Текст книги "Эстетика однополой любви в древней Греции"

Автор книги: Антон Сватковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 74 страниц)

И превращает тебя в мужа преступная страсть.

Точно фиванский сфинкс, загадала ты миру загадку:

Как угораздиться впасть и без мужчины во блуд?»

(№ 2446). (Марциал I 90 [Марциал 1994, с.47])

«Шесть или семь ты брала себе, Галла, мужей из миньонов [ cinaedis]:

Волосы их с бородой чесанной милы тебе.

Но, разуверившись в них и увидев, что руки не могут

Их возбудить, и они дряблы, как мокрый ремень,

Ложе бесплодное ты и вялого мужа бросаешь,

А влюблена ты всегда в точно таких же опять.

Тех поищи, что болтать о Куриях, Фабиях будут:

Грубых, косматых, таких, кто одичал, как мужик.

Ты их найдешь; но и в этой толпе обнаружишь миньонов!

Да: настоящих мужей, Галла, сыскать не легко»

(№ 2447). (Марциал VII 58 [Марциал 1994, с.189])

«Как с любовником можно и при муже

Целоваться, нашла Лабулла способ:

Дурачка своего она целует,

А потом поцелуев эту влагу

Пьет любовник, целуя сам, и снова

Госпоже на потеху возвращает.

В дурачках-то, пожалуй, благоверный»

(№ 2448). (Марциал XII 93 [Марциал 1994, с.335])

«Если с мужем вдвоем у вас, Магулла,

Ложе общее и наложник общий,

Почему же у вас не общий кравчий?

Ты вздыхаешь? Я понял: кубка страшно!»

(№ 2449). (Марциал XII 91 [Марциал 1994, с.335])

«Всякий раз, как Марулла член [ penem] стоящий

Взвесит пальцами, скажет, подсчитавши,

Сколько фунтов в нем, скрупулов и гранов;

А когда он, свое покончив дело,

Словно дряблый ремень висит, Марулла

Скажет точно, насколько стал он легче.

Лучше всяких весов рука Маруллы!»

(№ 2450). (Марциал X 55 [Марциал 1994, с.270])

«Филенида-трибада трет [ Pedicat] мальчишек

И мужчин превосходит сластолюбьем,

В день одиннадцать девушек меняя.

Подоткнувши подол, в гарпаст играет,

Вся в песчаной пыли, и гирей, тяжкой

Мужеложникам, крутит без усилья;

И в палестре измазанную грязью

Бьет учитель ее, натертый маслом.

А к столу не идет она обедать,

Не извергнув вина семи деунций,

Полагая, что ей их выпить снова

Можно, съевши колифиев шестнадцать.

А потом, предаваясь вновь распутству,

Не сосет [ fellat] (не мужское это дело) –

Все нутро пожирает у девчонок.

Боги! Разум верните Филениде,

Для которой лизать [ cunnum lingere] – мужское дело»

(№ 2451). (Марциал VII 67 [Марциал 1994, с.191])

«Ты, в трибадах трибада, Филенида,

Верно, ту, с кем живешь, зовешь женою»

(№ 2452). (Марциал VII 70 [Марциал 1994, с.192])

Разное

«Видишь его, Дециан: прическа его в беспорядке,

Сам ты боишься его сдвинутых мрачно бровей;

Только о Куриях речь, о свободолюбивых Камиллах…

Не доверяй ты лицу: замуж он вышел вчера»

(№ 2453). (Марциал I 24 [Марциал 1994, с.32])

«Коль не досадно и не против ты, Скадзон,

Будь добр, Матерну моему шепни вот что, -

Но потихоньку, чтобы он один слышал:

«Вон тот поклонник ревностный плащей грубых,

В бетийской ткани сам и в серой, как пепел,

Всех тех за баб считает, кто одет в пурпур,

И всех, кто ходит в фиолетовом платье.

Пускай простое хвалит, пусть всегда носит

Он грязноватый цвет, да сам-то он желтый!

А почему ж считаю я его девкой?

Встречаюсь в бане: хоть бы раз он взгляд поднял!

Так нет: глазами ест он там парней ражих,

И слюнки у него текут на их ноги».

Ты спросишь, кто же он? Да я забыл имя»

(№ 2454). (Марциал I 96 [Марциал 1994, с.48])

«В жены брать не по мне Телесину». – «Что так?» – «Да распутна». –

«Но Телесина юнцов любит». – «Вот это по мне».

(№ 2455). (Марциал II 49 [Марциал 1994, с.68])

«Сластолюбив и доступен мужам был герой, сын Пеанта:

Так за Парисову смерть мстила Венера ему.

Гнусною страстью [ lingat cunnum] за то сицилиец Серторий наказан,

Думаю, Руф, что убил грозного Эрика он»

(№ 2456). (Марциал II 84 [Марциал 1994, с.74])

«Что побудило тебя у любовника вырезать ноздри?

Перед тобою ни в чем нос не повинен его.

