Текст книги "Зодиак. Битва Знаков (СИ)"
Автор книги: RainbowSloth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)
Аника, по своему обыкновению, закатывает глаза.
– Только не говорите, что мы теперь друзья навсегда. Ненавижу эти сопли.
– Аника, скажешь ещё что-нибудь подобное, и я тебе врежу, – дружелюбно говорит Ханна.
– Какие же вы скучные! – смеётся она.
Всё это небольшое время чемпионы занимались теми, кто отказался принять сторону Эндрю. Как оказалось, один из нас открыл те самые дополнительные способности, которые оказались очень даже кстати. А именно Алан научился блокировать силы других. Конечно, ему ещё далеко до Высшего, который мог лишить способностей десяток людей. Но именно подобного дара так не хватало нашей команде.
Все те, кто в итоге не перешёл на нашу сторону и по-прежнему верит, что Высший всё ещё жив, сейчас сидят в камерах, где мне удалось побывать. Способности каждого заблокированы: ко всем приставили Весов, которые и глушат их силы, чтобы те не вырвались на свободу.
В то время как Эндрю со всех сторон облепляют ребята, Николас Бёрк отводит меня в сторону, чтобы поговорить наедине.
– Решил перейти к линзам? – тут же спрашиваю я, заметив отсутствие очков.
Ник улыбается, смущённо опустив глаза.
– К ним ещё нужно привыкнуть. Но я хотел поговорить с тобой не о моём зрении.
– Да? – искренне изумляюсь я. – А о чём же, Ник? Или лучше звать тебя братом?
– Я не мог рассказать раньше.
– Ты скрывал многое.
– Слишком многое, – соглашается он. – Иначе я не мог. Но теперь я хочу всё исправить. Хотя бы стать для тебя старшим братом, которому ты сможешь доверять. Я знаю, ты уже давно не мечтаешь о семье. Но позволь мне ею стать. Хотя бы попробовать.
Ник хочет добавить ещё много вещей, однако его перебивает восторженный возглас Питера:
– Очуметь! Так ты реально управляешь всеми стихиями!
– И земля у него получается получше, чем у тебя, – усмехается Тео. – А ты ей одиннадцать лет занимался.
– Эй!
Их обоих унимает Вилора:
– Не отрицай правду, Пит.
До сих пор это выглядит непривычно и странно. Всю жизнь нас учили бороться против друг друга, а теперь мы сражаемся вместе. Говорим, шутим, даже касаемся друг друга. Не боимся какого-то запрета. Кажется, можно вдохнуть полной грудью, но воздух не такой лёгкий и сладкий, как представлялось раньше. Он лучше, но ненамного. Будто мы не уладили одну серьёзную проблему, или она только поджидает нас впереди.
В реальность меня возвращает Ник:
– Похоже, ты уже обрела семью, – добродушно улыбается он, смотря на чемпионов. – Мне бы тоже хотелось ею стать. Хотя бы частью, небольшой и не самой важной, но…
– Ник, – серьёзным тоном перебиваю я. – Тебе не кажется, что ответ более чем очевиден? Я в том смысле, что ты так много сделал. Для меня, для Эндрю, для всех нас. Ты уже часть моей семьи. Важная, как и все.
– Правда? – с неуверенностью спрашивает он, точно в любой момент я щёлкну его по носу, заявив, что это шутка, и гордо удалюсь. Но вместо подобного ужасного поведения я крепко обнимаю его. Эти объятия не такие, как с Эндрю или кем-либо ещё. Чувствуется не только тепло и приятный запах зелёного чая, но и что-то родное, своё.
– Ник, – шепчу я, отстраняясь от брата, – скажи, ты видел… его лицо? – тяжело сглотнув, спрашиваю я.
По телу пробегает неприятная волна мурашек. Я никогда не забуду настоящее лицо Высшего, истерзанное ожогами, шрамами и рубцами. Даже неясно, как он стал таким, как лишился зрения. Из головы вряд ли получится убрать его слова. Я по-прежнему не могу назвать его отцом, но сказанные им слова о том, что я главная ошибка в его жизни, режут прямо под сердцем. Это совершенно не то, что хотела бы услышать дочь от отца, который появился в её жизни на пару месяцев.
