Текст книги "По краешку судьбы, или Космические приключения Золотого человека"

Автор книги: Галина Горшкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 46 страниц)

– И что? Сдаешься? Вот так, на полпути, на середине дороги? Откажешься от мечты? Митч, все в твоих силах! Да ради самого себя, ради своей любви – сделай хоть что-то! Ты столько раз бывал на подобных штурмах, для тебя это не должно быть какой-то проблемой! Митч? Ты вообще нас слышишь?

Слова друзей бесследно растворились в воздухе. Ответом на их призывы к действию была лишь мечтательная дурацкая улыбка и робкий взгляд по-настоящему влюбленного человека. Когда сердце любит, логика спит где-то очень далеко и крепко.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Президентское задание

Следующий день начался по тревоге. Не успели агенты еще сесть за мониторы в своих кабинетах, не успели попить кофе, обсудить сны и помечтать о сладкой и беззаботной жизни, как телефоны начали уже звонить. Ирис в срочном порядке вызывала на ковер к шефу тринадцатую и двадцать третью группы.

– Присаживайтесь, господа агенты.

Президент Космического Союза Доверия мистер Анди слегка улыбнулся, глядя на вытянувшихся по струнке представителей тринадцатой и двадцать третьей оперативных групп. Шестеро лучших агентов расселись за круглый стол конференц-зала, с любопытством поглядывая на Чета и Президента самой могущественной международной организации по урегулированию конфликтов и налаживанию мирных отношений во всем мире.

– То, что я хочу вам сообщить, господа, является не только секретной, но и судьбоносной информацией для миллионов людей.

Президент, как бы не решаясь начать говорить, посмотрел на начальника оперативного отдела. Чет кивнул. Мистер Анди продолжил:

– Здесь я нахожусь инкогнито. Лишь мой личный водитель и один охранник, которым я доверяю, знают, где я сейчас. Причина такой секретности в том, что в моем окружении есть человек, играющий против меня. Может, и не один, а целая группа. У вас, насколько я понял по докладам министра безопасности Де Кутана, тоже не все гладко. Иногда самые просчитанные операции срываются. И я бессилен вычислить, кто это. Нет у меня таких средств и возможностей... Вашего командира, – Президент вновь взглянул на честное и открытое лицо Чета, – я знаю довольно давно. Я ему доверяю. И вам я вынужден довериться. Чет мне за вас головой поручился. Больше никаких посредников. Минуя моих помощников и советников, минуя Кена, минуя отдел контроля, напрямую. Утечки информации быть не должно.

Президент строго посмотрел на агентов.

– Через неделю состоится международный форум в Осоке, – приступил он к изложению сути задания. – В наше содружество государств планируется включение Мегагалактики. Я говорю об Атлантиде. Если мы подпишем соглашение – а я думаю, мы его подпишем, так как предварительно уже обговаривали эти вопросы на локальном уровне... Так вот, если все пройдет гладко, на восточной части торговых путей воцарится спокойствие. Теперь, когда международное сообщество признало легитимность повстанцев южных галактик, а хамелеонам запретили посещать эти планеты, за исключением торговых операций, мир нарушают только атлантские притязания на некоторые земли. Подписание соглашения регулирует эти вопросы. В наших руках сейчас судьба огромного региона... Да, в наших руках. И в ваших тоже, господа агенты. У меня есть такая информация, что кое-кто из хамелеонов предпримет попытки к срыву форума...

Группы Ника и Митча внимали каждому слову Президента.

– ... Я не буду сильно вводить вас в курс международной политики. Обстановка следующая. Хамелеоны хотят захватить лидерство и диктовать всем свои порядки. Однако подписание соглашения с атлантами урежет их амбиции и заставит считаться с законами. Многие люди живут мечтой о мире. Это интересы не только КСД. Если же переговоры будут сорваны, мы теряем свои позиции на востоке, поскольку основные космические силы там принадлежат атлантам, ну а Атлантида, лишенная поддержки КСД, не сможет более себя противопоставлять хамелеонам. Хамелеоны опять накалят атмосферу на юго-востоке, если не начнут новый этап военных действий. Поэтому переговоры должны состояться.

– Как же возможен срыв этих переговоров, господин Президент, и что мои агенты должны будут делать? – спросил Чет.