Что ты наделал, дурак? Ничего у жены не пропало,

Ежели твой Деифоб снизу остался, как был»

(№ 2457). (Марциал III 85 [Марциал 1994, с.97])

«Братья они близнецы, но каждый разное лижет.

Что ж? Непохожи они или похожи, скажи!»

(№ 2458). (Марциал III 88 [Марциал 1994, с.98])

«Как-то солдат отставной домой возвращался в Равенну

И по дороге пристал к шайке Кибелы скопцов.

Спутником верным его был невольник беглый Ахилла,

Мальчик, красавец собой и непристойник большой.

Это кастратов толпа пронюхав, расспрашивать стала,

Где он ложится, но тот тайные козни постиг,

Да и солгал, а они поверили. Выпив, заснули.

Тотчас взялась за ножи банда зловредная тут,

И оскоплен был старик, лежавший с края кровати,

Мальчик же спасся: ведь он тихо у стенки лежал.

Некогда, ходит молва, подменили девушку ланью,

А вот теперь-то олень был беглецом подменен»

(№ 2459). (Марциал III 91 [Марциал 1994, с.98])

«Птиц повелитель, скажи, кого ты несешь?» – «Громовержца». –

«Что же в руке у него нету перунов?» – «Влюблен».

«Чьим же зажжен он огнем?» – «Ребенка». – «Что кротко на бога,

Клюв приоткрыв, ты глядишь?» – «О Ганимеде шепчу».

(№ 2460). (Марциал V 55 [Марциал 1994, с.141])

«…Но ты в отца, что пред зеркалом брит, и матери-шлюхи

Сын, и невестке твоей тебя назвать бы невестой…»

(№ 2461). (Марциал VI 64, ст.4-5 [Марциал 1994, с.165])

«Ключ госпожи, ты царишь над землей, Иантиде любезной:

Славой и радостью ты дому роскошному стал,

Как окружили твои берега белоснежные слуги

И Ганимедов в твоей хор отразился воде.

Чем же тут занят Алкид, в лесу почитаемый этом?

В гроте, соседнем с тобой, что сторожит этот бог?

Иль наблюдает за тем, чтобы Нимфы опять не влюбились

И не похитили вдруг множество Гилов себе?»

(№ 2462). (Марциал VII 50 [Марциал 1994, с.187])

«Если приятель мой Флакк ушастою векшей утешен,

Ежели Канию мил мрачный его эфиоп,

Коль без ума от любви к собачонке крошечной Публий,

Ежели в схожую с ним Кроний мартышку влюблен,

Ежели Марию мил ихневмон его может быть злобный,

Если сороки привет, Лавс, забавляет тебя,

Если Главкилла змею холодную носит на шее,

Коль Телесиною холм над соловьем возведен,

Так почему ж не любить мне Лабика с лицом Купидона,

Видя пристрастья господ к этим чудным существам?»

(№ 2463). (Марциал VII 87 [Марциал 1994, с.195-196])

«…Когда ж на смертный одр ты ляжешь иль камень

И твой костер папирусом набит будет,

Скопцов в слезах он нагло целовать станет;

И огорченный сын твой, хочешь ты, нет ли, -

Не медля, в ту же ночь заснет с твоим милым [ concubino]»

(№ 2464). (Марциал VIII 44, ст.13-17 [Марциал 1994, с.212])

«Зеркало вестник красы, и волос прелестные пряди

По обещанью принес богу пергамскому в дар

Мальчик, какой во дворце милее всего господину,

Имя которого нам напоминает весну.

Благословенна земля, что таким осчастливлена даром!

Не предпочла бы она и Ганимеда кудрей»

(№ 2465). (Марциал IX 16 [Марциал 1994, с.229])

«Думаешь, ради того, Пастор, я желаю богатства,

Ради чего и толпа и тупоумная чернь?…

…Чтобы подвыпивший гость разгорался к кравчему страстью

И променять не хотел на Ганимеда его?…»

(№ 2466). (Марциал IX 22, ст.1-2, 11-12 [Марциал 1994, с.230])

«Стоит на Гилла взглянуть, когда он вино подает нам,

Искоса смотришь на нас ты с подозрением, Афр.

Что за провинность, скажи, на нежного кравчего глянуть?

Мы и на солнце глядим, звезды и храмы богов.

Что ж, отвернуть мне лицо, как будто бы кубок Горгона

Мне подает и в глаза метит она и в уста?

Как ни суров был Алкид, а на Гилла глядеть было можно,

И с Ганимедом самим может Меркурий играть.

Если не хочешь, чтоб гость глядел на прислужников нежных,

Ты уж Финеев к себе, Афр, и Эдипов зови»

(№ 2467). (Марциал IX 25 [Марциал 1994, с.231])

«Оруженосец идет Спендофор с господином к ливийцам:

Будь же готов, Купидон, мальчику стрелы отдать,

Коими юношей ты поражаешь и девушек слабых;

Гладкое пусть и копье держит он нежной рукой,

Щит же, и панцирь, и шлем я тебе самому оставляю:

Для безопасности он должен сражаться нагим.

