Текст книги "Убить героя (СИ)"

Автор книги: Александра Крикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 45 страниц)

– Все хорошо. – Лиам послал ей теплую волну, успокаивая и расслабляя. – Ваша еда всегда вкусная.

Кончики ушей Има зарделись, она прибавила шаг. Доведя делегацию до главного зала, расположенного на пятом этаже, она что-то шепнула помощницам и, поклонившись, скрылась в соседней комнате.

– Извините мою супругу, – попросил Лоту, отодвигая для гостя стул. – Она немного… на взводе.

– У беременных всегда так, – кивнул Лиам, присаживаясь. – Оберегают свое потомство со дня зачатия… Не смотрите на меня так. Я вижу не только вселенские узоры.

– Вы каждый раз меня удивляете… – вздохнул Лоту. Он встал неподалеку, склонил голову, исподлобья наблюдая за войдом.

Аборигены редко готовили какие-то блюда. Они не любили термообработку, не жаловали соусы. И обычно употребляли фрукты и овощи в чистом виде. Для Лиама же расстарались, сделали два салата. Но он лишь вежливо попробовал их, а потом подхватил из фруктовой корзинки крупное желтое яблоко и надкусил.

Поблуждав по нейросети, Лиам не нашел ничего подозрительного, свернул все информационные сферы и осторожно потянулся к биосфере планеты, прося у нее разрешения на просмотр.

Итак. Показатели действительно неплохи, и даже градус кармического азимута, о котором аборигены еще ничего толком не знают, держится практически на нуле. Совсем неплохо! Но вот скорость…

– Я не зря снова заговорил об экспансии. – Лиам хрустнул яблоком. – Это не только рост ареала, но и самой популяции. То, что сможет пережить сотня, никогда не переживет десяток особей. Понимаете?

– Думаю, да… – не сразу, но все же ответил Лоту.

Лиам посмотрел слой, отвечающий за будущее потомство. И вот тут что-то было явно не так.

Кроме них двоих никого в зале не было, лишь торчал из-за угла чей-то маленький любопытный нос. Через несколько минут ребенок не выдержал и сунул голову в проем, Лоту шикнул.

"Я тихо. Просто посмотрю", – шепнул ребенок.

"Ты мешаешь!" – ответил Лоту.

"Но он же ничего не делает, просто яблоко ест!"

Правитель лишился дара речи. Если бы его тело не покрывала короткая шерсть, он бы, наверно, стоял сейчас весь пунцовый.

– Ах ты… – прошипел он сердито.

– Пусть останется, – вставил Лиам, скосил на ребенка взгляд, не поворачивая головы. Тот выскочил и уставился на войда во все глаза. – Подойди. Как тебя зовут?

– Сохо! – Он в ту же секунду оказался рядом со столом, замер в почтительных двух метрах и поклонился.

– Ты прав, ты мне абсолютно не мешаешь. Хочешь о чем-то спросить?

Лиам развернул поля будущего, сканируя каждую душу, что намеревалась реализоваться на Азолло. Нулевой, нулевой, создатель, управленец порядка, управленец хаоса, еще один, нулевой, снова нулевой… Итого, на восемь душ – целых четыре нулевых. Дальше можно не смотреть.

– А почему область стагнации называется так странно? – спросил Сохо. Глаза его азартно горели. Редкое качество для азолловца… – Там все замирает?

– О, нет, – мотнул головой Лиам, доедая яблоко. – Все совершенно наоборот. Скорость бытия там выше на несколько порядков. Именно поэтому неподготовленные души туда не допускаются. А называется она так, потому что мы должны остановить наше кармическое тело, если хотим туда попасть.

– Что за тело такое?

– Раньше его называли казуальным, но это описание… не совсем верно. Буддизм учит вас, что нужно выйти из колеса Сансары, чтобы попасть туда насовсем. А я говорю, что можно его приостанавливать. И ненадолго заглядывать. Режим стагнации – и есть приостановка. Понятно?

– Ух! – выдал Сохо. И неосознанно сделал шаг вперед. – А как вы работаете с будущим? Как влияете на него? Вы все просчитываете? Или чувствуете интуитивно?

– Ни то, ни другое. – Лиам взял еще одно яблоко. – Я могу оперировать небольшими отрезками времени. Прокручивать их вперед-назад. Я в буквальном смысле могу залезть в будущее и посмотреть.

