Текст книги "Пустой мир 2. Война за престол (СИ)"

Автор книги: thelordofthedark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 40 страниц)

Церемониальный зал, прежде использовавшийся для торжественных собраний и балов, дававшихся губернатором города, сейчас был заставлен всевозможной аппаратурой, вычислительными приборами и голографическими проекторами, отображавшими территории графства и его колоний, где сейчас шли сражения. Ситуация приближалась к определению « тяжелая», потеря столицы была только одной из проблем, сейчас вставшей перед молодым графом. Границы колоний атакованы тристанскими и фларскими союзниками, немало сил пришлось отправить на поддержку уже своих союзных или вассальных феодов, втянувшихся в сражения с противником, и которым сейчас требовалась помощь либо в успешно развивающихся наступлениях, либо в тяжелой обороне.

Легче было бы просто оставить их одних разбираться со своими проблемами, но тогда бы они потеряли их поддержку, справедливо полагающих, что столь большой и могущественный феод должен помогать своим союзникам, а не только запрашивать у них материальную или военную помощь. Приходилось думать не только о стратегических проблемах, возникших с обороной собственных территорий, но и о многих моментах внешней политики графства.

– Господин, мы вынуждены были перебросить несколько пехотных и бронетанковых дивизий в колонии на поддержку гарнизонам крепостей Мирринского нагорья, – с очередным сообщением подошел один из его генералов, сверяясь с данными своего планшета, – Там усиливается давление карийских отрядов, постепенно вытесняющих наши войска, положение серьезное, но вполне исправимое…

– Святое Небо! Мы хоть где-то можем перейти в наступление? – не выдержав, рявкнул Михаэль, да так, что генерал неуверенно отступил, не ожидая от своего сюзерена столь резкого выплеска эмоций. Молодой барон считался уравновешенным и спокойным, но кажется, свалившиеся на его плечи проблемы войны и мира были слишком тяжелыми для него, – Мы только и делаем, что отступаем по всем позициям, сдавая те крепости и города, принадлежащие нам столетиями! Столетиями, демон бы вас разобрал, над этими землями развевались гористарские флаги, но теперь их топчут вражеские солдаты, а мы ничего не можем с этим поделать! Почему это происходит, я вас спрашиваю?! Почему? Вы же не зря занимаете такие посты и не зря стоите сейчас передо мной, – Михаэль обратился уже ко всем присутствующим, находившимся сейчас в зале, – Вы отвечаете за мощь гористарской армии, но почему-то я сейчас не вижу от вас никаких действенных результатов! Ничего, кроме постоянных отступления и поражений!

– Война началась слишком быстро и неожиданно, – попытался оправдаться кто-то, – Мы не были готовы, что противник сразу ударит с такой силой и с нескольких направлений. И ваш предшественник подтверждал только те проектные планы, что предусматривали наступление на вражеские территории, но никак не оборону собственных… никто и не предполагал подобного…

– Тогда вы идиоты! – рявкнул Михаэль, – Грезите о завоеваниях и славных походах, но не можете удержать даже то, что имеете! Мне все это надоело, и больше не желаю слышать о том, что наши войска сдают те города, что были основаны нашими людьми и находятся на наших, демон вас побери, землях! Хватит дожидаться! Объявите приказ войскам о том, что мы выступаем к Мысу Харкии, хватит вечно тянуть время!

– Господин, – попытался воспрепятствовать один из командующих, отвечавших именно за этот участок обороны. У него за спиной в этот момент как раз медленно вращалась вокруг своей оси голограммная карта территории вокруг потерянной столицы. Силы фларцев находились на пределе, не имея шансов продолжать наступление и еле удерживая оборону на достигнутых к этому моменту рубежах. Удачная контратака могла сломить их защиту и отбросить назад, к городу, это было видно даже по соотношению расположенных там сил, – Мы готовы наступать, но потери, какие понесем, могут подорвать наши возможности для ведения дальнейших боевых действий.

– А если мы уничтожим сейчас крупнейшую действующую группировку фларских войск, то надолго лишим их способности вести активные наступательные действия, – отпарировал стоявший рядом с ним командующий, чье имя Михаэль еще не успел запомнить, – У нас достаточно кораблей, чтобы отбросить противника от города. Особенно если учитывать тот факт, что фларские эскадры понесли серьезные потери при штурме, и даже сейчас большая часть их кораблей повреждена. Наши же силы готовы на все сто процентов, достаточно только отдать приказ!