Не был ни дротом задет, ни мечом, ни стрелою из лука

Партенопей, пока он не был накрыт шишаком.

Всякий умрет от любви, кого поразит этот мальчик.

Счастлив же тот, кого ждет эта благая судьба!

Мальчиком к нам возвратись, игривый людей соблазнитель:

В Риме пусть станешь у нас мужем, не в Ливии ты!»

(№ 2468). (Марциал IX 56 [Марциал 1994, с.240])

«…Ты пренестинской землей после смерти патрона владеешь,

Где и в каморке тебя видеть зазорно бы мне.

Полнишь ты, пьяный, огнем фалерна хрустальные чаши,

Да и господский тебя тешит теперь Ганимед…»

(№ 2469). (Марциал IX 73, ст.3-6 [Марциал 1994, с.245])

«На цветущей лужайке растянувшись,

Где ручьи там и сям бегут, сверкая,

И по камешкам вьются говорливо,

Растворяй-ка ты снег струею темной,

Позабыв обо всех своих заботах

И чело себе розами увивши.

Пусть к тебе одному игривый мальчик [ puer cinaedus]

Вместе с девочкой скромною пылают…»

(№ 2470). (Марциал IX 90, ст.1-8 [Марциал 1994, с.248])

«Мальчик, что медлишь ты лить бессмертную влагу фалерна?

Взяв постарее кувшин, дважды три кубка налей.

Ну говори, Калакисс, кто же этот, кого из богов я

Чту и шесть чаш приказал полнить? «Сам Цезарь, скажу».

По десяти заплетем мы роз в наши волосы, чтобы

Тем указать, кто воздвиг роду священному храм.

Ну а теперь десять раз ты меня поцелуй, чтоб сложилось

Имя, какое стяжал бог наш в Одрисском краю»

(№ 2471). (Марциал IX 93 [Марциал 1994, с.249])

«Новою Ледой тебе рождены столь схожие слуги?

Новый опять овладел лебедь лаконкой нагой?

Вылитый Поллукс – Гиер, Асил же – вылитый Кастор.

Как Тиндарида-сестра, оба прекрасны они.

Коль в Терапнейских краса такая была бы Амиклах

В дни, когда двух победил меньший подарок богинь,

Дома осталась бы ты, Елена: к фригийцам на Иду

Двух Ганимедов с собой взял бы дарданец Парис»

(№ 2472). (Марциал IX 103 [Марциал 1994, с.252])

«Так как мне говорили, что с миньоном

Любит Павла моя тайком видаться,

Подстерег я их, Луп. То не миньон [ cinaedus] был.

(№ 2473). (Марциал X 40 [Марциал 1994, с.266])

«Кто был настолько жесток, кто настолько, спрошу я, был дерзок,

Чтобы тебя, Феопомп, определить в повара?

Кто же такое лицо смеет черною сажею мазать,

Кудри такие марать жирным на кухне огнем?

Кто же искусней подаст хрустальные кубки и чаши?

Чья ароматней рука сможет фалерн растворить?

Ежели этот конец ожидает божественных кравчих,

То у Юпитера ты поваром будь, Ганимед!»

(№ 2474). (Марциал X 66 [Марциал 1994, с.273])

«Наливает когда цекуб мне кравчий [ minister],

Привлекательней и мальчишки [ cinaedo] с Иды,

И нарядней кого ни мать, ни дочка,

Ни жена не идет твоя обедать,

Хочешь ты, чтоб твои смотрел я лампы,

Стол лимонный, слоновой кости ножки?

Чтоб не быть у тебя на подозренье,

Пусть одна деревенщина мне служит:

Грубых, стриженых, грязных, неуклюжих

Свинопаса детей вонючих дай мне.

Выдает тебя эта ревность, Публий:

Нрав и кравчий не могут быть различны»

(№ 2475). (Марциал X 98 [Марциал 1994, с.281])

«То, что ты жестким ртом белоснежного губы Галеза

Нежные трешь и лежишь ты с Ганимедом нагим,

Это (кто против?) уже чересчур! Но пусть пусть бы ты только

Щупать похабной рукой члены у них перестал.

Для безбородых юнцов рука твоя много опасней,

И скороспелых мужей пальцы твои создают:

Запах козлиный пойдет, волоса, борода, к удивленью

Их матерей, и нельзя будет купаться им днем.

Полу мужскому даны от природы две части: для женщин

Эта, а та – для мужчин. Пользуйся частью своей»

(№ 2476). (Марциал XI 22 [Марциал 1994, с.291])

«Мальчика Гила у Евкта-врача схватил полоумный [ phreneticus]

И овладел им. Он был, думаю, в здравом уме»

(№ 2477). (Марциал XI 28 [Марциал 1994, с.293])

«С мальчиком нас захватив, ты, жена, беспощадно бранишься,

И говоришь, что его можешь ты мне заменить.

