Текст книги "Ведьмак из Салема (СИ)"

Автор книги: Вольфганг Хольбейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

Затем пришло видение.

Это не было похоже на первый раз; не внезапное изменение, а плавное скольжение, как будто мои мысли сливались с мыслями другого человека. Образ перед моими глазами остался прежним: я продолжал видеть парк, лес, обеспокоенные лица Роулфа и Ховарда, но я больше не был собой, по крайней мере, я больше не был я один. Словно сквозь густой туман, я услышал свой собственный голос, выкрикивающий слова, которые мне не принадлежали, бормотание имени, а затем бессмысленные, странно звучащие звуки на языке, который больше не казался мне отдаленно человеческим. В моей голове возникли образы, причудливые, пугающие видения мира, настолько странного, что одного его вида было почти достаточно, чтобы свести меня с ума.

Роулф попытался дотянуться до меня, чтобы схватить меня за руки и ноги, но я ударил его, перевернулся и самостоятельно поднялся на ноги. Нечеловеческий пронзительный крик поднялся во мне и сломал землю. Я почувствовал, как что-то шевелится глубоко внутри меня, что-то, что было там все это время, а я даже не подозревал о его существовании. Что-то огромное, темное и мощное …

«Роберт!» – крикнул Ховард. “Что с тобой?”

Земля задрожала. Из леса доносился странный, стонущий, глубокий звук, такой, как будто сами деревья кричали от боли и агонии.

«Что это?» – выдохнул Говард. Его взгляд упал мимо меня в лес, и новый ужасающий ужас исказил его черты.

Я с усилием обернулся. Даже это небольшое движение стоило мне всех сил, которые у меня оставались. Я больше не контролировал себя, и мое тело подчинялось моей воле только настолько, насколько позволяла эта ужасная вещь внутри меня …

Лес стал ужасно меняться. Деревья задрожали, расплылись, как будто глядя на них сквозь завесу быстрой, чистой воды, начали гнуться и деформироваться, меняя цвет и форму. Тени начали клубиться между их стволов, беспрерывно перемещаясь и перемещаясь, увеличиваясь, разлагаясь и расцветая. Цвета появлялись и исчезали, становилось светлым, темным, светлым, темным, днем ​​… ночью, днем ​​… ночью … все быстрее и быстрее.

И наконец я понял. Это было похоже на библиотеку и дом, только в тысячу раз интенсивнее.

На наших глазах время бежало быстрее, в миллион раз быстрее обычного. Лес изменился, превратился в колоссальные, неописуемые джунгли папоротников и грибов за считанные минуты и снова начал уменьшаться, снова расти, снова уменьшаться … медленная, обманчиво медленная пульсация … Это было похоже на дыхание.

Дыхание времени …

«Назад!» – выдохнула я. «Ховард! Роулф! Мы … мы должны вернуться в дом! “

Ховард обернулся. «В дом?» – выдохнул он. “Но …”

Я развернулся, толкнул его, чуть не повалив на землю, и потащил за собой, не сказав больше ни слова.

Земля под нашими ногами задрожала, как живое существо, когда мы поспешили вернуться по тропе, по которой пришли несколько минут назад. Лес продолжал расти, снова уменьшался и снова увеличивался, но я также видел, что он, казалось, становился чуть меньше и бледнее с каждой пульсацией. В то же время цвет неба изменился. Свет казался более жестким, безжалостным, а трава, которая до сих пор покрывала холм толстым ковром, рассыпалась на маленькие, жилистые пучки, а затем исчезла от одного века к другому. Стало жарко, в считанные секунды невыносимо жарко, и когда я оглянулся через плечо, я увидел, что гигантский папоротниковый лес превратился в заросли низких, уродливых растений, растущих на голом, красновато мерцающем дне пустыни.

Это было причудливое, безумное падение во времени. Каждый шаг возвращал нас на миллион лет в прошлое, каждый вздох возвращал нас в мир, давно минованный и забытый. Пол дергался и корчился, словно в конвульсиях. Прямо рядом с нами внезапно открылась огромная трещина, зловонные пары взлетали в воздух ревущим гейзером и пытались обжечь нас, а жара продолжала неумолимо нарастать.

