Текст книги "Крыло бабочки (СИ)"

Автор книги: МаККайла Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 81 страниц)

– Хорошо, – соглашается Валтор, – тогда заключим контракт. Позже я объясню некоторые твои новые возможности.

– Давай! – с жаром соглашается она.

Ее глаза горят решимостью. Валтор даже сглатывает, потому что внутри него тоже что-то такое дрожит. Все-таки второй в его жизни контракт. И первый, который он совершает самостоятельно. Он сам нашел душу, помог ей определить условия и обговорил сроки, когда может забрать ее. Ничего не может быть слаще.

И Валтор начинает. Он объясняет Текне, что надо говорить, сам произносит нужные слова.

И как только все речи закончены, Текна вскрикивает, потому что ее душу опутывают цепкие голубые нити магического контракта, точно так же оплетая сущность Валтора.

Они, нити, ползут, словно змеи, обхватывая дрожащую душу, поглаживая ее, обещая покой и безопасность. А Валтору – вкусный обед. Когда путы окончательно закрепляются на своих местах, Текна не может сдержать победной улыбки. Теперь они с Валтором связаны. Он выполнит свое обещание. Она навсегда исчезнет внутри него.

Впервые с того момента, как она узнала о смерти Тимми, Текна улыбается искренне. Ведь для этого есть отличный повод.

Она только что сделала первый шаг к саморазрушению.

====== Глава 23. Холодно-белые звезды ======

Комментарий к Глава 23. Холодно-белые звезды https://vk.com/photo258154860_384283434 – одежда Химеры, в которой она появилась на пляже сначала.

https://vk.com/photo258154860_384283451 – купальник второй Музы.

https://vk.com/photo258154860_384283466 – купальник Химеры.

– Никогда бы не подумала, что ты решишься на такое, Джерра, – Муза вскидывает голову.

Химера опирается попой о маленький низкий забор, отделяющий пляж от дорожки, выложенной каменной плиткой. Там стоят кафе и палатки с сувенирами, играет музыка, снуют туристы в разноцветных купальниках и футболках, но Музу это совершенно не интересует.

Ее трясет от злости. Она сжимает кулаки и с яростью окидывает взглядом Химеру.

Невероятная, дерзкая, завлекающая, она манит, словно сладкий наркотик, в своей коротенькой малиновой юбочке, даже не прикрывающей черных трусиков, которые хочется сорвать, в желтом топике с черными лямками, в полосатых гетрах (нежно-розовых и светло-желтых), с густо подведенными глазами и родинкой на левой щеке. У нее такие же волосы, как у самой Музы, только, может, больше в синий уходят, и прямая челка, придающая ей чуть капризный вид. Она прикасается указательным пальцем к губам, сложенным в дерзкую трубочку, и чуть посасывает его, будто бы совсем не делая намеков.

Вторая готова уложить Химеру прямо на этом песке. На виду у всех. Плевать, кто что увидит и подумает в своей глупой башке. Химера принадлежит ей. Химера только ее! И пусть это видят все.

Музу трясет внутри, внизу живота уже более чем мокро, ей хочется завыть и наброситься на ту, которая чуть насмешливо смотрит на нее... И прекрасно знает о зависимости феи музыки.

– Не смей называть меня по фамилии! – у Музы внутри все клинит, голова распухает от злости. – Меня зовут Муза! Муза! Она не имеет права носить это имя! Я не хочу иметь ничего общего с ней!

– Кризис самоопределения? – изгибает бровь Химера.

Муза сходит с ума от томления, это невероятный мазохистский, физический экстаз, что рождает в ней эта шлюха, это экстаз, который теперь течет в ее крови. И Музе необходимо с каждым днем все больше и больше.

– Она не я!

– И все же она часть тебя.

– Маленькая, слабая, безвольная и никчемная часть.

– Тогда почему она контролирует твое тело? – Химере абсолютно все равно, что творится на душе и в личной жизни у Музы. Она имела дело и не с такими и знает, что удивляться уже ничему нельзя.

– Маленькое недоразумение, которое нужно устранить, – шипит Муза, – и я справлюсь.

– Как знаешь, – пожимает плечами Химера.

