Текст книги "Крыло бабочки (СИ)"

Автор книги: МаККайла Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 81 страниц)

Наслаждаясь выбранной ролью жертвы, сирин постепенно пришел в себя и успешно дерзил, игнорировал, демонстративно хмыкал, отворачивался от Флай, потому что понял, что пока она его ни к чему принуждать не собирается. А даже если бы и собиралась, у него есть воля, и он, король Легендариума, не будет валяться в ногах у какой-то посредственной бабочки!

Поэтому каждую ночь, когда Флай уходила к себе после своих ежедневных визитов, Мификс устраивал потрясающие концерты, часами кукарекая знаменитые произведения земной классики и нашумевшие хиты Магикса. Дальше своей комнаты он двинуться, согласно приказу Баттерфликс, не мог, поэтому бесчинствовал на своей территории, как только мог: изо дня в день с усердием громил все вокруг, швырялся сильными заклятиями, орал страшными словами и изо всех сил проклинал бабочку.

После того памятного события Баттерфликс оставила его в покое на некоторое время. А точнее, всего лишь на пару дней. На третий она пришла к нему как обычно, и их “радостные” встречи продолжились по привычному расписанию. Но теперь Мификс открыто выражал свое недовольство и всячески пытался бунтовать.

Впрочем, у бабочки терпение было железным, а выдержка – безупречной, поэтому все выходки сирина не производили на нее должного эффекта. Единственное, больше она открыто не напирала на него, просто предпочитала заниматься бумажной работой именно у него в комнате. Сирин всячески пытался подпортить ей это дело, но, увы, Баттерфликс ничто не брало. И в итоге Мификс пришел к очень неутешающему выводу: она, Флай Аквела, самая настоящая и законченная стерва.

– Пятьдесят вторая любовь? – вежливо интересуется Флай.

– Пятьдесят третья! – важно сообщает Мификс. Он слетает с насиженного места и делает круг под потолком, горланя что-то из серии песен про несправедливость судьбы.

– Самая искренняя, настоящая и единственная? – уточняет Баттерфликс.

Мификс одобрительно кивает. Флай кивает скорее самой себе, нежели ему. Все повторялось по уже заезженному сценарию. Все это время бабочка не упускала сирина из вида, не светясь в его жизни, но изредка узнавая, как у того дела. И всякий раз Мификс был в кого-то безнадежно, пылко и страстно влюблен. На этот раз любовные амуры привели сирина прямо к ногам принца Эраклиона – наследника самой богатой планеты во всем волшебном измерении. Что ж, будь это не Мификс, Флай бы даже могла сказать, что губа у него не дура и он понимал, куда метить, но она слишком хорошо знала сирина и догадывалась, что этот идиот мог безнадежно провалиться в новое чувство только лишь по той причине, что Скай как-то по-особому посмотрел на Блум, а сидевшее в ней превращение вдруг на секунду увидело его потрясающие голубые глаза.

Итак, теперь Скай. Раньше был Уэлл, но с ним все было намного проще. С наследником трона Эраклиона такими радикальными методами расправляться было никак нельзя. И даже не по той причине, что он являлся возлюбленным ее носительницы, и Баттерфликс боялась избавиться от него под страхом собственной смерти. Просто носительница была не кем-то там, а Аватарой, и переходить дорогу Создателю, который уже говорил с ней, как-то не очень хотелось. К тому же связи на Эраклионе вполне могли пригодиться в будущем для ее бизнеса. И еще потому, что второй раз смерти своего возлюбленного ее нежное и ранимое создание уже не переживет и окончательно зачерствеет, возненавидев весь мир.

Так что избавляться от присутствия Ская в их жизни предстоит совсем другими методами.

– Двадцать девятого октября в королевском дворце Солярии состоится традиционный осенний бал, – замечает бабочка. На Мификса это не производит никакого впечатления. – Я хочу, чтобы ты сопровождал меня.

– У меня есть выбор? – с демонстративным отвращением спрашивает сирин.

– Собственно, нет.

Мификс презрительно фыркает.

– Нужно будет подобрать тебе костюм. Мисс Стелла, как и другие феи из клуба Винкс, также будут там вместе со своими спутниками.