[ corripis et culum te quoque habere refers.]

Сколько твердила о том шалуну-громовержцу Юнона!

Но продолжает лежать он с Ганимедом своим.

Гила тиринфский герой изгибал, позабывши о луке, -

А у Мегары, скажи, нечего было сгибать?

Дафна-беглянка совсем замучила Феба, но все же

Мальчик Эбалий ему страсти огонь потушил.

Хоть Брисеида во всем покорялась внуку Эака,

Друг безбородый его все же был ближе ему.

Брось же, прошу я тебя, ты мужское смешивать с женским

И убедись, что жена может лишь женщиной быть»

[ teque puta cunnos, uxor, habere duos.]

(№ 2478). (Марциал XI 43 [Марциал 1994, с.296])

«Если известны тебе и обычай и верность супруга,

Коль ни одна не лежит с ним на постели твоей,

Что ж ты ревнуешь к рабам, как будто к наложницам, дура?

Недолговечна любовь эта, и скоро пройдет.

Верь мне, они для тебя полезнее, чем для супруга:

Мужу одной из-за них ты остаешься женой.

Тут получает он то, что не дашь, как жена, ты. – «Но дам я, -

Ты говоришь, чтобы наш не нарушался союз».

Это не то же: хочу я смоквы, мне фиги не надо!

Знай: эта смоква у них, фига же эта – твоя.

Знать и хозяйка должна и супруга свою только область:

Мальчиков прав не бери, пользуйся правом своим»

(№ 2479). (Марциал XII 96 [Марциал 1994, с.336])

«…Если б и мальчик тут спал, который, вино разливая,

Пьяных пленял бы гостей свежестью розовых губ, -

О, как желанны тебе будут трижды Нестора годы,

И ни мгновенья во дню ты не захочешь терять!...»

(№ 2480). (Марциал XI 56, ст.11-14 [Марциал 1994, с.300])

«Ты глядишь на меня, когда я моюсь,

Филомуз, любопытствуя, зачем я

Окружен возмужалыми юнцами:

Филомуз, я отвечу откровенно.

Защищают они от любопытных» [ pedicant, Philomuse, curiosos.]

(№ 2481). (Марциал XI 63 [Марциал 1994, с.301])

«То, что ты злобствуешь так и везде мои книжки поносишь,

Я извиняю тебе: прав ты, залупа-поэт.

Мне безразлично и то, что стихи мои унижая,

Ты их крадешь у меня: прав ты, залупа-поэт.

Нет, меня мучает то, что, рожденный в самых Солимах,

К мальчику ты моему лезешь [ pedicas puerum], залупа-поэт.

Что запираешься ты, Громовержца мне храмом божишься?

Врешь ты, залупа! Божись мне Анхиалом своим»

(№ 2482). (Марциал XI 94 [Марциал 1994, с.307-308])

«Тридцать юнцов у тебя и ровно столько же девок,

Член [ mentula] же один, да и то дряблый. Что ж делать тебе?»

(№ 2483). (Марциал XII 86 [Марциал 1994, с.334])

«Кисти рябинные мы. Укрепляем мы слабый желудок.

Ягоды наши не ешь; лучше их мальчику дай»

(№ 2484). (Марциал XIII 26 [Марциал 1994, с.342])

«Он не твоим ли, скажи, Кипарис, приручен недоуздком?

Или же, может быть, твой, Сильвия, этот олень?»

(№ 2485). (Марциал XIII 96 [Марциал 1994, с.351])

«Аттики мед! Ты фалерн обращаешь в нектарную влагу.

Надо, чтоб это вино нам подавал Ганимед»

(№ 2486). (Марциал XIII 108 [Марциал 1994, с.352])

«Быстро хватая мячи в пыли Антеевой, шею

Вытянет, верно, себе попусту жалкий миньон»

(№ 2487). (Марциал XIV 48 ( Harpasta)[Марциал 1994, с.362])

«Запах бальзама люблю: это запах мужских притираний;

Вам же, матроны, идут тонкие Косма духи»

(№ 2488). (Марциал XIV 59 [Марциал 1994, с.364])

«Если блестящий увесистый диск пролетает спартанский,

Мальчики, прочь! Чтоб не стать снова убийцей ему»

(№ 2489). (Марциал XIV 164 [Марциал 1994, с.376])

«Слава отнюдь не мала у крохотной этой фигурки:

Маленький этот юнец Брута возлюбленным был»

(№ 2490). (Марциал XIV 171 [Марциал 1994, с.377])

«Гаснущий взор отвратил, умирая, от страшного диска

Мальчик Эбалий, – твоя, Феб, и печаль и вина»

(№ 2491). (Марциал XIV 173 [Марциал 1994, с.377])

«Гладким мальчик у нас пусть будет от лет, не от пемзы,

Чтоб рядом с ним ни одна дева не нравилась мне»

(№ 2492). (Марциал XIV 205 [Марциал 1994, с.381])

«В этой всей труппе себе Ненавистноготы не отыщешь,

Но кто угодно Двойнымможет обманщикомстать»

(№ 2493). (Марциал XIV 214 (Мальчики-комедианты) [Марциал 1994, с.382])

От первого лица

«Только ты скажешь, Гедил, «Спеши, я кончаю!» – слабеет

И затухает во мне тотчас любовная страсть.

