Текст книги "Убить героя (СИ)"

Автор книги: Александра Крикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 45 страниц)

– Когда? – уточнил Баал.

– Когда мне это будет нужно.

– И… сколько вам потребуется?

– Сколько не жалко.

– Я один не могу принять подобное решение… – Баал рассеянно посмотрел на своего спутника. Маас нахмурился и помотал головой, выражая свое отношение к ультимативной просьбе Стального Пса. – Мы обдумаем…

В дверь коротко постучали. Лиам развернулся, присел на подоконник и ответил:

– Да сколько угодно. Лично я никуда не спешу. А теперь будьте добры, у меня еще много дел.

Зурги вышли, разминувшись в дверях с высоким рыжеволосым бойцом. Ганнер пристально посмотрел им вслед, закрыл дверь и плюхнулся в свободное кресло, активировав свою панель.

– Как прошло? – поинтересовался Пес.

– Как и планировалось.

– Его уровня будет достаточно для одиночной битвы?

– Конечно.

Ганнер замялся, на автомате пролистал несколько сообщений, свернул панель. Лиам почувствовал смену настроения.

– Что не так?

– Он… все еще не прошит.

– Мы же кого-то к нему посылали?

– Посылали. Приглашение было передано.

– Какой на удивление нелюбопытный молодой человек… – усмехнулся Пес. – Придется прошивать его перед самым погружением.

– Я что-нибудь придумаю.

– Нет, не подставляйся. Я сам. – Лиам покусал губы. – Ты нужен мне здесь.

– Слушайте, будет слишком подозрительно, если я пропаду сразу же после…

– Я знаю. Но не задерживайся. Погружайся, как только сможешь.

Глава -2.2

– А ты все это время был не в курсе? – Асвальд принялся энергично растирать полотенцем мокрые волосы. – Ты что же, совершенно не интересовался игровой жизнью сестры?

– Нет… Сама она не рассказывала. И теперь понятно, почему.

Шун поставил на стол две глубокие тарелки, положил рядом по ложке и вилке. Из еды в холодильнике был только овощной суп недельной давности, и они заказали себе в ближайшем кафе по стандартному комплекту ужина на вынос.

Вопреки обещаниям, процесс создания игрового тела занял у Ганнера почти четыре часа, и после того, как Миро отключился от Шуна, тот еще долго чувствовал дурноту и приступы головокружения. Асвальд больше часа держал его у себя в кабинете, а потом сам вызвался составить Шуну компанию до утра.

Удивительно, но федерал очень спокойно отнесся к вопросам о Соне и не стал ничего утаивать. Сказал даже, что в свое время восхищался ее техникой владения мечом и тем, как она умела ловить свое оружие в полете обратным хватом.

– Тут ведь какое дело… – Асвальд расправил полотенце на спинке стула, сел, достал из упаковки жаркое и ловко переложил в свою тарелку. – Потрошители тоже заговаривают свое оружие, чтобы извлекать из жертвы артефакты, но, по сути, оно не является духовным. Его нельзя размножить, нельзя управлять им дистанционно, даже модификации оно особо не поддается. Так что вся работа потрошителя с оружием – это исключительно отточенность навыков, опыт. Это достойно уважения.

Шун сел напротив, распаковал свой ужин и поковырял вилкой. Организм перестал реагировать на еду тошнотой, но и аппетита особого не было.

– Вы так говорите, словно… Но потрошители… они почти преступники. Видели бы вы все те комментарии…

– Но это же не реальная жизнь, – хохотнул Асвальд, жуя кусок мяса. – Так что, о каких преступлениях мы говорим? А подобные комментарии оставляли те, кто когда-то оказался слабее твоей сестры, только и всего.

– Вы сейчас оправдываете потрошителей?

– Ну, как бы… – Федерал довольно хмыкнул. – Я и сам потрошитель. И скажу без ложной скромности – один из сильнейших.

– Вы потрошитель? Но вы же федерал. Хотя… да-да… что-то такое вы говорили в нашу первую встречу…

– У каждого должна быть своя отдушина. Конечно, у меня есть свой кодекс. Потрошить лишь тех игроков, кто без труда справится с потерей своего добра. Не забирать особо дорогие вещи без веской причины. И всякое такое.

– Рад слышать.

– Возможно, у твоей сестры тоже был подобный кодекс.

– Но она состояла в клане Пса. Почему вы не рассказали мне?