Мификс старается не показывать своего интереса, но блеск, который загорелся в глазах от одной лишь мысли о том, что пусть издалека, но он все же увидит своего ненаглядного, невозможно скрыть. Поэтому сирин решает терпеливо сносить все испытания, уготованные ему Всевышним, быть кротким, послушным и смиренным, насколько это возможно, лишь бы увидеть свое блондинистое чудо.

– А твой разве не пойдет с нами? – вдруг вспоминает он. – Я же знаю, ты с кем-то живешь, а, Флай?

– Да, Антуа, мой верный помощник, секретарь и...

– Любовник.

– Да, это так.

– Тогда зачем тебе я?

Флай предпочитает не отвечать на этот вопрос, вновь вчитываясь в пункт договора, на котором остановилась. Мификс возмущенно цокает, пытаясь обратить на себя внимание, но бабочка неподвижна, словно статуя.

– Вот знаешь что! – вдруг выпаливает сирин. – В такие моменты я реально ненавижу автора этого фанфика. Лучше бы она клепала прямо по седьмому сезону, а не имела канон во все места!

Баттерфликс поднимает голову и вопросительно смотрит на Мификса.

– Ну серьезно. Нет вот, остальные авторы в фэндоме – нормальные люди! То аушные фики пишут, то драбблы, где сводят разных канонных героев, то просто, блин, переделывают все и вся. Но эта... Вроде как пишет по событиям канона, но замени имена героев другими – будет ориджинал!

– Что ты там бормочешь? – спокойно и ровно произносит Аквела.

– О, – в глазах Мификса загораются озорные огоньки. – Знаешь, раз ты заточила меня в плен, то теперь ты моя единственная слушательница! И я расскажу тебе все об этом ужасном, сложном и опасном явлении всего волшебного мира, известном как... Фанфикшен!

Флай пожимает плечами. В конце концов, Мификс всегда пудрит мозг какой-нибудь ерундой. Ей к этому не привыкать. И даже если он расскажет ей несусветную ересь, она все равно вынесет. Потому что в этом плане сирин остается неизменным.

– Ну и почему ты мне ничего не сказал? – Текна злится. О, как она злится, вся чуть ли не пыхтит от гнева. Притворного, конечно. Потому что до сих пор не может оправиться от удивления, которое настигло ее буквально полчаса назад.

Они с Винкс были в животном заповеднике. Следили за тигрятами, проводили экскурсии для желающих, много рассказывали о том, как важно защищать окружающую среду. За ними всюду следовали сказочные животные, а заодно тут и там шатались специалисты. Правда, Тимми-Валтора среди них не было. Почему-то. Когда Текна спросила об этом, то получила самый ошеломляющий ответ.

– Да готовит, наверное, что-нибудь, – махнул рукой Скай.

– Готовит? – переспросила Текна.

– Ну да. Он в последнее время вечно что-то готовит. Когда свободный часок выдается. И, между прочим, весьма съедобно, – подмигнул ей Брендон.

– Мы ж сначала не поверили, что он всерьез. Думали, прикалывается. А он там торчит постоянно у своей плиты... Или что у него там. Ну и решили попробовать. Не сразу, правда, дней через пять, наверное, после того, как увидели. И знаешь, вкусно. Во всяком случае, иногда ходим к нему, ждем, когда приготовит что-нибудь. А ты не знала? – Некс удивленно посмотрел на Текну. А она на него.

– Нет, не знала, – пробормотала она.

– Наверное, сюрприз тебе хотел сделать. Романтический ужин забабахать или что-нибудь такое, – усмехнулся Брендон, – если что, мы тебе ничего не говорили.

Текна согласилась. А после того, как Винкс и специалисты вернулись в Магикс, переместилась в комнату к Валтору, где застала его на месте преступления: демон действительно готовил на импровизированной плите. И теперь всем своим видом показывала, насколько сильно она возмущена.

– Ризотто со шпинатом, – отвечает на вопрос Текны Валтор.

– Что? – непонимающе смотрит она.

– То, что я готовлю, – невозмутимо поясняет демон, – я же говорил, мне не нравится, как кормят в Красном Фонтане.

