Текст книги "Полотно Судьбы (СИ)"
Автор книги: Рэйя_Гравис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 48 страниц)
Раздался свисток и Гарри вышел из палатки, собирая всю свою волшебную энергию, представляя, как она сворачивается в его груди сияющей стальной пружиной, готовой распрямиться в любое мгновение и вырваться на волю, как только придет время.
Наконец впереди показались трибуны, сооруженные для зрителей в последние дни перед испытанием. С них на Гарри смотрели сотни лиц. Юноша вошел в загон, в другом конце которого, восседала хвосторога, загораживая собой гнездо с кладкой. Крылья её были полураскрыты, свирепые желтые глаза уставились на незваного гостя. Громадный чешуйчатый хвост, унизанный шипами бил по мерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы. С трибун раздавался невообразимый шум, но Поттер почти ничего не слышал.
Он остановился, глядя только на дракона. Предельная сосредоточенность больше не оставляла места ни страху, ни сомнениям. Вдох. Он сделал шаг вперед. Магия внутри ревела, словно горный водопад. Выдох. Хвосторога оскалила острые как пики клыки. Вдох. Еще три шага. Искрящаяся в груди энергия кружила, завывая, как ураганный ветер. Выдох. Исполинские кожистые крылья дракона развернулись в полную длину, раздался угрожающий рык. Вдох. До гигантского ящера оставалось не более пятнадцати шагов. По плечам и спине едва уловимо скользнул незримый шелк пришедшей в движение магии. Дракон распахнул пасть, выпустив струю пламени. Выдох. Не произнося ни слова, Гарри взмахнул палочкой. Звенящая от напряжения пружина распрямилась, и на волю вырвался поток энергии, окружив юношу сияющим серебристым куполом. Огонь ударился о магический барьер, во все стороны брызнули искры, не причинив четвертому чемпиону никакого вреда.
Впервые в жизни юноша использовал весь потенциал своей разрушительной магии для защиты, а не для нападения, и результат превзошел все его ожидания, ведь на какое-то время он стал полностью неуязвим. Дракон не мог причинить ему никакого вреда, он не смог бы сейчас даже сдвинуть его с места и замедлить. Укрытый этим щитом, Гарри способен был без всяких трудностей просто подойти к гнезду и спокойно забрать золотое яйцо, но лишь одно не давало ему этого сделать. Прочно врезавшись в память в его сознании сейчас горела золотистая вязь нерушимых законов: “Заклинатель помогает и защищает. Заклинатель в первую очередь служит существам, а не властвует над ними. Заклинатель не нарушает естественный баланс. Заклинатель обязан неукоснительно следовать Законам и в полной мере принимает наследие до момента своего вечного забвения”. Не навредить, не нарушить баланс, не злоупотреблять силой и властью.
Краем уха Поттер слышал вой на трибунах и крики комментатора, но не обращал на них никакого внимания. Теперь он уверено шел вперед, под защитой всей своей магии, неразделимо связанной с ним сотнями незримых нитей и подвластной каждой его мысли.
Издав полный бешенства рев, хвосторога двинулась в наступление. Огромный шипастый хвост обрушился на щит. Раздался грохот, словно кто-то ударил в гигантский колокол. По телу юноши прошла дрожь напряжения. Сдерживать удары оказалось сложнее, чем огонь. Дракон неистовствовал, снова и снова бросаясь на барьер. Она чередовала удары когтями и хвостом, поливала плотный магический купол огнем, но не могла пробить оборону противника.
До гнезда оставалось всего ничего, когда Гарри остановился. Он поднял голову, глядя прямо в глаза разъяренного дракона. Сдерживать её становилось всё труднее. Каждый удар отдавался тупой болью во всем теле, на лбу выступил пот от напряжения, а магический купол уже мерцал не так ярко, как вначале. На защиту, как оказалось, уходило куда больше сил, чем на нападение.
Воспользовавшись тем, что враг остановился, хвосторога снова атаковала, нависнув над ним и пытаясь разорвать щит Гарри когтями и клыками. Барьер издал скрежет, словно по очень толстому стеклу начали расходиться трещины. Стиснув зубы, Поттер направил волну магии на защитный купол, торопливо его укрепляя, но удары не прекращались.
