Текст книги "Приключения Гаррета. том.2"

Автор книги: Глен Чарльз Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 174 (всего у книги 181 страниц)

75

Джерри, разносчик пива, заявился как раз, когда Палёная вытягивала информацию из Плоскомордого. Я помог занести бочонки. Дин ушёл за высшим сортом, а стандартное для кабаков пиво сойдёт для нашего бесконечного потока гостей.

Плоскомордый стал главным благодетелем, хотя получил последний частично колотый кувшин из ледника. Я налил полкружки. Морли не получил ничего, он не пьет. Палёная понемногу вкушала из кувшина Плоскомордого.

Дин и Пенни вернулись, как только Джерри и я загрузили пустые бочонки в его фургон. Дин накупил так много вещей, что ему пришлось нанять телегу для перевозки. Мне пришлось ненадолго поучиться профессии грузчика.

Получение нового опыта – это хорошо.

Покупки Дина не вдохновили меня.

Его беспокоили наши финансы, особенно после покупки трёх бочонков пива и оплаты задатка за высший сорт.

Таща яблоки и картофель, я осматривал окрестности. Состав наблюдателей стал непочтительно мал.

Народ решил, что слухи уже разошлись. Меня и Морли больше не считали важными факторами. Или, возможно, силы на Холме отрастили такие длинные и мощные клыки, что люди, прежде склонные полагаться на мою смелость, выбрали благоразумие в качестве выражения своей доблести.

Всё правильно. Хоть и чувствовал себя лучше, чем ожидалось, я не стоил больше слежки за собой.

Убедившись, что бочонки почувствовали себя, как дома, я поспешил обратно в комнату Покойника.

– Ладно, мистер Тарп, вы неплохо потрудились. Что дальше?

– Не знаю, – его язык уже начал немного заплетаться. Он раздумывал о ещё одном кувшине для себя. – Думаю, кто-то другой должен взять это на себя. Я слишком много задавал вопросов, люди начали верить, будто я один из гонцов Шустера. Один из них настолько глуп, что не смог скрыть этого.

– Они напуганы?

– Ещё бы. Все боятся Закрытого комитета, кроме тебя меня и, возможно, твоего дремлющего друга напротив.

Он имел в виду Морли, который вернулся на свою койку, пока численность проживающих у меня бочонков с пивом успешно восстанавливалась.

– Никто не угрожал?

– Ты знаешь дураков, которые будут угрожать бандитам Шустера? Я имею в виду из тех, кто ещё бегает на свободе. Таких, наверное, фиг знает сколько помогает осушать Малое Угрюмое Болото.

– Ты прав. Я не знаю таких. Тем, кто серьезно относится к противостоянию с Директором, лучше иметь достаточно разума, чтобы держать свой рот на замке.

Тарп сказал:

– Я так и подумал, именно поэтому и не смог найти людей, которые делали маски и наряды для зомби, возможно, следующим шагом лучше будет пройтись по связующей цепочке назад и выяснить, кто изготовил ту мерзкую ткань. Или, кто придумал делать их глупые шлемы. Ты сохранил хоть один из них с той ночи?

– Красные фуражки всё забрали.

– Что ж, Генерал Туп умнее, чем пытается выглядеть. Интересно, он пришёл к тем же мыслям, что и я?

Я засомневался:

– Разве ты встретил настоящих гонцов, пока ковырялся там?

– Нет.

– Ты опередил их.

Я должен предупредить Тупа. Он может наводнить этот район следователями, которые в состоянии так запугать, что люди будут выворачивать душу в своём откровении.

– Я думаю, ты в курсе чего-то ещё, Мордатый.

– Я осознал ещё одну вещь. Потом я собираюсь отправиться на кухню и присвоить себе ещё один кувшин. Хочу наслаждаться. Затем собираюсь свернуться в уголке и спать дня два.

– Похоже на план. Что там у тебя за вещь?

– Заставить Прилипалу продолжить работу с того места, где я закончил. Он потыкается там вокруг, для него люди сами лягут и раздвинут ноги. Они для него всё сделают, если это сможет дать им попытку связать своё имя с одним из его шоу.

– Плоскомордый, пей пива сколько хочешь.

Я почувствовал себя крестьянским мальчишкой, которому только что вручили волшебный меч. Начинались большие дела.

