Текст книги "Крыло бабочки (СИ)"

Автор книги: МаККайла Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 81 страниц)

“Вспомни. От страха ты, как и все остальные, сокрыла это от себя. Но нельзя сбежать от собственных воспоминаний. Время пришло – вспомни же. И ему помоги”.

Я не понимаю, кто это говорит. Мне не совсем знаком этот голос. Но в то же время... Кажется, будто он связан со мной. Будто он содержится во мне. Неужели... Неужели это Рев говорит со мной, готовясь поведать очередную тайну? Я вздрагиваю, пораженная внезапной догадкой. Неужели Рев решил перейти на новый уровень и избрать более простой способ общения? Это невозможно. Но просто чертовски здорово.

Я беру Рива за руку и следую за голосом, следую за своим проводником. Разрешаю снять все наши завесы, развеять созданные щиты. Рев могуч. Рев способен сломать абсолютно все. Я, нет, мы уверенно шагаем навстречу одной из тайн. И кричим оба разом. Потому что потерянные воспоминания возвращаются. Ненастоящий Апокалипсис. Мификс, что-то кричащий. Стелла. Блум в состоянии Аватары. Мы танцуем Призыв. Томительное, а потом безумное чувство абсолютной свободы. Невероятное ощущение огромных масс магии, что волнами ходят в твоих руках. Я задыхаюсь. Вижу, что многое еще сокрыто, но то ли оно окончательно поглощено разумом, то ли просто еще не время для того, чтобы открыть все разом. Потому что потрясений и так слишком много.

Мы тут же отшатываемся друг от друга в разные стороны. С удивлением смотрим друг другу в глаза. Перевариваем увиденное. Значит, тогда Стелла с Мификсом и Блум нашли портал. Значит, они открыли его. А потом... Дракон. Этого просто быть не может. Мы остановили Апокалипсис нахрен. Пусть и ненастоящий, но мы остановили его. Как? Неужели я способна на такое?

“Посмотри кое-что еще”.

Точно. Я слышу, как сбивчиво говорит Стелла. Как это подтверждает Мификс. Порталами можно снова воспользоваться. Мификс и феи, его носящие, способны вновь открыть и вновь запечатать портал. А если его открыть... То в Легендариум может пройти любой человек. Неужели это и хотел поведать мне Камертон?

“Мы должны открыть его”.

Да, я соглашаюсь с Ревом. Определенно, именно за этим меня и позвал Камертон. Именно это и хотел сказать. Я решительно поднимаюсь и иду вперед.

– Муза, ты куда? – слышу позади себя голос Рива.

– Мы должны открыть портал в Легендариум.

– Захрена? – интересуется он.

– Насколько я понимаю, Камертон хочет, чтобы я сделала это, – отвечаю я, продолжая идти вперед. Рив нагоняет меня и идет рядом. – Видимо, он хочет что-то показать мне.

– Как знаешь... Но что-то меня напрягает, – замечает Рив.

Я не слушаю. Это глупо. Потому что Камертон так сказал. Рев подтвердил. Рев ведет нас. И вскоре мы видим ее – вертикальную глыбу с древними письменами. Подойдя ближе, я с цепенением провожу по ней рукой. От нее веет до боли знакомым волшебством. Превращение внутри меня узнает свой родной мир. Чует его даже с этой стороны. Вот только есть одна проблема: я понятия не имею, как распечатать портал.

Однако Рев мне помогает. Рев помогает довериться инстинктам и магии. Я закрываю глаза и слышу в голове слова, которые повторяю. И заодно танцую, вырисовывая ногами неизвестные символы. Мной движет сила Мификса, Рев, Камертон, Мелодия и собственная магия. Будоражащий коктейль, ничего не скажешь.

Но когда я заканчиваю, вокруг плиты вырывается в небо красное сияние, и я вижу, как реальность начинает колебаться. Символы тоже гуляют алым, плита вертится, и раздается такой грохот, что я тут же затыкаю ужас. Кажется, что планета с орбиты сошла. Но все стихает, и начинается самое интересное.

