Текст книги "Зодиак. Битва Знаков (СИ)"

Автор книги: RainbowSloth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)

Я смотрю на лезвие меча, в котором видно моё отражение. Отчаяние, непонимание происходящего, тревога, что совершу очередную ошибку, – всё это читается у меня на лице. Я перевожу взгляд на того Бёрка, который лежит на полу, тяжело дыша. Он смотрит лишь на меня, и на этот раз в его глазах лишь гнетущая пустота и принятие. Принятие собственной смерти.

– Услышь собственное сердце. Чувства никогда не подведут, – просит он. И я понимаю: Бёрк примет любой мой выбор.

Я снова смотрю на меч, будто вижу его впервые. И поднимаю глаза на второго Бёрка.

– Николас Бёрк никогда бы не попросил меня убить кого-либо. Даже Высшего.

Я бы вонзил клинок в тело второго Бёрка, однако тот хватает лезвие одной рукой, закованной в каменную перчатку. Меч входит в каменную поверхность, но не причиняет никакого вреда Высшему. Да тот даже не напрягается, когда я сильней надавливаю.

Ну конечно. Сверхсила Овна.

Высший выбивает меч у меня из рук, и он с лязгом летит в сторону. Я пячусь назад, пытаясь призвать хоть одну из стихий, но абсолютно каждая отказывается отвечать мне хотя бы какой-то искрой энергии. Даже тьма, даже способности Стрельца. Я совершенно безоружен перед Высшим.

Бёрк – настоящий Бёрк – поднимается, держась за стену, и пытается мне помочь, разжигая огонь, однако Высший едва одаривает его взглядом и отбрасывает ветром в сторону. Я же лихорадочно придумываю способ как добраться до меча, который лежит всего в метре от меня. Мне лишь нужно отвлечь его от себя, мне хватит одной секунды. Вот только всё внимание Высшего приковано ко мне.

– Знаешь, Эндрю, я действительно поверил, что ты сможешь убить своего старого и доброго директора, – монотонно протягивает он уже своим истинным голосом, снимая очки и ломая их на две части. – Тебя оказалось так легко обмануть, хотя раньше ты был более предусмотрительней. Похоже, два месяца серьёзно помотали тебя. Но хотя бы не до такой степени, как ту несчастную нимфу. Это было бы… прискорбно.

Ногти Высшего преобразуются в острые когти, который в два раза длинней, чем у моего друга. А может даже и в три. Рана на плече тут же откликается тупой болью, как и почти все шрамы на теле. Однако те полностью зажили, оставив после себя бледные полосы. А вот по плечу и груди начинает стекать кровь.

Мысли кружатся в беспорядочном хаосе, пока до них не начинают доходить холодные прикосновения и загробный шёпот. Я кричу и падаю от неожиданной резкой боли. На этот раз когти Высшего впиваются не только в мои мысли, но в сам череп. Голова разрывается, точно вот-вот взорвётся. Я не чувствую, не слышу и не вижу собственные мысли. Высший отбрасывает их подальше от меня и переламывает на части, точно ненужный мусор. Он заходит в самую глубь, не давая мне ни единой возможности вырваться из его хватки.

Снова пустая темнота. Я едва дышу, хотя воздух иглами впивается в воздух. Я кое-как встаю, но под собой ничего не чувствую. Тут кто-то тонко зовёт меня по имени:

– Эндрю.

Я узнаю её и оборачиваюсь.

Тонкую шею Адены сжимает Высший одной лишь рукой, которая на этот раз оказывается металлической. К нему так же вернулись и балахон, и ненавистная мной маска. Яркие глаза Адены наполнены слезами, но она не решается даже вдохнуть или всхлипнуть. Когти Высшего уже вошли в её шею, по который стекают мелкие капли крови. Второй рукой Высший проводит по её лицу, от чего маленькая нимфа сжимается.

– Ты только посмотри на неё. Такая маленькая, хрупкая, неопытная. Разве столь прекрасное создание не заслуживает пожить подольше? Хотя бы окончить школу, стать настоящей всесильной нимфой? Она же заслуживает всего этого, не так ли?

– Отпусти её, – тихо прошу я.