– А что бы это изменило? Твоя сестра – это твоя сестра. А ты – это ты. Сомневаюсь, что ты вообще возьмешь чужое, даже если его кинут к твоим ногам. Я хорошо вижу всю подноготную человека, и каждый раз удивляюсь, насколько же у тебя чистая сердцевина. Ты словно и не человек вовсе. – Он рассмеялся. – Да и… вспоминая наш старый разговор, к настоящим злодеям я тоже отношусь вполне снисходительно. Не будь злодеев – не было бы и героев, ведь так? Они – как черные дыры, только те притягивают в нужное место материю и энергию и создают новые галактики. А злодеи притягивают положительную энергию, создают героев, а иногда и совершенно новое общество. Они как отрицательный фактор, способствующий эволюции.

– Это красиво, – улыбнулся Шун, повертев вилку в руках. – Вот так соединять астрономические и моральные понятия.

– Я тебе такого кучу наплести могу, – заверил федерал. – Ты ведь в курсе, что основная часть вселенной состоит из темной материи и энергии? И мы до сих пор не знаем, по каким законам они существуют. Как и не знаем законов человеческого подсознания, которое тоже значительно преобладает над сознанием. Мы видим лишь малую часть этого мира и пытаемся выжить по ее законам, хотя руководят этой вселенной совершенно другие законы. Законы скрытой части.

– И какие же?

– Мне-то откуда знать? – Асвальд отодвинул свою тарелку, открыл запаянную одноразовую кружку с горячим чаем. – Но Миро прав, в формуле выживания есть какая-то очень важная постоянная, основополагающая постоянная. И выживают лишь те цивилизации, которые находят ее. – Он сделал несколько глотков, довольно фыркнул. – Или же… чувствуют ее интуитивно. Я думаю, что и в формуле, связующей все основные силы вселенной, должна быть именно эта постоянная.

– Бог? – Шун не смог скрыть ироничных ноток в своем голосе. Он никогда не считал себя особо религиозным человеком.

– Скорее ниточка, которая к нему ведет.

– Вы думаете, у каждого из нас есть в руках такая нить? Что может провести нас прямо к Богу? Минуя все опасности и печали? Звучит немного наивно.

– Я думаю, что эти нити не ведут напрямую, а создают сложный узор, пронизывающий все: человека и звезду, радость и печаль, наслаждение и боль.

– Хм… всегда считал, что печаль, боль, зло с одной стороны, а Бог – с другой.

– Может, поэтому твой узор так и перекосило? – расхохотался Асвальд. Подпер голову рукой и посмотрел на Шуна почти с отеческой теплотой. – Мы отчаянно стараемся избежать того, через что должны пройти. Может, именно поэтому наш путь к Богу так бесконечно долог? – Он перевел взгляд на нетронутый ужин Шуна. – А ты чего не ешь?

– Да как-то не хочется… Это нервное, думаю. После похорон мамы было так же.

– Ты голодаешь всю неделю?

– Нет. Я пью сладкий чай, кофе. Протеиновые коктейли вот…

– Поешь. Даже через силу. Завтра у тебя важный день.

Асвальд поднялся из-за стола, принялся убирать за собой. Подошел к раковине, помыл свою тарелку. Развернулся, вытер руки полотенцем. Шун подумал, что федерал очень естественно чувствует себя у него дома, раскованно и почти по-хозяйски. И на какую-то долю секунды в горле Шуна образовался болезненный комок – так отчаянно сильно ему захотелось, чтобы этот человек никуда не уходил, не бросал его. Не оставлял одного.

Сделав глубокий вдох и справившись с внезапными эмоциями, Шун съел несколько ложек жаркого, жадно запил их горячим чаем, словно боялся, что еда сейчас полезет обратно. Асвальд поцокал языком. Подошел к столу, облокотился на него, оказавшись совсем рядом, улыбнулся и заявил:

– Я знаю, что тебя гложет. Что не дает тебе покоя. Почему ты так сильно нуждаешься в ком-то вроде меня или Миро. Обычно человек не боится одиночества, но это ведь не про тебя, да?