– Мы очень многим рискуем, – втянулся в спор еще кто-то, в мундире пехотной армии, с погонами штаба командования, – Если это наступление не сможет сбросить противника с острова сразу, то мы будем вынуждены перенаправить туда большую часть формируемых сейчас резервов. Это значительно ослабит другие направления.

– Мы можем провести успешное наступление или нет, в конце концов?! – выдохнул Михаэль, – Уже сейчас дошли до того, что потеряли собственную столицу и почти двадцать процентов колониальных территорий! Нам надо вернуть стратегическую инициативу в свои руки и наконец-то напомнить всем, кто хозяин в этих землях! – молодой барон стукнул кулаком по столу, устав уже от нерешительности своих командиров, словно забывших, кому и в чем они клялись, одевая свои погоны. Старый гористарский барон, его предшественник, никогда бы не допустил подобного, не позволив сдать столько своих территорий, и Михаэль чувствовал, что должен доказать, что ничуть ему не уступает, получив свой титул не только по праву крови, но и по праву деяний.

Генералы притихли, больше не решаясь спорить, далеко не все были согласны с выбранной выжидательной тактикой, опираясь на оборону и постепенное истощение вражеских сил. Были даже и те, кто предлагал, даже несмотря на понесенные потери, перейти в наступление, и не только для того, чтобы вернуть Мыс Харкии, но и на других направлениях, отбросив войска противника и перенеся войну уже на их территорию. Опасений в том, что сил может не хватить, у этих офицеров не было, достаточно нанести врагам хотя бы несколько поражений, даже не самых крупных и масштабных, как союзники убедятся в твердости их намерений, тоже начав активные действия, выступив активнее и с большим количеством войск, чем сейчас заявили. Для коренного перелома в наступившей ситуации необходимо лишь действовать решительно.

Приказ был подтвержден, хотя до последнего у него оставались противники, пытавшиеся убедить присутствующих, что в такой ситуации бросать войска в кровавые и тяжелые бои за не столь значимые для бароната территории ошибочно. Однако подобные совещания тем и хороши, что командующие могли смело высказывать свои мысли и суждения, каждое мнение здесь равноценно и имеет право на существование и огласку несмотря на то, что некоторые полностью противоположны друг другу.

И все же, Михаэль поддержал тех, кто считал, что войска оправились после первых поражений и готовы к новым операциям. Приказ предусматривал не только полноценное наступление на Мыс Харкии, с применением всех имевшихся ресурсов данной группировки войск, но и контрнаступление на колониальных территориях, где главной целью было восстановление довоенных границ и разгром вторгшихся группировок противника.

Командования штабов армий и группировок войск уже через несколько часов получили вместе с общим приказам войскам и небольшой записанной речью Михаэля все необходимые уведомления и инструкции о своих конкретных целях и задачах наступления на вверенном участке. Многие офицеры давно ждали этот приказ, особенно в тыловых частях, вынужденные сидеть на месте, пока их товарищи проливают кровь в истощающих оборонительных сражениях. Последние дни буквально срывались со своих мест, ожидая, когда же их все-таки бросят в бой, так что приказ о переходе в наступление во многих частях был встречен радостными криками и уверениями в том, что теперь война изменится.

Не менее радостно встречали подобные приказания и только что созданные мобилизованные части, готовые доказать свою верность баронату жизнью и делом, даже еще не до конца понимающие, что такое современная война на самом деле, и что шансы там против профессиональных солдат противника у них невелики.

Наступление началось сразу со всех указанных в первой волне направлений, опираясь на данные разведки. Отряды внутренней милиции и колониальных войск, еле удерживавшие свои позиции, наконец-то получили столь необходимые им подкрепления, а подошедшие профессиональные войска переломили ситуацию, отбросив наступавшего противника неожиданным ударом.