– Зачем? – искренне удивляется Высший. – Она ведь и так мертва. Конечно, не самая лучшая смерть для нимфы – погибнуть смертной. Да и ещё от руки дефекта. Да ещё и по вине того, к кому доверия было больше, чем к себе.

Я не отвечаю, ибо знаю, что это действительно так. Адена погибла по моей вине, я никак ей не помог, хотя мог защитить. Она лишилась сил, она была беззащитна. В отличие от меня. Если бы я сразу велел ей бежать, то вряд ли бы Сафина настигла её.

– Я ведь предупреждал тебя, Эндрю, – ласково говорит Высший. – Ты не поможешь своим друзьям, разве что принесёшь им смерть. И Адена, – он проводит когтём по контору её лица, – всего на всего стала первой. Даже интересно, кто окажется вторым, третьим, четвёртым и так далее.

– Чего ты хочешь от меня? – не выдерживаю я. – Я знаю про Горниот и знаю отведённую мне роль! Я знаю оба пророчества, знаю, что ты намерен сделать! И если ты оставишь моих близких в покое, я помогу тебе.

Высший отдаляет вторую руку от лица дрожащей Адены, однако не убирает когти из её шеи. Он наклоняет голову, совсем как птица, разглядывающая удивительную для неё диковинку. Не говоря ни слова, Высший вонзает руку прямо в грудь маленькой нимфы, проникая вглубь её тела, и вырывает ей сердце. И бросает его мне под ноги.

– Поздравляю, Эндрю. Теперь ты сам веришь в собственную ложь.

Дальше я падаю во тьму. Высший и Адена с вырванным сердцем остаются где-то далеко, однако смех моего врага пульсирует в висках. Он вновь управляет моим сознанием, а я так просто позволяю ему это. Снова.

Тут меня резко кто-то выдёргивает, и на этот раз под ногами ощутимо чувствуется твёрдая земля. Я чуть не падаю на колени, как меня придерживает Бёрк, стоящий рядом со мной. Выглядит он ещё хуже меня: бледный, с опухшими глазами, с испариной на лбу и посиневшими губами. Он и сам едва держится, причём его ладонь прижата к левому боку, и я замечаю выступившую кровь.

– Сэр.

– Пустяки, – отмахивается тот. – Высший скоро узнает о моём присутствии в твоём сознании. И заставит тебя убрать меня отсюда.

– О чём вы? – Бёрк чуть не валится с ног, но я вовремя ловлю его.

– А вот теперь действительно выслушай меня. Твоё сознание – это только твоё сознание. Твои мысли принадлежат только тебе. И как бы силён не был Высший, здесь, в своей голове, ты сильней. Не давай ему управлять твоим сознанием. Вытесни его.

– Но как?

– У всех двенадцати Знаков существуют ещё и дополнительные способности. Так вот, у Стрельцов – это чтение мыслей, вхождение в чужой разум, управление им. Времени на обучение у тебя нет, но тебе повезло: сейчас ты в своей башке, где именно ты и хозяин. Здесь твои силы никто не заблокирует, если ты сам этого не позволишь.

Я киваю, пусть и не до конца всё понял. Но Бёрк прав: времени у меня нет. И раз я величайший Стрелец своего поколения, то овладеть очередной способностью легче лёгкого. Даже если сейчас мне нужно сразиться против Высшего, который уже здесь.

– На это даже жалко смотреть, – произносит он, обращаясь скорей к Бёрку, чем ко мне. – Я дал тебе столько возможностей, каждый раз принимал тебя, несмотря ни на что. И этим ты мне заплатил, Николас.

– Я лишь слепо шёл за тобой. И заплатил тем, что ты заслуживаешь на самом деле, – Бёрк выравнивается, однако руку от раны не убирает.

Я в это время пытаюсь сосредоточиться. В конце концов, это действительно моё сознание, в котором я могу делать всё, что захочу. И только я могу им управлять, а не Высший или кто-либо другой.

Внутри я чувствую знакомый жар, следующий за мной всю жизнь. А вместе с ним появляется и спокойность воды, бойкость земли и плавность воздуха. Что-то тёмное пролетает вместе с ними, но я не цепляюсь за это, хотя поток оказывается очень мощным.