Лучше помедлить вели: обуздаешь, резвее пойду я.

Если, Гедил, ты спешишь – требуй, чтоб я не спешил»

(№ 2494). (Марциал I 46 [Марциал 1994, с.37])

«Мясника мне, трактирщика и баню,

Брадобрея и камешки с доскою,

Да немного моих любимых книжек,

Друга, лишь бы он не был полный неуч,

Безбородого мальчика-подростка

И любезную мальчику девчонку, -

Дай мне все это, Руф, хотя б в Бутунтах,

И бери себе термы ты Нерона»

(№ 2495). (Марциал II 48 [Марциал 1994, с.67-68])

«Нежных дыхание уст кусающей яблоко девы

Благоуханный шафран из корикийских садов,

Чем виноградник седой, едва распустившийся, пахнет,

Запах от свежей травы, что ощипала овца,

Иль что от мирта идет, от арабских пряностей, амбры,

Дым от огня, если в нем ладан восточный горит,

Дух, что идет от земли, орошенной дождиком летним,

И от венка на кудрях смоченных нардом волос –

Все в поцелуях твоих, Диадумен, мальчик жестокий.

Что ж было б, если бы ты поцеловал от души?»

(№ 2496). (Марциал III 65 [Марциал 1994, с.93])

«Коль поцелуев лишь тех я желаю, что с боя добыты,

И раздраженье твое больше всего я люблю, -

Вот потому-то и бью тебя, Диадумен, я часто

И добиваюсь: тебе я уж ни страшен, ни мил»

(№ 2497). (Марциал V 46 [Марциал 1994, с.139])

«Жажду твоих поцелуев взасос, Диадумен! «А скольких?»

Ты заставляешь меня счесть Океана валы,

Раковин россыпи счесть по всему Эгейскому морю

И над Кекропа холмом реющих пчел сосчитать,

Рукоплескания все и крики в полном театре,

Если внезапно народ Цезаря лик увидал.

Сколько Катулл умолил дать Лесбию, я не желаю:

Жаждет немногого тот, кто в состоянье считать»

(№ 2498). (Марциал VI 34 [Марциал 1994, с.158])

«В том, что вчера мне дарил, почему отказал ты сегодня,

Мальчик мой Гилл, и суров, кротость отбросив, ты стал?

Бороду, волосы ты в оправданье приводишь и годы:

О, что за долгая ночь сделала старым тебя?

Что издеваться? Вчера ты был мальчиком, Гилл, а сегодня,

Мне объясни, отчего сделался мужем ты вдруг?»

(№ 2499). (Марциал IV 7 [Марциал 1994, с.104])

«Если бы мальчика кто когда-нибудь мог мне доставить,

Слушай, какого бы я, Флакк, попросил бы тогда:

Должен, во-первых, он быть с побережья нильского родом, -

Больших проказ ни одна не порождает страна;

Снега белее он будет пускай: в Мареотиде смуглой

Редок оттенок такой, а потому и красив;

Ярче, чем звезды, глаза должны быть, а волосы мягко

Падать к плечам: завитых, Флакк, не люблю я волос;

Низким должен быть лоб, а нос – с небольшою горбинкой,

Пестумской розы алей быть его губы должны.

Пусть принуждает, когда не хочу, а хочу – не захочет,

Пусть постоянно вольней будет, чем сам господин.

Мальчиков пусть он бежит и девочек прочь отгоняет:

Взрослым пусть будет для всех, мальчиком – мне одному.

«Я понимаю, меня не надуть; и, по-моему, прав ты:

В точности, – скажешь ты мне, – наш Амазоник таков»

(№ 2500). (Марциал IV 42 [Марциал 1994, с.113])

«Гонишься ты, я бегу; ты бежишь, я гонюсь за тобою,

Диндим; не хочешь, хочу; хочешь ты, я не хочу»

(№ 2501). (Марциал V 83 [Марциал 1994, с.148])

«Так еще нежен пушок на щеках твоих, так еще мягок,

Что его может стереть ветер, и солнце, и вздох.

Точно такой же пушок и плод айвы покрывает,

Что начинает блестеть, девичьей тронут рукой.

Каждый раз, как тебя я раз пять поцелую покрепче,

Я бородатым от губ, Диндим, твоих становлюсь»

(№ 2502). (Марциал X 42 [Марциал 1994, с.267])

«Так как теперь уже Рим замирил одрисских Медведиц

И не разносятся там звуки свирепой трубы,

Книжечку эту, Фавстин, ты сможешь послать Марцеллину:

Есть у него для моих книжек и шуток досуг.