Роулф споткнулся, когда мы были в ярдах от лестницы. Его крик был заглушен глухим скрежетом, когда земля прямо под его ногами превратилась в зияющую расщелину, снизу которой она полыхала красным и угрожающе. Роулф потерял равновесие, перевалился через край расщелины гротескно медленным движением и цеплялся за последний момент.

Я толкнул Ховарда, заставив его споткнуться, развернулся на полушаге и одним прыжком оказался на Роульфе.

Когда я приблизился к расщелине, по моему лицу, словно невидимый кулак, ударил период жестокого зноя. Маленькие искры поднимались из глубины, исполняли сумасшедшие танцы в горячем воздухе и либо гасли, либо сжигали меня и Роулфа. Я вскрикнул от боли, упал на колени больше, чем сидел перед Роулфом, и схватил его за запястье.

– крикнул Роулф. “Спасайся!”

Я проигнорировал его слова, схватил его за руку другой рукой и попытался крепко держаться за землю коленями и ступнями. Трещина задрожала, по ее краям образовались маленькие трещинки, похожие на зазубренные молнии, которые безумным зигзагом побежали ко мне. Трещина дрожала, как огромная зияющая рана, наполненная ярко-красным, и новая дрожь заставила Роулфа навсегда потерять равновесие.

Жестокий рывок, казалось, хотел оторвать мои руки от плеч. Роулф испуганно взревел, поднял свободную руку и схватил мою куртку. Рывок потянул меня вперед. На короткий, ужасный момент я тоже пригрозил потерять равновесие, затем я снова бросился назад с силой, которую я не знал, куда я иду, и немного приподнял Роулфа. Смертельный удар сотряс землю где-то глубоко под нами, рухнул с грохотом и грохотом, а другая, еще более ужасная волна тепла схватила меня и Роулфа невидимыми светящимися пальцами.

Роулф снова закричал и беспомощно пнул ногой. Мои мышцы были напряжены до разрыва. Я не пустяк, но я чувствовал, что больше не могу выдерживать давление. Жара стала невыносимой, и желтое шипящее пламя запрыгало под ногами Роулфа, облизывая его штаны, как жадные руки, заставляя его снова закричать от боли. В отчаянии он попытался зацепиться ногами, но рыхлая земля снова и снова отступала, и Роулф безжалостно продолжал скользить.

У меня бы не получилось, если бы в этот момент рядом со мной не появился Ховард. В мгновение ока он схватил его обеими руками, схватил Роулфа за руку и одним резким движением откинулся назад. В то же время я мобилизовал все резервы сил, которые еще оставались у моего измученного тела.

Роулф буквально вылетел из расщелины. Резкое движение сбило нас троих с ног. Я упал, перевернулся и снова вскочил на ноги. Дом навис над нами туманной тенью, темной и угрожающей. Я споткнулся, добрался до лестницы, упал и пополз вверх по последнему лестничному пролету на четвереньках.

Ревущий столб огня вырвался из расщелины позади нас. Камни и маленькие раскаленные брызги лавы взлетали высоко в воздух и обрушивались на нас смертоносными снарядами. Микроскопический всплеск жидкого камня попал мне в руку, за долю секунды прожег ткань моей юбки и глубоко въелся в мою кожу. Земля содрогнулась еще раз, и второй, еще более мощный огненный гейзер лизнул небо, как будто огонь извергал свой гнев из-за того, что жертва, которая, как считалось, была уверена, все же избежала его с последнего момента. Затем разрыв снова сократился. Их края столкнулись друг с другом, как челюсти гигантской каменной пасти. Шок потряс весь дом до основания.

Две или три секунды я парализованно смотрел на невероятное зрелище, которое предстало перед нами. Окружение дома продолжало меняться. На наших глазах развитие Земли шло вспять и в миллиарды раз быстрее. Лес полностью исчез и уступил место огромной мерцающей красноватой равнине. Вдали, так далеко, что их можно было увидеть только как тени, возвышались гигантские зазубренные горы, а небо теперь было почти белым.