– Нет, не видел до сегодняшнего дня. Я знал только его настоящее имя, да и выяснил случайно, а если быть точнее, то от твоей матери.
– Она и впрямь хотела меня убить?
– Да. Я знаю, её поступок нельзя оправдать, однако, думаю, в первую очередь она думала о судьбе мира. Она не хотела, чтобы Высший использовал тебя. Может, ей было известно о его способностях прорицателя и возможности передачи их тебе.
– Так и произошло, – бормочу я. – Я не прорицатель, но вижу будущее короткими отрывками. Я Видящая, как он сказал.
– Мы разберёмся в этом, – уверяет Ник. – А пока, давай хотя бы порадуемся победе. К тому же кое-кто тебя давно ждёт.
Он едва заметно кивает в сторону Эндрю, который смотрит только на меня. Он робко мнётся на одном месте, запустив пятерню в волосы, не решаясь прервать разговор между мной и Ником, точно догадывается как много нам нужно обсудить. Но и с Эндрю мне есть о чём поговорить. Или хотя бы просто побыть с ним рядом.
Ник кивает, как бы говоря, что понимает меня. Больше не думая, я подбегаю к Эндрю, кинувшись его на шею, крепко сжав в объятиях. Все чемпионы без исключения тут же довольно улюлюкают, вводя и меня, и Эндрю в краску.
– Ладно, расходимся! – заявляет Марк. – Не будем мешать влюблённым!
Эндрю вздыхает, широко улыбнувшись. Убедившись, что на арене не осталось никого, кроме нас, он берёт меня за руку, но тут же отпускает.
– Я же могу тебя касаться? – спрашивает он.
– Конечно, – киваю я, и он снова берёт меня за руку.
– Я бы хотел кое-что тебе показать. Вряд ли тебе понравится, но ты должна это увидеть.
– Эндрю, сегодня я увидела достаточно. Мне мало что понравилось.
– Да, но… В общем, тебе лучше самой увидеть.
Полностью доверившись ему, я следую прямо за ним, не отпуская его сильную горячую руку, жар которой обжигает, но так приятно, что я готова чувствовать его вечность. Мы проходим мимо дома, огибая арену, и выходим на пляж.
– Эшли, когда ты вернула сферу Игнису, он что-нибудь сказал тебе? – спрашивает Эндрю, когда мы подходим к песчаному берегу.
Да. Сказал.
– Нет, – мотаю я головой. – Только поблагодарил.
Я не говорю Эндрю правду, потому что об этом просил Игнис. Он велел мне молчать о том, о чём он поведал мне. Честно, я даже рада, что подобное должно оставаться от Эндрю в тайне. Но с другой стороны он имеет право знать.
Мы подходим к океану. После Горниота он шумит немного по-другому. Пена более чистая, а вода то кажется тёмно-оранжевой, то тёмно-фиолетовой. Прямо как небо, которое теперь не полыхает кровавыми красками.
– Горниот закончился?
– Почти. – Эндрю вглядывается в небесную даль. – Скоро рассвет. Тогда он действительно закончится.
– И ты хочешь, чтобы мы встретили его вместе? – догадываюсь я.
– Не совсем, – с грустью улыбается Эндрю. Я замечаю, что после нашей победы его улыбка всегда выходит печальной, но искренней. Будто внутри он всё ещё хранит ту боль, которую или получил, или не смог вытащить наружу.
Он молча указывает вперёд, но подойти ближе не решается.
Практически у самого края берега покоится деревянный гроб с открытой крышкой. Внутри него лежит бездыханное тело, полностью завёрнутое в белое покрывало. Примерно на уровне груди, прямо под сердцем лежит металлическая маска.
– Я знаю, ты просила похороны. Но не знаю, найдётся ли место в целом мире, чтобы похоронить его, как следует.
– И что ты предлагаешь? – спрашиваю я, глядя на пенистые волны, доходящие до низа гроба.
– Вообще-то решать тебе. Если ты захочешь, мы похороним его здесь, на Нейтрале. А ещё можно сжечь тело, – немного понизив голос, говорит он.
В этот момент я вспоминаю своё первое видение. Как Эндрю, стоя на коленях перед чей-то могилой, совершал незнакомый мне ритуал. Если я правильно поняла, то он мог быть связан с воскрешением.