И скользит вокруг заинтересованным взглядом. Музу это выводит из себя. Она знает, куда смотрит Химера. И кто смотрит на Химеру. Мужчины. Оценивают ее жадными, похотливыми взглядами. Музе хочется выцарапать глаза всем этим ублюдкам, потому что они просто не имеют права так смотреть на Химеру! Ее Химеру! Ее милую, страстную девочку.

И коленки дрожат, и все внутри сводит.

У Музе – броский макияж и хвост густых иссиня-черных волос, сегодня у нее особенно пышная прическа. А купальник... Дракон, первая даже не надела бы такое, но вторая может себе позволить. И выбирала Химера. V-образный купальник цвета фуксии, прикрывающий только разве что половые губы и пурпурно-красные соски, выставляющий напоказ все, что только можно. Бесстыдно. Грязно. Развратно. Музе чувствовать бы себя сейчас настоящей шлюхой, а она ощущает себя женщиной, желающей другую женщину, которой на нее, Музу, совершенно плевать.

Ткань врезается в кожу, и становится просто невыносимо. Химера хихикает и подходит ближе, медленно просовывая ладонь под купальник и касаясь набухших половых губ, прижимается к мокрой разгоряченной коже. Муза цепенеет, и тело откликается томительными позывами. Невыносимо. Хочется прямо сейчас. Как же она зависима от этой шлюхи!

Химера чуть нажимает на ее клитор, и Муза еле сдерживает стон. От нее исходит такое желание, будто оно концентрируется в воздухе и рассеивается вокруг. Будто его чувствуют все, и будто все взгляды обращены на них двоих. Музе плевать. Пусть смотрят. Завидуют. Обсуждают. У них никогда так не будет.

– Ты любишь меня? – Муза говорит со стоном, пока Химера двигается внутри нее, прижимается своим великолепным телом к фее музыки.

– Конечно, – уголком губ ухмыляется Химера.

– Пока я тебе плачу, – с горькой усмешкой вздыхает Муза. – Ты, нахрен, слышишь мои чувства?! Или тебе настолько плевать?! Я же одержима тобой!

– А мной ли? – изгибает бровь Химера.

Музу трясет от злости. Ей хочется выдрать чертовке волосы, оттаскать за эти прекрасные, длинные, с синим отливом... А потом иметь: жестко и долго. Химера – ее наркотик. Химера – то, без чего нельзя жить.

И ей наплевать. Муза для нее лишь очередной клиент, который страстно ее желает. От этого на стенку лезть хочется, выть... Муза Химеру ненавидит. Но и влечет к этой шлюхе ее до смерти.

– А кем еще? – у Музы взгляд затуманен, она не видит ничего перед собой. – Когда я завладею этим телом окончательно, мы, ты... Я заберу тебя! Я вытащу тебя из этой дерьмовой жизни! И тебе больше не нужно будет зарабатывать своим телом.

– Джерра, меня устраивает моя жизнь. Более чем, – сладко тянет Химера, доводя вторую до оргазма. – Думаешь, у меня не было возможности сбежать? Думаешь, ты первая предлагаешь мне иную жизнь? Нет. Мне нравится зарабатывать именно так. Как знать, может, именно для этого я родилась.

– Но я не могу без тебя! – яростно кричит Муза.

– Так я вся твоя, – будто бы изумленно произносит Химера.

И это правда: на сегодняшний день и ночь Муза сняла ее. Эта стерва и шлюха сегодня в ее распоряжении, и вторая будет наслаждаться ей, как захочет. Она отдала бешеные деньги, лишь бы получить ее, лишь бы снова прикасаться к ней.

– Ты должна мне принадлежать, – стискивает зубы Муза, – только мне. И никому больше. Но почему ты не слышишь моих чувств?! И она не слышит! Никто не слышит!

Химера – необходимый наркотик. Но истинная ее тяга – это...

Она. Аватара.

К Блум, на первый взгляд кажется, все то же самое, что и к Химере. Но это не так. Вторая не может объяснить, все слова будто где-то теряются. К Блум по-другому. К ней нежнее, острее, слаще, невыносимее, горше, притягательнее... По-другому.

Химера – дешевый заменитель. Блум – недосягаемая цель.

