Текст книги "Пустой мир 2. Война за престол (СИ)"

Автор книги: thelordofthedark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 40 страниц)

За пределами небольшой кабины управления с урчанием в недра ускорительного конура загружался очередной снаряд, трехтонная композитная болванка цилиндрической формы, отлитая с гравировкой грифона с распростертыми крыльями, на боку которой кто-то еще вырезал «Из Тристана с приветом». Само орудие представляло собой полукилометровый длины закрытый канал с разгонными кольцами и рельсовыми направляющими, но основная часть приходилась на казенную часть, с парой облегченных плазменных реакторов. Разгонные катушки уже выли от перенапряжения, когда снаряд встал на нужное место, и по сигналу комендора ушли вниз сдерживающие контуры. В ту же секунду снаряд, подгоняемый силой некогда разработанной одним гением формулы, переводящей материю в энергию, рванулся вперед с постоянным ускорением, где каждый метр, пройденный в стволе, только ускорял его в геометрической прогрессии. К моменту вылета из ствола снаряд потерял почти треть своего веса, но набрал скорость выше сорока километров в секунду, превратившись в пучок сжатой материи, окруженный плазменным полем.

Снова взрыв, снова попадание. Судя по результатам, еще один корабль-призрак, вышедший в начало построения после гибели только что сбитого лидера, получил прямое попадание точно по центру бортовой линии, сразу потеряв не меньше тридцати процентов бронирования с этой стороны, если не считать того, что уже пробито минами. Корабли-призраки по тоннажу можно отнести к легким фрегатам, хоть и имели вооружение на порядок мощнее, но орудия на принципе массускорения предназначались для уничтожения самых больших и тяжелых целей, потому и рвали «призраков» как тонкую бумагу.

Комендор снова усмехнулся, когда в борт новой цели зенитчики загнали один за другим еще три снаряда, прежде чем она внезапно не исчезла во вспышке взрыва главного реактора. Если так будет идти вся остальная битва, то пройдет весьма скучно.

***

– Господин, – доложил связист, подходя к капитанскому возвышению на мостике, – отделение кораблей-призраков попало в минное поле и в настоящий момент уничтожается дальнобойными орудиями, установленными на дрейфующей верфи. Из-за отдаленности данной группы от основных сил, мы не можем оперативно им помочь.

– Отлично, – кивнул Тарваил, даже не обернувшись к связисту, жестом руки отправив его обратно, – Значит, тристанцы снова исходят из своей классической тактики, не новость… – протянул он, вспоминая классические операции тристанских войск, о каких можно прочитать практически в любом учебнике по военной истории. Окопаться со всех сторон, выставить пушки и ждать, пока противник разобьется об их неприступные укрепления, уступая инициативу в плане маневра наступающей стороне. Для подобного защитникам сейчас придется растянуть свои силы и резервы вдоль всей прибрежной линии острова. Так что быстро стянуть резервы в единый кулак в случае необходимости вряд ли получится.

Тарваил, наоборот, стянул все Горситарские силы в единое остро отточенное копье, направленное точно в Тристанский замок. Чтобы единственный удар был успешным, он снял корабли практически со всех приграничных баз графства, рассчитывая взломать оборону противника тотальным перевесом сил на выбранном участке.

И выбранная цель была важнейшей во всей операции, в случае падения замка на всем феоде можно смело ставить крест. Конечно, он защищен как никакое другое укрепление, но нет таких стен, какие не может взять простая солдатская храбрость, как искренне верил сам Тавриил. Простой и надежный план – ударить быстро и со всей силы, сметя защитные заслоны прежде, чем фланги тристанцев смогут перегруппироваться для контратаки, подавить противовоздушную оборону и высадить десант. С поддержкой с воздуха он практически наверняка займет замок, и после этого останется только додавить остатки тристанских войск и их союзников на флангах. Тавриил уже не в первый раз шел таким путем, в итоге все равно выходя победителем. Основные подразделения Гористарского флота для выполнения этого плана были разделен на несколько частей, у каждой из которых были собственные задачи.

Авангард, уже записанный в потери, поскольку его главной целью будет выявление рубежей обороны Тристана и возможных ловушек, установленных защитниками, ценой собственных жизней открывая проход для основной массы войск.