– Ты прав, – сглатываю я. – Ему нигде не найдётся места, даже под землёй.
– То есть?..
– Сделаем это вместе? – предлагаю я, посмотрев прямо в его лицо. – Прямо сейчас.
Эндрю смотрит на меня, широко раскрыв глаза, но спустя время отводит их прямо в сторону гроба и решительно кивает. Не отпуская друг друга, мы твёрдым шагом подходим к мёртвому Высшему и одновременно опускаем руки на белоснежную ткань, которую в один миг охватывают и синее, и золотистое пламя.
– Мне жаль, – тихо говорит Эндрю. – Он был твоим отцом.
– Нет, – твёрдо заявляю я. – Он никогда им не был. Ты поступил правильно. Он должен был умереть.
– Но ты всё равно грустишь.
Эндрю ласково смахивает с моего лица выступившую слезу.
– Да. Сама не знаю почему.
В воздух поднимается запах дыма. Огонь трещит, сливается воедино, полностью пожирая тело, завёрнутое в саван. Постепенно встаёт солнце, озаряя море, песок и нас.
– Эндрю, я должна кое-что тебе сказать. Понимаешь, я вижу будущее, – скомкано объясняю я, стараясь смотреть только на него, а не на горящий саван. – Точнее, видения, короткие обрывки. Одним из них был сегодняшний бой, и всё сбылось. А ещё…
Он приставляет указательный палец к своим губам, говоря мне остановиться хотя бы на секунду.
– Эшли, я знаю. Но я не хочу знать будущее.
– Ты не понимаешь, это важно!
– Может быть. Но я знал пророчество, и его строки сводили меня с ума. Теперь, когда я знаю всю правду, мне не легче. Даже наоборот. Всё оказалось так просто, но одновременно и запутано. Те две строчки про мою смерть, которые в итоге оказались вымыслом, не давали мне покоя. В общем, некоторые знания и помогают, и в то же время серьёзно вредят.
– Видение касается тебя.
– И если я захочу его узнать, то попрошу тебя. Но не сейчас.
Я киваю, смирившись с его решением. Эндрю берёт меня за руки и с нежностью вводит по ним пальцами.
– А теперь я должен тебе кое-что сказать, – тихо произносит Эндрю, будто специально подчёркивает, что эти слова предназначены только мне и больше никому. – Конечно, можно обойтись обычными тремя словами. Но они не передадут того, что я чувствую, глядя на тебя. Ты изменила мою жизнь, причём полностью. Перевернула её с ног на голову. Ты подарила мне новую жизнь. И чем дольше я на тебя смотрю, тем больше понимаю, насколько эта новая жизнь удивительна. Насколько восхитительна ты. Ты спокойна и прекрасна, как летний штиль, а ещё буйная и непокорная, как взбушевавшееся пламя. Я готов уйти с головой в твой бесконечный шторм, ведь его вихрь безвозвратно затянул меня. Меня затянула ты. Я буду любить тебя до конца дней, несмотря ни на что. Я люблю всё, что в тебе есть, даже твои шрамы, – он с любовью касается длинного рубца. – Я знаю, что недостоин тебя, что я невыносим, но…
– Ты идеален.
Не слушая больше ни слова, я целую его в губы, и Эндрю отвечает тем же. Поцелуй выходит намного лучше первого, теперь он действительно настоящий. Горячий, пламенный, удивительный. В голове точно выплёскивается вулкан самых разных эмоций. Ритмы наших сердец сливаются в один. Где-то там, далеко, два пламени вспыхивают ярче.
Когда поцелуй заканчивается, солнце уже встаёт, а саван практически догорает. Я смотрю в ярко-зелёные глаза Эндрю и шепчу:
– С днём рождения, – и снова целую его.
***
– Ты уверена? – спрашивает Эндрю, стоя перед той самой дверью, ведущей к другому пророчеству.
– Абсолютно. Возможно, открытие дополнительных сил и ведут к разгадке тех двенадцати дверей.
– Но ты не овладела ими полностью.
– Всё равно нужно попробовать. Только так мы сможем получить ответы, учитывая, что Мависса сбежала.
После сжигания тела Высшего, я решила проведать Мависсу, которой не оказалось ни в одной тюремной камере. Как позже выяснилось, ей удалось уйти ещё до того, как в тюрьмы были посажены другие. Поэтому её никто не видел и не знает, куда она могла пойти. Даже Ник ничего не слышал о ней.
