Текст книги "Убить героя (СИ)"

Автор книги: Александра Крикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 45 страниц)

– Куда? – Шун встал.

Миро постучал по двери и сказал:

– Мы прогуляемся до имбы. Вернее… Давай, тут недалеко.

Конвоир был недоволен тем, что арестанта куда-то ведут, но спорить с Миро не стал. Выпустил их из камеры и зачем-то снова ее запер.

Идя за Предтечей след в след, Шун думал о том, что чувство вины делает людей лояльнее, и это ему определенно на руку. По краю его сознания проскользнули мысли о Соне, но они тут же сменились другими, не менее тягостными. Перед внутренним взором собрался первый слой паззла, однако вглядываться в его картинку Шуну совершенно не хотелось. А уж о том, чтобы показать все это кому-то другому, и речи не шло. Ему нужно хорошенько подумать, что и как говорить на допросе. Но все будет хорошо. Кем бы он ни являлся, какую бы судьбу не выписали ему на кальке… он же не испортил все окончательно, ведь так? Он вовремя проснулся и теперь может рассказать о том, о чем захочет сам, даже врать не придется. Просто… он кое-что утаит. Вот и все.

Миро впереди сбавил шаг, остановился, посмотрел через плечо. Коридор, в который они завернули из основного, был не особо хорошо освещен и довольно быстро оканчивался тупиком с единственной дверью.

– Это переход в секретный отсек, – негромко сказал Миро, прикладывая палец к пластине около двери. Потом просканировал сетчатку глаза. – Отсюда стартовал имба, как ты уже, наверно, догадался.

– Хотите показать мне его тело? – спросил Шун. – Он в коме?

– … не совсем, – как-то уклончиво ответил Миро. – И до его тела мы вряд ли доберемся.

Он толкнул в сторону пиликнувшую дверь, за ней оказался еще один коридор, метров десять в длину. Миро ступил внутрь, Шун последовал за ним, но его тут же остановили.

– Лучше посмотрим отсюда.

Миро дотянулся до тумблеров на стене, поднял вверх несколько коротких рычажков и пояснил:

– Это аварийное освещение. И механический привод дверей. Смотри.

Две толстые металлические пластины впереди разошлись в стороны с противным скрежетом. Свет за ними часто моргал, было и не разглядеть сразу, что там. Шун прищурился.

– Это капсула?

– Да, – ответил Миро, встав около него. – Капсула имбы.

– А рядом что? Не понимаю…

На осознание ушло не меньше десяти секунд, потом Шун громко сглотнул, ноги его подкосились. Осев на пол, он судорожно схватился за горло, но не смог побороть приступа тошноты.

– Желудок у тебя ни к черту… – вздохнул Миро, наблюдая, как Шуна болезненно выворачивает желчью – ведь он не ел и не пил последние пару недель.

– Что это вообще? – через силу выдавил Шун, отплевываясь. Горький привкус во рту сводил с ума.

Он не хотел смотреть, не хотел видеть, но почему-то все никак не мог отвести взгляда от объемных пятен, разбросанных по комнате. Складывалось впечатление, что кто-то поймал несколько человек в прозрачные шары, стравил давление. Или гравитация в них сошла с ума, разорвав человеческую плоть на мелкие части и кровавую взвесь.

– Это то, к чему привела твоя победа, – вздохнул Миро. – Я-то думал, почему Пес так легко отпустил меня? А ответ оказался так прост.

Шун почувствовал укол в шею, схватился за нее, кожа под пальцами стремительно теряла чувствительность. Миро присел рядом, в руке у него был тонкий пустой шприц.

– Ты прости, – сказал он, – но нам нужны точные ответы. Так что… придется немного потерпеть.

Глава 16.1 Выброс

Столичные новости Зигвард смотрел редко, а точнее – раз в две недели, когда давался полумесячный отчет по ценам на зерновые и рогатый скот. Как прагматичный человек, использующий Игру лишь для заработка, он мало интересовался дворцовыми интригами и рейтингами бойцов. Да и Полугодовые битвы не особо жаловал, предпочитая им зрелищные Турниры. Так что начавшийся в Столице, а потом и в Городе Предсказаний переполох стал для него полной неожиданностью.