Искажение реальности. Просто один кусочек вдруг расплывается, плавно перетекая в другой мир. Я дрожу от непонятного чувства. Легендариум. И это я открыла портал. Смотрю на Ривена, который вглядывается в портал с явным недоверием. Ну да, у него о Легендариуме не лучшие воспоминания, но теперь появился шанс все исправить.

– Пошли? – усмехаюсь я.

Рив отвечает не сразу. Но потом как-то странно смотрит на меня и соглашается:

– Окай. Го. Только все равно меня что-то напрягает.

И мы, взявшись за руки, входим в Легендариум, врываясь в мир мифов и легенд.

Аларихаба усмехается, с интересом наблюдая за происходящим. Все оказалось проще простого. Первая личность даже ничего не заподозрила и списала все на Рев. Как же легко было проникнуть ей в голову. Разумеется, Камертону не нужно, чтобы портал в Легендариум открывали. Это вообще делать не рекомендуется – их потому и запечатали сотни лет назад. Но люди, если их умело направить... Сделают все, что угодно. Аларихаба усмехается. Что ж, выкручивайтесь теперь сами. Хотя едва ли у вас получится. Ведь сегодня – демон облизывается в предвкушении – он выполнит свое первое условие магического контракта. И вторая получит, что хочет.

====== Глава 10. Сотворяя смерть ======

Раздражает.

Вымораживает.

Бесит.

Нервирует.

Чертова интуиция вопит ко всем чертям: что-то не так, руки в ноги – и драпать отсюда с огромной скоростью. Вот только крыльев у меня за спиной не отрастало, волшебный посох не прилетал, и на темную сторону тоже не тянуло. Такие вопли – удел существ исключительно магических. Муза периодически ими мучается. Но меня-то зачем посещать?

Многоуважаемый Камертон не стал бы посылать нас на верную смерть, да? Этот отросток же как минимум раз в десять больше знает, чем “простые людишки”. Как максимум нам со всего этого будут нехилые бонусы. Так почему я ору?

При таком возмущении я давно бы уже свернул назад от греха подальше, но... Разве вот она меня послушает? Нихера. Чую, ответом будет: “Это ж Камертон”. Когда Муза отплясывает шаманские танцы и бормочет молитвы наркоманов, я с интересом разглядываю небо. Когда эта плита начинает вращаться, я не удивляюсь. Но когда меня оглушает нахер этим странным звуком, я с чувством и с расстановкой посылаю Легендариум куда подальше. Кажется, услышал. Потому что в тот же момент все прекращается.

А дальше реальность укуривается. Потому что самый обычный кусок в виде земли, травы, неба, облаков и солнца вдруг начинает трепетать и бежать волнами. Мир колеблется и трепещет. Я слегка отхожу, чтобы меня не задело. Однако укуривание заканчивается быстро, и реальность более-менее приходит в норму. Слабо, но виден тот, другой мир. Чертов Легендариум. Так кулаки и чешутся.

Муза наклоняет голову, задумчиво и с предвкушением вглядываясь в портал.

– Пошли? – спрашивает она.

Да черта с два. Драпать, драпать, драпать!

– Окай. Го. Только все равно меня что-то напрягает.

Мы беремся за руки, потому что так надежнее, и входим, словно победители, в чертов мир, который хоть и отдыхает перед Бескрайним, но все же не столь сильно уступает ему. Мы входим и тут же ступаем на серый песок.

Интуиция внутри не то чтобы утихает, но переходит в настороженный режим. Как и я. Воздух здесь весьма странный, словно бы затхлый. Тут и там из земли вырастают черные острые камни; неба не наблюдается от слова совсем, все будто в странном тумане, сером, клубящемся и неприветливом тумане.

С лица Музы исчезает радостная улыбка. Брови хмурятся, губы сжимаются, а сама она принимает защитную стойку. Слишком тихо, слишком пустынно и слишком подозрительно. Кажется, что отсюда будто всю жизнь высосали.

– Это тебе хотел показать Камертон? – интересуюсь я.

– Не знаю, – Муза осторожно идет вперед. – Но здесь что-то не так.

– Я говорил.

– Возможно, здесь произошла какая-то катастрофа, – замечает Муза. Ну да, истинные феи в своем репертуаре. А божественный Камертон призвал нас, чтобы Муза своим волшебством восстановила природный баланс или типа того. А что. Вполне в духе. Муза с моей теорией не то чтобы соглашается, но не отвергает.

