Текст книги "Приключения Гаррета. том.2"

Автор книги: Глен Чарльз Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 170 (всего у книги 181 страниц)

61

Стояла тихая ночь, небо было ясным, луна ещё не взошла. Нас освещали триллионы звезд. Местами на небе было больше серебряной пыли, чем темноты. Ни один из наблюдателей в укрытиях ничем не выдал себя. Люди, сопровождавшие Тупа, ушли в поисках таверны. Вся ночь была наша.

Мы, молча, стояли, пока падающая звезда не пересекла небосвод, в спешке направляясь на запад, где она взорвалась. На мгновение Танфер окутался бледным светом.

– Возможно, это самая важная ночь в нашей жизни, Тинни.

Невнятно ответив, голосом, казавшимся придавленным горем, она прижалась ко мне, вся дрожа, как от холода.

Я сказал ей:

– Мы давно знаем друг друга. Я не представляю свою жизнь без тебя, но не могу оставить всё как прежде. Мне не стать таким, как ты хочешь. Эти люди тоже играют важную роль в моей жизни.

Последние лучи света умирающей звезды блестели в её слезах. Она ничего не сказала.

Моё сердце замерло, Старые Кости потерпел неудачу, её не переубедить никогда.

«Осторожно продолжай, Гаррет, ещё не всё потеряно». А ведь Кара Алгарда нравилась ему больше, чем эта женщина, которую он знал гораздо лучше.

Тинни сказала:

– Гаррет, я люблю тебя, ты же знаешь, и всегда буду. Может, говорю банальность, что мы с тобой две половинки, но я не могу представить себя с кем-то другим. Что бы я ни говорила, как бы себя не вела, и что бы ни происходило в нашей жизни, это правда, ещё с тех пор, когда я была маленькой, а ты частенько приходил повидаться с Денни. С тех пор я старалась понять, Гаррет, кто ещё существует за пределами области, ограниченной тобой и мной. Но я больше так не могу. Знаю, что не должна быть такой эгоисткой, знаю, что не вижу ничего дальше своего носа, многие даже считают меня невменяемой, но я одержима, я не могу делить тебя с кем-то ещё. Не могу. Монстр внутри подталкивает меня к грани, за которой нет никого кроме нас двоих, никакой работы, никаких развлечений, только мы. Я знаю, что это безумие, но я не могу остановить его.

Ну и напугала она меня.

«Она говорит правду, но, преувеличивая, пытается сейчас манипулировать тобой. Тем не менее, это преувеличение основано на истине из таких глубин откровения, что никогда не проявлялась раньше».

– Ты можешь помочь?

Тинни была большой частью моей жизни. Я любил ее, возможно, слишком часто на расстоянии, и почти так же давно, как и она, по её словам. Но не был одержим, и влюблялся до этого. Рациональная часть моего сознания говорила мне, что я переживу, раз уж боль всё равно наступит.

С другой стороны, меня ждало приключение по имени Кара Алгарда. Я точно знал это. Кара предлагала шанс для взрослых, совместных отношений.

Я смотрел на Тинни и думал, как она дошла до такого состояния.

– Покойник пытался показать мне кое-что в моём сознании. Он сказал, что ты являешься частью хитросплетения дружбы и обязательств. Он говорил, что есть чудесная женщина, которая хочет стать важной для тебя, но ты по-прежнему верен мне…

Какую игру ведёт Старые Кости?

Тинни, не выдержав, разрыдалась.

«Проблема в том, что часть её сознания всегда остаётся рациональной. Эта часть знает, что она ненормальна, знает, что навязчивая идея управляет ей, но не может контролировать её. Она заперта внутри нарастающей одержимости».

– Я не верю в это. Как такое могло случиться? Может, Колда придумает что-то с травками? Или ты проведёшь какую-нибудь операцию?

«Я могу. Но ты должен убедить мисс Тейт согласиться на эту корректировку. А ещё есть вопрос о силе твоих собственных душевных привязанностей».

Я совсем забыл о Каре, размышляя о работе, Тинни и этой ситуации параллельно.

«Это вполне возможно, предположим, она согласилась».

– Проклятье.

«Я должен буду своим сознанием найти в её памяти память и повредить повреждённое, найти переломные моменты, нуждающиеся в корректировке или прижиганию. Каждый такой переломный момент повлияет на все остальные. Это трехмерная задача. Операция будет намного более сложной, чем требуется для жертв насилия, таких как мисс Алгарда. Она довольна жизнью и пережила это, хотя не было никаких гарантий».