Эндрю открывает дверь, ручка которой тут же полыхает ярким светом, явив символ Змееносца. Он пропускает меня вперёд, и я сразу подхожу к последней двери, над которой начерчен символ моего Знака: Рыбы.
– В начале появляется фраза на древнезодиакальном, – сообщает Эндрю.
– И какая же была у тебя?
– У меня было их две. От Змееносца и от Стрельца – Suscipere ipsum и Memento mori.
– Прими это и помни о смерти, – перевожу я. – Как-то пессимистично.
Я поворачиваю дверную ручку двери своего Знака, в этот же момент перед глазами вспыхивает голубая святящееся надпись: «Mutationes vitari non potest»
– Перемен не избежать. И что это значит?!
Неожиданно в руке вспыхивает жжение, которое проходит спустя лишь одну секунду. Я поднимаю ладонь, уставляясь на неё. На внутренней стороне теперь чернеет символ моего Знака: два полумесяца, развёрнутых к друг другу, и линия, соединяющая их. Похожее тату есть на руке Эндрю, только у него символ Змееносца.
Тем временем надпись пропадает, а ручка с лёгкостью поворачивается. Сердце замирает на секунду. Я поворачиваюсь к Эндрю, который с уверенностью кивает. После чего открываю дверь.
Комната внутри оказывается маленькой и тёмной. Я зажигаю пламя на пальце, и то же самое делает Эндрю, чтобы всё получше рассмотреть. Стены довольно-таки старые, потрескавшиеся. Пол пыльный, а в углах и вовсе лежит паутина. В центре всей комнатушки парит небольшой прямоугольник. Я приближаюсь ближе.
– Карта? – недоумевает Эндрю. – Обычная карта?!
Карта повёрнута рубашкой вверх, но она отличается от той, что была у Мависсы. Сам фон тёмно-голубой, повсюду золотистые узоры, которые вместе образуют глаз, изображённый в центре. Я осторожно дотрагиваюсь до карты кончиками пальцев, и та тут же разворачивается лицевой стороной.
По бокам стоят две одинаковые высокие башни, а между ними бело-голубая луна, затянутая чёрной дымкой. Под ней, прямо на выжженной неровной земле, изображены два серебристых волка.
– Это не просто карта, – шепчу я. – Это карта Таро. Луна, старший аркан.
========== Глава тридцать четвёртая. Эндрю ==========
Кажется, я должен спокойно выдохнуть и устроить себе долгожданный отпуск, но как бы не так. Меня многое волнует: загадочные тайны, таящиеся за дверьми Знаков, карты Таро, некая Мависса, которая исчезла, но по непонятным причинам есть большой шанс, что именно она сможет помочь разобраться со всеми вопросами, что у нас остались.
Ярко-голубое небо выглядит довольно-таки странно, учитывая уровень погрома. Арена сгорела практически полностью, даже затронута некоторая часть дома. Последствия боя не только видны, но и чувствуются. Воздух нельзя назвать свежим даже рядом с океаном, ведь именно там он пропах гарью. Возможно, шумящие волны уже унесли этот запах, но возвращаться туда я не хочу.
Даже как-то не по себе оттого, что день только начался. Учитывая произошедшее, он должен закончиться, и на небе должна сиять серо-белая луна, но никак не яркое солнце. К тому же такая погода выглядит недопустимой. И пусть с нашей стороны все отделались лишь ранами и увечьями, но я так и не выяснил, умер ли кто-нибудь из врагов, помимо Высшего.
Не знаю почему, но я легко принял тот факт, что Высший это и есть Асл. Тот самый разъярённый мальчик с огромной силой, который просто хотел помощи. Как оказалось, он помнил меня всё это время. Я не знаю, как такое вообще возможно. Путешествия во времени всегда казались нереальными. Но теперешняя их возможность только пугает меня. И наводит на мысли, мог ли я помочь ему тогда?
Асл был брошен, его хотели убить, когда он был всего лишь ребёнком. Я не знаю, через что ещё прошёл Высший. Но каждый шаг в его жизни в итоге породил всё то, что он сделал. Каждое обстоятельство жизни сделало его таким и привело к созданию Битвы.