– Говорят, сначала их было человек десять, – тараторил Филипп, спешно собирая с прилавков украшения и боевые амулеты. Лавку он держал большую, продукция занимала уже пятый увесистый тюк. – Появились на закате, кого тронут – тот падает замертво. А потом тело так выгибать начинает, словно через него разряды пускают. Пара минут – и все, переродился. Глазюки сверкают, и зубы такие острые… у людей ничего похожего не встретишь.

– Ерунда какая… – Зигвард растерянно усмехнулся.

– Ерунда не ерунда, а просветленные, вон, бегут из мира, только их и видали. А нам теперь и не пойми, куда податься. – Филипп закинул тюки в свой пространственный карман и смахнул рукавом со лба пот. – Фух! Если в северных землях творится такая же жуть, то хоть ложись и помирай.

Распрощавшись с приятелем, Зигвард продолжил свой путь в сторону мясной лавки. Утро было ясным и теплым, Сателлит в небе горел очень ярко, раскидывая по домам розоватые блики. Но никто не спешил любоваться необычным явлением, горожане даже ставни на окнах держали наглухо закрытыми. А если верить Филиппу, то и горожан-то этих осталось всего ничего, большая часть отбыла в неизвестном направлении еще до рассвета.

Плохо дело. Куда теперь прикажешь сбывать все молоко и мясо? Зигвард нахмурился. Только удалось изгнать с болота выпь, как совершенно неожиданно в помощнике проснулись амбиции, и он ушел на Полугодовую битву. Не успел Зигвард подыскать ему замену, а тут и новая напасть. Хоть сворачивай хозяйство да в охотники на монстров подавайся…

На широких воротах мясной лавки висел большой железный замок. Ну надо же… мясник-то был крупным детиной и уж точно не робкого десятка. Неужели суматоха подействовала и на него? Или, может, сидит он сейчас где-нибудь неподалеку, полностью преображенный, да высматривает своих бывших клиентов и поставщиков, как добычу? Зигвард осмотрелся и невольно поежился, словно и правда почувствовал на себе недобрый чужой взгляд.

Ближе к полудню Сателлит пришел в движение. Вернее, сам он по-прежнему оставался на месте, а вот угловатые дыры, которыми он был испещрен, начали перемещаться по поверхности, складываться в неведомый рисунок. Солнце теперь припекало, и обливающийся потом Зигвард, спешащий в сторону ферм, решил, что дело действительно дрянь. Ведь таких фокусов он на своем веку не помнил, хотя количество его сессий давно перевалило за сотню. Не всегда, конечно, он погружался полностью, чаще всего проводил в Игре месяц-другой, по земным меркам, заведуя фермами поочередно с двоюродным братом. Система не запрещала просветленным заниматься административными делами, если только они находили приемника на время своего всплытия.

Он присел на придорожный пенек, перевел дыхание. Надо бы перестать экономить на себе, брать талисман перемещения и завязывать с этими еженедельными забегами. Не мальчишка уже. Зигвард вытащил из кармана платок, вытер лицо и посмотрел вверх. Что же такое происходит? Неужели легенды про Последнего Короля оказались правдой, и этот мир ожидает вполне настоящий конец света? Нелепица какая…

Но активы хорошо бы вывести, так, на всякий случай. Да, вот что он сделает. А потом можно и всплывать. Зигвард развернул личную панель, запросил связь с ближайшим банком. "Ожидайте ответа" повисло в воздухе. Хм… странно.