Я выбрасываю руку, и в Высшего летит мощный заряд пламени, разбивающийся на четыре, три из которых преобразуется в остальные стихии, и все сливаются в единый поток. Высший едва успевает среагировать и пытается заблокировать меня, я даже начинаю чувствовать пустоту, но противлюсь ей. Бёрку становится совсем плохо, похоже, Высший действительно пытается заблокировать его и убрать из моего сознания. Тогда я смело выхожу вперёд, загородив директора, и сплетаю лук.

– Это даже интересно.

Высший щёлкает пальцами, и окружающий мир вокруг начинает меняться. Я узнаю арену, только она оказывается полуразрушенной. На трибунах горит пламя, вместо песка лишь твёрдая земля, покрытая трещинами, а воздух наполнен гнилью и мертвечиной. В трещины земли течёт кровь, словно стремительная река. Трупов я пока не вижу. А Бёрк и вовсе пропал.

Я натягиваю тетиву, выпуская стрелу, состоящую из четырёх стихий. Она взрывается уже в полёте, но так и задумано: сначала летящей волной вспыхивает пламя, после чего следует целый град камней, дальше идёт небольшой ураган, а завершает всё поток острых льдин. Я абсолютно уверен, что Высший попал под весь обстрел, однако тот выходит из поднявшегося облака пыли целым и невредимым, лишь стряхивая пепел с плеч.

– Отличная попытка, – оценивает он. – Однако теперь мой ход.

Его молния чуть не поджаривает меня до хрустящей корочки. Он ударяет меня прямо в челюсть, и я падаю на выжженную землю и тут же получаю удар в живот. Он берёт меня за шею, подняв, как беспомощного котёнка, и швыряет в сторону. Ловит меня копия Высшего, оказавшееся сзади, и сжимает мою руку так сильно, что слышится неприятный хруст, и я коротко вскрикиваю. Настоящий Высший оказывается невидимым и, незаметно подойдя, когтями рассекает мне грудную клетку.

Я пытаюсь что-то придумать, но всё кажется безнадёжным. Даже если это и мой разум, то Высший всё равно сильней. Я даже не могу управлять собственными мыслями.

Я снова лечу во тьму, но на этот раз приземляюсь гораздо быстрей, но больней. Я едва встаю на одно колено, понимая, что вторая нога сломана, как и правая рука. Вероятней всего, в реальности мои конечности абсолютно в норме, но не здесь. Я сжимаю глаза, пытаясь это контролировать, и боль действительно отступает, однако возвращается с треском зелёного пламени Высшего.

– Ты же не думаешь, что сможешь победить меня даже здесь, в своём сознании? Нет, Эндрю, для этого ты слишком слаб. Ты не можешь разобраться со своими мыслями, чувствами, решениями. Ты уже давно не веришь в самого себя. Ты давно остался совершенно один. А одиночество так ослабляет.

Я пытаюсь не слушать его, а концентрируюсь на том, как выбраться отсюда и выкинуть Высшего из своей головы. Я должен это сделать не только ради небольшой, но первой победы над Высшим. Я должен это сделать ради Эшли, которая верит в меня до сих пор.

Высший будто понимает, что я сосредоточился именно на Эшли, чтобы найти верный путь.

– Надо же, – произносит он. – Ты так и не отпустил её. Даже наоборот, принял запретный плод. Как жаль, что она не испытывает того же.

В этот момент я оказываюсь в небольшой комнате. Кажется, что это момент из прошлого, но не такого уж и далёкого. Высший величаво стоит, свысока смотря на сидящую на кровати Эшли. Её руки полностью перевязаны бинтами, а глаза устремлены в пол. Голос звучит уверенно:

– Отныне я на вашей стороне, господин Высший. Змееносец – вот истинное зло. Я ошибалась, слепо веря в него. Думаю, раз он заодно с огненной нимфой, то ему ничего не стоило послать за мной водного. Прошу простить меня и принять. Теперь я понимаю, что Змееносец хочет войны, хочет крови. Он действительно монстр.

Я замираю, чувствуя, как слова каждым своим звуком входят в сердце, прямо в самую его глубь. Они пульсируют в ушах, снова и снова всплывают в голове. Каждое слово подобно бензопиле, что лезвием вонзается внутрь.

Дальше только хуже. На этот раз я в кабинете Высшего, но самого его здесь уже нет. Однако есть Бёрк, а рядом с ним Эшли.