Сегодня должна была состояться Битва. Через несколько часов на Нейтрал бы причалило несколько кораблей, прилетели бы самолёты, наполненные сидерами. Всё ради ежегодного кровавого зрелища.
Этот год стал иным.
Никто не объявлял, что Битва отменена. Но такое нельзя не заметить. Во-первых, чемпионы постарались на славу, чтобы всех больше беспокоили неожиданные стихийные бедствия, принёсшие приличный ущерб. К счастью, обошлось без человеческих жертв. Во-вторых, как оказалось, о Горниоте уже известно во всех странах, о нём пишут во всех социальных сетях. А если быть точнее, то посты в основном о жутком кровавом небе и выбросе жуткой энергии на Нейтрале. Дальше идут слухи обо мне и смерти Высшего. Вопросов, по типу, чего стоит ждать дальше, полно.
Облокотившись локтями на перила балкона, я и сам задаюсь этим вопросом. Что произойдёт дальше? Что случится с Зодиаком? Что будет со всеми нами?
– Ты как?
Ник встаёт рядом со мной, устремив взгляд на выжженную арену.
– М-да, – протягивает он. – Ущерб слишком большой. Даже не представляю, сколько сил, времени и средств уйдёт на восстановление.
– Много, – тихо и безразлично отвечаю я. – Восстановить нужно не только арену, но и дом, и весь Зодиак в целом.
– Почему ты не рад победе?
– А ты рад? – серьёзно спрашиваю я, сжав перила. – Только не ври.
Ник глубоко вздыхает:
– Я рад победе, честно. Да, нет такого прям воодушевляющего чувства, что всё закончилось.
– Скорей наоборот. Всё только начинается. Но я не знаю, что именно нас ждёт. Я практически сдался. И не знаю, как поведу себя, если столкнусь с чем-то серьёзней.
– Эндрю, это нормально, когда неизвестность пугает. Главное не бежать от неё…
– Иначе она сама явится к тебе, даже быстрей. Знаю. Проходил уже.
Уже почти полдень. Если бы ничего не произошло, то примерно через час целые трибуны наполнились бы до отказа. Вокруг стояли бы шум, крики, глупая жажда зрелищ.
– Когда прибудут репортёры? – спрашиваю я.
– В течение часа. У всех есть к тебе вопросы.
– Потрясающе, – бурчу я себе под нос. – Вот только ответов на эти вопросы у меня нет. Почему именно я стал новым правителем Зодиака?! Почему не ты?! Ты же его сын.
Ник снова вздыхает и успокаивающе кладёт ладонь мне на плечо.
– Ты же сам решил, что будешь править не один. Или кто-то уже отказался?
– Нет, – мотаю я головой. – Но, думаю, откажутся со временем. У них свои жизни, все они вольны делать всё, что захотят. Я не вправе решать за них. Уверен, они захотят поступить в университет, начать новые жизни. Я не держу их здесь. Вот только я отказаться не могу. Почему не ты, Ник? – повторяю я, взглянув в его голубые глаза.
– Я бы не смог.
– Как будто я смогу.
– Сможешь. Эндрю, ты убил Высшего, а не я. Когда-то он сам заявил, что его место займёт лишь тот, кто сможет победить его. И ты сделал это.
– Но что я скажу всем людям, всему народу? Ник, я даже несовершеннолетний! Они не примут меня!
– Примут, если докажешь, что достоин. Эндрю, я знаю, сейчас ты выставлен не в самом лучшем свете. Но правда сделает своё дело, она дойдёт до каждого.
– Может и дойдёт. Но что насчёт нового мира? Не все воспримут отмену Битвы и мир между Тригонами. Война всё равно может начаться, и я уже ничего с этим не сделаю.
– Некоторые люди открыты переменам, другие привыкнут. Третьи со временем поймут, что они необходимы. Поверь, противников Высшего намного больше, чем ты можешь себе представить. И их станет ещё больше, когда правда выльется на свет.
– Правда, – усмехаюсь я. – Неужели людям нужна вся правда? И про тебя? И про Эшли? И про Сафину?
При упоминании последней Ник молчит больше тридцати секунд.