Тарп показал мне свою огромную, глупейшую улыбку и отправился на кухню. Я побежал обсудить это с Палёной. Она вела учёт покупок Дина в своих книгах.

76

– Плоскомордый подал интересную идею, – я объяснил её.

– Интересный подход. Кто-то накормил его таблетками разума. Будем надеяться, что мистер Спасение осознает чувство ответственности, – она отмахнулась от моего предложения послать за ним. – Если мы обратимся к нему с просьбой, он пропустит её мимо ушей. Нужно заставить его думать, что это его идея. Склочности требует его ремесло.

– Разве Старые Кости не подряжал его что-то делать для нас?

– Было дело. Я не знаю только, что. Разумеется, Покойник внушил ему нечто вроде того, что только он может справиться.

Я покачал головой. Джон Спасение. Никак не могу привыкнуть к гонору Прилипалы.

Сосредоточившись на своих книгах, Палёная сказала мне:

– Ты должен отбросить свои предубеждения, когда думаешь об этом человеке, Гаррет. Он, можно сказать, почти бесполезный кусок мяса в делах, которые ты считаешь важными, но зато он лучший и самый влиятельный из действующих драматургов. И, по его мнению, он входит в круг твоих близких.

– Понимаю. Но и ты пойми, как смешно это для тех, кто знал Пилсуда Вильчика.

Палёная попросила:

– Открой дверь. Мне ещё много надо занести. Дин, похоже, зашифровывал свои записи.

– Дверь?

– Кто-то стучит.

– Чёрт, ну у тебя и слух.

– Я молода, мила, и я не человек.

Я не нашёл, что ответить на это и счел за лучшее уйти.

Она рассмеялась, когда я вышел из комнаты.

Джон Растяжка с парой крысючек стоял на крыльце. Ну конечно, его прихвостни видели, что привезли пиво.

Так процветающий глава мафиозных крысюков присоединился ко мне у Покойника. Его женщины отправились к Морли.

– Как замечательно прохладно здесь.

Я до седьмого пота работал швейцаром, поэтому был абсолютно согласен с ним.

– Я боюсь спрашивать у Палёной, сколько мы платим за теплообменные заклинания, но в такие жаркие дни они кажутся стоящими этого.

– Похоже, происходит изменение климата. Крысюков обычно не беспокоит жаркая погода, но такая высокая температура, и так рано, беспокоит меня. Что же будет, когда мы попадём в пылающую сердцевину лета?

– Как ты сказал, пылающую сердцевину лета?

– Признаю, автор не я. Эту декламацию я слышал на перекрёстке на днях. Хотя фактически говорилось: «Пылающая середина лета». Имелся в виду, самый жаркий день лета покажется освежающе прохладным, как только мы окажемся в аду.

– Парень из уличного театра. Ты должен полюбить их. Жизнь была бы менее забавна без них.

– Чистая правда.

У него были причины прийти сюда и помимо надежды на бесплатное пиво. Я изобразил на лице выражение жадного любопытства и выпил немного пива сам.

– Я пришёл за тем, чтобы ты знал, я только что начал спецоперацию.

Я сделал большой глоток.

– Слушаю со всем вниманием.

– Запах гнили на том складе должен быть необычным. И, скорее всего, где он особо силён, там создатели зомби сейчас и делают своих монстров.

Он выжидающе посмотрел.

– Думаю, да, – я вернул ему выжидающий взгляд, уверен, он делает всё правильно. – Ну и?

Он хмыкнул, довольный собой.

– Я отправил приказ крысюкам по всему городу. Вынюхивать места, которые воняют смертью и химикатами.

– Блестяще! – Почему люди, которые что-то ищут, концентрируются на одном единственном объекте? – Все рассуждают намного толковей меня.

– Все?

– Плоскомордый Тарп пришёл к мысли, что нужно искать людей, которые изготовили костюмы, а затем уже от них двигаться в обратную сторону.

– Это, конечно, тоже интересно, но мой метод более перспективен.

– Ты прав. Найди мастерскую, изготавливающую монстров, и поиск по оставленным следам станет не нужен.

Он хотел большего поощрения. Какие-то дела в его жизни, похоже, шли не так, как ему хотелось бы.

Я предложил:

– Угощайся своим пивом.

