне и самой это представляется… ну, наивным, что ли, но тогда…
В тот день мне показалось, что я полюбила летчика Андрея Половодова.
Полюбила навсегда и безраздельно!
И в тот же день он снова исчез из моей жизни. Но надолго остался в моей мечте!
Я потеряла Андрея, но нашла себя. Если женщина твердо поставит перед собой цель – стать достойной своего рыцаря, – она добьется этой цели! Любящая женщина способна на любой подвиг – это не слова!
Я не знала, где воюет мой герой, и даже не пыталась разыскивать его; все эти неимоверно долгие и тягостные годы я жила мечтой, как после победы мы встретимся – я обязательно разыщу летчика Половодова! Подойду, взгляну ему в глаза и скажу:
– Нет, я не истеричка, Андрей! Я тоже много сделала для победы над фашистами. Посмотри же на меня ласково, выслушай меня…
И вот, чтобы завоевать право высказать любимому такие слова, я делала действительно все, что было в моих силах. Днем работала как художник в авиационной газете, а почти все вечера проводила в подшефном госпитале; мы стирали там белье, мыли полы и окна, дежурили по ночам около тяжелораненых.
И тогда же я начала работу над «Портретом пилота». Работала рывками, в очень трудных и неблагоприятных условиях, часто сомневалась.
А сегодня, спустя пятнадцать лет…
Боже, как летит время! Я даже не сразу узнала в этом уже седеющем и потучневшем человеке героя моей мечты и моего первого большого произведения.
Очевидно, и Андрей Николаевич Половодов не догадался, что это он послужил прообразом летчика, стоящего под плоскостью своего самолета в затертом комбинезоне, с непокрытой головой, обвисшими руками и все-таки снова готового поднять свою тоже как бы усталую громадину в пасмурное небо. (Да, это очень трудное состояние человека мне передать удалось.)
Я не знаю, о чем думал в ту минуту генерал, но когда молодая подруга взяла его под руку и протянула с милой гримаской: «Ну, папка, неужели ты у себя на аэродроме не нагляделся на такие картины?» – Андрей Половодов сказал:
– Этого, Людочка, сейчас уже не увидишь.
Генерал еще раз взглянул на картину, глубоко передохнул и сказал уже сам себе:
– Но забыть это – нельзя…