– Никто не любит утаек, особенно народ. Думаю, стоит рассказать про меня и Эшли. Но не про Сафину. Мы по-прежнему не знаем, где она и что с ней, и я хочу её найти. – Он замолкает, выжидающе смотря на меня, точно я тут же возражу по этому поводу, но я решаю выслушать его. – Вернее, я хочу её спасти, если это ещё возможно.
– Это невозможно, – перебиваю я, вспоминая с какой лёгкостью и с каким блаженством Сафина поворачивала нож в груди Адены.
– И всё же я должен попытаться. Она моя сестра.
– Эшли не знает? Ну, про Сафину.
Ник снова берёт паузу, и я всё понимаю по ней.
– Ты должен ей рассказать. Или это сделаю я.
– Я расскажу, но позже.
– Ник, пойми, Сафину нельзя спасти! Даже если у тебя получится вернуть её на правильный путь, я всё равно её не прощу. И рано или поздно прикончу.
– Я понимаю. Но теперь, когда Высший мёртв, я даже не представляю, что будет делать Сафина.
И тут я с ужасом осознаю одну вещь.
– А вот я представляю. Она упоминала своего нового господина. Он и приказал ей убить меня. Значит, вот что нас ждёт в скором времени.
Ник хочет ответить, но не делает этого, заметив, как к Нейтралу приближаются звуки прилетевших самолётов. А значит, сегодня я впервые предстану как новый правитель Зодиака. Вот только править я буду не один. Высший всю жизнь делил власть с самим собой. Меня же господство не привлекает, а только отталкивает, учитывая всё, что случилось. Сейчас я мечтаю о спокойствии, но никак не о всемирном внимании, которое раньше лилось на меня литрами. В каком-то смысле я устал от вечной популярности. Устал быть у всех на слуху. А в итоге я лишь удвоил свою известность.
Хочется скрыться подальше от всего этого. Но вместо этого я выхожу к посадочной полосе, встречая журналистов, фотографов, операторов. Все разделены по Тригонам, а глядя на другие, каждый слегка кривится, точно смотрит на мусор.
Это будет сложней, чем я думал.
Прежде чем я начинаю говорить, вперёд выскакивает буйная молоденькая блондинка, всего на пару лет меня старше, с микрофоном.
– Мистер Арко, Шелли Милсон, телеканал «Огонь-1»! Прошу, ответьте всего на пару вопросов! – блондинка суёт мне микрофон чуть ли не под нос, и таких, как она, оказывается слишком много, а я, растерявшись, неуверенно говорю:
– Я отвечу на все вопросы! Только, пожалуйста, по одному!
На самом деле я привык к камерам, микрофонам, вспышкам и вопросам репортёров. Раньше я мог спокойно стоять перед всеми этими объективами и открыто отвечать на вопросы. Сейчас же я хочу провалиться под землю и не выходить оттуда примерно год, а то и больше.
Безусловно, мою просьбу никто не выполняет, и продолжают подсовывать мне микрофоны, толкая и перебивая друг друга. Все вопросы сливаются в непрерывный галдёж. Теперь я понимаю Высшего и его принцип, гласящий как можно меньше появляется на публике.
– Это правда, что Высший мёртв?
– Кто на самом деле скрывался под маской?
– Какие изменения произойдут в Зодиаке?
– Скажите, правдив ли слух об объединении Тригонов?
– Вы уверены, что справитесь с правлением целого мира в семнадцать лет?
– Кто вы на самом деле?
– Вы Змееносец, и всем бы хотелось знать, насколько вы опасны?
– Станете ли вы вторым Высшим или возьмёте другой титул?
Я едва произношу один неопределённый звук, как другой вопрос тут же выскакивает, и я забываю о первом. Некоторые вопросы вводят меня в ступор.
Вопросы не прекращаются, однако я практически не различаю слова, а весь галдёж давит на голову. Не выдержав, я срываюсь:
– Всё, хватит!
Кричу я так резко, что все мигом замолкают, приняв за приказ. Многие отходят от меня подальше, чтобы в случае чего не попасть под горячую руку. В глазах каждого читается страх. Даже фотографы не решаются нажать на кнопки камер.
Они боятся меня.
– Пожалуйста, задавайте вопросы по одному, – уже спокойней прошу я. – Я отвечу на все, но только по одному!