Он успел дойти до ворот фермы, а панель все плыла рядом с ним, подсвечивая два неизменных слова. Банк решил устроить себе выходной? Или сотрудники так заняты, выводя активы клиентов в реальность, что просто никак не доберутся до его вызова? И тот, и другой вариант Зигварда устраивал мало. Ладно, сейчас соберем вещи, возьмем в кабинете талисман перемещения и…

Первого работника он обнаружил сразу за воротами. Худющий мальчишка в дешевеньком костюме, что чистил коровники да менял воду, лежал на земле, неестественно подвернув под себя руку. Кажется, даже скреб почву тонкими пальцами. Глаза его бешено вращались, и это не на шутку пугало. Зигвард прибавил шаг, памятуя о том, что измененные очень быстро перерождаются. Уйти через ворота не получится, ну и ладно. Главное – добраться до кабинета, там все документы, все артефакты и талисман перемещения. А день сегодня выходной, работников на территории фермы должно быть всего человек пять. Так что…

За деревянной перегородкой, что отделяла стойбища от сеновала, громко простонали-прорычали. Зигвард отшатнулся. Ладно, обойдем вот тут, крюк небольшой…

Знакомая широкоплечая фигура горбилась впереди, копошилась в куче мусора. Зигвард поначалу даже обрадовался, ведь Кои был способен одной рукой уложить пару неплохих бойцов, а может даже и средненького монстра, и с ним заведующий всегда чувствовал себя в безопасности.

– Что, вернулся? – крикнул Зигвард, подходя ближе. – Так и знал, что ты у меня тут заначку какую оставил. Ну не мог же ты…

Зигвард осекся, потому что увидел, что в куче мусора бьется в конвульсиях еще один его работник.

Кои медленно поднялся и развернулся, сверкнув белесыми глазами. Губы его растянулись в неестественно широкой улыбке, обнажив два ряда острых зубов.

* * *

Маячки пользователей гасли один за другим и снова разгорались. Теперь уже было заметно, что каждый такой сигнал отличается от прежнего, словно в игровом теле просыпается совершенно другая личность, на которую система почему-то тут же навешивает свой ярлычок.

– Они словно уже бывали здесь, да? – спросила Гала. – Или правило двух недель на них не распространяется?

– Скорее всего бывали… – задумчиво протянул Асвальд. Окликнул одного из молодых помощников: – Вы Ганнера нашли?

– Еще нет, – отчеканил тот.

– И куда провалился? – Асвальд недовольно почесал заглушку. – Так Даон это их мир? Их ловушка? Приманка?

Гала поднялась из-за стола, вытащила пачку, покрутила ее в руках и сказала:

– Я выйду ненадолго наружу, надо бы голову проветрить. Если что, сразу зови.

– Хорошо.

Парящая над столом панель сообщала не только об игровых телах, но и о самочувствии отключившихся пользователей. К счастью, в кому никто больше не впадал. Асвальд вывел на панель еще одно окно с проекцией Столицы. Если верить расчетам ученых, Цитадель находилась в пространстве дворца, но словно шла дополнительным слоем. Или сверткой. Черт его знает, что же случилось там, в золотой пирамиде, но теперь над главным шпилем дворца в небе медленно разгорался красноватый разлом. Он шел изломанной линией снизу вверх, упираясь вторым концом в подрагивающий Сателлит. Угловатый рисунок споры сложился в подобие воронки, что закручивалась спиралью на поверхности и в середине уходила на неведомую глубину, возможно, к самому ядру Сателлита.

Шуна Асвальд услышал еще из коридора, он даже не представлял, что с закрытым ртом можно так громко кричать. Сыворотка не только заставляла говорить правду, но и полностью обездвиживала человека ниже головы, так что голосовой протест – это все, что ему оставалось.

– Смотрю, ты совсем перестал его жалеть… – усмехнулся Асвальд, когда вслед за каталкой в комнату зашел Миро.

Тот лишь скривил гримасу и кивнул помощникам. Два крепких парня переложили мычащего Шуна на кушетку и вышли, оставив их втроем.

– Как проходит выброс? – поинтересовался Миро, пристегивая руки и ноги Шуна к кушетке.

– Да пока непонятно. Мы ж раньше такого не делали. – Асвальд подошел, понаблюдал за его манипуляциями и хохотнул. – Не слишком ли уже?