Подобное проявление чувств, судя по всему, оказалось несвоевременным. Он выглядел озадаченным.

День близился к закату, а мир продолжал вторгаться.

Все люди, разосланные Покойником, вернулись, чтобы досаждать мне.

77

Джон Спасение появился, поначалу аж светясь от радости. Он пожал мне руку.

– Не знаю, как ты это сделал, Гаррет, но спасибо, спасибо, спасибо.

– Хорошо. Мне очень приятно. Но о чём ты?

– Тинни. Она согласилась принять участие. Пришла на первую репетицию сегодня утром. И вела себя как ангел. Впервые ей удалось сдержать свой характер. Спасибо, спасибо, спасибо.

– Пожалуйста. Только сделай мне одолжение. Передай ей, что мои дивиденды запаздывают. Сильно запаздывают.

– Опоздание на одиннадцать дней! – сказала Палёная, сдерживая злобное рычание.

– Хорошо. Я передам. Давай перейдём к делу. Покойник просил, чтобы я поспрашивал знакомых о том, кто владеет складом, где изготавливали зомби. Владелица – Констанс Алгарда, более известная как Животень.

– Она была одной из людей, убитых Глашатаем, когда?… Нет, сейчас я вспомнил. Он разбил её, но она осталась живой.

– Я только сообщаю, что знаю, сэр. Анализом не занимаюсь. Если она и мертва, то ей всё ещё удаётся оставаться активной в мире недвижимости. Ей принадлежит и другая собственность по всему городу. Я принес целый список, – он извлёк его на свет. Палёная схватила его, и кинулась копировать, чтобы убедиться, что информация окажется в безопасности до того, как я смогу умудриться потерять или уничтожить её.

Спасение добавил:

– Ещё немного полезной информации, я был не единственным, кто задавал вопросы. Люди из Дворца, из гвардии и несколько страхолюдин с Холма, уже успели до меня сунуть свой нос.

– Это, возможно, не есть хорошо.

– Ты думаешь?

– Есть кое-что, в чём ты можешь помочь. Ты же уникальный специалист, – я объяснил костюмную ситуацию.

– Я легко справлюсь с этим. У меня есть хороший рычаг. Нам требуется большое количество костюмов и декораций для «Королевы фей».

Я не мог сказать человеку, что он не является пустой тратой человеческого мяса, как я всегда думал. Но я так думал, а он, возможно, мог чувствовать это.

Палёная завершила переписывать список и отдала копию брату. Джон Растяжка пробежал по нему глазами, глотнул пива, покачал головой и вышел из комнаты вслед за Палёной. Он оказался менее поддатым, чем я думал, и более грамотным.

Вернувшись, Палёная начала писать следующую копию. Я спросил:

– Когда он научился читать?

– Пока ты отсутствовал. Он делает это медленно и у него трудности с письмом, но он понимает, что грамотность – наиболее полезный навык в жизни.

– Что он собирается делать с этим списком?

– Даст команду своему народу повынюхивать в тех местах.

– Ему надо быть осторожным, вдруг остальные будут делать то же самое.

– Начни хоть немного доверять глупой крысе, Гаррет. Он всё чует и будет осторожен, даже если, что маловероятно, кто-то заметит крысюков.

Опа! Она снова в настроении. Но она была права.

– Понятно. А сейчас скажи мне вот что. Что ты всё время пишешь? Бухгалтерия не может занимать столько времени.

– Я веду учёт всего, что происходит с нами.

Неожиданно. Прозвучало как одна из тех истин, у которых много разных обличий. Как и тщательно продуманный ответ, оставшийся невысказанным в момент, когда возник неизбежный вопрос.

Джон Спасение усмехнулся. Он явно что-то знал.

Конечно, так и есть. В последние несколько недель даже такие дети, как Страсть и Кира знали больше, чем я почти обо всём.

– Джон, насчёт девушки, которая была здесь прошлой ночью.

– Страсти?

– Да. Она хорошая девочка.

Палёная запыхтела, наверное, от неожиданности.

– Уверен, так и есть. Но я был не в лучшем настроении.

Я приподнял бровь.

– Всё так непросто. У всех одни и те же глупые вопросы. Которые они не могут нормально сформулировать, потому что их вгоняет в ступор при встрече со своим кумиром. Я стараюсь не забывать, что для них эти вопросы кажутся уникальными. Но никак не могу привыкнуть. Иногда даже теряю терпение.