– И-иногда вы просто пугаете меня своей проницательностью…

– Ты хочешь доказательства того, что с тобой все в порядке. – Асвальд сел обратно на стул. – Хочешь, чтобы кто-то принимал тебя таким, какой ты есть, и не говорил, что ты ненормальный. Рядом с нами ты почувствовал себя комфортно, дал себе волю. Потому что мы… хм… созвучны. Ты отчаянно хочешь быть хорошим и думаешь, что людям постоянно надо доказывать, что ты хороший. Но ты видишь, что мы с Миро далеко не идеальны, и нам доказывать ничего не надо. Более того, ты начал понимать, что невозможно контролировать чужие жизни, и даже свою, всегда оставаясь хорошим. Что тебе нужен какой-то новый ориентир. И тебе кажется, что мы можем его указать.

– А вы можете?

– Знаешь… – Асвальд задумчиво прищурился. – Есть два типа книг, которые стоит читать. Один – инструкция, пошагово объясняющая, что и как делать. Второй – пространное художественное произведение, по которому тебя ведет главный герой. Он задается какими-то вопросами, и если ты считаешь эти вопросы важными – книга тебя, несомненно, увлечет. Такое произведение не даст тебе прямых ответов, но подведет к катарсису, внутреннему озарению, и ответ ты найдешь сам. Ответ из инструкции ты поймешь только мозгом, а мозг склонен все забывать со временем. А вот информацию, полученную через катарсис, ты прочувствуешь каждой клеточкой, она останется с тобой навсегда.

– Вы предлагаете мне читать книги?

– Иносказательность – не мой конек, да? – хохотнул Асвальд. – Хорошо, я дам тебе ориентир. Внимание.

Он замолчал. Шун подождал немного, но федерал так и не развил свою мысль дальше.

– Внимание?

– Именно. Все в этом мире завязано на внимании. Куда устремлено твое внимание, туда устремлено намерение. Туда же течет твоя психическая энергия. Куда течет внимание любого человека?

– Не знаю…

– Основное свое внимание человек сбрасывает на то, что любит.

– А если человек кого-то ненавидит? И постоянно думает о предмете своей ненависти?

– Значит, он просто любит ненавидеть, – рассмеялся Асвальд. – Ты снова вдаешься в детали, не увидев картины в целом. Это плохая привычка. – Федерал наклонился вперед и добавил тише: – Понаблюдай за собой. Куда обычно устремлено твое внимание? Какие эмоции и мысли ты постоянно подпитываешь своей психической энергией?

– А куда оно должно быть устремлено?

– Если бы мы знали точно и смотрели только туда – то давно бы уже стали богами, – широко и немного грустно улыбнулся Асвальд. – Знаешь о трех доказательствах того, что на самом деле мы живем в виртуальном мире?

– Что-то такое слышал, но не скажу вот прям…

– Можешь поискать в Сети. Первое – чувство дежавю. Возможно, оно появляется у персонажа, когда он перезапускает жизнь и проходит ту же локацию. Или повторяется ситуация из его настоящей реальности. Второе – скорость света. Если она действительно эталонная, то значит, на самом деле она просто является скоростью обработки информации на внешних серверах. Эти предположения можно назвать доказательствами с огромной натяжкой, а вот третье доказательство вызывает интерес. В нем речь идет о корпускулярно-волновом дуализме. Вспомни опыты по дифракции. Когда наблюдатель не смотрит на фотон, тот ведет себя, как волна. Но когда обращает на него свое внимание – фотон превращается в частицу. Словно вселенная прогружает лишь те участки, на которые сейчас смотрит пользователь.

– Хм… Любопытно.

– Если в общей формуле содержится какая-то особая энергия, необходимая для выживания как отдельного человека, так и цивилизации, то очень многие вещи находят свое объяснение. Существуют реперные точки, через которые проходит существо в течение своей жизни. И так же проходит их общество. Если в реперных точках количества этой загадочной энергии недостаточно – идет полное уничтожение или откат. А если достаточно – происходит выход на какой-то новый уровень.

– Как очки жизни? И переход с локации на локацию?

– Не совсем так… но вроде того. Только очки уменьшаются не от повреждения тела, а каждая новая локация требует все большего и большего количества этой самой энергии. И скорее уж… она убывает или возрастает в зависимости от наших эмоций. И особенно – тех эмоций, что постоянно повторяются, подпитываются вниманием. Или подкреплены действием. Думаю, в какой-то момент любая цивилизация придумывает себе виртуальную реальность, чтобы сбрасывать там свой отрицательный потенциал. Ты не можешь убить своего начальника, что утром наорал на тебя ни за что. Но в виртуальности – вполне себе. Понимаешь, о чем я?