– Ну что, пойдем дальше? – спрашивает она, вопросительно глядя на меня. Ну да, я ж тут типа мужик, мне решать.

– Ага, пошли. Только... – задумчиво всматриваюсь вперед. – Короче, пройдем еще немного, если ни на что не наткнемся, то сразу же валим обратно и запечатываем портал в Легендариум.

Муза соглашается с моими доводами. Для таких предосторожностей есть ряд причин. Во-первых, открытый портал, через который в Магикс может мотнуть какая-нибудь дурь. Во-вторых, эта же дурь может напасть на нас, пока мы тут ошиваемся. А в-третьих... Мы вполне рискуем заблудиться. Потому что общим решением Винкс и Селины вход в Легендариум сейчас запечатан. Соответственно, мотаться по собственному желанию туда и обратно они не могут. И в случае чего Муза не сможет переместить нас отсюда. Нашим выходом остается только портал. Уж молчу про то негласное правило, что если задержаться в Легендариуме надолго, то можно остаться в нем навсегда. В Бескрайнем ты мутируешь... Тут остаешься на постоянное жительство... Ну что с этими мирами не так?

Но чем дальше мы двигаемся, тем... Дольше ничего не происходит. Гребаная интуиция разоралась весьма кстати. Снова то чувство, что мы вляпались в полное дерьмо, только сами этого не замечаем. Где этот гребаный Камертон просчитался?

И только серый песок слегка хрустит под ногами. Серый – цвет тревоги и предрешенности. Муза считает, что еще это цвет безнадежности. Я в корне с ней не согласен. У меня свой цвет для безысходности. Цвет ясного и голубого неба.

Песок, туман, черные камни. Одинаковый пейзаж и больше ничего.

Мы идем путем длиною в бесконечность, мы идем, а время тянется до чертиков медленно, потому что внутри все напряжено. Отовсюду ожидаешь засады. Что что-то набросится, что-то появится, вот только ничего не происходит. Только интуиция не зря вопит. Я читаю на лице у Музы свои эмоции. Значит, у нее то же самое.

Так почему мы еще не отступили?

Знаю ответ: ты можешь свалить на все четыре стороны, но “синдром Винкс” – переть туда, где заведомо знаешь, что что-то не так, никогда не выветрится. “Синдром Винкс” – это не болезнь. Это пьянка и образ жизни. От “синдрома Винкс” не вылечишься, он влился в кровь с первыми спасениями мира. Его не вывести. Вот такая вот херня.

“Синдром Винкс” – это полное отсутствие мозгов и какой-либо логики в действиях. “Синдром Винкс” – опасная штука, и это, кажется, будет передаваться по наследству.

И природа оторвётся не только на наших детях, но и наши внуки будут такими же, только хуже, ведь они будут “дети Винкс!”.

Я уже предлагаю сворачивать назад, как вдруг вижу впереди нечто. Сияющее. Круглое. Мы с Музой одновременно стартуем и подходим к серебряному шару, обрамленному медными листьями, переходящими в подставку на тонкой ножке, накрепко вкрученной в черный камень. Мы вопросительно смотрим друг на друга. Я даже не озвучиваю вопрос: что это за херня. Это Легендариум, детка. Здесь считаются нормой шары посреди безжизненной пустыни, карусели и хороводы из чертей.

– Так понимаю, это и есть то, что нам велел найти твой Камертон? – догадываюсь я.

Муза неуверенно кивает и подходит к шару, проводя по нему рукой. Я делаю то же самое. Материал чуть теплый. Шар даже, кажется, чуть вибрирует. И излучает странное слабое сияние, которое... Вызывает не то тревогу, не то просто нехило настораживает. Во всяком случае, очевидно, это не самый светлый артефакт.

– Я только одно думаю, что мне с ним делать, – не задает вопрос, а констатирует факт Муза.

– Шандарахнуть по нему волшебством и все, – предлагаю я самый простой способ. А что? Нет, вот не надо смотреть на меня, как на идиота. Можно пошаманить, войти в контакт, “пообщаться”, но если решать дешево и сердито – шандарахнуть и все. На самом деле это тоже может принести свои плоды. Шар может отфутболить энергию, поглотить ее, как-нибудь среагировать: раскрыться или еще что. Да мало ли! Правда, именно таким способом обычно и находят проблемы на свою голову, но... “Синдром Винкс” же.