Я выпучил глаза и спросил Палёную:

– Что они сделали с моим другом Прилипалой?

Он рассмеялся:

– Люди меняются, когда земля уходит у них из-под ног, Гаррет. Я больше не Пилсудс Вильчик и не Прилипала, хотя это сильный недостаток для Торнады. Теперь я весь целиком Джон Спасение. И это не всегда бывает здорово, даже притом, что Джон Спасение – ожившая мечта, которая укачивала перед сном Пилсудса Вильчика.

Все, что я мог сказать, это: «Ого!» Но я сдержался.

Он сказал:

– Я как-нибудь заглажу свою вину перед Страстью.

Я для всех становился папулей.

Палёная пыхтела, пока я молчал.

Моя маленькая Исчадие Ада была ночной бабочкой с богатым опытом заботы о самой себе.

Спасение пообещал:

– Я буду настоящим джентльменом.

Я, наверное, выглядел скептичным.

– Я знаю о её биографии, Гаррет. Хотя никогда не сталкивался с этим. Если она притворится леди, я притворюсь джентльменом.

Палёная вышла из-за стола.

– Вы двое самые сентиментальные и слабоумные романтики в мире, в котором выживают только прагматики.

Она вышла из комнаты.

Я сказал:

– Я просто хотел немного добра для Страсти, которое она могла бы принять без сопротивления. Она добросердечная малышка. И заслуживает минутки, когда не обязана быть шлюхой.

Знаменитый драматург глупо улыбнулся и показал большой палец.

– Я понял. Но мне понадобится кое-какая помощь, потому что мы хотим притвориться, будто я знаю о ней только то, что она милый подросток.

78

Палёная снова покинула нас, чтобы открыть дверь. Вернулась она с необычной парочкой: Белинда Контагью и Вестман Туп, оба замаскированные. Туп изображал стареющего громилу, а Белинда, даже не знаю, за кого хотела себя выдать. Оделась она гораздо скромней обычного, а на голове у неё был кучерявый каштановый парик, менявший форму её лица. Возможно, даже могла сойти за мою младшую сексапильную сестричку.

Она прямиком направилась в мой старый кабинет.

Туп, казалось, решил заранее отметить Белый день, романтичный праздник, когда возлюбленные дарят друг другу конфеты, друзья тоже могли это делать. Я поморщился от такой мысли. Белый День мог мне дорого обойтись, если бы я отправил дружеские коробки всем девушкам, которые были в моей жизни. Ха! Один можно, для миссис Кардонлос! Это было бы забавно.

Я сделал себе мысленную заметку, попросить Дина посмотреть, сможет ли он пристроить в дело партию коробок в количестве двенадцати штук.

Туп был прилично под хмельком и нуждался в помощи Палёной, чтобы не упасть.

– Это нереально поганый мир, Гаррет. Поганый мир.

Джон Спасение кивнул в знак согласия.

– Без сомнения, вы правы. Но я такой парень, который любит знать подробности неприятностей, – сказал я и вопросительно посмотрел на Палёную. Туп служил для неё оправданием за то, что вытащил меня в такую рань. Она пожала плечами.

Тупу не с кем поделиться горем? Или он здесь просто в надежде добраться до халявной выпивки?

У меня было много Птичьева топлива.

Туп, кстати, спросил:

– Чего-нибудь спиртного осталось с той ночи?

Палёная принесла полгаллона лучшей из лучших, чистой, как слеза, живой воды, когда-либо перегоняемой в Каренте, вместе с вместительной кружкой, и наполнила её для Тупа. Джону Спасению и мне досталось по небольшой рюмке, объёмом около двух унций.

Чего она добивается? Чтобы Туп потерял сознание и обгадил ковёр?

Я не позволил удивлению отвлечь меня от наслаждения своим собственным напитком.

Этот спотыкач по действию напоминал курительный наркотик. Но я пил вместе со всеми, просто за компанию.

Туп не стал обосновывать своё утверждение о том, что мир не прекрасен, а вплотную занялся употреблением крепких спиртных напитков.

Белинда присоединились к нам, вероятно, убедилась, что Морли будет жить.

– Дайте и мне кружку побольше с этим дерьмом, Гаррет. У меня такое настроение, что оно не пропадёт впустую.