– Думаете, что наш мир – виртуальная реальность какой-то более развитой цивилизации? Или это человечество, что давно ушло вперед, а здесь просто… хм… сбрасывает отрицательный заряд?

– Почему нет? – развел руками Асвальд. – Библия говорит нам, что чем ближе человек к Богу, тем опаснее его сила, тем большую ответственность он несет за любую эмоцию, мысль, поступок. Возможно, наш мир – это мир холостого или очень замедленного хода. А где-то там, – федерал указал пальцем в потолок, – действительно существует волшебный город. Он не разворачивался, не переживал катастроф, с ним все в порядке. И туда мы уходим, когда наиграемся здесь. Но он существует параллельно с нами, поэтому наше развитие корректируется в реальном времени. Может даже… – он прищурился и посмотрел сквозь собеседника, – существуют какие-то матрицы развития, как классы в школе. Энерго-информационные уровни, на которых живут разумные существа. Где-то скорости выше, где-то ниже…

– Звучит очень… странно и непонятно. Но обнадеживающе, – улыбнулся Шун.

– Давай доедай и ложись спать. – Асвальд поднялся из-за стола, потянулся и зевнул: – Можно мне занять твой диван?

– Конечно! – Шун подскочил и засуетился. – Я сейчас… подушку там, одеяло…

Устроив гостя в зале, Шун через силу доел ужин, помыл тарелку и, пожелав федералу спокойной ночи, ушел в свою комнату. Приняв душ, он забрался в кровать и долго анализировал все то, что ему рассказал Асвальд. И в какой-то момент поймал себя на мысли, что именно это ему и нужно. Информация. Много-много новой информации, раздвигающей рамки его привычной жизни. Пока он общался с Асвальдом и Миро, его персональная вселенная стала на порядок больше, и боль затерялась в этом океане новых впечатлений и знаний, почти свелась к нулю…

«У вас одно системное сообщение», – прозвучало в голове.

Шун сел в кровати, развернул Сеть. Системные сообщения он, как и любой пользователь, получал крайне редко, а потому очень удивился.

«Мы вынуждены аннулировать соц-страницу пользователя «Ройзина Соня», в связи с его смертью. Пользователь не оставил пост-смертных распоряжений, а потому вся информация, кроме общедоступной, будет удалена в течение двух дней. Мы высылаем вам копию всех общедоступных файлов, как ближайшему члену семьи. Благодарим за то, что пользуетесь нашими услугами».

Шун несколько секунд смотрел на сложенный конверт присланного файла, борясь с собой. Сейчас было не лучшее время, чтобы предаваться воспоминаниям и снова бередить едва затянувшиеся душевные раны, но он все же развернул конверт и пробежался взглядом по нескольким папкам с фотографиями и видео-роликами.

Соня…

От двадцати до тридцати – тот возраст, когда человек не особо меняется, если, конечно, не прикладывает к этому усилий. И девушка на фотографиях семилетней давности выглядела так привычно…Шун раскрыл один фотоальбом, потом следующий. И понял, что не сможет остановиться, пока не посмотрит все. Соц-страница была официальной, и все материалы носили исключительно частных характер. Никаких снимков из Игры, ни намека на ее темную ипостась… Только лучезарно улыбающаяся девушка, он под боком на половине снимков, еще такой мелкий и зеленый, и мама…

Шун пролистнул очередную фотографию с какого-то игрового феста и успел перейти на следующий альбом, как в груди его как-то нехорошо кольнуло. Что-то очень странное промелькнуло перед его глазами. Шун вернул предыдущий альбом и отыскал снимок.

Игровые фесты проводились раз в год в центре города, собирая колоссальное количество участников. Иногда они насчитывали до ста тысяч, и все это – на сравнительно небольшом участке. Соня смотрела прямо в объектив, хотя находилась довольно далеко от него, еще и окруженная большим количеством незнакомых людей. Рядом с ней стоял высокий молодой человек. Он держал девушку за руку и, склонившись, что-то шептал ей на ухо. Раньше Шун пролистал бы этот снимок и не заметил, ведь у сестры, такой хорошенькой и общительной, всегда было много друзей и поклонников. Но сейчас… сейчас он был полностью уверен, что ее спутником на снимке являлся Миро.

Так они были знакомы… и довольно близко. Разве это не странно?