За ним шли силы центрального эшелона, разделенные на несколько самостоятельных корпусов. На их плечи как раз и возлагалась задача штурма замка и охрана почти беззащитных военных транспортов, набитых войсками и штурмовой техникой. И среди них же предполагались самые высокие потери, поскольку должны штурмовать в лоб одни из самых защищенных стен во всем королевстве.

В отельные корпуса были сведены эскадры, что должны были прикрывать фланги атакующей группировки, сковывая силы контратакующих тристанцев еще на подходе к замку.

И в конце шли арьергард и резервы, какие будут постепенно вводиться в бой там, где необходимо, либо где нужно развивать успешное наступление. На них же взваливалась ответственность за удержание ближайшей точки перехода в прыжковый режим, обеспечивая безопасность линий коммуникаций.

– Развернуть силы авангарда широким строем, – приказал Тарваил, возвращаясь к полномасштабному голограммному столу, где сейчас проецировалось трехмерное изображение Тристанского замка и окружающих территорий, практически такое же, какое с другой стороны фронта изучал Де Адрил, только иконки здесь светились другими цветами. Сжатые в кулак силы Гористаров вскоре выбросили впереди себя несколько линий мерцающих точек, отображавших одиночные корабли, прочищающих сектор перед основными силами. Некоторые из них так же попали в минные поля, другие уже через несколько минут были атакованы силами групп тристанских кораблей-призраков, вынужденных проявляться всего лишь на секунды, давать залп и снова закрывать защиту, постоянно меняя свое положение.

Всего за несколько минут после начала боестолкновения обе стороны понесли первые потери, и первые иконки кораблей начали пропадать с карты, и каждая такая исчезнувшая точка обозначала несколько сотен человеческих жизней, оборвавшихся в одно мгновение.

Не способные сдерживать наступление противника, неся все увеличивающиеся потери, тристанские «призраки» вынуждены были отступить и перегруппироваться уже на ближних рубежах, где сейчас спешно выстраивались в боевой порядок корабли Тристана и его союзников, готовящиеся встретить противника на подступах к замку.

В первой линии находились подвижные и маневренные корветы, обязанные торпедными залпами смешать строй кораблей противника, заставив их маневрировать и сбивать уже наведенные прицелы.

Во второй линии выстраивались фрегаты, крейсера и дредноуты, основная сила Тристанского флота, хорошо вооруженные и не менее хорошо защищенные корабли длиной от пяти до семи километров. Универсальные корабли с торпедным и орудийным вооружением, способные вести бой практически с любыми кораблями и выполнять практически любые задачи флота, начиная от артиллерийских дуэлей с другими кораблями и заканчивая поддержкой десанта и точечной зачисткой вражеских территорий.

А в третьей линии находись уже монстры человеческого военного гения – линкоры. Огромные линейные суда, в зависимости от конструкции, которая была индивидуальна у каждого, длиной от двенадцати до пятнадцати километров, несущие самое разрушительное оружие из того, что вообще было позволено на Рейнсвальде. Рядом с ними стояли супердредноуты, чье производство, в отличие от линкоров, было поставлено на поток. Эти корабли имели несколько меньшие размеры, обычно около девяти километров в длину, но бронированные и вооружены ничуть не хуже, к тому же маневреннее и дешевле в производстве.

Аванпосты тристанцев даже не пытались удерживать позиции, делая несколько залпов и тут же отступая, прежде чем противник успевал сосредоточить на них всю свою огневую мощь. Они отмечали первый рубеж обороны, который тристанцы не собирались сдавать так просто. До этого расстояния достреливали сверхдальнобойные орудия класса «Пустота», уникальные репульсорные пушки, основанные на артефактах древних технологий, обнаруженных где-то в пустошах на поверхности. Пять орудий, большего количества себе не смог позволить даже очень богатый Тристанский барон, разместили вдоль побережья, в тактической зоне замка, и их дальнобойность превышала все возможные пределы дальности стрельбы известного сейчас оружия. Разогнанная до скорости в тысячу километров в секунду металлическая болванка снаряда летела на расстояние, превышавшее почти семьсот тысяч километров.

Из-за такой дальности полета весьма высока сложность наведения, что усложнялось еще и невысоким темпом стрельбы. Мощности нейтронной электростанции, энергию которого орудие в момент выстрела выкачивало практически полностью, едва хватало на полноценный залп, и после каждого выстрела требовалась перезарядка нагнетательных элементов, занимавшая от двадцати минут до часа, в зависимости от дальности выстрела. К тому же их никогда прежде не использовали одновременно, но сейчас Де Адрил решил рискнуть и приказал открыть беглый огонь изо всех орудий по готовности системы.