Еще одна дрожь сотрясла лестницу подо мной, напомнив мне, что мы были далеко от опасности. Я быстро поднялся, умоляюще посмотрел на Ховарда и направился к сломанной двери.

Как только я вошел в дом, глухие звуки и дрожь прекратились. Это был не просто шаг в здание, а шаг в другой мир, точнее, в крохотную часть мира, которая осталась такой, какой она должна быть. Время шло кувырком позади нас, но вокруг меня царила прохлада, сумерки и тишина, почти жуткая, устрашающая тишина после трескающихся и взрывающихся звуков подергивающейся земли снаружи.

Я сделал еще несколько шагов, развернулся и в изнеможении прижался к стене. Роулф и Ховард ввалились в дом позади меня, оба такие же измученные, как и я, и, по крайней мере, столь же встревоженные.

Мое сердце колотилось. Теперь, когда все было кончено, изнеможение ударило по нему с удвоенной силой. Мои колени начали дрожать, стали слабыми и больше не могли выдерживать вес моего тела, и постепенно я начал чувствовать бесчисленные раны, большие и маленькие, которые я перенес. Я медленно соскользнул по стене на пол. По черепу начало расползаться сильное головокружение. Я ждал, чтобы потерять сознание, но этого не произошло.

Ховард коснулся моего плеча.

«С тобой все в порядке, мальчик?» – спросил он.

Я с усилием поднял голову, кивнул, поморщился и сказал: «Нет».

«Позвольте мне увидеть вашу спину», – сказал он. Усилие развернуться и снять рваную куртку было почти не в моих силах, но я повиновался и храбро стиснул зубы, когда он разорвал мою рубашку и ощупал мою кожу ловкими пальцами.

«Не так уж и дико», – сказал он через некоторое время. «Ожоги не опасны».

«Но это действительно больно», – сказал я сквозь зубы. Я попытался подняться на ноги, снова пристегнулся и благодарно кивнул, когда Роулф взял меня за руку и встал на ноги, как будто я был невесомой куклой. Постепенно головокружение и слабость стали утихать. Несмотря на это, я все еще был настолько слаб, что мне пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть снова. «Спасибо, Роулф», – пробормотал я.

Роулф отмахнулся. «Ерунда, – грубо пробормотал он, – без тебя меня раздавили, как жука. Получил бы меня прямо “.

«Ваш диалект понял, не так ли?» – спросил я с усталой улыбкой. «Или вы говорите по-английски только тогда, когда ваша жизнь в опасности?»

Роулф усмехнулся, повернулся и направился обратно к двери. Высвободившиеся силы природы все еще бушевали перед домом, возможно, даже хуже, чем раньше. Небо казалось пылающим, но теперь оно не было таким невыносимо ярким: все, что я мог видеть, были скалы, серые, голые скалы, на которых не было ни малейшего признака жизни.

«Что это?» – пробормотал я. Небо мерцало. Полоски черного начали пропитывать огненно-оранжевый цвет, медленно увеличиваясь. Это было похоже на черную сыпь.

«Боюсь, тебе не понравится ответ, Роберт, – пробормотал Говард. «По крайней мере, если я этого боюсь».

Я чуть не рассмеялся над ним. «Вы – верите мне?» – решительно спросил я. «Что-то случилось со временем. Что случилось, Ховард? “

Ховард молчал.

«Вы знаете, – сказал я. “Не так?”

«Я был дураком», – пробормотал он, не отвечая прямо на мой вопрос. «Боже мой, какой я был дураком! Я должен был узнать об этом в Лондоне, самое позднее, когда я увидел динозавра “.

«Что?» – спросил я. Роулф ненадолго перевел взгляд и нахмурился, глядя на Ховарда, затем снова сосредоточился на том, что происходило за пределами дома.

«Динозавр», – пробормотал Говард. «Лохшинское чудовище – как вы думаете, что это было? Зверь был ихтиозавром, существом, которое вымерло на нашей земле три или четыреста миллионов лет назад ».

«Не совсем», – сказал я, но Ховард не позволил мне сказать свое слово.