– Ты разговаривал с ним обо мне, да? – спросила Тинни.

– Мы, – я обнял её, так она всегда ощущала себя абсолютно защищённой. Как и предполагалось, она расплакалась, я тоже. – Мы можем решить эту проблему, если ты согласишься на это. Если ты разрешишь Старым Костям внести кое-какие незначительные изменения… Я хочу дать ему поработать надо мной.

Это было первое, что пришло мне на ум, и было почти наглой ложью. Все возможные усовершенствования, в которых нуждался мой мозг, он уже, возможно, сделал, не ставя меня в известность.

Я испугался от этой мысли.

Никто не захочет признаваться, что нуждаются в стабилизации психики, даже когда знает об этом. Естественной первой реакцией Тинни был отказ, я продолжал крепко обнимать её, молча, разговоры тут не могли помочь. Всё, что нужно было сказать, уже сказано.

Изменения в нас привели бы к изменениям в нашем общении.

Я думал, что шанс есть, и мы сможем найти выход.

Дядя Освальд открыл дверь, проверяя, всё ли в порядке, в руке у него была кружка. Розовый румянец на его щеках говорил, что он не покладая рук наслаждался моим гостеприимством. Не увидев разбросанных по округе кишок, он заворчал и закрыл дверь.

Обнимание продолжилось. Тинни понемногу расслаблялась, покоряясь необходимости. Мы должны наладить отношения, ей придётся бороться с одержимостью, которая делает это невозможным.

Конечно, я стыдился. У меня была она, хорошо знакомая и очень уютная, хотя всегда перегруженная эмоциями и драматизмом. А ещё была в запасе Кара, вызывавшая на удивление сильное чувство влечения не такое, как бывает к любым женщинам между семью и семьюдесятью. Так она тоже, конечно, привлекала, но существовало и что-то большее, научное любопытство и уверенность, что Кара Алгарда не будет устраивать драмы.

О Искушение, ты грязное животное!

Я почувствовал веселье невидимого наблюдателя.

Это уже стало обычным в сложных ситуациях.

У Тинни было пока преимущество, за ней был комфорт, как у разношенной старой обуви, когда она не настроена против меня. Но Кара могла потягаться с ней и даже выйти вперёд, приложив небольшое усилие, если Тинни не перестанет отвергать мои доводы.

Невидимый наблюдатель предложил: «Пора заходить внутрь. В темноте что-то движется. Вы же не желаете находиться здесь, когда оно придёт».

62

Покойник закатил большую вечеринку. Я завёл Тинни в его логово. Там было жарковато, воздуха из-за толпы не хватало. Пенни и Птица работали над своими творениями. Джимми Полька и младший брат Буча устроились в сторонке на паре складных стульев с закрытыми глазами, возможно, без сознания. Старые Кости, похоже, промывал им мозги.

«Особо взять там, конечно, нечего. Во всех смыслах».

Освещение из-за живописцев было лучше, чем обычно. Светильники тоже вносили свой вклад в повышение температуры.

Цвет лица Плеймета улучшился, стал насыщеннее и ярче. Тем не менее, он был долгосрочным проектом, и ещё отнимет много сил у Покойника, тогда как наша ситуация продолжает развиваться.

Старые Кости были чудом в мёртвой плоти, но и для него существуют пределы.

Когда у него появится время поработать над Тинни?

«Не скоро, я рад, что ты осознал это прежде, чем мне пришлось довести до тебя. Я буду рад передать тебе задачи планирования».

– В смысле? – я просмотрел через плечо Пенни. Она сделала несколько эскизов очень привлекательной девушки. На листе были полноразмерные изображения в различных позах и с разными причёсками. Я смог произнести только: – Ничего себе!

Тинни не удалось проткнуть меня взглядом. Она просто удивлённо и завистливо смотрела.

«Если дашь волю воображению, то образы снесут тебя. Такой смелый выбор костюма позволяет женщине бросаться в глаза. Мисс Тейт и её племянница выглядели бы в подобном одеянии не менее эффектно».

Я не стал говорить, только подумал, что младшая мисс Тейт может дать фору старшей.

Веселей.

– Я живой человек и вижу факты.

Я посмотрел, как работала Пенни. Она явно была талантлива, быстра и не испытывала никаких затруднений, находясь рядом со мной, пока, пользуясь углём и множеством палочек для письма изготовленных Объединением, оформляла свою команду фантастических девушек.