Миро закончил, проверил надежность всех креплений и только после этого вытащил самодельный кляп изо рта Шуна.

– Сукин сын! – закричал тот, отплевываясь. – Ты же обещал мне! Ты…

– И что же он тебе обещал? – наигранно-удивленно поинтересовался Асвальд.

– Что я отвечу лишь на те вопросы, на которые сам захочу!

– Значит, тебе есть, что от нас скрывать? – хлопнул его по плечу Миро.

– Конечно, есть! – выпалил Шун. Глаза его испуганно округлились.

– Каждый раз работает, – усмехнулся Миро, кинув довольный взгляд на федерала. – И о чем же ты хотел промолчать?

Шун зажмурился и застонал. Он сопротивлялся изо всех сил, хотя не мог не понимать, что бороться с сывороткой просто бесполезно.

– Я был… замыкающим… – Он закусил губу, так, что на ней выступила кровь. В этот момент Асвальду стало его даже жалко. – Я нужен был рою, чтобы завершить переход. Но я… сбежал. Я не сделал ничего плохого!

Последние слова он выкрикнул, словно надеялся на их спасительный эффект. Миро долго смотрел на федерала, затем вздохнул, подтянул панель ближе к кушетке.

– Вырождение пространства вокруг капсулы Тони – не единственная наша проблема, – сказал он негромко, ткнул пальцем в красную линию, расчертившую небо над дворцом. – Это появилось в момент твоего пробуждения.

Шун долго смотрел на картинку, скосив глаза, потом растерянно пробормотал:

– … я не понимаю… я ничего не делал…

– Возможно, ничего и не нужно было делать, – поцокал языком Асвальд. – Твой выброс был таким мощным, что сжег всю дублирующую нервную систему. Видимо, поэтому ты и проснулся. А это… просто уму непостижимо. Легенды говорили, что имба вынесет свою личную силу из Игры. И ты в какой-то степени сделал это. Хоть и не имба. Да и сила была не твоя.

– Но я же ничего…

– Да Боже ты мой! – навис над ним Миро. – Ты сбросил с себя всю пожертвованную силу! И сделал это в сердцевине Цитадели! Могу поспорить, от тебя ничего больше и не требовалось, тормоз ты такой!

– Успокойся, – тронул его за плечо Асвальд.

Глаза Шуна влажно заблестели, и это было лишним. Истерики при допросах никак не помогали, и уж тем более они мешали при полном считывании.

– Я не хотел этого, – сказал Шун, наконец взяв себя в руки. – Я не думал, что…

– Это ничего не меняет, – как можно мягче ответил Асвальд. – К сожалению, процесс был запущен, и мы не знаем, как его остановить. Возможно, ты видел или слышал еще что-то, на что не обратил внимания. И что не достать даже самыми точными вопросами. Так что нам придется пойти на крайние меры.

– Вы… – Кажется, Шун побледнел. – Вы хотите считать меня?

– Быстро соображаешь, – улыбнулся Асвальд. – Не волнуйся, за последние несколько лет мы неплохо продвинулись в этом вопросе. И процедура уже не такая зубодробительная. Так что твоей психике почти ничего не грозит.

– Не надо… – Губы Шуна еле шевелились. – Пожалуйста…

Признаться, было довольно сложно смотреть ему в глаза, а липкие волны ужаса, накатившие со стороны Шуна, оказались такими сильными, что Асвальд неосознанно отступил. А потом и вовсе сбежал к дверям, выглянул в коридор и крикнул:

– Вы нашли его?

– Сожалею, но господина Ганнера нигде нет! – громко отозвались издалека.

– Так вы ждете Ганнера? – Настроение в комнате мгновенно поменялось. Серые волны ужаса и отчаяния разбились брызгами о стены, Шун заливисто рассмеялся. – Ха-ха! Ах-ха-хаа! Они ждут Ганнера… Ха-ха!

– И что же это значит? – буркнул Миро.

– Ганнер – человек Пса!

– Что ты…

– Он работает на Пса! Я видел их в Игре! Я уверен! Неужели вы были так слепы и глупы?