На этот раз после моего крика абсолютно все прислушиваются. Вопросы те же, но звучат более осторожней и неуверенней. Будто за каждый вопрос, что мне не понравится, я могу отсечь голову прямо на месте. Я всё чаще и чаще задумываюсь, чтобы убежать и скрыться. Заметив издалека моё состояние, на выручку приходят Марк и Ари, которые мигом привлекают внимание хотя бы половины журналистов. Конечно, вопросов к ним меньше. В основном они касаются меня и дальнейшей судьбы Зодиака. Меня немного отпускает, но отвечаю я также безразлично и нехотя.
Другие чемпионы тоже выходят, даже Ник привлекает внимание прессы. Но в конце именно мне приходится сказать заключительную речь, в которой я и рассказываю о предстоящих изменениях:
– Знаете, абсолютно вся наша жизнь построена на вражде Тригонов. Если ты из огненных, то ненавидь каждого, кто принадлежит к другой стихии, но восхваляй свою. И я был таким. Все мы, – я обвожу глазами чемпионов, – были такими. Мы ненавидели друг друга из-за того, что родились на разных клочках земли. Оглядываясь назад, я не понимаю, почему это было так. С чего началась эта ненависть, чем она была продолжена и как закреплена? Ведь по сути мы все люди, ничем не отличаемся друг от друга. Да, у нас разные способности. Но почему наши силы, которыми мы должны творить добро, мешают миру между нами? Я бы не справился без своих новых друзей, большинство которых их других Тригонов. Я бы не сделал и половины всего без них. Я хочу, чтобы все меня поняли: пора положить конец этой многолетней, но бессмысленной вражде! Эта ненависть давно должна потухнуть. Я не хочу войны. Я хочу, чтобы мы приняли друг друга теми, кем каждый из нас является. Отныне Битва отменена навсегда! Посещение других стран разрешено, как и любое взаимодействие с каждым из Знаков! – я бросаю взгляд в сторону Эшли. – Я надеюсь, вы примете не только все эти изменения, но и нас. Я не собираюсь править один и уж тем более не стану вторым Высшим. Со мной будут мои друзья, каждый из них будет наравне со мной. Знаю, мы молоды. Но вместе все мы, как и все Тригоны, способны на всё. Вместе мы Зодиак, – произношу я, вспомнив последнюю строчку пророчества, что покоится на четвёртом этаже. – Верховный Зодиак.
Вопросов становится ещё больше, причём достаётся даже моим друзьям. Мишель тут же берёт слово в свои руки и уверенно выхватывает микрофон одного из репортёров, начав энергично говорит о правильности всего решения.
Так длится до самого вечера. Вспышки не угасают, вопросы не заканчиваются, некоторые даже повторяются. Под конец я едва могу шевелить языком, да и вообще стоять на ногах. Чуть ли не каждый второй интересовался о способностях Змееносца и их опасности. Каждый раз я повторяю одно и того же: причину уничтожения Змееносцев, почему выжил именно я, про стихию Эфир, а также то, что я не опасен и не убийца, каким меня выставил Высший.
Когда это наконец-таки заканчивается, я тут же иду в свою комнату, чтобы как следует отоспаться, чего я не делал несколько месяцев. Никто из друзей меня не останавливает, понимая, что мне нужно побыть одному и хорошенько выспаться.
Открыв дверь, я уже представляю, как упаду сразу на кровать и окунусь в долгий блаженный сон. Но внутри меня ожидает сюрприз, которому я совершенно не рад.
– Ну приветик.
Прямо по середине комнаты стоит Высший. Лицо закрыто маской, руки закованы в металлические перчатки, а всё тело спрятано в чёрном балахоне. Голос звучит точно так же: загробный, будто не из этого мира.
Это невозможно.
В руке автоматически вспыхивает пламя.
– Да брось, – протягивает он с усмешкой. – Нехорошо так встречать новых друзей.
Высший сдергивает с себя капюшон, обнажая копну тёмно-каштановых волос, после чего снимает маску. Я невольно отшатываюсь от увиденного.
– Невозможно.
– Как там говорилось? – глаза лишены и радужки, и зрачков, зато полыхает кроваво-красная склера, из которой поднимаются чёрные дымки. – Ах да! «Убив, он будет подвластен всей тьме». Что же, встречай! – он разводит руки в стороны, будто ждёт пламенных объятий. А на лице, в точности повторяющем моё, сияет кровожадная улыбка.