Тарваил даже дернулся, когда один из кораблей, шедший в авангарде и вроде как не встречающий сопротивления, внезапно замигал на голограммной карте, указывая на только что полученные тяжелые повреждения, а после и вовсе сбросил скорость и начал выходить из боя, спасая экипаж. Конечно, легендарные орудия Тристанского замка выглядят очень впечатляюще, да и характер действий у них, как можно заметить, эффективный, но вряд ли они смогут оказать радикальное влияние на весь бой, слишком медленно и неточно стреляют.

– Господин! Противник приближается, – доложил один из операторов, обернувшись в его сторону. В качестве флагмана был выбран один из крупнейших кораблей всего флота, линкор «Таверрау» длиной в четырнадцать километров, вооруженный импульсными и массреактивными орудиями, способными производить кошмарные разрушения в рядах противника.

– Прикажите авангарду отойти назад и перестроиться, – решил Тарваил, глядя на потрепанные остатки передовых частей, уже попавших под огонь тристанских эскадр, идущих навстречу. Слишком растянутый и без поддержки резервами, авангард не мог даже замедлить их продвижение, погибая под перекрестным огнем. Примерно двести судов тристанского флота и их союзников шли в отчаянную контратаку, не смотря на более чем двух кратное превосходство противника в численности, – Нам нет смысла без толку терять корабли, когда начинается настоящая битва…

***

Поле боя растянулось на несколько сотен тысяч кубических километров, одно из крупнейших столкновений Рейнсвальдских феодов с самого конца Внутренних Войн, и теперь грозило стать еще одним из самых кровавых. Лоб в лоб сходилось почти тысяча боевых кораблей, в окружении многочисленных эсминцев, канонерок и кораблей сопровождения. Эти легкие и маневренные суда обычно даже не подчитывались при учете основных сил, идущих в сражение, обеспечивая дополнительную защиту и сопровождение при маневрах.

Первые залпы из дальнобойных лазерных излучателей и тяжелых орудий с массукрорителями, начались, когда противникам друг до друга оставалось около двадцати тысяч километров по прямой. Расстояние, считавшееся оптимальным для ведения дальней артиллерийской дуэли с использованием лишь орудий основного калибра, бортовые батареи и меньшие по дальнобойности плазменные и рельсовые пушки еще молчали, ожидая сближения. Да и первые выстрелы в противника по большей части проходили мимо, в движении и на предельном расстоянии навести точный прицел очень сложно, но и тех немногих, что достигали своих целей, хватало для первых потерь. В вечном противостоянии брони и снаряда на Рейнсвальде уверенную победу одерживал снаряд, сверхтяжелые орудия основного калибра, установленные в корабельных башнях, пробивали практически любые силовые щиты и многослойное бронирование после двух или трех попаданий, нанося огромные повреждения внутренним помещениям и основным системам.

Подбитые корабли в реальном пространстве еще дрейфовали в магнитных течениях вокруг острова, выглядя как огромные костры и оставляя за собой длинные шлейфы раскаленного дыма и пара. Сейчас потери Гористаров были все же больше, во многом из-за продолжавших стрелять орудий Тристанского замка, бьющих через специально оставленные коридоры в построении сил защитников. Одного или двух прямых попаданий хватало, чтобы вывести корабль из строя. Канониры старались стрелять по самым крупным целям, но далеко не каждый выстрел приходил в цель. Случалось, что другие корабли, составлявшие еще несколько рядов перед тяжелыми линкорами и дредноутами, порой случайно перехватывали не предназначенный для них снаряд, меняя свой маршрут и выходя на его траекторию, либо же сам снаряд сбивался с первоначального прицела, идя уже совсем по другому пути.

На расстоянии шести или семи тысяч километров в бой вступили уже бортовые батареи и системы запуска торпед. В столь полномасштабном бою возможно применение практически всех вооружений, в том числе и ядерных боеголовок. Торпедные аппараты с обеих сторон практически одновременно выпустили сотни таких торпед, оставлявших в открытом пространстве длинные и яркие инверсионные следы выгоревшего топлива, вытягивающиеся в сторону вражеских кораблей. Часть торпед обладала даже навигационными компьютерами, способными корректировать курс и все равно дойти до корабля-жертвы, пытающегося уклониться от попадания.