«Они вымерли», – снова сказал он. «Но они его поймали. Так же, как они нас поймали ».

“Ага.”

Ховард болезненно улыбнулся. «Я знаю, это звучит безумно, – сказал он, – но это правда. Наши противники … “

“Вы имеете в виду ведьм Салема”.

«Нет», – Ховард твердо покачал головой, на мгновение порылся в кармане пальто и вытащил одну из своих тонких черных сигар. Он неловко зажал ее губами, зажег и сделал долгую, почти жадную затяжку, прежде чем продолжить.

«Вы бы не смогли этого сделать», – сказал он жестом, охватывающим весь дом. «Даже близко, Роберт. Я … рассказывал вам о ВЕЛИКИХ СТАРЫХ , и вы сами видели одну из них “.

Я вздрогнул. Память Ховарда была бы ненужной. Я видел немного больше, чем смутную тень Йог-Сотота, но даже это зрелище я никогда не смогу забыть в своей жизни.

«Это ее дело», – тупо сказал Говард. «Эти дураки даже не знают, что делают. Они призвали Йог-Сотота уничтожить твоего отца, Роберт, но они сделали больше, гораздо больше. Сам того не зная. Вы позволили ВЕЛИКОМУ СТАРИМУ открыть путь во времени ».

Я не мог понять. Что-то во мне неохотно принимало слова Ховарда такими, какими они были. Мой взгляд вернулся на причудливо изменившийся мир перед домом. Даже камни исчезли; Красноватая равнина превратилась в черную, отполированную до блеска пустошь, непрерывно тянувшуюся до самого горизонта.

Ховард поймал мой взгляд, взял меня за руку и повел к двери. «Смотри», – мягко сказал он. «То, что вы видите там, – это наш мир, каким он выглядел тысячу миллионов лет назад. Это будет недолго “.

Его слова, казалось, эхом отдавались у меня за лбом, как жуткое эхо. Тысяча миллионов лет. Число просто превысило действительно вообразимое. Это было абсурдно. Должны ли мы быть на миллиард лет в прошлом? Нелепый.

И все же я знал, что он прав.

«Это единственное объяснение», – пробормотал Говард. «Туннель во времени. В большом старых из них нашли способ преодоления бездны времени, чтобы создать связь между их и нашим миром “.

«Но если это так, – пробормотал я очень тихо и с нарастающим чувством страха, – почему …»

«Ты имеешь в виду, почему они еще не завоевали наш мир?» – рассмеялся Ховард мягко, резко и совершенно без юмора. «Ты будешь, Роберт. Дорога еще не полностью открыта, но как только наше путешествие закончится … Он замолчал, выбросил в дверь едва выкуренную сигару и посмотрел ей вслед. Он ударился о лестницу, немного покатился и плавно погас. Вздрогнув, я понял, что за пределами дома больше нет воздуха. В то время, когда мы жили, земля была не более чем мертвым камнем.

«По крайней мере, нам выпадет сомнительная честь быть первыми, кто заглянет в мир ВЕЛИКОГО СТАРЫХ» , – пробормотал Ховард.

«Мы … должны что-то сделать», – пробормотал я встревоженно. «Ты не можешь просто стоять и смотреть, как …» Я замолчала, когда его взгляд встретился со мной. Мы ничего не могли поделать. Насилие, с которым мы столкнулись, больше не могло быть измерено человеческими стандартами.

«И все для того, чтобы убить одного человека», – простонал я. «Эти звери».

Ховард вздохнул. «Ты не должен их винить, Роберт, – сказал он. «Они не знали, что делали. В BIG OLD те умные. Никогда не принимайте их за безмозглых тварей, Роберт “.

«Но мы должны что-то делать!» – возразил я. «Ты сам сказал – это ненадолго!» И снова мой взгляд упал на черную пустынную равнину. Мое перевозбужденное воображение позволяло возникать движению там, где его не было, и тени причудливым монстрам в броне щупалец. Я знал, что это не так. Мы были на миллиард лет в прошлом, и все же мы едва преодолели половину бездны, отделявшей мир ВЕЛИКИХ СТАРОГО народа от мира людей. Мысль о том, какие силы понадобятся, чтобы построить мост через эту бездну, заставила меня застонать.