– Я много думал. На самом форуме охраны будет достаточно. Там я более-менее спокоен. Срыв переговоров возможен до их начала. Как это может случиться – я не берусь гадать. «Знал бы, где упадешь – соломку бы подложил». Так и в моей ситуации. При неявке отдельных представителей нашей конференции форум в любом случае состоится. Но вот при моем отсутствии он будет отложен на неопределенное время. Мы с вами должны предупредить любую из причин, которая помешает мне прибыть в Осоку. А у меня вся предстоящая неделя расписана по часам: поездки, переговоры, приемы. Я все время на людях. И я, и моя семья тоже. Это наводит на некоторые размышления. Понимаете, это не мания преследования, нет, но... интуиция, шестое чувство? Как хотите. У меня сильная и надежная охрана, но когда изо дня в день все одно и то же – однотипная работа притупляет внимание. Я хотел бы, чтобы в столь ответственный период рядом со мной появилось несколько новых доверенных лиц. Лиц, которые бы свежим взглядом и умом оценивали все происходящее вокруг меня, при этом не вызывая пересудов и лишних вопросов в моем окружении.

– Охрана инкогнито?

– Да. Что-то вроде этого. Это возможно, Чет?

– Разумеется, господин Президент. Надо только проработать безупречные легенды, чтобы у Вашей надежной охраны не возникло никаких подозрений.

– Понимаю. Я потому лично сюда и приехал. Все обсудить, – мистер Анди вытащил из кармана записную книжку. – Я тут прикинул сам. Охранник нужен мне, супруге, дочери и моему секретарю. Плюс кто-то постоянно должен находиться в доме и наблюдать за всем, что происходит там в мое отсутствие. А один человек должен смотреть за дворцом министров и моим кабинетом. Таким образом, минимум шесть человек. Увеличить охрану дворца и моей личной свиты, включая секретаря, – это несложно. Сложнее организовать, не вызывая вопросов службы безопасности, почему в доме появится новое лицо? Ну и, конечно, трудно придумать легенды для охраны дочери и супруги. Я не хочу, чтобы мои меры предосторожности их напугали.

– У Вашей супруги и у Вашей дочери есть телохранители?

– Да, у супруги есть охранник – Поль Синт, он охраняет ее уже лет двенадцать. Когда я женился на Маргарет, она пожелала взять его с собой. Я перевел его в свою службу безопасности. Он надежный человек, и по возможности присматривает и за Агнесс, моей дочерью. Но ему одному, думаю, это нелегко. Маргарет много занимается благотворительной деятельностью, у нее бесконечные приемы и светские выходы, а дочь такая непоседа, – мистер Анди вздохнул. – Я и не заметил, как и когда она выросла. Никого не слушает, делает, что хочет, сбегает с учебы, все время норовит уйти из-под носа охраны. Я ей уже учителей на дом приглашаю. Но все пока проку нет. За ней глаз да глаз нужен.

– У господина Президента есть какие-нибудь предложения, как ввести моих людей в свое близкое окружение, или это на нашу разработку? – осторожно поинтересовался Чет в возникшей паузе.

– Предложения есть. Я не знаю, смогут ли это сделать Ваши люди?

Мистер Анди вопросительно посмотрел на агентов и приступил к изложению своего плана:

– К моей дочери из Атлантиды едет новая учительница – Лилиан Де Венки. Вот ее документы, я привез их с собой. Охрана с ними давно ознакомилась, ее ждет. Я подумал, если бы какие-нибудь препятствия задержали Лилиан в дороге, скажем, на неделю, а в это время появилась другая Лилиан, в качестве учительницы. Подмены никто бы не заметил?

Чет одобрительно кивнул:

– Это вариант, господин Президент. Организовать задержку в пути пара пустяков. И легенда не будет надуманной. Как видите, в числе агентов есть девушка. Очень способная к тому же. Сара, возьмешь себе данный образ.

– Есть.

– Это хорошо,– Президент передал девушке документы учительницы и продолжил:– Лилиан приезжает завтра утром. У Вас ровно сутки на изучение ее жизни и перевоплощение. Я с Вами еще переговорю потом, как вести себя с Агнесс, она очень непростой ребенок. Быть дочерью Президента КСД обязывает слишком ко многому...