– Тоже вариант, но это самое очевидное, – вздыхает Муза.

– Но не худшее.

Ответить Муза просто не успевает, потому что ее глаза расширяются, и она застывает в оцепенении. Я хочу спросить, что за херня, но вовремя закрываю рот. Потому что я тоже это слышу. Ведь с тех пор, как мы сюда вошли, нас окружила тишина. Звуки издавали только мы. Обрывки разговоров и определенный звук шагов. И все. Но то, что я слышу сейчас, нам не принадлежит.

Хлопанье крыльев. Тяжелых, если судить по звуку. И тихий такой, почти неслышный рокот, словно при тяжелом дыхании. Что-то подобралось к нам, пока мы трепались. И это что-то сзади нас. И не надо обладать магией, чтобы учуять сильную негативную энергию, исходящую от него. Чистую тьму. Магию смерти.

В этот момент, пожалуй, впервые в жизни я не знаю, что хуже: застыть и знать, что какая-то тварь терпеливо дожидается за спиной, или обернуться и встретиться с кошмаром лицом к лицу. Потому что повернуть голову что-то мешает. Страх. Животный и необоснованный страх. Так что я догадываюсь, что влипли мы как минимум по-крупному.

Как же это... Достало, что ли? Кто бы знал. Валтор даже не поднимает головы – бессильно держит ее упавшей вниз. Еще чуть-чуть, и он свернет крылья, признав поражение. Ведь почти три года, а впереди вечность.

Есть что-то хуже завывающих старух, которые в последние дни что-то совсем разошлись. Словно с цепи сорвались, но что-то изменилось. Будто чуют, проклятые, неладное. Будто тоже эту брешь поняли. Будто узнали слабость Валтора. Что и его пробирает.

Он считал, что таким образом скоро присоединится к их компании. Он ошибался. Его безумие стало его слабостью и их оружием. Его брешь – их проход, по которому они наносят удары. И он – Дракон побери! – совсем скоро уже не сможет от них отбиться.

Но этот голос... Этот проклятый голос в голове портит все. Он никак не уходит, он прописался незваным гостем и нежеланным собеседником в голове Валтора, не понимая или, скорее, не желая понимать вежливых и не очень намеков. Голос не приставуч, не надоедлив, не назойлив, но он хуже демонов и внутренних чертей. Голос вещает на границе сознания и предстает в воображении Валтора недавно затопленным камином с весело потрескивающими поленьями и жарким огнем. Камином в чужом доме. А он, Валтор, просто случайный путник, что присел погреться на своем бесконечном пути.

Валтор фыркает. Чужак в собственной голове. Ну это уж совсем из рук вон плохо!

– Так ты желаешь...

– Желаю, – фыркает Валтор, вяло отбиваясь от приставаний Тхармы.

Дракон. Как же. Они. Его...

– Ты понимаешь, где ты просчитался?

– Дракон, да я даже не понимаю, кто я сейчас, а ты о таком меня спрашиваешь, – отмахивается Валтор, все же поднимая голову. Белладонна скребется по его телу когтями. Демон стряхивает ее крылом, но приставучая карга даже призраком оказывается проворной. Лилис лезет со спины. Тхарма – с другой стороны. Старухи – надоедливые тараканы, которых никак не вытравишь из дома.

Валтор пытается бороться. Без толку. Бесполезно.

– Это и есть то, чего ты желал?

– Определенно нет. Но даже если ты и прав, – Валтор внезапно соглашается с точкой зрения собеседника. – Куда мне идти? Даже если случится чудо, и воскресну, то далеко не уйду. Вот они, – демон кивает головой на старух, что-то бормочущих себе под нос, – от меня не отстанут.

– Твой контракт – твоя ловушка, верно, демон? – понимающе спрашивает голос.

Валтор кивает. Это верно. Его магический контракт – его проклятие, его могила и его гроб. Качественная ловушка, подготовленная ведьмами.