Птица писал цветной портрет. Он изображал уродливого, мутноглазого сукина сына, похоже, собиравшегося рявкнуть, наклониться вперед и укусить.

Тинни выглядела растерянной. Мне удалось обозреть всё полотно, когда Тинни, по просьбе Покойника, отошла, чтобы не мешать.

– Что это за пережёванный комок? – спросил я.

«Это комбинация черт из многих умов. Я не уверен, но он может быть хозяином воскресителей».

– И как мы это выяснили?

«Мистер Птица, под моим руководством, создаёт портрет, составленный по кусочкам, взятых из сознания всех, кто попадал в моё ментальное поле, с тех пор, как я проснулся. Воскресители только часть, пока неизученная, того, что происходит. Они собирают органы, которые повторно используются, а этот человек может представлять особый интерес, если мы можем его найти».

Он был прав. Я бы не догадался применить подобный способ.

«Большинство наших гостей никогда о нём не слышали. Лишь от немногих из них всплыло единственное имя Натан. Никто, ни из наших друзей, ни остальные, не думают, что встречали его, но некоторые, возможно, совершили это, не ведая об этом».

Именно за эти поразительные способности, умение соединять маловероятные связи, Покойник и был настолько ценен. Я сказал:

– Он немного похож на Барата Алгарду.

Появилось ощущение, что из комнаты выдуло всё тепло. Его Милость устроился за моими глазами, изучая картину сквозь моё пристрастное мнение.

«Нет, не Барат Алгарда. Глаза. Нос. Шрам». У этого шрам от ожога до самого уха с правой стороны лица. «Пригласи сюда Седлающую Ветер».

Тинни попыталась пойти за мной, но споткнулась, остановилась, повернулась, нашла складной стул, разложила и тихонько устроилась на нём.

Чёрт! Может, я смогу заставить Старые Кости научить меня этому трюку.

Кара уставились на шедевр Птицы. Сам художник устроил себе перерыв, глотая спиртное из бутылки. Кара сказала:

– Я не знаю его, но выглядит знакомо.

Не зная, что зеленые глаза сверкают в темноте за нами, она обхватила обеими руками мою левую. Это было почти на грани беды.

– Я решил, что он похож на Барата Алгарду.

Я не мог назвать этого человека её отцом.

Она вздрогнула и сильно сжалась.

– Да, немного! Это даже странно.

Она отпустила меня, отошла в сторону, чтобы рассмотреть картину с разных ракурсов.

«Я получил всё, что нужно. Сейчас можешь вернуть её обратно».

Я спросил Кару:

– Ну и что вы думаете?

– Я думаю, что это очень странно.

– Жаль. Ладно, больше от тебя ничего не требуется.

Проходя прихожую, я спросил:

– Вы знаете кого-нибудь, кто называет себя Натаном?

– Нет, – сделав два шага. – Подождите, кажется, дедушку отца звали Натан. Он умер, когда мне было четыре года. Помню, тянулась, ухватившись за край гроба, чтобы посмотреть.

Уже в дверях кабинета Палёной она добавила:

– У него не было шрама от ожога.

– Спасибо.

Вернувшись в комнату Покойника, я спросил:

– Возможно ли, что этот парень стал вампиром?

«Мисс Алгарда сказала правду, она не знает его. Сомневаюсь, что он вампир. Но лицо похоже на то, которое мисс Алгарда видела в горбу, когда была ребёнком».

Вампиры вблизи Танфера не водились. Одного подозрения на их присутствие объединяло общественные классы и расы как ничто иное. Одно только подозрение могло открыть яростную охоту.

«Наша ситуация может перерасти во что-то столь же ужасное, как и охота на вампиров. Подобный аргумент может объяснить сдержанное отношение Холма».

Охота на вампиров всегда выходила из-под контроля. Невинные умирали с палочками для еды в сердце. Последняя полномасштабная охота на вампиров произошла, когда мне было девять лет. Это нанесло больше ущерба, чем любое стихийное бедствие с тех пор.

– Разреши мне спросить об этом Генерала.

«Попроси его зайти, посмотреть на картины».

Туп не признал злодея. Он сознался, что страх вспышки массовой истерии, возможно, мог стать поводом для приказа о невмешательстве.

Он от рождения был почти так же недоверчив, как Дил Шустер.

Туп вернулся к своей огненной воде, Покойник решил: «Мы должны встретиться с Баратом Алгардой и его дочерью здесь. Это задание придётся поручить Седлающей Ветер».