– И поэтому исправляешь ситуацию подручными средствами, – усмехается Текна, присаживаясь на краешек кровати. Она смотрит, как Валтор, следуя рецепту, открытому на планшете, режет на ровные кусочки, переворачивает нужные ингредиенты на сковородке. Фея технологий не может поверить, что демон и правда устроил в своей комнате что-то вроде небольшой кухни. Посмотрев на всю конструкцию целиком, Текна отмечает, что здесь не обошлось и без изобретательских способностей, которые Валтор унаследовал вместе с телом Тимми.

– Именно так, – соглашается демон.

Нет, это определенно странно. Валтор, готовящий еду. Мирно стоящий у плиты. Не имеющий в голове никаких планов по захвату мира. Не пытающийся украсть какой-нибудь ценный артефакт. Просто готовящий еду. Текна неверяще качает головой.

А Валтор будто спиной чувствует, что делает фея технологий. Он как-то странно фыркает.

– Нет, захватывать мир я больше не горю желанием. Знаешь, что-то не хочется потом все время убегать от твоей разгневанной подруги и всех силовых структур волшебного измерения.

Текна чуть посмеивается, представляя Валтора, убегающего от разгневанной Блум.

– Я приспосабливаюсь, – продолжает тем временем демон, что-то помешивая на сковородке, – в этом теле мне еще долго жить. Лучше, если я быстрее освоюсь в мире людей.

– Это верно, – соглашается Текна. – И все же... Все же странно. Непривычно.

– Мне тоже, – отвечает ей демон, – хотя, думаю, я в любом случае поступил бы так.

Фея технологий качает головой. Все-таки до сих пор сложно в это поверить и принять. Похоже, Валтор всерьез решил закрепиться в человеческом мире. И двигал ем не только магический контракт, который они заключили. Просто фея подсознательно все же ждала, когда Валтор возьмется играть по старым правилам: взбунтуется, пойдет захватывать власть, освобождать Трикс или искать себе новых союзников, снова повторять пройденный путь... Это было весьма ожидаемо. Но нет, Валтор не пытался. Вместо этого он учился готовить, потому что его не устраивала кормежка Красного Фонтана. Нет, в голове это действительно укладывается с трудом.

– Кстати, – вдруг к ней в голову приходит одна замечательная мысль, – ты ведь, получается, учишься готовить.

Валтор поворачивается к ней, смотря на нее непроницаемым взглядом.

– И можешь приготовить все, что...

– Ты хочешь что-то конкретное? – улавливает ход ее мыслей демон.

– Да, – кивает Текна с сияющим видом, – суши. Я хочу суши.

Ответом ей становятся медленно ползущие на лоб глаза демона.

– Суши? – уточняет он. Текна снова положительно кивает. – Нет, ты серьезно? – по недовольному лицу Валтора фея технологий понимает, что он, кажется, не слишком-то жалует этот вид пищи. – Они же, их же...

Что-то щелкает внутри Текны. Потому что суши являются ее самой настоящей слабостью, еще с самого детства. И обиднее всего было то, что Муза, истинная мелодийка, Муза, чья планета считается родиной суши... Муза относилась к этой еде совершенно равнодушно, готовить, конечно, умела, но такого фанатизма, как Текна, к ним не питала. И это фею технологий очень расстраивало. А тут еще и Валтор не желает разделить ее любовь к ним.

– Я... – внутри снова что-то щелкает. – Я приказываю тебе приготовить мне суши! Ой, – Текна захлопывает рот рукой. Но слова уже вылетели. Она широко раскрытыми глазами уставляется на Валтора, который неопределенно хмыкает. – Я, черт, я не хотела, я...

– Дракон, да перестань ты так реагировать, – морщится демон, – это нормально. У нас контракт, суть которого как раз и заключается в том, чтобы ты отдавала мне приказы, а я их исполнял. Не надо чувствовать за это вину.

– Нет, я не хочу так. Я уже говорила тебе. Отменить... Ведь можно, да? – глаза Текны подозрительно блестят.

– Можно, – соглашается Валтор, – но не отменяй. Приготовлю я тебе твои суши. Я бы и так их тебе приготовил, если бы ты попросила, просто понять не могу, что в них находят все. Да, я их ел, – отвечает он на немой вопрос феи, – как-то не особо оценил.