Химеру она готова трахать до безумия, трахать, сгорая от злости, наслаждаясь своим наркотиком. А от Блум ждать хотя бы банального прикосновения. Доброй улыбки в свой адрес. Теплого объятия. Руки, трогающей за плечо. Взгляда светло-голубых глаз, обращенного только к ней. Блум далека. И вторая научилась терпению, научилась сходить с ума и получать внимание от той, кем она одержима, таким способом. Чтобы слиться с ней воедино... О таком вторая не смеет даже мечтать.

Глупая-глупая-глупая первая. Совсем не замечает, что делает для нее Аватара. Как старается поддержать ее, как дарит прикосновения и объятия, такие необходимые для второй. И такие привычные для первой. Она почти не обращает на них внимания, а бежит к этой своей Лейле и ходит с ней, будто за ручку. Против феи морфикса вторая ничего не имеет, тоже считает ее своей лучшей подругой, просто...

Сейчас Лейла ей не нужна. А первая неправильно расставляет приоритеты.

Музу трясет от злости. Она крепко хватает Химеру за руку и тащит к воде, лазурно-чистой, прохладной, освежающей. Не сойти бы с ума от желаний. Не сойти бы с ума от этой несправедливости.

– Так что, Джерра, – на Химере уже другой наряд – фиолетовый купальник, едва прикрывающий ее прекрасные формы, – кто тебе нужен больше? Она или...

– Заткнись! Ты будешь моей! И она будет! Я добьюсь ее! И мы будем вместе, – вторую разрывает на части.

Химера – дешевый заменитель. Который она не готова делить ни с кем. И Муза рычит от одной лишь мысли, что Химера стонет в других руках. Она трясется от злости и понимания того, что этой шлюхе она совершенно по барабану. Но вторая просто так не отступится. И Блум... Здесь тяжелое, горячее отчаяние. Зависимость, которая не сравнится даже к болезненной тягой к Бескрайнему. Это выше. Сильнее. Невыносимее.

Даже по Ривену она скучает. Его нет, и тяжелая боль пронзает сердце второй. Он тоже ей необходим. Как и Химера. Нет, она все-таки больше, потому что желаннее и дальше. Химера ее манит. Химера – ее наркотик.

Но истинная боль Музы – это Блум. Ей она одержима. По ней она воет.

И этой ночью, когда Химера будет в какой уже раз ублажать ее, Муза станет кричать совсем другое имя, принадлежащее рыжей бестии, недосягаемой и недоступной, но такой нужной и манящей.

– Фара – стерва, – замечает Некс.

Он сидит, откинувшись на спинку дивана, а Лейла устраивается у него на коленях, с вызовом так, все время исподтишка смотря на паладина.

– А ты вот прям знаешь, – Стелла разливает в пластиковые стаканы лимонад.

– Солнышко, ты сама всех натолкнула своими изысканиями, – замечает Брендон, обнимая фею со спины и целуя ее в губы. Стелла блаженно закрывает глаза, а про себя заливается улыбкой. Брендон-Брендон. Самый лучший и самый невероятный парень во всем чертовом Магиксе. И как же ей все равно, какого он происхождения.

– Угу, ты прям сыщик, – Некс берет два стакана, протягивая один Лейле, а из другого отпивает сам. – Божественно. Ваше Величество, вы прям мастер по слежке.

– Иди ты нахрен, – улыбается Стелла.

– Помолчал бы, недопедик хренов, – усмехается Брендон, с легким напряжением глядя в глаза паладина.

Лейла окидывает фею солнца и лучшего друга Ская притворно-яростным взглядом, как бы намекая, что даст в рожу тому, кто еще что выскажет против ее парня.

– Ну почему же “недо”, – смеется Некс, теребя серьгу в ухе. Все с интересом уставляются на него. – Очень даже “до”.

– Воу, – присвистывает Брендон, – что мы о тебе не знаем?

– Ну было у меня пара парней, – усмехается Некс. – Но это так. Да, я би. Однако девушек люблю гораздо сильнее, – и он тянется к Лейле, тянется, благодаря Дракона за то, что встретил эту восхитительную девушку с шоколадной кожей и густыми темными волосами, с глубокими аквамариновыми глазами и тем еще нравом.