«Если так пойдет и дальше, барьер не выдержит», – отчетливо понял юноша. Неожиданно вся эта затея начала казаться ему ужасно неудачной. Дракониха вдруг остановилась и, опустив голову так низко, что она оказалась на уровне лица Гарри, уставилась в ему глаза. Крылья её подрагивали от злости, а из ноздрей то и дело вырывались клубы чёрного дыма. Исполинский хвост в последний раз ударил по земле и замер.
«Ну наконец-то!» – Поттер стиснул зубы. Впереди его ожидало самое сложное.
Несколько секунд дракон и человек смотрели друг на друга. Ничего не происходило. И вдруг юноша почувствовал давление в висках, оно становилось все сильнее, словно кто-то зажал его голову в тисках и сжимал их все больше. Казалось, его череп вот-вот треснет. В ушах стоял жуткий грохот, словно мир вокруг него вдруг начал рушится. Когда давление уже практически невозможно было выносить, в сознание громовым раскатом ворвалась раскаленная ярость. Она растекалась по разуму как расплавленный металл, сковала его, запустив острые когти в каждую мысль и каждое чувство. За яростью последовали слова. Их невозможно было ни разобрать, ни понять, они гремели в голове тысячей оглушительных голосов и били с такой же страшной мощью, как и смертоносный хвост дракона, оставляя в сознании глубокие борозды от огромных шипов.
«Так вот что такое легилименция дракона», – отстраненно подумал Гарри.
Хвосторога вторглась в мысли чудовищным, невыносимым гневом, силой настолько разрушительной, что способна была свести с ума. Он чувствовал ее бешенство и чувствовал, что хочет она одного – разорвать его на части.
«Убирайся прочь! – гремело в его голове. – Убирайся!»
Не позволяя себе отвлекаться, Поттер сосредоточился на одной единственной мысли. Максимально простой. Максимально понятной. Он вызывал ее в своем сознании снова и снова, стараясь облечь в визуальный образ. Он представлял золотое яйцо в гнезде хвостороги и без конца твердил про себя:
«Обман. Подделка. Я пришел помочь. Я пришел забрать подделку».
Он не знал, сколько длился этот кошмарный диалог. Но давление вдруг полностью исчезло. Гарри, с трудом вырвавшись из того хаоса, что творился у него в голове, посмотрел на дракониху. Она продолжала негромко рычать, но казалась куда спокойнее, чем до этого. Медленно, все еще держа его в поле зрения, хвосторога отодвинулась ближе к своему гнезду и внимательно осмотрела кладку. На одно кошмарное мгновение Гарри испугался, что она сейчас испепелит все яйца, но тут дракониха снова повернула голову к нему и замерла, словно ожидая чего-то. Зрители на трибунах безмолвствовали. И казалось, даже не дышали.
Не делая резких движений, Поттер приблизился к гнезду и поднял голову, глядя на настороженную хвосторогу. Потом медленно вдохнул и, убрав волшебную палочку, снял щит. За его спиной прокатился встревоженный и шокированный ропот. Но никто не решался издавать громких звуков и даже Бэгмен прекратил комментировать происходящее. Понимая, что это, быть может, последние мгновение в его жизни, Гарри наклонился и поднял золотое яйцо. Дракониха оскалилась, и тогда юноша протянул яйцо к ней, чтобы показать. Гигантская рептилия нависла над ним, и несколько секунд рассматривая подделку. Поттер вдруг подумал, что она сейчас сожрет его вместе с проклятущим яйцом, но хвосторога лишь сердито фыркнула, выпустив из ноздрей клубы дыма, и вроде как потеряла к нему всякий интерес. Гарри начал осторожно отступать назад, пока не оказался на безопасном расстоянии от драконихи, что не сводила с него пристального взгляда. Убедившись, что ему больше ничего не угрожает, подросток развернулся на каблуках и спокойно покинул загон, стараясь не сорваться на бег.