Ведь демоны созданы не просто так. Валтор вообще мало знает о самом себе и о том виде, к которому принадлежит, он с другими демонами контактировал мало. Но определенные знания в нем были заложены. Как коллективный разум. Это – Валтор был уверен – ведали все демоны. А именно: способ выживания.

Людям нужны определенные элементы, чтобы выживать. Они содержатся в пище, которую они ежедневно употребляют. Люди пьют воду, кушают растения, животных и многое другое. А демоны питаются одним источником – душами.

Демоны живут магическими контрактами. Постоянно их заключают, потому что везде находятся люди, готовые продать свою душу. Внутри демонов живет сильный, безумный голод, который постоянно нужно утолять. Вампирам нужна кровь. Без нее они сходят с ума. У демонов то же самое с душами. Контракт помогает сдерживать голод. Неизвестно, почему. Возможно, суть в том, что контракт – гарант того, что душа попадет в желудок демона и сварится там. В любом случае, за всю свою жизнь демоны заключают сотни контрактов. И постоянно утоляют свой голод. Раз в год – одна душа. Или вроде того. Валтор не знает точной статистики.

Но ведьмы... Старухи ему удружили, пожалуй, еще сильнее Аватары. Он же не просто так у них мальчик на побегушках. Не просто так исполняет любую их волю. Они создали его демоном, смешав с Искрой Пламени Дракона. Создали исключительно для себя. Создали с заключенным магическим контрактом. Сами подписали за себя и за него все условия. Демоны рождаются свободными, чистыми и голодными и идут на поиски своей первой жертвы. Валтор же родился голодным и с магическим контрактом внутри. Контракт стал его частью. Вырвать контракт – распадется Валтор. Да это и невозможно.

Магический контракт обязал его служить ведьмам до их смерти. И после нее Валтор мог спокойно поглотить их души. Мог. Если бы эти заразы еще запланировали умереть. С годами они впитали в себя столько магии, черной и светлой, древней и новой, с жадностью и чавканьем набрасываясь на все новые источники, что перестали быть людьми. Магия их отравляла, отбирала красоту и молодость, но дарила и бессмертие. Магия просачивалась в них и делала из них детей тьмы. А демоны могут питаться только человеческими душами. Вот так собственный контракт стал ловушкой для Валтора.

Он, может, и мог бы заключить новые контракты – демонам не воспрещается, да вот только... Одним из условий было то, что он не мог ни с кем заключить магического контракта. Не мог совершить сделку. И лишался еды. Нарушить условие – верная смерть. Такова суть магических контрактов, и гори в аду, Создатель, ибо хороших слов ты после этого не заслуживаешь.

Потому что из-за этого наступало кое-что похуже. То, что Валтор ненавидел. Оно приходило где-то раз в пятьдесят-сотню лет. Демонический голод или самая страшная часть его участи. Сначала это слабость. Страшная и изнуряющая слабость, когда внутри пусто-пусто. В такие моменты Валтор лежал на кровати в своих пустых покоях дворца, что соорудили себе матушки, лежал полностью обнаженный, свернувшись в позу эмбриона и поджав под себя колени, долго-долго смотрел в одну точку. Хотелось плакать, да только... Не судьба.

А потом сил терпеть это не оставалось. И Валтор сходил с ума. Принимал истинную форму, летел на любую планету, нападал на ближайшую деревню и всю ночь наслаждался пиршеством. Сжигал дома, с хрустом и наслаждением рвал тела перепуганных людей, поглощая из них души. За ночь демон сжирал до пяти сотен.

Демонический голод был единственным выходом. И позорным клеймом.

Избавиться от ведьм Валтор не мог. Это была его ловушка, его тайна, его печаль, его наказание. Валтор был создан прислуживать ведьмам и сбежать уже не мог. Выход просто предусмотрительно не сделали.

– То есть дело в этом?

– И в этом тоже, – кивает Валтор. – И еще есть две вещи. Вернись я туда – меня никто не будет ждать. Вернее, будет, но тюрьма и разъяренные Винксы, а также разозленное волшебное измерение. Моих дел еще не забыли.

– А ты раскаиваешься в своих деяниях? – голос до ужаса терпелив и понимающ. Валтора это раздражает.