– Да ну? – Стелла хохочет. – Никогда бы не подумала.

– Рой тоже был би, – все раскрывают рты, а Нексу, кажется, похрен на все. Он лишь ехидненько улыбается и крепко целует Лейлу в губы, и та замирает на минуту. Кажется, что эти двое забывают, что в комнате помимо них находятся фея солнца и ее парень.

Брендон хитро поглядывает на Стеллу, обнимает ее и накрывает ее губы своими. Та блаженно обмякает в руках специалиста, а сердце бьется так гулко-гулко, и фея понимает: сколько бы лет ни прошло, а ее любовь к Брендону не угаснет.

И даже если ее папочке вздумается объявить о том, что доченьку ждет впереди только брак по расчету, Стелла покажет ему длинный и изящный фак, подпишет все необходимые документы, которые лишают ее права наследования престола, и сбежит в далекую и счастливую жизнь со своим возлюбленным. Фея готова править планетой. Фея очень любит своего отца. Но если все это встанет на пути ее счастья с Брендоном... Стелла легко отречется от всего.

И плевать она хотела на всякие правила. И на судьбу собственного королевства – тоже. Эгоизм и детство в жопе? Может быть. Но Стелле, собственно, все равно. Она любит, когда на нее устремлены полные обожания взгляды, любит быть в центре внимания... Но хер она клала на тех, кто в чем-то ее ограничивает. С самого детства, когда сбегала из дворца в город. Потусить, погулять и просто вдохнуть настоящей жизни.

Впрочем, беспокоиться-то ей особо нечего. Солярия – планета, толерантная просто до невозможности. И Радиус до сих пор не препятствовал дочери в ее личной жизни. И, кажется, с распростертыми объятиями готов принять любого, кого она выберет. Но Стелла на всякий случай готовится и к худшему варианту развития событий. Просто что-то случилось с ней за последний год. И появилась дурацкая привычка: продумывать различные “если”.

– А ты откуда знаешь? – Стелла очухивается, когда слышит голос Лейлы. – Что он би? Он же сох по мне.

– И предлагал мне трахнуться, – усмехается Некс, – но я его послал. Далеко и надолго. Мне ты нужна была.

– И правильно, – Лейла снова впивается в паладина губами. Чувственно, горячо, ненасытно.

Стелла даже головой качает. Вот Лейла дает. Страсть в ней просто зашкаливает. Когда она с Нексом, то становится послушной кошечкой, дающей себя погладить, но в любой момент готовой выпустить коготки. Лейла горит, и это Стелла видит очень отчетливо. Любовь? Пока еще рано, Лейле потребуется на это время. Влюбленность? Определенно. А еще влечение и бурная страсть, которую вызывает в фее морфикса паладин. Эти двое воистину взрывной тандем, и Стелла может поклясться своим скипетром, что не видела столько жизни в Лейле последние года два.

Но вместе с тем в голову закрадываются странные мысли. Рой и Некс – би, а в последний раз, когда она видела Ривена, он пьяный орал, что очень хочет, чтобы Муза трахнула его пальцами в жопу. Интересно, осуществила ли?

– Милый, – Стелла чуть жалобно смотрит на Брендона, – пожалуйста, скажи, что ты нормальный.

– Конечно, солнышко, – усмехается специалист, – я натуральнее некуда. И ни за что не променяю свою девочку ни на одного мужика.

На душе у Стеллы становится легко-легко. Хоть кто-то еще нормальный остался. Она ничего не имеет против сексуальных меньшинств, но... Когда вокруг резко зашкаливает количество представителей нетрадиционной ориентации, Стелле не по себе становится.

Но почему в последнее время в их команду лезут какие-то педики? Ладно, Торен тоже вроде из нормальных. Хотя ничего нельзя утверждать наверняка.

– А вообще, – Некс берет два стакана, протягивая один из них Лейле, – давайте уже выпьем за то, что Брендону стукнуло сегодня двадцать четыре, и сбагрим вас двоих гулять, – он заговорщически подмигивает Стелле, отчего та неловко краснеет.