Несколько дней, прошедших с начала наступления, привели к тому, что большая часть потерянных территорий колоний была возвращена под контроль графства, а вражеские группировки, уверенные в собственном превосходстве, понесли несколько серьезных поражений и были отброшены обратно к собственным границам. Мобилизованные войска, брошенные в бой, изменили ход сражений, но, как быстро оказалось, цена оказалась велика. Большая часть тех солдат, что сейчас находилась в строю новых дивизий, введенных на фронт, до этого не участвовала в сражениях и боевых операциях, выступив против опытных и обстрелянных солдат, имевших немалый опыт в боях на поверхности. Если бы не численное преимущество, какого добивалось командование, сводя резервы на выбранном участке фронта, достигая перевеса в два или даже три раза, то результаты могли бы оказаться намного скромнее, но потери в передовых частях порой достигали шестидесяти процентов личного состава. Конечно, выжившие после первых боев быстро получали столь необходимые знания о выживании на полях сражений, но цена за это оплачивалась слишком большим количеством крови и человеческих жизней.

Меньше всего успехов оказалось на участках фронта, обращенных против группировки фларских войск, удерживавших Мыс Харкии и уже успевших окопаться на своих позициях. Удары на поверхности всего лишь в нескольких местах смогли прорвать первую линию обороны защитников, ценой тяжелых потерь захватив ряд укрепленных районов и передовых крепостей, и так серьезно поврежденных в ходе предыдущих боев. Однако из-за этого фларцам пришлось начинать отвод сил с первой линии, превратившийся в полномасштабное сражение, разгоревшееся на оперативном пространстве между первым и вторым рубежом. Если бы не поддержка флота, то фларские потери могли бы оказаться намного больше из-за превосходства противника в воздухе. Гористары бросили на Мыс Харкии все, что только имели, ослабив даже собственные защитные рубежи, но усилив атакующие группировки тяжелыми кораблями и бронетанковыми подразделениями.

Вторая же линия оказалась подготовлена лучше и качественнее, встретив наступающие гористарские войска прицельным огнем сверхтяжелой артиллерии, прикрывавшей отход своих частей, и ударами бомбардировщиков и штурмовиков, действующих с авианосцев, перемещавшихся вдоль линии фронта и оказывающих серьезную поддержку частям на земле. Две попытки прорыва были остановлены с большими потерями для атакующих, и здесь фронт на некоторое время снова стабилизировался.

Самые тяжелые бои развернулись в воздухе, где гористарский флот теперь имел качественный и количественный перевес. Даже без поддержки тех эскадр, что были вновь введены в строй после того, как их извлекли из складов мобилизационного резерва, флот графства мог привести под Мыс Харкии в разы больше кораблей, чем на тот момент имелось у фларского контингента даже с полученными подкреплениями. В боях, развернувшихся в воздушном пространстве над Мысом Харкии, гористарские эскадры теперь имели почти двукратное превосходство в численности, выставляя против каждого тяжелого фларского корабля два такого же класса, а в легких силах имея возможность выставить даже три корабля против каждого фларского. Если бы не вновь введенные в действие зенитные батареи Мыса Харкии и развернутые полевые орудия противовоздушной обороны, то город вряд ли бы смог выдержать даже первый удар.

Имея подобное преимущество в силах, гористарские командующие разделили эскадры сразу на несколько направлений, в первую очередь ударив по военным и торговым портам вокруг Мыса Харкии, еще удерживаемых фларскими силами, стараясь перерезать линии коммуникаций противника. Защитники отлично понимали их значение, и потому перебросили на их удержание немало сил. Часть, конечно, пришлось оставить, превосходство противника там оказалось даже слишком велико, но несколько ключевых портов фларские отряды еще удерживали, несмотря на все усиливающиеся атаки противника.

Именно в такой ситуации тристанцы и обнаружили ситуацию на гористарском побережье, когда их первые корабли разведки сумели наладить контакт с фларским гарнизоном Мыса Харкии. И, на ходу перестраиваясь в боевые порядки, отводя назад тяжело нагруженные транспорты и переводя вперед тяжелые боевые корабли, направились сразу в бой, решающий судьбу всего гористарского бароната.

***

– Доложите, что у нас есть по противнику, – приказал Эдвард, стоя на капитанском мостике флагмана, снова чувствуя себя уверенным в себе. Появление вражеского флота моментально выбило из головы все сторонние мысли. Война не прощает никаких ошибок, и одного неверно принятого или запоздалого решения достаточно, чтобы потерять все, что имеешь, в том числе и собственную жизнь. Перед ним находился гористарский флот, атакующий позиции его союзников, и единственной целью сейчас было его уничтожить, остальное сейчас не важно.