«Это этот дом», – пробормотал Говард. Его взгляд скользнул по большому разрушенному холлу, нащупал обрушившуюся лестницу и на мгновение остановился на разбитой двери библиотеки.

«Я уверен, что это этот дом», – снова пробормотал он. «Это не совпадение», – внезапно он замолчал, на мгновение нахмурился и долго задумчиво смотрел на меня.

«Когда я собирался коснуться ворот, – пробормотал он, – вы меня сдерживали. Почему?”

Я в замешательстве моргнул. “Я …”

«Это ты первым осознал опасность», – продолжал он странно задумчивым тоном, как будто он говорил больше сам с собой, чем со мной. «Почему, Роберт? Что вы знаете, чего я не знаю? “

Я смотрел на него с тревогой. На мгновение мне показалось, что я снова слышу внутри себя голос, этот низкий, но невероятно мощный шепот и шепот, который говорил со мной на языке, которого никогда не слышало человеческое ухо. Я вздрогнул. Одно только воспоминание заставляло меня дрожать.

«Помните!» – настаивал Ховард. «Это … наша жизнь может зависеть от этого. И бесчисленное множество других! “

Я пробовал, но ничего не вышло. Воспоминания почти ранили меня физически.

«Посмотри на меня!» – потребовал Ховард. Я инстинктивно повиновался.

Его взгляд был прикован ко мне, а его глаза … что-то было с его глазами. Ее взгляд был проницательным и жестким, требовательным и беспощадным, какого я никогда раньше не видел. «Посмотри на меня!» – сказал он снова, и на этот раз каждое сказанное им слово было похоже на удар, сотрясающий меня до глубины души. Где-то в потерянном, пустом уголке моего разума мне пришла в голову мысль, что Говард собирался загипнотизировать меня или сделать что-то подобное со мной, но я ничего не мог с этим поделать.

«Помните!» – приказал Ховард. «Помните, что случилось. Ты … “

Изображения пришли с силой удара. Я отшатнулся, упал на стену и согнулся пополам, как от боли. Роулф начал прыгать, но Ховард оттолкнул его быстрым, почти властным жестом. Так же, как снаружи у ворот, я все еще полностью осознавал свое окружение, но в то же время я видел образы, которые были для меня странными и непонятными, но все еще наполняли меня неописуемым ужасом. Я все еще был собой, но в то же время кем-то другим – девушкой, которой я был раньше. Мое окружение изменилось. Я все еще был в комнате, но по влажному камню и стенам ползли маленькие темные предметы, которые я не мог разобрать. Белый материал, похожий на шелк, окружал мое (мое?) Тело, а за вздымающейся белой занавеской двигалось что-то огромное и темное. Странные звуки достигли моего уха, затем я услышал, как мой собственный голос произносит слова, которые мне не принадлежали.

«Уходи», – выдохнула я. «Иди … но … уходи. Я … Чарльз. Чарльз, помоги мне. Я … “

Белая вуаль разорвалась. На долю секунды я мог ясно видеть это существо.

Когда я потерял сознание, Ховард и Роулф поймали меня.

Я не мог долго терять сознание. Когда я проснулся, у меня на языке был неприятный привкус. Огромные лапы Роулфа поддерживали меня, и Говард встал передо мной на колени и обдал мне носовым платком свежий воздух.

«Ну?» – спросил он. “Все ли снова в порядке?”

Улыбка на его лице была фальшивой и не могла скрыть беспокойство, которое он чувствовал. Пот выступил у него на лбу, хотя здесь было темно и холодно, как в могиле.

«Нет», – прорычал я. «Потому что мне не нравится, когда я загипнотизирован без моего ведома».

Ховард мимолетно улыбнулся. «Это не был гипноз», – сказал он.

Я проигнорировал его ответ. «Вы хотя бы узнали то, что хотели знать?» – резко спросил я.