– У тебя всё ладно? – спросил я.

– Мне становится получше, когда вижу его, но ты же не тупой? Конечно, у меня всё плохо. Мой идиот-возлюбленный всё ещё плох, и нет ничего, чёрт побери, что Белинда Контагью могла бы сделать, чтобы ему стало лучше.

– На самом деле, он не в коме и ползал тут, пока тебя не было. Он сам ходил. С ним всё в порядке, Белинда. А как у тебя дела?

Она выглядела мрачно и пила живую воду, как лёгкое пиво.

– Я так, чёрт побери, расстроена, что подумываю начать войну, просто чтобы заставить людей обратить внимание.

– Эй, девчонка! Это не лучшая мысль.

– Просто, чтобы обратить их внимание, Гаррет. Просто заставить обратить их внимание.

Она, должно быть, приняла на грудь, перед тем как пришла сюда.

Белинда давно не показывала эту сторону своей натуры.

– Как тебе повезло встретиться с Генералом? Перед тем, как ты начнёшь вспоминать старые жестокие времена, сообщаю, мы добились кое-какого прогресса.

Я пересказал ей, что сообщили мне Плоскомордый и Джон Спасение.

Сам Спасение держался тихо и неподвижно, в надежде остаться незамеченным.

Туп произнёс:

– Говорят, Животень не обладает должными свойствами, несмотря на документально закреплённое за ней имя.

Белинда пробормотала:

– Ловко придумано, найти поставщиков одежды.

Она не задержится здесь долго.

– У меня есть ещё несколько необычных подходов для достижения цели. И, к тому же, я, возможно, идентифицировал людей со всех портретов.

Со стороны поддатой Белинды проявилось кровожадное возбуждение. Туп был не так злобен, но заволновался не меньше.

– Есть проблема. Плохие парни – это люди, которые должны были уже давно покинуть этот мир, – сказал я и изложил рассказанное мне Плейметом и Баратом Алгардой.

Туп начал размышлять:

– Имя парня осталось прежним. Хм? Может это призраки, как в Мировом? Или имя передавалось, типа от отца к сыну и далее к внуку? Или нежить? У тебя есть предположения, Гаррет?

– Мы пока не видели ни одного из них в дневное время.

– Вампиры?

Это показалось бы глупостью неделю назад, но не сейчас.

– Тела, которые они воскрешают, возможно, их жертвы.

– Ситуация сложная, – сказал Туп. – Мы добыли сорок или пятьдесят зомби, но среди них нет без вести пропавших. Мы грохнули девятнадцать, и не дали сбежать тридцати. У нас точно не было столько умерших в этом возрасте людей.

Речь Белинды становилась всё невнятней, но, спотыкаясь и путаясь, ей удалось сказать:

– Роджер продолжает жаловаться на свой бизнес, дела его идут всё хуже. Клиенты не хотят, чтобы их бальзамировали, они предпочитают ехать в крематорий.

Бедняга Кэп Роджер.

Как воскресители делают своё дело, если все покойники сгорают?

– А что говорят в трущобах беженцы? Они не будут откровенничать с красными фуражками, потому что считают вас своими гонителями.

– Мы постараемся узнать, – сказал Туп. – Дил выяснит. Его разведывательная сеть усилилась со дня твоей победы.

Он вздохнул и бросил долгий, несчастный взгляд в свою кружку. Сложно было поверить, что до сих пор может связно говорить. Белинда же начала беседовать сама с собой. Не понимая, что произносит, она сказала:

– Гаррет, наша проблема в том, что мы тонем в разведке. У нас так много всего, что мы не можем выбрать важную информацию.

– Что?

– Иногда, в последнее время, мы обнаруживаем, что всё, что нужно было знать, чтобы предотвратить или раскрыть преступление, было в системе, но информация просто не доходила до нужных людей.

– Хм? – я надеялся, что он ищет для себя оправдание, а не спрашивает совета.

У Палёной было несколько. Мы заворожёно следили, пока она проводила мозговой штурм, о том, как сортировать отчёты по мере поступления, их оценке, а затем передаче их людям, работа которых заключается в определении связей или угроз. Эти люди передавали бы информацию тем, кто принимает меры. Процесс зависел бы от личной ответственности, а иерархия была бы построена так, чтобы перекладывание вины сильно осложнялось. Штрафы за невыполнение мелочей или за безразличие были бы жестоки.