На перехват торпед сразу же вылетели эскадрильи истребителей, легких и маневренных, расстреливавших их еще на подлете, но сталкиваясь и с вражескими эскадрильями, прикрывавшими доставку торпед к кораблям противника. Между сближающимися флотами загорелся ожесточенный бой легкой авиации, где сотни истребителей непрерывно атаковали друг друга, пытаясь выиграть лучшую тактическую позицию и выполнить поставленные задачи. Секундные яркие вспышки, неожиданно рождающиеся в открытом пространстве и тут же гаснущие, отмечали места, где выстрелы находили свою цель, и очередной истребитель или торпеда исчезали во взрыве, превращаясь в мелкие обломки, разносящиеся по полю боя.

Идущие в авангардах эскадр корабли приняли на себя основной удар прорвавшихся торпед, снимавших дефлекторные щиты и прямыми попаданиями рвавших многослойное бронирование. Часть фрегатов второй линии, успевшая развернуться для ведения фронтального огня, так же получила попадания, но даже две или три торпеды, попавшие в корпус, не могли вывести такой корабль из строя, если только не задевали особо важные сектора.

Бой подобных крупных воздушных сил не был чем-то особенным в плане тактического гения, но здесь даже небольшая остановка в открытом пространстве могла привести к тому, что уже через несколько минут корабль будет разорван на части сосредоточенным огнем продолжавших маневрирование кораблей противника. Разделяясь на заранее рассчитанные боевые группы, корабли маневрировали, пытаясь выйти на наилучшую траекторию для стрельбы или же продвигаясь к заранее определенным точкам. Лишь огромные линкоры и супердредноуты могли застопорить основные двигатели и перейти в некое подобие дрейфа, становясь теми самыми якорями, по положению которых можно рассказать об успехах действия флота. С тристанской стороны так же выделялось две эскадрильи «Буранов» в тылу построения. Малоподвижные и медленные воздушные батареи, все вооружение которых практически полностью устранено в обмен на установку трех башен, на каждую из которых монтировались спаренные орудия «судного дня», как их называли во флоте, по мощности уступавшие только орудиям «Пустоты» Тристанского замка. Их выстрелы забирали из основного и резервных реакторов корабля столько энергии, что остатков хватало лишь на удержания корабля в воздухе. И именно к ним сейчас рвались действующие на флангах сражающихся эскадр корабли-призраки, быстрыми и меткими залпами ведущие убийственный огонь, подбираясь на максимально близкое расстояние, стреляя, а затем снова затемняясь.

Постепенно начинала вырисовываться общая картина боя вместе с намеченными с обеих сторон планами. Гористары рвались вперед, проламываясь сквозь рубежи защитников и не считаясь с потерями. Несколько мощных клиньев фрегатов и дредноутов ломились сквозь центр тристанского построения, освобождая путь линкорам и авианосцам, в то время как фланги все больше прогибались назад, лишенные достаточной поддержки сверхтяжелыми кораблями. Тарваил, как и рассчитывал, собрал бронированный кулак и с ходу нанес удар в самый центр, но такой силы, что тристанцам действительно не хватило сил сдержать подобную мощь.

Открытое пространство превратилось в настоящий апокалипсис огня и смерти, расчерченное яркими лучами залпов лазерных излучателей, охваченное огнем горящих кораблей и освещаемое вспышками взрывов. Непрерывно маневрируя, отступая, нападая или же неожиданно контратакуя, огромные бронированные монстры обрушивали друг на друга бортовые залпы, способные стереть с лица земли целые города. Еще недавно сверкавшие начищенной и выкрашенной броней, с яркими флагами и сияющими гербами баронатов, теперь корабли превратились в черные от копоти и дыма корпуса, покрытые пробоинами, порой накрывавшими несколько палуб в глубину, но продолжавшие вести огонь из еще уцелевших орудий. Над ними продолжали истребление себе подобных легкие истребители и группы штурмовиков, рвавшиеся к уязвимым точкам поврежденных кораблей, засыпая их бомбами и ракетами.