– Вот сейчас попробуешь еще раз. И оценишь, – обещает Текна, а на ее губах растягивается коварненькая такая улыбочка.

Валтор стонет про себя и на миг жалеет, что связался с одной из фей Винкс. Видать, вот оно, истинное наказание Дракона. И Три Древние Ведьмы, как подсказывает ему внутреннее чутье, покажутся еще цветочками.

– Да, если ты еще не веришь, мы уже дошли до той стадии наших отношений, когда одежду тебе мы покупаем вместе.

И хрен поспоришь. Этой фразой меня тупо поставили перед фактом. Выбор не предусматривался изначально.

А все началось с того, что на Солярии намечался бал. Важный какой-то бал, потому что Винкс незамедлительно и всем составом были приглашены. Ну и мы, разумеется, ибо каждой фее необходим спутник. Если не по жизни, то хотя бы для того, чтобы под ручку ходить. Кое-что не меняется. И какого хрена я решил вернуться ко всему этому? Так эффектно сбежал и сам же вернулся. “Ну лан”, – как сказала недавно Лейла.

И фишка в том, что просто форму туда не нацепишь. Нужен официальный костюм. Нет, такие-то у нас у каждого имеются. Ибо мало ли что случится. Вот только проблема в том, что я похерил одну очень важную штуку. Где и как – без понятия. Видать, когда пафосно сматывался.

В общем, ты не спец – даже если на тебе надет костюм, – когда у тебя нет галстука. О да, кто-то решил, что без него вот прямо никак. И стоило мне сболтнуть о такой фигне Музе. Аргумент, что “Стелла наколдует”, не прокатил. Предложение, чтобы наколдовала Муза, тоже провалилось с треском.

Меня напичкали всякими странными аргументами, почему надо, и в итоге мы вместе премся в рандомный торговый центр. Но фак, я никогда не ходил с Музой по магазинам. Тем более, выбирать одежду мне. Занимался этим исключительно сам, потом меня таскали с собой Гелия и Набу (даже вспоминать не хочу об этих редких случаях), затем над нами периодически Стелла колдовала.

А теперь, вот уж чего скрывать, и правда наступила новая стадия наших отношений.

Скрашивая себе путь всевозможными покерфейсами и фейспалмами, я благополучно готовил себя к этому испытанию, а Муза просто ничего не говорила. Когда же торговый центр был найден и мы пришли в нужный отдел, настал мой звездный час.

– Смотри. Фишка в том, что у тебя белая рубашка, что значительно упрощает нам выбор. Нам просто нужно найти то, что подойдет тебе по цвету, – со вздохом произносит Муза, следя за моим лицом. Видимо, все прекрасно понимает. – Ладно, погнали.

Она осматривается, пока я искоса изучаю ассортимент, и решительным шагом направляется к противоположной стене, что-то ищет там, берет и возвращается ко мне с одним из галстуков.

– Я думаю, что...

Меня просто пробивает на ржач.

– Что не так? – Муза с недоумением смотрит на меня.

– Прости, но он цвета моих трусов, – фея музыки даже рот раскрывает. А потом тоже тихонько усмехается. Смотрит на свой выбор, затем – на меня, потом берет меня за руку, тянет за собой, возвращая галстук на место и беря новый.

Я скептически смотрю на нее.

– Фак, а этот цвета твоих трусов.

– Что? Ты что, запоминаешь все мои трусы? – удивленно спрашивает Муза.

– Угу, – киваю я с усмешкой, – даже дни уже выучил, когда ты какие надеваешь.

Музу пробивает на смех. У нее даже руки трясутся, когда она пытается водрузить галстук на место, беря новый. Но тут же пытается состроить скептическое лицо, видя, как я отворачиваюсь и ржу, прикрыв рот ладонью.

– А у этого цвет твоего лифака.

У Музы не просто трясутся руки. Она пытается перевести дыхание, задыхаясь от смеха. Беря в руки новый галстук, фея очень, очень осторожно смотрит на меня. А вот стоит мне взглянуть на ее выбор...