Он замолчал на мгновение, а затем вернулся к изложению своих идей:

– С супругой все просто и сложно одновременно. Маргарет ищет себе секретаря. В понедельник устраивает что-то вроде кастинга. Придут кандидаты по рекомендациям ее друзей и подруг. Честно скажу, я не знаю критериев отбора. Но если бы твои люди, Чет, смогли организовать такой подвиг? Рекомендации я могу обеспечить.

– Сделаем, господин Президент. Если уж отдел контроля посчитал моих людей достойными для оперативной службы, то у Вашей супруги не будет выбора.

– Это непросто, я предупреждаю... Ну, и охрана дома. Это самое сложное. Здесь у меня почти нет вариантов. Начальник службы безопасности – Пит Форман, он – скала. Он непробиваем, и при этом очень дотошный человек. Мне его сам Де Кутан подыскал. Он задаст миллион вопросов – и все равно выведает правду. Я не знаю, как ввести еще одного охранника без лишних подозрений.

– А посвятить его в курс дела Вы точно не хотите?

– Нет, Чет. Никто не должен знать. Я даже Де Кутану ничего не сказал. А он, между прочим, мой министр безопасности. Пусть эксперимент будет абсолютно чистым.

– Хорошо. Господин Президент, Вы сказали, что у Вас почти нет вариантов. Но какие-то идеи все же были?

Мистер Анди неопределенно кивнул.

– Я не знаю, идея это или нет. Агнесс позавчера забыла выключить плойку для волос и прожгла ею дорогой деревянный столик ручной работы. Маргарет случайно зашла в ее комнату и увидела начинавшийся пожар. Крик подняла, конечно. Стол затушили, выкинули. Поругали пожарную сигнализацию, которая не сработала. Может, еще было слишком мало дыма, не знаю. Я подумал: а если бы я, или кто-нибудь из моих людей, вызвал специалиста по смене пожарной сигнализации? Это ведь было бы вариантом? Человек ходил бы по дому какое-то время, наблюдал, что-то где-то менял? Как считаете?

– Это отличная идея, господин Президент! Вам бы в нашем отделе работать, – Чет улыбнулся. – И специалисты по сигнализациям у нас имеются. Вот Митч, к примеру. Главное, еще один подобный казус дома организуйте сами, чтобы уж точно у Вашего начальника охраны не возникло лишних вопросов. Какой-нибудь небольшой огонек, без дыма. А там уж мои ребята все возьмут в свои руки.

– Я очень на вас рассчитываю, Чет...

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Дочь Президента

– Миссис Анди, Вы не заняты? – высокий, под два метра, темнокожий охранник заглянул в двери комнаты супруги Президента.

– Нет, Поль, я тебя жду. Ты принес запись?

– Вот она, – Поль протянул маленький серебристый диск. – Как раз с момента, как Лилиан и Агнесс вышли из дома, и до их возвращения. Я ее прослушать не успел, но качество должно быть хорошим. Техника использована самая современная. Мне Вас оставить?

– Нет, Поль. Посиди со мной. Давай этот диск прослушаем вместе. Я не берусь загадывать на будущее, но то обстоятельство, что Агнесс не жалуется на Лилиан после первого дня знакомства, мне кажется довольно неплохим признаком. Может быть, действительно возьмется за ум?

– Дай-то Бог, миссис Анди. Ей пора бы уже взрослеть.

Охранник уселся в предложенное кресло напротив супруги Президента. Приготовился слушать. Миссис Анди включила запись:

«– И почему нельзя осматривать город в машине? – началась запись с недовольного вопроса дочери Президента. – Быстро и с комфортом объехали бы все.

– Ты куда-то торопишься, Агнесс? В машине – это, действительно, быстро, но радости мало. А так мы можем погулять, поболтать. Посмотри, какая погода! Твой отец предоставил нам время познакомиться друг с другом до начала занятий. Почему бы этим не воспользоваться? Ты не любишь пешие прогулки?

– Нет, не особо.

– А что ты любишь?

– Тебе-то какое дело? Ты приехала меня учить или исповедовать?

– Приехала учить. Чему ты хочешь научиться?

– Ничему. Что мне надо, я и так знаю.

Джейн улыбнулась, услышав подобный ответ. Чем-то разговор с Агнесс напомнил ей ее первые беседы с Леном. Самоуверенность и дерзость.