«Нет, – сказал Ховард. Он вздохнул, выпрямился и тоже помог мне подняться. Мой взгляд автоматически упал на дверь. На улице было темно. От каменистой равнины, над которой простиралось огромное усеянное звездами небо, не осталось ничего, кроме смутной тени. Вид был невероятно далеким.

– Еще есть время, – поспешно сказал Говард, увидев мой взгляд, – но не так уж много. Вы помните, что видели? “

Я помолчал, покачал головой и беспомощно посмотрел на него. Все крутилось у меня в голове. Я не мог различить, что было реальностью, что было воспоминанием, а что было просто воображением.

«Вы назвали имя пару раз», – осторожно сказал Ховард. “Дженни … ты помнишь?”

Дженни … Это слово заставило меня что-то зазвучать, но это было похоже на воспоминание о сне, которое присутствует только фрагментарно. И все еще …

«Она … в опасности», – пробормотал я.

Глаза Говарда вспыхнули. «В опасности?» – повторил он. “Кто она? Где она?”

«Мы должны ей помочь», – повторил я. Слова звучали медленно, медленно – без каких-либо действий с моей стороны. Медленно, не зная почему, я отвернулся от двери и указал на полуразрушенную лестницу, ведущую в галерею.

«Она … там», – пробормотал я. “Там наверху. Мы … должны ей помочь. “

Ховард обменялся быстрым, нечетким взглядом с Роулфом, нахмурился и подошел ко мне, но я убрала его руку и начала двигаться нерешительно, прерывистыми, тяжелыми шагами. «Роберт!» – удивился Ховард. “Что ты задумал?”

Я не ответил. Это было как в прошлые времена: знание было только внутри меня, без малейшего сомнения – я просто знал, что Дженни была там, и что было важно спасти ее, не только для нее, но и для всех нас, а может быть и для всех Мир.

Я остановился у подножия лестницы. От широких мраморных ступенек, ведущих вверх по плавно изогнутой широкой арке, остался лишь остов, но опытный альпинист – кем был я – все равно должен был подняться.

Ховард и Роулф последовали за мной, но послушно остались позади, когда я сделал защитный жест левой рукой. «Оставайся здесь», – пробормотал я. «Я не знаю, выдержит ли эта штука вес двух мужчин».

На самом деле, я даже не знаю , если он будет держать человек вес . Я помедлил еще мгновение, протянул руку к осыпающимся остаткам перил и, с бешено колотящимся сердцем, поставил ногу на нижнюю ступеньку.

Вся лестница дрожала под моим весом, когда я начал подниматься. Маленькие камни и известь отделились от расколотого каменного скелета и упали на землю, и когда я был на полпути позади меня, из разбитых мраморных ступенек вывалился кусок размером с человека и с грохотом упал на землю. Я остановился, замер на мгновение и потратил секунды, чтобы двинуться дальше. Мое сердце колотилось. Я был весь в поту, и страх постепенно становился все сильнее. Одна ошибка, один шаг, который не выдержал моего веса, и все было кончено. Но я не мог повернуть назад. Безмолвный голос внутри меня побуждал меня. Я должен был подняться туда как ни крути.

Казалось, прошли часы, прежде чем я добрался до галереи. Я остановился, подождал, пока мое сердце перестанет биться, пока оно не лопнет, и медленно повернулся. Ховард и Роулф все еще стояли у подножия лестницы, но они немного попятились, чтобы не попасть под падающие обломки.

«Вы можете прийти», – сказал я. “Но будь осторожен. Лестница чертовски опасна. “

Ховард и Роулф обменялись несколькими словами, которые я не мог понять, затем Роулф медленно двинулся вперед. Казалось, вся лестница сотряслась до основания, когда он поднялся на первые ступеньки.

Он не ушел очень далеко. Глубокий скрипучий стон пробежал по каркасу лестницы. Куски камня размером с голову раскололись и разбились о мраморный пол с хлестким треском, затем трехметровая часть перил упала внутрь и упала. Роулф испуганно вскрикнул, отчаянным движением откинулся назад и в последний момент избежал смертоносного каменного дождя. Лестница продолжала трястись. Все больше и больше кусков расшатывалось, целые шаги наклонялись вперед и грохотали в глубину, а затем, менее чем в ладони от моих ног, появилась длинная зазубренная трещина.