Гористары постепенно прорывались, оставляя за собой шлейф из горящих обломков и корабельных остовов. Сосредоточенный огонь линкоров, сведенных в единую боевую группу, выкашивал тристанские линии несмотря на огонь «Буранов», сосредоточившихся на уничтожении линкоров и супердредноутов противника. Один из «Буранов» тоже был уничтожен неожиданной атакой призраков, чья группа почти сразу же после этого была истреблена фрегатами прикрытия, но все же успевших сделать свое дело. Позиции этих кораблей уже находились слишком близко к линии непосредственного сражения, меньше четырех тысяч километров.

Совсем немного оставалось до того момента, пока тристанский центр будет прорван, и фланги, более уверенно удерживающие свои позиции, окажутся отрезаны друг от друга и вынуждены будут выйти из боя.

***

– Отводите корабли! – приказал Де Адрил, наблюдая за ходом сражения, – Отводите все корабли! Они больше не могут удерживать фронт! Немедленно передать приказ всем капитанам об отступлении! Кто может, пусть возвращаются к Тристанскому замку, если же такой путь отхода закрыт, отступать к фланговым группировкам!

Тристанский вассал тыльной стороной бронированной перчатки попытался вытереть пот на лбу, и одновременно холодный металл оказался весьма к месту, охладив раскаленную голову, внутри которой уже был готов выкипеть мозг, пытавшийся усвоить сотни тысячи противоречащих друг другу докладов и сообщений, поступавших со всех сторон. Целый штаб аналитиков и прогнозистов, сейчас действовавший здесь, не справлялся со всей получаемой информацией, а ему еще и приходилось принимать решения. Почему только барон сейчас не с ними! Его талант тактика и умение находить самые неожиданные решения, какой проявился еще при войне за тристанский престол, сейчас были необходимы.

Самыми страшными всегда были первые минуты после отдачи приказа об отступлении. В такие моменты далеко не каждый человек может справиться с накатывающим на него приступом страха и боязни за свою собственную жизнь и жизни подчиненных, за какие отвечал перед феодалом, королем и небесами. Организовать правильный отход уцелевших сил с места сражения искусство едва ли не большее, чем правильно руководить наступлением. Войска уже втянуты в бой, прямых путей как таковых больше не существует, многие корабли и вовсе отрезаны от своих, связь между частями и подразделениями нарушена. В такие моменты одной ошибки достаточно, чтобы потерять контроль над войсками, а планомерный отход превратить в паническое бегство.

Тристанские силы оставляли первый рубеж, оставляя поле боя за Гористарами, оттягиваясь назад, подтягивая фланги и, в первую очередь, прикрывая отход сверхтяжелых кораблей, последовательно занимающих расположения на дальних позициях и следом прикрывая остальные силы беглым огнем. Тяжелее всего приходилось кораблям, находившимся в авангарде, принявших на себя основной удар, и теперь еще вынужденных отступать последними, теряя поддержку ранее действовавших за ними сил, и многим из них так и не удалось уйти. Некоторые погибли под перекрестным огнем противника, другие же, понимая, что шансов у них фактически не остается, по собственной инициативе сыграли роль живого щита, удерживая противника до последнего, чтобы дать товарищам как можно больше времени.

И все же, остатки сил защитников, почти побежденные, но не сломленные, потерявшие больше половины личного состава, отходили на второй рубеж обороны, в непосредственной близости у Тристанского замка, где уже выстраивались резервные подразделения вместе с подкреплениями с других направлений, переброшенных сюда.

Де Адрил не пытался зажать противника в тиски фланговыми группировками, понимая, что, даже опираясь на мощь Тристанского замка, он не сможет удержать противника от попытки штурма крепостных стен, а потому выделил лишь то необходимое количество кораблей на удержание фланговых групп Тарваила, отвлекая от штурма замка максимально большее количество кораблей. Ему надо было продержаться не так уж и долго, силы Гористаров все равно меньше, чем объединенные силы защитников, и когда наступление выдохнется, продолжительного сражения нападающие не выдержат.

Необходимо удержать Тристанский замок с самого начала, но если Тарваил войдет внутрь, то общий план сражения развалится на части, и поражения тогда уже не избежать. Готовясь к следующей фазе сражения, Де Адрил стянул к замку большую часть имевшихся здесь сухопутных сил, понимая, что как только Гористары прорвутся к береговой линии, то сразу же начнут высадку десанта для штурма тристанских стен.