– Вот как? А ты не очень-то вежливая девочка, особенно для дочери Президента. Стоишь на такой высокой ступеньке социальной лестницы, а разговариваешь, как уличная торговка. Хотя, впрочем, это не мои проблемы, а проблемы твоих родителей. Я не собираюсь ни исповедовать тебя, ни учить.

Агнесс даже остановилась.

– Это почему – не собираешься меня учить? А зачем же ты сюда приехала?

– Ну как тебе сказать?.. Давай пойдем вот по этой улице... По договору, который я заключила с твоим отцом, я должна тебя обучать всякой всячине. Только есть у меня одна теория на этот счет. И состоит она в том, что знания нельзя человеку дать. Знания можно взять самому, если ты хочешь. Но если ты не хочешь учиться – тут хоть расшибись. Тебя все равно обучить не получится. Вот, к примеру, твои учителя. Скольких твой отец уволил уже? Восемь? Девять человек? Что, они были плохими специалистами?

– Зануды полнейшие.

– Это вопрос твоего отношения к учебе, дело вряд ли в них. Так что не волнуйся, Агнесс, я перенапрягаться с тобой не стану.

– Мой отец тебя уволит.

– Разумеется. Я каких-то иллюзий и не питаю на твой счет. Сегодня суббота. Раньше понедельника уволить меня он не может по договору, так как занятия начнутся именно в понедельник. Ну а не позже, чем во вторник утром, я предполагаю, что буду уже свободна. Только твой отец меня уволит и в том случае, если я буду добросовестно отрабатывать обещанные мне деньги. Ты ведь все равно что-нибудь придумаешь... ну, чем я тебе не угодила? Так чего зря стараться?

– И как только отец остановил свой выбор на тебе? Обычно он такой дотошный в подборе кадров...».

Миссис Анди остановила запись.

– Вот и я тоже думаю – как? Это ж надо – набраться наглости и откровенно сказать такое ребенку? Гнать нужно таких учителей в шею. Не дожидаясь понедельника.

– Позвать господина Президента? – Поль поднялся.

– Да, конечно. Хотя нет... Подожди! Я сначала сама хочу прослушать все их разговоры.

Миссис Анди снова приготовилась слушать.

«... – Ну как тебе сказать – почему? Я хороший специалист, Агнесс, и многому могу обучить того, кому это действительно надо... Вообще я сначала не хотела ехать сюда. А потом подумала: почему бы нет? Провести три дня в столице! Все оплачено, все включено. Я мечтаю много путешествовать, посмотреть на мир, пообщаться с интересными людьми. Но желания с возможностями пока не совпадают. Для того, кто привык зарабатывать себе на хлеб тяжелым трудом, путешествия и праздная жизнь – непозволительная роскошь. Хотя тебе это вряд ли понять... Я предлагаю тебе сделку, Агнесс. Я не буду навязывать тебе разные уроки и скучные нравоучения, минимум три дня, максимум – сколько захочешь, а ты мне предоставишь свободу действий и передвижений. Покажешь мне ваши достопримечательности, ваш город, я хочу облазить его вдоль и поперек... Что скажешь? Побудешь моим гидом? Устроим друг другу каникулы, а?

Агнесс вновь остановилась, обдумывая предложение Лилиан.

– Каникулы, говоришь?.. По рукам!..».

Миссис Анди опять переглянулась со своим охранником: вот почему Агнесс не жалуется, ей просто удобна такая ситуация. Ну и ну!

«... – Отлично. А ты не такая скверная девчонка, какой мне сначала показалась. Я рада, что с тобой можно договориться.

– Да уж. И что ты, Лилиан, хочешь посмотреть в нашем городе?

– Все. От самых древностей до самых современностей. В ночной клуб нас с тобой, конечно, не пустят, а жаль. Может быть, начнем вон с того музея? Это ведь музей там, да?

– Где?.. Не знаю, вроде бы.

– Ну ты даешь, Агнесс! Как это – не знаешь? Еще скажи, что ни разу там не была?

– Почему? Была когда-то очень давно. Что там может быть интересного? Рухлядь.

– А вот и не скажи. Ценители искусства со всего мира съезжаются к вам полюбоваться бесценными шедеврами. Говорят, здесь даже выставлены экспонаты планеты Земля – самой первой человеческой планеты. Представляешь, сколько им лет? Пошли посмотрим!