– Кое-кто хорошо отзывался о тебе, – говорит она.

– А что ты сама думаешь о нём? – интересуется Бёрк.

Эшли мешкает, но в конце концов произносит:

– Он не заслуживает места в этом мире. Он лжец и трус, раз скрывал свою чудовищную сущность столько лет. Без него точно будет лучше, ведь всё, чего он достоин, так это смерть. Не быстрая, а довольно-таки мучительная. Чтобы прочувствовал всю боль, которую он когда-либо причинил. Он не заслуживает ничьей любви.

Она не могла сказать это. Она… Она солгала. Что в этом случае, что и в том.

– Как видишь, – я снова оказываюсь в тёмной пустоши рядом с Высшим, – она не испытывает того же, что и ты.

– Ложь.

– Ты сам в это не веришь. В отличие от тебя, Эшли понимает, что к чему. И ей известна выгода каждой из сторон.

Тогда бы она не пришла ко мне, не сообщила бы обо всём плане Высшего. Она искренне переживала и за меня, и за Адену. Еле сдержала слёзы, ибо не хотела показывать их. И наш поцелуй… Нет, он не мог быть фальшивкой.

Я выдыхаю. Тихо, медленно, размерено. И поднимаюсь.

– Ты не знаешь её.

И пусть говорю я шёпотом, однако он оказывается громче и сильней любого крика. Темнота рушится, боль в руке и ноге отступает, кажется, что даже кости срослись. А я вновь оказываюсь в реальности, где в меня тут же летит теневой разрез.

Я отскакиваю, и на полу остаётся внушительная трещина. Глазами нахожу Бёрка, который вот-вот потеряет сознание – в его бок вколот металлический обломок.

Высший – в обличие Бёрка – бросает в меня молнию, но я защищаюсь с помощью воздушного щита. Тогда он пулей подбегает ко мне, припечатав к стене и сомкнув когти на шее. Я хриплю, задыхаясь, а Высший отрывает меня от пола, подняв вверх.

– Я ведь могу перейти к более жестоким методам, Эндрю. И я дойду до крайности, пока ты наконец не присоединишься ко мне. Точнее, не захочешь этого. Чтобы ты не говорил, сейчас ты противишься этому. Но настанет момент, когда ты действительно сдашься и другого выхода у тебя не будет. Я дождусь этого, я приближу этот час. Поэтому поглядывай на часы почаще. Обратный отсчёт может начаться в любую секунду.

Высший отпускает меня, и я жадно хватаю воздух ртом. Машинально нащупываю часы в кармане, что не скрывается от Высшего:

– Подумай об Эшли, Эндрю Арко. О своих чувствах, которые приведут к падению не только тебя, но и её.

Я бросаюсь на него, и судя по улыбке, Высший только этого и ждал. Он уже пытается схватить меня, как между нами резкой вспышкой поднимается столп огня, и Высший исчезает.

– Да чтоб тебя! – в сердцах выкрикиваю я.

– Он бы забрал тебя на Нейтрал, – встревает Бёрк, кое-как поднимаясь на ноги. – И на этот раз ты бы не сбежал. Поэтому я и сделал то, что сделал.

Только сейчас я вспоминаю о ране директора и тут же подхожу к нему. Обломок застрял не так глубоко, как я думал, да и оказывается он поменьше. Рана не критическая, скорей просто для выведения Бёрка из строя.

– Простите, – говорю я, осматривая рану. – Я должен был довериться вам.

– Всё в порядке. Лучше нам уходить отсюда.

– У меня есть бинты, я могу…

– Всего лишь царапина, – и в доказательство своих слов, Бёрк вытаскивает обломок из раны и тут же шипит. – К тому же у нас нет времени. Высший решит, что ты как раз перебинтовываешь мне рану и отправит сюда целый отряд. И на этот раз так просто ты не отделаешься.

– Я сделаю всё быстро.

– Высший тоже так думает, поэтому даже на споры у нас нет времени.

– Да с чего вы вообще взяли, что он думает?!

Бёрк молчит где-то две секунды, после чего выдавливает вымученную улыбку:

– Потому что я его сын, Эндрю.

========== Глава двадцать девятая. Эшли ==========

Я убила Рико.