***

– Удержите тяжелые корабли во второй линии! – приказал Тарваил, наблюдая за ходом сражения, – Наши потери в таких количествах совершенно недопустимы, так что не подставляйте их больше под прямой огонь! И дьявол вас раздери, если бы я только мог заставить эти орудия заткнуться! – он бессильно наблюдал, как сверхдальнобойные орудия Тристанского замка разносили в клочья еще один линкор точными попаданиями. Хорошо только, что до сих пор не смогли установить, кто же из кораблей является флагманом, из-за чего просто сосредотачивали огонь на самых крупных кораблях, постепенно уничтожая их один за другим.

Первый рубеж взят, центр обороны тристанцев пробит, и сейчас они массово отступают к замку, надеясь под его прикрытием перестроиться и дать еще один бой. Там уже готовились резервы, и подточенным потерями в первом бою гористарским войскам предстояло пробиваться через еще три сотни кораблей, если считать вместе с теми, что смогли отступить из боя. Придется вводить в бой резервы, а высадку десанта начинать не на крепостных стенах замка, а у Квирийской косы в сотне километров западнее, где широкие, хорошо простреливаемые пляжи, и где находятся торговые причалы столицы Тристанского барона. Они хорошо укреплены и подготовлены к бою, защитные форты и батареи зенитной обороны способны играючи отразить наступление любой разбойничьей эскадры, но вряд ли смогут устоять перед целым флотом.

– Подготовьте транспорты к десантированию! – приказал Тарваил, – Перебросить все десантные силы к Квирийской косе! В прикрытие выделить эскадры под командованием Хвистора, Конглара и… три авианосца группы Зароиди. Пусть его штурмовики зачистят косу от зенитной обороны. Окончательной зачистки не дожидаться, начинать высадку десанта сразу же, как только вступят в боевой контакт. В первом эшелоне боевые дроны и корпус штрафных батальонов. С потерями не считаться, их цель закрепиться на причалах и обеспечить начало организованной высадки войск! Все понятно? Выполнять!

Он снова вернулся к карте. Тристанцы упорны, особенно если сидят на заранее подготовленных защитных рубежах, откуда их приходится буквально выковыривать, штурмуя каждое укрепление, каждую крепостную стену, каждую башню и каждый дот. Длительное, изматывающее сражение, на которое он не рассчитывал, поставив как главный фактор неожиданность и силу удара. Затяжные бои за замок истощат силы его армии, поскольку его коммуникации растянуты вдоль всей береговой линии Рейнсвальда, до самого мыса Харкии, в то время как тристанцы могут присылать фактически бесконечные волны подкреплений с собственной территории.

Из-за этого приходилось на ходу перестраивать силы. Почти все резервы брошены на штурм замка, оставив транспорты лишь с небольшой группой прикрытия и теми силами, что выделил для поддержки. Их должно быть достаточно, чтобы позволить десанту высадиться и, заняв причалы, развернуть полномасштабное наступление на Тристанский замок как с воздуха основными силами флота, так и по суше силами десанта.

Тарваил понимал, что решающее сражение будет именно на земле. Почти вся оборона замка перестроена на противовоздушную, одновременно отражать атаки с воздуха и с земли гарнизон не сможет. Значит, и его место тоже там, вести солдат вперед, как и должен настоящий командующий, а не просто сидеть в штабе и раздавать приказы.

– Командующий! – доложил один из операторов, – Тристанские силы при поддержке кораблей Камрийского бароната прорвались на правом фланге. Командир Халлертей просит подкреплений для того, чтобы заблокировать прорыв!

– Откуда они взяли еще сотню кораблей? – развернулся Тарваил на каблуках, но на голограммной карте действительно появились новые тристанские корабли, вышедшие из пылевой туманности, незамеченные прежде ни сканерами, ни радарами. Туманность находилась выше основного поля сражения, а потому ей не придали значения, что и оказалось ошибкой. Форсировав двигатели, боевая группа ударила сверху по фланговой группировке Гористаров, пробив боевые порядки. Бой там кипел настолько отчаянный, что все иконки и маркировки окончательно перемешались, так что даже Тарваил никак не мог понять, сможет ли правый фланг устоять или нет.

Нельзя не признать, ход был хорошим, особенно выждав столько времени и не использовав эту группу раньше для поддержки войск в первом бою. Если правый фланг рухнет окончательно, то тристанцы перережут путь к кротчайшей точке перехода в прыжковый режим, и теперь гористарскому командованию предстояло решать, есть ли смысл идти до конца или же разумнее будет отступить, не дав отрезать себя от тыла.