– Не особо, – нехотя признается демон. – Вообще нет.

– То твоя истинная природа, и ее не изменить, – соглашается его собеседник.

– ...но больше мне не хочется этим заниматься. Если бы я ожил, и ведьм сожгло какое-нибудь там Пламя, я бы к этому не вернулся. Надоело. Усталость. Чертова усталость.

– Ты шагнул в демоническое отчаяние и почти упал в пропасть. Но ты все еще можешь выбраться. Тебе решать, по какому пути следовать.

Усталость... Отчаяние... Да, соглашается Валтор, пожалуй, это наиболее точное определение его состояния. Демон, познавший отчаяние. Демон, дошедший до точки, где круг замкнулся, но вырваться из него невозможно. Да и не осталось и сил. И желания. И нет ни малейшего понятия, а куда идти за кругом.

Раскаивается ли он в своих грехах? Конечно, нет. Да и кто считает это грехами? Люди? Светлая сторона? Но уж точно не он. Только даже этим уже заниматься не хочется. Валтор ощущает странное и непонятное для такого существа, как он, желание. Сдохнуть.

– А если попробовать жить? – спрашивает голос.

Страшно. Очень. Тело цепенеет, повернуться... Мешает гребаный страх. Я вижу, что на шее Музы выступили капельки пота. Минуты текут. Это придется сделать. Тварь сзади не двигается – тварь наблюдает. Я знаю, что нам не победить. Мы загнали себя в ловушку. Весьма хреновую, так легко отрезав себя от выхода.

Мы поворачиваемся вместе.

Я почти смеюсь. Знакомое строение тела. Подумал бы, что Валтор, но цвет кожи и крыльев другой, морда тоже чуть отличается, да и Блум его укокошила в конце третьего курса в Алфее. А так сомнений нет: перед нами демон. Чистокровный демон. Черный, с огромными кожистыми крыльями, тяжелым дыханием и голубыми насмехающимися глазами. Интерес и выжидание. Охотник, пришедший по свою добычу.

У меня сердце в пятки убегает, ноги словно к земле приросли. С Музой творится даже что-то похуже. Я боюсь. Нет, мы боимся. Но при виде Валтора же так не дрожали. Или... Или дело в том, что этот демон пришел именно за нами?

– Кто... Кто ты? – испуганно спрашивает Муза. Она храбрится, но выходит плохо. – Назовись.

– Мое имя ничего тебе не скажет, – от голоса твари мурашки по коже. Рычащий, выразительный, зловещий. На ум сразу приходят брутальные мужики из какого-нибудь метала со своими голосами. Эффект примерно тот же самый, только тут еще хуже.

– Какого хрена тебе надо? – интересуюсь я.

– У меня давно не было новых жертв, – улыбается демон. И выкладывает все на бочку, как очередной злодей. – Раньше это был цветущий край. Но я уничтожил его, обратив все в серый песок. А оставшуюся энергию заключил в этом шаре. Если бы ее только можно было восстановить... Достаточно уничтожить шар, и этот край восстановится. Но это не входит в мои планы. Потому я помешаю каждому, кто задумает исправить результаты моих трудов.

Феи в гневе – это то еще зрелище. Сначала их трясет. Потом они сжимают кулаки. Потом их глаза загораются внутренним огнем и наливаются кровью. Они разъяряются. И с гневом делают выпад вперед, обрушивая на противника свое словесное негодование.

– Как... Как тебе только совести хватает говорить об этом! – Муза трясется в гневе, и от этого ее голос становится прерывистым, чуть сбитым. – Я чувствую стоны этой земли. Я слышу ее вопли. Я чувствую боль этого места! Если ты повинен в этом... Я убью тебя! – ну все, сейчас полезет в драку.

Демон рокочет и пожимает плечами:

– Ну попробуй, – исчезает с этими словами.

А Муза растерянно замирает в боевой стойке и с сомнением смотрит на меня. Пожимаю плечами. А у Музы из глаз льются злые слезы.

– Я и вправду чувствовала эту боль, – говорит она, но не мне, а скорее, себе. – Когда это существо говорило, я слышала. Они вопили. Они тянулись ко мне. Они молили... Спасти их. Нужно разбить этот шар. Нужно освободить энергию, которую он собрал.