– Пошли, – покорно согласилась девочка, – только вряд ли что-то там интересное увидим. Лучше б в кино сходили.

– В кино? А что? Потом можно и в кино. Мы ведь свободны в выборе развлекательной программы. Кстати, можно задать тебе один вопрос, Агнесс? А Поль – он всегда за тобой следит?

– Поль? Да. Всегда, когда не сопровождает Маргарет куда-нибудь. Ты тоже его заметила? Ходит по пятам, как призрак. Сначала меня это очень бесило, а сейчас уже привыкла, притворяюсь, что не замечаю его. Иногда, когда хочется его позлить, пытаюсь от него удрать. Несколько раз удавалось... Ишь, выглядывает как. Это Маргарет делает вид, будто заботится обо мне.

– Делает вид? – переспросила Джейн. – Она и правда о тебе заботится. А ты ее так и зовешь по имени? Не называешь мамой?

– С чего я буду называть ее мамой? Она никогда не займет место моей матери.

– В сердце – нет. А в жизни – что мешает? Миссис Анди мне кажется глубоко порядочной женщиной, сильно любит твоего отца, заботится о тебе. Тебя ведь никто не заставляет предавать память о родной матери. Но разве плохо, если тебя еще кто-то любит почти так же? Опереться на ее плечо в трудную минуту, попросить поддержки, поделиться какой-то радостью. Из таких мелочей и складываются нормальные семейные отношения. Разве нет?

– Не знаю. Тебе не понять, Лилиан. У тебя ведь нет мачехи?

– Нет. У меня вообще нет родителей. Я росла в приюте при монастыре. Я одна на белом свете... Два билета, пожалуйста. Один взрослый, один детский. Пошли приобщаться к искусству, Агнесс...».

Миссис Анди промотала запись вперед.

«... – Что теперь, Агнесс? Ты, наверно, курить хочешь?

– Что? – девочка закашлялась. – С чего ты взяла, что я курю?

– А зачем ты стащила сигареты у охранника, лысого такого, на первом этаже, если не куришь? В левый внутренний карман своей куртки спрятала, я видела.

– Лилиан, ты следить за мной приехала? – возмутилась Агнесс. – Ты учительница или шпик? Мало мне Поля и другой охраны?

– Нет, просто ты сделала это неуклюже и заметно. Или мне надо было глаза закрыть?

– Донесешь родителям?

– Больно надо! А что – никто не знает, что ты куришь? И Поль не в курсе?

– Нет...».

Миссис Анди снова остановила запись.

– Господи Боже мой! Поль! Агнесс курит?

– Не знаю. Я не замечал.

– Я в ужасе! И почему мы раньше не догадались насчет техники?! Не Лилиан надо прослушивать, а Агнесс! Агнесс – темная лошадка! Мы меняем ей учителей за учителями, переживаем за нее, а она... Я даже боюсь дальше слушать.

Женщина нервно прошлась по комнате, затем опять включила запись разговора Агнесс с ее новой учительницей:

«... – И как давно ты этим промышляешь?

– Чем? То, что курю?

– Воровством, Агнесс, воровством. То, что ты куришь – это твое личное дело. Проблема твоих легких, твоих зубов, твоей красоты в целом... ну и проблема воспитания, конечно. Это родителям твоим надо переживать, а не мне. А вот воровство – это проблема социальная. Преступность и так – о-го-го! Желаешь пополнить ряды малолетних преступников? Дочка Президента – обыкновенная воровка! Кошмар!!!

– Я не воровка! – обиделась девочка.

– А как называют того, кто присваивает себе тайком чужие вещи? Самой-то не противно? Кто бы мог подумать! И как давно?

– Никак. Это первый раз. Отец отобрал все наличные.

– Скажите пожалуйста! Если б я была твоим отцом, я бы вообще тебя ремнем выдрала.

– Бить детей запрещено международными конвенциями. Это жестоко и непедагогично.

– Еще как педагогично! – Джейн рассмеялась. – Жаль, нет возможности опробовать это на практике. Контракт запрещает. Ладно, пошли в туалет, покуришь. Поль, надеюсь, за нами следом не пойдет?

– Э... не стоит, – Агнесс испугалась такой вседозволенности. – Я вообще-то не курю. Ну, пробовала пару раз. Мне не понравилось.

– Да ладно! Мне можешь не врать. Пошли. Я же сказала, что не сдам тебя.