Еще мгновение висела потрясенная тишина и вдруг, словно кто-то включил звук, раздался взрыв криков и аплодисментов. Зрители неистовствовали, как ирландские болельщики на Чемпионате мира.
– Непостижимо! – надрывался Бэгмен. – Я никогда не видел ничего подобного! Самый юный чемпион быстрее всех завладел яйцом!
«Быстрее всех? – вяло подумал слизеринец. – Ну надо же».
Ему казалось, что он провел в этом чертовом загоне несколько часов. Оглушенный сотрясающим трибуны ревом, подросток смотрел на вопящих от восторга зрителей, прижимая к груди золотое яйцо, и мечтал оказаться где-нибудь в тишине и одиночестве, чтобы спокойно упасть в обморок.
Смотрители драконов отправились проверять состояние хвостороги, но та только предостерегающе зашипела на них и, обернув в защитном жесте хвост вокруг своего гнезда, враждебно косилась на окружающих. Со стороны трибун к Поттеру торопливо шагали Снейп и МакГонагалл. Слизеринский декан оказался рядом первым и, пока никто не видел, одобрительно кивнул.
– Превосходно, мистер Поттер.
Гарри хватило только на усталую улыбку.
– Вы в порядке, мистер Поттер? – к ним подошла МакГонагалл.
– Да, мэм.
– Пока судьи совещаются, ступайте к мадам Помфри, – велел тем временем Снейп. – Пусть она вас осмотрит на всякий случай. Вон туда.
Послушно кивнув, юноша поплелся в палатку первой помощи по соседству, возле которой стояла разгневанная медсестра.
– Драконы! – возмущалась она, затащив Гарри внутрь. – В прошлом году дементоры, в этом драконы! А на будущий год кого еще притащат?! Горных троллей?
Продолжая негодовать, она осмотрела Поттера со всех сторон, проверила реакцию зрачков и напоследок произнесла диагностирующее заклинание.
– Что же, могло быть и хуже, – ворчливо пробормотала она, сунув ему в руку флакон с восстанавливающим зельем. – Небольшое магическое истощение. Как себя чувствуете?
– Голова болит.
Она обеспокоенно нахмурилась и выдала ему обезболивающее зелье, после чего усадила на кровать.
– Посидите минутку спокойно, и можете пойти узнать результат.
Гарри не хотел никуда ходить. На него навалилась кошмарная усталость, в голове царил жуткий бардак, мысли обрывались и путались, и всё, о чем он сейчас мечтал – лечь и проспать часов двадцать. Подросток оценивающе осмотрел кушетку, размышляя, не стоит ли поддаться искушению и прикорнуть ненадолго, но тут в палатку ворвалось торнадо, оказавшееся при ближайшем рассмотрении Гермионой Грейнджер. За ней по пятам шли Арчер, Драко, Блэйз и Дафна.
Не дав никому опомниться, девушка кинулась на шею Поттера, на мгновение сжала его в объятьях, после чего тут же оттолкнула, вонзив в него пылающий взгляд:
– О чем ты думал, Гарри?! – голос гриффиндорки звенел от переполняющих её эмоций. – Я чуть с ума не сошла! Ты мог погибнуть!
– Не погиб же, – беззаботно сообщил слизеринец, поднимаясь на ноги.
– А если бы что-то пошло не так?! Это была самая безумная глупость, которую ты только мог выкинуть! Ты, конечно, блестяще себя показал, но это было очень безрассудно!
– Ой, ну не будь ты такой пессимисткой, Гермиона, – отмахнулся от неё юноша, – у меня всё было под контролем. Видишь? – он демонстративно крутанулся вокруг своей оси и самодовольно усмехнулся, – ни царапинки!
– И правда, Грейнджер, хватит на него орать, – лениво протянул Арчер, шагнув к ним. – Отойди в сторонку, дай-ка я сам его прибью.