Вообще-то, они всей толпой из тринадцати человек собирались сходить куда-нибудь на выходных отметить все это дело, но Некс, будь он неладен, предложил выпить лимонад хотя бы на четверых. Никто против не был. Вчерашняя ссора уже забылась, и Стелла очень этому рада.

Они шутливо чокаются стаканами, выпивают свой лимонад, а затем Стелла берет Брендона за руку и перемещается в Магикс, в ресторан, в котором она забронировала столик на двоих.

Она знает, что Брендону нравится здешнее меню. Знает, какую музыку предпочитает специалист, поэтому играет только она. И фея вручает Брендону подарок, за которым порядочно набегалась – потрясающий мужской аромат, который отлично ляжет на его кожу и будет сводить Стеллу с ума, заставляя прижиматься лишний раз к специалисту, гладить мягкие волосы.

И вроде уже столько лет в отношениях, а чувства не угасают, может, только более размеренными становятся, но променять Брендона на кого-то... Стелла почему-то вспоминает, как Мификс на полном серьезе утверждал, что ей подходит именно Ривен, и фыркает про себя. Этот пышущий сарказмом, черным юмором и имеющий парад вышагивающих тараканов в голове придурок? Нет уж, извольте. Такие, наверное, только Музе нравятся. Она натура творческая, хрен ее поймешь. Сердце взбрыкнет и выберет какого-нибудь идиота, как Ривен.

Стелла этого решительно не понимает. Стелла считает, что ей просто повезло. Скай, по ее мнению, чуть мягковат, а вот Брендон... Фея солнца на своей шкуре знает, что значит молиться на своего парня. И фиг она его какой шалаве отдаст. А их много было и будет еще. Бабы постоянно пытаются вешаться на него. Ну притягивает их чем-то Брендон.

Харизмой своей, улыбкой, внешностью, заботой о своей девушке, умением поддержать любой разговор, готовностью броситься на помощь... А достался он Стелле. И делить она его ни с кем не намерена.

И потерять тоже. Сердце сжимается от боли от одной лишь мысли о том, что... Нет, так не пойдет! Улыбку пошире, блеск в глазах поярче, руку его обхватить посильнее и верещать еще полчаса о том, какой он замечательный и хороший.

И Брендон... Брендон внимательно ее слушает, и часы пролетают незаметно. А потом они, пообедав, выходят из ресторана и, держась за руки, гуляют по Магиксу. Стелла наслаждается жизнью, толпой, городом, завлекающими витринами магазинов, но больше всего пьянит осознание того, что любимый человек идет рядом, что он жив, здоров, вы вместе и счастливы.

Они проходят мимо одной из площадей Магикса и видят, что там идут какие-то приготовления. Небольшая группка людей стоит с какими-то плакатами и репетирует странные лозунги.

– Что это? – недоуменно спрашивает Стелла.

Брендон несколько секунд смотрит в их сторону, а затем произносит:

– А, понял. Очередной полигам-парад.

– Опять добиваются легализации полигамных браков?

– Похоже на то.

Стелла закатывает глаза. Дракон, да когда же активисты успокоятся? Порой ей кажется, что этому обществу всегда нужно за что-то бороться, иначе оно чувствует себя то ли ущербным, то ли... Фея солнца даже не знает каким.

Когда они были на Земле, Стелла узнала, что, оказывается, на родной планете Блум идет борьба за легализацию однополых браков. Это казалось диким принцессе Солярии: ведь Магикс ушел далеко вперед. И подобные браки можно заключить почти на всех планетах, остается еще малый процент тех, что сопротивляются, но и эти рано или поздно сдадутся.

Неужели сейчас Магикс переживает нечто подобное, что и Земля, только немного в другой форме? Ведь за последние два десятилетия проблема полигамных браков кого только не будоражит. Постоянно обсуждаются моральные, нравственные и иные вопросы, связанные с этой темой.

А полигам-активисты не отступают, все требуют узаконения такого вида отношений. Да, такие браки разрешены на нескольких планетах, но Магикс, центр волшебной вселенной, пока что не идет им навстречу. Стелле страшно представить, что будет, если узаконят такое... Такое...

– Ты против подобного? – щурится Брендон.

– Просто мне не понять, как женщина может любить нескольких мужчин или наоборот. Или даже женщина нескольких женщин. Для меня это дико. Я люблю только тебя, – Стелла целует его в губы, – пусть живут, как хотят, но лишь бы меня не вмешивали.