– Рив, ну а теперь-то ты какого хера ржешь? Ну а это чьи трусы?

– А это... Это... – я честно пытаюсь сделать серьезное лицо. – Это цвета трусов Ская.

Муза промаргивается.

– Откуда ты знаешь, какого цвета у Ская трусы?

– А, это было, когда мы бухали в начале того года, когда вы с Тританнусом сражались, – машу рукой я. – У нас закончился вискарь, и Скай собирался сгонять в Магикс за добавкой. Выбежал к ветролету в одних трусах, уже заводился, благо мы его оттащили.

– Что, фак? – Муза смотрит на меня с нехорошим огоньком. – Бухали, говоришь? А разве не вы нам дружно клялись, что...

– Черт, – я притворно хватаюсь за голову, – спалился.

– И часто вы так за нашими спинами...

– Не, один раз всего, честное слово! – но мне не верят. Ясен хер. Но контору я палить не собираюсь.

В итоге где-то через полчаса моих комментариев, нашего смеха и всего такого прочего, из-за чего на нас косилась молоденькая продавщица, один раз все же осмелившаяся подойти и поинтересоваться, нужна ли помощь, на что Муза ответила, что мы сами справимся... В итоге мы все же это сделали. И нашли то, что устроило нас обоих и не напоминало по цвету ни одни трусы и ни один лифак.

А впереди было главное испытание – собственно бал.

====== Глава 44. Без суда и следствия ======

Дождь заливается за шиворот ее тонкой хлопковой рубашки, а мокрые волосы прилипают ко лбу, но она не стремится ничего изменить, сидя на крыше, невидимая, серьезная, настроенная найти все, что ей необходимо. Сведения из первых рук – самые ценные сведения, и их она предпочитает добывать сама. Заклинание усиления зрения, усиления слуха; фиксирование на специальной технике, которой она снабжена… Ее арсенал довольно богат. Выбор большой, и она, не стесняясь, пользуется им на всю катушку.

Ей незнакома человечность, потому что она не человек.

Она ни на кого не полагается в этом мире, который только-только начал принимать ее. Ни на кого, кроме одного человека.

Она знает все, что произойдет дальше, и ее задача не нарушить ход времени, оставаясь в тени.

В ее руках – огромная ответственность. И она больше, чем кто-либо другой, готова к ней.

Чарли высиживает здесь уже час. Слежка – дело, может, и утомительное, но оно того стоит. Ее объекты приходят через десять минут. Один в шляпе и в плаще, он прислоняется к стене, периодически посматривая на наручные часы. Второй, в кожаной куртке и старых джинсах, появляется немного позже.

– Принес? – спрашивает тот, что в шляпе.

Тот, что в куртке, кивает и передает под покровом вечерних сумерек пластиковый пакет. Чарли уже заранее знает, что в нем. Они говорят еще о чем-то – Чарли запоминает каждое слово, каждый жест и каждую деталь. Когда второй, прощаясь с тем, что в шляпе, уходит, Чарли встает и бесшумно следует за первым, идущим по улице. Он тоже все подмечает, понимает голосовой маг. Следит, слушает, фиксирует.

Но у Чарли есть одно большое-большое преимущество. И уже через полчаса она выясняет все, что ей было нужно, забирая с собой документы и оставляя лежать под сводом какой-то арки тело, находящееся в отключке. Через пять минут, знает она, он очнется и будет ее всюду искать. Напрасно. Чарли уже на другом конце города.

Двадцать восьмое октября утекло, будто сквозь пальцы, еще два часа назад. Флора спит, и слышится ее ровное дыхание, спокойно вздымается грудь, а сама фея видит прекрасные сны. Рядом с кроватью дремлет Амарок.

Блум же в постель вообще не ложилась. Она сидит на окне, улыбаясь, окрыленная, и размышляет. Эласу в алфейской комнате как-то не по себе. Палладиум разрешил ему погулять в оранжерее Алфеи, и да, там места достаточно, там единорог будет в безопасности. Калшара не достанет, и все будет хорошо.

Да, теперь уж точно все будет хорошо.

Блум не может сдержать улыбки. Потому что от облегчения ей плакать хочется, но непременно слезами счастья.