– Нет, Лилиан, я правда не курю.

– Зачем же тогда тебе сигареты?

– Так, на всякий случай. Диана – она курит. Считает, что это стильно. Ну и я делаю вид, что тоже курю. Чтобы поддержать ей компанию, типа того. А ты, Лилиан, куришь?

– Разумеется, нет! – резко ответила Джейн. – Еще чего? Добровольно себя травить? Полжизни тратиться на сигареты, а вторую половину – на лекарства от них? Глупости! Мне еще замуж выходить, детей рожать. Кому я буду нужна, прокуренная? Один мой знакомый как-то сказал, что поцеловать курящую женщину – то же самое, что вылизать пепельницу. Возможно, он знает, о чем говорит. Во всяком случае, на себе проверять точно не буду. Мужчины – они ведь жутко привередливые, когда выбирают себе спутницу жизни... Так, где мы еще не были? В оперный театр уже опоздали, сходим завтра. Пошли, погуляем по зоопарку?

– Пойдем... А мужчины, Лилиан, каких девушек в спутницы жизни выбирают? По каким критериям?

– Это зависит от мужчины. На вкус и цвет, сама понимаешь, товарищей нет. А почему ты спрашиваешь? У тебя есть мальчик?

– Нет.

– Нет? Агнесс, тебе тринадцать лет – и ты ни с кем не дружишь? Тебе никто не нравится или просто мне не хочешь говорить? Я не заставляю изливать душу. Дело твое.

Девочка покраснела.

– Да нет, Лилиан. Мне нравится один мальчик. Сильно нравится. Но мы с ним не общаемся.

– Почему? Вы не знакомы?

– Знакомы. Но он очень занят. Он готовится поступать в колледж при университете. Изучает иностранные языки, занимается.

Джейн постаралась разговорить свою подопечную:

– Но он же не круглосуточно сидит за книгами? Гулять выходит? Телефон у него есть? Учеба – это ведь не причина. Почему вы не общаетесь?

Агнесс несчастно вздохнула.

– Я думаю, он меня боится. Я ведь дочка Президента, а он сын обыкновенного трудяги. Его отец занимает какую-то невысокую должность при министерстве. Мы познакомились на это Рождество, виделись с ним всего пару раз – и то мимолетом. Он очень скромный. Сам первый ни за что не подойдет.

– А ты?

– А я? А что я? Девушке не пристало бегать за молодым человеком. Диана говорит, так можно вообще потерять свое лицо.

– Да-а-а, знаю я одну девушку с подобными жизненными установками, – Джейн смущенно потерла подбородок и улыбнулась. – Слушай, а кто такая Диана и почему она для тебя такой большой авторитет?

– Диана? Моя подруга.

– Ясно. А этот мальчик ей тоже нравится? Ты ей говорила о своих чувствах?

– Нет, что ты, я никому не говорила про Роберта. Ты первая. И ей он не нравится, это точно.

– А расскажи мне о своей подруге. Какая она?

– Какая? – девочка растерялась. – Не знаю, какая... Красивая, бойкая. Она дочь министра культуры. Счастливая, ей не придется дальше учиться. Ей уже забронировано место в престижном модельном агентстве, ее отец договорился. А мои родители хотят для меня нормального образования. Своей Президентской школой замучили. «Надо, надо, надо, надо». А я не хочу. Понимаешь?

– Президентская школа? А почему бы тебе не подумать об университетском образовании?

– Университетском? Что ты, Лилиан, я не смогу! Я в жизни больше чем по полчаса над книгой не сидела.

– А чего над книгой сидеть? – Джейн хохотнула. – Книгу надо читать. И вообще, чем ты хочешь заниматься в жизни?

– Не знаю. Не думала как-то.

– Да... А я тебе, Агнесс, все-таки скажу, что я думаю по этому поводу. Роберт правильно делает, что не спешит с тобой общаться. Сама посуди, чем ты можешь быть ему интересной? Спортом ты не занимаешься, книг не читаешь, в искусстве не разбираешься, поступать никуда не хочешь, ни к чему не стремишься. Ну о чем ему с тобой разговаривать? О Диане? Если б она была ему интересна, он бы уже и сам давно нашел к ней подходы. Ты боишься потерять свое лицо? А есть что терять? Чем ты такая особенная, что может привлечь его внимание, выделить тебя из серой массы? Ты спрашиваешь меня, по каким критериям мужчины выбирают себе подруг? Много критериев, но красоту и ум еще пока никто не отменял. Красоту твою видно, Агнесс. А ум – я уверена, ум тоже есть. Где-то спрятанный.