– Передайте всем кораблям группы! – приказал Тарваил, решившись, – Идем на Тристанский замок! Эскадрилью Ассторта перебросить на правый фланг. Чтобы ни случилось, удерживать его до последнего! Зубами вцепиться в позиции и не сдавать их! Это прямой приказ! Пусть сдохнут, но выполнят его! Так и передавайте! – он рискнул, поставив на карту все, что было, всю свою армию и жизни собственных солдат.

***

Бойцы гарнизона Криврийской косы понимали, что их участок является одной из самых уязвимых точек обороны бароната, несмотря на всю свою защищенность. Коса слишком далеко выдавалась из общей береговой линии, уязвимая буквально со всех сторон, слишком протяженная, чтобы пытаться удержать ее всю. Так что, когда в зоне локаторов ближнего действия появились гористарские корабли, сопровождающие тяжелые и неуклюжие военные транспорты, похожие на огромные стальные короба, не было ни паники, ни страха, только резкие окрики команд и быстрые отзывы. Солдаты понимали, что они станут одной из главных целей, равно как и то, что выдержать удар все равно не смогут. Должны лишь продержаться как можно больше.

– На позиции! Занять места согласно боевому расписанию! Огонь открывать только по команде! – офицеры раздавали приказы быстро и уверенно, даже не сверяясь с данными своих планшетов. Не один десяток раз на учениях отрабатывалась каждая команда, каждое действие, солдаты и клоны могли уже с закрытыми глазами найти свое место согласно боевой тревоге. Приписанные к гарнизону дроны и киборги совсем недавно получили последнее программное обновление и так же не выказывали никаких сбоев в работе.

Хуже было с эвакуацией гражданских, не столь подготовленных к боевым действиям и склонных поддаваться панике и неконтролируемым эмоциям. Работы в торговом порту продолжались до последнего момента, но с первыми же сигналами тревоги рабочие обязаны оставить свои места и проследовать к ближайшим путям эвакуации. Как только прозвучали сигналы тревоги, все подготовка гражданского населения пошла насмарку, пришлось вводить в гражданские зоны батальоны роботизированной пехоты для пресечения паники, для ускорения эвакуации населения из возможной зоны боевых действий использовалась даже системы грузовых составов.

Эвакуация еще не закончилась, а на подлете к порту уже завязались бои между наступавшими Гористарами и группами охранения. Воздушные силы защитников не были многочисленны и опирались лишь на три тяжелых линкора, вынужденных зависнуть фактически над портом, удерживая расстояние, пока эскадры фрегатов вступали в самоубийственную схватку, неся тяжелые потери, но выиграв достаточно времени для введения в строй всей противовоздушной обороны.

Импульсные и электромагнитные пушки фортов порта открыли беглый огонь по любым кораблям противника, оказавшимся в зоне поражения. Управляемые киборгами под руководством комендоров-офицеров, выбирали ближайшую цель и, скоординировав на ней огонь всей батареи, методично расстреливали, после чего переключались на следующую цель. Не самый надежный способ остановить наступление, но один из самых эффективных в плане уничтожения сил противника.

В ответ Гористары бросили вперед эскадрильи штурмовиков и несколько эскадр фрегатов, почти сразу же столкнувшихся с многоуровневой зенитной защитой и упорным сопротивлением перехватчиков, поднятых из ангаров с близлежащих территорий бароната. Еще при подготовке оборонительных рубежей Де Адрил разместил там усиленные группировки истребителей и штурмовиков, отлично подходящих для действий в близости от собственных баз, теперь с флангов бивших по эскадрильям гористарского воздушного флота.

К удивлению комендоров зенитных орудий, несмотря на то, что воздушная оборона порта еще действовала, десантные корабли, построившись плотными каре, прорываясь сквозь оборону, шли на посадку прямо к портовым причалам. Их встретил прицельный огонь зенитных установок и развернутых мобильных комплексов. Боевые транспорты имели хорошее бронирование и даже некоторое подобие защитного вооружения, предназначенного, в основном, для борьбы с легкой авиацией противника, но не могли долго выдерживать серьезный обстрел, быстро получая повреждения и теряя рулевые двигатели, по которым зенитчики и целились в первую очередь.