– Полностью поддерживаю, – соглашается Брендон, и они уходят прочь.

А день проходит незаметно. Когда вечереет, Брендон наклоняется и шепчет что-то на ухо Стелле, и она согласно кивает. Они перемещаются в Красный Фонтан, где садятся на ветролет и на полной скорости несутся в мягких сумерках по дороге, ведущей в Магикс. Мчатся по самой окраине города и сворачивают влево, уносясь дальше в лес.

В Стелле по-прежнему живет девочка, которая сбегает из дворца. Вот только теперь фея бежит уже не в город, а из него, в спасительную тень деревьев. И это – еще очень маленькое безумство, на ее счету есть и более крупные подвиги. Просто сейчас хочется расслабиться. Просто сейчас хочется жить. Когда они добираются до высокого холма, темнеет уже окончательно.

Стелла слезает с мотоцикла, отдает шлем Брендону и встает на землю, разминая пальцы на ногах, идет в легких балетках по мягкой траве и любуется тем, что есть вокруг. Брендон обнимает ее сзади, и фея солнца безгранично рада, что находится с ним здесь и сейчас.

– Взгляни, – тихо говорит ей специалист.

Стелла смотрит вперед и невольно вскрикивает. Совсем тихо, просто не может сдержать своих эмоций. Там, вдалеке, виднеется Магикс – колыбель жизни волшебного мира. Над ним сияет золотой ореол, подсвечивая кромку неба, в которую врываются огромнейшие высотки. Россыпи огней освещают город, и она даже может сказать, где находится какой район. А еще выше, на темно-синем небе перемигиваются между собой холодно-белые звезды.

Это случается спустя несколько дней после заключения магического контракта. Они заходят в уличный фастфуд. Просто, чтобы перекусить. Два бургера, хорошо разогретых, в хрустящих упаковках, так и обжигают пальцы. Но все же Текна вгрызается в свою порцию с наслаждением, будто от этого зависит вся ее жизнь. Бургер в руках – нить, крепко привязывающая к земле. На нем сосредотачивается все внимание. Простой бургер, но именно он не дает реальности рассыпаться на сотни мелких осколков и вновь засомневаться в простых вещах.

Понимать, что напротив тебя сидит демон в теле человека, которого ты когда-то любила, все еще странно, непривычно и... Еще болит. Но уже не столь сильно. Справившись с горем от потери, немного разобравшись в собственных чувствах, получив маленькую, но надежду, Текна словно воспряла духом. Жизнь больше не кажется бесконечным серым сгустком, в нее вновь просачиваются солнечные лучи.

Текна почти физически ощущает в себе нити контракта, опутывающие ее душу. Нити, которыми она сама, добровольно и до самой смерти, привязала себя к Валтору. Таким образом она обеспечила ему отсрочку от демонического голода, а себе – смерть, которую, как фея считала, она заслуживала. Вот только разобраться бы с тем клеймом, что жжется порой на ее спине, и они будут квитами. Валтор поглотит ее душу и отправится на поиски новой жертвы. Все просто. Текне не жаль, потому что ей не для кого жить. Тимми она сама же, не заметив, разлюбила, осознав это лишь после его смерти. Но это не значит, что он не был для нее дорог.

И вот его тело сидит перед ней, его руки так же сжимают свой бургер, его глаза смотрят на нее. И его зубы сосредоточенно кусают такую вожделенную пищу. Все его. Кроме души.

Валтор ловит на себе взгляд феи технологий и смотрит на нее, ничего не произнося. Словно догадывается, когда стоит промолчать. А самой Текне даже становится смешно: он по-прежнему не помнит о том случае на Омеге. И она больше не напоминает. Они оба предпочли забыть это и оставить в прошлом, не разбираться, что там и к чему.

Бургер начинает остывать и уже не столь сильно обжигает пальцы. Приятный на вкус, он отлично утоляет голод. И пусть везде кричат, что фастфуд – зло. В такие моменты он кажется взрывом радуги.