Разве не странно ни разу не заикнуться об этом? Не обмолвиться хотя бы словечком? Ведь если ты молчишь о таких деталях, то выглядишь так… словно тебе есть, что скрывать.

Гаденькое чувство снова засвербило в груди Шуна, а в голове всплыли слова, к которым он когда-то даже и не подумал прислушиваться: «Они тебе не друзья, не обольщайся. Они такие, какими ты их хочешь видеть. И будут такими, пока им выгодно».

– Твою ж мать…

Шун откинулся на подушку, потер лоб. Стоило в его жизни произойти чему-нибудь хорошему, как следом обязательно случалось плохое. Стоило признать кого-то другом, принять его со всеми недостатками, как этот человек выкидывал что-то новенькое, раня туда, докуда раньше не дотягивался. И все оправдания, которыми Шун латал расползающееся на глазах доверие, отлетали, словно заплатки с перекачанной шины.

И почему именно сегодня? Сегодня это уже слишком…

Он свернул все файлы, попрятал Сонины папки и принялся растирать ладонями лицо, пытаясь вернуть себе контроль над эмоциями, ведь в соседней комнате лежал эмпат экстра класса, и, возможно, он мог уловить его нервозность даже сквозь толстые стены. О том, чтобы выйти и спросить Асвальда напрямую, не могло быть и речи. Он ведь в курсе, что Миро и Соня общались, так? Он просто обязан знать… О чем еще они оба умолчали? Чего не рассказали ему?

– Успокойся, успокойся…

Шун тихо слез с кровати и принялся расхаживать по спальне, пытаясь отделаться от назойливых тревожных мыслей, но ему все никак не удавалось взять себя в руки. Через несколько минут он сдался и выдвинул ящик, в котором хранил небольшой набор лекарств, в том числе – снотворное. Взял блистер, почти выдавил таблетку и тут увидел в глубине ящика яркую обертку.

– Хм…

Конфета была небольшой, фантик переливался на свету. Шун смотрел на нее и никак не мог понять, что это и почему лежит в его ящике. Потом вспомнил, и брови его непроизвольно поползли вверх.

У него есть приглашение! Тот человек… как же его звали? Алик? Алекс? Он дал ему это приглашение за помощь с переносом каких-то вещей. Черт, он совсем забыл о том случае…

Шун развернул обертку и уставился на прозрачный желтоватый леденец. Это надо проглотить? А потом что? Как прошлый раз? Это приглашение в какой-то определенный бордель? Или у него будет право выбора? Сможет ли он попасть с этим в «Контакты»?

Он сунул леденец в рот. Почему бы не попробовать? Он ведь ничего не теряет. Просто прогуляется там, найдет нужное место, и если ему повезет… Голова пошла кругом, словно он только что слез с карусели, Шун доковылял до кровати и осторожно лег. Непривычные ощущения растекались по телу, от солнечного сплетения – к голове, рукам и ногам, отдаваясь в кончиках пальцев. Не сказать, чтобы особо неприятные… но навязчивые, словно он лег на муравейник. Шун закрыл глаза и задышал медленно и глубоко, полностью расслабляясь. Все хорошо. Прошлый раз же получилось? Не о чем волноваться… Так, стоп. Шун сел в кровати. У него же нет нужной прошивки в софте. Оба прошлых раза он погружался при помощи капсулы. Боже… он такой идиот…

Но не успел Шун толком обругать себя, как почувствовал сильнейшую слабость. Лег обратно на подушку и прикрыл глаза. А вдруг из этого что-то, да выйдет?

Беловатая пелена быстро сменилась комнатой настройки персонажа, и Шун с облегчением выдохнул. Отлично! Его таки пустили!

Он не стал заморачиваться с обликом персонажа, выбежал в двойную свертку и огляделся, пытаясь рассмотреть, к чему именно привязано его приглашение. И понял, что сорвал джек-пот, ведь тонкие нити вели ко всем вывескам-аватаркам одновременно.

Так значит это… эксклюзивное приглашение! Самое дорогое, достать которое нереально даже федералу.

– С ума сойти… – пролепетал Шун одними губами.

И направился по знакомому уже пути. «Контакты» развернулись вокруг него, стоило Шуну лишь подойти к скромной аватарке. Девушка за ресепшеном была все та же, она широко улыбнулась Шуну, словно встречала исключительного гостя, и запричитала:

– Счастливы видеть вас в нашей скромной обители любви и наслаждения! У вас бронь? Или мне помочь вам с выбором?