– Да прекратите вы на него нападать, – Блэйз обнял Гарри за плечи и встряхнул. – Он же там всех сделал! Диггори пытался отвлечь дракона и превратил камень в собаку, – начал рассказывать он сокурснику. – Неплохая мысль, конечно, и почти сработала: яйцо-то он схватил, но дракон в последний момент предпочел собаке человека и пальнул по нему такой струей огня, что я понадеялся на худшее. Увы, его только обожгло чуток. Эта кукла французская применила какие-то чары и сумела погрузить дракона в транс, зверюга оцепенела, но вдруг всхрапнула и подкоптила чуток блондиночку. Крам, красавчик, каким-то заклятием умудрился засветить дракону прямо в глаз. Все бы хорошо, да только чудище заметалось от боли и передавило половину настоящих яиц. Краму из-за этого снизили баллы. Но ты,… – с придыханием произнёс он. – Ты был круче всех! Просто пошел напролом, дракон не дракон, нашему Поттеру все нипочем!
– Как тебе это вообще удалось? – подал голос Драко.
– Просто объяснил ему, что яйцо не настоящее, – пожал плечами Гарри.
– Ага, и он вот так просто пододвинулся и дал тебе его забрать? – не поверил Малфой.
– Ну, вообще-то драконы владеют особой формой легилименции, – сообщил юноша таким тоном, словно это должно было быть для всех очевидно. – Мне просто нужно было заставить хвосторогу ей воспользоваться, чтобы показать, что яйцо – подделка.
– Никогда о таком не читала, – нахмурилась Гермиона. – Так это и был твой план?
– Да.
– Я даже думать не хочу, сколько всего могло пойти не так в этом твоём «гениальном» плане, – вздохнул Том, покачав головой.
– Поэтому я тебе о нём и не рассказал, – негромко проинформировал друга Поттер. – Знал, что ты не оценишь.
– Ну, хорошо всё, что хорошо заканчивается! – радостно объявил Забини, снова встряхнув четвёртого чемпиона за плечи.
Гарри невольно скривился, от всех этих встряхиваний у него снова разболелась голова.
– По крайней мере, его не сожрали, – согласно кивнул Драко.
– Предлагаю закатить по этому поводу вечеринку! – Блэйз хлопнул в ладони, обводя сокурсников горящим взглядом.
– Поддерживаю, – произнесла Дафна, Поттер встретился с ней взглядом, и девушка тут же ответила ему восторженной улыбкой. – Ты молодец, Гарри, мы зря волновались.
– Правда? – оживился он, – эм, да, здорово!
– Ну-ну, – вполголоса проворчал Арчер.
– Нужно сказать нашим, что у нас намечается небольшой праздник, – Забини направился к выходу из палатки. – Кстати, никто не собирается пойти послушать результаты?
– Идите. Я сейчас приду, – пообещал Гарри.
Драко, Дафна и Блэйз вышли на улицу. Гермиона тоже собралась было уходить но вдруг помедлила, тревожно рассматривая друга. Поттер вопросительно поднял брови.
– Гарри, ты точно в порядке? – тихо произнесла она.
– Да. Почему ты спрашиваешь? – неестественно широко улыбаясь, спросил юноша.
– Потому что у тебя кровь носом пошла, – известил Арчер, мрачно сверля приятеля взглядом.
– Правда? – подросток коснулся губы и уставился на испачканные кровью кончики пальцев, – Вот чёрт…
– Я приведу мадам Помфри, – Гермиона выскочила из палатки.
– Я в порядке, – Гарри поднял глаза на Тома, но не смог сфокусировать на нём взгляд, почему-то все вокруг начало качаться и кружиться. – Я в полном… в полном… – Арчер успел в последний момент подхватить друга, когда тот начал оседать на пол. – В полном порядке, – еле слышно пробормотал тот, безвольно повиснув на плече Тома.
Мир был странно пустым и беззвучным.
Вокруг клубился сизый туман, за которым лежала белоснежная пустыня, молчаливая и бездыханная, до краёв переполненная оглушительной тишиной и сухим ветром.
Окутанный маревом безмолвия, Гарри шел вперед и туман, словно некое живое существо, наделенное подобием блеклого разума, плавно расступался перед ним, пока взору юноши не открылась невообразимых размеров крепость, окруженная бесконечно высокими стенами, теряющимися далеко в выси. У крепости не было ни ворот, ни окон, и лишь узкие прорези бойниц с черным слепым безразличием взирали на мир.