Я поспешно отпрыгнул. Галерея тряслась и дрожала так сильно, что на мгновение я испугался, что меня утащат вместе с ней, и поспешно отскочил назад. В доме произошел ужасный грохот и грохот. Внезапно все было полно пыли и падающих камней. Дом задрожал, как гигантский удар. Я услышал крик Ховарда, затем еще несколько камней упали на землю, и часть галереи последовала за рушащейся лестницей вниз. Это прекратилось только через вечность.

Прошло несколько минут, прежде чем пыль осела так далеко, что я снова мог видеть. Я осторожно встал со своего места, подошел к разрушенному краю галереи и опустился на колени. Воздух в зале все еще был полон пыли, а огромная гора из щебня и разбитые мраморные ступени возвышались подо мной. Лестницы больше не существовало.

“Роберт! Ты в порядке?”

Прошло мгновение, прежде чем я узнал в пыли Роулфа и Ховарда. Они казались невредимыми, но отступили в дальний конец зала и беспрестанно кашляли.

«Я невредим!» – крикнул я в ответ.

«Тогда стой на месте!» – ответил Ховард. «Мы ищем другой способ встать».

Я задумался на мгновение. Мне не особенно нравилась идея оставаться в одиночестве. Но пришлось. Время шло неумолимо.

Я медленно сел, смахнул с одежды самую сильную пыль и нерешительно огляделся. От галереи отходила почти дюжина дверей. Большинство из них было заперто, только один или два встали и открыли опустошенные комнаты внизу. Каменная галерея начала дрожать под моими ногами, когда я двинулся с места.

“Роберт! Черт возьми, что ты делаешь? – Голос Говарда дрогнул почти от шока. “Оставайтесь на месте! Это слишком опасно! “

Я проигнорировал его. Шепот и шепот внутри прекратились, но я просто знал, какая дверь правильная. Я осторожно продолжил. Моя рука бессознательно добралась до пояса и обернулась вокруг посеребренной ручки трости, которую я спас из библиотеки.

«Черт побери, Роберт, остановись!» – крикнул Ховард. «Вы не знаете, во что ввязываетесь!»

Но даже если бы я захотел, я бы не остановился. Это была последняя дверь в самом конце галереи, и мои ноги, казалось, двигались почти без моего вмешательства. Я медленно протянул руку, на мгновение поколебался и коснулся бронзовой ручки.

Металл был ледяным. Я снова колебался на мгновение, затем повернул ручку, уперся плечом в дверь и медленно втолкнул ее.

Дыхание ледяного воздуха и запах плесени ударили меня, шепча, бегающие звуки, как крошечные ножки, бегающие по влажным камням и земле, и темно-зеленый мерцающий свет. За дверью не было места, а только темный сводчатый коридор с низким потолком, стены которого теряются где-то на неопределенном расстоянии. Зеленый свет не позволял угадать расстояние, но оно должно было составлять сотню ярдов или больше – намного больше, чем дом был большим.

Но в этом доме не было ничего нормального.

Я колебался мгновение, затем сделал решительный шаг в коридор и закрыл за собой дверь. Голос Ховарда затих, когда дряхлый замок встал на место.

Молчание окутало меня. Шепот и беготня стихли, и из мгновения в секунду было так тихо, что мне казалось, что я слышу биение собственного сердца. Стены были влажными. Мягкая и беловатая плесень скапливалась в трещинах и стыках, и в легком ветерке, обдувающем мое лицо, пыльная паутина шевелилась под потолком. Воздух был настолько сухим, что мне было трудно подавить кашель.

Через некоторое время мое окружение начало меняться. Необработанные, небрежно сложенные каменные блоки, которые раньше составляли стены галереи, уступили место голой земле, коричневой глине и черной, как будто обгоревшие поверхности удерживались вместе только их собственным весом и давлением, которое на них оказывалось. Я думал, что могу физически почувствовать вес камня и земли, которые возвышались над моей головой. Этот коридор больше не был частью дома в Шотландии, в котором мы были. Я не знал как, и я даже не хотел понимать, но я был в странном, совершенно другом мире, как только я вошел в дверь.