Немного оторопев от подобного теплого приема, Шун неопределенно кивнул и огляделся. Посетителей этой ночью было на порядок больше, чем в прошлый раз. Парочки, небольшие компании и одинокие пользователи всех возрастов, рас и мастей прогуливались по громадному холлу, который словно тоже расширился, подстроившись под количество гостей.

– Вам нужна моя помощь в выборе? – мягко напомнила о своем существовании менеджер.

– Комната триста десять! – выпалил Шун. – Мне нужна комната триста десять!

Менеджер вздрогнула от его крика, но тут же взяла себя в руки и с улыбкой покачала головой.

– Сожалею, но данный номер закрыт для посещений. Я могу предложить вам похожие…

– Нет. Мне нужен именно он.

– Господин…

– Я от Алекса!

Менеджер изменилась в лице и заговорила еще слаще и убедительнее:

– Я исполню любой ваш каприз. И подберу подходящую комнату. Но простите… я не могу дать вам номер триста десять. Это невозможно, будь вы хоть из Комиссии…

«И на что я надеялся?» – подумал Шун, делая шаг назад. Менеджер, видимо, испугалась, что вип-клиент уйдет сейчас недовольным, так и не воспользовавшись услугами борделя, и подалась вперед, навалилась на стойку.

– Дорогой гость, постойте! Я могу предложить вам…

…но Шун уже не слышал ее. Он смотрел за плечо менеджера, туда, где в глубине холла среди гуляющих одиноко стояла девушка в длинном голубом платье.

– … Соня?

Девушка отвернулась, пошла сквозь толпу, Шун обогнул стойку и побежал вслед за ней. Он так и не набрался смелости, чтобы выкрикнуть ее имя, да и вряд ли бы сестра услышала его сквозь музыку. Шла она очень быстро. Несмотря на бег, у Шуна все никак не получалось догнать ее. Они покинули холл, пересекли три коридора, засаженных пальмами, по которым так же прогуливались гости в откровенных нарядах. Потом вокруг раскинулся сад, накрытый куполообразной прозрачной крышей. Шун отвлекся всего на секунду, потому что над крышей развернула свои спиральные рукава потрясающей красоты галактика, на которую просто невозможно было не отвлечься. А когда он снова посмотрел вперед, фигуры в голубом платье больше не было.

Шуна пробил холодный пот.

– Нет… нет…

Он заметался по саду, наугад выбрал одну из трех тропинок, выбежал на крытую террасу, плавно переходящую в роскошный ресторан. И облегченно выдохнул, заметив у входа сестру. Она оглянулась, словно проверяла, не потерялся ли он по пути, и скрылась в золоченой глубине ресторана.

Шун нагнал ее у приватной кабинки. Соня стояла лицом к нему, держалась за спинку одного из двух кресел. Она окинула брата каким-то нечитаемым взглядом, улыбнулась и сделала второй рукой красивый приглашающий жест, от которого у Шуна по спине пробежали мурашки.

Потому что это не было жестом его сестры.

– Кто вы? – спросил Шун, осторожно подходя ближе.

Улыбка девушки стала шире, но почему-то осталась холодной и отчужденной. Она поклонилась и еще раз указала на кресло.

– Простите, что пришлось воспользоваться образом вашей сестры. Присаживайтесь, пожалуйста. Я не отниму у вас много времени.

Она села, выжидающе посмотрела на Шуна.

– Кто вы? – повторил вопрос тот, не спеша составлять ей компанию.

– А что вы выберете? Сладкое неведение или болезненную правду?

– Правду, конечно же.

– Тогда я тот, кто может причинить вам самую сильную боль.

– … это угроза?

– Ну же. – Девушка подалась вперед. – Это ведь не настолько сложная аллегория.

– …а. В этом смысле…

Русые волосы сестры поседели и стали длиннее. Платье сменилось дорогим костюмом-тройкой, а лицо по-мужски огрубело и заострилось, но осталось красивым. И было оно очень, очень знакомым…

Шун не знал точно, то ли он принял осознанное решение, то ли его ноги просто подкосились… но он сел напротив и нервно сжал кулаки под столом.

– Не нужно так переживать, я не сделаю с вами ничего дурного, – заверил Пес. – Выпьете?