Ведь израненная душа, каждый день сгорающая от Его Пламени, душа, на которой лежит, пожалуй, самая большая ответственность в этом волшебном измерении после Дракона, душа, вынужденная контролировать даже каждый свой порыв, не говоря уж о фее, которой приходится взвешивать каждый шаг, действие или слово, держа себя в строжайших рамках, которая даже расслабляется и искренне радуется жизни только в том случае, когда убедится, что все ее родные и близкие, ну и волшебный мир в придачу... Если все они в безопасности, только тогда.

Порой, хотя и все реже, Блум кажется, что она не выдержит. Но тогда фея напоминает себе: некому больше. Кроме тебя больше некому. Именно ее выбрал Дракон, значит, Он знал, почему именно в нее помещал свое Пламя, и поэтому она сделает все, чтобы оправдать все это.

Просто... Это, конечно, слишком по-человечески, но Блум никогда не претендовала на какую-то... Исключительность, что ли. Просто порой отчаянно хочется, чтобы тебя кто-то понял, кто-то услышал. Чаще всего в моменты отчаяния она обращается к Дафне. Потому что сестра – это нечто необыкновенное, именно она спасает. Стелла... К фее солнца Блум идет, скорее, во вторую очередь, потому что знает, что подруга, как бы сильно ее ни любила, все равно не сможет понять полностью того, что так тревожит Аватару.

Даже Дафна-то не понимает до конца, но Дафна старше и мудрее, Дафну Блум признает как себе равную, потому что остальные... Ей горько это признавать, но они ниже. Так говорит ее сила. И это с тяжелым камнем на сердце приходится принимать Блум.

В конечном счете Аватара все равно всегда будет одна.

Скай... Это нечто другое, это не Дафна и не Стелла, это человек, которого она любит, за которого она готова умирать, и который готов принять ее любой. От осознания того, что он готов пережить ужас, который возникает в его взгляде при виде ее золотистых глаз, при бешеном напоре ее магии, которая вырывается во время их безудержного, невыносимого секса с тех самых пор, как Блум больше себя не сдерживает.

Да, она намного, намного сильнее его. Однако именно Скай – тот самый сосуд, в котором будет биться ее сила. Он щит для ее пламени, которое, не выдерживая, вырывается наружу. Но щит крепко держит буйную силу, и сила в конце концов повинуется. Скай – это спасательный круг и крепкий канат, который позволяет Блум быть собой и крепко держаться за собственную сущность, дабы не разлететься, не позволить собственной магии разорвать себя.

Но даже Скай... Вернее как... Блум даже не может точно описать это ощущение, но ей кажется порой, будто Скай, он... Не весь. Или что-то такое. Будто его щит слишком тонок, а он должен быть толще, канат – крепче, круг – ярче, а сосуд – еще плотнее. Она не может даже толком объяснить, откуда и почему у нее берется такое чувство, но никак не может от этого отделаться.

Будто бы что-то такое ускользает вечно или уже ускользнуло, но ей нужно, отчаянно нужно это поймать.

И вот появился Элас. Именно с ним Блум закрепила волшебные узы и таким образом последней из Винкс нашла свое сказочное животное. Подруги рассказывали разное об этом ощущении, когда они обретали со своими питомцами особую связь. Но Блум в ужасе и странном, восхитительном восторге понимает, что тут у нее “не как у всех”.

Потому что, скрепляясь узами с Эласом, она почувствовала то же самое, что испытывала в то время, когда их тела со Скаем сплетались, ее сила стремилась вырваться и взвиться в воздух огненными столбами, а он сдерживал ее, словно щит. Раньше Блум казалось, что только Скай на это способен.

Теперь она совершила потрясающее открытие: Элас тоже так может. Причем, кажется, даже лучше. На тот короткий миг, когда между ними возникли узы, Блум ощутила это, и тогда по ее щекам побежали слезы, потому что ее коснулась сила – такая родная, такая своя, которую она, казалось, знала всегда, хотя Эласа встретила в первый раз.