– Но разве у будущего только один вариант?

– Конечно.

– Но вы же меняете…

– Будущее меняется, если воздействовать на реперные точки. Но измененное будущее тоже существует лишь в единственном варианте. Если сплести новый вариант событий, старый автоматически расплетется.

Лиам снова активировал нейросеть, посмотрел отчеты о рождаемости и о распределении детей за последние пять лет. Нулевых почти не было. Еще страннее…

– Мне нужны оценки детей до пяти лет. Всех, – переключился войд на Лоту. – Сейчас.

Правитель быстро подошел ближе, развернул объемную сферу, вывел показатели. Всего четыреста три тысячи семьсот двадцать восемь детей. Лиам осторожно потянул первого, потом седьмого, пятнадцатого, складывая их профайлы в отдельную виртуальную стопку. Лоту попробовал еще раз намекнуть сыну, что тот мешает, но Лиам пресек его попытку:

– Нет. Пусть останется. Он не мешает. – Улыбнулся мальчику: – Если есть еще вопросы, задавай.

Сохо невольно вздрогнул и не сразу, но все же спросил:

– Как вы можете управлять всеми? Мы же такие разные. Я имею… мы так непохожи, с разными инстинктами, верой, традициями. Вы не думаете, что навязывание той же экспансии может плохо сказаться на нашей цивилизации? Как вы можете вот так за всех отвечать?

На вид мальчику было чуть больше четырех. Лиам знал, что жизненный цикл аборигенов выглядит очень экзотично. На ноги здесь встают уже в первые дни, а школу оканчивают в четыре. К пяти – полностью осваивают программу университета. Но все же… очень способный ребенок. И поле неплохое.

– Вот эти дети. – Лиам собрал девяносто шесть тысяч девятьсот тридцать семь профайлов. – Они все распределены неверно.

– Но такого… не может быть! – воскликнул Лоту. – Списки одобрили регенты…

– Тогда вы были правы, что сначала обратились ко мне. Не знаю, заметил ли, – Лиам перевел взгляд на Сохо, – но ты вздрогнул, увидев мою улыбку. Вернее, мои клыки. Ты испугался, потому что я хищник. Хотя – с какой стати? Ты ведь их никогда не видел. И предки твои не видели. Азолло – удивительное место с неповторимой саморегуляцией. Но ты боишься хищников. Почему же?

Сохо не смог ответить. Лиам посмотрел на Лоту:

– У всех этих детей показатели развития чуть выше среднего. И такая же успеваемость по всем дисциплинам. Они распределены неверно. Они все нулевые.

Правитель нахмурился.

– Нулевые? – вставил Сохо. – Как это?

– Нулевые очень редкие, – пояснил Лиам. – Они могут справиться с любой работой. Гениев, конечно, среди них не бывает, но если нулевой возьмется за дело, то выполнит его на четверку с плюсом, если исходить из пятибалльной системы. Любое дело. Такие субъекты – соединительная ткань цивилизации, экстренная помощь. Они редки, но… когда рождаются в большом количестве… это не сулит ничего хорошего. Я посмотрел слой будущего, там нулевые составляют уже половину от общего числа. Так что… ваша цивилизация явно к чему-то готовится, отсюда падение жизненной энергии, которое еще не началось, но уже на подходе. Вы должны будете с чем-то столкнуться, но вас решительно не хватает. И мне нужно будет проработать этот вопрос с вашими регентами. А что касается тебя, – Лиам снова улыбнулся Сохо, но на этот раз ребенок сдержал себя, что было похвально, – то отвечу так: все цивилизации очень разные, в этом ты прав. Но они развиваются по общей наработанной кальке и являются частью единой вселенской сети. На другой планете травоядные знают, что такое хищники. И почему их стоит бояться. Поэтому знаешь и ты. – Лиам поднялся. – Спасибо за полдник. Скоро начнутся сумерки, самое время заняться спорой.

Глава -10.2

– Так ее логичнее назвать областью изобилия, а не стагнации? – спросил Сохо, гордо вышагивая рядом с войдом.