Остановившись в нескольких футах от мрачного, негостеприимного сооружения, Гарри поднял голову, осматривая холодные серые стены. Удивительно, но неприступная цитадель, что издалека выглядела абсолютным монолитом, вблизи оказалась частично разрушенной и покрытой чёрной копотью, словно недавно подверглась жесточайшей атаке.
Отчего-то это зрелище ввергло Гарри в ужас. Но больше всего его пугали сквозные дыры в стенах, за которыми не было ничего – лишь гулкая, безжизненная пустота и густой туман.
Неожиданно со всех сторон его окружил голос, удивительно похожий на его собственный:
«Не стоит пугаться ран, что являются лишь результатом твоих деяний, дитя магов», – звук странно двоился, словно эхо, гуляющее по горным вершинам, и угасал где-то за пеленой непроглядного тумана, но Гарри смотрел только вперед, совершенно точно зная, откуда исходит этот голос.
«Покажись мне», – попросил он.
«Я уже перед тобой», – ответил все тот же голос.
В это же мгновение в пяти шагах от юноши спиралью свилась сизая дымка, которая постепенно уплотнялась, пока неясный призрак не принял облик человека с белыми, как снег, волосами. Серебристые глаза с яркими вкраплениями изумрудных искр пристально смотрели на Гарри, а он не мог оторвать взгляда от лица, что полностью повторяло его собственное. Это существо, кем бы оно ни было, являлось совершенной копией Гарри, он будто смотрелся в зеркало и видел самого себя. Друг от друга их отличал лишь цвет волос и глаз.
И все же, глядя на своего двойника, юноша ни за что не смог бы назвать его человеком. Он был слишком неподвижен… почти нереален, а из глубин серебряных глаз на подростка безразлично взирал древний разум, объятый полотном отрешенной бесконечности, не ведающий ни времени, ни пространства.
«Кто ты?» – спросил Гарри.
«Я – это ты», – “отражение” не шевелило губами, его голос как будто раздавался сразу отовсюду.
«Ты же не человек».
«Человеком тебя делают лишь кровь, плоть и бремя смертности, дитя магов. Я то, что обитает вне этих рамок».
«Я не понимаю…»
«Время разъяснит тебе всё, когда ты будешь готов понять», – лицо двойника ничего не выражало, но в глубине его глаз Гарри чудились далекие всполохи отстраненного любопытства и странной иронии.
Однажды Гарри уже встречал нечто подобное – загадочное, принявшее образ человека создание в светлых одеждах, реальное и нереальное одновременно. Её звали Библиотекарем и она была частицей волшебства, что обитала в мире людей.
«Ты искра магии? – предположил он. – Светлая тень?»
«Светлые тени спят в пустоте у берегов Великого Потока, – качнуло головой отражение, – Ты разбудил меня и смешал пустоту с туманом. Теперь Я – это Ты».
Гарри совсем не понимал, о чем говорит его светловолосая копия. Это упрек? Или простая констатация факта? Что всё это значит?
«Сейчас ты должен уходить, – тем временем произнёс двойник. – Я восстановлю стены. Но бреши закрыть я не в силах».
«Бреши?» – непонимающе спросил подросток.
Светловолосый Гарри указал на цитадель за своей спиной, а точнее, на провалы в её стенах, где клубилась пустота.
«Найди новые камни для этих стен», – произнес напоследок двойник и, не сказав больше ни слова, бесшумно растворился в витках белой дымки.
«Новые камни? – удивленно подумал юноша, оглядывая пустое бесцветное пространство вокруг себя. – Но где их взять? Тут же ничего нет».
Ответом ему была вязкая, непроницаемая тишина, и подступающий со всех сторон молочно-белый туман, за пеленой которого бесшумно скользили неясные серые тени.
А через мгновение в сознание ворвалась какофония звуков и голосов. Гарри вздрогнул и открыл глаза, уставившись на обеспокоенное лицо мадам Помфри. За плечом у неё маячили Том и Гермиона. Судя по ощущениям, кто-то уложил его на кушетку. Воспоминания о белом мире и пугающем двойнике постепенно таяли в памяти, как утренний туман.