Туп был ошеломлён.

– Великолепно! Абсолютно гениальный интеллект, мисс Пулар! Есть только один недостаток.

– Сэр?

– Человеческая натура. Даже учитывая штрафы, не все будут стремиться к достижению общей цели.

Палёная вздохнула:

– Эх. Точно, ведь это люди.

– Но идея всё равно лучшая из тех, что я слышал. Совершенно точно в ней что-то есть. Мы посвятим твоему имени карцер, – усмехнувшись, сказал он ей уже в спину. Она встала и вышла в прихожую. – Э-э… Я ранил её самолюбие?

79

Чувства Палёной так просто не уязвишь. Она услышала стук, незамеченный нами. Через минуту она вернулась с Колдой, отравителем.

Чёрт! Я ведь его таким не считаю.

Компания заставила Колду нервничать. Он отказался от стула, предложенного Палёной.

– Я только на минутку. Просто хотел занести несколько лекарств. Эта бутылка, с зелёным порошком, для мистера Дотса, должна помочь очистить тело от ядов. Пусть употребляет его, пока они все не выйдут, даже если он будет думать, что чувствует себя нормально. А эта бутылка, с веществом, похожим на молотый янтарь, для мужчины, больного раком. Он очень дорогой, но и очень эффективный. Это выделения редкого тропического жука. Пусть принимает по щепотке перед едой, не больше. Передозировка может убить. Даже щепотка может вызвать такое тошнотворное чувство, что он, возможно, будет пытаться отказаться от него. Заставьте его преодолеть себя.

– Колда, спасибо, дружище. Ты сделал больше ожидаемого. Что я тебе должен?

– Пока с меня, Гаррет. Но, думаю, это уравняет нас. С тебя будет в следующий раз.

– Налить что-нибудь? – спросила Палёная.

– Нет, не буду. Пока ещё рановато.

– Уверен? Даже кружечку пива?

– Ну… Одна кружечка не повредит.

Палёная отправилась на кухню.

Колда огляделся и решил, в конце концов, сесть. Он наклонился ко мне.

– Есть ещё кое-что.

– Здесь всем можно доверять.

Колда пожал плечами.

– Когда я ходил по лавкам в поисках средств от опухоли, несколько химиков и аптекарей выпрашивали у меня семена мяты Джейн. У меня совсем нет. Их оптом не продают. Это большая редкость. После нескольких просьб я начал спрашивать в ответ, зачем они им.

– Э-э-э?…

– Мята Джейн растет только в болотистых местах. Это вовсе не мята, но если размять её листья, то выделяется сок с таким же запахом. Его нельзя принимать внутрь. Раньше её использовали в качестве отравы для мышей. Семена собирать не так просто. Нужно угадать правильное время.

– А в чём наш интерес от семян мяты Джейн?

– В том, что порошок из семян имеет почти волшебный целебный эффект. А кто-то скупил их. Цена выросла десятикратно за месяц.

Мы с Тупом переглянулись, затем я поднял руку, останавливая его вопросы о подробностях. Колда этого не заметил.

Белинду ничего не волновало. Она с трудом оставалась в сознании.

Вернулась Палёная. Колда взял кружку, сделал большой глоток, приятно удивился, рыгнул, а затем сказал мне:

– Это всё, что я знаю, пойду на западную окраину.

Он осушил кружку и снова поднялся на ноги.

Палёная выпустила его на волю и сразу поспешила назад, чтобы погреть уши на том, как мы с Тупом ссоримся, кто должен обходить химиков города, Гвардия или Синдикат. Я решил, что головорезы Белинды будут более эффективны.

Я поинтересовался:

– Вы узнали что-нибудь о телах, которые увезли в ту ночь?

– Они были конфискованы людьми, у которых были подлинные ордера, но лживые глаза.

– Я чую, дело умышлено запутывают, – сказала Белинда, внезапно проснувшись. На лице её царила широкая улыбка. Она притворялась пьяной. И знала больше, чем должна была, по мнению гражданской гвардии.

– Мы, пока была возможность, узнали всё, что могли.

– И что же именно?