Дочь Президента насупилась:

– Тебе нравится говорить людям гадости, да?

– Нет. Но доктор, к примеру, прежде чем лечить, иногда прокалывает нарыв. Тебя не устраивает твоя жизнь, Агнесс? Так почему ты ничего не предпримешь, чтобы хоть что-то изменить к лучшему?

– А что я могу?

– Это зависит от того, что ты хочешь. А что ты хочешь?

– Надо подумать. Я и правда, Лилиан, никогда об этом не размышляла. Это очень плохо, да?

– Плохо, конечно, но не безнадежно. Сегодня уже поздно, а завтра можно будет объехать разные вузы, школы, курсы, пообщаться с преподавателями, может быть, пройти какое-нибудь тестирование. Вдруг у тебя талант какой отыщется? Каждый человек – это маленькая звездочка, нужно только знать, с которой стороны ее отполировать, чтобы заблестела. Что скажешь?

Девочка замолчала почти на целую минуту.

– Я не против. Но родителям это вряд ли понравится. Отец меня даже не будет слушать.

– Значит, тебе надо найти в его лагере союзников, к которым твой отец непременно прислушается.

– Где же я найду таких людей?

– Ну, Агнесс, ты и вопросы задаешь! Открой глаза пошире! А миссис Анди? Разве она тебя не поддержит? А мистер Эскеру? Да мало ли кто? Не находишь, что пора, наверно, уже восстанавливать разрушенные отношения в семье? Тебя окружают такие замечательные люди! Пора взрослеть, Агнесс!..».

Около десяти минут в дальнейшей записи слышен был лишь шум улицы да шарканье ног пешеходов. Дочь Президента и ее новая учительница шли по дороге молча, думая каждая о своем.

«... – А ты, Лилиан, тоже кого-то любишь? Твое сердце несвободно? – меняя тему, спросила девочка.

– Да, люблю.

– Здорово! А он тебя?

– И он меня любит.

– А почему он не приехал сюда вместе с тобой? Разве любящие люди не должны быть всегда вместе?

– Теоретически – должны, – Джейн вздохнула. – Жаль только, что в жизни все бывает не всегда так, как мы того хотим. Мы не можем быть вместе, Агнесс, потому что он женат на другой женщине.

– Женат? А... как же... ты?

– А что я? Я ему желаю счастья, потому и уехала, чтобы ему было легче меня забыть. И сама пытаюсь сделать то же самое. Только, если честно, пока это плохо получается.

– Вот это да! Ты прямо совсем как Поль.

– Поль? А что – Поль? Тоже в кого-то безнадежно влюблен?

– Да, в Маргарет.

– В твою маму? Э... То есть, в миссис Анди? Почему ты так думаешь?

– Я не думаю. Я знаю. Это же видно. Он охранял Маргарет еще с тех времен, когда она была совсем юной. А когда Маргарет вышла замуж за моего отца, он ведь мог расторгнуть контракт, как сделали все охранники. У отца здесь своя служба безопасности. Но он поехал следом, вроде как убедиться, что у нее все в порядке, а потом и вовсе здесь остался. Только он ее очень любит. Хочешь, я покажу тебе, как он на нее смотрит, когда она не видит этого?

– Как?

– Вот так....».

Миссис Анди удивленно посмотрела на Поля. Поль, если бы умел, наверно, покраснел бы. Темнокожий охранник недоуменно повел плечами: «Ребенок! Что только не придумает?».

Теплый смех новой учительницы снова приковал к себе внимание супруги Президента.

«...– Ну, если именно так, тогда это точно настоящее чувство.

– А я тебе что говорю? Я сама видела, много раз. А еще Поль вздыхает. Совсем как ты сейчас вздыхала, когда рассказывала, что не можешь быть вместе с любимым человеком. Он ее точно любит.

– Интересно. Но, говорят, любящее сердце – счастливое сердце. А миссис Анди? Как она реагирует?

– Никак. Она и не замечает. Она любит моего отца.

– Ясно. А твой отец?