Он изо всех сил пытался казаться взрослым и достойным, и это Лиаму определенно нравилось. Мальчишка не был отчаянным бунтарем, что попирал все законы и устои, но и преклонения в его взгляде Лиам не заметил. Сохо пытался нести себя, как отдельную единицу – вполне сформированную и имеющую на все свою точку зрения.

– Вы называете что-то, исходя из открывающихся возможностей. Люди же частенько вкладывают в название те ограничения, с которыми им придется столкнуться, – ответил Лиам. – Но да, так было бы логичнее.

Они поднимались на холм небольшой компанией: только войд, правитель, его жена и сын. Лиам сам настоял, чтобы мальчик шел с ними, Лоту не решился перечить. А Има побоялась оставлять чадо без своего присмотра.

Аврора тонула за горизонтом, золотое море полей багровело со стороны заката, на небе стали появляться первые звезды. Учитывая, что второе светило, Мерида, стояло все еще высоко, картина получалась сюрреалистичной.

Холм находился с другой стороны от столицы, и за приземистыми домами Лиам не видел ни космодрома, ни своего звездолета. Но он чувствовал на себе цепкий взгляд Ланафея, готового выйти из режима сна и примчаться на помощь в любой конец вселенной.

На саму вершину он взошел один, попросив сопровождающих остановиться метрах в пяти. Огляделся. Прямо по курсу были причудливые изогнутые скалы. Лиам знал, что за скалами ничего нового, только все те же поля и неказистые города. И так до самого океана. Он закрыл глаза и прислушался к тихому шелесту колосьев.

– Вы ведь еще можете это остановить? – спросил Лоту с тревогой. Видимо, ему показалось странным, что войд бездействует так долго.

– Конечно, – ответил Лиам спокойно. – Кажется, спора попала в полость Роша Авроры, поэтому формируется так медленно. Гравитация – везде гравитация. Вырезать ее будет нетрудно.

Он достал секатор, активировал его и вытянул правую руку вперед. Пространство озарилось короткими яркими сполохами, а потом начало рваться, обнажая черноту. За спиной Лиама раздались испуганные крики.

– Все нормально, – поспешил он успокоить семейство Лоту. – Я просто задаю координаты разреза. Вас это никак не коснется.

– Разве нельзя отмотать время назад? – громко спросил правитель. – Пока этой штуки там еще не было?

– К сожалению, нет. – Лиам убрал секатор. – Прорыв как айсберг, видимая часть несоизмеримо меньше скрытой. Спора прорастала в ваше пространство ни один год. – Он скосил глаза и увидел на лицах спутников недоумение. – Что? Ах да, вы же не в курсе, что такое айсберг. – Он усмехнулся и продолжил, не спеша спускаясь с холма: – Ваша теплая планета – просто рай какой-то. Ни холодов, ни хищников. И как так получилось? К тому же… я не властен над тем временем, что проходит здесь, пока я нахожусь в режиме стагнации.

Воздух над холмом колебался еще несколько секунд, потом медленно успокоился. Цветастая клякса в небе потускнела и потемнела. Это все, на что могли надеяться наблюдатели с Азолло. Хотя там, в космосе, процесс выглядел захватывающе: пространство бурлило, исторгая из себя чужеродный элемент.

– Они умирают? – тихо спросил Сохо.

– Нет, – Лиам встал рядом с ним, заложил руки за спину и тоже посмотрел на небо, – они возвращаются туда, откуда пришли.

– А где это место?

– Очень далеко. Мы называем его дном.

– Почему дном?

– Потому что это низший энергетический уровень. Со временем любая система усложняется, законы ее развития совершенствуются. Кармическая энергия уплотняется. И наша вселенная – не исключение. Разумные миры, которые населяли вселенную в начале времен, имели только три варианта будущего: они усложнялись, подстраиваясь под общую метрику, они вымирали, не сумев подстроиться, или запечатывали себя в споре, что тоже является своеобразным режимом стагнации. Спора выпадает из вселенского узора, потому что больше не располагает кармической энергией. Но подняться на высшие порядки она конечно же не может, да и в обычном мире удержаться не в состоянии, вот и опускается на самое дно.

– Так они – демоны? – пролепетал Сохо.

– Конечно, нет, – хлопнул его по плечу Лиам. – Демонов не бывает.