– Валтор... – фея и демон одновременно вздрагивают, когда их застают врасплох. Однако Валтор делает незаметный знак фее технологий, чтобы не подавала вида. Оба незаметно косят глаза в сторону, откуда послышался обрывок разговора.

Источником оказываются две молодые девушки, что присаживаются за соседний столик. Одна с голубыми косичками, чуть полненькая, в толстых очках и с планшетом в руках. Держа одной рукой бургер, она утыкается в свой агрегат и что-то интенсивно разыскивает там. Вторая, с короткими алыми волосами, чуть костлявая, с пятью браслетами на правой руке, отправляет в рот одну за другой картофельные палочки, макая их в сырный соус.

– Валтор, – передразнивает костлявая свою подругу. – Ты прям помешалась на нем, подруга!

– Но он же такой крутой злодей, – мечтательно вздыхает первая. – А вообще, как будто он тебе не нравится!

– Я не отрицаю. В нем есть харизма и характер. Я бы хотела пообщаться с ним лично. Знаешь, порой хочется, чтобы в твоей жизни попался такой мужчина, – соглашается костлявая. – Мне кажется, мы бы нашли с ним общий язык.

Текна и Валтор даже застывают, прислушиваясь к странному разговору. Последний, причем, выглядит не слегка... Изумленным. А девчонки, не замечая никого вокруг, продолжают разговор о своем кумире.

– Знаешь, если честно, было бы очень здорово, если бы оказалось, что Блум его не убила. И Валтор на самом деле жив. И однажды он вновь придет захватывать волшебное измерение! – протягивает та, что с планшетом.

– Ой все, Лин, – отмахивается костлявая. – Ну тебя понесло.

– Да, понесло, – кивает Лин с необычно серьезным видом. – Но знаешь, у меня есть мечта. Вот чтобы Валтор напал на Алфею... И обратил бы на меня внимание. Я бы попыталась действовать мозгами или магией, которая у меня есть. Кстати, в следующем году ведь в Алфею поступаю. И я бы заинтересовала его. И он бы захотел меня. Ланника, ну что ты ржешь?

– Блин, мне это сюжет твоего фанфика напомнило, – смеется Ланника, ударяя ладонью по столу. – Хотя мне нравится твой сюжет. Правда, Беатрисс была немного похожа на тебя характером.

– Я ей дала немного своих черт... – краснеет Лин. – И она в конце концов осталась счастлива с Валтором.

– Угу, я помню сюжет. Сначала он хотел отыметь ее, но она оказалась той еще резкой на язычок. Этакая язва и ходячий сарказм. Но она ему понравилась, и он забрал ее с собой в свой замок. Где увидел в ней интересную личность. А твоя Трисс вообще не смахивает на типичную феечку. А потом она проникается к нему симпатией, они начинают сближаться, все такое. А еще оказывается, что он не такой уж и плохой. И куча врагов, приключений, где они друг друга спасают, а в конце демон наконец-то осознал свои чувства и научился любить. А потом они поженились.

– Я хочу написать вторую часть, если честно, – признается Лин. – Или новый фанфик. Мне так нравится раскрывать Валтора и его чувства. Он такой интересный персонаж!

– Согласна, – усиленно кивает Ланника.

Текна задумчиво поглядывает на Валтора, видя в его глазах полнейший скептицизм. И так ясно, что демон думает по поводу таких сюжетов.

– На следующий год Алфею ждет нашествие фикрайтеров! – с жаром клянется Ланника. – А вообще о Валторе... Блин. Нет, ну он реально крут.

– Такой импозантный, галантный и обольстительный демон...

– Который знает себе цену.

– Безумно красив и бесконечно богат.

– Холоден внешне и отстранен, но внутри него скрывается сердце, желающее страстной и пылкой любви.

– Я уверена, что он невероятно страстен в постели! И одновременно нежен! Он должен быть потрясающим мужчиной, – замечает Лин.

– Вот я даже завидую, что он в свое время вместе с Трикс завоевывал магическое измерение. Интересно, а любил ли его кто-нибудь из трех сестер? Ведь наверняка были симпатии, – смеется Ланника.

– Я вижу его только с Айси. Только подумай: она – холодная волшебница, но тоже умеет любить. Страдает из-за несчастной любви... А он – темный демон, способный растопить лед ее души. Это невероятно чувственный и страстный пейринг! – заявляет Лин.