– Это может оказаться трудновыполнимым.

«Вряд ли. Она согласится на любую твою просьбу, пока ты ведёшь себя, в твоём понимании, как джентльмен, кроме того объясни ей причину этого».

Я никогда не был силён в отношениях, мне было страшно.

«Мисс Алгарда признаёт силу доверия. Если ты нарушишь её доверие, то пожнёшь бурю, более жестокую, чем можешь себе представить».

– Это лучший способ создать себе репутацию, Пересмешник.

«Возможно, для беседы был бы полезен, также, твой стажёр».

– Стажёр?

«Парнишка. Кип Проза. Я попрошу, обеих мисс Тейт привести его. Участие старшей мисс Тейт в гонке со временем, может сильно продвинуть её на пути улучшения своего характера. А младшая мисс Тейт захочет присмотреть за своим мужчиной».

Я сомневался в этом.

63

Нам со Старыми Костями нужно было определить приоритеты. После определения самых безнадёжных трёх или четырёх факторов, оставалась не менее трудоёмкая задача по стачиванию десяти тысяч заскоков, характерных для разума Тинни Тейт, при этом он держал под неустанным контролем ситуацию на улице.

«Ты понял».

Я понял, что всё остальное превосходит по важности переделку психики моей любимой рыжульки.

– Ты лучше знаешь, что делать. На мои решения влияют эмоции.

Покойник редко использует ненормативную лексику. В своей длиной речи он сообщил мне, какой я ленивый, беспринципный заготовщик удобрений для грибов, решивший избегать даже видимости участия в чём-то полезном, вроде беседы.

– Чёрт, Старые Кости! Не нужно так усложнять жизнь.

«Откажись от ответственности сейчас, если хочешь, но не жалуйся, когда столкнёшься с разжиревшими последствиями позже».

Перемена была внезапной, на мгновение я подумал, что наступил конец. Апокалипсис. Тьма. Упокоение, внезапное как кинжал ночью. Морли завопил. Плеймет закричал. Тинни застонала и упала. Пенни Мрак и Птица последовали за ней на пол. Я на мгновение потерял сознание.

Очнувшись, я обнаружил себя цепляющимся за дверной косяк в прихожей. Пришлось сконцентрироваться, чтобы сохранить ужин внутри себя.

Остальным это удалось хуже.

Света почти не было. Всё стало выцветшим. Движения давались рывками. Появился ужасный запах, как будто люди потеряли не только ужин.

Вокруг воцарился хаос, страх возрос настолько, что я понял, он должен быть искусственно наведённым. Крики прекратились, крикуны лежали в обмороке, но болтовня среди оставшихся в сознании только усилилась. Ни то, ни другое не имело смысла.

Никто не запаниковал.

На удивление.

Первоначальный шок усилился, когда Покойник бросил все силы на одну проблему, подобное требовалось, только когда угроза была мощной, смертельной и непосредственной.

И я, который был когда-то ласковым голубоглазым мальчуганом-умницей, спотыкаясь, подбежал, открыл дверь и быстро оглядел улицу.

События развивались.

Дюжина людей в серых шерстяных костюмах, с головами в шлемах с элементами масок, направлялись к дому, большинство несли факелы, некоторые были вооружены. Одна парочка тащила мини-таран, который мог оставить хорошие вмятины на моей замечательной двери. Крысюки с нелегальным оружием подкрадывались к ним сзади.

Я отыскал свой головолом и бросился в атаку, отчасти из-за подозрения, что штурм будет идти и с других направлений.

Нападавшие продолжали наступление, так как Покойник был недостаточно силён, чтобы сдержать такую толпу, но он замедлил их атаку, казалось, они двигаются сквозь воду.

Ему станет полегче, если количество вертикально-стоящих злодеев уменьшится.

Великолепно звучит в теории, неоднократно доказанной, но легче сказать, чем выполнить.

Серые почти не реагировали на мои первоначальные усилия. Моя дубинка просто отскакивала. После нескольких попыток урок пошёл впрок.

Я начал долбить по коленным чашечкам. Крысюки принялись резать им сухожилия на ногах. Их усилия были более успешны.

Большинство гостивших у меня мужчин приняли в этом участие. В какой-то момент Джимми Полька и брат Буча обнаружили, что остались без контроля, а дверь открыта. Они не преминули воспользоваться ситуацией.

Я шёл сквозь серых, те не обращали на меня внимания. Их целью было превратить дом в костёр.