– Мистер Поттер? – позвала его медсестра. – Вы слышите меня?
– Д-да, – хрипло пробормотал Гарри, постепенно приходя в себя. – Долго я был в отключке?
– Пару минут, не больше, – проинформировала его Поппи. – Можете встать?
Слизеринец кивнул и под настороженными взглядами присутствующих поднялся на ноги.
– Кажется, я все-таки немного переборщил с магией сегодня, – проворчал подросток.
– «Немного» это мягко сказано! – фыркнула мадам Помфри.
Заставив его выпить еще одну порцию восстанавливающего зелья, медсестра взяла с него клятвенное обещание, что он хорошенько отдохнет, и отпустила на свободу, выдав записку для Снейпа с требованием освободить Гарри от уроков на один день. Убедившись, что с её другом все нормально, Гермиона еще раз обняла его на прощание и ушла. Том обморок друга никак не прокомментировал, то ли не желая обсуждать это там, где любой может подслушать, то ли считая, что говорить тут не о чем. Он лишь негромко уточнил действительно ли Гарри в порядке и, получив утвердительный ответ, закрыл тему. У выхода их ждали трое остальных слизеринцев, оказалось, они даже не знали о том, что произошло.
– Ну где вы ходите? Результаты уже объявили! – заворчал Драко.
– И? – без особого интереса спросил Поттер.
– Вы с Крамом заняли первое место! – торжественно объявил Блэйз. – Поздравляю! Тебя, кстати, просили подойти в палатку для чемпионов.
Договорившись с однокурсниками, что они встретятся в слизеринском общежитии, Гарри вернулся в палатку. Флер, Седрик и Крам вошли почти одновременно с ним. У Диггори одна сторона лица была густо намазана оранжевой противоожоговой мазью, Поттер сочувственно скривился, но ничего не сказал. Буквально через минуту к ним присоединился Бэгмен.
– Поздравляю! Вы все молодцы! – объявил он. – Я хочу вкратце изложить дальнейшие планы. До второго тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет, о чем подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите: они открываются… вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму заданию. Он поможет вам подготовиться. Все ясно? Уверены? Тогда отдыхайте!
Радуясь, что всё наконец-то закончилось, Гарри, прихватив из палатки свою миниатюрную копию Хвостороги и злосчастное золотое яйцо, отправился обратно в замок. Все мысли о белом мире и разрушенной крепости, затерянной в витках плотного тумана, вылетели из его головы. В конце концов, мало ли что привидится после встречи с драконом!
Комментарий к Глава 11. Первое испытание Атмосферная пометка автора:
Сцена о Белом мире написана под трэк Akira Yamaoka – Welcome To Silent Hill, если вдохновитесь послушать, то только строго версию с сиреной :)
Примечание:
В главе то тут, то там использованы эпизоды из книги «Гарри Поттер и Кубок огня». Ни на что не претендую, все права принадлежат госпоже Роулинг.
====== Глава 12. О здоровье, политике и любви ======
Почти весь следующий день Гарри блаженствовал, валяясь в кровати, ничего не делая и ни о чём не думая. Первое испытание вымотало его куда сильнее, чем он предполагал, и освобождение от уроков оказалось как нельзя кстати. Сокурсники, включая Арчера, к безделью своего чемпиона отнеслись совершенно невозмутимо и довольно быстро оставили его в покое.
После полудня, когда Поттеру таки надоело валяться в кровати с книжкой, он лениво сполз с кровати, переоделся в школьную мантию и бросил долгий задумчивый взгляд на свою тумбочку, где, как нечто совершенно бесполезное и ненужное, пылилось золотое яйцо. Гарри так и не открыл его прошлым вечером, не желая забивать себе голову дурацким Турниром хотя бы один день. Мгновение юноша размышлял, не стоит ли взглянуть на подсказку ко второму испытанию прямо сейчас, но в итоге отказался от этой мысли.
«Скучно», – поморщился слизеринец и вышел из спальни, намереваясь прогуляться по школе, пока все остальные на уроках.