У Валтора аж кусок бургера застревает в горле. Он заходится приступом сильного кашля, и Текна уже хочет постучать ему по спине, но демон приходит в себя и вновь принимает непроницаемый вид.

– Или с Блум... Два огня, два ребенка Дракона! – замечает Ланника. – Этот пейринг невообразимо популярен. Но я встречаю мало хороших фиков. Вот тут точно была бы настоящая страсть, ведь два огня...

Валтор промаргивается, не веря своим ушам. Текна, не выдерживая, тихонько улыбается, потому что Валтор, выслушивающий домыслы юных поклонниц о себе, имеет тот еще вид.

– А вообще, я думаю, он жив. Наверняка сидит в своем убежище и готовится отомстить. Он вернется и точно найдет свою любовь, которую ждал веками. Но я не думаю, что Блум победит в этот раз. Хотя... Как знать. Знаешь, мне нравится, что он такой темный маг, но было бы чудесно, если бы он стал на сторону добра. Представь, если какой-то девушке удастся сделать его ласковым и добрым, чутким и внимательным...

– И чтобы он не потерял своей харизмы! – дополняет Лин. Ланника кивает.

– Нет, ну это уже наглость, – еле слышно шепчет Валтор. – Я просто не выдержу подобной чепухи, – но естественно, он остается на месте.

– Я вижу его жилище именно замком. Огромным и богатым замком с чудесными бальными залами и шикарными комнатами. С такими старинными кроватями... Ну ты понимаешь, о чем я, – так протягивает Лин, что это понимают даже Валтор с Текной.

Две, по-видимому, феи еще некоторое время трындят о Валторе, о возможных любовных линиях с его участием, о его характере и мужской силе, пока доедают свою картошку и бургеры, а затем поднимаются и идут прочь, все так же весело переговариваясь.

И вот тут-то Текну и пробивает на смех. Валтор же с тоскливым взглядом, говорящим: “Как же меня все достало!”, смотрит на небо и делает вид, будто не замечает веселья феи технологий.

– Мне кажется, у них представления о тебе... Несколько отличаются от реальности.

– Если бы я знал, что после моей смерти меня будут вспоминать лишь для того, чтобы выяснить, с кем мне лучше отношения строить, – как-то странно вздыхает Валтор. – Ладно вот эти девицы или их придуманные персонажи. Ладно еще Трикс... Но Блум-то за что сюда приплели?

====== Глава 24. Улыбаемся и шлем ======

Комментарий к Глава 24. Улыбаемся и шлем В тексте использованы реплики из восьмой серии седьмого сезона в любительской озвучке Winx Present.

Первое октября. Вот и дожили. Дни августа я почему-то не считаю. Зато первый осенний месяц закончился. И Ривен до сих пор не вернулся. Это уже даже не сожаление, а констатация факта. В голове почему-то всплывает момент, когда Блум рассказывала о каких-то темных временах на своей планете, которые, кажется, называются Средними веками, когда жены по двадцать лет ждали своих мужей, уходивших на войну. Если я правильно запомнила, конечно. Так вот, по сравнению с ними... Я поражаюсь воле женщин, чьи тела давно покоятся в могилах. Их имена стерлись с прошедшими веками, но меня не перестает восхищать мысль о том, какой груз они несли на себе.

Если это действительно правда, если это действительно так, то я выдержу, кто бы как ни считал.

Но факт остается фактом. Сегодня первое октября, и у меня странное душевное состояние. Позвать Лейлу, что ли, предложить ей распить бутылочку виски на двоих? Интересно, как бы на подобное посмотрел Рив? Усмехаюсь, садясь на своей кровати и беря в руки гитару.

Музыка всегда меня успокаивает. Я играю уже чисто машинально, играю на струнах души свою собственную мелодию, ловко переставляя пальцы и чуть прикрыв глаза. Плевать, помешает ли кому моя музыка, иногда мне хочется, чтобы они тоже почувствовали... Тоже поняли. Чертовски странное состояние, когда хочется вскочить, замотать башкой и заорать на всю Алфею о том, что имела я их в рот и все такое. Но я сдерживаюсь.