В это сложно поверить, однако ледяной нож, с которого стекает синяя кровь, говорит об обратном. Её капли ударяются об пол, точно барабанный звук, бьющий в перепонках. Я забываю, как дышать, воздух не доходит до лёгких, а застревает во рту, обжигая дёсны. Пустые глаза Рико расширились, точно на последней секунде пытались выкатиться, чтобы не видеть весь ужас. Его зрачки сужены до размеров мелких чёрных точек. Рот открыт – в нём застыл последний крик, который так и не вырвался наружу.

Металлическая рука опускается мне на плечо. Я не сбрасываю её, даже почти не чувствую. Только роняю нож, что разбивается об пол на маленькие ледяные куски, и осторожно кладу руку на мёртвое тело туда, где должно быть его сердце. Никакого биения нет, даже самого слабого.

– Что с ним? – тихо спрашиваю я, едва открывая рот.

Высшему прекрасно известно, о чём именно я спрашиваю. Не о мёртвом теле, точно вижу его впервые. А о тёмно-голубой крови, о светящихся синих глазах, чья безумная искра не увяла в настоящих, тёмных, о резком увеличении способностей Рико, ведь его иллюзия была такой реальной. И в конце концов, почему он пытался убить меня.

Рико совсем недавно исполнилось тринадцать. Всего тринадцать лет. Он и не пожил толком… Он кажется таким маленьким, беззащитным. Особенно сейчас, когда он исхудал так сильно, что его сложно узнать, если не приглядываться. Щёки впали, под глазами залегли тёмные круги, губы посинели, руки стали тонкими, как спички. Однако, когда он держал меня, он был силён, как Овен. Вместе ногтей у него длинные грязные когти, которыми он меня едва не прикончил.

Он пропал пять месяцев назад. В конце лета нашли мёртвого Оливера, который пропал вместе с другом. И чтобы не искать второго, Рико сразу признали мёртвым.

– Пришёл в негодность, – отвечает Высший. – Вышел из-под контроля.

– В негодность? – сипло повторяю я и отбрасываю его руку, после чего встаю, повернувшись лицом к правителю Зодиака. – В негодность приходят вещи, а не люди!

Я вновь смотрю на бездыханное тело Рико, его перерезанное горло, стекающую кровь. И всё это сделала я. Руки по-прежнему дрожат, я даже не собираюсь это скрывать. Как и синий огонь, что сияет резкими вспышками.

– Вы с ним сделали это. Пропажа других сидеров тоже ваших рук дело?

– Нет.

– Но вы причастны, – голос звучит настолько сухо, что сказанная фраза кажется утверждением.

– И да, и нет. – Высший даже не проявляет ни малейшего удивления на синий огонь, вспыхивающий у меня в ладонях. – Мои люди иногда мелькают в этих делах, однако это лишь сотрудничество с тем, кто стоит за этим. Я бы даже сказал, вынужденное сотрудничество, но довольно-таки выгодное.

– Но вы можете прекратить это, наплевав на выгоду! Вы ещё можете спасти столько жизней!

Высший оглядывает Рико, обходя его, точно хищник рассматривает уже мёртвую добычу. Он подмечает малейшие детали: его раскинутые руки, приоткрытый рот, суженные зрачки.

– Рико был первым, – наконец говорит он. – Вместе со своим другом.

– Оливер, – вставляю я, поняв, что Высший не назовёт его имени.

Он никак на это не реагирует.

– Эти двое стали первыми в масштабном проекте. В эксперименте, для которого идеально подходят дети, подростки, ибо их силы не окрепли до конца. И точно по закону жанра, первый эксперимент кончился провалом. Один убил второго и сошёл с ума. Не справился с таким резким скачком собственных сил.

– Рико убил Оливера?! – переспрашиваю я и вспоминаю, как умер Оливер.

Его нашли в стране Огня, в реке. Кости сломаны, язык отрезан, вместо глаз две тёмные дыры, вырвано сердце. И, похоже, всё это сделал обезумевший Рико.

– Но как?! Что это за эксперимент? Он ведь не первый, так? Над сидерами всё это время проводили эксперименты, как над животными, а вы знали, но ничего не делали!

– Нет необходимости прекращать их. Проект был направлен на усиление сил сидеров под действием особой сыворотки, – объясняет Высший. – Однако в расчётах была допущена ошибка, что привело к изменению не только сил Рико, но и его самого. Его разум помутился, он стал неконтролируемым, как бешеный зверь.