Прогулка вышла недолгой, потому что, не успел он добраться до выхода из подземелий, как его сцапала Эрмелинда Герхард.
– Добрый день, мистер Поттер, – поприветствовала она, юношу, окинув его внимательным взглядом, – вижу, вам стало лучше?
– Да, мэм, спасибо.
– Прекрасно. Полагаю, стоит поздравить вас с успешным окончанием первого испытания?
– Эм… спасибо? – Гарри всё еще не очень понимал, чего она от него хочет.
– Ваш декан сообщил мне, что вы освобождены от уроков на сегодня, – сказала она, переходя к делу. – Полагаю, раз вы решили не придерживаться постельного режима, я вполне могу с вами поговорить.
– Конечно, мэм, – нехотя пробормотал подросток, – а о чем?
– О вашей магии, мистер Поттер.
Он мгновение непонимающе таращился на неё, пока, наконец, не вспомнил, что перед тем, как началось всё это безумие с Турниром, целительница взялась исследовать его состояние. В итоге, вместо того, чтобы бесцельно шататься по школе в своё удовольствие, Гарри пришлось тащиться за Эрмелиндой в ее кабинет. Закрыв дверь и наложив на неё заглушающие чары, профессор целительства пригласила юношу расположиться в гостевом кресле, после чего сама села за свой рабочий стол и, достав из ящика какую-то папку с бумагами, пристально воззрилась на своего ученика и по совместительству, пациента. Гарри, не мигая, уставился на неё в ответ.
– Мистер Поттер, – её голос был ровным, негромким и почти бесстрастным, – как давно произошло разрушение вашей магический коры?
Слизеринец несколько секунд молчал, на его лице не отразилось ни единой эмоции. Он так и думал, что она сразу всё поняла.
– В конце прошлого года, – ответил он. – Когда меня похищали.
– Я предполагала нечто подобное, – пробормотала она, принявшись листать папку с бумагами.
– Правда? – вяло поинтересовался подросток.
– Да. Я изучала остаточную магию в Аберфелди, после того случая с вашим похищением. Даже для стихийного выброса каскад выброшенной энергии был слишком мощным.
Они некоторое время смотрели друг на друга.
– И что теперь? – все еще пребывая в этом странном состоянии эмоциональной опустошенности, спросил Гарри. – Вы расскажете об этом директору?
– Нет, если вы этого не хотите.
– Не хочу.
– Хорошо. Значит это останется между нами, – легко согласилась она.– Но я хочу знать, понимаете ли вы, в какой ситуации оказались?
– Смотря о чем речь, – помедлив, ответил слизеринец, чувствуя, как в груди слабо шевельнулась тревога.
Эрмелинда немного помолчала, подбирая слова и, наконец, произнесла:
– Как и большинство волшебников, вы родились и росли с магической корой, мистер Поттер. Все процессы колдовства, так или иначе, выстраивались исходя из её наличия. Сейчас же вся привычная для вашего организма система работы разрушилась вместе с волшебной корой.
Ну, это Гарри, пожалуй, и без нее знал.
– И что с того? Я научусь жить так. Не то чтобы у меня был выбор, знаете ли.
– Определенно выбора у вас не было, исходя из тех сведений, что предоставила ваша школьная медсестра, – целительница принялась листать свою папку. – Распад коры остановить было невозможно, – продолжала говорить она, – а её разрушение на более поздней стадии стало бы для вас смертельным. Вы ведь осознано уничтожили магическую кору, я права?
– Да.
– И этим, возможно, спасли свою жизнь, – она немного помолчала, – но вы ведь и сами понимаете, что основную проблему не решили.
– Проблему? Вы говорите о том, что моя магия теперь работает иначе?
– Да. Отчасти об этом. Видите ли, в некоторых семьях родители сознательно препятствуют развитию магической коры у своих детей, в результате чего с самого детства организм волшебника приспосабливается к потокам магической энергии и прекрасно с ними взаимодействует.
– Есть и другие? – оживился Поттер. – Такие же, как я?