Но это потрясающее чувство единения принесло Аватаре долгожданный покой, и всего лишь на миг она забылась, почувствовала, что имеет под собой надежную опору, что именно сила Эласа – то, что ей нужно, то, что так сильно необходимо для ее бушующего огня. Как же радостно мчалась навстречу магии Эласа ее магия, как они сплетались, как...

Блум до сих пор не может поверить в то, что, похоже, смогла обрести. Однако... Неужели наконец-то нашелся тот, кто действительно не только принимает и понимает, но еще и разделяет ее сомнения? Во всяком случае, именно это ей и показалось, пока они говорили с Эласом.

Элас. Его мягкий, доброжелательный голос. Его бесконечно мудрые глаза. Он просил прощения за то, что напал на нее и всех остальных. За то, в чем не был виноват, потому что выпил воды из заколдованного озера и превратился в то ужасное огненное существо, которое удалось обуздать Блум. Она поняла, что что-то не так, воззвала к своей очищающей силе и освободила единорога от страшного заклятия. А потом их сердца оказались связаны.

Элас был готов не просто идти, нет. Глазами он предлагал взять на себя часть ее боли. Стать ее сосудом.

Но разве может быть в этом мире два существа, способных на такое? Как оказалось, вполне. Блум действительно радуется, ее душа плачет от облегчения и безграничного счастья, но в то же время и тревожится. Потому что знает, что обязательно наступит миг, когда ее начнет разрывать между двумя этими сосудами. Но Блум пока не замечает этих мыслей, таящихся на самом краешке ее сознания, Блум проста наполнена покоем.

– Привет. И ты здесь, – Антуа улыбается, подходя к Чарли, которая напряженно просматривает гостей. Одетая в зеленое платье до колен, расшитое золотом, без лямок, в туфлях на низком каблуке, она выглядит непривычно и чувствует себя не столь уверенно, как в обычных джинсах и ботинках. Но держится, подмечает Антуа. Молодцом держится. – Задание?

Чарли кивает и подмечает все взглядом. Бальный зал Солярии. Приглашены самые известные персоны. Политики, бизнесмены, цвет высшего общества, сердце шоу-бизнеса и – чего уж греха таить – верхи криминального мира. Рядом с принцессами соседних планет расхаживают главари сильнейших банд.

Чуден расклад мира, но Чарли ли его судить?

– А ты что здесь забыл? – она обращает на него внимание. Антуа жеманно расхаживает вокруг. Каждый шаг выверен, походка, выражение лица, движения – все демонстрирует безупречные манеры. Чертов проститут.

– Сопровождаю Флай. Но у нее сейчас свой кавалер. Скоро начнется танец. У тебя же нет пары, верно? – Чарли не успевает ничего ответить, как Антуа берет ее за руку. – Чарли Уолш, позвольте пригласить вас на танец.

Слиться с окружающей средой – лучшая стратегия. Тем более, танцуя, она сможет получше всех рассмотреть. Вот только... Внезапно Чарли видит, как Антуа мягко впечатывает в нее заклинание.

– Танец. Ты же его не знаешь. А так ты будешь выполнять движения на автомате, – она даже не успевает и “спасибо” сказать.

Музыка начинается почти внезапно, но Антуа берет на себя ведущую роль и начинает кружиться вокруг нее. Чарли расслабляется. Ноги вышагивают сами, голова почти не думает. Заклинание Антуа сливается с ее магией, и та руководит телом. Хорошая штука. Надо будет попробовать на себе такую фигню по возвращении. У Чарли появляется возможность осмотреться.

Они двигаются по всему залу, и гостей видно, как на ладони. Вон там кружатся Винкс со своими парнями: в безупречных платьях – наверняка от Стеллы, с шикарными прическами и сияющими улыбками. Лучше всего вышагивают Сиреникс и Дафна; в нимфе – результат многолетних изнурительных уроков и раненых ног, в змее – изящность и плавность водной стихии. Винкс не хуже, но все же они – не то. Простые люди могут и не заметить. А Чарли сразу подмечает разницу.