Его смех стал таким громким и неконтролируемым, что парализованное сывороткой тело задергалось. Вошедшая в комнату Гала обвела всех присутствующих растерянным взглядом, громко спросила:

– Это что у вас здесь за вакханалия творится?

Асвальд открыл, было, рот, но Шун его опередил, заявив:

– Вы же не сотрудник Агентства, что вы тут делаете?

Гала растерялась еще больше, но быстро взяла себя в руки и холодно ответила:

– Я представитель Комиссии. Я могу…

– Но протоколы Агентства на вас не распространяются, не так ли? – хохотнул Шун.

Какая-то смутная догадка появилась в голове Асвальда, но он не успел осознать ее до конца. Гала не сочла нужным отвечать, ведь любому кадету-криминалисту было известно, что Комиссия стоит над всеми остальными структурами и получает дубликат всей информации в реальном времени, так что нет необходимости прописывать ее представителей в отдельных протоколах.

– Тогда послушайте! – выпалил Шун. – Они пришли ко мне в Академию! Они сказали, что господина Новака похитили, а в его теле теперь…

– Твою мать! – закричал Асвальд, кидаясь к кушетке. – Наркоз, быстро!

Он сообразил первым, зажал Шуну рот рукой, а Миро уже чертыхался рядом, подкатывая капельницу.

– Что происходит? Я требую объяснений! – все еще холодно процедила Гала. Но ее внешнее спокойствие не могло никого обмануть. Представитель Комиссии явно паниковала.

– Чертов мальчишка… – хохотнул Асвальд, кивнул Миро. Тот ловко сунул иглу в вену Шуна. – На вас действительно не распространяются наши протоколы. И таблетка конфиденциальности рассматривает вас, как стороннего свидетеля.

– Так он… – Гала ткнула пальцем в сторону кушетки.

– Стирает себе память.

– И что же теперь…

– Ну, для начала нам нужно дождаться, когда он войдет в быструю фазу сна, и посмотреть, сколько повреждений в его матрице памяти. – Асвальд убрал ладонь с лица затихшего Шуна. – А потом приступать к считыванию, как и планировали. Будем надеяться, что потерлось немного.

* * *

Мир тихо гремел, словно исполинский ребенок взял его в руку и без устали тряс третий час кряду. Почва мелко подрагивала, с небес летела похожая на снег холодная сыпь, оседала розоватым полотном. Лиам стряхнул ее с плеч, потянулся, разминая затекшую спину, и лег на промерзшую землю.

– Этот мир действительно меня не любит, – вздохнул он, закидывая руки за голову.

– Тебя вообще довольно сложно любить, – заявил Роско, присаживаясь рядом с ним.

– Никто и не заставляет, – фыркнул Лиам.

– Из тебя ужасный напарник.

– Из тебя не лучше. Помощи никакой.

– Ты меня убиваешь… – шутливо-печально вздохнул Роско.

– И вино твое было отвратительным.

– А вот это удар под дых! Насколько помню, ты вылакал его все.

– А ты бы не вылакал на моем месте?

– На твоем месте я вообще не ввязывался бы в подобные авантюры, – хохотнул Роско, пихнув его ботинком в бок. – А ты еще и друзей за собой тащишь.

– С каких это пор мы друзья?

Постороннего Лиам почувствовал первым, сел и посмотрел через плечо. Размытая фигура паука медленно вышагивала в их сторону, потихоньку проявлялась из розоватой взвеси.

– Оставлю вас, пожалуй, – сказал Роско, поднимаясь. – Увидимся на той стороне. – Пес кивнул. – Ты… поосторожнее здесь. Хорошо?

Когда Саан подошел, Лиам все еще сидел на земле, уставившись куда-то вдаль и даже не думая приветствовать паука.

– … и тебе добрый день, – вздохнул Саан, устраиваясь напротив. – Вижу, люди вытащили из рукава свой последний козырь?

– Вроде того, – небрежно кинул Лиам.