Сохо благодарно кивнул, не отрывая взгляда от неба. Лиам обошел его со спины, чтобы не загораживать ребенку обзор, шепнул Лоту:

– Из него получится отличный управленец порядком. Но и войд выйдет неплохой, подумайте над этим.

Правитель кивнул, а Има нахмурилась – она тоже слышала слова гостя.

– Наши ученики часто навещают своих родителей, теперь другие времена, – поспешил успокоить ее Лиам. – И… не удивляйтесь, если мой корабль будет висеть на вашей орбите ближайшие недели. Прихожу я быстро, а вот уходить могу довольно долго.

Распрощавшись с провожающими, Лиам взошел на борт Ланафея, дал немедленный старт. Корабль послушно приподнялся над площадкой и метнулся за облака мгновенным импульсом, вынося войда на орбиту Азолло. Оказавшись наедине с космосом, Лиам снова превратил стенки в панорамное окно и уставился на то место, где еще совсем недавно наблюдалась клякса формирующейся споры. Операция прошла успешно, но что-то все никак не давало ему покоя.

Лиам расслабился и прокрутил время вперед. В запасе у него был месяц. Золотые поля внизу потемнели – начиналась пора сбора урожая. Новых прорывов в системе Аврора – Мерида не произошло. Откуда же это неясное ощущение тревоги?

"Были ли прорывы за последний месяц?" – спросил он у ментального помощника.

"Нет, – ответил тот через пару секунд. – Прорывов не зарегистрировано. Я проверил все секторы".

"Где сейчас находится Мартаад?"

"Господин Мартаад на данный момент находится в режиме стагнации. Послать запрос на его пробуждение?"

"Нет".

Лиам добавил креслу аморфности и откинулся назад, утопая в приятной темно-серой массе. Он хорошо знал, как устроены уровни низшего порядка и не мог глупо отмахнуться от такой штуки, как предчувствие. Тонкие поля вибрировали, создавая вселенский рисунок, закладывая будущее событие, и что-то в человеке улавливало эту вибрацию, но не могло ее осмыслить. У войда имелась "дополнительная опция" – он видел рисунок, видел каждое событие прошлого и настоящего и замечал даже малейшие деформации в петлях. Войд был способен порвать нити в подвластном ему участке и переплести его по-новому. Но пока не завязались все нужные узелки, пока событие не стало общим узором, войд не мог его считать. И полагался лишь на свое предчувствие, как и обычный человек.

Однако, у любой вибрации были свои причины. Бедствия, как и чудеса, никогда не случаются на ровном месте.

Что же не так?

Сделав потолок прозрачным, Лиам посмотрел на широкий рукав галактики. Существовал четкий предел, до которого он чувствовал себя почти божеством. Время послушно текло сразу в двух направлениях, но лишь до определенного момента. А потом начинало пружинить, выходить из-под контроля, и космос наливался чернотой, пугая своей непредсказуемостью. Лиаму был отпущен лишь месяц с момента выхода из режима стагнации, но он давно научился использовать его по максимуму.

"Мне нужен список всех происшествий космического масштаба за последний год".

"Одну минуту", – ответил ментальный помощник, имея в виду именно то, что сказал: ему хватало минуты, чтобы перебрать бесконечное число событий и выдать то, что попадает под запрос.

"Что-то не так со скоростью прорыва", – подумал Лиам.

– Слишком быстро, – сказал он вслух.

"Что слишком быстро?" – уточнил помощник.

– Обычно к моменту прорыва спора уже выглядит, как цветастая сфера, – ответил Лиам. – Это начальная стадия ее формирования. Потом цвет становится бурым, рисунок на поверхности усложняется, приобретает объем. Но наша спора была аморфной. Сначала я подумал, что это из-за звезды, ее ведь угораздило прорваться совсем рядом. И скорее всего причина именно в этом, но если нет? Что еще может быть причиной?

"Слишком быстрое поднятие со дна?" – предположил помощник.

– Хм… а ты не так уж бесполезен.

"Сочту это за комплимент".

– Это он и был, – усмехнулся Лиам, закрывая глаза. – Но спора могла быстро подняться, если только энергетический путь ей уже был расчищен. Возможно, недавно со дна поднялось что-то сверхмассивное… Добавь в список, сколько было прорывов и на какое количество особей.

"За последний год?"

– Давай так. Посмотри десять лет, пять и год.