– А что мой отец? Мой отец так сильно занят, что вокруг себя ничего не видит. Ни Маргарет, ни меня – никого. Не удивлюсь, если он вообще никого не любит.

– Не надо так, Агнесс. Я уверена, что ты ошибаешься. Твой отец, действительно, много работает. Но, даже будучи вдали от вас, я не сомневаюсь, он вас очень любит. И тебя особенно.

– Да уж. Он поэтому и не замечает, что я выросла, у меня изменились интересы. Есть свое мнение. Все навязывает какие-то стереотипы. А ты, Лилиан, ты такая смелая, ты не можешь с ним поговорить? Сказать ему, что я уже взрослая и не хочу, чтобы мной командовали?

Новая учительница едко подковырнула:

– А если ты такая взрослая, Агнесс, то почему сама об этом ему не скажешь?

Дочь Президента опять обиженно замолчала.

А через несколько минут молчаливой прогулки не сдержалась и снова вступила в беседу с этой странной и не очень воспитанной, но такой интересной учительницей:

– Зачем ты подала ему деньги, Лилиан? Он же их все равно пропьет.

– Наверно. Но это не деньги твоего отца, а мои личные, и я могу распоряжаться ими по своему усмотрению. Я всегда подаю бедным, тем, кто просит.

– Но зачем? Ведь есть же социальные институты, пусть туда обращаются. Сидеть вот так на дороге, просить милостыню – это унизительно, это ниже человеческого достоинства.

– Правда? – Джейн засмеялась. – Есть у меня одна теория счастья. Что такое, по-твоему, счастье?

– Ну... когда исполняются все твои желания.

– Видишь ли, Агнесс, счастье у каждого свое. Я не претендую на всеобщность своего определения. Я считаю, счастье – это кусочек души, кусочек любви, который мы или даем кому-то, или от кого-то получаем. Счастье – это дарить радость, творить добро на земле. Да, дала я ему немного денег: на хлеб ли, на что-то другое – не важно. Но он был счастлив в эту минуту. Одной улыбкой стало больше. Я очень уважаю людей, кто думает о других, кто делает что-то ценное, полезное. Вот, к примеру, взять твоего отца. Ты сердишься на него, что он уделяет вам мало времени. Да, он виноват перед тобой, и когда-нибудь это поймет. Но он много работает для того, чтобы людям завтра хоть на самую малость стало легче жить... А твоя мама? Ну, миссис Анди. Я не понимаю, почему ты не хочешь общаться с таким искренним и бескорыстным человеком. Руководить самым большим благотворительным фондом на вашей планете – это такая ответственность, такое мужество, такое доброе сердце должно быть у нее! Я читала в газетах, что в прошлом году миссис Анди пустила средства фонда на здравоохранение. Все больницы в вашем городе закупили новое оборудование. Представляешь, скольким людям она реально помогла? А в этом году, может быть, она решит помочь детям-сиротам или детям-инвалидам?

– Сомневаюсь, Маргарет не интересуется детьми.

– Почему ты так думаешь?

– К ней иногда приходят руководители детских учреждений с просьбами о финансировании. Она говорит, что подумает, и на этом все заканчивается. Она считает, что надо поднимать экономику в первую очередь. Промышленность и прочее. Я не вникала сильно в детали.

– Поднимать экономику? – воскликнула Джейн. – А что ее поднимать? Она сейчас и так на взлете. Я уверена, миссис Анди это прекрасно понимает. И потом, она же всегда может обратиться за консультацией к советнику твоего отца по экономическим вопросам, мистеру Эскеру. Не будет же твоя мама заниматься прямыми инвестициями из фонда? Просто она, наверно, выбирает ту социальную сферу, где остро нуждаются в деньгах. Не знаю, что она выберет, но уверена, это будет что-то очень благородное, чтобы ты могла по-настоящему гордиться своими родителями... Что касается меня, то когда у меня будет много-премного денег, я буду помогать детям. За ними будущее. Хотелось бы, чтобы оно было счастливым... Тут передача была об одной семье, которая с нуля организовала целую сеть детских учреждений. У них филиалы на нескольких планетах есть. По-моему, даже на вашей планете тоже. Мм-м... «Радуга жизни» называются. Вот это люди: сильные, мужественные, столько добра делают! Я уважаю таких людей. А ты?