Если ж не знаешь, какой отправить подарочек другу,

Мальчику ты поручи эти стихи отнести;

Но не такому, что пил молоко от гетской коровы

И по замерзшей земле обруч сарматский катал.

Из Митилены он быть румяным юношей должен

Или лаконцем, какой розги еще не знавал.

Ты же получишь взамен раба с покоренного Истра,

Что тибуртинских овец может пасти у тебя»

(№ 2503). (Марциал VII 80 [Марциал 1994, с.194])

«Ежели дедовский век современности так уступает

И при владыке своем так разрастается Рим,

Ты удивлен, что ни в ком нет искры священной Марона

И не способен никто мощно о войнах трубить.

Будь Меценаты у нас, появились бы, Флакк, и Мароны:

Ты б и на поле своем встретить Вергилия мог.

Землю свою потеряв по соседству с несчастной Кремоной,

Плакал и тяжко скорбел Титир по овцам своим;

Но рассмеялся тогда этрусский всадник и, бедность

Злую прогнав, обратил в быстрое бегство ее.

«Обогащу я тебя, и да будешь главою поэтов,

И полюбить, – он сказал, – можешь Алексия ты».

Этот красавец служил за столом своему господину,

Темный вливая фалерн мраморно-белой рукой.

Кубки отведывал он губами, что розы, какими

Даже Юпитера мог он привести бы в восторг.

Ошеломленный, забыл о толстой поэт Галатее

И загорелой в полях о Фестилиде своей.

Тотчас «Италию» стал воспевать он и «Брани и мужа»,

Он, кто оплакать едва мог до тех пор «Комара».

Что же о Вариях мне говорить, и о Марсах, и прочих

Обогащенных певцах, трудно которых и счесть?

Значит, Вергилием я, если дашь мне дары Мецената,

Стану? Вергилием – нет: Марсом я стану тогда»

(№ 2504). (Марциал VIII 55 [Марциал 1994, с.215])

«…Но не одной похвалой и древние были довольны,

Коль и Алексий певцу даром ничтожнейшим был…»

(№ 2505). (Марциал V 16, ст.11-12 [Марциал 1994, с.131])

«…И ни Пелигнами я, ни Мантуей не был бы презрен,

Если б Коринну имел или Алексия я»

(№ 2506). (Марциал VIII 73, ст.9-10 [Марциал 1994, с.220])

«Целую ночь я провел с такой шаловливой девчонкой,

Что неспособен никто в играх ее превзойти.

Тысячью ласк утомлен, предложил я стать ей мальчишкой [ puerile],

И согласилась она сразу без всякой мольбы.

Более дерзких забав попросил я с улыбкой смущенной, -

Тотчас резвушка моя пообещала их мне.

Чистой была она все ж, но не будет с тобою: коль хочешь

Этой утехи, Эсхил, – сам поплатись за нее»

(№ 2507). (Марциал IX 67 [Марциал 1994, с.243])

«Что кельтиберский Салон влечет меня в край златоносный,

Что повидать я хочу город родной на холме,

Все это ради тебя, мой Маний, кого с беззаботных

Лет я любил, с кем дружил в юности ранней моей.

Ради тебя: никого не найти в стране Иберийской

Лучше тебя и любви верной достойней, чем ты.

Я в гетулийских шатрах, у пунийцев, жаждой томимых,

В хижинах скифских с тобой, Маний, охотно бы жил.

Если ты сердцем со мной, коль мы любим взаимно друг друга,

В месте любом на земле будет обоим нам Рим»

(№ 2508). (Марциал X 13 [Марциал 1994, с.258])

«В пышный праздник Сатурна-серпоносца,

В дни правленья у нас рожка с костями

Позволяешь ты, – в этом я уверен, -

Вольный Рим, нам шутить стихом игривым.

Улыбнулся ты, – значит, нет запрета.

Убирайтесь, унылые заботы:

Говорить будем мы о чем придется

Безо всяких угрюмых размышлений.

Влей вина мне покрепче, мальчик, в кубок,

Вроде как Пифагор, Нерону милый,

Наливай ты мне, Диндим, да почаще:

Никуда не гожусь я трезвый! Выпью –

И пятнадцать сидит во мне поэтов.

Поцелуев Катулловых ты дай мне,

И, коль дашь мне их столько, сколько счел он,

Воробья ты Катуллова получишь»

(№ 2509). (Марциал XI 6 [Марциал 1994, с.286-287])

«Что выдыхает бальзам, сочась с иноземных деревьев,

То, чем кривою струей вылитый дышит шафран,

Дух, что от яблок идет, дозревающий в ящике зимнем,

И от роскошных полей, вешней покрытых листвой;

И от шелков, что лежат в тисках госпожи Палатина,

От янтаря, что согрет теплою девы рукой;

И от амфоры, вдали разбитой, с темным фалерном,

И от садов, где цветы пчел сицилийских полны;

Запах от Косма духов в алебастре, алтарных курений,

И от венка, что упал свежим с волос богача.