– Он всё это время был здесь?

– Нет. Когда он убил второго, а после пытался сбежать на волю, было принято решение устранить его. Однако я не считал, что такой редкий экземпляр нужно сдать в утиль. Наоборот, восстановить сломанное или…

– Сломать окончательно, – договариваю я. – Вы специально его забрали, верно? Не потому, что разглядели силу, которая по сути не контролируема. Вы это сделали для меня. Вы планировали, чтобы я убила его. Зачем?! Зачем вы сделали это?! Зачем вы мне всё это рассказываете?!

В маске Высшего отражаются языки пламени, и их синие острые концы словно говорят всё за него.

– Мне нужны сильные люди, Эшли. И ты подходишь мне.

– Сила не измеряется в готовности убить.

– Однако ты не мешкала. И смею спросить: почему?

Я молчу. Стоит мне подумать, что я не колебалась ни секунды, как меня бросает в дрожь. Я не пыталась разглядеть лицо монстра, даже не подумала, что он может оказаться человеком. Я просто провела лезвием по горлу, перерезав его. Будучи охваченной злостью после иллюзии, которая слишком походила на реальность, я не задумывалась, что чудовищем, которое пыталось меня убить, мог оказаться мой друг. Я хотела спасти себя, поэтому… Поэтому я и сделала то, что требовалось.

– Может, Битва изменила меня. Или показала, кто я на самом деле.

Это действительно так. Я притворялась, лгала так много, сколько не врала всю свою жизнь, мучила других чемпионов. И вот я достигла почти конечной точки: я убила человека. Дальше будет хуже. Если наш план с треском провалится, то я, скорей всего, умру. А может, Высший превратит меня в ручную куклу, которая будет убивать в удовольствие, прямо как он сам.

– Не я отдавал приказ о их похищении, – произносит Высший, заметив единственную слезу, скатывающеюся по моей щеке. – О проекте и их пропаже я узнал в тот же день, когда всё и произошло.

– Но вы же знаете, кто за этим стоит. Кто их похитил, из-за кого пропадали сидеры! Просто скажите его имя!

Вряд ли Высший мне скажет имя этого человека. Даже если он сделает это, то скорее всего мне эта информация ничего не даст. Но если этот человек сотворил такое с Рико и сделает то же самое с ещё тысячами сидерами, то я обязана хотя знать его имя. Если мне удастся дожить до начала зимы, я найду его и заставлю поплатиться за всё.

– Он известен под несколькими именами, минимум под десятью. Ни одно из них тебе ничего не скажет.

– Я хочу знать.

– Знания приносят беды, а не только решение проблем. Однако, – задумывается Высший, – я отведу тебя к тому, кто выполнил приказ этого человека.

– Он был одним из ваших людей, – догадываюсь я.

– Да. Был.

Я снова опускаю взгляд на Рико, которого любила. Он был чуть ли не самым задиристым из младших мальчишек, не считая Джона. Однако его я знаю не так давно, а вот Рико появился на пороге детдома в годовалом возрасте вместе с Оливером. Повзрослев, они буквально облазили каждый угол, ничто не осталось без их внимания. И если Оливер был более-менее скромен, то Рико никогда не упускал возможности высказаться. Из-за его острого языка ему часто доставалось от старших, как и мне. Он часто выводил меня на эмоции своими выходками, но тем не менее Рико всегда защищал меня, несмотря на то, что противники были в два раза его больше.

– Ведите, – уверенно заявляю я, отводя глаза от растёкшийся синей лужи крови.

Высший пропускает меня вперёд, а пламя в моих руках наконец-таки гаснет. Нужно поберечь силы для того, встреча с кем меня ожидает. Я не собираюсь его убивать, но хочу, чтобы он поплатился за то, что натворил. Мне известно, что он лишь выполнял приказ, однако, судя по всему, исполнил по собственному желанию, раз подчинился другому, а не Высшему, которому служил. И раз так, то он заслуживает расплаты.