"Семь прорывов за десять лет. Количество особей – от трех сотен до ста тысяч. Те же семь прорывов за пять лет. И за последний год – три. Все они произошли не в вашем секторе. И все были успешно ликвидированы".

– А как выглядели споры на момент прорыва? Сферы? Кляксы?

"Такой информации в базе нет".

– Хм… – Лиам развернул предоставленный помощником список происшествий. – Когда был первый прорыв?

"Два с половиной года назад".

– Значит, раньше можно не смотреть. Итак, семь прорывов за два с половиной года. Хотя обычно бывает один-два за пять лет. Что-то поднялось со дна два с половиной года назад, но на первом уровне так и не проявилось… – Он пробежался по списку, однако и там не было ничего подозрительного. – Что-то массивное подобралось к самой поверхности, а потом исчезло. Какой в этом смысл?

Ментальный помощник промолчал. Лиам вздохнул, развернул панель личных сообщений. Если ничего путного в голову все равно не идет, можно заняться и другими делами.

– А где ежемесячный отчет от Кацу? – спросил он, просмотрев толстую кипу виртуальных писем.

"Отчета не поступало".

– Вот это уже действительно странно…

Подопечный, за которого войд когда-то поручился лично, никак не мог пренебречь своими обязанностями. Если только он все еще был живым, конечно. Лиам связался с центром перекодировки, коротко спросил:

"Где сейчас серафим Кацу Канн?"

"Господин Кацу Канн прошел первую ступень перекодировки и был направлен в исправительное дополнительное пространство Деос", – ответил автоматический секретарь центра.

"На каком уровне находится этот Деос?"

"На втором".

"Кто его курирует?"

"Вайзер пространства – Тони Васке".

Лиам осторожно постучался в личное ментальное пространство Васке. Подождал несколько минут, но тот так и не ответил.

"С пространством Деос все в порядке?"

"Шестнадцать дней назад от вайзера поступила заявка о небольшой неисправности. В Деос был послан наладчик Ганнер Оландер. Больше никаких запросов не поступало".

"Связь с ними поддерживается?"

"Нет".

"Что произошло?"

"Не могу знать. Такие вопросы курируют непосредственно регенты и Координатор, – услужливо сообщил секретарь. Подождал немного и спросил: – У господина войда будут еще какие-то вопросы?"

"Нет. Спасибо".

Отыскать скрытые искусственные пространства – дело не такое сложное, особенно если знать, куда именно смотреть. Вернее – как.

– Карантин? – вскинул брови Лиам, отыскав Деос. – Вот тебе и небольшая неисправность…

Что ж, если пространство поместили в зону карантина, просто так к нему уже не подключишься и даже краем глаза не заглянешь, придется оформлять разрешение. Или же…

Лиам прыгнул поближе к центру галактики, яркое пятно ядра затмило звезды и щедро одарило гостя разнообразием частиц и волн. Ланафей автоматически заэкранировал прозрачную стенку, хотя дополнительное жесткое излучение не было для войда особой проблемой.

"Когда Мартаад вошел в режим стагнации?"

"Тринадцать дней назад", – сообщил помощник.

Лиам отмотал пятнадцать дней в прошлое, снова потянулся ко второму уровню низшего порядка, на котором расположились дополнительные исправительные пространства. Связь с Деосом уже была потеряна, но в карантин его еще не перевели. Лиам осторожно заглянул в Деос, вывел картинку в реальность, повесил ее в воздухе, слева от себя. Ну… выглядит вроде бы неплохо.

Он стал просматривать каждый день, осторожно мотая время вперед. И довольно скоро остановился, заметив кое-что ненормальное.

– Что отрабатывается в пространстве Деоса?

"Коллективное мышление. И некоторые базовые навыки первого уровня", – ответил помощник.

– Например?

"Эмпатия, особенно ее зрительная составляющая. Тренировка намерения".

– Только тренировка? Может пользователь… скажем… разорвать кого-то своим намерением? Или… ему там доступен телекинез вообще?

"Нет".

– Хм… очень интересно…

Промотав вперед еще несколько стандартных суток Деоса, Лиам наткнулся на разрушенные города и бесконечные пожары. А перед самым карантином в небе пространства появилась здоровенная бурая спора.