Перечисленье к чему? Будет мало. Но все сочетай ты:

Утренний так поцелуй мальчика пахнет у нас.

Как его имя? Скажу, если ради одних поцелуев…

Клятву даешь? Хочешь знать слишком ты много, Сабин!»

(№ 2510). (Марциал XI 8 [Марциал 1994, с.287])

«Ты – утешенье мое, дорогая забота, Телесфор,

Не был в объятьях моих раньше подобный тебе!

Мне поцелуи даря, увлажненные старым фалерном,

Кубки ты мне подноси, прежде пригубив их сам.

Если ж меня одаришь ты и подлинным благом Венеры,

То и Юпитера так не одарял Ганимед»

(№ 2511). (Марциал XI 26 [Марциал 1994, с.292])

«Если ты видишь, что я, Телесфор, сгораю желаньем,

Много ты просишь, – а вдруг я откажу, что тогда?

И, коль тебе не сказал я, поклявшись, «я дам», не помедля

Властные прелести ты тотчас же прячешь свои.

Что, если мой брадобрей, занеся обнаженную бритву,

Вольной и денег себе вдруг бы потребовал с нас?

Я обещал бы, но тут ведь не как брадобрей он просил бы,

Но как разбойник, а страх – это всесильная вещь.

Если же бритва в кривом у него бы лежала футляре,

Ноги и руки тогда б я брадобрею сломал.

Ты-то не бойся, но страсть совсем по-иному унявши, [ sed lota mentula lana]

На ветер всю я твою жадную алчность пошлю»

(№ 2512). (Марциал XI 58 [Марциал 1994, с.300])

«Лигд, обещаешь когда ты ко мне прийти на свиданье,

И назначаешь когда, и назначаешь куда.

Тщетно лежу я и жду, истомленный мучительной страстью,

И по-иному порой я облегчаю ее.

Что пожелать, вероломный, тебе по заслугам и нравам?

Чтоб тебе зонтик носить, Лигд, за кривой госпожой!»

(№ 2513). (Марциал XI 73 [Марциал 1994, с.303])

«Мне на все отвечаешь, Лигд, отказом,

А бывало, на все ты был согласен»

(№ 2514). (Марциал XII 71 [Марциал 1994, с.331])

«Политима всегда к девчонкам тянет;

Вспоминать, что он мальчик, Гипн не любит;

Желудями откормлен зад Секунда;

Нежен Дидим, но быть не хочет нежным;

Амфион мог бы девочкой родиться.

Их игривость, спесивую надменность

И капризы, Авит, предпочитаю

Я невесте с приданым миллионным»

(№ 2515). (Марциал XII 75 [Марциал 1994, с.332])

«Я ни за что, Политим, не хотел твои волосы портить,

Но я доволен теперь, что уступил я тебе.

Был таким ты, Пелопс, лишь остригся и все засияло

Кости слоновой плечо перед невестой твоей»

(№ 2516). (Марциал XII 84 [Марциал 1994, с.334])

См. также:

I 6 ([Марциал 1994, с.29] Ганимед); I 88 [с.46-47]; I 92 [с.47-48]; I 93 [с.48]

II 57 [с.69]; II 61 [с.70]

III 58, ст.31 [с.91]; III 82, ст.8-9, 15-17, 21 [с.97]

IV 10, ст.3 [с.105]; IV 40 [с.112]; IV 55, ст.7 [с.116]

V 51, ст.2 [с.140]; V 78, ст.30 [с.147]

VI 11 [с.153]; VI 26 [с.156]; VI 28 [с.156]; VI 29 [с.157]; VI 81 [с.169]

VII 15 [с.178]; VII 24 [с.180-181]; VII 74, ст.3-4 [с.193]; VII 76 [с.193]; VII 95 [с.197-198]

VIII 39 [с.211]; VIII 46 [с.212]; VIII 52 [с.214]

IX 2 [с.225-226]; IX 5 [с.226-227]; IX 7 [с.227]; IX 41 [с.236]; IX 47 [с.237]

X 58 [с.270-271]; X 65 [с.272]

XI 13 [с.288]; XI 20 [с.290]; XI 21, ст.7 [с.291]; XI 23, ст.9-10 [с.291]; XI 30 [с.293]

XII 15, ст.7 [с.317]; XII 18, ст.24-25 [с.318]; XII 66, ст.8 [с.330]

XIII 18 [с.341]

Из «Книги Приапа»

«Так говорил Приап, условие ставя воришке,

Как написано в двух нижестоящих стихах:

«Мой для тебя огород открыт – бери без боязни,

Если откроет врата твой для меня огород».

(№ 2517). (Приапеи № 5 [Катулл 1997, с.281])

«Женщина ли меня обворует, мужик ли, дитя ли, -

Перед – она; он – рот, зад подставляет оно».

(№ 2518). (Приапеи № 22 [Катулл 1997, с.261])

«Раскорячу по первости, а если

Снова, вор, попадешься – отмужичу;

В третий раз воровать сюда вернешься,

Чтобы кару стерпеть и ту и эту,

Раскорячен и отмужичен будешь».