– Данные переводятся на голограммные карты, – сообщил один из операторов, – переключаем вычислительные мощности на наблюдение за ходом сражения в оперативном режиме. Идет настройка и тестирование общего канала связи между кораблями…

Тристанских кораблей было несколько меньше, чем в Гористарском флоте, действующем на этом фронте, но объединившись с уцелевшими фларскими силами, уже получали численный перевес, способный изменить ход сражения. И Эдвард сохранял тактическую инициативу, подходя со стороны открытого пространства в полном боевом построении, сам выбирая, куда и как наносить удары.

– Говорит командующий ударными силами Фларского графства мессир де Морине, Норрис из рода Флара, – связь между командующими едва удалось настроить из-за многочисленных помех, создаваемых гористарскими глушителями, а так же временных аномалий, возникших на месте прежнего воздушного боя, еще недавно кипевшего над столицей.

Норрис Флар был одним из тех командующих, кто свое положение заслужил лишь благодаря близости к правящей династии своего феода, являясь прямым родственником графа. Особых талантов за ним никогда не замечалось, но никто и не мог сказать, что этот человек не обладал воинскими навыками. В своей жизни гораздо больше времени, чем нужно, он посвящал совершенствованию мастерства владения силовым клинком, нежели полководческих навыков.

Видеоканал едва получилось настроить, картинка часто прерывалась помехами и периодическим вклинивающимися обрывками других передач. Эфир забит настолько, что канал вычистить полностью не получалось, и внезапные прерывания все равно оставались, хоть это и было лучше, чем вовсе отсутствие какой-либо связи. На другом конце линии отображалось помещение с некогда богатой отделкой, теперь уже сильно поврежденной и обгоревшей из-за недавних боев. Сейчас там разбит оперативный штаб, перегруженный аппаратурой и голопроекторами, но почти все изображение закрыто человеком на первом плане. В боевом костюме, где-то уже серьезно поврежденном и наспех залатанном, с обветренным в пустошах лицом с мягкими, будто смазанными чертами лица, но очень жестким взглядом человека, привыкшего к беспрекословному подчинению всех, кто находится рядом с ним. Норрис Флар с собственной персоной.

– Очень приятно видеть вас в здравии и готовым к бою, сир, – кивнул Эдвард, – С вами говорит барон Тристанский, ведущий ударный флот бароната к Мысу Харкии и готовый вступить в бой. Доложите о ситуации, что у вас происходит.

– Барон! Слава Небесам! Мы уже приготовились тут умирать с мечом в руках и огнем в глазах… Ха! Вы даже не представляете, насколько я рад вас слышать! – командующий фларским контингентом даже вздохнул от облегчения, когда услышал имя и титул своего собеседника, – Ваши корабли будут как нельзя к месту у Мыса Харкии. У нас тяжелое положение, гористарские силы перешли в наступление сразу по всей линии фронта, вынудив нас сдать первую линию обороны. Вторая пока что еще держится, но они продолжают подтягивать резервы и наращивать свои силы. Если бы у нас только было больше людей… Хуже всего ситуация в воздухе, мы вынуждены уйти в глухую оборону. Барон! – вцепившись в только что полученные подкрепления, Норрис сразу попытался пристроить их к месту, – Мои войска несут тяжелые потери, пытаясь удержать Харриторские верфи в тысяче километров отсюда, мы уже собирались начинать оттуда эвакуацию гарнизона, но если вы успеете, то сможем удержать этот участок. Господин барон, верфи обширны и там серьезный торговый порт, если поддержите их гарнизон, то наши люди смогут обеспечить высадку ваших сухопутных войск… С вами ведь прибыли сухопутные части? Нам очень нужна поддержка именно на земле… – он спросил с некоторым сомнением, видимо, испугавшись, что переоценил подошедшее подкрепление, и оборону на поверхности ему придется все же вести собственными силами.