– Что есть случайность в нашем мире?.. – задумчиво сказал Лиам. Сотворил яркий теннисный мячик, запустил его в затонированную стенку корабля.

"Смею предположить, что данный вопрос – риторический", – вставил помощник.

– Несомненно. – Тук, тук. Мяч весело отскакивал от стенки и летел в руки войда. – Значит, массивная спора все же имела место быть. Вот только всплыла она не в реальном пространстве, а дополнительном, скрытом. – Лиам улыбнулся. – Умный ход, надо признать. Какой у Деоса коэффициент временного пробития?

"Один к сорока шести".

– Минута на сорок шесть. Неплохо. Действительно неплохо. Если неполадки возникли шестнадцать дней назад, то в Деосе прошло… два года? Около того.

"Это большая проблема?"

Стенка дрогнула, отбивая мячик по касательной. Лиам резко выбросил руку вверх и влево, перехватывая его. Материал стенки стал дымчато-серым, на ней проявилась тонкая горизонтальная линия.

– Формирование – только начало. Особи внутри споры еще должны пробудиться. И чем их больше – тем медленнее это происходит. Двадцать лет, тридцать, если спора действительно большая. Однако…

Линия на стене раскрылась крупным миндалевидным глазом, зрачок мелко подрагивал, привыкая к внутреннему освещению, потом остановился на войде. Ланафей был сравнительно молодым квази организмом и очень любил игры.

Лиам запустил мячик, Ланафей смодулировал небольшой участок гравитационного поля, перехватил его и неподвижно повесил в воздухе, как трофей. Лиам улыбнулся, подпер голову рукой. Несомненно, Ланафей был его лучшим творением. И точно – самым любимым.

– Однако странно то, что у пользователей Деоса вдруг начали проявляться сверхспособности, еще и такие губительные. – Лиам помолчал, разглядывая зрачок Ланафея, продолжил чуть тише: – Словно это были уже не пользователи. Должно быть что-то еще, что-то глубже Деоса. На третьем уровне. У Деоса точно одинарное временное пробитие?

"Да".

– А виртуальный буфер есть?

"Нет".

Лиам перевел взгляд на голограмму Деоса, подался вперед и прищурился.

– Должно быть еще что-то. Я чувствую.

Он отмотал время назад, к тому моменту, когда связь с Деосом прервалась.

"Вы правы, – заметил помощник. – Что-то происходит. В параметрах пространства наблюдается резкий сбой. Идет подключение какой-то массивной структуры. И это не спора. Структура активна. Кто-то ей пользуется. И она имеет виртуальный буфер. Запустить расчеты ее параметров?"

– Буду очень признателен.

"Параметры соответствуют только одному искусственному пространству. Это Даон".

Лиам выгнул бровь и усмехнулся. Потом откинулся на аморфную спинку и закрыл глаза, тихо сказав:

– Три случайности – это уже закономерность…

Ему больше не надо было вглядываться в голограмму Деоса, пытаясь разгадать, что же происходит там, на глубине третьего уровня. Он и так это знал, причем на собственном, крайне болезненном опыте. Даон представлял из себя виртуальный буфер – который был способен подключиться к любому пространству второго уровня – и сердцевину, имеющую временное пробитие один к двадцати восьми.

– Итого – одна минута на тысячу двести восемьдесят восемь… – Лиам вздохнул. – Мда… Шестнадцать дней на первом уровне, два года на втором, в Деосе. И почти шестьдесят лет на третьем, в Игре. И это минимум. Тут не только спора сформируется, а даже самая последняя ее особь успеет пробудиться. Видимо, так и произошло. Вот только новые условия им пришлись совсем не по вкусу. – Он сел ровно, подмигнул Ланафею и мысленно попросил его подготовиться к новому прыжку. – Когда там, говоришь, Мартаад ушел в стагнацию?

"Через семнадцать дней после вашего пробуждения".

– Отлично. – Лиам дал напарнику ровно сутки, перемотав время на восемнадцатый день. – Отправь запрос на его пробуждение.

"Но он же только что…"

– Отправляй.

"Запрос отправлен".

Лиам скривил губы, пытаясь спрятать зарождающуюся улыбку.

"Зарегистрирована потенциально опасная эмо…"

– Ой, иди к черту! – привычно огрызнулся войд, приводя астральное тело в порядок.