Высший уводит меня в тот самый проход, куда я ходила с Эндрю, когда тот ещё был на Нейтрале. На этой длинной и крутой лестнице он учил меня призывать пламя, тогда оно и стало сине-стальным. В тот же день мы увидели яркий контраст Битвы: с одной стороны, подвешенные головы, а с другой фотографии почётных победителей. Благодаря последнему я узнала личность своей матери, о её участии здесь. А ещё именно здесь покоится фото молодого Бёрка, который, вероятней всего, скрывается под маской Высшего.

Но на этот раз мы идём не к тем двум проходам, а к решётчатой двери, которая оказывается открытой. Высший идёт впереди, указывая путь. Я стараюсь не отставать от него ни на шаг. Меня ведёт железная решимость разобраться во всём здесь и сейчас. Или хотя бы приоткрыть завесу тайны с пропажей сидеров.

Коридор настолько узкий, что приходится идти по одному. Но он хотя бы освещается тусклыми лампочками, изредка мигающими. Справа небольшие тюремные камеры, которые почти все пустуют. Лишь иногда я замечаю одинокий в углу скелет в рваной старой одежде. Но чаще валяются оставшиеся кости, которые вот-вот сгниют. Пока ни в одной из клеток я не встретила живого человека. Или хотя бы полуживого.

Мы поворачиваем, и в одной из камер я замечаю слабое движение, но не останавливаюсь. Однако останавливают меня.

Чья-то сухая, чуть ли не безжизненная рука хватает меня за предплечье, впиваясь в кожу пожелтевшими ногтями, под которыми заметны целые куски грязи. Пальцы длинные и кривые, а кожа ссохшаяся, вся в трещинах, серо-коричневого оттенка.

Я вырываюсь, но полусгнившие ногти вонзаются в плоть, я невольно вскрикиваю.

Высший тут же оборачивается.

– Мависса, пусти её. – Он грубо отшвыривает руку от меня подальше, а я с замершим сердцем смотрю на оставшиеся следы от ногтей.

Из камеры доносится старческий противный смех.

– Ты не спрячешь от меня её. Это дитя предназначено картам, – из темноты тюремной камеры показываются две кривых ладони, сжавшие прутья решётки. – И когда придёт твой конец, меня уже ничто не сдержит! – смеётся старуха. – А ты, дитя, не смей совершать ошибок своей матери!

Не дожидаясь продолжения, Высший хватает меня за плечо и уводит подальше от странной старухи. Её гнусный смех бьёт в ушах, заглушая все мысли, точно они лишь жалкий посторонний звук. А ещё её слова… Каким-таким картам я предназначена? Кто эта ненормальная и что она знает обо мне и моей маме? Судя по всему, больше, чем я сама. Вся моя уверенность постепенно улетучивается лёгким ветром, однако я из последних сил решаюсь спросить:

– Кто она?

– Мависса, – отвечает Высший. – Обычная заключённая, тронувшееся умом.

Я замечаю, как его речь немного изменилась. Раньше она была полна горделивостью, задумчивостью, неким пафосом. Сейчас же видно явные отвращение и раздражение, точно Высший произнёс не имя старухи, а глотнул приличную порцию яда.

– Почему вы держите её здесь? Разве не проще её убить?

– Не каждый способен погибнуть просто так, от руки другого. Для некоторых это слишком лёгкая и милосердная смерть.

Точно, я чуть не забыла, как сильно Высший любит выбирать различные способы убийства. В случае с загадочной старухой он выбрал оставить её одну на всю жизнь в тёмной камере, чтобы та видела, как мимо неё проходят дни, а вместе с ними и целая жизнь.

В конце коридора я вижу одну единственную дверь и понимаю, что именно туда мне и предстоит зайти.

– Господин Высший, – обращаюсь я к нему, – я бы хотела пойти одна.

В висках покалывает, и я едва дотрагиваюсь до них. Подушки пальцев окрашиваются в отвратительно-кровавый цвет, голова кружится. Я уже и забыла, что Рико впился выросшими когтями мне в виски.

– У тебя пятнадцать минут, – объявляет он.

Я благодарно киваю и дальше иду уже одна.

Внутри оказывается темно, поэтому я разжигаю огонь, который даётся мне с необычайной лёгкостью. И в этот же момент замираю.