– С нами не просто сухопутные части, – усмехнулся Эдвард, – Мы привели ударные части Тристанской армии для подготовки нового наступления на графство. Или вы думали, что просто дальше собираемся сидеть у Мыса Харкии, ожидая новых атак противника? Передайте своим войскам на верфях, что сейчас направляемся к ним, пусть будут готовы. Не хотелось бы терять людей от дружественного огня.

Харриторские верфи были крупнейшей гражданской верфью на этой части побережья графства, почти полностью обеспечивая потребности большей части Гористарского бароната в гражданских грузовозах и пассажирских судах. В их строительных доках монтировались как совсем небольшие корабли, не имевшие прыжковых двигателей, вроде орбитальных лихтеров, так и огромные, весом в сотни тысяч тонн, многокилометровые составные сухогрузы, способные без дозаправки пройти Известное Пространство из конца в конец. А обширный гражданский порт ежедневно принимал сотни гражданских кораблей каждый день и на самом деле был отличным местом для организации высадки сухопутных войск. В самом начале сражений за Мыс Харкии их получилось захватить почти что случайно, первой же волной десанта. Во многом из-за присутствия там большого количества гражданских, тут же впавших в панику и наведя столько беспорядка, что гарнизон верфей практически не смог организовать нормальную оборону, сметаемый толпами бегущих от сражения гражданских. Теперь же гористарские отряды всеми силами пытались их вернуть обратно под свой контроль, отлично понимая значение этого комплекса.

Не меньше трехсот гористарских кораблей, начиная от легких корветов и заканчивая группой тяжелых линкоров, атаковали фларский отряд, обеспечивающих воздушную защиту верфей, пока внизу шли на штурм почти трехкратно превосходящие защитников силы, поддержанные сверхтяжелыми танками и колоннами тяжелой и средней бронетехники.

Тристанский флот с хода вступил в бой, высылая вперед более скоростные корветы и эскадрильи «призраков», ударивших по флангам гористарских сил, в первую очередь по линкорам противника, с безопасного расстояния обстреливавших силы фларцев.

От первой же неожиданной атаки были уничтожены шесть подобных сверхтяжелых кораблей, когда «призраки» дали торпедный и орудийный залп с минимального расстояния, выйдя из затемнения. Охваченные пожарами после детонации торпедных ядерных зарядов, линкоры теряли высоту, падая на поверхность острова, не способные уже противостоять его полю гравитации, либо же уходили в неконтролируемый дрейф, поскольку экипаж окончательно терял возможность управлять кораблем, превратившимся теперь в настоящий металлический гроб весом в несколько миллионов тонн. Ответный залп групп охранения и самих линкоров, уцелевших после первой атаки, уничтожил несколько «призраков», но большая часть все же успела затемниться и уйти от ответного огня.

В это же время основные силы тристанского флота только заходили на линии боевого порядка, готовясь к дальней артиллерийской дуэли, пока фрегаты и корветы займутся уничтожением поврежденных или отделившихся кораблей. Большая часть кораблей вышла со стороны открытого пространства в основной плоскости сражения, подходя с тыла почти окруженных фларских эскадр, пытавшихся удерживать воздушное пространство над верфями. И их прибытие радикально изменило ход боя над верфями.

Гористары даже не сразу поняли, с кем имеют дело, поскольку вместо быстрого отступления только усилили натиск на фларские силы, уже получившиеся необходимые команды, а потом без особого опасения отступивших назад, уже сами заманивая вражеские корабли в окружения. И только когда на гористарские эскадры, продолжавшие атаку, обрушился шквальный огонь тяжелых тристанских кораблей, их командование сообразило, что же происходит и отдало приказ об отступлении, но у них оставался лишь небольшой проход в основной плоскости боя. Спуститься ниже обозначало попасть под огонь зенитной артиллерии, размещенной на городских укреплениях, а поднявшись выше, можно было оказаться легкой целью практически для всего тристанского флота.

Эдвард уверенно руководил растянувшимися на протяжении нескольких тысяч километров кораблями, добивая попавшие в окружение силы противника, стараясь экономить собственный силы. Полностью избежать потерь все равно не удалось, все же против них сейчас сражался один из лучших флотов во всем Рейнсвальде. И при этом сражался отчаянно, со страшным желанием вырваться из ловушки, в которую совершенно неожиданно угодил, никак не рассчитывая на появление нового противника.