– Два зомби имели лица, напоминающие довольно известных преступников, но не наверняка. Покровы тел больше походили на замшу, чем на нормальную кожу. Судебные колдуны сказали, что они были засунуты в цельную человеческую кожу, снятую после хирургического вмешательства. Основные швы находились на спине. Не вся кожа была им в пору, это объясняет, почему они носят шерстяные колготки, а шлемами скрывают лица, находящиеся в плохом состоянии. Местами у них выпадали волосы, даже на бороде и бровях.

Я нажал на ключевой момент:

– Вы опознали двоих из них.

– Мы считаем, что так и есть.

– И?

– Что «и», Гаррет?

– Кто это был? От чего они умерли? Где? Когда? При каких обстоятельствах?

– Это были домушники. Их отправили в трудовые лагеря. Сдав на каторгу, мы перестаём отвечать за них.

Дело, похоже, начинало сходиться. Объединённые сознания Покойника, возможно, проскочили мимо того, что стало очевидным даже для генерала.

– Если какая-то персона хотела запастись жмурами, то могла заключить сделку с кем-то из трудового лагеря. Мало кто из тамошних жуликов отбыли свой срок, оставшись в живых, – сказал я.

– Причина их смерти в истощении. Они не получают положенного питания, много работают с устаревшими инструментами и не получают медицинской помощи. Такова часть цены быть плохим парнем. На каторге уже сотни заключенных и учитывают их только, когда им вынесут приговор. Если заключенный умирает, они сообщают об этом, чтобы мы могли передать семье, что произошло то, что и ожидалось.

У меня циничный склад ума. Я представил несколько способов, как люди, большие злодеи, чем заключенные, могли получить прибыль от работы уголовно-исполнительной системы.

Не сомневаюсь, плохие парни знали их все и ещё дюжину сверху.

Туп сказал:

– Мы проверим их, Гаррет. Скажем так, по многочисленным жалобам о жестоком обращении с заключёнными.

– Чем больше узнаю, тем больше чувствую свою никчёмность.

Я ожидал услышать что-то утешающее. Вместо этого он сказал:

– Это потому, что ты не согласился стать конторской крысой. Сейчас сидишь на пятой точке, а сам думаешь, что должен драть кому-то задницу снаружи и давить гадов.

Палёная издала подозрительные звуки, обычно так фыркают, давясь от хохота, но вынуждено поддерживая невозмутимый вид.

Туп продолжил:

– И чем ты хочешь быть полезен? Я имею в виду, почему именно сейчас, ни с того ни с сего, ведь ты всегда нам только мешаешь?

Я не хотел обсуждать это. Тут было то же самое дерьмо, которым меня кормили служители закона, с тех пор, как я пришёл в этот бизнес.

– Я всё время пытаюсь, но я не могу понять, почему то, что я не стал вашим жополизом, расценивается вами как помеха. Боги посылали меня сюда не для того, чтобы мыть вам ноги, целовать задницу и шептать на ушко, какой вы крутой мачо. Вы же знаете лучше меня, что это фигня.

Палёная и Джон Спасение подпрыгнули со стульев и попытались успокоить меня. Палёная отобрала у меня кружку. Туп в изумлении уставился на меня, словно открыл гроб, полный опарышей.

Мой рот, не переставая, фонтанировал:

– Понятия не имею, как вам и поганому троллю Шустеру пришла в голову мысль, что я должен стать вашей марионеткой, забудьте об этом навсегда.

Под конец я аж заорал. Даже Пенни прибежала посмотреть, что происходит. Белинда одобрительно хлопала в ладоши. Джон Спасение сказал Пенни:

– Немного перепил. Спроси у Дина, нет ли у него чего-нибудь успокоительного.

Он был прав. Без живой воды, такого бы не произошло. Она сорвала запоры. Чувство безысходности вырвалось на волю.

Палёная с помощью Джона Спасения и Доллара Дана, вернула меня на мое прежнее место славы по соседству с Морли. Палёная и Доллар Дан сели на меня сверху. Я зациклился на вопросе, как крыса оказалась здесь, если я не видел, как он пришёл.

Он никогда не путается под ногами. Его практически не замечают. Но он всегда оказывается рядом, когда кому-то нужен.

Проваливаясь в сон, я спросил себя, что, если он не просто обычный крысюк. Он мог бы стать живым примером для всей своей расы.