Сначала я обращаю внимание на тюремную камеру. Во-первых, она намного больше тех, что рассеяны по всему пути. А во-вторых, на металлический прутьях решётки виднеются слои засохшей крови, точно кто-то отчаянно пытался выбраться на свободу во время ужасных пыток. И, кстати, о пытках… В углу стоят примерно двенадцать длинных посохов с электрическими наконечниками. Такой же есть у Вилоры, который помогает ей направлять силы. Однако эти выглядят гораздо внушительней.

Я подношу пламя в одному из отверстий в решётке и изумлённо ахаю, зажав рот ладонью. На губах чувствуется металлический привкус, и, убрав руку от них, я замечаю, что на ладони следы не только моей крови, но и тёмно-синей, что принадлежит Рико.

На полу, прислонившись к стене спиной, сидит мужчина средних лет. Его тёмные волосы спутаны, щетина превратилась в короткую тёмную бороду. Всё тело в кровоподтёках, синяках и царапинах. На самом мужчине лишь цепи и дырявые шорты до колен. Глаза плотно закрыты, но ресницы слегка шевелятся от света огня.

– Кто здесь? – слабо бормочет он.

Я не отвечаю.

В дальнем углу я замечаю женщину того же возраста, что и первый заключённый. Она тонка, как маленький прутик, в грязных волосах виднеются светлые пряди. На ней одежды уже побольше, однако она такая же грязная и дырявая. В отличие от мужчины она даже не замечает огонь, а продолжает лежать с закрытыми глазами, не подавая никаких признаков жизни.

– Кто здесь? – повторяет мужчина, медленно раскрывая карие глаза. – Лучше убей нас сразу, всё равно ничего не получишь…

– Вообще-то, я пришла за ответами, – говорю я слегка дрогнувшим голосом, но быстро беру себя в руки.

Мужчина поднимает на меня усталый взгляд и изучающе смотрит на синий огонь.

– Синее пламя, – задумчиво произносит он. – Никогда такого не видел. Кто ты?

Он замечает форму, надетую на мне, на которой остались капельки синей крови погибшего Рико.

– Одна из чемпионов, – понимает он. – Тебя подослал Высший.

– Не совсем, – возражаю я. – Я сама захотела прийти.

– Зачем? Только отвлекаешь себя от важных тренировок.

– Зачем вы похитили двух сидеров? – спрашиваю я, не обратив внимание на едкое замечание.

Взгляд мужчины замирает на мне, после чего он с болью поднимается на ноги и с таким же трудом доходит прямо до решётки, вцепившись в металлические прутья.

– Я здесь пять месяцев. О ком именно ты говоришь?

– Водные сидеры, оба сироты. Обоим было по двенадцать лет. Вы похитили их прямо из академии.

– Точно, – горько произносит он. – Моё последнее задание.

– Зачем вы это сделали?

– Мне приказали.

– Кто?

– Не знаю. Приказ просто пришёл, имени не было. Его никогда нет, когда дело доходит о похищениях. Сначала я думал о Высшем, однако ему незачем это делать.

– Как вы попали в страну Воды?

– Почему тебя это волнует, девочка?

– Они были мне дороги. А сейчас они оба мертвы, и именно вы похитили их!

– Я выполнял все приказы безоговорочно ради дорогого мне человека. Так что я понимаю тебя. Вини меня сколько хочешь, но лучше от этого тебе не станет. Мы все теряем близких, или они теряют нас. От этого не убежать.

– Ради кого вы это сделали?

– Ради сына. Я… Я всё равно не смог его защитить.

Его тёмные впавшие глаза округляются, будто ему открылась одна из самых загадочных тайн всего человечества. Он переводит взгляд с моего лица на пламя, освещающее помещение.

– Ты же из Воды… – протягивает он. – Откуда огонь?

– Не знаю, – признаюсь я. – И вас это не должно интересовать.

– Верно, – соглашается мужчина. – Но, раз ты получила ответы, то прошу, ответь и на мои вопросы. Что с моим сыном?

– Что? А я откуда знаю?!

Вдруг женщина в углу слабо шевелится, и мужчина тут же подходит к ней, несмотря на искалеченное тело. Он опускается рядом с ней, ласково дотронувшись рукой до её лица. Она приоткрывает глаза, тяжело дыша. Мужчина бережно опускает руку ей на плечо, смотря на неё с искренней любовью. Кажется, даже его уставшее лицо разгладилось, а в карих глазах засияли искры.