– Капитан, когда можно будет начинать высадку войск? – поинтересовался он у Севереда, поднявшегося к нему на мостик, неся инфопланшет с последними оперативными данными. Мощные компьютеры флагмана едва справлялись со всем объемом поступающей информации из отчетов, сообщений, указаний и предположений, показаний локаторов и сенсоров, многочисленного и бессмысленного шума, создаваемого тысячами и тысячами кодированных сообщений и радиограмм, которые специалисты с обеих сторон перехватывали и пытались дешифровать, чтобы узнать о планах противника. Что-то получалось, что-то не успевали, что-то получалось уже слишком поздно, даже целые штабы аналитиков порой не успевали подготовить все данные, и очень многое все равно приходилось отдавать на интуицию и тактические навыки командующих, способных мысленно достроить недостающие участки оперативной информации и сложить полную картину происходящего. Во многом именно из-за этого и достигалась победа, умение опередить и предугадать противника, рассчитать его действия и определить наилучший ход.

– В ближайшее время, – кивнул корсар, переключив страницы данных на своем инфопланшете, – Как только получим подтверждение с поверхности, что они не фиксируют в оперативном пространстве причалов вражеских кораблей. По вашему приказанию мы отправили туда несколько групп корветов, окончательно зачистить территорию, но последний доклад, полученный от них примерно десять минут назад, сообщает, что ведут активные бои против эскадрилий вражеских бомбардировщиков, пытавшихся прорваться к причалам. Вероятнее всего, чтобы повредить их, дабы мы сами уже не смогли их использовать. Зенитной обороны там практически не осталось еще с момента штурма Мыса Харкии. Фларцы сами все уничтожили в начале, но им хотя бы хватило ума не бомбить сами причалы…

– Лучше разрушить, чем отдать врагу, – пожал плечами Эдвард, – отправьте туда ближайшие группы перехватчиков, пусть очистят небо от любых угроз для наших транспортов, – он кивнул на карту, – Капитан, сообщите эскадре Де Сирда, что если он и дальше будет возиться около орбитальной платформы и не выдвинется к указанным ему координатам, то лично прослежу за тем, чтобы его лишили званий и орденов. У него достаточно кораблей для выполнения такой задачи, а если и потеряет несколько корветов, то общей ситуации это все равно не исправит.

– Как прикажете, господин, – кивнул Северед, радуясь, что перед ним снова стоит тот жесткий и уверенный в себе молодой барон, которому он и поклялся в верности, ориентированный на победу, а не на свои страдания по поводу того, насколько правильно поступает, – Еще какие-то приказания будут?

– Да, капитан, еще одно, – сказал Эдвард, показав на голо-карту плоскости боя, где сейчас сошлись в схватке сразу три флота, – передайте нашим союзникам из Тармарильского герцогства, чтобы не лезли в схватку. Их корабли и так серьезно повреждены, чтобы еще и рисковать ими в самой гуще боя. Пусть держаться, как им и приказано, рядом с транспортами. Там они куда нужнее, – на карте хорошо видно, как фиолетовые точки союзных кораблей герцогства отошли от указанных им позиций, чтобы пресечь попытку нескольких вражеских фрегатов и крейсеров вырваться из окружения. Командующий ими командор, наверное, все еще чувствовавший свою вину, теперь всеми силами стремился показать, каков на самом деле, цепляясь за каждую возможность вступить в бой, даже понимая, что лишь зря рискует своими подчиненными. Эдвард приложил все свое красноречие, убеждая командора, что его особой вины в этом нет, каждый мог допустить подобную ошибку, и гораздо важнее будет придерживаться общего плана сражения, нежели доказывать собственную храбрость. Тармарилец был, безусловно, отличным офицером и умелым тактиком, но если и дальше будет продолжать действовать столь агрессивно, не заботясь об общем построении, то придется отстранить его от командования.