Передо мной возник лестничный пролет. Ступени были пологими, разной высоты и ширины; ходьба была трудной и требовала всей моей концентрации. На стенах висели картинки: запутанные, запутанные линии и формы, вещи, от которых вызывало тошноту и головокружение, если вы слишком долго смотрели. Углы стен были неправильными, но я не мог понять почему. Даже после того, как я спустился по лестнице, пол продолжал круто падать, так что мне приходилось идти осторожно, раскинув руки. Тем не менее, у меня было ощущение, что я пробиваюсь вверх по крутому склону.

Не знаю, как долго я пробирался сквозь этот причудливый, бесчеловечный мир. Вероятно, это длилось всего несколько минут, но казалось, будто это часы.

Наконец я услышал шум и остановился. Не было ни голосов, ни шагов, а только глухая пульсация и стук, которые можно было больше почувствовать, чем услышать, звук, похожий на изнурительное биение огромного, большого сердца. В промежутке мне показалось, что я снова слышу этот грохот и визг, которые я уже слышал наверху у входа, только на этот раз более отчетливо.

Я подозрительно огляделся. Галерея, казалось, двигалась вокруг меня, но это впечатление было неправильным и возникло только из-за причудливой геометрии стен, недоступной человеческому разуму. Я на мгновение закрыл глаза, попытался избавиться от гнетущего чувства и пошел дальше.

Передо мной была дверь. Само дверное полотно было расколото, и только остатки досок свисали с ржавых петель, раздавленных огромной силой. А шум доносился из комнаты за ним.

Я осторожно подошел к двери, остановился на мгновение и пошел на цыпочках.

Это зрелище заставило меня застонать.

Я сразу узнал комнату. Это была комната, которую я видел в своем видении: темный, большой свод с влажными стенами, наполненный серо-зеленым мерцающим светом. Что-то огромное, черное стояло на заднем плане комнаты, это чудовище, покрытое щупальцами, казалось, ускользало от прямого взгляда снова и снова, как если бы оно было скрыто за завесой черноты и бегающих теней.

Чудовище из моего видения!

Но не только он. Рядом с ним стоял высокий шатен. Его кожа была покрыта бесчисленными крошечными кровоточащими царапинами. Черная, хныкающая масса двигалась по полу перед ним …

Быть сумасшедшим!

По спине пробежал ледяной холод. Это были пауки, сотни, если не тысячи, пауков размером с кулак, покрытых черными, жесткими волосами, сновали взад и вперед на занятых маленьких ножках, бегали вверх и вниз по потолку и стенам, строя огромную палатку из белого паучьего шелка. три, может быть, четыре ярда длиной кокон, внутри которого двигался темный контур.

Несколько секунд я стоял парализованный и смотрел на ужасную картину. Ни монстр, ни человек до сих пор не заметили моего присутствия, но были полностью сосредоточены на пауках и их делах.

На мгновение я был невнимателен; и этот момент чуть не стоил мне жизни!

Я услышал шаги в последний момент, но отреагировал слишком поздно. Сильный удар ударил меня по задней части колена и заставил меня упасть в обморок, в то же время рука обернулась вокруг моей шеи сзади и сжала.

Я закричала, инстинктивно сопротивляясь давлению и в то же время поворачивая свое тело боком, насколько позволяла убийственная хватка другого. В то же время я изо всех сил ударил локтем по телу мужчины. Сначала казалось, что парень принимает удар без какой-либо заметной реакции, но потом я почувствовал, как его хватка ослабла. До моего уха доносился низкий стон.

Я ударил еще раз, одновременно отступил на полшага и изо всех сил бросился вперед. Человека толкнули вперед, он перелетел через мою сгорбленную спину и ударился о каменный пол.

Но он встал на ноги почти быстрее, чем упал. Чрезвычайно ловким, кружащимся движением он вскочил, издал гневное шипение и снова пронзил меня кружащимися кулаками. Я едва успел оправиться от ужаса и подготовиться к его новой атаке.