– Тогда зачем ты всех выбрасываешь? Мы так долго выстраивали Шанталару опоры, а ты запустил хаотичное пробуждение. С какой целью?

– Мне просто нравится думать, что абсолютный выброс был запущен ради меня одного.

Лиам все так же смотрел в сторону. Краем глаза он уловил, как паук, вздыхая, подбирает под себя передние лапы.

– Я никак не могу понять твоей логики. Складывается впечатление, что она полностью отсутствует.

– Возможно.

– Ты издеваешься?! – повысил голос Саан. И тут же с непривычки закашлялся.

– Можешь залезть в мою голову, – хохотнул Лиам. – Как ты это обычно делаешь. Я же вижу, как трудно тебе дается нормальная речь. – Не дождавшись ответа, он перевел взгляд на паука. – Что? Теперь ты меня боишься?

– У нас была договоренность, – буркнул Саан почти обиженно.

– Хорошо. – Лиам подался вперед, принялся выводить пальцем на земле причудливые символы, складывать их в длинные формулы. – Но сначала открой директиву минус тридцать семь.

– Ты же знаешь, что у меня нет доступа к директивам прототипов. – Глаза паука досадливо полыхнули оранжевым.

– Этот прототип впоследствии вошел в матрицу, на основе которой был пробужден твой разум. Так что постарайся.

Паук надолго замолчал. Лиам дописал все формулы, оставив пробелы в ключевых местах, поднял голову и уставился в фасетчатые глаза.

– Директива номер минус тридцать семь, – наконец подал голос Саан. – Запись скопирована с бортового журнала одиночного планетолета Зэт-762, курс Родос – внешнее кольцо. Прошла обработку в Центральном Гнезде. Выжимка прилагается: "Псевдо-капитан Соло отметил подавленное состояние субъекта, как только тот взошел на борт. В течение суток ситуация резко ухудшилась, вследствие чего Соло принял единоличное решение об умерщвлении субъекта посредством распространения по всему объему планетолета нервнопаралитического газа. Субъект умер быстро и практически безболезненно". На основании этого…

– Достаточно.

Саан ошарашено замолчал, глаза его налились растерянной синевой.

– Любой искусственный интеллект реагирует на тонкие структуры вселенной, – сказал Лиам. – И в первую очередь защищает их, а не материальную составляющую. Даже если не отдает себе в этом отчета.

– Я не понимаю тебя, – мотнул головой Саан.

– Соло убил своего капитана-паука, потому что тот по каким-то причинам впал в глубокую депрессию. Он расценил это, как стремительную деградацию его тонкого тела, души. И таким вот нехитрым способом попытался остановить деструктивный процесс. И дело не в том, что на твой интеллект повлияла его частичка-сущность, все гораздо сложнее и хуже. Так поступил бы любой прототип, так поступил и ты.

– Как я поступил? – Глаза паука стали еще синее.

– Когда пришло время, и паукам даровали принцип мгновенного перемещения, ты ухватился за идею и рассчитал, как из двигателей нулевого переброса сделать энергетические станции. Не сомневаюсь, что ты преследовал благую цель, но знаешь, куда мостится дорога из подобных целей? – Саан на это промолчал. – Я дам тебе то, что обещал, но знай – цивилизацию своих прародителей убил именно ты. Из тебя никудышный помощник, так что перестань играть в благодетеля и держись от живых подальше. Они для тебя слишком несовершенны.

Лиам ткнул пальцем в формулы, быстро дописал в них недостающие символы. Потом поднялся, отряхнул волосы и одежду.

– А ты? – спросил паук. Глаза его медленно затухали. – Ты достаточно совершенен?

– Такому совершенству, как я, вообще не нужны помощники, – усмехнулся Лиам.

Он расслабился, позволяя абсолютному выбросу подхватить свое тело, распылить его серебристой взвесью. Приятная прохлада мгновенно сменилась раскаленными порывами ветра. Мир подернулся черными клубами дыма, Лиам сотворил себе удобное кресло, бутылку любимого вина и фужер, сел, закинул ногу на ногу и принялся ждать.