Эдвард не просто собирался отогнать гористарцев от осаждаемых верфей, а, воспользовавшись возможностью, уничтожить все корабли до единого, ослабив флот противника, но из-за того, что слишком много кораблей сразу втянулось в сражение, быстрой операции не получилось. Смешивавшиеся построения превратили сражение в разрозненные дуэли между кораблями, где каждый старался получить наиболее выгодную позицию и, нанеся максимальный урон, уйти из зоны ответного огня прежде, чем противник успеет отреагировать. Обломки и разрушенные корпуса уже сбитых кораблей постепенно заполняли воздушное пространство, мешая удерживать строгие порядки, и порой капитанам приходилось самостоятельно принимать решения о дальнейших действиях, уже не ориентируясь на общий план боя. Этого следовало ожидать, и Эдвард не пытался контролировать каждого из своих подчиненных, давая определенную свободу инициативе в действиях, но из-за этого терялась возможность быстро реагировать на неожиданные изменения на поле боя.

А они не замедлили появиться, поскольку гористарское командование довольно быстро узнало о происходящем в небе над Харриторскими верфями. Появление тристанского флота сразу же вызвало растерянность у высших офицеров, не рассчитывавших, что Эдвард отреагирует так быстро и окажется со своими войсками у Мыса Харкии. Некоторые даже предложили начать тактическое отступление на этом участке, чтобы сохранить войска и успеть перегруппировать силы перед лицом новой атаки, но их граф был непреклонен, требуя не давать возможности еще и тристанцам закрепиться на материковой части. По его прямому приказу в район верфей были брошены резервные части флота, изначально предполагавшиеся для использования при непосредственном штурме Мыса Харкии и уничтожении остатков фларских войск.

Втянутым в сражение тристанцам пришлось вводить в бой вторую и третью линии, когда начали подходить переброшенные на этот участок фронта резервы Михаэля, брошенные в атаку для возвращения инициативы. Из-за этого сразу же выросли потери, но приходилось продолжать наступление. На поверхности гористарские войска уже обстреливали крепостные укрепления верфей, пробивая проломы для бронетехники на штурм городских кварталов. Подкрепления небольшому фларскому гарнизону были нужны сейчас как никогда, но для их высадки требовалось обезопасить зону порта, где все еще шли бои с прорывавшимися легкими кораблями и эскадрильями перехватчиков противника.

Зачистка и блокирование окружающего пространства вокруг порта от противника потребовало привлечение дополнительных резервов, но сотня введенных в бой кораблей позволила окончательно отбросить гористарские силы от верфей и наконец-то начать высадку десанта.

Пока транспорты подходили к причалам, выгружая все подряд, начиная от легких установок легкой кавалерии до сверхтяжелых танков класса «Викинг», часть легких транспортов отправилась прямо к линии фронта, сейчас проходившей практически по линии городских укреплений, где и шли самые ожесточенные бои. Штурмовые части и боевые дроиды десантировались в капсулах прямо в самое сердце боя, поддерживая обороняющиеся фларские части и позволяя выровнять линию фронта, ликвидируя вражеские прорывы, но несли тяжелые потери, порой доходившие до половины личного состава убитыми и тяжело раненными. И все же изменившие ситуацию в свою пользу. Истощенные предыдущими боями, потеряв немало личного состава убитыми и раненными, ударные части гористарской армии подошли практически к пределу своих возможностей, и, вступив в схватку с пополнениями тристанской армии, не смогли продолжать удерживать прежние темпы наступления.

Получая постоянные подкрепления от подходивших из порта частей, буквально с транспортных трапов вступавших в бой, защитники сначала остановили противника, а потом перешли в контрнаступление, отбросив его от крепостных стен и выйдя на оперативное пространство, где и развернули боевой строй. Ошеломленные таким сильным ударом, включавшим в себя штурмовые дивизии, тяжелые и сверхтяжелые танки, поддержку с воздуха в виде ударов бомбардировщиков, буквально засыпавших направленными снарядами позиции нападавших, гористарские силы начали отступать, преследуемые все прибывающими тристанскими резервами.

Сухопутная армия бароната начала свое наступление именно отсюда, разворачивая все имевшиеся на этом участке силы. Каждый тяжелый транспорт нес в себе примерно двадцать тысяч единиц пехоты разного класса, либо тысячу тяжелых танков и в три раза больше единиц легкой и средней бронетехники, либо же триста сверхтяжелых танков класса «Викинг». И таких транспортов в составе Тристанского флота, подошедшего к гористарским берегам, насчитывалось несколько сотен. Целая армия, перед которой у штурмовавших верфи отрядов не было никаких шансов.