Тут я оказался лицом к лицу с женщиной в облегающей чёрной коже, одарённой самой ошеломляющей фигурой, когда-либо встреченной мной. Рисунки Пенни не воздавали ей должного. У неё была копна диких вьющихся белокурых волос. Жёсткий бывший морской пехотинец не пугал её, казалось, она решила пофлиртовать.

Так прекрасна.

А на лице печать глубокого зла. Она не заслуживала ни четвертования, ни помилования.

Мы раньше не встречались, но оказались в состоянии войны с момента, когда два брата-идиота взяли деньги у Джимми Польки.

Она взмахнула чем-то вроде магической палочки в мою сторону, совершенно хладнокровно, как в порядке вещей, словно резала колбаску в мясном отделе.

Что-то похожее на чёрную молнию ударило её по правому плечу, как раз перед тем, как я выбил палочку из рук, налетев на неё своей большой мужественной грудью. Она так мило удивилась.

В палочке оставалось достаточно энергии, чтобы заставить меня заорать и закрутить руками в попытке ухватиться за воздушные поручни, которые ещё не были установлены. У меня в глазах отпечатался незабываемый дурацкий мгновенный снимок Неистового Прилива Света, оседлавшей вершину моего дома, свесив ноги, пришпоривая, как десятилетняя шалунья. У неё на лице была широкая счастливая улыбка. Она швырнула ещё одну тёмную молнию. Просто, как ребёнок, развлекающийся спасением лучшего друга от злодейки, так прекрасно сложенной, чтобы мучить его воображение.

Эта ерунда пролетела в моей тыкве за несколько секунд, которые понадобились мне, чтобы устроиться поспать на таких удобных булыжниках Макунадо-стрит.

Меня не было совсем немного, однако, беспорядки уже закончились, когда моё сознание приползло обратно. Неистовый Прилив Света была сейчас возле меня, моя голова, которая болела, как будто у меня была мать всех похмелий, лежала у неё на коленях. Её горячая правая рука находилась на моей груди, над сердцем, возможно, передавая мне силу, чтобы разогнать мрак. Боли в голове постепенно утихли.

Ха! Неужели я нашёл лекарство от обычного похмелья?

Я мысленно вернулся к потрясающей фигуре в чёрной коже. Это был один из способов, с помощью которого некто, возможно, мог достаточно близко подобраться, чтобы проткнуть Морли. Такое тело отвлекло бы его, а прикосновение палочкой сделало беззащитным, хотя мне кажется, Покойник раскопал бы свидетельства подобных событий.

– Это была не Кеванс.

Только хмельная слабость помешала мне получить ногой по глотке, за предложение авторитетно сравнить телосложения. Кеванс не корявая, но никогда не сможет выглядеть в коже так хорошо.

Мне потребовалось время собраться с силами, чтобы понять, что я почти начал жевать грязную обувь.

– Но всё же, она показалась мне знакомой. Наверное, видел её где-нибудь.

Она была одета в дождевик или старые мешки для кормов, иначе, моментально обожгла бы спину от моего пристального взгляда.

– Тише, любимый, опасность миновала. Ваши друзья навели порядок.

Всё верно, дело сделано. Улица была устлана неподвижными телами. Несколько факелов всё ещё горели на мостовой. Я испугался, потому что свистуны не визжали. Генерал Туп тщательно изучал место действия. Он был одновременно мрачным и озадаченным.

Начали выходить соседи. Я услышал, как отрицательные, так и одобрительные комментарии. Пришли к согласию, что подобное не случилось бы, если меня не было бы рядом.

Свистуны всё же начинал появляться со стороны дома Кардонлос. Старая склочница задолжала мне. Я снова дома и она вернулась в бизнес.

Сон снова навалился на меня. Независимо от того, чем плохая девочка врезала мне, это вытянуло из меня все силы.

Из-за заботы моей подружки-волшебницы, я упустил шанс увидеть, как Тинни разыскивает меня среди павших, приборку тоже не удалось понаблюдать. Красные фуражки вынесли девятнадцать тел в серой шерсти. Смертоносная блондинка и двадцать серых ушли.

Кара должна была преследовать их вместо того, чтобы трястись надо мной.

Тинни не отправилась домой в сильном возмущении, она не могла, и дядя Освальд и кузен Хитер были ранены. Освальд не мог передвигаться, кроме как на карете. Палёная послала гонца в семейное подворье Тейтов.