В его руке сама собой появилась бутылка вина. Шун рассеянно кивнул, но тут вспомнил, что алкоголь в двойной свертке может подкинуть сюрпризов, и замотал головой. Лиам не стал настаивать, уничтожил бутылку щелчком пальцев, сел удобнее, закинул ногу на ногу и уложил руки на широкие резные подлокотники кресла.

«Так о чем вы хотели поговорить?» – крутилось у Шуна в голове, но он никак не мог заставить себя первым начать их беседу. Пес же тоже не спешил ее начинать, покачивал ногой и пристально смотрел на Шуна. Прошла почти минута, прежде чем он, наконец, сказал:

– Итак, вам нужен господин Новак.

Шун кивнул.

– И вы думаете, что сможете найти его, если заявитесь на Турнир и, пользуясь случаем, обыщете дворец.

Шун снова кивнул, но уже не так уверенно.

– Миро рассказал про вашу сестру?

Пес так резко перескочил с темы на тему, что Шун растерялся.

– А что он должен был рассказать?

– Например, как отдал ее на растерзание федералам.

– …ч-что?

– Соня не впадала в игровую кому, вашей сестры давно уже нет в живых. И на днях умерла лишь ее физическая оболочка. – Лиам поставил локоть на подлокотник, чуть склонил голову на бок, прижав висок к указательному и среднему пальцам. Провел безымянным пальцем по губам. – Ее игровое тело растерзали, в прямом смысле этого слова. Потрошители и разумные монстры – все же легкая мишень для федеральных агентов. Даже если они прошли Цитадель. На моей памяти были растерзаны три таких игрока. Именно поэтому я запретил потрошителям и разумным монстрам участвовать в битвах и турнирах. Но Соню убили не только из-за этого.

Пес замолчал.

– Из-за того, что она была вашей помощницей? – тихо спросил Шун.

– Именно. Миро не просто предал нас, но и попытался дезактивировать наших людей.

– Наших?

– Я хочу, чтобы завтра вы пошли на полное погружение.

– С чего в-вы взяли, что…

– Вам же нужны ответы на вопросы? – Лиам эффектно выгнул бровь и потер висок указательным пальцем. – Как много они вам рассказали?

Волна неприятия и возмущения, поднявшаяся, было, внутри Шуна, резко схлынула. Он прищурился, внимательно рассматривая собеседника, покусал задумчиво нижнюю губу и спросил:

– Так значит, Соня и Миро были знакомы? Даже… близки?

– Это не те вопросы, которые нужно сейчас задавать, – снисходительно улыбнулся Пес.

– А какие нужно? – ощетинился Шун.

– Например, почему мое лицо показалось вам таким знакомым, когда вы впервые его увидели. Или почему вам начали сниться очень странные сны. Или почему вы почувствовали устойчивую связь с Сателлитом. А может… – Пес снова подался вперед, но на этот раз улыбка у него вышла теплой и какой-то до боли родной. – Может, вы даже решитесь на главный вопрос.

– … откуда вы зна… зачем все это? – тихо пробормотал Шун. – Что происходит? Какую цель вы преследуете? И зачем вам нужен я?

– Почти.

– … кто… я? – спросил Шун одними губами.

Пес на это одобрительно покивал, резко откинулся на спинку кресла, сцепив кисти рук.

– Уйти на полное погружение очень просто – выберите соответствующий пункт при загрузке. А потом заявитесь не на Турнир, а на одиночную битву. Вашего уровня должно хватить. Я разбужу вас, как только встречу, и доведу до Цитадели. Вы будете при памяти, будете помнить и этот разговор, и то, что вам сказали Миро и федералы. Вы дойдете до святая святых и узнаете сами, о чем именно они умолчали.

Шун заметил, что руки начали мелко подрагивать, спрятал их под стол и нервно растер. Он не знал, чего боится больше – уйти сейчас без ответов или узнать правду. Наверное, все же, второе…

– Я… я не…

– Не торопитесь, – успокоил его Пес. – Подумайте до утра. Но знайте, – он поднялся в одно движение, обогнул стол и протянул руку к лицу Шуна, – я отплачу вам за доверие.

– И как же? – Шун невольно отпрянул.

– Если вы дойдете до Цитадели – я отдам вам Новака. Даю слово.

Он все же дотянулся до Шуна, ткнул указательным пальцем тому в лоб.

– Что… вы… – запротестовал Шун, но перед глазами все поплыло, и в следующее мгновение он погрузился в глубокий сон.