– Таких как вы – нет. Я же сказала, детей с юных лет воспитывают иначе, а не разрушают кору в подростковом возрасте. Безусловно, есть немногочисленные маги, живущие без волшебной коры, но я сомневаюсь, что вы найдете их в Англии, – Эрмелинда вздохнула. – Речь сейчас о другом. В вашем случае избавление от магической коры для организма было событием почти противоестественным. Вы уничтожили природный барьер, контролирующий расход магии.
– И что это значит?
Она некоторое время размышляла над ответом.
– Представьте, если бы вы лишились способности чувствовать боль. Как вы узнаете, что с вами что-то не так, до тех пор пока не увидите кровоточащей раны, постепенно убивающей вас?
– Но моя магия не убивает меня, – нахмурился юноша.
– Пока вы не колдуете – не убивает, но стоит вам превысить допустимый лимит, и это может обернуться весьма печальными последствиями.
– Но как узнать этот самый лимит?
– В вашем случае это как раз та проблема, о которой я говорю. У вас нет естественного ограничителя, который формируется у волшебников без магической коры ещё в детстве. Возможно, он появится с годами, я в этом более чем уверена, но пока вам следует очень внимательно наблюдать за своим состоянием. Вы не почувствуете истощения, не узнаете, когда перешагнёте грань и ваше магическое тело начнет поглощать энергию физического. У тех, кто живет с магической корой, резерв магии ограничен и когда волшебник его исчерпывает, то просто не может колдовать, пока он не восстановится. Вы же… вы не почувствуете усталости до тех пор, пока не станет слишком поздно.
– И что мне делать? – задал встречный вопрос Поттер.
Целительница смерила его долгим взглядом.
– Постарайтесь, например, не выбрасывать ВЕСЬ запас на создание щита от разъяренного дракона.
– Как вы можете знать, что это был весь резерв?
– Для четырнадцатилетнего волшебника вы создали чудовищно мощный щит, – сообщила она, – но естественных сил на то, чтобы удержать его у вас уже не оставалось. Если внимательно наблюдать, это легко заметить. Ваше недомогание сегодня – яркий тому пример. С возрастом ваши силы и возможности будут расти, но пока постарайтесь исключительно бережно относиться к своей магии, иначе однажды ни один целитель не сможет вам помочь.
– Я понял, мэм, – тихо сказал юноша. – Это все?
– Полагаю, да, – она вздохнула. – Боюсь, на этом этапе дальнейшее ваше благополучие зависит от вас, – волшебница немного помолчала. – Впрочем, возьмите это, – она протянула ему лист пергамента.
Гарри взял его в руки и непонимающе глянул на профессора.
– Это список литературы, посвященной высшей магии, – пояснила она, – там вы найдете немало полезной информации о том, как соблюдать осторожность при колдовстве. И так же несколько эссе целителей, изучающих энергетические потоки колдунов. Если у вас возникнут вопросы, я буду рада вам помочь.
– Спасибо, мэм.
– И еще, – она чуть помолчала. – Постарайтесь не злоупотреблять восстанавливающими зельями. В вашем случае они могут нанести больше вреда, чем пользы. Позвольте своей магии возобновляться естественным путем.
Из кабинета Эрмелинды юноша вышел в очень глубокой задумчивости. Вообще-то, все, что она сказала, он уже знал, но волшебница придала всему этому несколько иное значение. Она не сказала ни слова о том, что магия разумна, ни о той плате, что она берет за колдовство, о «звере», что спал в оковах, пока Гарри не освободил его. Зато рассказала о резерве и ограничителе, без которого собственная магия может просто разрушить физическое тело, а Гарри даже не узнает об этом, пока не станет слишком поздно. Подобная точка зрения оказалась на удивление отдаленной от другой, мистической стороны вопроса, и казалась куда более простой для понимания. Впрочем, куда больше Гарри заинтересовало не её объяснение, а предложение помочь научиться видеть ту грань, которую переступать не стоит.
«Я не уверена, что смогу помочь вам, мистер Поттер, – сказала ведьма, – до этого я наблюдала только детей до восьми лет. Но с учетом вашей неосознанности и непонимания собственного потенциала, вы вполне сойдете за младенца».