========== Эпилог ==========
Психиатрическая больница имени Астерона находится на отшибе региона Тельца, вдали от всей городской шумихи. Кому-то такое расположение кажется неудобным, ведь персонал в больнице огромен, и каждому приходится долго добираться до работы, а потом снова преодолевать тот же путь домой. Абсолютно каждый день в больницу поступают новые пациенты, а дороги, ведущие к ней совершенно не ровные, сделаны в горку, чем раздражают посетителей, которым приходится проходить приличный путь до больницы пешком, ибо прямая дорога доступна только для работников лечебницы.
Аластор Диелл неспешно входит в здание, где уже повсюду носятся врачи, а посетители навещают своих родных или хотя бы пытаются прорваться к ним. Многие пациенты представляют собой особый случай, который уж точно не требуется в посещении озабоченных родственников или друзей. Но не до каждого доходит, насколько тяжела ситуация именно с его близким.
Пока сухонькая старушка жалуется на стойке регистрации, что её сына здесь держат уже третий год, мистер Диелл огибает столпившееся народ. Пробегающий мимо персонал с уважением, но с быстротой здоровается с ним, трусливо опустив глаза.
Подобное всегда приносит ему удовольствие. Страх в чьих-то глазах – лучшая награда за его деяния. Особое наслаждение чувствуется, когда ужас сияет на лицах пациентов, которые, казалось бы, намного сильней его благодаря своим способностям, но на деле они подвластны обычному человеку безо всяких сил.
Проходя мимо больничных палат, Диелл не сдерживает лёгкую усмешку, наблюдая за только прибывшими сидерами. Каждому вкололи нужный препарат, и у многих действие уже началось. Даже из коридора видны их пустые глаза, полностью потерянный вид, тупое выражение лица. Это только начало так называемой оздоровительной терапии.
К Диеллу подбегает шустрая секретарша с планшетом в руках. Увидев её, Диелл даже не останавливается, поэтому подошедшей девушке, имени которой он не знает, приходится поспевать за его широкими и твёрдыми шагами.
– Мистер Диелл, на сегодня у вас назначена встреча с некой С. А. Также вас ждут на презентации готового восстановленного препарата Бетельгейзе. Плюс ко всему вам стоит обратить внимание на особые объекты, которые постепенно выходят из-под контроля Ригеля. Возможно, их придётся убрать, но…
– Утилизируйте, – приказывает Диелл.
– Но вы даже не видели объекты. Вероятно, если увеличить дозу или добавить в неё Бетельгейзе, то…
– Я не могу быть уверен в успешности Бетельгейзе, пока сам не увижу препарат в действии. Смешивание двух сывороток требует большего времени. К тому моменту объекты окончательно выйдут из-под контроля. Поэтому утилизируйте их. Немедленно.
Девушка молча опускает глаза и что-то стремительно строчит в планшете. В это время Диелл доходит до лифта, в который вместе с ним входит секретарша, не отрывая пальца от экрана
– Мне назначить встречу с новым правителем Зодиака? – спрашивает она.
Вспомнив мальчишку, появившегося так некстати, Диелл кривит губы и вводит нужную комбинацию цифр, чтобы попасть в особый отдел: 913.
– Это подождёт.
Двери лифта отворяются на нужном нижнем этаже, и, наконец-таки, девушка оставляет управляющего психлечебницы, решив, что нужно как можно скорей передать все его поручения.
На самом деле особый отдел и является основным во всей лечебницы Астерона. Верхние этажи, где держат только новоприбывших сидер, являются обычным прикрытием, маскировкой для слишком любопытных.
Подобное проворачивается не только в стране Тригона Земли, но и в других.
Аластора Диелла знают под многими именами. И то, которым он известен здесь, далеко не его настоящее. Как и те, под которыми он появляется в стране Огня, Воздуха и Воды в качестве управляющего теми же психиатрическими лечебницами, куда попадают сидеры с отклонениями.
Чаще всего они перестают контролировать свои силы, что в итоге сводит их с ума. Но такой поворот событий даже лучше. Не нужно вкалывать препараты и возиться с одним сидером целый месяц, лишь бы привить ему зависимость от некоторых «лекарств», а можно сразу направить в специальный отдел.