– Полностью тебя поддерживаю, но послушай. Мы не знаем, как это сделать, – замечаю я.

– Попробую войти с ним в контакт, – отвечает Муза. – Возможно, тогда...

Но ее слова прерывает фигура. Темная фигура, вышедшая из-за черной скалы. И тут же из тумана появляется еще с десяток таких же. Отвратительные существа, покрытые серой шерстью, с клыками до земли, передвигаются на четырех конечностях, но если смотреть на передние, то можно легко предположить, что в любой момент твари встанут на две ноги, а этими будут кромсать свою добычу. Муза сглатывает.

Переглядываемся. Существа явно не замечают нас, проходят мимо и двигаются в одну сторону. Они появляются со всех сторон – все больше и больше серых фигур двигается мимо нас. То, что они нас не замечают... Это шанс. Это весьма отличный шанс. Если произойдет чудо, и они нас не заметят, то мы быстренько разобьем этот шар, сделаем свое дело и по-тихому свалим.

Но вдруг лицо Музы меняется.

– Рив. Направление. Направление, в котором они идут, – произносит она обреченно.

– Да черта с два! – сжимаю кулаки. Ну конечно. Портал... Открытый портал, ведущий в Магикс. И эти твари шуруют прямиком туда.

– Мы должны...

– Ясен хер!

– Муза Мификс! – Муза трансформируется в единственное превращение, доступное здесь. Я выхватываю свое оружие, оставшееся со времен битвы с Селиной и Ашероном. От Винкс ушел, а привычки сохранились – всегда и везде таскать с собой оружие. Вот как знал.

Без слов мы что есть духу мчимся к порталу, за монстрами. Они реагируют на нас только у входа, когда мы перекрываем им путь. Вот тут и начинается ад, тут эти твари бросаются нас с явными намерениями: разорвать когтями и очистить себе проход.

Но черта с два. Наверно, это первый момент, когда мы с Музой деремся плечом к плечу. Как напарники. Не как пара или друзья. Именно напарники. Плечо к плечу, спина к спине. Крылья и меч. Волшебство и мощь оружия. И в другой момент – если бы можно было бы отвлечься – я признал бы, что это нехило штырит и отдает в мозги. Я впервые рассматриваю Музу как товарища по команде. Как чувака, что прикроет твою спину. Как собрата по оружию.

Мы сражаемся с воодушевлением и рубим этих монстров в буквальном смысле. Потому что по-другому не получается. Не тот противник.

Сначала мы бьемся очень даже бодро. Рубим и уничтожаем. Но тварей меньше не становится, братия подваливает и подваливает. Живности Легендариума отчаянно хочется выбраться наружу. Да только хер вам. Но расклад не в нашу пользу.

– Твою мать... – на нас летят кишки и прочие внутренности этих монстров. – Твою мать! – произносит Муза, когда на ее лицо со всего размаху падают брызги крови тварей. Вытирая губы, она занимает боевую стойку и сжимает кулаки. – Ну ни хрена вы не пройдете.

Я разрубаю тварей Легендариума бумерангом, отправляя его в новый полет, и вовсю пользуюсь случайно открытым посреди битвы свойством: бумеранг способен трансформироваться в подобие моего прежнего ятагана.

– Напомнишь, нахера мы сюда поперлись?

– Потому что это портал в Легендариум. Потому что так сказал Камертон, – Муза бросается в гущу тварей. Своим заклинанием она уже отбила большую массу, заставив их кишки закружиться в страстнейшем вальсе всех времен и народов. Но и те, что остались, представляли серьезную опасность.

– Это не наше дело, черта с два! – пожалуй, впервые я высказываю эту мысль. Действительно, это не наше дело. И даже не Камертона. Легендариум – другой мир, и Древнего, что стал основой планеты Музы, он волновать не должен. Или... Нет, я помню, что народ говорил, что некоторые области в Легендариуме похожи на наш мир, только отличаются хотя бы наличием мифической херни.

Так неужели это место является как бы Мелодией? И Камертон хотел, чтобы мы тут что-то нашли, предварительно разбив толпу тварей и одного демона? Ни хера не понимаю.