(№ 2519). (Приапеи № 35 [Катулл 1997, с.259])

«Кто бы ты ни был, тебе сказать я вынужден прямо,

Ибо сущность твоя мне до предела ясна:

Хочешь нарвать плодов – хочу я тебя раскорячить;

Дашь то, что я прошу, – то, что ты просишь, возьмешь».

(№ 2520). (Приапеи № 38 [Катулл 1997, с.269])

«Некто печени понежней гусиной

Ради кары любимой ходит часто

Воровать: пусть ворует – не замечу».

(№ 2521). (Приапеи № 64 [Катулл 1997, с.267])

Не вошедшее в «Книгу Приапа»

(№ 2522). «Гению божества Приапа сильного, мощного, непобедимого Юлий Агафемер, отпущенник Августа, старанием друзей по внушению сна.

Славься, вышний Приап, родитель мира!

Подари ты мне в юности веселье,

Наколдуй, чтоб мальчишкам и девчонкам

Я нахальным бы взглядом полюбился,

Чтобы шутка и радостная песня

Облегчала гнетущие заботы,

Не пугала бы тягостная старость,

Не сжималось бы горло страхом смерти,

Уводящей в обители Аверна,

Где томятся таинственные Маны,

И откуда никто не возвращался.

Славься, вышний Приап, родитель, славься!»

(Посвятительная надпись. Пер. М.Л.Гаспарова [Памятники 1964, т.1, с.189-190])

См. также [Латинская поэзия 1982, с.525]

Ювенал

Из Сатиры I

«Ясно, каким раздраженьем пылает иссохшая печень,

Ежели давят народ провожатых толпой то грабитель

Мальчика, им развращенного, то осужденный бесплодным

Постановленьем суда: что такое бесчестье – при деньгах?»

(№ 2523). (Ювенал I 45-48, пер. Д.Недовича [Сатира 1989, с.242-243])

«Не огорчится никто несчастной долей Ахилла

Или пропавшего Гила, ушедшего под воду с урной»

(№ 2524). (Ювенал I 163-164, пер. Д.Недовича [Сатира 1989, с.245])

Из Сатиры II

«Лицам доверия нет, – ведь наши полны переулки

Хмурых распутников; ты обличаешь позорное дело,

Сам же похабнее всех безобразников школы Сократа.

Правда, щетина твоя на руках и косматые члены

Дух непреклонный сулят, однако же с гладкого зада

Врач у тебя отрезает, смеясь, бородавки большие.

Редко они говорят, велика у них похоть к молчанью;

Волосы бреют короче бровей. Архигалл Перибомий

Более их и правдив и честен: лицом и походкой

Он обличает порочность свою, – судьба в том повинна;

Этих жалка простота, им в безумстве самом – извиненье.

Хуже их те, что порочность громят словесами Геракла,

О добродетели речи ведут – и задницей крутят»

(№ 2525). (Ювенал II 8-20, пер. Д.Недовича [Сатира 1989, с.246])

«Раз одного из таких не стерпела Ларония – мрачных,

Вечно взывающих: «Где ты, закон о развратниках? Дремлешь?»

Молвит с усмешкой ему: «Счастливое время, когда ты

Нравы блюдешь, – вся столица теперь стыдливость познает:

Третий свалился Катон с небеси. Только где покупаешь

Этот бальзам ты, которым несет от твоей волосатой

Шеи? Не постыдись – укажи мне хозяина лавки.

Но уж когда ворошить и законы и правила, – прежде

Всех надо вызвать закон Скантиниев; раньше взгляни ты

Да испытай-ка мужчин: проступки их хуже, чем наши;

Их защищает количество их и сомкнутый строй их –

Кроет разврат круговая порука. Средь нашего пола

Ни одного не найдешь безобразного столь же примера:

Мевия – Клувию, Флора – Катуллу вовсе не лижут.

А вот Гиспон отдаётся юнцам, от двояких излишеств

Чахнет. Мы тяжб не ведем, не знаем гражданского права»

(№ 2526). (Ювенал II 36-51, пер. Д.Недовича [Сатира 1989, с.247])

«Зеркало держит иной, – эту ношу миньона Отона, -

Будто добычу с аврунка Актора: смотрелся в него он

Вооруженный, когда приказал уже двигать знамена.

Дело достойно анналов, достойно истории новой:

Зеркало заняло место в обозе гражданских сражений!»

(№ 2527). (Ювенал II 99-103, пер. Д.Недовича [Сатира 1989, с.248])

«Гракх в приданое дал четыреста тысяч сестерций

За трубачом (если только последний не был горнистом);

Вот договор заключен. «В добрый час!» – им сказали, и гости

Сели за стол пировать, молодая – на лоне у мужа… (120)

Вы – благородные, цензор вам нужен иль, может, гаруспик?

Что ж, содрогнулись бы вы и сочли бы за большее чудо,