А вон там двигается Баттерфликс: эффектность, стервозность, вызов и искусная подача – это бабочка, это древнее превращение. Ее за руки держит Мификс, находящийся не в своем истинном облике. Лишь оболочка, придуманная собственной фантазией. В хорошо сидящем костюме и с черными волосами. У Баттерфликс сжаты губы, а Мификса трясет. Ненависть. Он – сходящая с ума ненависть, не способная ничего поделать. Пойманный в ловушку магического контракта и пляшущий под дудку бабочки. Он подчиняется ее желаниям, но не скрывает ненависти и отвращения. Лучше пары и представить нельзя.

А еще Чарли напрягает Антуа. Они не друзья. Не враги. Не соперники. Но из разных миров, с разными мнениями и взглядами на вещи. В будущем она бы просто плюнула в его сторону. А он бы ее высмеял. Но ведь свой своему поневоле брат, верно? Вот только такого “брата” даже и представить нельзя.

Шлюха, и даже гордится этим. Нет, Чарли таких не понять. Она, конечно, признает, что каждый человек волен быть таким, какой он есть, но... В своем бы окружении она такого сопляка не потерпела. От него так и разит сексом и утехами. Антуа – проститут в каждом движении. Шлюха и манеры – просто идеальное сочетание.

Со стороны они странно смотрятся вместе: девочка с короткими черными волосами, похожая на нахохлившегося парнишку, и манерный андрогин с нежными золотыми волосами до спины. Одинаковое телосложение, почти одинаковый рост.

– Ты тоже во мне восторга не вызываешь. Встречаться по интернету. Угу, а детей ты от него рожать виртуально будешь? – Антуа насмешливо заглядывает в глаза Чарли. Та фыркает. Тоже тут образец для подражания нашелся.

– Мне показалось, ты уже врубился, что нам не по пути, – парирует она.

– Это единственное, в чем я с тобой абсолютно солидарен. Ты мне не нравишься. Вообще.

– Взаимно.

– Однако только друг другу мы можем полностью раскрыться, не так ли? – перебивает ее Антуа, ведя за руку. Чарли одним глазом за ним смотрит, другим наблюдает за объектом своего задания – мадам Эглендой, красивой дамой за тридцать, с хорошо наложенным макияжем, в строгом платье и забранными наверх волосами, только пара шоколадных прядей спускаются вниз. Антуа следит за ее взглядом и восхищенно присвистывает. Шлюха нашла новый объект.

– Не собираюсь я тебе раскрываться, – фыркает Чарли.

– Как хочешь, – соглашается Антуа. – Но мы можем сотрудничать. Допустим, та дама тоже имеет для меня некоторый интерес. И дело далеко не в сексе, как ты думаешь.

– А в чем?

– Хочешь, чтобы я поделился ценными сведениями? – ведет бровью Антуа. – Просто так? – Чарли усмехается. Ну оно и ежу понятно, что Антуа – интриган чистой воды. – Но я тебе расскажу. Я знаю, что ты с ним сделала. У меня к нему тоже свой разговор, который состоится чуть позже. Ну ты и сама знаешь. Но они пока так слепы, одни мы с тобой зрячи, – он подмигивает голосовому магу. – Я видел, как ты скрутила этого чертова засранца. Тебе повезло, что в Алфею не явилась Флай, а то от вопросов бы ты не отвертелась. Но я не сдал тебя и не раскрыл, я умница.

Чарли напрягается. Но Антуа не дает ей застыть на месте, мастерски ведя свою партнершу в танце.

– Ты тоже был там? – спрашивает она, подозрительно глядя на него.

– А как же, – ухмыляется андрогин, – не только ты не хотела пропустить это грандиозное событие. Ты ведь даже не представляешь, насколько мы сильнее их. И наша сила – она в знании. Мы зрячи, а они слепы. Они не видят ничего. Даже Флай до сих пор не знает, кто я.

– А что же ей не раскроешься? – фыркает Чарли.

– А зачем раскрывать все карты сразу? – удивляется Антуа. – Последний козырь все равно должен быть за нами. Чар, я думаю, мы достойны гораздо большего, чем имеем сейчас. Ты понимаешь, что мы можем переписать абсолютно все... Изменить, что нам не нравится. Собственными действиями привести к созданию другой, совершенно новой реальности? Пусть ты мне и не нравишься, но все же... Нас только двое, и потому только тебе я могу предложить подобное.