– Зато станет нашим, если отсюда выйдет какая-нибудь хрень, – замечает Муза, выставляя перед собой локоть и выбрасывая очередную магическую атаку. – Я попробую снова.

– Да ты и так еле на ногах стоишь, – мы на миг соприкасаемся спина к спине, я верчу мечом и разрубаю новую тварь, а Муза разрезает еще трех заклинанием.

– Рив, – произносит спустя еще некоторое время Муза, когда силы, кажется, уже оставляют ее. – Я вижу только один выход. Я запечатаю портал изнутри. Тогда они не смогут прорваться. Потом мы уничтожим шар и откроем его снова.

– А, может, мы сейчас туда свалим и запечатаем его снаружи, а? Какого хера освобождать энергию из этого шара? – злюсь. Сильно. Смачно и с наслаждением разрезаю одновременно пятерых. О да, давно я не испытывал такого. Настоящая битва. Это же просто наслаждение для моих кулаков и оружия.

– Рив... – Муза смотрит на меня с мольбой, попутно уничтожая тварей. – Я должна это сделать. Меня попросили. Камертон хотел этого. Я фея, и я...

– Ты не должна!

– Нет, как раз должна. Рив, спасайся. Вали, пока есть возможность, я просто вернусь чуть позже.

– И оставить тебя? Да нихера! Подыхать, так вместе, – отсутствие мозгов у нас уже врожденное. “Синдром Винкс” лишь активировал это. Сочувствую нашим детям.

Муза кивает согласно. И с мимолетной благодарностью в глазах. Не, канеш, я ж просто так сейчас мечом размахиваю. Если этот гребаный Древний того хочет, мы разрубим этот шар к чертям и все.

– Жить? – переспрашивает Валтор.

Ведьмы сдирают его кожу, щекочут до смерти, да вот подлянка, он уже вроде как почти мертв или вроде того. Жить? Жить с тяжестью всего того, что сделал, за плечами, которая потом аукнется вечной охотой за его головой, жить с магическим контрактом и тремя старухами в голове, жить, со страхом ожидая того дня, когда вновь наступит демонический голод, жить, не имея ни малейшего понятия, как дальше строить свою жизнь? Так жить?

– Часть твоих страданий я могу облегчить.

– Как...

– Ты сказал, что хочешь избавиться от старух, – не слушает его голос. – Хорошо, как скажешь. Я сотру их с лица Магикса. Они навечно исчезнут из этого мира и не появятся в другом. Твой контракт с ними будет аннулирован. Ты не сможешь поглотить их души – они не люди. Но тобой больше не будут повелевать.

Валтор вздрагивает. Голос так уверенно говорит. На секунду демон даже верит, что случится чудо, и его действительно могут спасти. Сладкая мечта. Дешевая иллюзия. Ну кому под силу уничтожить полностью старух? Разве только Дра...

Что-то происходит. Чертово измерение трещит по швам. Внезапно Валтор чувствует в себе прилив сил. И вновь пытается стряхнуть старух, которые уже к глазам подбираются. Мясо с его костей задумали содрать, что ли? Так не получится – он лишился своей плоти. Это – всего лишь дух. Сплетение магического и духовного начала.

Но ведьмы почему-то вопят. Валтору сначала кажется, что это он наконец-то добился успеха, но потом понимает, что это не так. Он легко сбрасывает с себя старух, которые корчатся в агонии. Что-то пожирает их изнутри. Что-то подбирается из глубин их силы, постепенно просачиваясь наружу. И оно появляется. Огонь. Три фигуры в масках и в черных одеждах, объятые пламенем. Ведьмы сгорают заживо на глазах у Валтора. Но это же... Невозможно. Ведь ведьмы – призраки, духи. Души не могут гореть в огне. Разве только...

Валтора трясет, пока ведьмы догорают и их вопли навсегда стихают. Три Древние Ведьмы уничтожены. Навсегда стерты из Магикса. И нигде больше не возродятся. Уж Валтор-то это знает. Тут его тело озаряется голубым светом – испаряется магический контракт. Валтор чувствует долгожданное освобождение и зияющую дыру в груди. Ведь контракт был нехилой частью его сущности. Нужно время, чтобы все затянулось. Но...